Библейская тема в отечественной абстрактной живописи второй половины ХХ века

Размещено на http://allbest.ru

Кемеровский государственный институт культуры

Библейская тема в отечественной абстрактной живописи второй половины ХХ века

Попова Наталья Сергеевна, кандидат искусствоведения,

оцент кафедры культурологии, философии и искусствоведения

г. Кемерово, РФ

Аннотация

Статья посвящена исследованию особенностей творческого акта художников-абстракционистов позднесоветского периода, работающих с библейской тематикой. Автор отмечает политику пассивного атеизма в советской культуре и практику обращения к православию и созидательной деятельности в обществе. Автор выявляет, что православие и абстракционизм находились в категории неофициальной культуры и входили в круг интересов диссидентского сообщества. Мотивом обращения к библейской теме стала потребность художников вернуть ту часть культуры, которая оказалась не принята советским государством по идеологическим соображениям.

Художники-абстракционисты, работающие с библейской тематикой, используют традиционные для нонфигуративизма способы систематизации мира, включающие два типы креативных действий. Первый способ создания абстракции как систематизации мира направлен на означивание ассоциативного. Второй формой осмысления нового пласта знания о мире является объективизация (опредмечивание). Оба способа используются авторами, работающими как в экспрессионистской, так и в линеарно-геометрической манере исполнения.

В статье рассмотрены подходы к интерпретации библейской темы в творчестве В. В. Стерлигова, А. Г. Поздеева и М. А. Кулакова. Художники линеарно-геометрической манеры исполнения В. В. Стерлигов и А. Г. Поздеев стремились создать со зрителем ситуацию диалога и воплощали в своих произведениях заранее проработанные и осмысленные идеи. Творческий метод М. А. Кулакова построен на экспрессивном высказывании о православной традиции. Использование автоматического письма приводит автора к постепенному постижению смысла собственного креативного акта.

В работе с библейской темой советские художники-абстракционисты используют весь спектр приемов постмодернизма. В условиях официального игнорирования целого пласта культуры художники-абстракционисты берут на себя определенную миссию: говорить со зрителем о бытийных и религиозных смыслах. Художники интерпретировали библейскую тему в системе индивидуальных представлений о символах, а также опираясь на широкий историко-культурный дискурс.

Ключевые слова: библейские образы, абстракция, библейская тема, символ, позднесоветское искусство.

Abstract

The biblical theme and christian symbolism in Russian abstract painting of the second half of the twentieth century

The article is focused on the study of the features of the creative act of abstract artists of the late Soviet period working with biblical themes. The author notes the policy of passive atheism in Soviet culture and the practice of a reference to Orthodoxy and creative activity in society.

The author demonstrates that Orthodoxy and abstractionism were in the category of unofficial culture and were part of the range of interests of the dissident community. The reason for a reference to the biblical theme was the artists' inner impulse to return that part of culture that was rejected by the Soviet state for ideological reasons.

Abstract artists working with biblical themes use traditional methods of systematization of the world for non-figurativism. They use two types of creative actions. The first way of creating abstraction as a systematization of the world is aimed at signifying the associative.

Objectification is the second form of reflection of the new layer of knowledge about the world. Both methods are used by authors working in both, expressionistic and linear-geometric style of performance.

The article describes approaches to the interpretation of the biblical theme in the works of V.V Sterligov, A.G. Pozdeev and M.A. Kulakov.

The artists of the linear-geometric style of performance V.V. Sterligov and A.G. Pozdeev aimed to create a situation of dialogue with the viewer and embodied in their works preelaborated and meaningful insights. M.A. Kulakov's artistic technique is based on an expressive statement about the Orthodox tradition. The use of automatic writing leads the author to a gradual understanding the meaning of his own creative act.

Soviet abstract artists use the whole spectrum of postmodernism techniques in their work with the Biblical theme.

