Военная элита Германии в эгодокументах на примере Фабиана Фон Доны

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

§1. Цели и задачи исследования

§2. Эгодокументы и их место в исторической науке

§3. Общие труды по истории автобиографий и эгодокументов

§4. Немецкая историографическая традиция изучения эгодокументов

§5. Новые пути развития изучения автобиографий и эгодокументов

§6. Фабиан фон Дона: литература и источники

§7. Фабиан фон Дона: биография и родственные связи

§8. Ранние годы

§9. Военная и дипломатическая служба

§10. Участие в походах немецких протестантов во Францию

§11. Возвращение в Пруссию

§12. Автобиография Фабиан фон Дона: автор в тексте эгодокумента

Заключение

Список литературы и источников

Введение

Эгодокументы как исторические источники всегда представляли огромную ценность для историков. В них вполне оправданно стремились разглядеть не только картины общественного быта, но и авторизованный взгляд на различные явления эпохи. Успехи исторической антропологии и микроанализа социальных структур сегодня вновь и вновь возвращают ученых к, казалось бы, хорошо известным памятникам.

Говоря о мемуарах и автобиографиях раннего Нового времени как о жанре повествования, необходимо уяснить принципиально важные моменты построения произведений. Следует обратить внимание на то, что любые воспоминания, изложенные на бумаге, в понимании современного человека, стремятся воссоздать картину Nьnning, A. Meta-autobiographien: Gattungsgedдchtnis, Gattungskritik und Funktionen selbstreflexiver fiktionaler Autofiktionen, in: Parry / Platen, 2007, S. 27,28;, соответствующую социальным нормам, которые могут быть подвержены сильной дифференциации Breuer,U., Sandberg, B. Autobiographisches Schreiben in der deutschsprachigen Gegenwartsliteratur, Bd. 1: Grenzen der Identitдt und der Fiktionalitдt, Mьnchen 2004;.S. 4,5;. Мемуары XVI-XVII века построены несколько по-другому Schweikhart, G. Autobiographie und Selbstportrait in der Renaissance, Kцln 1998; S. 13;: в них есть определенный стандарт, отражающий поведение персонажей или наиболее существенные для них деяния, а не ярко выраженная индивидуальность Klein, C. Handbuch Biographie. Methoden, Traditionen, Theorien. Stuttgart,Weimar 2009;.S 37,38;. Всё это обусловливает отрывочность рассказов, недостаток внимания к личным волнениям, к духовной жизни героев Buck, A. Biographie und Autobiographie in der Renaissance, Wiesbaden 1983;. S. 7,8,9;. Можно сказать, что субъективность источника уже сама по себе является источником, отражающим тот стиль восприятия жизни, который был свойственен авторам. Увеличение подобного рода произведений в немецких землях XVI-XVII веков весьма показательно (к примеру, биографии братьев Фрундсбергов) Reissner Leben Frundsbergs. Frankfurt, 1620;. Отдельно взятая персона была интересна, прежде всего, как член корпорации Шушарин, Д. В. Две Реформации. Очерки по истории Германии и России. М.: Дом интеллектуальной книги. 2000; С. 81-82..

Исторические изыскания последних десятилетий обращают внимание на эгодокументы представителей военной элиты Священной Римской Империи раннего Нового времени. Характерно, что исследователи стали фокусировать внимание не на ярчайших представителях высшего сословия, а на среднестатистических выходцев из мелких дворянских корпораций, низших слоев населения эпохи Средних веков и раннего Нового времени Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 322-324;. Малоизученные документы вновь выходят на авансцену исторической науки - автобиографии, мемуары, записки, дневники, корреспонденция подвергаются тщательному анализу историков и рассматриваются в рамках актуальных направлений. Особенно отмечаются документы, в которых историк может проследить не только трансформации общественного уклада, социальные катаклизмы, но и изменения в мировоззрении автора, в канонах записей о себе.

В данном случае вызывает интерес автобиография представителя немецкой военной элиты, прусского дипломата, бургграфа Кёнигсберга Фабиана фон Доны, которая была создана в начале XVII века. Как и многие коллеги по сословию, во второй половине XVI века Дона начинал свой путь с обучения в городских гимназиях, поездок по знаковым местам Европы. Одним из главных достижений дворянина стало поступление на службу к знаменитым княжеским династиям Империи (к примеру - пфальцским Виттельсбахам и бранденбургским Гогенцоллернам). Отсутствие средств существования заставляло Фабиана и заниматься вербовкой наёмников для пфальцграфа Иоганна Казимира, и выступить на стороне польской короны в осаде Пскова 1581 года во время Ливонской войны. Тесные контакты с протестантской элитой помогли прусскому дворянину стать во главе военных экспедиций на помощь гугенотам в соседнюю Францию в 1587 и 1591 годах, которые не достигли поставленных целей. Военные неудачи Фабиан фон Дона с лихвой восполнял незаурядными коммуникативными способностями - последние десятилетия XVI века пфальцское курфюршество будет нуждаться в дипломатической службе выходца из Восточной Пруссии. После кончины дорогого и любимого господина Иоганна Казимира, Дона был приглашен ко двору бранденбургских курфюрстов Иоахима Фридриха и Иоганна Сигизмунда. В 1600 году дипломат полностью переключается на вопросы дальнейшего устройства прусского герцогства. Защищая интересы местной знати и протестантов, вступая в борьбу за независимость и самостоятельность региона, Фабиан фон Дона внёс ощутимый вклад в сохранение суверенитета и культурного наследия Пруссии Nissen, Werner: Dohna, Fabian von. In: Neue Deutsche Biographie (NDB). Band 4, Duncker & Humblot, Berlin 1959,  S. 49;.

Персона Фабиана фон Доны - это продукт социальной и культурной среды немецких земель эпохи раннего Нового времени, так как через его жизненный путь прошел ряд значимых событий XVI-XVII вв.. Изучение эгодокументов, связанных с прусским дипломатом, позволит взглянуть от лица персонажа на реалии общественной жизни в Германии XVI-XVII вв., так же позволит сформировать представление о типичном или нетипичном в восприятии собственных деяний, описанных в тексте автобиографии. Объектом исследования выступает жизненный путь в зеркале самооценки и отношения с семейной корпорацией, коллегами, друзьями, а так же патронами через призму отдельных замечаний автора на страницах эгодокумента.

