Политика Уинстона С. Черчилля в отношении России в 1918–1919 гг.: продвижение идеи активной поддержки антибольшевистских сил и интервенции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Политика Уинстона С. Черчилля в отношении России в 1918-1919 гг.: продвижение идеи активной поддержки антибольшевистских сил и интервенции

После подписания советской Россией Брест-Литовского мирного договора с Германией Мурманский Совет народных депутатов заключил фиктивное соглашение с союзниками о помощи в снабжении [6, c. 36, 37], и 6 марта 1918 г. в Мурманске с борта английского линкора «Глори» высадился отряд английских морских пехотинцев в количестве около 170 человек [2, c. 134] - так началась интервенция союзных войск в России.

Уинстон С. Черчилль в 1917-1918 гг. занимал пост министра военного снабжения Великобритании. Оценивая мирный договор России с Германией, У. Черчилль прогнозировал его негативные последствия - наступление немцев на Западном фронте, а также начинающуюся борьбу белого движения с большевиками.

Главная задача У. Черчилля как министра снабжения заключалась в сохранении того объема военного снаряжения, который союзники поставляли в Россию с 1915 г. Большая часть амуниции хранилась в морских российских северных портах, Мурманске и Архангельске. Великобритания не могла допустить попадания поставляемого в Россию военного снаряжения в руки немцев, оккупировавших Финляндию [6, c. 38], но не было и вполне ясно для министра военного снабжения, можно ли предоставить его большевикам [5, c. 49].

Как выяснилось, опасения поставщиков военного снаряжения относительно опасности захвата складов амуниции немцами либо большевиками были не беспочвенны [9, p. 28]. Именно под предлогом защиты военного снаряжения союзниками были посланы войска в российские порты, где хранилась амуниция. Подобное вторжение войск союзников не имело дипломатической силы как таковой, поэтому для отправки больших сил в Россию нужен был более веский повод.

Еще 23 декабря 1917 г. военные представители Верховного союзного совета постановили, что все национальные войска в России, решившие продолжить войну, должны поддерживаться всеми средствами [5, c. 50]. Британское правительство инициировало переговоры с Японией и Америкой о возможности совместной интервенции в Россию. Япония дала свое согласие на участие в военных мероприятиях, но США отказались от интервенции и выступили против вхождения японцев в состав интервентов. Четыре месяца длились прения между двумя странами. В то же время положение на Западном фронте усложнялось - немцы перебрасывали дополнительные войска с Восточного фронта, натиск на Францию и Бельгию усиливался [Там же].

В своих мемуарах У. Черчилль писал, что в этот момент помощь идее интервенции пришла с неожиданной стороны - от большевистского правительства. 28 марта 1918 г. Л.Д. Троцкий сообщил Б. Локхарту, английскому представителю в Москве, что не возражает против вступления японских войск на территорию России для сопротивления германским войскам. В.И. Ленин также не видел препятствий для японской стороны, но ставил условие полного невмешательства иностранных войск во внутренние дела России. Согласие Москвы было на руку английскому правительству, которое делало все, чтобы получить хотя бы формальное приглашение от советского правительства, а также и самому У. Черчиллю как главному стороннику интервенции [Там же, c. 51].

У. Черчилль отмечал, что формального согласия советского правительства было недостаточно, чтобы привести союзников к практическому соглашению по вопросу интервенции. Решающим фактором в его разрешении стал вспыхнувший 25 мая 1918 г. мятеж Чехословацкого корпуса. Профессор Т. Масарик, президент будущей независимой Чехословакии, просил предоставления помощи чехословацким частям в России со стороны союзных держав, аргументируя свою просьбу тем, что солдаты этого корпуса являются частью союзнической армии наравне с армиями французов и англичан, и чешские отряды подчиняются Верховному союзному совету [Там же, c. 54]. В книге «Черчилль» французский исследователь Ф. Бедарида высказывает предположение, что, возможно, мятеж был спровоцирован британской агентурой, в планы которой был посвящен и У. Черчилль [1, c. 65].