In the conditions of ignoring the official culture of a whole layer of culture, abstract artists take on a certain mission to talk to the viewer about existential and religious meanings. The artists interpreted the biblical theme in a system of individual representations of symbols, as well as relying on a broad historical and cultural discourse.

Keywords: biblical images, abstraction, biblical theme, symbol, late soviet art.

Обращение к библейской тематике советских художников обусловлено рядом объективных и субъективных причин. Великая Отечественная война обозначила ценность человеческой жизни, усилила чувство патриотизма, обострила национальное самосознание. Во время войны советская власть приостановила антирелигиозную пропаганду, разрешила открыть храмы, одобрила созыв церковного Собора и выборы Патриарха.

Вторая половина 1940-х годов пронизана духом созидания, восстанавливалась архитектура городов, происходило возвращение людей в сферу прекрасного.

Подвижничество людей в созидании мира было близко по смыслу бескорыстному христианскому служению. Но в 1960-е годы в СССР установился латентный атеизм, который был не таким ярко выраженным, как в 1930-е годы, но достаточно устойчивым и разрушительным для ментальности людей. С 1960-х годов обращение к вере имело очень личный характер и часто облекалось в форму сокровенного знания.

В советском изобразительном искусстве образы православия возникли во время Великой Отечественной войны вместе с деревенским пейзажем. Купола храмов продолжали быть частью подлинно русского пейзажа. В 1970-е годы в рамках эксперимента с беспредметностью художники обращаются к православной символике и библейской образности. Парадоксальное сочетание беспредметности и библейской образности вызывает вопрос интерпретации этих произведений с точки зрения истории нонфигуративного искусства.

Целью данной публикации является анализ творческих методов позднесоветских художников абстракционистов, обращающихся к символам и образам православия.

В число задач входит выделение принципов работы художников с библейской тематикой, а также характеристика авторских мировоззренческих позиций, с которых живописцы обращались к обозначенной теме.

Практика обращения к библейской тематике художников-абстракционистов явление, порожденное советской политикой управления культурой, поэтому для ее многоаспектного изучения необходимо эту проблему трактовать шире. В обзор литературы следует включить работы историков, искусствоведов и культурологов, посвященные осмыслению роли православия в сложении позднесоветской художественной культуры.

Одним из исследователей, обратившихся к проблеме религиозности как форме инакомыслия в советский период истории России, стал С. Г. Давыдов. В его кандидатской диссертации обозначены этапы высвобождения Русской Православной Церкви от активного, а затем пассивного атеизма в официальной идеологии государства [6]. Глубоко изучила разницу между иконой и картиной на библейскую тематику Н. А. Яковлева. В ее статье «Творчество и сотворчество в картине и иконе. К постановке проблемы» обозначены принципиальные аспекты, отличающие творческий акт иконописца и светского художника, работающего в библейской тематике [12].

Изучение библейской тематики в творчестве художников позднесоветского периода дает возможность выявить диапазон ее интерпретаций. Так, в частности, К. В. Карпова в статье «Библейская тема в позднем творчестве Гелия Коржева» выявляет особенности интерпретации темы художником, в основе метода которого лежат принципы реализма и исторического осмысления библейских персонажей [9]. А. Н. Иньшаков в статье «Библейская и евангельская тема в печатной графике С. М. Романовича 1920-х годов» выявляет особенности интерпретации евангельских сюжетов художником 1920-х годов, работавшим в русле экспрессионизма [7].

Вопросу обращения советских абстракционистов к библейским образам посвящает параграф своей монографии А. И. Шаманькова «От храма в пейзаже к “Распятию”. Христианские мотивы, образы, сюжеты в отечественной живописи второй половины ХХ века» [11]. В искусстве Сибири практику обращения художников-станковистов к библейским образам освещают барнаульские искусствоведы. В частности, С. М. Будкеев, А. А. Бурнашев и А. Л. Усанова в статье «Образ Христа в творчестве алтайской художницы И. Р. Рудзите» выявляют группу традиций и аналогий, которыми оперирует художник на разных этапах работы с образностью Иисуса Христа [5]. Библейская тема в беспредметных композициях красноярского художника Андрея Поздеева представлена в каталоге «Андрей Поздеев: из музейных собраний», составленном и систематизированном Р. М. Савонченко и А. И. Сокульским [2]. Абстрактные произведения российских живописцев, посвященные библейской тематике или православной символике, представлены в двухтомном каталоге Русского музея «Абстракция в России. ХХ век» [1].

