Современные коммуникативные практики в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры

(философские науки)

Современные коммуникативные практики в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия

Нестерова Ольга Александровна

Москва - 2010

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационного исследования обусловлена необходимостью выработки новых концептуальных основ осуществления, интерпретации и прогнозирования взаимодействия России и Китая в контексте современного межкультурного дискурса. Основные направления современного изучения российско-китайского взаимодействия формируются под воздействием ряда факторов, главными из которых являются: 1) практика экономического и политического взаимодействия России и Китая на новом этапе развития глобального сообщества, требующая не только специфического осмысления сложных и неоднозначных социокультурных, социально-политических и социально-экономических реалий и процессов, но и предполагающая поиск соответствующих времени новых форм и стратегий коммуникации; 2) высокие темпы экономического, политического и социокультурного развития Китая и усиление его экономического и политического влияния на международной арене; 3) усиление экономических и политических позиций России и Китая в условиях современного глобального финансово-экономического кризиса, возникновение новых антикризисных форм включения российско-китайского диалога в мировой полилог, совместный поиск эффективных инноваций в области политического, военного, экономического и культурного взаимодействия, а также выработка новых сценариев формирования имиджа российско-китайского диалога для третьих стран и сообществ, включенных в сферу общих стратегических интересов Российской Федерации и Китайской Народной Республики.

Наряду с этим актуальность исследования современных коммуникативных практик в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия обусловлена развитием коммуникативно-образовательного базиса гуманитарного пространства Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС), формированием и структурированием его основных учебно-научных институтов и сферы межкультурного взаимодействия в рамках деятельности ШОС. В этой деятельности выражается актуальная потребность современной России в укреплении политических, экономических и культурных позиций на Дальнем Востоке, в Средней Азии и в Азиатско-Тихоокеанском регионе на базе ШОС, набирающей силу межгосударственной региональной организации. В целях усиления доминирующих позиций России в ШОС, объединяющей 6 государств с населением почти 1, 5 млрд. человек (1/4 от всего населения земного шара), а также для решения актуальных проблем политического, экономического и социокультурного взаимодействия стран ШОС необходимо формирование единого гуманитарного пространства в этом регионе, которое располагается в качественно новой, отличной от западных и мировых аналогов, системе координат, заданной развивающимся лингворегиональным и межкультурным дискурсом ШОС. Разработка концептуальных основ выгодных для России лингворегиональных и межкультурных стратегий и технологий, эффективных и перспективных тактик и механизмов коммуникации в рамках ШОС - одна из важных стратегических задач отечественной гуманитарной науки, имеющая не только теоретическое, но и практическое значение. Исследование современных коммуникативных практик в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия представляется актуальным и в связи с разработкой концепции Инновационно-образовательной программы (ИОП) «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация в вузах Шанхайской организации сотрудничества (ШОС)» и ее внедрение в учебный процесс в ведущих гуманитарных вузах, входящих с 2009 года в консорциум университетов ШОС. Исследование современных коммуникативных практик в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия позволит создать научно-теоретическую базу для осмысления динамики и перспектив развития процессов взаимодействия; разработать методологические принципы и модели эффективного диалога внутри ШОС (и прежде всего между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой). Разработка современных концептуальных основ экономического, политического, регионального и межкультурного взаимодействия стран ШОС предполагает наличие и развитие определенным образом структурированного медийного, образовательного, лингвокультурного и межкультурного пространства, позволяющего осуществлять коммуникацию на новом технологическом и идеациональном уровне. Формирование качественно нового дискурса ШОС начала ХХI века является одной из важных стратегических задач как для России, так и для всех ее партнеров-участников ШОС. Практика экономического и политического взаимодействия на новом этапе развития глобального сообщества требует не только осмысления сложных и неоднозначных социокультурных, социально-политических и социально-экономических реалий и процессов, но и предполагает поиск соответствующих времени новых коммуникативных форм и стратегий.

Степень научной разработанности проблемы.

В области теории и практики межкультурной коммуникации глубоко исследована проблематика, связанная с постижением сущности процессов возникновения и развития межкультурного взаимодействия, с выявлением и описанием уровней, форм и структуры межкультурной коммуникации, с типологизацией стереотипов, мифологем и предрассудков взаимного восприятия носителями различных культур, с анализом закономерностей и особенностей формирования языковой и концептуальной картины мира в различных культурах, с особенностями этнокультурных дискурсов в рамках межкультурной коммуникации, с изучением роли языка и речи в различных сферах межкультурного взаимодействия, с осмыслением процессов понимания и межкультурной компетентности (С.Н.Артановский, С.А.Арутюнов, Н.Г.Багдасарян, В.С.Библер, Ю.В.Бромлей, А.Вежбицкая, Е.М.Верещагин, В.В.Воробьев, Т.Г.Грушевицкая, П.Н.Донец, Б.С.Ерасов, С.Н.Иконникова, М.С.Каган, С.Г.Кара-Мурза, В.Б.Кашкин, В.Г.Костомаров, В.В.Красных, Т.Ф.Кузнецова, В.В.Малявин, Л.В.Петров, В.Д.Попков, А.Радклиф-Браун, А.П.Садохин, Т.Г.Стефаненко, С.Г.Тер-Минасова, И.И.Халеева и др.).