В начале июня 1918 г. Верховный военный совет в Париже принял решение использовать корабли, предназначенные для транспортировки немцев и австрийцев из Китая в Австралию, для перемещения чехов во Францию. Однако Чехословацкий корпус представлял собой довольно внушительную военную силу (насчитывал около 60000 человек) и, конечно же, мог хорошо послужить делу интервенции. Вероятно, ввиду этого обстоятельства, 17 июня 1918 г. У. Черчилль написал письмо Д. Ллойд Джорджу с просьбой не торопиться отправлять чехов, используя корабли, и сначала очистить Китай от немцев [7, p. 326, 327]. Именно такое решение о задержке чехов в России и было принято Верховным советом [6, c. 40].

Развивая идею активной помощи антибольшевистским силам в России, У. Черчилль 22 июня 1918 г. обозначил в секретном меморандуме к кабинету министров свою позицию, говоря о необходимости помощи чехам: «Мы не должны принять отрицательного ответа на вопрос о продолжении военных действий Японией и США. Мы должны управлять событиями, а не пускать их на самотек. Надо ли нам сейчас сомневаться в том, что сейчас, когда чешские дивизионы овладели большей частью Сибирской железнодорожной магистрали, совершенно необходимо приложить хоть какие-то усилия к спасению их от разгрома большевиками? Разве мы не можем предположить, что президент Вильсон расценит спасение чехов как дело чести? Кто может спасти их, кроме японцев? Даже если президент Вильсон не будет действовать, мы должны изыскать средства для действия японцев. Также существует много средств в распоряжении Британской империи…» [17, р. 497].

В результате 2 июля 1918 г. Д. Ллойд Джордж совместно с французским коллегой Ж. Клемансо обратились к американскому президенту В. Вильсону с просьбой о вводе войск в Россию под предлогом поддержки чехословацких батальонов [5, c. 54]. Уже 5 июля 1918 г. Соединенные Штаты сообщили, что дают согласие на совместную интервенцию с британскими, французскими и японскими войсками для оказания помощи Чехословацкому корпусу.

От У. Черчилля теперь требовалось выработать четкую политическую линию в отношении России. В первых числах июля 1918 г. А. Синклер, вскоре ставший военным секретарем У. Черчилля, в своих письмах к будущему шефу дважды упоминал Россию, подчеркивая: «у нас вообще нет никакой политики в отношении к России» [10]. Тем не менее, министр еще довольно долго раздумывал о своей стратегической позиции в отношении России.

Взгляды У. Черчилля на положение в России утверждаются после получения известия о расстреле 17 июля 1918 г. российской императорской семьи: неприятие им большевизма становится буквально патологическим. Вскоре после этого начинается кампания по удержанию Транссибирской железнодорожной магистрали под контролем союзников.

Итак, интервенция войск Антанты началась в марте 1918 г. с высадки в Мурманске, а затем и в Архангельске, английских, французских и американских войск. В апреле 1918 г. на Дальнем Востоке высадились японские войска, вслед за ними во Владивостоке ? английские и американские. Вместе с действиями интервентов активизировалось и белое движение. На Северном Кавказе была образована Добровольческая армия под командованием А.И. Деникина, к Царицыну вышли войска П.Н. Краснова, на Урале действовали формирования А.К. Дутова. Прямо пропорционально укреплению антибольшевистских сил росла и уверенность У. Черчилля в том, что Россию не стоит считать погибшей и следует проявлять к ней особое внимание. Об этом свидетельствует неотправленное письмо к Д. Ричи от 3 августа 1918 г., которое отражает точку зрения У. Черчилля в отношении России: «Ранее мы… не видели ничего подобного нынешнему жалкому падению конвульсирующей России. Но стоит ли кому-либо считать это концом этой истории? Неясно, возродится ли великая нация России… И надо ли нам впредь строить свою политику и жизнь на предположении о будущей раздавленной России?.» [21].

Ясно, что У. Черчилль не собирался отказываться от своих политических планов в отношении России. Мысль о неукоснительном соблюдении взятого курса на поддержку белого движения и чехов была высказана им на заседании военного кабинета 6 сентября 1918 г., в протоколе которого записано: «М-р Черчилль выразил мнение, что мы ни в коем случае не должны утратить союзнический контроль над Транссибирской магистралью» [13, р. 386].

