Толкование права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовая работа

на тему: «Толкование права»

Содержание

Введение

Глава 1. Понятие толкования правовых норм

1.1 Толкование-уяснение норм права

1.2 Виды толкования правовых норм в зависимости от его результатов

Глава 2. Виды толкования при соотношении с юридическими прецедентами и юридическими обычаями

2.1 Виды толкования права

2.2 Соотношение толкования норм права с юридическими прецедентами и юридическими обычаями

Заключение

Список использованной литературы

Введение

При изучении «Реализации права» мы уже в пределах запроса процесса применения права рассматривали вопросы толкования права. Однако толкование права имеет более широкое содержание, чем нами рассмотренное, и выполняет более обширные задачи в государственно-правой жизни общества, почему и заслуживает отдельного исследования. Как термин «толкование» (интерпретация), так и термин «толкование права» не отличаются однозначностью. Как известно, толкование норм права - это деятельность, направленная на раскрытие их смыслового содержания. Однако при всем этом термин «толкование права» не всегда несет одинаковые смысловые нагрузки. Как отмечает, например, А.Ф. Черданцев, с помощью этого термина обозначаются различные, хотя и взаимосвязанные понятия.

Толкование призвано обеспечить полную и всестороннюю реализацию норм права в деятельности исполнительных органов, органов суда и прокуратуры при осуществлении гражданами и организациями своих юридических прав и обязанностей. Тем самым толкование содействует единообразному пониманию и применению правовых норм на всей территории их действия, обеспечивает законность и стабильный правопорядок в различных сферах общественной жизни.

Толкование представляет интеллектуальную деятельность, в процессе которой с научных позиций познаются глубинные свойства права, объективно и достоверно излагается суть предписаний, содержащихся в правовых нормах.

Эффективность толкования зависит от уровня правосознания толкователя. Чем выше уровень правосознания тех, кто уясняет или разъясняет содержание правовых норм, тем меньше правонарушений, тем полнее удовлетворяются права и свободы личности.

Особая роль при толковании принадлежит специальной юридической подготовке - глубокому овладению новейшими достижениями юридической науки, высокой юридической культурой. От уровня профессиональной подготовки юристов во многом зависит качество праворазъяснительной работы, понимание населением действительного смысла правовых норм, точное осуществление их предписаний.

Отмечая определенную степень научной проработанности отдельных аспектов этой проблематики, вместе с тем следует констатировать, что в юридической науке недостаточно исследованы вопросы: о конкретных приемах и правилах толкования норм права; соотношении, очередности и приоритетности тех или иных видов толкования; возможности формулирования новых норм права в ходе толкования правовых норм и соотношении толкования норм права со способами восполнения пробелов в законодательстве - аналогией закона и права, судебным прецедентом и правовым обычаем.

Глава 1. Понятие толкования правовых норм

толкование право судебный юридический

1.1 Толкование-уяснение норм права

Толкование норм права - это деятельность компетентных органов государства, общественных организаций и отдельных граждан по осознанию ими действительного содержание норм.

В процессе толкования устанавливаются условия действия нормы, юридические права и обязанности участников правоотношений, а так же меры юридической ответственности за нарушение предписаний нормы права.

Толкование призвано обеспечить полную и всестороннюю реализацию норм права в деятельности исполнительных органов, органов суда и прокуратуры при осуществлении гражданами и организациями своих юридических прав и обязанностей. Тем самым толкование содействует единообразному пониманию и применению правовых норм на своей территории их действия, обеспечивает законность и стабильный правопорядок в различных сферах общественной жизни.

Толкование норм права имеет два направления: уяснение («для себя») и разъяснение («для других»).

Уяснение смысла нормы права является необходимой предпосылкой для правильного понимания и реализации ее требований.

Разъяснение правовой нормы осуществляется тогда, когда в процессе уяснения обнаруживаются неясности в ее содержании. В таком случае требуются дополнительные разъяснения действительного смысла правовой нормы. Уясняются все нормы права, а разъясняются лишь те, по поводу которых требуются дополнительные замечания в силу неточности словесного выражения или неправильного применения норм права на практике. Таком образом, за уяснением нормы права не всегда следует разъяснение ее содержания.

Рассмотрим основные приемы толкования-уяснения содержания правовых норм.

Грамматическое толкование выражается в уяснении смысла правовой нормы путем грамматического анализа ее текста. При таком толковании нужно выяснить, в каких словах, предложениях сформулированы гипотеза, диспозиция и санкция правовой нормы. Для этого устанавливается значение отдельных слов, уясняется их грамматическая форма (падеж, число, род, вид, лицо), определяется связь между ними. Затем уясняется грамматическая и смысловая структура предложений, из которых состоит норма. При грамматическом толковании правовой нормы необходимо специально остановиться на выяснении значения отдельных терминов. В законодательстве часто используются термины, имеющие общепринятое значение. Однако некоторым из них в законе придается особый смысл (например, «должностное лицо», «вина», «потерпевший», «доказательство»). Разъяснение таких терминов нередко дается в самих законах и в других нормативных правовых актах. Применяя нормы права, которые содержат термины, употребляемые в различных значениях, важно установить их действительный смысл, непосредственно заложенный самим правотворческим органом. В противном случае это может привести к неправильному решению дела.