Верхняя граница хронологического отрезка изучаемого в работе определяется второй половиной XVI века, потому как именно в это время начинается жизненный путь героя мемуаров - Фабиана фон Доны. Во второй половине XVI века в Германии произошли заметные перемены: Реформация дала толчок общественному движению и разделила страну на два религиозных лагеря. Противостояния и социальные катаклизмы этой эпохи отразились как на судьбе Фабиана фон Доны, так и на его мировосприятии. Крайне важно предоставить подробный обзор биографии прусского дипломата, дабы сформировать представление о среде, в которой жил герой мемуаров. Нижняя граница определяется 1621 годом, так как к этому времени жизнь изучаемого персонажа подошла к концу.

Актуальность работы обусловлена тем, что проблема исследования авторизованных сочинений представителей мелкого дворянства Германии, остается не до конца изученной в отечественной науке. На современном этапе зарубежные научные изыскания, связанные с изучением эгодокументов западноевропейской сословной элиты раннего Нового времени, занимают ведущие позиции в мире исторической антропологии и новой социальной истории Sikora, Michael Der Adel in der Frьhen Neuzeit. Wissenschaftliche Buchgesellschaft, Darmstadt, 2009; Schraut, Sylvia Reichsadelige Selbstbehauptung zwischen standesgemдЯer Lebensfьhrung und reichskirchlichen Karrieren. In: Walter Demel: Adel und Adelskultur in Bayern (Zeitschrift fьr bayerische Landesgeschichte. Beiheft; 32). Mьnchen: Beck 2008; Buck, A. Biographie und Autobiographie in der Renaissance, Wiesbaden 1983; Schweikhart, G. Autobiographie und Selbstportrait in der Renaissance, Kцln 1998; Schulze, Winfried: Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte? Vorьberlegungen fьr die Tagung „Ego-Dokumente“. In: Winfried Schulze (Hrsg.): Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte. (Selbstzeugnisse der Neuzeit 2). Berlin 1996.. Подобного рода исторические источники всегда находились в центре внимания, однако всегда существовал огромный комплекс проблем исследования мемуаристики: типологизация, методология исследования.

§1. Цели и задачи исследования

биография военный немецкий эгодокумент

Цель данной работы заключается в анализе восприятия собственного жизненного пути и структуры отношений с представителями дворянской корпорации в тексте эгодокументов представителя военной элиты Священной Римской Империи XVI-XVII вв. Цель работы определяет следующие задачи исследования. В первую очередь, рассмотреть проблему изучения эгодокументов от истории появления и первых попыток классификации до актуальных направлений работ современных исследователей. Следует дать подробный обзор биографии Фабиана фон Доны. Важно предоставить биографические данные главного героя мемуаров, так как без описания истории жизненного пути, текст источника будет являться вырванным из контекста. Самая основная задача исследования - выявить и охарактеризовать отдельные фрагменты в тексте эгодокумента, где автор оценивает собственные поступки и деяния, обосновывая свою позицию. Принципиально важно заметить, что самооценка как неотъемлемая составляющая автобиографических сочинений, в эпоху раннего Нового времени только начинает формироваться и обретать осязаемые черты. Другой немаловажной задачей является обзор структуры отношений, проведение радиусов близости между героем и окружением, а так же поиск взаимосвязей на основе текста документа.

Рассмотрим методику, с помощью которой будет производиться анализ восприятия событий, очевидцем которых являлся Фабиан фон Дона, а так же структурной социограммы отношений в тексте источника:

1.Жизненный путь в зеркале самооценки. Как автор оценивает прожитый отрезок жизни, описанный в автобиографии? Почему отдельные отрывки богаты на рассуждения и оценки, а другие вовсе констатируют факты? Чем мотивирует автор свои поступки? Какую ответственность он несёт за совершенные деяния? Ставит ли автор перед собой задачу умалчивать отдельные эпизоды истории собственной жизни?

2.Радиусы близости. Отношения с родственниками, друзьями, патронами на основе текста документа: насколько близкими были эти связи? Какое место в автобиографии занимают описания родственных связей? Какими были отношения Фабиана фон Доны с друзьями и товарищами? В каком свете предстают патроны прусского дипломата на страницах документа?

В первую очередь, хотелось бы обратиться к проблеме изучения эгодокументов от истоков до современных вопросов и актуальных дискуссии на заданную тему.

§2. Эгодокументы и их место в исторической науке

Термин «автобиография» стал известен историкам на рубеже XVIII -XIX вв. Понятия «Мемуары» и «мемуарные произведения» фигурируют в европейских языках на рубеже XVI -XVII вв. Данные термины относятся к разновидности документальной литературы, которая повествует о реальных исторических событиях, в которых автор занимает места очевидца - человека над событиями. Историки в автобиографиях и мемуарах видели, прежде всего, историческое свидетельство, отличительной особенностью которого является характерная субъективность.

Взгляд на автобиографии как исторические источники начал зарождаться к середине XIX века, когда перед исследователями встал вопрос о достоверности и подлинности эгодокумента Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 311;. Сторонники защиты автобиографии уделяли внимание ее уникальности, способности передать и прочувствовать «дух времени», возможности проникнуть во внутренний мир человека прошлого. Подобные идеи нашли отклик в работах философа Артура Шопенгауэра, а позднее и в трудах немецкого историка культуры Вильгельма Дильтея.

Представления историков-позитивистов о ценности эгодокументов и автобиографий во второй половине XIX в. шли в разрез с точкой зрения философов и историков культуры. Безусловно, мемуары и жизнеописания являлись историческими источниками, которые изобиловали неточностями, ошибками и субъективными взглядами на события. Часто эти пробелы связывали с несовершенством свойств памяти человека. Такие мастодонты исторической науки как Леопольд фон Ранке видели пользу эгодокументов для истории - с их помощью можно проследить связи людей прошлого. Однако позитивисты предостерегали исследователей в работе с мемуарами и автобиографиями: нельзя позволить историку попасть в ловушку автора, который мог переключить внимание ученого на субъективные оценки исторических событий Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 311;.

