Взгляды отечественных марксистов на миссионерскую деятельность Русской Православной Церкви в конце XIX – начале XX в.

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

Взгляды отечественных марксистов на миссионерскую деятельность Русской Православной Церкви в конце XIX - начале XX в.

В современном российском обществе продолжается поиск и формирование новых ценностей и идеалов после нескольких десятилетий Советской власти, когда духовно-идеологическая сторона жизни жестко регламентировалась государством. Сегодня представители всех политических сил нашей страны (в том числе и марксисты) осознают тот факт, что невозможно построить гармоничное общество без соблюдения определенных нравственных норм, тех самых, которые проповедовала Русская Православная Церковь (далее - РПЦ) на протяжении веков на территории России и за ее пределами. В этих условиях представители марксизма должны выработать четкую позицию во взаимоотношениях с РПЦ. В связи с этим становится особенно интересно рассмотреть историю формирования и развития общественного взгляда марксистов на православную миссию в конце XIX - начале XX в.

В этот исторический период работа православной миссии активно поддерживалась государством на официальном уровне. Право свободно распространять свою религиозную веру и принимать в свои ряды неограниченное число последователей гарантировалось законом только для РПЦ, а для других вероисповеданий были предусмотрены правовые ограничения. Законодательно устанавливалось, что «если исповедующие иную веру пожелают присоединиться к вере православной, никто ни под каким видом не должен препятствовать им в исполнении сего желания» [15, с. 191]. За создание такого рода препятствий «Уложением о наказаниях уголовных и исправительных» предусматривалось тюремное заключение на срок от двух до четырех месяцев, а если препятствия сопровождались угрозами, притеснениями и насилием - то до двух лет (по Уголовному уложению 1903 г. - до трех лет) [15]. Губернскому начальству предписывалось проповедующих православие защищать от обид иноверцев и оказывать им «всякое вспомоществование» [16]. Пропаганда среди православных со стороны представителей других конфессий рассматривалась как уголовное преступление и наказывалась арестом или заключением в крепости. Виновные в распространении среди православных «ересей и сект» лишались всех прав состояния и ссылались на поселение. Значит, миссионерская деятельность РПЦ шла по пути «огосударствления» и могла развиваться только в предусмотренных законом рамках.

В этих условиях общественная мысль все чаще требовала свободы совести, уравнения вероисповеданий, права конфессионального выбора. В народных массах нарастало негативное отношение к РПЦ как «отростку» государственности, «православному ведомству», распространялись отход от православия, равнодушие к религии и, как следствие, рост атеистических настроений. Следует согласиться с мнением современного историка церковно-государственных отношений Н. В. Потаповой о том, что «кризис самодержавия повлек за собой и кризис РПЦ в силу их тесной экономической, политической и идеологической взаимосвязи» [13, с. 105]. Сложившейся ситуацией не могли не воспользоваться русские марксисты. Их видные представители (Г. В. Плеханов, В. Д. Бонч-Бруевич, В. И. Ленин и др.) стали выступать за активную революционную работу среди «глухих» к православной проповеди.

Видный теоретик и пропагандист марксизма Г. В. Плеханов с начала 90-х г. XIX в. и до 1916 г. много писал о важнейших проблемах философии религии, истории религии, истории атеизма и проблемах миссии РПЦ. Для него закономерно наличие в монархическом государстве одной «государственной Церкви», которая служит идеологическим оплотом ничем не ограниченной власти монарха. Поэтому изменения в миссионерской деятельности РПЦ, с его точки зрения, последуют только тогда, когда Россия станет республикой, в которой будут учитываться интересы всех граждан и религиозные объединения станут свободными союзами единомышленников, а на законодательном уровне закрепится религиозный плюрализм и право на свободу конфессиональной пропаганды. Отсюда становятся понятными требования, выдвинутые Г. В. Плехановым и его соратниками (В. И. Лениным, В. И. Засулич и Ю. О. Мартовым) в проекте партийной программы, принятой на II съезде РСДРП в 1903 г., где подчеркивался целый ряд прав и свобод, среди них: «…уничтожение сословий и полная равноправность всех граждан независимо от пола, религии, расы и национальности» [5, с. 5].

