Цивилизация ХХ века открыла бесконечность разнообразия форм бытия, единство мира предстало как внутренне противоречивое и неоднородное. Научно-технические достижения, развитие массового общества, появление средств массовой информации привели к изменению мировоззрения, возникновению новых форм искусства и культуры, становлению новых философских проблем. В поисках оснований человеческого бытия философия наделила самостоятельным существованием символическую реальность, что позволило редуцировать многие философско-культурологические проблемы к лингвистическим, пересмотреть взаимодействие субъекта с реальностью, заменив исследование мира изучением картины мира.

Установка на самопознание форм взаимодействия субъекта и культуры привела к становлению и развитию когнитивного культурологического подхода, представители которого стремятся интегрировать достижения различных научных направлений в изучении механизмов образования культурных ментальных форм. В когнитивной культурологии отмечается специфическая роль субъекта в формировании когнитивных структур и детерминированность языка метаструктурами культуры, т.е. полагается, что когнитивное содержание естественного вербального языка, являющегося "способом трансляции культуры", обусловливается "когнитивным строем культуры" [8, с.270], под которым понимается "ментальная переработка информации", поступающая по сенсорным каналам [10, с.273].

Изучением взаимоотношений мышления и языка, который рассматривается в качестве состоящего из ментальных конструктов когнитивного явления, занимается когнитивная лингвистика, ориентированная на выявление глубинных семантических структур, не редуцируемых лишь к информации о внешнем мире. Представители данного направления считают невозможным изучение мышления и языка вне их взаимодействия с организмом как целостной системой, предлагая концепцию "телесно воплощенного разума" (the embodied mind) [5, с.13], что дает возможность когнитивизму языковую деятельность рассматривать в качестве одного из способов мышления, утверждая первичность ментальных категорий. Особый интерес для когнитивной культурологии представляет языковая когниция, т.к. именно язык аккумулирует в себе наиболее значимые культурные практики, фиксирует наиболее важные элементы культурной концептосферы, обеспечивает "наиболее надежный и прямой доступ к сознанию" [10, с.31].

Для когнитивной культурологии интерес представляют также исследования взаимодействия языка и культуры в рамках лингвокультурологического подхода, представители которого стремятся выявить "принципы взаимосвязи и взаимовлияния языка и культуры", способы хранения, трансляции и воплощения в языке культурной информации [Там же, с.47]. Такой подход основывается на идеях В. фон Гумбольдта о различии способов мышления и восприятия мира, которые стоят за различающимися языковыми формами. В рамках когнитивного подхода к культуре взаимодействие языка и культуры - это взаимодействие значимых систем, которые могут быть совмещены посредством культурных значений, при этом категориальные различия культуры и языка носят принципиальный характер, создавая пространство порождения смысла, а языковое сознание, характер которого изоморфен типу культуры, предстает как система вербально воплощенных когниций [8, с.256].

Отмечая различия в научном и обыденном познании, исследователи подчеркивают, что когнитивный строй культуры включает дорефлексивные структуры, к которым относятся телесные схемы, модели поведения, культурные архетипы и рефлексивные структуры сознания, состоящие из иерархически надстраивающихся ярусов: когниций (обеспечивают первичную категоризацию мира в процессах обыденного познания), концептов (возникают на более высоком уровне рефлексивного сознания, представляя собой "формообразования зарождающегося теоретического знания" [9, с.43]) и мировоззренческих категорий (возникают из концептов, образуя высший уровень рефлексивной деятельности сознания). В связи с тем, что функционирование культуры происходит в режиме как дорефлексивных, так и рефлексивных регулятивов, а когнитивное содержание одной и той же этнической культуры в различные исторические периоды различается, исследование когнитивного строя культуры требует изучения разных уровней рефлексивности, свойственных "исторически определенной культуре". В качестве специфического предмета когнитивной науки полагается текст: авторские тексты философов могут выступать и в качестве "фрагментов концептосферы", и в качестве "смысловых опор исторически определенной культуры" [Там же, с.44], а, следовательно, когнитивный строй культуры может быть воссоздан через описание концептов соответствующих философских текстов.

Концепт - важнейшая категория современной когнитивной науки, позволяющая преодолеть разрыв между внутренним ментальным опытом человека и внешним миром, включить понятия иррационального познания мира в научное знание. С.Г. Воркачев полагает, что концепт в когнитивистике рассматривается в качестве базовой аксиоматической категории, гиперонима ментальных объектов, выступает в качестве операционной единицы мысли, способа и результата категоризации знания [2, с.6]. Когнитивная лингвистика определяет концепт как единицу ментального языка, посредством которой обрабатывается информация, образующая определенную картину мира, причем информация понимается двояко: и как нейтральное понятие информации вообще, и как понятие "культурной информации", т.е. значение, которое описывает пространство сознания человека с его многозначностью, неопределенностью, метафоризацией и символизацией.

В лингвокультурологии существует несколько подходов к определению концепта, но его понимание в качестве единицы "коллективного знания/сознания (отправляющей к высшим духовным ценностям), имеющей языковое выражение и отмеченной этнокультурной спецификой" [4, с.94] объединяет различные интерпретации. При этом специфичность лингвокультурного концепта проявляется в том, что он обязательно содержит аксиологический компонент, имеет сложную и многомерную структуру (выделяются ядро и периферия), может соотноситься с несколькими именами, либо несколько концептов могут актуализироваться одним и тем же именем. В концепте, как многомерной интегрирующей эвристической категории [2, с.8], исследователи выделяют, как правило, три разнородных компонента: понятийный, который описать через перечисление признаков невозможно ввиду их разнотипности; ассоциативный (в форме образно-метафорических коннотаций способен ассоциироваться с известными всем членам этнокультурного социума символическими или событийными феноменами); имя концепта (слово, вербализующее концепт в конкретном языке), - приписывая определяющее начало одному из них [Там же, с.9]. В качестве формальной характеристики культурного концепта исследователи рассматривают присутствие в языке ряда разноуровневых средств его реализации, что, как правило, связано с социокультурной значимостью концепта и ценностью концептуализированного явления.