XX век открыл новую страницу в развитии исторических школ и течений. Катастрофа Первой мировой войны ознаменовала гибель традиционных устоев. Образование новых национальных государств, национальных исторических школ подтолкнуло новых исследователей отодвинуть на задний план политическую историю и обратиться к истории народных масс, а впоследствии к истории отдельных корпораций и социальных групп. Первая половина XX века известна историкам как время рождения социальной истории. Продолжение обсуждения темы эгодокументов и их места в исторической науке стало возможным с первыми успехами микроанализа и социальной антропологии. Западноевропейские исторические школы (как правило, немецкие и французские) стали широко использовать в своих научных изысканиях источники с авторизованным взглядом. Яркие представители поколений «Школы Анналов» и новой социальной истории задали тон последующим исследованиям - достаточно вспомнить немецких корифеев социальной истории Отто Бруннера Brunner, Otto Adeliges Landleben und europдischer Geist. Leben und Werk Wolf Helmhards von Hohberg 1612-1688. Salzburg ,1949;, Фолькера Пресса Press, V. Kaiser Karl V, Kцnig Ferdinand und die Entstehung der Reichsritterschaft. Wiesbaden, 1976. и Петера Морава Moraw, P. Personenforschung und deutsches Kцnigtum // ZHF. 1975. Bd. 2.;, которые брали на вооружение эгодокументы и на их основе изучали сословное общество, социальные институты, быт, представления о семье, воспитании и так далее.

Интерес к изучению автобиографий и мемуаров полным ходом набирал обороты в 60-70-ые гг. XX века. Подтверждением данного тезиса может стать монография Роя Пэскала «Замысел и правда в автобиографии» Pascal R. Design and Truth in Autobiography. L., 1960.;, которая была выпущена в 1960 году. Вопрос о «правдивости» автобиографии учёный рассматривал как понятие, которое включало в себя не только обыденные измерения (фактическое и моральное), но ещё и психологический анализ. Пэскал отодвинул на второй план привычное понятие автобиографии как реконструкции автором своего прошлого, но сконцентрировал внимание на интерпретации, обусловленной задачей самопознания. В конечном счете интерпретацией, раскрывая сокрытые от посторонних факты и связи, автор описывает собственную систему ценностей и индивидуальный образ. По мнению ученого, именно в подобном ключе работы с эгодокументом можно продемонстрировать повседневность человека в данную эпоху.

Современные подходы к осмыслению автобиографических свидетельств, которые появились в последние десятилетия ХХ века, сделали совершенно неактуальным вопрос о дихотомии «правды-вымысла» в данном виде исторических документов. С появлением постмодернистской теории акцент стал переноситься в сторону изучения восприятия нарратива читателем. Категории «правдивости» или «исторической достоверности», применимые к мемуарам и автобиографиям, просто вышли из употребления в исторической науке Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 315-316;.

Горячие дискуссии между сторонниками различных подходов к изучению эгодокументов не утихают. На современном этапе возможно проследить достаточно радикальные точки зрения - говорить об автобиографиях и мемуарах как исторических источниках нецелесообразно. Однако историческая наука вновь и вновь возвращается к известным автобиографическим свидетельствам. Учёные продолжают искать новые методы и подходы, задавать новые вопросы, заниматься интерпретацией крайне ценного материала. Специфика исследований такова, что историк-профессоинал работает не с абстрактными категориями, а с конкретными текстами и группами письменных источников, которые могут быть схожи по формальным признакам, однако принципиально различаться по своей исторической роли и значению.

Вопрос о классификации мемуарно-автобиографических документов имеет основательную историю. Как ни странно попытки собрать определенную группу источников начались вместе с рождением самого термина «автобиографии». Достаточно вспомнить одного из ведущих деятелей эпохи Просвещение Иоганна Готфрида Гердера, который чётко отделял «жизнеописания» от «исповедей». В XIX веке свою классификацию эгодокументов представил известный немецкий историк Фридрих фон Бецольд. По мнению ученого, мемуары показывали человека над событиями, который приводит оценочные суждения, а автобиографии раскрывали внутренний мир и субъективные взгляды автора.

На заре прошлого века выглядело новаторским решением вопроса о классификации эгодокументов в работах Анны Робесон Бурр. Исследователь рассматривала совокупность авторизованных текстов, пытаясь в них найти общие черты, а так же выявить смысловое единство. Главным трудом историка стала монография «Автобиография: Критическое и сравнительное исследование» Burr A. R. The Autobiography: A Critical and Comparative Study. Boston; NY, 1909.;, которая включала в себя анализ около 260 эгодокументов, хронологические рамки которых определяются от античной эпохи до начала XX века. Анны Робесон Бурр анализировала письменные источники, сопоставляя их между собой - по национальному, профессиональному, гендерному принципам. Главным достижением монографии стало появление в истории жизнеописаний трёх отдельных типов: совершенно полярные «Исповеди» Аврелия Августина и Жан Жака Руссо, а так же хрестоматийные «Записки» Цезаря. Однако такая классификация эгодокументов устроила далеко не всех. Исследователи сочли систематизацию Анны Роберсон Бурр неработоспособной. Для изучения авторизованных сочинений необходимо учитывать детали: язык, культурная среда, эпоха, социальная принадлежность автора и т.д Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 316.;.

Огромный пласт эгодокументов в историографических штудиях рассматривается на предмет принадлежности к определенному временному промежутку. Начиная с самых ранних эпох Античности и Средневековья до Новейшего времени. Для историков ценным является наиболее ранний материал - записки, корреспонденция. Крайне популярны попытки поиска авторского начала в хроника, анналах и летописях. Современные эгодокументы и автобиографии вызывают больший интерес у литературоведов и филологов, нежели чем у представителей исторической науки.