В случае успешной реализации данной программы пропаганда марксизма и миссионерская деятельность РПЦ среди широких слоев населения Российской империи должны были действовать «на равных» правах. И Г. В. Плеханов, осознавая это, подчеркивал, что в таких условиях распространение марксизма пойдет по ненасильственному пути, потому что даже «в пролетарской среде, - писал он, - до сих пор встречается немало верующих; их надо не бранить, а просвещать» [12, с. 199].

Более того, Г. В. Плеханов стал идейным вдохновителем соратника В. И. Ленина - В. Д. Бонч-Бруевича, который сыграл ведущую роль в формировании общественного взгляда русских марксистов на миссионерскую деятельность РПЦ. С первых шагов революционной деятельности В. Д. Бонч-Бруевич глубоко заинтересовался условиями жизни, бытом, социальными чаяниями, психологией крестьян в России. В результате своих теоретических изысканий и конкретных наблюдений В. Д. Бонч-Бруевич убедился в широком распространении среди крестьянства разнообразных религиозных течений, служивших, с его точки зрения, формой протеста против православной миссии, активно поддерживаемой государством. Эти интересы В. Д. БончБруевича горячо поддерживал Г. В. Плеханов. Так, по воспоминаниям первого, сразу после их знакомства в Женеве в 1896 г. Г. В. Плеханов «тотчас же снял с полки своей библиотеки издания социал-демократа, этнографа и исследователя раскола В. И. Кельсиева и посоветовал прочесть “Общее вече”, которое выходило при “Колоколе” А. И. Герцена» [1, с. 325-326].

В 1899 г. В. Д. Бонч-Бруевич сопровождал в Канаду духоборов, вынужденных переселенцев из Российской империи по религиозным соображениям. «Я впервые жил в самой гуще сектантской массы, - писал он, - где ознакомился и с их обрядами и обычаями, и с их вероучением, впервые записав за ними их “Животную книгу”, изучил экономическую природу их общин, их организацию и др. ...» [11, д. 20, л. 11]. С этого времени начали появляться его печатные работы по вопросам истории, мировоззрения, быта различных религиозных общин и миссионерской деятельности РПЦ среди них. Однако он столкнулся с серьезным государственным давлением при публикации своих исследований. Так, «по цензурным условиям» удалялось до трех четвертей из написанных им работ. На этот факт В. Д. Бонч-Бруевич неоднократно указывал в своих письмах к русскому публицисту, общественному деятелю и последователю Л. Н. Толстого П. И. Бирюкову [14, д. 64, л. 18].

Тем не менее, В. Д. Бонч-Бруевич продолжал свою работу и создал собственную систему сбора и анализа сведений: лично объезжал территории, населенные неправославными жителями, располагал их к конструктивному диалогу, вел с ними постоянную переписку. В результате научные труды В. Д. Бонч-Бруевича получили признание не только среди русских марксистов, но и в широких миссионерских кругах. Свидетельством этого явилось указание Св. Синода о допущении «к приобретению в церковные библиотеки тех приходов, где имеются сектанты и старообрядцы», первой части книги В. Д. Бонч-Бруевича «Материалы к истории и изучению русского сектантства и раскола» [11, д. 20, л. 14].

Однако, следуя узкоклассовой позиции, В. Д. Бонч-Бруевич полагал, что миссионерская деятельность РПЦ направлена исключительно на укрепление самодержавия. Первоочередной задачей для правительства в этом направлении было воспитание в духе православия молодежи страны. С этой целью на церковно-приходские школы возлагались миссионерские функции, открывались специальные профильные приюты и детдома, усиливался надзор за преподаванием в школах дисциплины «Закон Божий» и др. «Церковь рассылает повсюду кадры миссионеров, - отмечал В. Д. Бонч-Бруевич, - заводит свои школы и проникает во все уже имеющиеся, стараясь там обеспечить себе наибольшее влияние, добиваясь роли постоянного дозорного по отношению к учащим и учащимся» [3, с. 86].