Об опасности, прежде всего для Германии, которую несет в себе большевизм, У. Черчилль заговорил на заседании военного кабинета 10 ноября 1918 г., найдя в этом поддержку премьер-министра Д. Ллойд Джорджа [7, p. 412]. Заявление об опасности большевизма было сделано на следующий день после провозглашения Германии республикой. Днем позже, 11 ноября 1918 г., было подписано перемирие между воюющими сторонами Первой мировой войны.

Оформив свою точку зрения документально в письменной форме, 19 ноября 1918 г. У. Черчилль представил кабинету министров содержательный меморандум, названный им «Неоконченная задача». Из приведенного ниже отрывка следует, что под неоконченной задачей У. Черчилль подразумевал необходимость еще больших усилий, направленных на выработку прочного мира, для чего, по его мнению, требовался ряд политических действий: «Условия в мире в текущий момент трагичны до невозможности. Побежденные нации, занимающие большую часть территории Европы и Азии, погружены в анархию, достигая во многих регионах стадии полного разложения общества… Анархия в России означает конвульсии Европы… Быстрыми и ясными должны быть те великие решения, которым суждено наложить четкие пределы разрастающемуся замешательству и жалкому положению побежденных… Те нации, что обнажили свой меч во имя права и правосудия и упорно шли вместе, несмотря на все превратности опасного пути, не пугаясь ни опасности, ни усталости, сейчас возложили на себя перед лицом Провидения ответственность за самое ближайшее будущее всего мира. Теперь они уже не могут сбросить с себя эту ответственность… Теперь, в конце войны, они (союзники - А.П.) уже больше не могут бросить Россию на волю судьбы… Британская Империя и США пришли из-за морей и океанов, чтобы спасти Европу от угнетения милитаризмом; не могут они и теперь бросить ее в сумбуре анархии… Мудрая и твердая постановка непростых вопросов перед Германией сможет, в конечном итоге, послужить верным средством освобождения нас от наших обязанностей перед Россией… Решительные действия необходимы… Наш соотечественник заплатил в войне слишком большую цену…» [18, р. 417-421].

Практически сразу после окончания Первой мировой войны в Англии были назначены выборы нового правительства, потому как срок полномочий старого, выбранного еще в 1910 г., давно истек. У. Черчилль тоже участвовал в выборах в своем избирательном округе Данди. И здесь, кроме злободневных речей о дальнейшей судьбе Германии и ее сателлитов, У. Черчилль не упустил возможности озвучить мысль об опасности большевизма [4, c. 172]. Он неоднократно упоминал об этом в письмах и к влиятельным избирателям [7, p. 432, 433], и к рядовым гражданам [Ibidem, p. 435, 436] своего избирательного округа, а затем обсуждал свою избирательную кампанию со своей супругой К. Черчилль [Ibidem, p. 436, 438].

Вскоре утвердился состав нового коалиционного правительства, в котором пост премьер-министра вновь занял Д. Ллойд Джордж. По его инициативе У. Черчиллю был предложен пост главы военного министерства. Примечательно, что немедленно, как только стало известно о мысли премьер-министра отдать пост военного министра У. Черчиллю, последний 29 декабря 1918 г. написал письмо Д. Ллойд Джорджу с просьбой направить его на службу в Адмиралтейство, где, по его мнению, он послужил бы лучше [Ibidem, p. 448].

Однако, 14 января 1919 г. У. Черчилль все же был назначен главой военного ведомства.

Неясно, какими методами борьбы с большевиками У. Черчилль бы руководствовался, находясь во главе Адмиралтейства, но пост военного министра давал ему крайне широкие возможности. Взять хотя бы армию, которая все еще находилась в мобилизованном состоянии. Продолжив претворять свои планы на Россию в жизнь, У. Черчилль, находясь на новом посту, внес предложение о задержке массовой демобилизации английской армии, аргументируя это необходимостью поддержки порядка в Германии, а также в многочисленных колониях: армия нужна была ему для эффективных действий в России.