Публикации трудов российских китаеведов по вопросам экономики и политики, культуры и искусства, религии и мифологии, истории и науки обусловлена не столько «чистым» интеллектуальным интересом, сколько прагматикой современного развития российско-китайского взаимодействия. Широкий спектр научных работ отечественных и зарубежных авторов посвящен исследованию межкультурного взаимодействия и взаимовлияния России и Китая в политическом, экономическом, историко- и социокультурном контекстах (В.А.Александров, А.И.Алексеев, Н.Н.Бантыш-Каменский, Е.А.Белов, Е.Л.Беспрозванных, Д.А.Владимирова, А.Д.Воскресенский, Ю.М.Галенович, В.Г.Гельбрас, С.М.Георгиевский, А.П.Девятов, Л.П.Делюсин, Н.Ф.Демидова, Д.А.Жирнов, В.В.Корсаков, Б.Т.Кулик, А.Н.Куропаткин, А.Г.Ларин, В.Л.Ларин, А.М.Ледовский, Э.Д.Лозанский, В.П.Лукин, А.Е.Лукьянов, Р.В. Макарова, А.Я. Максимов, В.В.Малявин, С.Д.Маркова, А.С.Мартынов, Г.В.Мелихов, В.А.Моисеев, В.С.Мясников, В.Ф.Печерица, И.М.Попов, О.Б.Рахманин, А.М.Решетов, Г.Н.Романова, В.Я. Романюк, В.Рудман, Д.С.Рябушкин, Н.А.Самойлов, Ю.А.Сандулов, Е.Е.Сафронова, Н.Д.Старосельская, И.В.Стражева, М.Л.Титаренко, С.Л.Тихвинский, Э.Э.Ухтомский, О.Л.Фишман, А.В.Шайдрова, А.Б.Широкорад, А.Г.Яковлев, Ай Сыци, Бо Ибо, Ван Мин, Ван Цаоли, Ван Цюн, Ван Яочэнь, Вэнь И, Гао Шишань, Го Можо, Гу Вэндинь, Ди Чаобай, Дин Шоухэ, Инь Сюйи, Лу Лэй, Лю Нин-и, Лю Юннянь, Су Фэнлинь, Сун Цинлин, Сюй Тэли, Ху Сяньчжан, Ху Шэн, Цянь Чзюнжуй, Чжан Бочжао, Цяо Гуань-хуа, Чжао Чжунни, Чжоу Юндун, Чжу Цяньчжи, Чу Тунань, Шэнь Яньбин и др.).

Особое место в современной сравнительной культурологии занимает изучение образа Другого, проблем мифологизации и стереотипизации этого образа в культурах России и Китая; исследование теории и практики российско-китайской межкультурной коммуникации; анализ особенностей и закономерностей диалога культур. Спектр научных работ, посвященных проблемам российско-китайского межкультурного взаимодействия, достаточно широк. В современном отечественном и зарубежном китаеведении представлен огромный фактографический и теоретический материал историко-культурного, культурфилософского, этнологического и социокультурного характера, открывающий перед исследователем новые возможности изучения российско-китайского межкультурного взаимодействия в особом ракурсе - ракурсе дискурса. Активно разрабатываемой в последние годы является проблематика, связанная с изучением взаимного восприятия россиян и китайцев, а также обусловленная развитием той области сравнительной имиджелогии, которая занимается исследованием закономерностей и особенностей формирования образа России в Китае и образа Китая в России (прежде всего в социокультурном и этнопсихологическом аспектах) и их роли в процессах актуализации тактики и стратегии межкультурного взаимодействия (А.А.Аманов, Г.А.Габатов, А.П.Девятов, Н.С. Калинина, В.В.Калита, А.К.Кортнев, А.Г.Ларин, В.Л.Ларин, А.В.Ломанов, А.В.Лукин, С.С.Павловский, А.П.Пегов, Т.А.Первушин, И.М.Попов, К.Ф.Пчелинцева, В.Я.Романюк, А.П.Садохин, Н.А.Самойлов, В.А.Старин, Т.Г.Стефаненко, С.С.Строгий, С.А.Стромин, М.Л.Титаренко, А.М.Травин, О.Л.Фишман и др.).

Доминирующей тенденцией кросскультурных исследований и в России, и в Китае является усиленное взаимное изучение культур в различных аспектах. Так, проблема изучения истории и особенностей китайской культуры успешно решалась в трудах российских и зарубежных китаеведов и китайских ученых (В.М.Алексеев, И.Г.Баранов, А.А.Бокщанин, Л.Н.Борох, К.В.Васильев, Л.С.Васильев, В.В.Вишнякова-Акимова, Э. фон Гессе-Вартег, П.П.Владимиров, Ю.М.Галенович, В.Г.Ганшин, А.Л.Гальперин, С.Н.Гончаров, М.Гране, де Гроот, П.В.Добель, Ж.-Л.Доменак, Б.Г.Доронин, В.В.Ежов, В.Е.Еремеев, А.А.Жемчугов, Иакинф (Н.Я.Бичурин), Л.И.Исаева, Дж.Келли, А.И.Кобзев, Л.И.Кондрашова, П.М.Кожин, М.Е.Кравцова, Х.Г.Крил, Ю.Л.Кроль, В.М.Крюков, С.И.Кучера, З.Г.Лапина, А.В.Ломанов, И.А.Малевич, В.В.Малявин, С.Д.Маркова, А.А.Маслов, Г.Мензис, В.Мясников, А.И.Немировский, О.Е.Непомнин, В.В.Овчинников, Л.С.Переломов, А.В.Потанина, А.М.Решетов, В.Я.Романюк, Е.Н.Румянцев, В.Я.Сидихменов, П.Е.Скачков, М.И.Сладковский, Ф.А.Тарапыгин, В.Н.Усов, О.Л.Фишман, А.М.Хазанов, Л.Черкасский, А.П.Шилов, Ван Идэн, Дун Цзиньсянь, Жэнь Сюйюй, Инь Вэй, Ли Цзунгуй, Ли Янь, Линь Юйтан, Лю Сумэй, Су Сань, Сун Инчунь, Тань Аошуан, Хуа Шанмин, Хуан Лилян, Чжан Синьсинь, Чжао Болэ, Чжи Жань, Чжу Дакэ, Чэнь Июань, Юй Дань, Юй Цю'юй и др.). А историко-культурные, этнопсихологические и этнорелигиозные особенности русской культуры изучены в работах отечественных и зарубежных философов, филологов, лингвистов, лингвокультурологов и этнопсихологов (Л.Ю.Абакова, В.А.Вронская, А.Ю.Кублатов, М.К.Малютин, М.А.Мамонов, А.В.Мешеряков, Б.А.Мранитова, И.А.Панкеев, В.С.Соловьев, А.С.Срасин, Л.М.Сронитовская, Ю.С.Степанов, А.Д.Шмелев, Бай Сяохун, Ван Ци, Ван Чжичэн, Ван Чунъюн, Ван Шуфэн, Ван Яминь, Вэнь И, Го Сяоли, Го Шицян, Дай Гуйцзю, Ди Сяося, Дун Сяоян, Жун Цзе, Ли Жуй, Ли Лиюн, Ли Фан, Ли Хаочжи, Линь Цзинхуа, Лэй Липин, Лю Вэньфэй, Лю Лин, Лю Цзайци, Лю Шуан, Сяй Цянь, У Цзяю, Фу Шучжэн, Хэ Юйвэй, Цао Вэйань, Цзинь Ян, Цзэн Цзюнь, Цзян Чжоу, Цуй Хунвэй, Чжан Байчунь, Чжан Бин, Чжан Дунмэй, Чжан Гуансян, Чжан Гуанчжи, Чжан Цзяньхуа, Чжан Яньцзе, Чжао Шиго, Чжу Дацю, Чжэн Чжилянь, Чэнь Сюньмин, Юй Байчунь, Юй Пэй, Ян Кэ, Ян Хэ, Яо Лэхуа, Яо Хай и др.).

