Освобождение от уголовной ответственности (понятие, основание, виды)

Древнейший сборник законов Русская Правда в вопросах ответственности исходил из позиций его основного источника - обычаев. Русская Правда решала с помощью ответственности следующие задачи - удовлетворение потерпевшего и возмещение ущерба, чем фактически сводила ответственность к возмездию, которое проявлялось в мести или денежной компенсации.

В отличие от доклассового общества, ответственность в период действия Русской Правды становится орудием в руках господствующего класса по подавлению эксплуатируемых им. Используя ответственность в целях защиты своих привилегий, господствующий класс стремился прежде всего к охране своих интересов, пренебрегая при этом интересами основной массы населения. Так, например, согласно установлениям Русской Правды, холоп не был наделен каким-либо правом и являлся по закону собственностью, вещью хозяина. Хозяин же мог холопа убить, продать и т. п. и не нес за это ответственности. В некоторых случаях с холопом имел право расправиться и сам потерпевший от него и также не нес за это ответственности (ст. 17).

Ответственность по Русской Правде имеет как бы двойственный характер. Это видно из ст. 1, согласно которой при отказе от кровной мести она может быть заменена «вирой» - уплатой своего рода компенсации потерпевшей стороне и вознаграждением князю.

Ответственность по Русской Правде наступает за сам факт нанесения «обиды» так же, как и в доклассовый период. Господствует объективное вменение, что связано со слабым развитием в ту пору общественной и законодательной мысли, которая не шла дальше внешнего явления, не доискивалась до вины, ее оттенков и т. д. Да и особой необходимости в этом не было: для достижения цели возмещения причиненного ущерба вина при ответственности значения не имела. Ответственность наступала при любом причинении вреда, а без его причинения не было и ответственности.

Русская Правда не различала невозвращение долга и кражу. Убийство, телесные повреждения и изнасилование влекли за собой «виру», неуплата которой служила поводом для физического воздействия на личность виновного. Такое наказание было возможно и при неуплате долга. Таким образом, ответственность в зарождавшемся феодальном уголовном праве преследовала прежде всего цель удовлетворения интересов потерпевшей стороны (частных лиц). этим по возможности для усиления своего господства пользовались и князья, не обладавшие еще сильной властью в государстве.

Однако впоследствии, с усилением государственной власти, развитием производства, общества и права интересы частного лица в вопросах ответственности начинают постепенно уступать место интересам государства. Разумеется, государство полностью не отказывалось от защиты интересов частных лиц, но в конечном счете уже законодательство ХV-ХVII вв. отдает предпочтение государственным интересам.

Так, Судебник 1497 г. допускал судебный поединок - «поле», с возможностью применения его даже за такие тяжкие преступления, как поджог, убийство (душегубство), кража (татьба), разбой (ст. 4-5),3 и вводил понятие известного («ведомого») «лихого человека», если «доведут» на кого-нибудь татьбу, или разбой, или душегубство, или какое-либо «лихое дело» и обвиняемый окажется «ведомый лихой человек», чьей казни Судебник требовал за совершение «лихого дела». Судебник также устанавливал, что если у «лихого человека» не хватит имущества для удовлетворения потерпевшего, то он все же не выдается ему «на отработки», а должен быть казнен (ст. 8). Таким образом, государство получало все большую власть над обществом.

Для привлечения к ответственности лица, признанного «лихим человеком», не требовалось доказывать, что им совершены конкретные преступления. Достаточно было утверждений «лучших людей», что обвиняемые - известные «лихие люди». Мера ответственности при этом за одни и те же преступления была разная - для «лихих людей» и для «необлихованных». Признанного «лихим» казнили (ст. 39), а «необлихованные» могли быть казнены только за вторую кражу и ряд преступлений против государства и религии (ст. 10 - 13).