В нормативных правовых актах широко используются специальные термины из разных отраслей техники, науки, искусства. Для правильного их уяснения необходимо обращение к соответствующим справочникам, словарям или к помощи специалистов.

Системное толкование состоит в уяснении содержания нормы права путем сопоставления ее с другими нормами и установления ее связи с ними. Любая правовая норма представляет составную часть системы права и действует в тесной связи с другими нормами. Поэтому, чтобы уяснить действительное содержание определенной нормы права, необходимо установить ее логическую связь с другими нормами.

Историко-политическое толкование норм права представляет уяснение их целей и задач на основе анализа той исторической обстановки, которой они были приняты. При историко-политическом уяснении следует глубоко изучить социальное назначение и цели правовой нормы, а также конкретные условия ее принятия. Такой подход позволяет раскрыть социально-политический смысл нормы, ее сущность и нравственное содержание.

Историко-политическое толкование способствует точной и правильной реализации правовых норм, предупреждает нарушения законности при их применении. Акты толкования имеют свои особенности, которые позволяют отличать их от других правовых актов. Основными особенностями этих актов считаются следующие: а) не относятся к нормативным актам, т.е. не устанавливают правила поведения; б) не являются формой (источником) права; в) большей частью адресуются законодателю и правоприменителю; г) для адресата носят обязательный характер; д) могут выражаться в форме нормативно-правовых актов; е) их целью является уяснение и разъяснение существующих норм права, а не создание их; ж) последствием, как правило, является совершенствование нормы или всего нормативно-правового акта, справедливое правоприменение или устранение нарушенных прав и свобод.

Акты толкования по различным основаниям делятся на виды. По форме выражения они бывают устные и письменные; с позиции отраслевого подхода - административными, гражданскими, конституционными, уголовными и т.д.; по субъектам издания они классифицируются на изданные законодательными, административно-управленческие, прокурорскими, судебными, контрольными органами и т.д.; по юридической природе их подразделяют на нормативные, казуальные, аутентичные и делегированные. При уяснении правовых норм следует использовать все указанные приемы. Только их совместное применение способствует точному и правильному пониманию смысла толкуемой нормы права.

1.2 Виды толкования правовых норм в зависимости от его результатов

С точки зрения результатов следует различать буквальное, распространительное, ограничительное, исправляющее, изъяснительное толкования правовых норм:

Буквальное толкование имеет место тогда, когда в результате применения перечисленных выше способов толкования устанавливается, что содержание нормы полностью соответствует ее словесному смыслу. Это наиболее благоприятный результат толкования, поскольку в идеале предполагается, что закон должен читаться так, как он написан, и именно на буквальном толковании следует останавливаться правоприменителю, если истинный смысл нормы представляется ему установленным вполне достоверно.

Вместе с тем следует признать, что буквальное толкование есть и наиболее неустойчивый вид интерпретации правовых норм. Если оно не дает немедленного достоверного вывода, а логическое, систематическое, доктринальное, историческое толкования указывают на иной результат, то именно этим видам должно быть отдано предпочтение. Причина этого, на наш взгляд, состоит в том, что словесная оболочка нормы не всегда совершенна, а содержание нормы иногда недостаточно согласовано с содержанием других норм.

Так, например, буквальное толкование ч. 2 ст. 171 УПК РФ не требует в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого приводить ссылки на доказательства, подтверждающие обвинение. Буквальное толкование данной статьи УПК РФ приводит на практике к тому, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого доказательства никогда не указываются. Однако это положение находится в противоречии с общим требованием о необходимости мотивированности постановлений (ч. 4 ст. 7 УПК РФ), т.е. письменного анализа всех оснований принимаемых решений в самом их тексте. Но важнейшим элементом оснований для привлечения в качестве обвиняемого являются доказательства обвинения (ч. 1 ст. 171 УПК РФ). Отсутствие ссылок на доказательства обвинения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого не только ущемляет право на защиту, но и противоречит международно-правовому праву обвиняемого "быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения" (п. 3"а" ст. 6 Конвенции о защите прав и основных свобод человека от 4 ноября 1950 г.). Подробное уведомление об основаниях обвинения означает ознакомление с доказательствами (подчеркнем, что именно их ч. 1 ст. 171 УПК РФ считает основанием обвинения). Без уведомления об обосновывающих обвинение доказательствах сторона защиты не может полноценно выполнять свою функцию. Если лицо знает лишь то, в чем его обвиняют, но не знает на основании чего, оно не может полноценно оспаривать аргументы своего процессуального противника. Это не только не способствует подлинной обоснованности обвинения, но и нарушает равноправие сторон как элемента состязательности (ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, ст. 15 УПК РФ), предоставляя незаслуженное преимущество обвинителю.