Античность оставила миру ряд личных свидетельств, которые вполне оправданно можно отнести к автобиографиям и эгодокументам. Ряд исследователей полагают, что античная эпоха разработала совокупность матриц эгодокументов, которые оказали огромное влияние на дальнейшее развитие жанра автобиографий. В целой плеяде сочинений Платона Платон. Собрание сочинений. В 4 т. / Под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Тахо-Годи. (Серия «Философское наследие»). -- М.: Мысль. Т. 1, 3. 1990-1993; , Исократа Полный перевод: Исократ. Речи. Письма; Малые аттические ораторы. - М., 2012. - 1072 С.;, Цезаря Записки Юлия Цезаря и его продолжателей о Галльской войне, о Гражданской войне, об Александрийской войне, об Африканской войне. Под ред. И.И. Толстого. М., 1993;, Галена, Марка Аврелия Марк Аврелий. К себе самому. / Пер. В. Б. Черниговского. М., Алетейа-Новый акрополь, 1998. 224 С., предисловиях Цицерона, историческая наука могла совершенно оправданно разглядеть зачатки появления авторизированных нарративных источников, которые в дальнейшем определили развитие автобиографий и мемуарной литературы.

Роль автобиографических сочинений в средневековой культуре связана, прежде всего, с христианским персонализмом. Люди средневековья постоянно стремились достичь вечного блаженства, при этом периодически сравнивая свои собственные деяния с заповедями Евангелия. Традиционно историки считают богословский трактат Святого Августина «Исповедь» Августин А. Исповедь / Пер. с лат. М.Е. Сергеенко. Вступит. статья А. А. Столярова. -- М.: «Ренессанс», СП ИВО - СиД, 1991. - 488 С. первой попыткой создания автобиографии. К зарождению мемуарной литературы средневековья причастны сочинения Ратхера Веронского, Сугерия Sugerii abbatis Sancti Dionysii Liber de re administratione sua gestis // Ibid. Col. 1211-1240., Салимбене де Парма Салимбене де Адам. Хроника. Пер. с лат. И. С. Култышевой, С. С. Прокопович, В. Д. Савуковой, М. А. Таривердиевой. Статьи О. Ф. Кудрявцева, В. Д. Савуковой, М. А. Таривердиевой. Сост. В. Д. Савуковой. М.: РОССПЭН, 2004. 984 С.; и, безусловно, Пьера Абеляра Петр Абеляр. История моих бедствий / Петр Абеляр; перевод с лат. С.С. Неретиной ; [примеч. С.С. Неретиной] / Послесловие С.С. Неретиной. Рос. акад. наук, Ин-т филосо- фии. - М. : ИФРАН, 2011. - 125 С.;.

Всплеск популярности жанра жизнеописаний приходиться на эпоху Возрождения и раннего Нового времени. Новый культурный импульс дала Италия - с XIV века на родине Ренессанса мы можем рассмотреть внушительное количество текстов, в которых первопроходцы гуманистической мысли, деятели изобразительного искусства оставляют сведения о своей жизни. В данном случае стоит вспомнить произведения Франческо Петрарки «Моя тайна» и «Письмо к потомкам», «Счет жизни» Джованни Конверсини да Равенна, «Жизнеописание» Леона Баттисты Альберти, «О моей жизни» Джероламо Кардано, «Жизнь» Бенвенуто Челлини и многие другие. Мода на создание собственных автобиографических свидетельств захлестнула не только ученых и творческих людей, а так же купцов, предпринимателей и военную элиту. Дневники, записки, домашние хроники пополняют фамильные архивы не только жителей Аппенинского полуострова, но и подданных Священной Римской Империи и французской короны. Гуманизм и Реформация со свойственной им антропоцентричностью, дали ощутимый толчок становлению автобиографий и мемуарной литературы. В XVI-XVII веках происходит формирование новых направлений. На авансцену выходят мемуары видных представителей знатного сословия, чей жизненный путь, безусловно, должен был оказаться на бумаге. Речь идет о жизнеописаниях героев немецкого неоромантизма: братьях Фрундсбергах Adam ReiЯner: Historia Herrn Georgen vnnd Herrn Casparn von Frundsberg, Vatters vnd Sons, Frankfurt am Main, 1568;, знаменитом рыцаре-разбойнике Гёце фон Берлихингене Ulmschneider, Helgard: Gцtz von Berlichingen: Mein Fehd und Handlungen, Sigmaringen,1981.; и прославленном военном руководителе Шмалькальденского союза Себастьяне Шертлине фон Буртенбахе Leben und Taten des weiland wohledlen und gestrengen Herrn Sebastian Schertlin von Burtenbach: Durch ihn selbst dt. Beschrieben. 1852;. Порождением конфессиональной напряженности в Европе стали духовные жизнеописания Игнасио Лойолы Св. Игнатий Лойола: Рассказ паломника о своей жизни, или Автобиография. -- Москва: Колледж философии, теологии и истории св. Фомы Аквинского в Москве, 2002;, Терезы Авильской Teresa von Бvila: Das Buch meines Lebens. Herder, Freiburg 2001, 8. Auflage. 2013: ьbersetzt und herausgegeben von U. Dobhan, E. Peeters. (Gesammelte Werke Band 1), ISBN 978-3-451-05211-8  (Memento vom 27. Mai 2014 im Internet Archive));, Якоба Андреэ Жизнь Якова Андреэ, доктора теологии, описанная им самим с большой достоверностью и искренностью вплоть до 1562 г. от Рождества Христова// Память детства: Западноевропейские воспоминания о детстве от поздней античности до раннего Нового времени (III--XVI вв.)/ Под ред. В. Г. Безрогова. М.: Изд-во УРАО, 2001;, Варфоломея Састрова Састров В. фон. Рассказы о жизни / Пер. Е. Казбековой // Память детства: Западноевропейские воспоминания о детстве от поздней античности до раннего Нового времени (III--XVI вв.);. Мемуары и эгодокументы позднего Средневековья и раннего Нового времени предвосхитили появления нового понятия терминов «автобиография» и «мемуарная литература».