Развивая дальше подобный подход к вопросам ответственности, Судебник 1550 г. прямо предписывал устанавливать «плату» за содеянное, смотря «по человеку» (ст. 25 и др.)7 и «увечью» (ст. 26 и др.). Чем выше было общественное положение потерпевшего и чем ниже - преступника, тем суровее была ответственность за содеянное. Российский историк Н.М. Карамзин по этому поводу писал, что в XVI в. в России «за что крестьянина или мещанина вешали, за то сына боярского сажали в темницу или секли батогами».

Уложение 1649 г. также закрепляло в своих нормах принцип неравной ответственности - в зависимости от сословной принадлежности. За одно и то же преступление, согласно его установлениям, крестьянин и холоп карались телесными наказаниями, а помещик подвергался тюремному заключению «до государевого указу» (гл. XXI, ст. 71, 72, 89), которое, как правило, не длилось особенно долго.

Вместе с тем Уложение содержало и прогрессивные изменения, касающиеся ответственности. Оно впервые в российском уголовном законодательстве ввело индивидуальную ответственность за общественно опасные посягательства. Уложение не распространяет уже ответственность на ближайших родственников преступника, если они не были причастны к совершенному им деянию (даже когда речь шла о государственных преступлениях, в отношении которых дольше всего существовала коллективная ответственность). Близкие родственники изменника, например, могли привлекаться к ответственности в том случае, если они «про ту его измену ведали» (гл. II, ст. 6, 7, 8, 10).

Провозглашение начал индивидуальной ответственности обусловило развитие теоретических положений о вине. Уложение различало неумышленное, умышленное и случайное совершение деяния, в зависимости от чего дифференцировало ответственность за содеянное (ст. 198 гл. Х; гл. ХХII и др.). Оно впервые в российском уголовном законодательстве стало различать случаи, когда отпадала необходимость в привлечении к ответственности лица за содеянное, в частности в случае самообороны хозяина дома, на который совершено нападение. Даже если при этом совершено убийство кого-либо из нападавших, виновный в убийстве к ответственности не привлекался. Но в Уложении устанавливалась ответственность лиц, совершивших убийство или нанесших ранение задержанному вору (татю) или разбойнику, которые в связи с этим уже перестали быть опасными, т. е. за самосуд.

Появление в российском уголовном праве подобных норм отвечало возросшим потребностям феодального общества, а также росту правосознания, прежде всего господствующего класса. Уголовный закон данного периода, решая вопросы об ответственности за общественно опасные посягательства, полнее учитывал формировавшийся веками опыт общественного развития и придавал все большее значение защите «общечеловеческих ценностей» (жизни, здоровья, чести и достоинства своих граждан).

Таким образом, окрепшее феодальное государство при установлении ответственности все меньше значения придает частному вреду, выдвигая на первый план общественно-государственные интересы.

Дальнейшее развитие содержание уголовной ответственности получило в законодательстве в период правления Петра I. В это время уголовная ответственность устанавливается уже не только за деяния, выраженные в нарушении уголовных законов и ослушании царской воли, но и за деяния, наносящие вред и убыток государству, хотя бы они и не были предусмотрены законом (Преамбула Воинского Устава). Воинский Устав Петра I (1715 г.) впервые в российском праве сформулировал важное условие уголовной ответственности - учет психического состояния привлекаемого к ответственности лица. В отношении «умалишенных» стало применяться более легкое наказание или полное освобождение их от ответственности и наказания (арт. 195).

Устав предусматривал и наказание за совершение лицом преступления в состоянии сильного душевного волнения. В арт. 152 по этому поводу говорится: «Ежели кто другого не одумавшись с сердца, или опамятовась, бранными словами выбранит, оный перед судом у обиженного христианское прощение имеет чинить и просить о прощении». Эта норма позволяла суду освободить от уголовной ответственности лицо, совершившее преступление, если виновным будут выполнены оговоренные в ней условия - «просить прощение у потерпевшего». Такое предписание Воинского Устава явилось как бы «прародителем» института освобождения от уголовной ответственности, с возникновением для освобожденного последствий не уголовно-правового характера.

