Посткриминальное сокрытие преступлений как элемент обобщенной криминалистической характеристики преступлений экстремистской и террористической направленности

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Ростовский юридический институт МВД России

Кафедра криминалистики и оперативно-розыскной деятельности

Посткриминальное сокрытие преступлений как элемент обобщенной криминалистической характеристики преступлений экстремистской и террористической направленности

Кулешов Р.В., д.ю.н., профессор

Аннотация

Введение: в статье рассмотрены особенности посткриминального сокрытия преступлений экстремистской и террористической направленности. Низкая раскрываемость преступлений экстремистского и террористического характера связана с различными причинами, одной из которых является посткриминальное сокрытие преступлений.

Методы и материалы: методологическую основу исследования составляет общий диалектический метод познания. Использованы логический, системный, сравнительно-правовой методы исследования, а также методы анализа, описания и обобщения.

Результаты исследования: предмет статьи образуют закономерности посткриминального сокрытия преступных посягательств террористического характера и экстремистской направленности, а также детерминированная познанием указанных закономерностей система деятельности субъектов правоохранительных органов в сфере раскрытия, расследования и предотвращения названных категорий преступлений.

Выводы и заключения: криминалистическая характеристика преступлений экстремистской и террористической направленности является методическим инструментарием для всестороннего установления обстоятельств, находящихся в системной связи.

Ключевые слова: противодействие, сокрытие, экстремизм, терроризм, методика расследования.

Annotation

Post-criminal concealment of crimes as an element of generalized criminalistic characteristics of extremist and terrorist crimes

Kuleshov R.V., Doctor of Law, Professor of the Department of Forensic Science and Operational-Search Activities of the Rostov Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation

Introduction: the article examines the features of the post-criminal concealment of crimes of extremist and terrorist orientation. The low detection rate of crimes of an extremist and terrorist nature is associated with various reasons, one of which is the postcriminal concealment of crimes.

Materials and Methods: the methodological basis of the research is the general dialectical method of cognition. Logical, systemic, comparative legal research methods, as well as methods of analysis, description and generalization were used.

Results of the Study: the subject of the article is formed by the patterns of postcriminal concealment of criminal encroachments of a terrorist nature and extremist orientation, as well as the system of activities of law enforcement agencies in the field of disclosure, investigation and prevention of the above categories of crimes, determined by the knowledge of these patterns.

Findings and Conclusions: the forensic characterization of crimes of an extremist and terrorist orientation is a methodological tool for a comprehensive establishment of the circumstances that are in a systemic connection.

Keywords: resistance, hiding, extremism, terrorism, methods of investigation.

посткриминальный сокрытие экстремистский террористический

По данным официальной статистики в январе - декабре 2019 г. зарегистрировано 1 806 преступлений террористического характера (+7,6%) и 585 преступлений экстремистской направленности (-53,8%), т. е. возросло на 7,6% (с 1 679 до 1 806) количество преступлений террористического характера, снизилось на 53,8% (c 1 265 до 585) число деяний экстремистской направленности Официальный сайт ФКУ ГИАЦ МВД России.

Гносеологическая сущность экстремизма и терроризма, детерминирующая диалектическую обусловленность и взаимосвязь данных деструктивных социальных явлений, предопределяет не только целесообразность системного познания их криминалистических аспектов, но и указывает на преимущества, а также теоретическую и практическую востребованность применения интегративных методов криминалистического научного познания.

На современном этапе развития криминалистического научного знания криминалистическая характеристика преступлений как научная абстракция, отображающая закономерности механизма совершения определенной группы преступлений, прочно вошла в криминалистический научный оборот, постепенно наработав статус криминалистической категории. Вместе с тем, несмотря на продолжающуюся в течение нескольких десятилетий научную дискуссию о назначении данной категории, ее роли и задачах, структуре и содержании, единства во взглядах среди ученых-криминалистов так и не было достигнуто.

Механизм преступной деятельности в сфере совершения преступлений террористической и экстремистской направленности, отображающий соответствующие криминалистические модели данных преступлений, абстрагирует ряд криминалистически значимых признаков, отличающихся общностью и универсальных для деяний указанной обширной группы, что является гносеологической предпосылкой для формирования интегрированной (объединенной) криминалистической методики расследования преступлений экстремистской и террористической направленности.

Криминалистическая характеристика преступлений экстремистской и террористической направленности является методическим инструментарием для всестороннего установления вышеуказанных обстоятельств, находящихся в системной связи.