В области изучения культурных, межкультурных и межцивилизационных стратегий и стратагем, выявленных в сфере российско-китайского взаимодействия, особый интерес представляют работы отечественных и зарубежных исследователей, в которых проанализированы и обобщены этно- и социокультурные особенности различных форм стратегического мышления носителей различных культур, а также оригиналы и переводы классических древнекитайских текстов, отражающих традицию использования стратагем в военно-политической, торговой и социальной сферах (А.Вандам, Н.А.Гейдаров, Х. фон Зенгер, П.М.Кожин, В.В.Малявин, Л.С.Переломов, В.М.Полтерович, А.Б. Старостина, В.Ф.Феоктистов, Ван Вэйго, Ван Цзянминь, Ван Юйцюн, Гао Моу, Жань Цзюхой, Ли Бинъянь, Лун Фэн, Лю Вэньфу, Ма Сяочунь, Ма Чжуаньшэн, Мао Чжэньфа, Мао Юаньгу, Синь Янь, Сунь Цзин, Сунь Цзы, Сюй Чуцяо, У Цзинтянь, Фань Чжуаньсинь, Хоу Лицзян, Цзы Юцю, Ци Хунчжи, Чжан Янь, Чжу Тао, Чжоу Цзюньцюань, Юй Сюэбинь, Юй Чуцзе, Яо Сыюань и др.).

Всестороннее изучение стратагем как феномена, определяющего стереотипные сценарии межкультурного взаимодействия и коренящегося в особенностях национального менталитета, началось в 50-60-е гг. XX в. В это время складывалась новая послевоенная карта Европы, резко активизировались межкультурные контакты различного уровня и типа, существенно расширялось пространство культурных и геополитических влияний на фоне модернизационных «вызовов». Так называемый «восточный тип мышления» стал восприниматься североамериканскими, европейскими и отечественными специалистами в области межкультурных коммуникаций и международной политики как фактор, требующий отдельных целенаправленных исследований и обязательного учета в процессе выстраивания послевоенного глобального культурного пространства. К наиболее интересным работам данного периода, посвященным изучению стратагем, следует отнести труды отечественных китаеведов В.С.Колоколова, Н.И.Конрада, Л.С.Переломова, С.Л.Тихвинского, В.М.Штейна; работы американских и английских социологов А.Л.Уайта, А.Бердта, С.А.Макмилана, К.Стронга, М.Мередита, С.Уабли, А.Дредда, С.Смолсена, К.Трента, М.Аппрайта, Л.Кронгеба; исследования французских китаеведов А.Бренти, С.-А. Малибат, А.Анри-Слепси, М.Марвинга, А.-А.Кроботе, А.Соломане, С.-М. Стало и др.; публикации немецких специалистов М.Хиша, М.Анделайна, Э.Хоммета, А.Олсмена; исследования таких китайских специалистов, как Ай Цин, Вэнь Идо, Го Можо, Дэн То, Кэ Джунпин, Тянь Цзянь, У Хань, Цзан Кэцзя и др. В работах упомянутых авторов стратагемы исследовались в основном с точки зрения их влияния на направления и характер межкультурных контактов и на «политику взаимопонимания» между Востоком и Западом.

Второй этап исследования стратагем начался с конца 80-х гг. XX в. и продолжается по настоящее время. Он был связан с резким изменением геополитической и социокультурной ситуации в мире, с выходом Китая и «трёх азиатских тигров» на авансцену мировой политики. В указанный период стратагемы стали изучаться как латентные основания принимаемых решений, распознавание и использование которых резко повышает адекватность межкультурных взаимодействий, существенно влияет на уровень культурной компетентности субагентов коммуникации и делает процесс разнотипного взаимодействия между странами Запада и Востока предсказуемым, эффективным и взаимовыгодным. К наиболее интересным работам данного времени можно отнести исследования американских культурологов А.Слепса, М.Старвайта, А.Мереза, Т.Тробта, С.Чезвуда; труды французских культурологов и лингвистов А.Мьенна, Т.Альетта, А.Шубе, М.Претти-Сабье, К.-К.Ламери, С.-А.Пьери-Мате; исследования английских социологов и специалистов в области межкультурных коммуникаций А.Балетт, С.Сарвинга, К.Кронга, М.Альтмана, Т.Алтроппа, С.Молда; публикации немецких лингвокультурологов, языковедов и китаеведов М.Шаре, М.Кронберга, Т.Ниста, М.Храндта, Х.Хетвундта, М.Ленвинградта и др.; работы китайских культурологов, таких как Ван Цзошу, Дэн Вэйчжи, Дэн Сяньчао, Лю Чуаньшэн, Ню Сяньчжун, Сюй Гэньчу, Ху Чжэнпэн, Цзи Сяньлинь, Цинь Ган, Чэнь Инькэ, Ши Вэйда и др.; труды отечественных авторов В.М.Алексеева, В.П.Васильева, А.И.Кобзева, П.М.Кожина, А.Е.Лукьянова, В.В.Малявина, В.С.Мясникова, Л.С.Переломова, М.Л.Титаренко и др.

В отечественных исследованиях стратагемы позиционируются либо как эпистемологические феномены (работы О.П.Семеновой, В.А.Вяземского, А.В.Альметьева), либо как особые, объективированные в актах и артефактах культуры устойчивые ментальные образования, связанные с типичными для того или иного этноса мотивационными и поведенческими установками (работы Г.А.Алушкиной, В.А.Лариной, С.М.Мамошина, М.М.Саранцева).

Нам ближе всего позиция Ю.С.Степанова, А.Вежбицкой и Л.А.Микешиной, которые указывают на то, что рассмотрение таких феноменов, как стратагемы, связано с переоценкой процесса образования устойчивых (универсальных) понятий, с выявлением так называемых «семантических примитивов», самопонятных, взаимопереводимых, общих для всех картин мира, составляющих «алфавит человеческих мыслей».