Учитывая приоритет международно-правовых и конституционных норм перед отраслевым законодательством, следует, на наш взгляд, признать обязанность следователя указывать основные доказательства обвинения в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого.

Другой пример. Буквальное толкование ч. 2 ст. 29 и ст. 182 УПК РФ позволяет прийти к неверному, на наш взгляд, выводу, что только личный обыск и обыск в жилище производятся по судебному решению (ч. 3 ст. 182 УПК РФ), а все прочие виды обыска в этом не нуждаются. Закон не содержит и требования о необходимости получать санкцию прокурора на какой-либо вид обыска. В то же время процессуальные нормы и гарантии следует рассматривать с учетом их целей, причем так, чтобы их буквальное толкование не приводило к абсурдным выводам. Следует учитывать, что обыск по меньшим основаниям и более существенно ограничивает права граждан, нежели выемка. В то же время, отдельные виды выемки требуют судебного решения (выемка документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, а также предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях, - п. 7 ч. 2 ст. 29, выемка документов, содержащих охраняемую законом тайну, - ч. 3 ст. 183). Но если исходить из буквального толкования закона, в тех же случаях обыск производится без всякого разрешения, к тому же не на достоверном (как это требуется для выемки), а всего лишь на вероятном основании. Если принять выводы, следующие из такого, буквального, толкования, особое предварительное разрешение выемки теряет какой-либо смысл. Действительно, к чему обосновывать в суде необходимость выемки банковских документов, если вместо этого следователь может произвести обыск в кредитном учреждении и изъять их без какого-либо разрешения? Это противоречие дает основание для распространительного толкования норм, содержащихся в п. 7 ч. 2 ст. 29 и ч. 3 ст. 183 УПК РФ. Согласно ему принудительное изъятие (не только при выемке, но и при обыске) документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях, требует судебного разрешения.

Ограничительное и распространительное толкование правовых норм. Уяснение должно приводить к такому пониманию содержания норм права, которое бы обеспечивало их полную и точную реализацию. Результатом толкования должны быть полная ясность и определенность смысла правовой нормы.

Ясность смысла - это глубокое понимание содержания нормы, отсутствие каких-либо сомнений в точности приведенных в результате толкования выводов.

Определенность смысла - это конкретность содержания правовой нормы, не допускающая двух или более решений на основе сделанных выводов.

Результаты толкования подразделяются на виды в зависимости от соотношения между текстуальным выражением нормы («буквой закона») и ее действительным содержанием («духом закона»). По этому признаку толкование норм права может быть буквальным, ограничительным и распространительным.

В подавляющем большинстве случаев действительный смысл правовой нормы уясняется буквально - в точности соответствии с текстом нормы. Такое толкование называется буквальным. При буквальном толковании содержание нормы права полностью соответствует ее текстуальному выражению («дух» закона и «буква» закона срвпадают).

Однако в отдельных исключительных случаях может возникнуть некоторое несоответствие между действительным содержанием нормы права и ее текстуальным выражением. В таких случаях «дух закона» и «буква закона» не совпадают.

Если в результате уяснения обнаруживается, что действительное содержание нормы права несколько уже ее текстуального выражения, то толкование будет ограничительным. В данном случае «дух» закона уже «буквы» закона. При ограничительном толковании текст нормы приводится в полное соответствие с ее содержанием.

Если в результате уяснения оказывается, что действительное содержание нормы несколько шире ее текстуального выражения, то толкование будет распространительным. В данном случае «дух» закона шире «буквы» закона. Примером распространительного толкования может служить конституционная статья, которая устанавливает, что судьи и народные заседатели «независимы и подчиняются только закону». В этой статье действительное содержание термина «закон» шире, чем его словесное выражение. Такой вывод возможен при толковании данной нормы в связи с нормами уголовно-процессуального права, из которых следует, что термином «закон» обозначаются не только нормативные правовые акты, но и подзаконные нормативные правовые акты, применяемые высшим представительным органом государства, но и подзаконные нормативные правовые акты, применяемые судом в процессе осуществления правосудия.

Таким образом, ограничительное и распространительное толкование приводит в полное соответствие действительное содержание правовой нормы и ее не совсем точную форму изложения в тексте статьи нормативно-правового акта.

Изъяснительное, или декларативное, толкование (interpre-tatio declarativa - лат.) является результатом устранения двусмысленности нормы, неточности и неясности ее словесного выражения. Исправляя эти недостатки, правоприменитель может придавать норме более широкий или более узкий смысл. Однако, в отличие от распространительного или ограничительного толкования, он при этом не выходит за пределы ее словесного содержания. В первом из указанных случаев можно говорить о расширительном толковании, во втором - о суживающем, или рестриктивном (от лат. restrictus - узкий), толковании, т.е. толковании в узком смысле слов.