Новым для российского уголовного права было и то, что Воинский Устав законодательно закрепил возраст лиц, которые могли быть привлечены к уголовной ответственности за совершение преступления. Дети до 10-летнего возраста вообще освобождались от уголовной ответственности, однако с указанием в законе, что они при этом должны быть наказаны своими родителями или помещиком, а уголовная ответственность для детей до 15 лет смягчалась.

Петр I впервые ввел в уголовное законодательство России термин «преступление», который вытеснил ранее употребляемый как его синоним термин «воровство». Это позволило разграничить уголовные и гражданские правонарушения, которые часто отождествлялись, а уголовная ответственность смешивалась с гражданско-правовой. Законодательство Петра I обогатило представление об уголовной ответственности, введя в обиход понятия, относящиеся к условиям вменяемости и вменения, к обстоятельствам, влияющим на меру ответственности, и т. д.

Дальнейшая регламентация уголовной ответственности произошла благодаря кодификации российского законодательства. издание в 1830 г. первого полного собрания законов Российской империи в 45 томах и составленного на его основе в 1832 г. Свода законов в 15 томах облегчило изучение и практическое применение института уголовной ответственности. Законоположения об уголовной ответственности обрели большую определенность и упорядоченность. Однако недостатки Свода в целом и особенно присущие 15-му тому вызвали потребность в реформе последнего. Этот том был существенно переработан, исправлен и издан в 1845 г. в новой редакции под названием «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных». Уложение внесло дополнительные элементы в понятие уголовной ответственности, требуя от судьи при выборе меры наказания «руководствоваться важностью вины и сопровождавшими содеянное обстоятельствами». Кроме того, Уложение предусматривало обстоятельства, называемые в нем погашающими наказание. К их числу Уложение относило смерть преступника, примирение, давность и помилование (ст. 160 - 170). Если наказание «погашено» в связи со смертью преступника, то Уложение предписывало взыскание с его близких денежной пени или его имущества для возмещения ущерба, причиненного преступлением (ст.162).

Освобождение от уголовной ответственности по Уложению должно было наступать и при так называемых уголовно-частных деликтах - «при менее важных телесных повреждениях, при посягательстве на женскую честь и при клевете» - в случае примирения сторон. Исключение составляли отдельные преступления, относящиеся к той же категории деяний, перечисленные в п. 2 ст. 160 Уложения. В отличие от первого вида, примирение сторон в этих случаях не влекло за собой наступления за содеянное последствий, указанных в законе.

Уголовное преследование (п.3 ст. 160) прекращалось также и за давностью содеянного преступления. Сроки давности уголовного преследования по Уложению зависели от максимального наказания, определенного за преступление в законе, например: 10 лет, если за деяние указано уголовное наказание; 8 лет, если предусматривалось исправительное арестантское отделение, и т. д. (см. ст. 163, 164, 165, 166, 167, 168 Уложения).

Помилование, согласно Уложению, исходило от Верховной самодержавной власти царя и выражалось в устранении для лица карательных последствий за совершенное им преступление по усмотрению самодержца (ст. 170, 171). Помилование могло проявляться в следующих формах:

1) отмена, изменение или замена наказания, определенного приговором суда отдельному подсудимому, причем только в сторону смягчения наказания; кроме отмены было также возможно и восстановление виновного в правах;

2) устранение уголовного преследования или прекращение уже возникшего преследования (прекращение уголовной ответственности - в современном понимании);

3) амнистия, т. е. прощение или смягчение наказания, либо неприменение уголовного преследования, или прекращение уже возникшего преследования в отношении большого числа осужденных или обвиняемых в определенных преступлениях (в этих случаях наряду с освобождением от наказания могло быть и прекращение уголовной ответственности).

Однако прекращение уголовной ответственности по акту помилования или амнистии не означало устранение всех последствий, возникающих для лица в связи с совершенным им преступлением. В частности, такое последствие, как церковное покаяние преступника, его помилованием или амнистией не устранялось. Оно прекращалось или продолжалось по усмотрению духовного начальства вероисповедания освобожденного лица. Но при освобождении лица от уголовной ответственности по акту помилования или амнистии могло иметь место и другое указанное в законе не уголовно-правовое последствие для него (ст. 172).