Понятие стратагемы позволяет признать «антропоцентричность категоризации объектов и явлений мира, языка в целом. В языке также представлена не только картина мира, но и особенности самих говорящих, в частности своеобразие национального характера его носителей, и здесь значение универсального семантического метаязыка проявляется в полной мере - именно перевод на СМ позволяет сопоставлять и сочетать системы видения и картины мира…» Микешина Л.А. Проблемы методологии социально-гуманитарного знания // Философия науки. - М., 2007. - С. 266..

При таком подходе стратагемы следует рассматривать как «единицы» семантического метаязыка, особого рода модели, в которых отражается и воплощается опыт культурного освоения мира, система психологических детерминант, специфическая культурная перспектива решения тех или иных проблем.

В диссертации стратагемы трактуются как культурно обусловленные сценарии позиционирования субагентов коммуникации, объективированные в вербальной и невербальной форме.

Под стратагемно-дискурсивным анализом в данном случае следует понимать рефлексию негласных (латентных) норм культуры какого-либо сообщества с точки зрения их носителей, с одновременным представлением данных норм в терминах общих для всех людей понятий (например, «свой-иной-другой-чужой», «мужское - женское» и т.п.).

При указанном подходе особое значение приобретает гендерная интерпретация, так как она позволяет рассматривать стратагемы в тесной корреспондированности с древнейшими элементами картины мира (полоролевыми и половозрастными), воплощающими представления о структурах свойскости и подчинения. Под гендером понимается социокультурная «конструкция пола», связанная с определенными культурными практиками, служащими целям сохранения определенной структурной организации общества. Семантика гендера и гендерный подход трактуются в диссертации достаточно широко - как пример дискурсивной практики современного типа, не связанной с доминированием феминистских оценок, но рассматриваемой в контексте общегуманитарного инструментария изучения межкультурного взаимодействия.

Гендер понимается в диссертации как «набор механизмов», связанных с системой означивания продуктов культурной деятельности индивида и общества по «мужскому» и «женскому» типу. При этом «мужское» и «женское» эксплицируются в первую очередь как важнейшие свойства структурно-содержательных элементов картины мира. Особый интерес с данной точки зрения представляет отнесение собственной или чужой культуры к «мужскому» или «женскому» типу и приписывания ей характеристик, свойств и признаков согласно такому отнесению.

Указанный ракурс использования гендерного подхода к изучению межкультурной коммуникации и сопоставительному изучению культур представлен в целом ряде работ как отечественных, так и зарубежных специалистов, прежде всего тех, кто рассматривает гендер как культурную метафору, изучает его в культурно-символическом аспекте (Дж.Батлер, Р.Брайдотти, О.А.Воронина, Г.Д.Гачев, Ж.Деррида, И.Жеребкина, Г.И.Зверева, Е.Здравомыслова, Д.Зиммерман, Л.Ирригарэй, Р.Коллинз, И.С.Кон, К.Конф, Г.Е.Крейдлин, Ю.Кристева, К.Леви-Строс, М.Либоракина, Х.Маллер, М.Мид, Э.Мила, Р.Печески, Г.Рубин, Х.Сиксу, И.Страк-Корви, А.Темкина, С.Фаррелл, Э.Фи, Х.Харм, Г.Хофстеде, Д.Хубер, Чжан Сяньлян, Н.Чедроу, Э.Шоре и др.).

Обоснованные в диссертации подходы требуют особо внимательного отношения к современному дискурс-анализу. Различные теоретические и прикладные аспекты формирования, функционирования, интерпретации и обозначения дискурса (в том числе и межкультурного) детально разработаны в рамках французской школы анализа дискурса (П.Анри, К.Арош, Ж.Гийому, Ж.-Ж.Куртин, Д.Мальдидье, Ж.Отье-Ревю, М.Пешё, Р.Робен, П.Серио, К.Фукс), а также в работах Т.А. ван Дейка, А.-Ж. Греймаса, Ж.-К. Коке и Ж. Куртэ. Дискурс-анализ активно используется в ставших уже классическими работах Эрнесто Лакло и Шанталь Муфф; в исследованиях представителей американской школы современной культурологии М.Хогга, Ж.Альтссера, М.Бакхима, М.Брретта, А.Бержака, С.Бражена, Ф.Хобсбаума, В.Хальвега, М.Хондвуда, Т.Хелла, К.Гержека, Л.Милсена; в работах английских «дискурс-аналитиков» К.Гергена, М.Факлюма, В.Горбена, Г.Фарби, М.Ядера, Д.Келленара, Дж.Мак-Ларрена, П.Латнер, С.Муффла, Дж.Роттера, С.Рейснера; в трудах ведущих датских специалистов в области исследования коммуникации Л.Филлипс и М.В.Йоргенсен; в исследованиях представителей немецкой школы дискурс-анализа Ф. фон Шорберга, Л.Файтаха, С.Краузе, Г.Маттрича, а также в работах Ю.Хабермаса. В отечественных и китайских исследованиях межкультурного взаимодействия дискурс-анализ еще не нашел такого широкого применения, как за рубежом. Здесь в первую очередь следует отметить фундаментальные работы А.М.Яблонскене, И.Т.Касавина, А.Я.Прожиной, С.В.Светловой, А.М.Макарской, В.Л.Махлина, Ф.И.Гиренка. Начиная с 70-х гг. XX в. среди китайских авторов дискурс-анализ активно используется в работах таких культурологов, филологов и лингвистов, как Ван Вэй, Ван Фусян, Лю Баошань, Ляо Цючжун, Нин Чуньянь, Сюй Цзюцзю, Сюй Шу, Ху Чжуанлинь, Хуан Говэнь, Цянь Миньжу, Чжан Шоукан, Чжу Дэси, Чэнь Пин и др.