Бурно развивающаяся индивидуалистическая культура Европы эпохи Нового и Новейшего времени стала новым этапом в становлении жанра автобиографий и эгодокументов. Хрестоматийным образцом «нового» типа жизнеописаний и по сей день является «Исповедь» Жан-Жака Руссо Руссо Ж.-Ж.: Избранные сочинения. М., 1961;. Со второй половины XVIII века создатели автобиографических сочинений начинают делать акцент на неповторимости и нетипичности жизненного пути Зарецкий Ю. П. Детство в западноевропейских автобиографиях: от Средних веков к Новому времени  // Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре. 2008. Т. 58. № 2. С. 231.. Эпоха Просвещения предложила авторам идею нового самовосприятия. Внутренний мир создателя эгодокумента стал более закрытым и интимным - это было связано с постепенным зарождением представлений о существовании в персоне скрытого элемента, собственного «Я».

§3. Общие труды по истории автобиографии и эгодокументов

В начале XX века задал тон новому осмыслению термина автобиография поистине титанический труд ученика Вильгельма Дильтея, историка и философа Георга Миша, под названием «История автобиографии» Misch, G. Geschichte der Autobiographie. M. 1969. 4 Bde;. Во многом из-за большого объема и широкого диапазона работы с эгодокументами этот четырёхтомник до сих пор остается хрестоматийным путеводителем по огромному количеству авторизованных свидетельств. От истории древнеегипетских царств до начала прошлого столетия. Главные тезисы которые выносит из своего труда Георг Миш всеобъемлющи и глобальны: термин «автобиография» может быть применим в практически любой исторической эпохе. Так же сам документ рассматривается не как источник совершенно отдельного типа, а как часть процесса становления индивидуализма человеческой личности, ярко отразившегося в Западной Европе.

Автор подчеркивает значимость автобиографии как форму, в которой человек начинает осознавать свою жизнь и пройденный путь. Развитие людского самосознания коррелирует с процессом истории развития и становления жанра мемуаров и жизнеописаний. И, безусловно, самосознание связано с эпохой, личностью и средой, в которой находиться герой собственной истории. Таким образом, путь развития автобиографических сочинений свидетельствует об изменениях в общей системе индивидуального самосознания от одного периода к другому.

Для встраивания в панораму из форм автобиографических сочинений, Миш использует модель Якоба Буркхардта, так называемую «модель открытия человека», однако исследователь не акцентирует всё внимание на эпохе Возрождения, как поворотном периоде «открытия» личности. Георг Миш полагает, что в данном аспекте Ренессанс не является одномоментным эпизодом истории Европы. Кроме Возрождения автор выделяет подобные процессы в библейской и античной традициях. Хотя Миш и признает их менее значимыми по отношению к Ренессансу.

Обстоятельно немецкий исследователь подошел к изучению европейских автобиографических сочинений Средневековья и раннего Нового времени, посвятив этим документам два тома своей работы. Проведя анализ авторизованных рассказов эпохи Средних веков, Георг Миш отмечает крайне туманное изображение личности, огромное количество биографических штампов, которые часто используют авторы. Ощутимые трансформации в обретении описаний индивидуальности происходят, по мнению немецкого историка, только в эпоху Возрождения. Тон изменениям задает Франческо Петрарка. Рассмотреть досконально эволюцию мемуаров и эгодокументов вплоть до XIX века исследователю так и не удалось.

Немаловажной для исследования автобиографических сочинений может по праву считаться работа Карла Вайнтрауба под названием «Роль индивида: личность и обстоятельства в автобиографии» Weintraub K. J. The Value of the Individual: Self and Circumstance in Autobiography. Chicago; London, 1978.;. Тезис о автобиографии как об основном источнике по развитию человеческого самосознания той или иной эпохи во многом повторяет концепцию Георга Миша. Согласно Вайнтраубу, индивидуальность человека существовала веками, но «бум индивидуализации» приходится на Ренессансную эпоху.
Пройдя ряд изменений, на заре XIX века индивидуальность стало неотъемлемой частью современной личности. Главной задачей труда, по мнению автора, являлось рассмотрение наиболее важных факторов, которые могли повлиять на зарождения современного понимания индивидуальности человека. То есть, процесс познания исключительности собственного жизненного пути Weintraub K. J. The Value of the Individual: Self and Circumstance in Autobiography. Chicago; London, 1978.P. 74.;.

В целом, анализ авторизованных документов Вайнтрауба очень схож с анализом, который провел в своем труде Георг Миш. Выводы исследователя перекликаются с заключениями ученика Дильтея. Средневековье не давало человеческому «Я» развиваться, но был подготовлен плацдарм для более позднего рождения индивидуальности. Отдельные фрагменты выходят уже в эпоху Возрождения, однако полное формирование индивидуалистической личности выпадает на XVIII век. Подход Карла Вайнтрауба в высшей степени традиционный: современные концепты и понятия «индивида», «личности», «Я» отправляются в исторические эпохи, дабы усмотреть их истоки в авторизованных текстах.

Менее амбициозное, но более узкоспециализированное исследование Майкла Масуха «Происхождение индивидуалистического Я. Автобиография и самоидентичность в Англии, 1591-1791» Mascuch M. Origins of the Individualist Self: Autobiography and Self-Identity in England, 1591-1791. Stanford, 1996.; оказалось наиболее теоретически обеспеченным, чем работы его предшественников. Главной задачей Масух видит изучение основ «современной автобиографической практики», а так же описание истоков зарождения индивидуалистической личности. Исследователь определяет самоидентификацию как крайне необходимую составляющую существования индивида. Не смотря на широкую дифференциацию форм, автобиография - это «транскультурный» и «трансисторический» феномен, который выступает всеобъемлющим элементом сосуществования личностей в социуме Mascuch M. Origins of the Individualist Self: Autobiography and Self-Identity in England, 1591-1791. Stanford, 1996., P. 23.. При многообразии форм автобиографических сочинений, будет уместен разговор лишь об обобщенных эпистемах самоидентификации, которые могут соответствовать контекстам социальной и культурной сфер. Первостепенная задача исследователя - обнаружить способы, с помощью которых на английской земле Нового времени «самоидентификации» трансформировались в сочинения о собственной жизни. Для читателя понятие «автобиографии» соизмеримо с социальной практикой, в которой на протяжении разных временных отрезков применяются те или иные дискурсивные традиции. Автор указывает, что анализ автобиографий и эгодокументов с теоретической точки зрения крайне сложен. Одно из главных преимуществ Майкла Масуха как исследователя в том, что он продолжает поддерживать идею изучения автобиографий и мемуаристики, отстаивая их первостепенную важность для современного гуманитарного знания.