Тематические группы в абстракционизме явление само по себе распространенное, но недостаточно принятое в отечественной практике изучения беспредметного искусства. Тематические группы формируются по миметическим признакам абстрактной формы. Выявляя объектность или миметические признаки в произведении нонфигуративизма, можно представить историю абстракционизма как развитие определенных тематических групп. Одним из последовательных сторонников этого принципа изучения абстракции является зарубежный искусствовед Пепе Кармел. Но в его монографии «Абстрактное искусство: всеобщая история» нет группы, связанной с библейской тематикой или христианской символикой [8]. Можно предположить, что для мирового абстракционизма в целом не характерно обращение авторов к библейской тематике и религиозной символике. Но исследование западного абстракционизма в области отражения христианской символики все-таки встречаются в искусствоведческой литературе на русском языке. Так, в сборнике статей, посвященном 100-летию со дня рождения Ги де Монлора, целый раздел посвящен духовным и мистическим аспектам абстрактного искусства. Для данной публикации наиболее любопытна статья Д. С. Будановой «Библейские мотивы в творчестве Здзислава Бексиньского», представленная в этом сборнике [4]. Автор статьи Д. С. Буданова предлагает рассмотреть картины польского абстракциониста Здзислава Бексиньского с изображением крестов с точки зрения постструктуралистского подхода Р. Барта. Д. С. Буданова использует идею Р. Барта о диалектическом сопоставлении коллективного языка и индивидуальной речи. Она предлагает рассматривать знаки, которые писал З. Бексиньский, с точки зрения сопоставления того, что видят зрители, и того, какие смыслы подразумевал сам автор. В частности, у З. Бексиньского нет религиозного подтекста в изображении крестов, но зрители наделяют их именно религиозным значением. В контексте данной публикации нет смысла вдаваться в подробности интерпретации творчества польского живописца, важно то, что разница в понимании знаков религиозного содержания у зрителей и автора существует. В данной публикации нет задачи вскрывать бессознательное для авторов обращение к религиозным символам и знакам, так что отправной точкой в отборе авторов и произведений для анализа практики обращения к библейским сюжетам и религиозной символике должна стать сознательность авторского творческого поиска. художник абстракционист библейский православный стерлигов

Об осознанности творческого поиска художника, создающего картину на религиозную тематику, пишет Н. А. Яковлева в статье «Творчество и сотворчество в картине и иконе. К постановке проблемы» [12]. Н. А. Яковлева сравнивает творческий акт иконописца и художника, работающего с религиозной темой. Она отмечает, что «художественное произведение есть продукт личного, индивидуального творческого процесса» [12, с. 662]. Отличия проявляются в особенностях протекания этапов работы над созданием образа. Если у художника три этапа работы над произведением, то у иконописца четыре этапа от создания до восприятия творения молящимися. Для художника характерно возникновение изначального художественного образа в сфере личного сверхсознания. Далее предобраз проникает в сознание в виде образа-замысла, проходит путь развития, направляемый индивидуальной творческой волей художника и воспринимаемыми художником импульсами, идущими от внешней среды [12, с. 662]. То есть Н. А. Яковлева выделяет значение сознательной творческой воли в процессе создания художественного произведения. Исследователь отмечает, что художественный образ в произведении искусства развивается как единичный, неповторимый авторский художественный образ, закодированный в материале и содержащий приращенное (добавочное) знание о мире [12, с. 662].