Следует отметить высокий уровень разработанности в указанной литературе различных аспектов изучения теории и практики межкультурной коммуникации, истории межкультурного взаимодействия России и Китая, а также значительные достижения в области изучения особенностей русской и китайской культур. Анализ исследовательской литературы свидетельствует о высокой степени разработанности теоретических и прикладных аспектов дискурсивного анализа, а также о наличии широкого спектра подходов к изучению культурно обусловленных особенностей стратегического мышления субъектов межкультурной коммуникации. Несмотря на наличие многочисленных теоретических подходов и обилие фактографического материала, российско-китайская межкультурная коммуникация до настоящего времени не была предметом целостного, комплексного и системного анализа. Углубленное изучение имеющихся результатов, которыми располагает сегодня наука, как отечественная, так и зарубежная, в сфере рассматриваемой проблематики, делает очевидным отсутствие всесторонней тематизации всех граней и нюансов межкультурного диалога в той форме, в которой он формируется сегодня. Отсутствует типологический анализ коммуникативных и дискурсивных стратегий в данной сфере. Не осуществлялось комплексное сравнительное исследование базовых различий обеих культур, являющихся основой формирования образа «другого» во взаимном восприятии. Недостаточно полно российско-китайская межкультурная коммуникация изучена в качестве сложной, динамичной и многоуровневой сферы реализации коммуникативных и дискурсивных стратегий, что особенно важно в настоящее время, учитывая тот факт, что в рамках современного «стратегического партнерства» Китай не только стремится адаптировать свои культурные традиции к диалогу с внешним миром, но и рассматривает межкультурную коммуникацию как сферу реализации своих общественных интересов, а культуру - как важную составную часть внешнеполитической стратегии государства.

Данная диссертация - одна из первых попыток восполнения указанных пробелов с помощью комплексного и системного изучения современных коммуникативных практик в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия.

Объект диссертационного исследования - российско-китайские межкультурные взаимодействия.

Предметом исследования являются закономерности и особенности формирования и актуализации коммуникативных и дискурсивных стратегий в пространстве современного российско-китайского межкультурного взаимодействия.

Цель исследования - осуществить системный культурологический анализ современных коммуникативных практик в сфере российско-китайского межкультурного взаимодействия.

Реализация данной цели предполагает решение следующих задач:

§ выявить основные особенности культур России и Китая, имеющие ключевое значение для формирования и развития российско-китайского межкультурного диалога;

§ исследовать аксиологическую доминацию российско-китайской межкультурной коммуникации;

§ провести сравнительный анализ вступающих во взаимодействие культур на основе гендерной дихотомии и стратагемно-дискурсивного подхода;

§ выявить и атрибутировать дискурсивные стратегии в рамках российско-китайского межкультурного взаимодействия; обосновать их типологию на основе исследования динамики архетипов «мы - они - свой - чужой - иной - другой» в системе межкультурной коммуникации;

§ исследовать принципы построения коммуникативных стратегий в рамках современного российско-китайского культурного диалога и обосновать их типологию на основе выделенных критериев;

§ изучить способы эффективного применения коммуникативных стратегий, позволяющие в дальнейшем выработать формы оптимизации и прогнозирования развития межкультурной коммуникации между Россией и Китаем.

Научная гипотеза состоит в том, что современные коммуникативные практики, осуществляющиеся в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия, обусловлены особенностями межкультурного дискурса, формирующегося под воздействием политических и социально-экономических факторов в контексте глобального полилога культур и цивилизаций. Выбор стратегий и технологий межкультурного взаимодействия носителей русской и китайской культуры не является произвольным, а объективно задается системой координат культуры в пределах сферы реализации стратегий управления. Стратегии межкультурного общения и стратегии межкультурной коммуникации различаются по целям и основным сценариям осуществления. Изучение с точки зрения гендерного подхода этнокультурных различий, выражающих особенности картин мира коммуникантов из России и Китая, дает возможность более точно выделить и интерпретировать наиболее значимые ментальные оппозиции, проявляющиеся в способах и формах реализации современного российско-китайского межкультурного взаимодействия, обусловливающие его специфику и вектор развития.

Эмпирическая база диссертационного исследования включает в себя: 1) периодические издания (журналы, газеты) СССР, Российской Федерации и КНР (1950-1960-е гг.), в том числе предназначенные для восприятия населением страны-партнера; 2) современные средства массовой коммуникации России и Китая (включая Интернет); 3) мемуары политических, государственных, военных деятелей России и Китая, а также воспоминания деятелей культуры; 4) произведения художественной литературы, театра, кинематографа СССР, РФ и КНР, отражающие проблематику межкультурного взаимодействия, либо специфику другой культуры; 5) опросы российских и китайских студентов и преподавателей Методика, инструментарий и результаты опросов опубликованы: Нестерова О.А., Сунь Цуйин. Образ «другой» культуры // Высшее образование в России. - 2005, № 3 - С. 160-163; Нестерова О.А. Стереотипы взаимного восприятия в межкультурной коммуникации России и Китая // Вестник МГЛУ. Выпуск 551. Страны Востока: язык, культура, литература. Научное издание. - М.: Рема, 2008.- С. 134 - 153.; 6) личные наблюдения за повседневной жизнью китайцев и русских в Пекине, Сиане и других городах Китая в 2003 - 2004, 2005 - 2006 и 2007 гг. (в период работы в Столичном педагогическом университете (г. Пекин, КНР), участия в международных конференциях в Пекинском университете иностранных языков и в Шэньсийском педагогическом университете (КНР, г. Сиань), участия в международном симпозиуме «Новые технологии в образовании, науке и экономике» (КНР, о.Хайнань, г.Санья, 2007г.).

Теоретическая и методологическая основа диссертационного исследования - фундаментальные идеи отечественных и зарубежных представителей современной философии культуры, теоретической культурологии, сравнительной культурологии, теории коммуникации (вербальной и невербальной), лингвокультурологии, истории российской и китайской культуры, теории и истории российско-китайских международных отношений.

В ходе исследования использовались такие общенаучные методы как: типологический (с помощью которого были выявлены основные типологические характеристики русской и китайской культуры, имеющие ключевое значение для анализа основных стратегий межкультурного взаимодействия); компаративистский (который позволил сравнивать доминирующие особенности взаимодействующих культур в синхронном плане; а также проводить сопоставительное изучение стереотипов взаимного восприятия, сравнительный анализ коммуникативных стратегий и тактик и исследование их ментальных детерминант); сравнительно-исторический (с помощью которого производилось сопоставительное исследование наиболее значимых исторических этапов развития российско-китайской межкультурной коммуникации, сопоставительное изучение динамики исторически обусловленных состояний российско-китайского межкультурного взаимодействия (диахронные срезы взаимодействия)); в ходе изучения современных практик российско-китайского межкультурного взаимодействия апробированы гендерный анализ и стратагемно-дискурсивный подход.