Проект задержки демобилизации был встречен одобрительно многими британскими военными политиками, такими, как бывший военный министр А. Мильнер [Ibidem, p. 454] и глава имперского генерального штаба Г. Вильсон [Ibidem, p. 450, 451]. Попутно У. Черчилль в письме от 14 января 1919 г. заверил командующего английскими войсками в Архангельске генерала У. Айронсайда и командующего английскими войсками в Мурманске генерала Ч. Мэйнарда в том, что к ним будет проявлено особое внимание и оказана поддержка со стороны военного министра [Ibidem, p. 453, 454].

Проект У. Черчилля по задержке демобилизации английской армии стремительно развивался, о чем свидетельствует сделанное им 15 января 1919 г. заявление перед прессой, в котором британский политик кратко изложил свою программу: «а) необходимо иметь Оккупационную армию; б) необходима послевоенная добровольческая армия; в) необходимо поддержать наши нынешние силы в России…» [11, р. 454, 455]. Как видим, основное направление политики У. Черчилля осталось прежним - сохранение войск и помощь английским силам в России.

В итоге проект, названный У. Черчиллем «Оккупационная армия», был представлен им 19 января 1919 г. в виде внушительного меморандума военного кабинета. Общее количество воинов этой армии должно было составлять около 1200000 человек, из которых всего лишь 14000 человек отводилось на действия в России.

В тексте им было помечено, что силы на Севере России и в Сибири требуют помощи [7, p. 463-467].

Сторонников проекта У. Черчилля становилось все больше, но, по свидетельству начальника генерального штаба Г. Вильсона, против него был активно настроен Д. Ллойд Джордж [Ibidem, p. 478]. Премьерминистр высказывался о невозможности содержания такого количества войск [Ibidem, p. 461] и не раз откладывал обсуждение проекта «Оккупационная армия» [Ibidem, p. 470]. Продвижению идеи У. Черчилля мало способствовали и настроения общества. Задержка демобилизации и перспектива войны в России вызвали волнения в армии, что вскоре заставило военного министра выступить с официальным заявлением, что «Оккупационная армия» вовсе не направлена на сосредоточение сил для новой борьбы [4, c. 178].

Проект «Оккупационная армия» не возымел должного действия и, анализируя документы У. Черчилля, можно сделать вывод, что теперь его взгляд был сконцентрирован на улучшении положения британских войск в России. В письмах к премьер-министру У. Черчилль неоднократно настаивал на помощи экспедиционным войскам для обеспечения их должного существования. Так, в одном из посланий к Д. Ллойд Джорджу, датированном 27 января 1919 г., военный министр отмечал: «Я расстроен военной телеграммой из России. Мы располагаем там очень малыми силами (14 тысяч человек)… Отдельные офицеры и солдаты контролируют большие города и районы, сопротивляясь большевикам, производя впечатление о том, что за ними стоит Британия, в то время как Британия, на деле, давно покинула поле боя… С точки зрения Военного министерства, я категорически против удержания солдат на территории, лишенной транспорта, технической поддержки, врачей, госпитального штата… антибольшевистские российские силы не должны быть внезапно лишены снабжения. Пока они способны эффективно сражаться, мы не должны прекращать снабжения их оружием, припасами и добровольцами…» [19, р. 486-490].

На следующий день, 28 января 1919 г., У. Черчилль выступил на заседании военного кабинета. Согласно протоколу, министр заявил: «…положение наших войск в России самое неудовлетворительное. Вследствие того, что мы имели неопределенную политику, было невозможным послать достаточное количество медицинских работников или… железнодорожников, чтобы позволить нашим войскам уверенно удерживать их завоевания против большевистских армий…» [14, р. 493].

Следует заметить, что истинное состояние британских войск в России не было столь плачевным, и У. Черчилль был об этом прекрасно осведомлен. Однако он не желал, чтобы сносное положение дел становилось достоянием гласности, предпочитая в своей политике тактику запугивания «большевистской угрозой». Вести об успехах британских войск на страницах газет и журналов были ему на тот момент ни к чему, о чем свидетельствует одна из его записей в протоколе заседания военного кабинета от 29 января 1919 г.: «Полковник Уорд (Дж. Уорд - командующий британскими войсками в Сибири - А.П.) действует превосходно, но я не думаю, что сейчас необходимо это публиковать…» [17, р. 497].