В работе со взрослым населением страны часто использовались, с его точки зрения, административнополицейские меры (например, сектантов секли розгами, жгли тело папиросами, «защемляли сосцы женских грудей и давили их до крови» и т.п.). В. Д. Бонч-Бруевич осуждал распространение православия подобным образом: «Подкрепляемые пастырями жандармского управления и охранного отделения пастыри православного ведомства бодро и твердо несут свое знамя, распространяя и поддерживая повсюду тьму, насилие и ложь» [Там же, с. 87]. Он развил этот тезис в своем выступлении «Наша церковная политика» на заседании Третьей Государственной думы в 1909 г. В доказательство своей правоты В. Д. Бонч-Бруевич напомнил собравшимся о результатах прошедшего в 1908 г. в Киеве IV Всероссийского миссионерского съезда, где «духовные вопросы были отодвинуты на задний план вопросами… чисто полицейско-доносительского свойства» [2, с. 100].

В результате недальновидной миссионерской политики, по мнению В. Д. Бонч-Бруевича, в народной среде нарастала тенденция отпадения от РПЦ, тем самым жители страны пытались «высвободиться от церковно-государственных пут». В связи с этим увеличивалось число последователей сектантства и различных политических организаций, нарастала волна атеистического движения. Более того, в среде православного духовенства и мирян усиливалось недовольство действиями руководства РПЦ. В итоге, по мнению В. Д. БончБруевича, государству и РПЦ следовало как можно скорее кардинальным образом изменить конфессиональную политику, в противном случае России грозила революция: «…в народной же массе сектантское и вообще антиправославное, антицерковное движение очень широко; оно назревает с каждым месяцем и только ждет своих вождей, могущих ясно сформулировать требования большинства» [4, с. 115].

Между В. Д. Бонч-Бруевичем и лидером русских марксистов В. И. Лениным была активная переписка, связанная с данными о церковно-полицейском преследовании сектантов на религиозной почве. В. И. Ленин, поддерживая своего соратника, подчеркивал, что право на пропаганду своего религиозного учения должно было быть у любого жителя страны. Так, в своей брошюре «К деревенской бедноте» он писал: «Каждый должен иметь полную свободу не только держаться какой угодно веры, но и распространять любую веру и менять веру» [6, с. 153]. Более того, государство не должно было отдавать предпочтения какой-либо конфессии и оплачивать из казны работу пропагандистов той или иной религиозной организации. Тем самым деятельность православных миссионеров, с точки зрения лидера большевиков, должна была быть профинансирована только за счет РПЦ, а не государства.

В конце 1901 г., после выступления на Орловском миссионерском съезде общественного деятеля и губернского предводителя орловского дворянства М. А. Стаховича, посвященного ненасильственному распространению православия и свободы вероисповедания в России, в обществе развернулась широкая дискуссия по этому вопросу. В. И. Ленин не мог остаться в стороне и принял в ней активное участие, написав статью «Политическая агитация и “классовая точка зрения”», где подчеркнул, что не только демократические слои общества, но и многие представители дворянства призывали руководство РПЦ отказаться от использования в миссионерстве административно-полицейских мер принуждения. «И до какой же безграничной степени должна доходить “деморализация”, вносимая в русскую жизнь… полицейским произволом и инквизиторской травлей сектантства, чтобы… предводители дворянства горячо заговорили о свободе совести!» [8, с. 266], - подчеркивал В. И. Ленин.

Однако, будучи умелым тактиком, В. И. Ленин призывал своих сторонников поддерживать сектантов в случае их недовольства православной администрацией и использовать его в революционных целях. Он писал: «Наш прямой долг расширять и поддерживать всякий либеральный и демократический протест, будет ли он проистекать из столкновения дворян с ведомством полицейского православия… или сектантов с урядниками…» [Там же, с. 268].