В духе последних десятилетий XX века было развитие интереса к изучению эгодокументов, автобиографий и их теоретическим проблемам. Как правило, возникали оживленные дискуссии в кругах историков культуры и литературоведов. Представителей социальной истории подобные научные споры по большей части не занимали. Эгодокументы - это инструмент, который приоткрывает завесу тайны над основными сферами жизни человека прошлого. Через изучение авторизованных сочинений возможно не только узнать отдельные фрагменты исторических событий, но и рассмотреть основные институты и сословные корпорации через призму восприятия отдельно взятого персонажа. Первые попытки теоретического обоснования изучения эгодокументов и автобиографии, а так же первые шаги в поиске новой методологии в работе с авторизованными источниками стали появляться лишь к концу XX - началу XXI века. В немецкой историографии данные вопросы стали подниматься видными деятелями новой социальной истории, социальной антропологии и литературоведения - Винфридом Шульце Schulze,Winfried: Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte? Vorьberlegungen fьr die Tagung „Ego-Dokumente“. In: Winfried Schulze (Hrsg.): Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte. (Selbstzeugnisse der Neuzeit 2). Berlin 1996. S. 11-30;, Иоганнесом Фридом Fried, Johannes: Der Schleier der Erinnerung. Grundzьge einer historischen Memorik. Beck, Mьnchen 2004;, Катей Патцель-Мэттерн Patzel-Mattern, Katja: Geschichte im Zeichen der Erinnerung. Subjektivitдt und kulturwissenschaftliche Theoriebildung (= Studien zur Geschichte des Alltags. Band 19). Steiner, Stuttgart.2002;, Ансгаром Нюннингом Nьnning, Ansgar, Nьnning, Vera (Hrsg.): Konzepte der Kulturwissenschaften. Theoretische Grundlagen - Ansдtze - Perspektiven, Metzler, Stuttgart. 2003;, Клеменсом Вишерманном Wischermann, Clemens (Hrsg.): Die Legitimitдt der Erinnerung und die Geschichtswissenschaft / Clemens Wischermann (Hrsg.). Steiner, Stuttgart. 1996;, Алоизом Винтерлингом Winterling, Aloys: Historische Anthropologie (= Basistexte, Band 1). Steiner, Stuttgart 2006,.

Толчок к изучению теоретических проблем автобиографических текстов был дан в 1975 году. Французский литературовед и историк Филипп Лежён предложил миру универсальное определение, которое получило достаточно широкую известность. Термин трактовался исследователем следующим образом - это «ретроспективное повествование в прозе, которое ведет какой-нибудь реальный человек о своем собственном бытии, с особым акцентом на своей индивидуальной жизни, в частности, на истории своей личности» Lejeune, Ph.: Le pacte autobiographique. Paris, 1975., P. 14.. Такое определение не смогло избежать волн критики со стороны не только оппонентов, но и со стороны создателя. В основном исследователь подвергся нападкам за употребление таких формулировок, как «реальный человек», описание «своего собственного бытия». Таким образом, Лежён подчеркнул тезис об изображении автобиографией объективного, подлинного жизненного пути создателя мемуарного произведения. Нарекания вызвали и западноцентристские позиции исследователя, который рассматривал термин автобиография на основе только западноевропейских текстов. Хронологические рамки нарративных источников, выбранных Леженом, не выходят за пределы эпохи Нового времени. В труде игнорируется вопрос о статусе автобиографий в традиционных культурах, которые не приняли понятие индивидуалистического «Я» Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 317;.

Тем не менее, сам вклад Филиппа Лежёна в дело изучения автобиографий оказался востребованным в гуманитарных дисциплинах. Популярность в научных кругах труда французского историка была связана со смещением акцента внимания с героя собственной истории на читателя рукописного текста. Так называемое «автобиографическое соглашение», изобретенное исследователем, фактически внедряло читателя во внутренний мир жизнеописания. Ведь именно от него зависят всевозможные автобиографические смыслы. Ещё одним главным достижением труда ученого стало восприятие автобиографии как отдельного явления в социальной практике.

Одновременно с Лежёном в дискуссию вступил Жорж Гюсдорф, который отказался рассматривать автобиографические сочинения как жанр литературы, а, прежде всего, как феномен культурной истории Западной Европы. Исследователь выступил с целым фронтом работ и основательной статьей «Условия и границы автобиографии» Gusdorf, G.: Conditions and Limits of Autobiography // Autobiography: Essays Theoretical and Critical / Ed. by J. Olney. Princeton, 1980. P. 28-48; Idem. De l'autobiographie initiatique a l'autobiographie genre litteraire // Revue d'Histoire litteraire de la France. 1975. No 6; Idem. Auto-bio-graphie. Paris, 1991.;, где была обоснованна концепция «исторической изменчивости автобиографизма» Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 318-319;. Жорж Гюсдорф подчеркнул «иллюзорность» подхода Георга Миша. Появление авторизованных сочинений обусловлено рождением в западной цивилизации восприятия человеком собственной жизни, фактически - осознания её оригинальности. Рождение восприятия собственного «Я» исследователь возвел к поворотным историческим явлениям: коперникианская революция, изобретение венецианского зеркала, христианская традиция самоанализа. Гюсдорф в корне был не согласен с тезисом Лежёна о том, что «автобиография» - порождение сугубо традиции Нового времени. Таким образом, подобные взгляды фактически заставляют отодвигать на второй план огромный пласт рассказов о себе людей Средневековья и Ренессанса.