Так, специальным условием избрания и применения заключения под стражу является обвинение (подозрение) в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок более 2 лет (ч. 1 ст. 108 УПК РФ). Однако данное условие нуждается в суживающем толковании. Заключение под стражу может применяться только тогда, когда реально возможно назначение наказания в виде лишения свободы, как правило, более чем на 2 года. Например, наказание за покушение на совершение преступления не может превышать трех четвертей максимально возможного (ч. 3 ст. 66 УК РФ). То есть если максимально возможное наказание составляет 2 года лишения свободы, то реально возможное - 1,5 года. Следовательно, при обвинении лица в покушении на совершение такого преступления заключение под стражу по общему правилу невозможно. Конституционный Суд РФ подчеркивает, что "не допускается заключение под стражу... если лицу не может быть назначено наказание в виде лишения свободы". В этом примере словам "может быть назначено наказание" придается более узкий смысл, предусматривающий не установление санкцией статьи УК РФ соответствующего наказания, а реальную возможность его назначения по данному делу.

В ч. 2 ст. 252 УПК РФ установлено так называемое правило о недопустимости поворота обвинения к худшему, являющееся гарантией права обвиняемого на защиту. При этом по буквальному содержанию этой нормы изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим: 1) не ухудшается положение подсудимого; 2) не нарушается его право на защиту. Но, строго говоря, нарушение права на защиту также означает ухудшение положения обвиняемого. Поэтому понятие ухудшения положения обвиняемого следует толковать в узком смысле, в рамках которого ухудшение положения обвиняемого заключается лишь в изменении обвинения на более тяжкое.

Примером изъяснительного толкования может быть интерпретация ч. 2 ст. 302 ГК РФ: "Если имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать это имущество во всех случаях". Однако возможен случай, когда безвозмездный приобретатель имущества у лица, не имевшего права на его отчуждение, в свою очередь отчуждает это имущество через возмездную сделку. По буквальному смыслу приведенной выше нормы первый безвозмездный переход имущества от незаконного отчуждателя влечет за собой его виндикацию в любом случае, невзирая на характер всех последующих сделок. Но положение добросовестного возмездного приобретателя, получившего его от первичного безвозмездного приобретателя, по справедливости ничем не должно отличаться от положения добросовестного возмездного же приобретателя, который мог бы получить имущество непосредственно от неуправомоченного отчуждателя. В этой связи норму, изложенную в ч. 2 ст. 302 ГК РФ, следует понимать в том смысле, что в приведенной в ней ситуации собственник вправе истребовать имущество только тогда, когда безвозмездный приобретатель от неуправомоченного лица является непосредственно ответчиком по иску.

Исправляющее (коррекционное) толкование. В некоторых, чрезвычайно редких, случаях порок нормы заключается в том, что слова законодателя выражают совершенно другую мысль, чем та, которую он намеревался вложить или должен был вложить в данную норму. Это может являться следствием редакционных ошибок в тексте закона, а иногда и смысловых просчетов законодателя, из-за которых буквальное применение нормы вело бы к абсурду либо к противоречию с другой нормой, имеющей приоритет перед данной. Кроме того, может возникнуть потребность в изменении содержания нормы даже вопреки ранее сформулированной воле законодателя, выраженной в ней достаточно определенно, если общественные отношения, послужившие основанием нормы, хотя и сохранились, но претерпели существенные изменения, явно получив совершенно иной социальный смысл. Во всех этих случаях норма подвергается исправляющему, или коррекционному (interpretatio correctiva - лат.), толкованию. Таким образом, можно выделить четыре разновидности коррекционного толкования:

а) технико-коррекционное толкование, исправляющее очевидные редакционные промахи в тексте закона;

б) рационально-коррекционное толкование "от абсурда" (ab absurdo, лат. - отталкиваясь от нелепого), исправляющее явные смысловые несообразности интерпретируемой нормы;

в) легально-коррекционное толкование, приводящее содержание нормы в соответствие с нормой, имеющей большую юридическую силу;

г) модернизационное коррекционное толкование, приводящее содержание нормы права в соответствие с иным смыслом подлежащих урегулированию общественных отношений, т.е. выявляющее ее объективный правовой смысл в других социальных условиях.