В отличие от живописца светского искусства, иконописец перед писанием иконы проходит этап преображения (обожения) творящей личности, что, по мнению верующих, дает возможность восприятия благодати иконописцем и его соработничества со Святым Духом [12, с. 663]. Опираясь на историю иконописания, второй этап творения иконы Н. А. Яковлева формулирует как сотворчество созидание благодатного образа в соработничестве художника со Святым Духом. Таким образом, работа иконописца по природе своего творческого акта уникальна и не сравнима с практикой работы художника светского искусства. Но и для художника обращение к библейской тематике или работа с православной символикой требует осознанного прохождения этапов творческого акта от предобраза к его завершенному материальному воплощению.

Следует констатировать, что в советском искусстве, не поощрявшем творчество на религиозную тему, обращение к библейским сюжетам и православной символике было не только делом осознанным, но и в некоторой степени подвигом, защищающим собственный путь к православной вере, или актом выражения уже сформированного православного мировосприятия. Возможности проявления религиозных чувств дала просветительная деятельность советских интеллектуалов. В 1950-1960-е годы возникла волна интереса к древнерусскому искусству, фольклору, народному творчеству и примитиву. В 1950-е годы массовыми тиражами изданы «Слово о полку Игореве» и «Повесть временных лет». Значение этих изданий усилили комментарии Д. С. Лихачева и иллюстрации В. А. Фаворского. В 1960 году были организованы торжества по случаю 600-летия со дня предполагаемой даты рождения А. Рублева. В свет выходит монография М. В. Алпатова, посвященная А. Рублеву. С. Г. Давыдов в своей диссертации «Инакомыслие в СССР в 50-е первой половины 60-х годов» отмечает волнообразное отношение государства к религии. Так, в частности, он пишет, что в 1960-е годы из представителей разных сфер деятельности формировалось диссидентское движение, защищающее право на свободное вероисповедание [6, с. 12]. Таким образом, для обывателя, защищающего официальную идеологически выверенную эстетику, обращение к библейским сюжетам и православной символике в искусстве начало ассоциироваться с инакомыслием. Абстрактный язык живописи с легкой руки Н. С. Хрущева стал символом инакомыслия в изобразительном искусстве. То есть свободное обращение к православию и использование языка беспредметности оказались в одной системе координат по отношению к допустимой эстетике.

Советская культура, контролируемая инструментами цензуры, вошла в ту фазу, когда утвердившаяся мировоззренческая система не способна была включать большое количество дополнений и уточнений. Художники, чутко реагирующие на сбой мировоззренческих систем, идут по пути воссоздания новой или пересобирания уже существующей мировоззренческой модели. Беспредметное искусство в его процессуальных аспектах, а также в способности обращаться к недостаточно оформленным или непринятым в обществе идеям становится одним из средств высказывания личной позиции о православии в СССР.

В протекании творческого акта художникаабстракциониста имеет значение авторский подход к поиску формы. Способы систематизации мира средствами беспредметного искусства можно разделить на типы креативных действий. Причем оба приведенных ниже способа могут быть реализованы как в экспрессионистской, так и линеарно-геометрической манере исполнения.

Первый способ создания абстракции как систематизации мира направлен на означивание ассоциативного. Данный способ позволяет осмыслить пласт нового и вытесненного знания о культуре и обществе. Автор проводит несколько видов креативной работы. Во-первых, он осмысляет пласт непринятого знания, разделяет его на отдельные элементы. Во-вторых, подбирает способы означивания. В-третьих, структурирует означенные элементы на холсте. Созданная система может быть составлена как из исключительно непринятого знания, так и в сочетании элементов новой и существующей системы.

Второй формой осмысления нового пласта знания о мире является объективизация (опредмечивание). Объективация в беспредметном искусстве охватывает достаточно большой спектр явлений в искусстве. Теоретически объективация это создание трехмерного предмета из мыслительной формы, предчувствий и предощущений автора. Выбор материала, работа с фактурами, степень преобразования материала все это вышло из языка абстракции посредством опредмечивания ранее не существовавших в трехмерном пространстве идей. При объективации большое внимание автор уделяет осмыслению материи и вещества. Часто автор наделяет материю или вещество символическим смыслом, а интерпретатор соответственно вычленяет этот смысл, если он не проговорен автором. Объективация позволяет ассоциировать творческий акт абстракциониста со средневековыми художественными практиками.