В Уложении нашел отражение идущий в России процесс становления буржуазного государства, способствовавший внедрению в законодательство принципов буржуазного права. Однако уголовное право данного периода оставалось в целом феодальным, и институт ответственности был направлен прежде всего на укрепление феодализма, часто тормозя развитие других отношений, в частности буржуазных.

Дальнейшее развитие основополагающих начал уголовной ответственности в уголовном праве шло в русле интенсивно проходящего в России процесса усиления капиталистических общественных отношений, приводящих к обострению классовых противоречий, углублению кризиса самодержавия и активизации политической жизни различных слоев общества.

В 1903 г. было подготовлено новое Уголовное уложение, представленное в Государственный совет на рассмотрение с последующим утверждением монарха. Следует заметить, что оно отразило высокий уровень правовой культуры и законодательной техники, чему способствовали успехи в науке уголовного права того времени, в том числе фундаментальная разработка вопросов уголовного права. Прогрессивно настроенные ученые-юристы того периода (Н.Д. Сергиевский, Н.С. Таганцев, Н.А. Неклюдов, И.Я. Фойницкий) своими трудами и участием в подготовке проекта Уголовного уложения внесли большой вклад в решение важнейших вопросов института уголовной ответственности. Благодаря им в законодательстве были четко сформулированы положения закона о возрастных границах уголовной ответственности; конкретные критерии вменяемости - юридический и медицинский; устанавливались разные степени вменения, в зависимости от которых дифференцировалась уголовная ответственность; перечень обстоятельств, позволяющих в определенных случаях освободить лицо от уголовной ответственности, и др. Однако прогрессивный смысл новых идей, привнесенных по велению времени в уголовное законодательство, видимо, напугал Николая II, так как Уголовное уложение 1903 г. было введено в действие лишь частично.

Пришедшее в ходе Февральской революции к власти Временное правительство практически полностью сохранило в силе прежнее уголовное право.

Таким образом, при анализе законодательных актов дореволюционной России можно сделать вывод, что уголовное право этого периода еще не имело четкой систематизации. Не было сформулировано понятие уголовной ответственности (говорилось только о том, что представляет собой наказание), поэтому не было отличий между освобождением от ответственности и освобождением от наказания.

Более подробно необходимо рассмотреть второй этап развития института освобождения от уголовной ответственности и наказания, поскольку именно в этот период он начинает активно развиваться и приобретать особое значение в уголовном законодательстве нашего государства.

Началом данного этапа следует считать издание Декрета о суде от 15 февраля 1918 г., в котором закреплялось следующее положение: «Суды и тюремное заключение для несовершеннолетних обоего пола до 17 лет отменяются. Дела о несовершеннолетних, замеченных в деяниях общественно-опасных, рассматриваются в «комиссиях о несовершеннолетних» в составе представителей ведомств юстиции, народного просвещения и общественного призрения» (ст. 17). Таким образом, несовершеннолетние освобождались от уголовной ответственности.

В соответствии со ст. 32 Декрета всем лицам, осужденным по приговорам народного суда, предоставляется право просить местный народный суд по месту жительства просителя об условном или досрочном освобождении, а также о помиловании или о восстановлении в правах. Если местный суд придет к заключению, что ходатайство это не лишено серьезных оснований, он передает дело на рассмотрение суда по первоначальной подсудности.

Освобождение от уголовной ответственности использовалось уже в первых декретах советской власти для борьбы с такими преступлениями, как взяточничество, дезертирство, незаконное обладание оружием. В ст. 6 Декрета «О взяточничестве» 1918 г. предусматривалась возможность освобождения от уголовной ответственности тех лиц, которые заявили судебным властям о даче ими взятки. Но от преследования за дачу взятки должностному лицу освобождались лишь такие взяткодатели, которые добровольно сделали подобное заявление в течение трех месяцев со дня издания декрета. В дальнейшем это правило не ограничивалось сроком действия. Статья 4 декрета СНК РСФСР «О борьбе со взяточничеством» от 16 августа 1921 г. устанавливала, что «лицо, давшее взятку, не наказывается, если оно своевременно заявит о вымогательстве взятки или окажет содействие раскрытию дела о взяточничестве».

В Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г. появляется следующее определение наказания: «Наказание - это те меры принудительного воздействия, посредством которых власть обеспечивает данный порядок общественных отношений от нарушителей последнего (преступников)». Также указывается, что задачей наказания является охрана общественного порядка от совершившего преступление или покушавшегося на совершение такового и от будущих возможных преступлений как данного лица, так и других лиц.

С исчезновением условий, в которых определенное деяние или лицо, его совершившее, представлялись опасными для данного строя, совершивший его не подвергается наказанию.

Когда преступление, по которому судом определено наказание в виде заключения под стражу, совершено осужденным - 1) впервые, 2) при исключительно тяжелом стечении обстоятельств его жизни, 3) когда опасность осужденного для общежития не требует немедленной изоляции его, - суд может применять к нему условное осуждение, то есть постановить о неприведении обвинительного приговора в исполнение до совершения осужденным тождественного или однородного с совершенным деяния. При повторении такого деяния условное осуждение теряет характер условного, и первоначальный приговор немедленно приводится в исполнение (п. 26).

В соответствии с Декретом ВЦИК «Об освобождении из заключения некоторых категорий арестованных и осужденных» от 25 апреля 1919 г. освобождались от заключения все задержанные органами борьбы с контрреволюцией, которым не предъявлено обвинение в непосредственном участии в заговоре против Советской власти, в подготовке или организации белогвардейских сил, и досрочно освобождались те осужденные, освобождение которых не представляет опасности для государства.

Постановлением Совета Рабочей и Крестьянской обороны «О мерах к искоренению дезертирства» от 3 июня 1919 г. была дана возможность всем уклонившимся от мобилизаций и дезертировавшим из армии загладить свое преступление добровольной явкой в ближайший волостной, уездный или городской комиссариат по военным делам. Явившиеся добровольно в течение семи дней со дня опубликования этого постановления освобождались от суда и наказания за уклонение от мобилизации и дезертирство.

Добровольное возвращение дезертиров поощрялось освобождением от суда и наказания в актах советской власти 1918-1920 гг.. Пресечение случаев дезертирства путем провозглашения освобождения от уголовной ответственности раскаявшихся дезертиров являлось в то время достаточно успешным. Подобные меры использовались для сбора оружия, которое в большом количестве хранилось у населения. Постановлением Петроградской ЧК «О хранении и сдаче оружия» от 21 марта 1918 г. всем частным лицам предписывалось сдать имеющееся у них оружие, бомбы, гранаты и взрывчатые вещества. Лица, виновные в невыполнении этого постановления, подлежали суду революционного трибунала. В 1921 г. была принята норма об освобождении от уголовной ответственности в случае выдачи в установленные сроки оружия и взрывчатых веществ.

Постановлением ВЦИК «Об амнистии ко 2-ой годовщине Октябрьской революции» от 5 ноября 1919 г. применялось досрочное освобождение к находящимся в местах заключения ко дню годовщины Октябрьской революции, осужденным судебными или административными органами, за исключением тех из них, которые осуждены по обвинению в участии в заговоре против Советской власти или в содействии партиям и группам, которые поставили себе целью вооруженную борьбу против Советской власти или совершили преступления с явно корыстной целью, а также ко всем тем заключенным, следствие по делу которых не закончено, но коим не предъявлено обвинение. Пересматривались списки всех заложников и необходимо было освободить всех тех из них, содержание коих не вызывается крайней необходимостью. Кроме того, в срочном порядке пересматривались списки осужденных лиц, с целью применения досрочного освобождения в самых широких размерах в отношении тех из них, освобождение которых не представляет опасности для государства.