Наиболее простой иллюстрацией технико-коррекционного толкования могут служить примеры исправления явных ошибок законодателя. Так, в ч. 7 ст. 448 УПК РФ 2001 г. сначала ошибочно была дана ссылка на п. 7 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, который в редакции Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 103-ФЗ был переименован в п. 6, хотя и до этого момента данное несоответствие не принималось в расчет правоприменителями. Приведем теперь пример рационально-коррекционного толкования. Согласно п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья должен возвратить уголовное дело прокурору, когда имеются установленные ст. 153 УПК РФ основания для соединения дел. В одном производстве могут быть соединены уголовные дела в отношении: а) нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии; б) одного лица, совершившего несколько преступлений; в) лица, обвиняемого в заранее не обещанном укрывательстве преступлений, расследуемым по этим уголовным делам. Но по первым двум из указанных оснований для соединения дел обычно необходимо вынесение и предъявление обвиняемому нового обвинения (например, о совершении преступления в соучастии, совершении преступлений в совокупности). При этом требуется проведение следственного действия - допроса обвиняемого (ст. 173 УПК РФ), вслед за которым может возникнуть необходимость в производстве и ряда иных следственных и других процессуальных действий (очных ставок и т.д.). Но запрет на производство следственных действий, "не предусмотренных настоящей статьей", делает невозможным дополнительный допрос обвиняемых и проведение других процессуальных действий, связанных с окончанием предварительного расследования, с учетом изменения обвинения (ст. 215-220, 221-222, 223-226 УПК РФ). Однако ясно, что пяти суток, предоставленных прокурору для устранения допущенных нарушений, для выполнения этих действий будет, как правило, недостаточно.

Выход из данной ситуации состоит в рационально-коррекционном толковании, поскольку слова законодателя, как представляется, выражают здесь совершенно другую мысль, чем та, которую он пытался вложить в эти нормы. Согласно ч. 4 ст. 237 УПК РФ "производство каких-либо следственных или иных процессуальных действий, не предусмотренных настоящей статьей (курсив наш), по уголовному делу, возвращенному прокурору, не допускается". И несмотря на то что названной статьей предъявление нового обвинения, дополнительных допросов обвиняемых и т.д. не предусмотрены, необходимость их выполнения подразумевается ст. 153 УПК РФ (не случайно ч. 4 ст. 237 УПК РФ признана не соответствующей Конституции РФ постановлением Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П).

Глава 2. Виды толкования при соотношении с юридическими прецедентами и юридическими обычаями.

2.1 Виды толкования права

Виды толкования делятся по объему толкования и по субъектам. Объемом толкования считается соотношение количественного и содержательного результатов толкования нормы права с ее текстуальным выражением. Еще яснее говоря, суть толкования права по объему состоит в том, что интерпретатор сравнивает изначальный смысл текста нормы права с полученным результатом толкования. По объему толкование подразделяется на буквальное (адекватное), расширительное (распространительное) и ограничительное. Буквальным (адекватным) считается такое толкование, когда его результат (понимание смысла толкуемой нормы права) полностью совпадает со смыслом, заложенным в тесте источника права. Буквальное толкование наиболее типичное, распространенное, т.е. в подавляющем большинстве случаем мы имеем дело с буквальным толкованием. Если бы дело обстояло не так, то правоприменители (государственные и муниципальные органы, их служащие, в том числе органы дознания, суда, прокуратуры, следователи, судьи и другие) увязли бы в процедурах толкования и не сумели бы обеспечить оперативного достижения основной цели и правоприменения - оперативного принятия, основанного на законе верного решения.

Расширительное (распространительное) толкование имеет место тогда, когда действительное содержание оказывается шире смысла, заложенного в буквальной формуле толкуемой нормы.

Ограничительное же толкование - понятие противоположное распространительному толкованию, т.е. действительное содержание нормы оказывается уже самой формулы применяемой нормы права. Наиболее наглядным примером для пояснения буквального и ограничительного толкований являются п. 1ст. 34 и п. 2 ст. 36 СК РФ. Если норму, содержащуюся в п. 1 ст. 34 СК РФ, толковать изолированно от других норм права, а в данном случае в первую очередь от нормы п. 2 ст. 36 СК РФ, то любое имущество, нажитое супругами в период брака, должно считаться их совместной собственностью и поэтому подлежит разделу. Однако в соответствии с п. 2 ст. 36 СК РФ вещи индивидуального пользования (одежда, обувь, часы, ручки и т.п.), приобретенные в период совместной семейной жизни за счет общих средств супругов, признаются имуществом того супруга, в пользовании которого они находятся. Становится очевидным, что решение, принятое судом на основании буквального и расширительного толкований п. 1 ст. 34 СК РФ, было бы ошибочным. Ограничительное толкование с учетом смысла п. 2 ст. 36 СК РФ, позволяет суду избежать подобной ошибки. То же самое можно, например, сказать и о норме части 1 ст. 14 УК РФ. Если исходить из ее смысла, то получается, что преступлением признается любое виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное данным Кодексом под угрозой наказания, тогда как, если обратиться к части 2 данной статьи, дело обстоит совсем по-иному. Эта часть комментируемой статьи ограничивает буквальное толкование части первой ст. 14 УК РФ. Примером ограничительного толкования может служить ст. 63 УК РФ, а расширительного - ст. 61 УК РФ, т.к. в части 2 этой статьи говориться, что при назначении наказания в качестве смягчающих могут учитываться и «обстоятельства, не предусмотренные частью первой настоящей семьи».