Представитель англо-американской исторической школы Джеймс Олни пришел к выводу, что создать соответствующее всем нормам определение автобиографии фактически невозможно. Олни подчеркивает: «Автобиография как предмет исследования производит больше вопросов, чем ответов, гораздо больше сомнений (включая даже само существование предмета), чем определенностей» Olney J. Autobiography and the Cultural Moment // Autobiography: Essays Theoretical and Critical / Ed. J. Olney. Princeton, 1980. P. 3.;. Исследователь предложил отойти от жанровых проблем и ввести понятие автобиографического текста как единство трех постоянно изменяющихся составляющих: «autos (Я), bios (жизнь), andgraphи (письмо)»  Зарецкий Ю. П. Историки и автобиографии // В кн.: Cogito. Альманах истории идей / Отв. ред.: А. В. Кореневский. Вып. 4. Ростов н/Д : Логос, 2009. С. 311-324;.

Поколение исследователей 80-х - 90-х годов окончательно и бесповоротно рвет с традиционными методами осмысления автобиографии. Автобиографический нарратив принял форму «словесного артефакта» под влиянием «лингвистического поворота», претендующего на отражение объективного взгляда автора и его жизни. Отдельные исследователи создавали, так называемые, декларации о «смерти автора», которые, в конечном счете, логично переходили в декларации о «конце автобиографии» Sprinker M. Fictions of the Self: The End of Autobiography // Autobiography: Essays Theoretical and Critical / Ed. by J.Olney. Princeton, 1980. P. 321-342;.

Дискуссии последних лет обратили внимание на наиболее спорную проблему автобиографического субъекта. Достижения в области гуманитарных наук достаточно остро поставили под вопрос цельность субъекта авторизованных текстов. Первый план заняла необходимость проведения четких границ между понятиями «автор», «писатель», «рассказчик», «пишущий», «главный герой». Перед исследователями появилась проблема отношений между автобиографическим повествованием и «исторической действительностью». Построение автобиографического нарратива определяют, по большей части, не исторические события, которые в действительности произошли, а языковые нормы и особые матрицы. Приверженцы подобного подхода заявили о бесперспективности поиска субъекта вне авторизованного текста. Фактически, структурирование субъективности происходит в процессе производства автобиографических смыслов. Эпилогом дискуссий о проблемах автобиографического субъекта вполне может считаться риторический вопрос философа бельгийского происхождения Поля де Манна: «Мы считаем, что жизнь производит автобиографию наподобие действия, производящего его следствие, но не можем ли мы допустить, с той же степенью достоверности, что автобиографический проект может сам произвести и определить жизнь?» Man P. de. Autobiography as De-facement / Modern Language Notes 1979. Vol. 94. P. 920;.

§4. Немецкая историографическая традиция изучения эгодокументов

В данном разделе хотелось бы упомянуть первые успехи в изучении эгодокументов немецких исследователей. Историческая наука Германии стала вновь обращаться к теоретико-методологическим проблемам исследования авторизованных текстов только к 1980-1990 годам. До этого - мы можем наблюдать достаточно внушительное количество исторических трудов, в основе которых лежала критика источника - как правило, нарратива личного характера.

Во второй половине XX столетия немецкая историческая наука продолжает идти по пути развития социальной истории и социальной антропологии. При этом немалую роль в изучении сословных институтов Священной Римской Империи раннего Нового времени играют эгодокументы. Востребованность авторизованных сочинений и корреспонденции в развитии социальной истории увеличивается с каждым десятилетием. Об этом свидетельствует работа родоначальника социальной истории Отто Бруннера под названием «Сельская жизнь дворянина и европейский дух. Жизнь и труд Вольфа Хельмардса фон Хохберга 1612-1688» Brunner, Otto Adeliges Landleben und europдischer Geist. Leben und Werk Wolf Helmhards von Hohberg 1612-1688. Salzburg ,1949;. Проведя анализ произведения барона Хохберга «Энциклопедия сельского хозяйства», который повествует о сельской жизни дворянства XVI-XVII вв. На основе изучения авторизованного труда барона, историк пришел к заключению, что представления о семье мало изменились со времен античности. Детальный обзор своеобразного «домостроя» дворянской семьи выявляет представления о воспитании, власти, религии, ведении хозяйства.

Развитию направления дали импульс в 70-х годах XX века Фолькер Пресс и Петер Морав. Эти исследователи предложили заниматься изучением сословного общества. В рамках сословного общества историки занимались исследованием имперских институтов власти через историю людей, задействованных в этих институтах. В качестве примера следует привести работу Фолькера Пресса «Император Карл V, король Фердинанд и рождение имперского рыцарства» Press, V. Kaiser Karl V, Kцnig Ferdinand und die Entstehung der Reichsritterschaft. Wiesbaden, 1976.; и работу Петера Морава «Исследование персон и немецкая королевская власть» Moraw, P. Personenforschung und deutsches Kцnigtum // ZHF. 1975. Bd. 2.;. Исследовательский опыт этих ученых определил дальнейшее развитие социальной истории в Германии. Петер Морав в своем исследовании обратил внимание на изучение социального состава в институтах власти. Автор поставил задачу исследовать королевскую власть в Империи XIV-XV вв. через историю людей, которые были непосредственно связаны с аппаратом власти. В работе об имперском рыцарстве, Фолькер Пресс обращается к ранней истории этой социальной группы мелкого дворянства. Работая с источниками, историк не нашел ни одного достоверного документа первой половины XVI в., подтверждающего существование привилегированной прослойки рыцарства. Само создание этой корпорации с определенным правовым статусом, автор связывает с появлением во второй четверти XVI века группы людей знатного сословия, которые стали буфером между могущественными князьями и мелким дворянством. Пресс особо выделяет желание императора Карла V организовать группу напрямую подчиненных ему подданных, как ответную реакцию на Шмалькальденский союз. Во всех своих научных изысканиях представители социальной истории с успехом применяли эгодокументы и произведения социо-культурной традиции Германии раннего Нового времени.