Применялись такие специальные (конкретнонаучные) методы как семиотический метод (с помощью которого проводилось сравнительное исследование семиосфер русской и китайской культуры и осуществлялась атрибуция культурных картин мира России и Китая), аксиологический метод (позволивший изучить аксиологическую доминацию российско-китайского межкультурного взаимодействия), метод реконструкции (который позволил воссоздать наиболее значимые для изучения современных коммуникативных практик исторически обусловленные тенденции формирования культурных полей и в целом пространства межкультурного общения); метод социокультурных наблюдений (позволивший, с одной стороны, получить в непосредственном личном восприятии информацию об особенностях поведения китайцев в повседневной жизни и в ситуациях делового и межкультурного общения, соотнести ее с информацией, представленной в иных источниках, а с другой стороны - верифицировать полученные ранее теоретические выводы реальной практикой российско-китайской межкультурной коммуникации); контент-анализ позволил выявить, систематизировать и обобщить разнообразную историко-культурологическую информацию, представленную в российских и китайских средствах массовой коммуникации, в текстах публицистов, писателей, мемуарах и т.д.; использование методов социологических опросов и интервью (письменных и устных), которые позволили расширить эмпирическую базу данного исследования.

Достоверность результатов исследования обеспечивается теоретической обоснованностью основных положений диссертации, фундаментальностью её теоретико-методологических, эмпирических и источниковедческих оснований, полнотой и системностью рассмотрения предмета исследования; всесторонним апробированием основных научных положений на международных конференциях в КНР и России; опытом проведения совместной научно-исследовательской работы с коллегами из университетов КНР; опытом практической работы в Научно-образовательном центре ГОУ ВПО МГЛУ «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация в странах ШОС» и в гуманитарных вузах КНР.

Научная новизна полученных в диссертации результатов состоит в том, что:

§ осуществлено исследование базовых различий русской и китайской культур с применением дискурсивного и гендерного подходов, позволивших выявить наиболее значимые ментальные оппозиции в картинах мира вступающих во взаимодействие носителей китайской и русской культур; рассмотреть эти оппозиции как социокультурные и этнопсихологические доминанты процесса формирования моделей, сценариев и стратегий межкультурного взаимодействия; ментальные оппозиции, наиболее значимые для практики межкультурного взаимодействия, исследованы в контексте трех культурно-символических пространств («война и мир», «игра и карнавализация», «мир детства»); атрибутирована система концептов, в которых актуализируются данные оппозиции, выявлены механизмы их влияния на коммуникативные сценарии определенного типа;

§ выделены и проанализированы современные коммуникативные практики в сферах культуры, наиболее значимых для процесса российско-китайского межкультурного взаимодействия - морально-этической, эстетической, правовой, повседневно-бытовой;

§ показано значение культурологической теории крупнейшего китайского философа и культуролога ХХ века Линь Юйтана для адекватного понимания особенностей китайского национального характера, мышления и основанных на них коммуникативных стереотипах и коммуникативно-сценарных установках;

§ выявлены и изучены принципы и особенности структурирования современного российско-китайского межкультурного дискурса; исследованы механизмы дискурсивной обусловленности коммуникативных практик в рамках российско-китайского межкультурного взаимодействия, что дало возможность разработать новую типологию современных стратегий российско-китайских межкультурных коммуникаций и ввести систему критериев их различения;

§ раскрыты основные механизмы формирования и означивания образа «другого» в китайской и русской культурах, проанализированы и типологизированы базовые (и доминантные) коммуникативные ожидания, с ним связанные; установлено, что существенные различия в восприятии друг друга представителями разных культур обусловлены особенностями взаимосвязей между отдельными элементами ассоциативных полей, заданными языковой и концептуальной картинами мира;

§ на основе всесторонней атрибуции и экспликации коммуникативных стратегий российско-китайского культурного диалога выявлена специфика стереотипов и мифов во взаимном восприятии агентов российско-китайского межкультурного взаимодействия в условиях современной модернизации и глобальных «вызовов».

Положения, выносимые на защиту:

· В рамках культурологического исследования российско-китайских межкультурных коммуникативных практик в настоящее время больше всего востребован стратагемно-дискурсивный подход к изучению, моделированию и формированию коммуникативных технологий и процессов. При этом наиболее актуальной проблемой является изучение российско-китайского межкультурного взаимодействия как особым образом структурированного дискурса, а не только как совокупности единичных коммуникативных актов. Это обусловлено необходимостью системного теоретического осмысления особенностей и закономерностей развития современного российско-китайского межкультурного взаимодействия с целью выявления основных тенденций его формирования, динамики, определения системообразующих векторов и структурных характеристик. Дискурсивный подход к изучению коммуникативных практик дает возможность выделить действительных субъектов дискурса, в чьих явно или неявно выраженных интересах, собственно, формируется и развивается межкультурное взаимодействие, а также установить и всесторонне исследовать те средства, способы и механизмы, с помощью которых целенаправленно выстраивается коммуникативное пространство определенного типа. Под межкультурным дискурсом в диссертации понимается семиотический процесс формирования и реализации стратегий в практике межкультурного взаимодействия с целью означивания и / или символизации той или иной сферы (области, ситуации) и организации когнитивного пространства межкультурной деятельности. Межкультурный дискурс реализуется во многочисленных дискурсивных практиках.

· Сопоставительный анализ русской и китайской культур, проведенный на основе выявленной гендерной дихотомии показал, что гендер в рамках культурологического анализа целесообразно понимать как особую культурную метафору, дающую возможность эксплицировать структурно-содержательные элементы картины мира в координатах «мужское-женское». Гендерный анализ позволил выделить и описать устойчивые аутентичные образы самопрезентации и символического позиционирования культур России и Китая в процессе взаимодействия как основания коммуникативных сценариев, построенных по «мужскому» и «женскому» типу соответственно.