Следует особо подчеркнуть, что ограничительное или распространительное (расширительное) толкование допустимо лишь тогда, когда установлено (доказано) несоответствие между содержанием нормы и смыслом ее редакции в тексте закона. Произвольный подход к толкованию нормы права ведет к нарушению законности с неизбежным ущемлением прав человека.

По субъектам толкования они классифицируются в зависимости от правового положения интерпретатора. По субъектам виды толкования подразделяются на две большие группы: официальное и неофициальное толкование. Официальное толкование права дается уполномоченными на это органами и должностными лицами государства. Толкование этими органами является обязательным для других субъектов. Официальное толкование в свою очередь дифференцируется на аутентичное (авторское) и делегированное. Аутентичное толкование дается органом, который издавал подлежащую толкованию норму права. Специального разрешения для такого толкования не требуется, подтверждением его права на толкование служит его правотворческое положение. Делегированное толкование обусловлено законом. Этот вид толкования осуществляется органом, который наделен этим правом специальным законом. Закон уполномочивает орган или органы толковать нормы права, изданными другими органами. Такими органами могут быть, например, Конституционный суд Российской Федерации, уставные суды субъектов Федерации или Верховный суд Российской Федерации.

Неофициальное толкование осуществляется органами, деятельность которых в этой сфере не является функциональной. Его могут осуществлять научные учреждения, ученые, адвокаты, органы различных правозащитных движений, юрисконсульты, писатели, пресса и другие. Выводы неофициального толкования не являются обязательными для субъектов права. Они могут быть учтены при принятии решения правоприменителем. Неофициальное толкование подразделяют на обыденное и профессиональное. Разновидностью неофициального толкования является также доктриальное толкование. Положения доктриального толкования могут быть успешно использованы в официальном толковании, как и последнее, несомненно, учитывается теми, кто осуществляет доктриальное или иное толкование.

2.2 Соотношение толкования норм права с юридическими прецедентами и юридическими обычаями

Соотношение толкования норм права с судебными, административными прецедентами и правовыми обычаями - это вопрос о взаимодействии содержания и формы, где результат толкования относится к содержанию, а прецедент или обычай - к юридической форме или, точнее, к источнику нормы права, интерпретированной в процессе толкования. Но прецеденты и юридические обычаи не всегда лишь интерпретируют содержание уже существующих норм права, зачастую они творят новые нормы.

Прецедент - это решение судебного или административного органа, которое создает или интерпретирует норму права и в этой части является обязательным для всех нижестоящих органов в их правоприменительной деятельности, а также, по общему правилу, связывает и сам орган, принявший это решение. Судебные прецеденты являются одной из основ английского общего права (common law), в континентальной же системе права за ними, как правило, не признается сколько-нибудь существенная роль, хотя фактически они и существуют в виде авторитетных решений высших судебных органов.

Юридический обычай есть неписанное правило поведения, имеющее в той или иной мере общее значение и реализуемое в юридической практике в течение длительного времени на основе традиции. Обычай имеет общее, но не всеобщее значение, ибо может признаваться не всем обществом, а лишь некоторой, количественно значимой социальной или профессиональной группой, в определенном регионе и т.д. В силу его формальной неопределенности у обычая часто бывает несколько различных толкований. Различают обычаи нескольких видов:

1) обычай "в дополнение к закону" (лат. secundum legem), посредством которого конкретизируется и детализируется уже существующая законодательная норма;

2) обычай "кроме закона" (лат. praeter legem), с помощью которого восполняются пробелы в законе;

3) обычай "против закона" (лат. adversus legem), который противоречит существующей законодательной норме, но реализуется вместо нее, делая эту норму закона "мертвой". Представляется, что данная классификация в равной мере применима и к прецедентам.

В обычаях и прецедентах первого вида, secundum legem ("в дополнение к закону"), часто содержится толкование норм права, главным образом дискреционная его разновидность. Так, например, на практике вопрос о том, можно ли считать данный (иногда весьма замысловатый или неразборчивый) знак, выполненный на документе, требуемой по закону подписью лица, в несложных случаях (там, где нет необходимости прибегать к подчерковедческой экспертизе) часто решается именно с помощью обычая secundum legem, оценочно закрепляющего результаты общественного опыта. Именно на основании обычая "в дополнение к закону" судьями определяется, например, и размер причиненного морального вреда и т.д. В случаях, когда речь идет о юридическом обычае, здесь имеет место так называемое узуальное (от лат. usus - обычай) толкование.