Особенностью абстрактной живописи, отражающей библейские сюжеты или православную символику, является то, что эти сюжеты и символы часть художественной культуры и для зрителя имеют свой фигуративный эквивалент. Вследствие укорененности православной культуры в сознании авторов и зрителей абстрактные произведения на православную тематику тоже имеют преимущественно миметический характер. Внутренним мотивом в обращении к библейским сюжетам и православной символике становится желание автора осмыслить эту часть художественной культуры, выразить свою систему ценностей или явить миру личные духовные практики.

Первой группой художников, обратившейся к библейским сюжетам, стали авторы, для которых была характерна комплексная мотивация, в основе которой желание постичь формулу бытия через собственный формотворческий поиск. Художникам этой группы свойственна опора на знание о формотворческих поисках представителей русского авангарда. Причем эта опора может проявиться в форме преемственности творческих взглядов своих педагогов, разделявших идеи авангардизма, или вылиться из практики аналитического изучения художественной традиции по скудному потоку информации из периодики, а также через общение с профессиональным сообществом художников, искусствоведов, сотрудников музея и коллекционеров. Следует отметить, что интерес к русскому авангарду был свойственен многим художникам позднесоветского периода, но, для того чтобы автор в своем творчестве обратился к библейской тематике, необходимо было обнаружить в себе потребность высказывать собственную мировоззренческую позицию, в которой уже приняты христианские принципы мироздания. Примером творчества представителей этой группы абстракционистов являются работы ленинградского художника Владимира Васильевича Стерлигова и красноярского живописца Андрея Геннадьевича Поздеева. Эти художники относятся к разных поколениям, но их сближает подход к пониманию собственного творчества через воплощение личных мировоззренческих представлений.

Владимир Васильевич Стерлигов (19041973) принадлежит к поздней школе русского авангарда. В 1929 году он занимался в отделе живописной культуры под руководством К. Малевича, вместе с Л. А. Юдиным, В. М. Ермолаевой и К. Рождественским разрабатывал идею живописно-пластического реализма. Его творчество всегда было отражением авторского мировоззрения. Библейская тема представлялась художнику сокровенным знанием. Результатом его размышлений и творческих экспериментов стало открытие формообразовательного принципа чашекупольного пространства. В дальнейшем своем творчестве В. В. Стерлигов, при поддержке учеников и жены Татьяной Глебовой, ученицы П. Филонова, развивает этот формообразовательный принцип. В своих работах художник отказывается от глубины перспективы, объема и вещественности. Даже в сюжетных композициях он тяготеет к бестелесности. Пространство в работах В. В. Стерлигова выглядит плоскостным, текучим и пульсирующим, при этом безмерным и абсолютным.

Андрей Геннадьевич Поздеев (1926-1998) пришел к беспредметному искусству, освоив реалистические традиции отечественной школы, приемы импрессионизма, экспериментируя с примитивизмом. Самым продуктивным периодом в плане осмысленности библейских образов стал поздний период творчества, когда он обращается к практике нонфигуративизма. Красноярский исследователь Т Ю. Серикова в статье «Творчество А. Г. Поздеева как способ выражения мировоззренческой позиции» отмечает, что «картины третьего “философского периода” построены на основе системы знаковых элементов. Эта система разрабатывалась художником на протяжении всего творчества, Андрей Поздеев вел поиск нового образного языка, способного “выразить невыразимое”» [10, с. 27]. Работы, посвященные поиску образности библейских сюжетов и бытийных смыслов, датируются 1989-1996 годами. К этому периоду творчества относятся работы циклов «Жизнь», «Голгофа», «Жизнь человека», «Рождество», «Старцы», «Тайная вечеря», «Чаша», «Вознесение», «Планета», «Ева и Змей» [2]. Картины одной тематики выстраиваются в циклы, так как отражают формальные и философские поиски автора. А. Г. Поздеев шел по пути очищения формы и кристаллизации главной мысли картины в минималистической цветоформе. Примечательно, что А. Г. Поздеев не стремился полностью отрешиться от фигуративности. Его работы на библейские сюжеты и философские темы часто отсылают к вполне узнаваемым фигуративным образам.