Всем осужденным на сроки свыше пяти лет и не освобожденным по данной амнистии предписывалось сократить срок лишения свободы до пяти лет.

Также освобождались от наказания все дезертиры, уклонившиеся от мобилизации, которые явятся добровольно в распоряжение власти не позднее 25 ноября 1919 г.

Приговоренным за дезертирство к высшей мере - к расстрелу - наказание это заменялось лишением свободы на срок до пяти лет по определению органов, постановивших первоначальный приговор.

Приговоренные за дезертирство и уклонение от мобилизации к лишению свободы переводились в штрафные части, откуда, по установлении их полного раскаяния, отправлялись на фронт.

Освобождение от наказания предусматривалось Постановлением ВЦИК «Об амнистии всех членов тех политических партий и групп, которые объявили мобилизацию своих членов на защиту Советской Республики» от 5 ноября 1919 г.

Декрет СНК РСФСР «О делах несовершеннолетних, обвиняемых в общественно опасных действиях» от 4 марта 1920 г. предоставил комиссиям по делам несовершеннолетних право решения вопроса о возможности освобождения несовершеннолетнего от уголовной ответственности и передаче или непередаче дела в суд.

С изданием Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. завершено построение советского социалистического уголовного права. В связи с этим существенно меняется и институт освобождения от наказания.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. понятие наказания заменил понятием мер социальной защиты. УК предусматривал как общие, так и специальные виды освобождения от наказания. К общим видам относились: давность, условно-досрочное освобождение (полное и частичное).

Наказание не применялось, когда со времени совершения преступления, за которое Уголовным кодексом как высшее наказание определено лишение свободы на срок свыше 1 года, прошло не менее 5 лет или когда со времени совершения менее тяжелого преступления прошло 3 года, - при условии: 1) если за все это время не было никакого производства или следствия по данному делу и 2) если совершивший преступление, покрываемое давностью, не совершил за указанный в данной статье срок какого-либо другого преступления (ст. 21).

Давностные сроки удваиваются, если привлеченный к следствию или суду скрылся или иным способом уклонился от таковых.

В ст. 52 УК РСФСР 1922 г. говорилось, что отбывающим наказание в виде лишения свободы или принудительных работ, обнаруживающим исправление, может быть применено условно-досрочное освобождение. Условно-досрочное освобождение выражалось либо в полном освобождении от отбываемого наказания, либо в переводе на принудительные работы без содержания под стражей на весь остающийся срок наказания или часть его и применялось судом, вынесшим приговор.

Таким образом, УК РСФСР 1922 г. выделял новый вид освобождения от наказания: замена неотбытой части наказания более мягким видом наказания.

Впоследствии Декретом ВЦИК И СНК от 9 октября 1922 г. «Об изменении текста ст. 114 УК» в ст. 114 внесены поправки и введена новая статья 114а, в которой говорилось, что лица, виновные в даче взятки, посредничестве во взяточничестве, оказании какого-либо содействия или непринятии мер противодействия взяточничеству, могут быть освобождены судом от наказания лишь в случае, если они добровольно и немедленно заявят о вымогательстве взятки и если своевременными показаниями и донесениями окажут содействие раскрытию дела о взяточничестве.

Таким образом, несмотря на изменение общего характера советского уголовного права институт освобождения от наказания продолжал сохраняться и совершенствоваться.

Статья 8 УК РСФСР 1926 г. предусматривала освобождение от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки. Закон указывал на возможность утраты общественной опасности не только к моменту рассмотрения дела в суде, но и к моменту расследования, поэтому расширился круг органов, которые вправе были применять эту норму. На деле она применялась судом (путем вынесения обвинительного приговора без назначения наказания) и органами предварительного следствия. Таким образом, наряду с видами освобождения от наказания появляются виды освобождения от ответственности, хотя разграничения между ними не проводятся.

Общие части уголовных кодексов РСФСР 1922 и 1926 гг. не предусматривали поощрение за добровольные положительные действия виновного после совершения преступления. Только в Особенных частях была одна статья «Дача взятки» (ст. 114-а УК РСФСР 1922 г. и ст. 118 УК РСФСР 1926 г.), по которой виновный освобождался от уголовной ответственности при добровольном и своевременном заявлении.