У. Черчилль продолжал настаивать на необходимости отправки солдат в Россию. В секретной телеграмме премьер-министру от 3 февраля 1919 г. он писал: «Я получил меморандум от Начальника Имперского Генерального Штаба…о безопасности наших войск на севере России… Моя точка зрения заключается в следующем:… с момента отправки войск, и пока они находятся там, ответственность за их надлежащее техническое обслуживание, питание и поддержку лежит на Военном министерстве, и я обязан принять любые меры, которые одобряет военный совет, чтобы убедиться, что наши войска не подвергаются жестокому обращению и не разбиты… наши люди будут страдать без положенных железнодорожных подразделений, медицинского обслуживания, электриков… я прошу, чтобы решение правительства Великобритании против посылки большего количества людей в Россию было изменено…» [20, р. 507, 508].

В результате неоднократных и настойчивых обращений 5 февраля 1919 г. У. Черчилль, наконец, получил одобрение в телефонном сообщении Д. Ллойд Джорджа: «Я полагаю, что любые средства, необходимые, чтобы обеспечить здоровье, комфорт и питание войск в Северной России, нужно послать без задержки… и я думаю, что Вы должны немедленно сделать все необходимое, дабы улучшить условия тех, кто служит в Архангельске и Мурманске» [8, р. 515, 516].

Окончательных и позитивных для себя решений премьер-министра У. Черчилль добился не только умелым лавированием между противоположными взглядами членов кабинета министров относительно возможности открытой интервенции. Этому в немалой степени способствовало отсутствие Д. Ллойд Джорджа в Лондоне, а также нерешительность замещающего его Э. Бонара Лоу [3, c. 317].

Получив одобрение Д. Ллойд Джорджа, У. Черчилль выработал собственную тактику продвижения идеи активной интервенции. Задумка военного министра сводилась к тому, что в политических кругах Запада всячески раздувалась идея угрозы большевизма и рисовалась крайне печальная перспектива уничтожения британских военных сил в России. Чтобы не допустить подобного сценария развития событий, У. Черчилль, естественно, требовал усилить воинский контингент.

В качестве подтверждения серьезности устремлений У. Черчилля можно сослаться на протокол заседания военного кабинета от 12 февраля 1919 г., на котором присутствовал и вернувшийся из Парижа премьерминистр. В документе констатируется: «Военный министр сказал… Большевики становятся сильнее с каждым днем. На юге положение армии генерала Деникина значительно ухудшилось. Краснов был обескуражен, и считает, что союзники полностью бросили их. Ситуация в Сибири аналогична… Если мы собираемся вывести наши войска, то это должно быть сделано немедленно. Если мы собираемся продолжать интервенцию, то мы должны послать больше войск. Он считает, что мы должны продолжать интервенцию» [12, р. 521].

Д. Ллойд Джордж пытался противопоставить заявлению У. Черчилля простой аргумент: «…если мы собираемся действовать успешно, то нам необходимо, по крайней мере, миллион человек…» [Ibidem]. Однако, поддавшись аргументации военного министра, вынужден был согласиться с тем, что «…одно только оружие будет бесполезно, поэтому необходимо послать, помимо него, по крайней мере, 150000 человек» [Ibidem]. У. Черчилль, развивая мысль главы правительства, продолжил: «…Мы должны продолжать оказывать помощь антибольшевистским силам в России столько, сколько сможем…» [Ibidem]. Несмотря на, казалось бы, внешне единодушно достигнутое решение, заседание военного кабинета 12 февраля 1919 г. рассматривало и другой крайний вариант политики в отношении России - вовсе покинуть ее. Однако, как показывает текст протокола, ни Д. Ллойд Джордж, ни другие члены кабинета не торопились его утверждать.

Самой реальной политикой в отношении России Д. Ллойд Джорджу и поддерживающим его министрам виделась помощь антибольшевистским силам оружием, боеприпасами и другим военным снаряжением. Премьер-министра волновал вопрос, «сколько денег для этого понадобится и повлечет ли это отправку большего количества сил» [Ibidem]. В конце заседания 12 февраля 1919 г. глава правительства пожелал получить от военного кабинета документ, подробно рассматривающий последствия любого из возможных курсов политики в отношении России.