В. В. Стерлигов и А. Г. Поздеев в работах на библейские сюжеты создавали со зрителем ситуацию диалога. В этом смысле библейские сюжеты и философские вопросы существования человека в мире были тем подтекстом, который хотел и мог прочитать только «свой» зритель. То есть художники, близкие В. В. Стерлигову и А. Г. Поздееву по воплощению православных образов, выступают в позиции проповедника и стремятся провести зрителя к истине. Эту проповедническую миссию А. Г. Поздеева подтверждает Т Ю. Серикова: «...при создании произведений, в частности картин Библейской серии, Андрей Поздеев предполагал, что зритель, наконец, обратит внимание на себя, на то, чем он занят в жизни, как проходит жизненные испытания» [10, с. 33].

Среди советских живописцев, обратившихся к приемам абстрактного экспрессионизма, есть те, кто создавал произведения на библейскую тематику. Примером экспрессивной трактовки библейской темы стало творчество Михаила Алексеевича Кулакова (1933-2015). М. А. Кулаков был представителем советского андеграунда. Он жил и учился в Москве и Ленинграде. После окончания Ленинградского института театра, музыки и кино он работал художником-сценографом, занимался книжной графикой, параллельно развивался в области нонконформизма, работая в технике абстрактного экспрессионизма. Как в свое время Дж. Поллок, М. А. Кулаков практиковал спонтанный подход к организации живописного пространства. В его работах на первое место выходит вещество живописи: пятна, точки, насыщенность колорита. Обращение к библейской тематике появляется постепенно и усиливается на фоне отрыва от русской культуры (М. А. Кулаков с 1976 года жил в Италии).

Библейские образы в интерпретации М. А. Кулакова приобретают мистический характер в силу условности экспрессивного абстракционизма. При этом в ряде работ можно увидеть многослойную живописно-графическую структуру, включающую композиционные приемы реализма и фактурность спонтанного автоматического письма. Характер творческого акта М. А. Кулакова построен на экспрессивном высказывании о православной традиции, которое прорывается сквозь сформированный метод творчества. Спонтанность в создании библейской образности предполагает его постепенное авторское осмысление в процессе творческого акта, тогда как в творчестве абстракционистов аналитического характера замысел образа предшествует акту его воплощения. Продолжая аналогию с проанализированными выше подходами А. Г. Поздеева, В. В. Стерлигова, необходимо отметить, что творчество М. А. Кулакова больше тяготеет к исповеди, живописному воплощению личного религиозного высказывания.

Советские художники-абстракционисты используют весь спектр приемов постмодернизма. В работе с библейскими образами и православными символами наиболее популярны осмысление формы и элементов формы произведений религиозного искусства, а также интерпретация христианской символики в системе индивидуальных представлений о символах и широком историко-культурном дискурсе. То есть обращение к библейским сюжетам и православной символике развивается в русле общих приемов постмодернизма как авторская интерпретация историкокультурного материала. В беспредметной живописи, посвященной данной тематике, так же, как и в работе с другими темами, применяются приемы «означивание ассоциативного» и «объективация» (опредмечивание). Значительную роль, определяющую контекст высказывания, имеет личная мотивация автора в работе с библейской тематикой.