Нормы Уголовного кодекса РСФСР 1926 г. по ряду специальных оснований, не предусмотренных в законе, дополнялись указами.

Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии» от 27 марта 1953 г. освобождались из мест заключения и от других мер наказания, не связанных с лишением свободы, лица, осужденные на срок до 5 лет включительно; осужденные, независимо от срока наказания, за должностные и хозяйственные преступления, а также за воинские преступления; из мест заключения, независимо от срока наказания, осужденные: женщины, имеющие детей в возрасте до 18 лет; мужчины старше 55 лет и женщины старше 50 лет, а также осужденные, страдающие тяжелым неизлечимым недугом. Сокращался наполовину срок наказания осужденным к лишению свободы на срок свыше 5 лет. Прекращалось производство всех следственных дел и дел, не рассмотренных судами, о совершенных до издания данного Указа преступлениях:

а) за которые в законе предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет или другие меры наказания, не связанные с содержанием в местах заключения;

б) должностных, хозяйственных и воинских преступлениях;

в) совершенных вышеперечисленными лицами.

По другим делам о преступлениях, совершенных до издания данного Указа, за которое в законе предусмотрено лишение свободы на срок свыше 5 лет, суд, если признает необходимым избрать меру наказания в виде лишения свободы не свыше пяти лет, освобождает подсудимого от наказания, если же суд признает необходимым избрать меру наказания в виде лишения свободы на срок свыше 5 лет, - сокращает срок наказания наполовину.

Указом Президиума Верховного Совета СССР «О досрочном освобождении из исправительно-трудовых лагерей и колоний специалистов сельского хозяйства» от 30 апреля 1954 г. с грифом «Без опубликования в печати» освобождались досрочно из исправительно-трудовых лагерей и колоний и направлялись в распоряжение Министерства сельского хозяйства СССР и Министерства совхозов СССР специалисты сельского хозяйства, осужденные за должностные (служебные), хозяйственные, имущественные и другие маловажные преступления, отбывшие не менее одной трети срока наказания и доказавшие своим поведением в местах заключения, что они стали на путь исправления.

Указом Президиума Верховного Совета СССР «О досрочном освобождении из мест лишения свободы инвалидов, престарелых, страдающих тяжелым неизлечимым недугом, беременных женщин и женщин, имеющих малолетних детей» от 3 сентября 1955 г. освобождались от дальнейшего отбывания наказания из мест лишения свободы следующие группы осужденных:

а) инвалиды, полностью или частично утратившие трудоспособность, а также мужчины старше 60 лет, женщины старше 55 лет и лица, страдающие тяжелым неизлечимым недугом;

б) беременные женщины и женщины, имеющие малолетних детей в возрасте до 7 лет.

Указ не применялся к лицам, осужденным за измену Родине, шпионаж, террор, диверсию, бандитизм, умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (на почве хулиганства, разбоя, грабежей и изнасилования), разбой и грабежи, а также к лицам, которые, отбывая наказание в местах заключения, продолжали антиобщественный образ жизни, систематически злостно нарушали лагерный режим.

Кроме того, изданы: Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» от 17 сентября 1955 г. [25], Указ Президиума Верховного Совета СССР «О досрочном освобождении германских граждан, осужденных судебными органами СССР за совершенные ими преступления против народов Советского Союза в период войны» от 28 сентября 1955 г., Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии японских граждан, осужденных в Советском Союзе» от 13 декабря 1956 г.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР «О внесении изменений и дополнений в Положение о воинских преступлениях» от 15 февраля 1957 г. военнослужащему, осужденному в военное время к лишению свободы без поражения прав, в соответствии со статьей Основных начал уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик исполнение приговора могло быть отсрочено до окончания военных действий по определению суда, вынесшего приговор, с направлением военнослужащего в штрафную часть.