Тема изучения структур общественной жизни и властных институтов Священной Римской Империи не перестает быть актуальной. И вместе с ней растёт число научных трудов и монографий по изучению документов личного характера. Фактически, существует связь между исследованием различных сфер социума раннего Нового времени и изучением автобиографических нарративов и других эгодокументов эпохи. Исходя из этого, совершенно не случайно приоритетными направлениями в немецкой исторической науке являются:

1. Изучение проблем мелкого дворянства Schneider, Joachim Spдtmittelalterlicher deutscher Niederadel. Ein landschaftlicher Vergleich. Stuttgart 2003., различные аспекты организации в условиях имперско-рыцарских кантонов XVI-XVII вв. Ulrichs Cord Vom Lehnshof zur Reichsritterschaft - Strukturen des frдnkischen Niederadels am Ьbergang vom spдten Mittelalter zur frьhen Neuzeit Stuttgart 1997;. Endres Rudolf Der Frдnkische Reichskreis, Haus der bayerischen Geschichte, Heft 29/03, Augsburg 2004;, феномен имперского рыцарства, герои немецкого неоромантизма Hanna,Georg-Wilhelm Die Ritteradligen von Hutten, ihre soziale Stellung in Kirche und Staat bis zum Ende des Alten Reiches. Ministerialitдt, Macht und Mediatisierung. Hanau, 2007; Schauder, Karlheinz Franz von Sickingen. Institut fьr pfдlzische Geschichte und Volkskunde, Kaiserslautern 2006;

2. Изучения вопросов национального самосознания и ментальности в истории Священной Римской Империи Blickle, Peter Von der Leibeigenschaft zu den Menschenrechten. Eine Geschichte der Freiheit in Deutschland. Mьnchen, 2006;;

3. Изучение истории правящих домов Heicker, Dino Die Hohenzollern: Geschichte einer Dynastie., Berlin, 2012; Holzfurtner, Ludwig Die Wittelsbacher. Staat und Dynastie in acht Jahrhunderten. Stuttgart , 2005; Pieper, Dietmar, Saltzwedel, Johannes Die Welt der Habsburger: Glanz und Tragik eines europдischen Herrscherhauses., Hamburg , 2010; Hoensch , Jцrg K. Die Luxemburger. Eine spдtmittelalterliche Dynastie gesamteuropдischer Bedeutung 1308-1437. Stuttgart 2000.;

4. Изучение истории общественных конфликтов и кризисов нового времени: Реформацию, религиозные войны, Тридцатилетнюю войну Brendle, Franz, Schindling, Anton: Religionskriege im Alten Reich und in Alteuropa, Mьnster, 2006; Kamber, Peter Reformation als bдuerliche Revolution. Bildersturm, Klosterbesetzungen und Kampf gegen die Leibeigenschaft in Zьrich zur Zeit der Reformation (1522-1525)., Zьrich, 2009; Schmidt, Georg Der DreiЯigjдhrige Krieg. Beck, Mьnchen, 2003;.

Безусловно, автобиографии, эгодокументы, дневники и корреспонденция играют значительную роль в исторических исследованиях как полноценные источники. Построением теории и поисками методов работы занялись ученые не сразу. Одним из первых, кто обратил внимание на изучение подходов к работе с эгодокументами, был немецкий историк Винфрид Шульце. В 1996 году публикуется его статья «Эго-документы: приближение человека к истории?» Schulze,Winfried: Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte? Vorьberlegungen fьr die Tagung „Ego-Dokumente“. In: Winfried Schulze (Hrsg.): Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte. (Selbstzeugnisse der Neuzeit 2). Berlin 1996. S. 11-30;, которая была подготовлена для конференции по проблемам изучения эгодокументов и авторизованных текстов. Исследователь подчеркивает заметно возросший интерес к заданной теме дискуссии, а так же актуальность изречений Люсьена Февра и Марка Блока Schulze,Winfried: Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte? Vorьberlegungen fьr die Tagung „Ego-Dokumente“. In: Winfried Schulze (Hrsg.): Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte. (Selbstzeugnisse der Neuzeit 2). Berlin 1996. S. 11-12;. Шульце настаивает на более внимательном отношении к терминологическому аппарату, а так же к самой концепции эгодокумента. Пальмовая ветвь первенства в осмыслении проблем автобиографий и эгодокументов, по мнению автора, принадлежит голландским учёным. Именно нидерландские учёные запускают новый виток в развитии изучения автобиографических текстов в 70-х годах XX века. В обзоре исторического развития жанра автобиографий и мемуарной литературы, Винфрид Шульце акцентирует внимание на авторизованном нарративе раннего Нового времени. Появление подобного рода произведений в XVI-XVIII веках исследователь связывает с конфессиональными изменениями, указывая на влияние пуританизма и пиетизма. К примеру, в Испании 60-х годов XVI века количество эгодокументов возрастает в связи с требованиями суда инквизиции предоставлять информацию о семье и религиозных взглядах подсудимого Schulze,Winfried: Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte? Vorьberlegungen fьr die Tagung „Ego-Dokumente“. In: Winfried Schulze (Hrsg.): Ego-Dokumente. Annдherung an den Menschen in der Geschichte. (Selbstzeugnisse der Neuzeit 2). Berlin 1996., S. 18;. Катализатором увеличения письменных свидетельств о себе становятся практически любые социальные кризисы и катастрофы (будь то войны, перевороты, землетрясения, эпидемии). Историк подчеркивает, что эпоха Средневековья и раннего Нового времени дала сформироваться автобиографическим текстам как жанру, предоставив не только новые литературные модели, но и конкретные социальные условия, импульсы и требования. Они варьируются от повышения навыков письма и грамотности в сфере торговли и управления до прогрессивной профессиональной дифференциации и новой социальной мобильности, за счет появления внутреннего пространства личности как необходимого аналога системы абсолютистского государства, где послушание подданных было крайне востребованным. Разработка новой классификации источников и методологии исследования эгодокументов поможет решить следующие вопросы:

1. Вопрос о досягаемости «социального познания» в обществе раннего Нового времени;

2. Вопрос о восприятии реальных изменений социальных позиций, которые дают характеристику эпохи;