В основе мировоззрения советского художника лежит желание осмыслить организацию и структуру послевоенного мира с четкими этическими нормами и прямым обращением к православию. Но если для живописцев реалистической направленности уже сложилась определенная традиция воплощения библейского сюжета, то в абстракционизме такой традиции еще не было. Религия в советский период переживала сложные времена. Она, как и часть истории отечественного и мирового искусства, находилась под молчаливым запретом. Художники-абстракционисты берут на себя определенную миссию говорить о библейских сюжетах и православной символике со зрителем. Для одной группы художников это направление творческой деятельности можно метафорично назвать проповедью. Такие живописцы стремятся наладить диалог со «своим» зрителем и быть понятным ему. Другая группа художников обращается к библейским образам с целью озвучить собственный путь к православию, и их дискурс можно назвать исповедальным. Обе группы демонстрируют сознательность творческой воли и, создавая свой неповторимый авторский художественный образ, кодируют в материале приращенное знание о мире.

Литература

1. Абстракция в России. ХХ век: в 2 т. СПб.: Palace Editions, 2001. Т. 1. 381 с.; т. 2. 431 с. ISBN 5-9332059-5.

2. Андрей Поздеев: из музейных собраний / Р. М. Савонченко, А. И. Сокульский. Красноярск: Полимер, 2018. 432 с.

3. Байдин В. Под бесконечным небом. Образы мироздания в русском искусстве. М.: Искусство-XXI век, 2018. 368 с. ISBN 978-5-98051-177-7.

4. Буданова Д. С. Библейские мотивы в творчестве Здзислава Бексиньского // Судьбы абстрактного экспрессионизма. К 100-летию со дня рождения Ги де Монлора (1918-1977): сб. ст. / науч. ред.: Л. Ю. Лиманская,

Э.А. Дейнека, М. В. Загидулина. М.: РГГУ, 2018. С. 123-136. ISBN 978-5-7281-2185-5.

5. Будкеев С. М., Бурнашев А. А., Усанова А. Л. Образ Христа в творчестве алтайской художницы И. Р. Рудзите // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. 2021. № 56. С. 104-110.

6. Давыдов С. Г. Инакомыслие в СССР в 50-е первой половине 60-х годов: специальность 07.00.02: «Отечественная история»: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1996. 18 с.

7. Иньшаков А. Н. Библейская и евангельская тема в печатной графике С. М. Романовича 1920-х годов // Художественная культура. 2019. № 3 (29). С. 64-87.

8. Кармел П. Абстрактное искусство: всеобщая история / пер. с англ. Дж. Карризи. М.: Магма, 2020. 344 с. ISBN 978-5-93428-122-0.

9. Карпова К. В. Библейская тема в позднем творчестве Гелия Коржева // Дом Бурганова. Пространство культуры. 2014. № 1. С. 97-109.

10. Серикова Т. Ю. Творчество А. Г. Поздеева как способ выражения мировоззренческой позиции // ARTE: Электронный научно-исследовательский журнал Сибирского государственного института искусств имени Дмитрия Хворостовского. 2019. № 1. С. 24-34.

11. Шаманькова А. И. От храма в пейзаже к «Распятию». Христианские мотивы, образы, сюжеты в отечественной живописи второй половины ХХ века. М.: БуксМАрт, 2019. 336 с. ISBN 978-5-907043-30-5.

12. Яковлева Н. А. Творчество и сотворчество в картине и иконе. К постановке проблемы // Актуальные проблемы теории и истории искусства. 2017. № 7. С. 658-668.

References

1. Abstraktsiya v Rossii. XX vek. V 2 t. [Abstraction in Russia. The twentieth century. In 2 vol.]. St. Petersburg, Palace Editions Publ., 2001., vol. 1., 381 p., vol. 2., 431 p. (In Russ.), ISBN 5-9332-059-5.

2. Andrey Pozdeev: iz muzeynykh sobraniy [Andrey Pozdeev: from museum collections]. Ed. R.M. Savonchenko, A.I. Sokulskiy. Krasnoyarsk, Polimer Publ., 2018. 432 p. (In Russ.).