Выработка основной стратегии «русской политики» была назначена в кабинете министров на 13 февраля 1919 г. У. Черчилль представил обширный доклад о положении в России. В нем в качестве солирующей звучала мысль о необходимости продолжения активной интервенции.

Несмотря на то, что большинство членов кабинета склонялось к идее оказания исключительно военнотехнической помощи, У. Черчилль и не думал отказываться от своих планов: «Если мы не способны эффективно поддержать русских, то будет намного лучше принять решение немедленно покинуть (Россию - А.П.) и наблюдать последствия этого… нежели оставить там наши войска и продолжать действовать без определенной политики…» [15, р. 521-525].

Таким образом, единое решение кабинета министров относительно дальнейшей политики Великобритании в отношении России в феврале 1919 г. зашло в тупик, поскольку прения между Д. Ллойд Джорджем и У. Черчиллем продолжались и могли продолжаться еще долго. Правящие круги Англии решили, что для выработки единой политической линии необходимо представить взгляды кабинета министров Великобритании на обсуждение Парижской мирной конференции. Для воплощения задачи требовалось послать представителя британского кабинета в Версаль: истории известно, что им был выбран У. Черчилль, как наиболее подходящая кандидатура для прояснения ситуации относительно России.

Список литературы

черчилль интервенция мятеж антибольшевистский

1. Бедарида Ф. Черчилль / пер. с фр. Е.Н. Юдиной. М.: Молодая гвардия, 2012. 264 с.

2. Кирмель Н.С. Белогвардейские спецслужбы в Гражданской войне. 1918-1922 гг.: монография. М.: Кучково поле, 2008. 512 с.

3. Ллойд Джордж Д. Правда o мирных договорах: в 2-х т. М.: Изд-во иностранной литературы, 1957. Т. 1 / под ред. В.Г. Трухановского. 656 с.

4. Трухановский В.Г. Уинстон Черчилль. Политическая биография. М.: Мысль, 1977. 466 с.

5. Черчилль У. Мировой кризис: 1918-1925 / пер с англ. Изд-е 5-е. М.: Либроком, 2010. 336 с.

6. Штейн Б.Е. «Русский вопрос» на Парижской мирной конференции (1919-20 гг.). М.: Госполитиздат, 1949. 464 с.

7. Churchill W.S. The Churchill Documents. Hillsdale: Hillsdale College Press, 2008. Vol. 8: War and Aftermath. December 1916 - June 1919.

8. David Lloyd George to Winston S. Churchill: Telephone Message. 5 February 1919 // Churchill W.S. Op. cit.

9. Kinvig C. Churchill`s Crusade. The British Intervention in Russia 1918-1920. Cornwall: MPG Books Ltd, 2006. 373 p.

10. Sir Archibald Sinclair to Winston S. Churchill. 3 July 1918 // Churchill W.S. Op. cit. P. 336-337.

11. Sir Henry Wilson: Diary. 15 January 1919 // Churchill W.S. Op. cit.

12. Sir Henry Wilson: Diary. 12 February 1919 // Churchill W.S. Op. cit.

13. War Cabinet: Minutes. 6 September 1918 // Churchill W.S. Op. cit.

14. War Cabinet: Minutes. 28 January 1919 // Churchill W.S. Op. cit.

15. War Cabinet: Minutes. 12 February 1919 // Churchill W.S. Op. cit. P. 521-525.

16. Winston S. Churchill: Cabinet Memorandum. A NOTE ON THE WAR. 22 June 1918 // Churchill W.S. Op. cit. P. 328-334.

17. Winston S. Churchill: Departmental Minute. 29 January 1919 // Churchill W.S. Op. cit.

18. Winston S. Churchill: Memorandum. THE UNFINISHED TASK. 19 November 1918 // Churchill W.S. Op. cit. P. 417-421.

19. Winston S. Churchill to David Lloyd George. 27 January 1919 // Churchill W.S. Op. cit. P. 486-490.

20. Winston S. Churchill to David Lloyd George: Telegram. 3 February 1919 // Churchill W.S. Op. cit.

21. Winston S. Churchill to Sir George Ritchie: Draft Letter, Never Sent. 3 August 1918 // Churchill W.S. Op. cit. P. 363-366.

Размещено на Allbest.ru