· Атрибуция культурных картин мира России и Китая через и посредством гендерной дихотомии показала, что самооценка данных культур во многом противоположна и связана с символическим «гендерным сдвигом», когда восприятие другой культуры сопряжено с приписыванием ей свойств, резко отличающихся от качеств, лежащих в основе самовосприятия и самоотождествления субъектов межкультурной коммуникации. Так, в культуре Китая в качестве доминантной присутствует оценка своего аутентичного образа по «женскому» гендерному типу, в то время как России приписываются черты, свойства и возможные сценарии поведения, характерные для культур «мужского» типа. В русской же культуре собственная самооценка традиционно корреспондируется с «женскостью», Китай же оценивается в координатах «мужской идентичности». Существенные несовпадения наблюдаются и при сопоставлении гендерных спецификаций, проявляющихся при конструировании представлений об «идеальной» социальной иерархии, «идеальной» системе социальной и культурной субординации, о природе и назначении власти, об «идеальном» возрасте, определяющем характер делегирования культурно значимых полномочий и меру социальной ответственности, о символических означиваниях культурных возрастов, о социальном и культурном статусе гендерных групп. Достаточно сильно контрастирующие между собой идентификационные параметры сообщают российско-китайскому межкультурному дискурсу особую напряженность и обусловливают неадекватность взаимных ожиданий, которая может быть снята как системой специально разработанных компенсационно-конвертационных процедур, так и целевым наращиванием интенсивности межкультурных контактов и повышением степени их глубины и адекватности. Отсюда следует, что только сравнительное изучение архетипических (в том числе гендерных) основ вступающих во взаимодействие культур и исследование различных форм их проявления в современных коммуникативных практиках позволяет выработать эффективные стратегии и тактики межкультурного взаимодействия.

· Сравнительное исследование картин мира русской и китайской культур осуществлено на двух уровнях: общекультурном и индивидуально-личностном. Это позволило выявить не только универсальные этнокультурные детерминанты формирования межкультурного дискурса, но и атрибутировать наиболее значимые ментальные оппозиции, проявляющиеся в способах и формах реализации разноуровневого российско-китайского межкультурного взаимодействия. К таким оппозициям следует в первую очередь отнести: мужское - женское; свое - чужое; профанное - сакральное; абстрактное - конкретное; движущееся - покоящееся и др. Указанные ментальные оппозиции объективируются и транслируются при помощи традиций, мотивационных и поведенческих стереотипов и ценностных ориентаций, передающихся в процессе инкультурации / аккультурации и образующих знаково-смысловую «сеть» культуры. Данные оппозиции выступают в качестве доминант в процессе формирования моделей, сценариев и стратегий межкультурного взаимодействия. Указанные оппозиции по своему содержательному наполнению обладают универсальной значимостью, что способствует построению адекватного межкультурного дискурса в результате эффективного обмена смыслами, лежащего в основании продуктивного диалогового контакта. Однако существующие различия в понимании содержания данных оппозиций в инокультурном контексте создают дискурсивное напряжение, способствующее формированию потенциально-конфликтных ситуаций и пространства межкультурной коммуникации дискретного типа.

· В диссертации стратегия межкультурной коммуникации рассматривается как способ целенаправленного использования вербальных и невербальных средств коммуникации при взаимодействии с носителями другой этнической, духовной, социальной или какой-либо иной культуры. Межкультурная дискурсивная стратегия понимается как способ организации когнитивной деятельности участников межкультурного взаимодействия, определяющий систему доминирующих значений, актуализирующихся в ходе дискурсивных практик, определяющих основные алгоритмы обработки информации, принятия решений и выбора моделей поведения. Сравнительный анализ культур России и Китая показал, что к доминирующим структурным элементам российско-китайских коммуникативных практик помимо выявленных оппозиций могут быть отнесены следующие наиболее значимые для развития межкультурных взаимодействий двух стран символические «пространства» («сферы», «поля»): «война и мир», «игра и карнавализация», «мир детства». Их значимость определяется в первую очередь тем, что в них находит знаково-символическое воплощение система представлений о наиболее важных, с точки зрения межкультурных контактов, параметрах взаимодействия: о способах распознавания «друзей», «врагов», потенциально конфликтных ситуаций, механизмов их разрешения и преодотвращения (или продуцирования); об образах «своих», «иных», «чужих»; о характере доминирования; о смеховых формах общения; о целях, способах, границах, субъектах и предмете осмеяния (комического отрицания); о рамках дозволенной иронии и выстроенных на ее основе подтекстах; об игровых коммуникативных практиках как средстве сокращения коммуникативной дистанции и интенсификации взаимного познания; о способах творчески-игрового восполнения коммуникативного дефицита и разрешения возникающих ситуаций непонимания/недопонимания; о тактиках переозначивания коммуникативных контекстов путём их «карнавализации»; об ожидаемых и истинных характеристиках субъектов коммуникации; о хронотопических спецификациях межкультурного диалога и др.

· Аксиологическая доминация дискурсивных практик при российско-китайском межкультурном взаимодействии связана с процедурами «раскрашивания» диалогово-коммуникативных актов, с различием в ценностно-смысловом означивании одних и тех же объектов, явлений, ситуаций, феноменов. Особое значение в данном случае приобретают процедуры адекватной интерпретации и межкультурной переводимости транслируемых сообщений. К важнейшим аксиологическим доминантам российско-китайских дискурсивных практик следует отнести систему этико-эстетических, правовых и обыденно-повседневных регулятивов, связанных с формированием и трансляцией аутентичных образов взаимодействующих культур в пространстве межкультурного диалога. Анализ показал, что аксиологическая доминация со стороны Китая выражена сильнее и выстраивается по традиционному типу, в то время как со стороны России аксиологическая доминация имеет несколько сглаженный характер и подчиняется в основном прагматической детерминации. Резкие различия в аксиологической доминации, затрудняющие межкультурное взаимодействие между двумя странами, снимаются в настоящее время благодаря процессам глобализации и модернизации, достаточно интенсивно протекающим как в России, так и в Китае. Кроме того, их нивелирование сопряжено с активизацией регионального геополитического сотрудничества, в котором заинтересованы обе страны, с выраженным политико-идеологическим фактором и с интенсификацией межкультурных контактов, что способствует лучшему взаимопониманию и резкому повышению эффективности, результативности и адекватности межкультурного диалога. На основании указанных процессов российско-китайский межкультурный дискурс в последние десятилетия имеет тенденцию к гомогенизации.