3. Baydin V Pod beskonechnym nebom. Obrazy mirozdaniya v russkom iskusstve [Under the endless sky. Images of the universe in Russian art]. Moscow, Iskusstvo-XXI vek Publ., 2018. 368 p. (In Russ.).

4. Budanova D.S. Bibleyskie motivy v tvorchestve Zdzislava Beksin'skogo [Biblical motifs in the works of Zdzislaw Beksinsky]. Sud'by abstraktnogo ekspressionizma K 100-letiyu so dnya rozhdeniya Gi de Monlora (1918-1977) [The fate of abstract expressionism. To the 100th anniversary of the birth of Guy de Montlor (1918-1977)]. Scientific Ed. L.Yu. Limanskaya, E.A. Deyneka, M.V Zagidulina. Moscow, RGGU Publ., 2018, pp. 123-136. (In Russ.), ISBN 978-5-7281-2185-5.

5. Budkeev S.M., Burnashev A.A., Usanova A.L. Obraz Khrista v tvorchestve altayskoy khudozhnitsy I.R. Rudzite [The image of Christ in the work of the Altai artist I.R. Rudzite]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Kemerovo State University of Culture and Arts], 2021, vol. 56, pp. 104-110. (In Russ.).

6. Davydov S.G. Inakomyslie v SSSR V 50-e pervoy polovine 60-kh godov: avtoref dis. ... kand. ist. nauk [Dissent in the USSR in the 50s the first half of the 60s. Author's abstract of diss. PhD in Art History]. Moscow, 1996. 18 p. (In Russ.).

7. Inshakov A.N. Bibleyskaya i evangel'skaya tema v pechatnoy grafike S.M. Romanovicha 1920-kh godov [The Biblical and evangelical theme in S.M. Romanovich's printed graphics of the 1920s.]. Khudozhestvennaya kul'tura [Art Culture], 2019, vol. 3 (29), pp. 64-87 (In Russ.).

8. Karmel P. Abstraktnoe iskusstvo: vseobshchaya istoriya [Abstract Art: a Universal History]. Translated from the English by J. Carrizi. Moscow, Magma LLC Publ., 2020. 344 p. (In Russ.), ISBN 978-5-93428-122-0.

9. Karpova K.V. Bibleyskaya tema v pozdnem tvorchestve Geliya Korzheva [The Biblical theme in the late work of Helium Korzhev]. Dom Burganova. Prostranstvo kul'tury [Burganov's house. The space of culture], 2014, vol. 1, pp. 97-109. (In Russ.).

10. Serikova T.Y. Tvorchestvo A.G. Pozdeeva kak sposob vyrazheniya mirovozzrencheskoy pozitsii. [A.G. Pozdeyev's creativity as a way of expressing a worldview position]. ARTE: Elektronnyy nauchno-issledovatel'skiy zhurnal Sibirskogo gosudarstvennogo instituta iskusstv imeni Dmitriya Khvorostovskogo [ARTE: Electronic research journal of the Siberian State Institute of Arts named after Dmitry Hvorostovsky], 2019, vol. 1, pp. 24-34. (In Russ.).

11. Shamankova A.I. Ot khrama v peyzazhe k «Raspyatiyu». Khristianskie motivy, obrazy, syuzhety v otechestvennoy zhivopisi vtoroy poloviny XX veka [From the temple in the landscape to the «Crucifixion». Christian motifs, images, plots in Russian painting of the second half of the twentieth century]. Moscow, BuksMArt Publ., 2019. 336 p. (In Russ.), ISBN 978-5-907043-30-5.

12. Yakovleva N.A. Tvorchestvo i sotvorchestvo v kartine i ikone. K postanovke problemy [Creativity and co-creation in painting and icon. To the problem statement]. Aktual'nye problemy teorii i istorii iskusstva [Actual problems of theory and history of art], 2017, vol. 7, pp. 658-668. (In Russ.).

Размещено на Allbest.ru