Что касается обычаев и прецедентов второго вида, praeter legem ("кроме закона"), компенсирующего пробелы в законодательстве, то их роль в толковании правовых норм состоит либо в использовании правил поведения, традиционно сложившихся в той или иной сфере общественных отношений (например, обычаев делового оборота - ч. 1 ст. 6 ГК РФ), либо в применении аналогии закона (использовании уже имеющейся сходной нормы), либо в создании новой нормы путем применения аналогии права. В первом случае имеет место узуальное толкование. Во втором - логическое толкование по аналогии. В последнем - дискреционное эвристическое толкование некоего объективного правового положения. Создавая новую норму, правовой обычай или прецедент praeter legem согласует ее с более общими нормами, закрепляющими правовые принципы и задачи, требования справедливости, разумности и гуманности и т.д.

Так, УПК РФ (ст. 115, 116 и гл. 28) прямо не предусматривает, как поступить с имуществом, на которое был наложен арест, в случае приостановления предварительного следствия (например, ввиду неустановления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого - п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ). Этим регулирование данного института невыгодно отличается от института прекращения уголовного дела, где этот вопрос разрешен (п. 8 ч. 2 ст. 213 УПК РФ). Иногда такое имущество является предметом преступного посягательства, и на него претендует потерпевший или гражданский истец, что в случае приостановления следствия создает ситуацию правовой неопределенности и способно существенно ущемить их интересы. Например, в результате мошеннических действий неустановленного лица коммерческая организация перевела взятую ей в кредит крупную сумму на банковский счет подставного лица и теперь нуждается в скорейшем возвращении денег для предотвращения своего банкротства. Однако на денежные средства, находящиеся на данном счете, наложен арест, а предварительное следствие приостановлено. В настоящее время на практике сложился правовой обычай, состоящий в том, что при вынесении арбитражным судом решения о принадлежности данного имущества и признании им недействительной сделки, по которой данные денежные средства были переведены неуполномоченным лицом на фиктивный банковский счет, отказ гражданского истца от иска в уголовном деле (несмотря на незавершенность последнего) считается достаточным основанием для снятия ареста. При этом часто ссылаются на общую норму, содержащуюся в ст. 6 УПК РФ, которая одной из главных целей уголовного процесса называет защиту законных интересов потерпевших от преступления.

Третий вид обычаев и прецедентов - adversus legem ("против закона") - решается на установление правила поведения, откровенно отличного или даже противоположного тому, которое установлено отрицаемой им законодательной нормой. В частности, такой обычай (прецедент) может закреплять результаты исправляющего (коррекционного) толкования законодательной нормы, интерпретируя ее в ином смысле, чем тот, что вкладывал в нее законодатель. При этом, как было показано выше, при определенных условиях, выражающихся в следовании некой "основной норме", такое толкование также может быть легитимным.

Требует разрешения вопрос: в каком соотношении находятся в прецедентах и обычаях казуальное и нормативное толкование? Ответ на него имеет важное практическое значение, ибо позволяет определить устойчивость такого толкования. Прежде всего, следует отметить, что судебный или административный прецедент, судебный либо следственный обычай могут быть источниками (внешней формой) лишь результатов судебного, административного или следственного казуального толкования, т.е. толкования норм права, данного при производстве по конкретному юридическому делу. При этом казуальное толкование, содержащееся в прецеденте, трансформируется в нормативное (либо сразу считается таковым), т.е. общеобязательное толкование. Особенно рельефно это видно на примере решений Конституционного Суда.

Совершенно иное соотношение казуального и нормативного толкования имеет место в юридическом обычае. Последний является неписаным источником права, т.е. содержится в сознании лиц, реализующих право. Он, в отличие от прецедента, рождается не в итоге казуального толкования по конкретному делу, а в результате осознания всеми правоприменителями или их значительной частью тех или иных потребностей и интересов юридической практики. То есть обычай сразу же имеет нормативный характер (хотя эта нормативность относительна, ибо не всегда признается всеми без исключения правоприменителями). Значит, в этом случае не казуальное толкование трансформируется в нормативное, а наоборот, обычно-нормативное толкование внешне проявляется как бы в казуальной форме юридического решения по конкретному делу. По существу правовое толкование, оформляемое обычаем, гораздо ближе к толкованию нормативному, нежели к казуальному, а потому более устойчиво. Возможно, в этом скрывается разгадка того обстоятельства, что юридические обычаи часто бывают значительно более стабильными, чем "казуальные" прецеденты, а в отдельных случаях даже способны воздействовать на принципы права, что недоступно прецеденту.