Более того, В. И. Ленин доказывал, что «казенщина полицейско-крепостнического самодержавия» приводит к возмущению и недовольству как у рядовых членов РПЦ, так и у священнослужителей. «Как ни забито, как ни темно было русское православное духовенство, - подчеркивал он, - даже оно примыкает к требованию свободы, протестует против… полицейского сыска, навязанного “служителям бога”» [9, с. 143]. В связи с этим в своей работе «Об отношении рабочей партии к религии», написанной во время Первой русской революции, В. И. Ленин призывал поддерживать недовольство православного духовенства руководством РПЦ и использовать его для успеха в революционном движении в России. «Если священник идет к нам для совместной политической работы, - писал Ленин, - и выполняет добросовестно партийную работу, не выступая против программы партии, то мы можем принять его в ряды социал-демократов…» [7, с. 422].

Таким образом, в конце XIX - начале XX в., по словам современного исследователя истории РПЦ Т. Г. Леонтьевой, руководству Российской империи «приходилось думать не только о борьбе с заблуждающимися в вере, но и с революционными утопистами» [10, с. 174]. Последние признавали состояние миссии РПЦ неудовлетворительным. Причины этого они видели в отсутствии полной конфессиональной свободы, либеральных форм и методов работы православных миссионеров. Положенная в основу религиозной политики консервативная идеология, отрицающая свободу совести, испытывала все больший кризис и не могла оставаться объединяющей силой для церковной и общественной жизни. В связи с этим усиливалось отчуждение населения страны от «официального» православия и активизировалась пропаганда русских марксистов среди народных масс, что, в свою очередь, привело к революционным «брожениям», вылившимся в Февральскую и Октябрьскую революции 1917 г.

Список литературы

марксизм православный церковь миссия

1. Бонч-Бруевич В.Д. Избранные сочинения. О религии, религиозном сектантстве и церкви. М.: Твердый переплет, 1959. Т. I. 412 с.

2. Бонч-Бруевич В.Д. Наша церковная политика // Бонч-Бруевич В. Д. Избранные атеистические произведения. М.: Мысль, 1973. С. 92-102.

3. Бонч-Бруевич В.Д. Силы русского клерикализма // Бонч-Бруевич В. Д. Избранные атеистические произведения. М.: Мысль, 1973. С. 82-92.

4. Бонч-Бруевич В.Д. Стоимость культа (по сметам государственного бюджета и отчетам обер-прокурора святейшего Синода) // Бонч-Бруевич В.Д. Избранные атеистические произведения. М.: Мысль, 1973. С. 114-138.

5. Второй очередной съезд Российской социал-демократической рабочей партии: полный текст протоколов. Женева: Типография партии, 1904. 397 с.

6. Ленин В.И. К деревенской бедноте // Ленин В. И. Полное собрание сочинений: в 55-ти т. М.: Твердый переплет, 1979. Т. 7. С. 133-158.

7. Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии // Ленин В. И. Полное собрание сочинений: в 55-ти т. М.: Твердый переплет, 1979. Т. 17. С. 415-426.

8. Ленин В.И. Политическая агитация и «классовая точка зрения» // Ленин В. И. Полное собрание сочинений: в 55-ти т. М.: Твердый переплет, 1979. Т. 6. С. 266-270.

9. Ленин В.И. Социализм и религия // Ленин В.И. Полное собрание сочинений: в 55-ти т. М.: Твердый переплет, 1979. Т. 12. С. 142-147.

10. Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс. М., 2002. 256 с.

11. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки. Ф. 369. К. 82.

12. Плеханов Г.В. Священник Г. Гапон // Плеханов Г. В. Сочинения: в 24-х т. М. - Л.: Государственное издательство, 1926. Т. XIII. C. 198-199.

13. Потапова Н.В. Вероисповедная политика Российской империи и религиозная жизнь Дальнего Востока во второй половине XIX - начале ХХ в. (на примере Сахалина). Южно-Сахалинск, 2009. 316 с.

14. Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ). Ф. 41. Оп. 1.

15. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. СПб.: Изд-во Н.С. Таганцева, 1885. 959 с.

16. Устав о предупреждении и пресечении преступлений // Свод законов Российской империи. СПб.: Государственная типография, 1890. Т. XIV. Ст. 72.

Размещено на Allbest.ru