· На основе выявленных закономерностей построения и функционирования российско-китайского межкультурного дискурса выделяются критерии типологизации дискурсивных стратегий: характер целеполагания и обоснования целей в процессе межкультурного взаимодействия; представления о «чужом», «ином», «другом» (образ «другого»); представления об истинном субъекте коммуникации, о допустимых и возможных диалоговых конфликтах и способах их разрешения; представления о себе и своей идентичности. На основе исследования особенностей мифологизации и стереотипизации образов «свой - иной - другой - чужой» в межкультурном дискурсе России и Китая показывается, что образ «другого» не равен «другому». Образ «другого» - набор характеристик, которыми описывается объект, воспринимаемый через неосознаваемую «матрицу значений» - своеобразный «оптический прибор», который обеспечивает отражение реальности в нужном ракурсе. Использование установленной «матрицы значений» и выделенных критериев типологизации в процессе выстраивания российско-китайского межкультурного взаимодействия позволяет вычленить несколько базовых дискурсивных стратегий, влияющих на характер, направленность и результативность коммуникации двух стран, и прийти к выводу, что на современном этапе со стороны Китая преобладает стратегия «мирного возвышения».

· Стратегия «мирного возвышения» Китая напрямую связана с факторами культурного влияния в мировом и региональном коммуникативном пространстве. Во взаимодействие с другими странами Китай входит с собственными социокультурными (и иными) целями и культурным багажом, в котором существенное место занимают этнокультурные традиции, этноцентризм современного типа и конфуцианство. Китайскую культуру можно рассматривать как «культуру Дао», которая обладает собственными «архетипическими ключами» к иным культурам и цивилизациям. Особенность китайской культуры состоит в том, что она проявляет и осознает себя в двух срезах: в привычной для Запада линейной ретроспективе/перспективе и в специфической для Китая модели «социоприродного пульсара» (термин А.Е.Лукьянова). Традиционная пластичность китайской культуры, её умение «быстро меняться, не меняясь» (максима Конфуция) дает возможность представителям данной цивилизации на всем протяжении ее развития сохранять устойчивую систему коммуникативных стереотипов, обеспечивающих узнаваемый стиль китайских коммуникативных практик. Изучение современных коммуникативных практик в пространстве российско-китайского межкультурного взаимодействия с учетом большой роли историко-культурных традиций позволяет не только анализировать процессы межкультурной коммуникации с точки зрения коммуникативных удач или ошибок, но и вырабатывать эффективные стратегии поведения коммуникантов, учитывая эксплицитно и имплицитно представленное в коммуникативном акте сложное взаимодействие языка-традиции и традиций, заложенных в вербальных и невербальных системах русской и китайской культур.

· Типология коммуникативных стратегий российско-китайского межкультурного диалога основана на критериях, связанных с особенностями целеполагания и спецификой означивания дихотомии «мы - они», «свой - чужой». В рамках российско-китайского межкультурного взаимодействия стратегии межкультурной коммуникации и межкультурные дискурсивные стратегии взаимосвязаны и взаимообусловлены как в историческом, так и в современном аспектах. Форма и содержание коммуникативных практик определяются 13 стратегиями межкультурной коммуникации («Маркер», «Традиция», «Обучение», «Совместная деятельность (сотрудничество)», «Имидж», «Яшма в обмен на камень», «Удавка», «Наживка», «Грабить во время пожара», «Чужой подарок», «Стимул (плата)», «Аккультурация» и «Спаситель (покровитель)») и 10 стратегиями межкультурного общения. В данных стратегиях проявляются различия в ассоциативных полях, существующих в сознании носителей двух культур и определяющих характер коммуникативных ожиданий, направленность межкультурных контактов, их результативность и последующие перспективы. Ассоциативные поля русских и китайцев, влияющие на различия в восприятии друг друга, имеют сходные структурные элементы, но отличаются особенностями их означивания, сопряжения и субординации. Различия в стереотипах, тактиках и стратегиях в рамках российско-китайской межкультурной коммуникации снимаются благодаря исторически обусловленным культурозначимым традиционным процедурам, к которым в первую очередь относится процедура дарения. Данная процедура имеет выраженный медиативный, транспарентный, конвертационный характер, нацеленный на уменьшение коммуникативных рисков и сглаживание возникающих противоречий. Процедура дарения связана с архетипами втягивания / выталкивания в / из собственного культурного поля и с координацией «свойскости» в процессе межкультурного взаимодействия, с подтверждением собственной идентичности и с установлением коммуникативной дистанции при межкультурных контактах соответствующего типа.

· Таким образом, стратагемно-дискурсивный подход, используемый для анализа процессов межкультурного взаимодействия, может быть результативно применен как для управления межкультурными коммуникациями, так и для прогнозирования их развития в строго очерченных пространственно-временных границах. Он позволяет выработать эффективные стратегии и технологии позитивного межкультурного общения, дает возможность скорректировать взаимное непонимание и нивелировать точки напряжения межкультурного дискура за счет превентивного купирования возможного возникновения псевдодиалога или конфликтной ситуации.

Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что основные теоретические положения данной работы могут явиться основой для создания и развития новой области теоретических и прикладных исследований междисциплинарного характера, объединяющей ныне слабо связанные между собой направления гуманитарной науки: теорию, историю и практику российско-китайских международных отношений; теорию и историю культуры России и Китая; регионоведение; лингвокультурологию; культурологию повседневной жизни; прикладную культурологию и историю российско-китайских межкультурных связей, которую можно было бы условно обозначить как «Теория и практика российско-китайского дискурса»; могут быть использованы при исследовании межкультурных дискурсов и практики межкультурного взаимодействия прежде всего России, Китая и других стран Шанхайской Организации Сотрудничества; могут выступать в качестве методологической базы для разработки и проведения социокультурологических опросов, лингвокультурологических исследований, лингворегионоведческих изысканий, для исследований в области имиджелогии (имагологии). В учебном процессе теоретические положения данной диссертации могут быть использованы в рамках реализации Инновационно-образовательной программы «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация» в ГОУ ВПО МГЛУ и других базовых вузах Консорциума университетов стран-участников ШОС; а также при реализации образовательных программ подготовки специалистов (а также бакалавров и магистров) культурологов и регионоведов, специалистов в области международных отношений, исследователей в сфере межкультурной коммуникации, углубленно изучающих китайскую культуру и китайский язык. Фактографический материал диссертации может представлять интерес для специалистов-практиков в области российско-китайской бизнес-коммуникации и в сфере международных отношений. В настоящее время основные теоретические положения данного исследования являются концептуальной базой научно-исследовательской работы, выполняемой коллективом научно-образовательного центра МГЛУ в рамках реализации федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы по теме: «Регионоведение, лингвистика и межкультурная коммуникация как факторы формирования гуманитарного пространства Шанхайской организации сотрудничества (ШОС)».