Так, водная, или морская, территория государства по сравнению с сухопутными и воздушными территориями имеет согласно международному праву особый правовой режим, что отражается и на юрисдикции государств. Хотя государство и обладает суверенитетом над своими внутренними водами, однако в настоящее время в международном праве сложился обычай, который связан с отказом прибрежного государства от осуществления юрисдикции в отношении преступлений, совершенных на борту торгового судна, если они не затрагивают интересов этого государства или вообще не выходят за пределы судна. При этом данный обычай столь устойчив, что со временем нашел закрепление и в некоторых межгосударственных соглашениях по морскому торговому судоходству, сделавшись, таким образом, писаной нормой договорного международного права. Например, согласно договору, заключенному в 1972 г. между СССР и Соединенным Королевством Великобритании и Северной Ирландии, уголовная юрисдикция на борту торгового судна, находящегося в порту не своего государства, осуществляется, за исключением случаев совершения тяжкого преступления, лишь по просьбе или с согласия консульского должностного лица. Представляется, что в названном случае имеет место коррекционное (исправляющее) толкование обычаем как международно-правовой, так в ряде случаев и национальных норм о государственном суверенитете. В силу такой коррекции не считается нарушением суверенитета государства его отказ от национальной юрисдикции в случаях, когда правонарушение не затрагивает интересов государства пребывания судна. Причем объявляемое подобным толкованием отсутствие нарушения суверенного интереса есть не что иное как юридическая фикция, ибо фактически любое (а не только тяжкое) преступление, совершенное на борту иностранного торгового судна, находящегося во внутренних водах государства, всегда затрагивает интересы законности и правопорядка на его территории, а значит, национальные интересы государства, в котором временно находится судно.

Заключение

1. Толкование правовых норм - это уяснение их подлинного содержания, раскрытие внутреннего юридического смысла. Это не просто извлечение из правового текста воли законодателя, но познавательная деятельность, нацеленная на выявление динамического объективного смысла, заключенного в норме правового явления, определяемого современными потребностями общественного развития.

2. Потребность в толковании вытекает не только и не столько из технического несовершенства некоторых правовых норм, их неясности или двусмысленности, но, главным образом, из самого существа правореализации. Текст правовой нормы часто недостаточен для извлечения всей содержащейся в ней информации, которая поэтому должна быть раскрыта иными средствами, в частности посредством интерпретации, или толкования.

3. Существует определенная иерархия различных видов юридического толкования. Так, официальное толкование имеет преимущество перед неофициальным. Грамматический, логический и систематический виды толкования (текстуальные виды) являются наиболее достоверными, и если с их помощью удается выяснить действительный смысл нормы, им следует отдавать предпочтение перед результатами всех других, не текстуальных видов толкования. Систематическое толкование обычно уступает логическому по своей силе и очередности, поэтому систематическое толкование используется, как правило, только тогда, когда логическое оказалось неэффективным. В то же время систематическому толкованию может быть отдано предпочтение перед толкованием грамматическим. Исторический, доктринальный, социологический и специально-юридический виды толкования имеют своим основанием данные, находящиеся за пределами действующего законодательства, поэтому их результат, как правило, имеет вероятностный, вспомогательный характер. Социологическое толкование, так же как доктринальное, всегда дает лишь вероятностный результат и играет вспомогательную роль по отношению к логическому, систематическому, историческому видам толкования.

Значение толкования права занимает важное место в деятельности государственных служащих. Оно непосредственно связано с реализацией задач государственной службы. Особо важное значение толкование права имеет в правотворческой и правоприменительной деятельности. Одним словом, качественные результаты в работе юриста, работников государственной и муниципальной службы, в сфере бизнеса немыслимы без глубокого знания процесса толкования права, умения осуществлять его. То же самое можно сказать и об образовательном процессе.

Список использованной литературы

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г.

2. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации, часть первая, от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ.

4. Алексеев С.С. Общая теория права: в 2 т. М.: Юридическая литература, 1982. Т. II. 359 с.

5. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. М.: Норма-ИНФРА-М, 1999. 760 с.

6. Барак А. Судейское усмотрение / пер. с англ. М.: Норма, 1999. 363 с.

7. Богданов А. Всеобщая организационная наука (тектология). Л.-М.: Книга, 1925. Ч. 1. 349 с.

8. Боннер А.Т. Примечание нормативных актов в гражданском процессе. М.: Юридическая литература, 1980. 236 с.

9. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. М.: Статут, 1997. 681 с.

10. Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. М.: Юридическая литература, 1967. 472 с.

11. Васьковский Е.В. Руководство к толкованию и применение законов. М.: Юридическое бюро "Городец", 1997. 128 с.

12. Вопленко Н.Н. Официальное толкование норм права. М., 1976. 196 с.

13. Динаев И.З. Правоведение. Грозный - 2006

14. Иванников И.А. Общая теория государства и права. М.:2007.

15. Макуев Р.М. Теория государства и права .М.: 2003.

16. Хропанюк В.Н. Теория государства и права .М.: 2009.

17. Шишков Р.О. Правоведение. М.: 2009.

18. Ярышкин Р.Д. Право и закон.М.: 2010.

Размещено на Allbest.ru