Абеляровскую традицию интерпретации концепта продолжает понимание культурного концепта как обыденного аналога философских категорий (в основном этических), т.е. в качестве культурных концептов могут рассматриваться универсалии (онтологические, гносеологические, семиотические), входящие в "обыденное сознание" в различных формах и существующие в любой этнокультуре [Там же, с.10]. При этом Дж. Лакофф полагает, что культурные концепты не имеют собственной доконцептуальной структуры и могут быть представлены только знаками культуры как "вторичной моделирующей системы" [11, с.16]. Следовательно, лингвокультурные концепты, фиксирующие в вербальной форме аксиологическое отношение к миру, отражают тот уровень концептуализации, на котором проявляются социокультурные характеристики субъекта, отражается история конкретной культуры, этноса, нации, т.е. это те вербальные концепты, в которых сконцентрирована конституирующая понимание культуры информация. Концепт в рамках когнитивного культурологического подхода рассматривается в качестве единицы знания, образующего возникающую "из взаимодействия сознания с внешним миром" [8, с.261] когнитивность и человека, и культуры в целом. Поэтому когнитивный подход к изучению культурных концептов дает возможность реконструировать ценностные приоритеты, способы восприятия и понимания внешнего мира, получить новые знания о формировании картины мира в данной культуре.

Когнитивные исследования обращены к изучению обыденного сознания, обыденной картины мира. При этом обыденные понятия отличаются от научных тем, что содержат не только самые общие и сущностные признаки описываемых предметов и явлений, но и те, которые не важны для научной картины мира, но являются существенными с точки зрения "наивного" языка. Как правило, обыденные понятия зафиксированы в качестве ядерного лексического значения знаменательного слова в лингвистических словарях, они влияют на формирование языковой картины мира и национальное миросозерцание [6, с.6]. Философские и научные понятия отличаются от обыденных большей универсальностью, объективностью и систематизированностью. Обычно полагают, что научное знание глубже, последовательнее и почти независимо от обыденного, но, как подчеркивает С.Г. Воркачев: "…в обыденном сознании в рудиментарном или зачаточном состоянии присутствуют “дички” всех бывших, существующих и будущих научных теорий" [3, с.50]. При этом смыслы философских понятий ограничены конкретной теорией, в которой они наполняются конкретным содержанием, в то время как семантическое наполнение культурных концептов осуществляется "путем перебора существующих в соответствующей культурной парадигме значений и смыслов, по которым они “пробегают”, выходя тем самым за границы какой-либо одной конкретной теории или концепции" [Там же].

"Лингвистический поворот" в философии начала двадцатого века определил появление такого общегуманитарного направления, как структурализм, который привнес в лингвистику научную точность и строгость, однако очень жестко отграничил круг лингвистических задач. В частности, Ф. де Соссюр противопоставил язык (la langue) и речь (la parole), синхронию и диахронию, норму и узус, предписав изучать только язык, синхронию и норму. Такой подход, когда лингвистику интересует только язык, который рассматривается как некоторое абстрактное, социальное знание, позволяющее порождать тексты, достаточно серьезно повлиял на развитие лингвистики в XX веке, лишив ее, по сути, доступного для изучения и наблюдения объекта. В то же время нематериальный, недоступный объект лингвистики доступен для изучения через вполне материализованную сущность - через тексты, предстающие при таком подходе в качестве некоторой второстепенной реальности [1, с.57-58].

Предположения о том, что достоверные знания о языке можно получить через изучение текстов, были высказаны еще в первой половине XX века в дескриптивной лингвистике (Блумфилд), в которой описание языковой системы понималось как индуктивно выводимое из текстов. Однако в середине XX века возобладали идеи генеративного подхода Н. Хомского, который, будучи главным идейным противником Ф. де Соссюра, тем не менее придерживался того же подхода относительно необходимости изучения только competence, а не performance, в связи с невозможностью изучения бесконечности языковых высказываний. Это привело к рационализации и опоре на так называемую интуицию носителя языка при изучении языка в ущерб эмпирическому подходу. В итоге лингвистические исследования сосредоточились вокруг ненаблюдаемого, недоступного объекта - языка.

Появление большого количества электронных корпусов текстов, формирование и бурное развитие корпусной лингвистики во второй половине ХХ - начале XXI в. изменило ситуацию, т.к. позволило исследовать не столько возможности языка, сколько реально существующие языковые закономерности. В лингвистике "произошла корпусная революция", и корпусная лингвистика, ориентированная на изучение текста, стала претендовать "на роль новой идеологии" [7]. Благодаря корпусным исследованиям появились "текстовые модели языка", ориентированные на узус, т.е. исследования сместились с языка на реальность текста. Поэтому исследование языковой картины мира, национального миросозерцания, обыденного сознания должно опираться не только на изучение лингвистических словарей и концептов отдельных текстов, но и должно быть дополнено изучением соответствующих электронных корпусов текстов, являющихся источником информации о функционировании языковой системы в различных контекстах на разных языках.

Таким образом, методология исследования культурного концепта может быть представлена следующим образом: изучение концептуального ядра лексического значения знаменательного слова в лингвистических словарях; исследование концептов философских текстов с целью реконструкции понятийного фрагмента культурного концепта; изучение корпусов текстов с целью реконструкции фрагментов языковой картины мира, национального миросозерцания и обыденного сознания для исследуемого концепта.

Список источников