Обобщенная криминалистическая характеристика преступлений экстремистской и террористической направленности, на наш взгляд, содержит следующие основные (универсальные) элементы:

- типичные цели и мотивы совершения преступлений;

- способы совершения преступлений (трактуя данный элемент с точки зрения криминалистического учения о способе преступления); типичные орудия и средства преступления; особенности оставляемых следов, посткриминальные способы сокрытия;

- криминалистически значимые особенности субъектов указанных деяний, а также образованных ими групп различной степени общности;

- криминалистически значимые особенности пространственно-временных факторов и иных элементов обстановки преступлений; криминалистически значимые особенности объекта преступного посягательства;

- криминалистически значимые особенности жертв экстремистских и террористических действий, а также особенности требований и условий (адресатов требований и условий), выдвигаемых субъектами экстремистской и террористической деятельности.

Эти элементы в своей совокупности и взаимосвязи диалектически отображают механизм преступной деятельности экстремистской и террористической направленности.

Обратим внимание, что в данном случае мы говорим об обобщенной структуре криминалистической характеристики всех преступлений, входящих в данную группу.

Разработчиками видовых (подвидовых, межвидовых, специальных) частных криминалистических методик, детально раскрывающих какую-либо из отдельных разновидностей преступлений террористической или экстремистской направленности, могут также включаться в структуру криминалистической характеристики специфические для соответствующей разновидности элементы, свойственные лишь для механизма преступления.

При конструировании криминалистической характеристики преступлений экстремистской и террористической направленности в целях всестороннего освещения механизма данной преступной деятельности необходимо учитывать закономерности посткриминального периода.

Сложный характер механизма совершения преступлений экстремистского и террористического характера, конспиративность действий по приготовлению к совершению этих деяний, а также некоторых действий по сокрытию преступной деятельности (например, в плане организаторов и руководителей террористических актов) предопределяет объективную невозможность констатации всех признаков данных преступлений на момент принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Кроме того, в процессе расследования нередко происходит переквалификация инкриминируемых виновным деяний.

По мере поступления в распоряжение следователя новых доказательств в действиях виновных устанавливаются признаки иных деяний, ранее не вмененных подозреваемым (обвиняемым).

А.С. Андреев справедливо отмечает, что «содержание и структура общей теории криминалистики не только формулируют представления о предмете, ее целях, задачах, месте в системе научного знания, механизме преступления, возникновении информации о преступлении и его участниках, закономерностях раскрытия и расследования преступления (собирания, оценки и использования доказательств), а также базирующиеся на них криминалистические средства, методы и рекомендации, но и требуют от ученых-криминалистов пристального внимания и концентрации усилий в разработке базовых идей и концепций, влияющих на содержание науки криминалистики, неточностях, противоречиях, проблемах, парадоксах.

Такое понимание позволяет не только уточнять имеющиеся, но и находить новые предметные закономерности криминалистической науки.

Считаем, что процесс извлечения таких закономерностей и разработки на основе их изучения криминалистических средств, методов, приемов должен носить изначально концептуальный характер, а не голословно заявлять о новом предмете или инновационной теории (учении). Указанное состояние проблемы относится и к группе закономерностей после криминального периода» [1, 2].

А.В. Варданян отмечает, что криминалистическое понятие посткриминальной деятельности необходимо определить на основе познанных закономерностей объективной действительности, имеющих достаточно продолжительный пространственно-временной отрезок.

Анализ юридической литературы показал, что исследователи строят познание применительно к объекту и предмету собственных наук.

Считаем, что для криминалистики также необходимо определение посткриминальной деятельности применительно к объектно-предметной архитектуре науки, на основе систематики, существующих взаимосвязей языка науки, а также с учетом положений частных теорий и формируемой частной теории о посткриминальной деятельности и многих других драйверов познания закономерностей объективной действительности.

Преступная деятельность не только включает в себя или причинно обусловливает сокрытие преступлений и в целом противодействие расследованию, но и в связи с ней возникают относительно самостоятельные виды поведения (явка с повинной, деятельное раскаяние, уликовое поведение) [4, 5, 6, 7].

Выбор виновными специфических способов, орудий и средств совершения и (или) сокрытия преступлений (в том числе посткриминального сокрытия) экстремистской и террористической направленности связан с предметными криминалистическими закономерностями [8].

Высший судебный орган России приводит типичные примеры действий участников структурных подразделений экстремистского сообщества, направленных на обеспечение его функционирования, а именно: обеспечение производства оружием, иными предметами, используемыми в качестве оружия, производство листовок, экстремистской литературы и иных экстремистских материалов.

Полагаем, что в большинстве случаев перечисленные действия сами по себе выступают преступлениями экстремистской направленности, хотя с точки зрения криминалистического учения о способе преступления они направлены на приготовление и (или) сокрытие признаков основного преступления О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направ-ленности: постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 июня 2011 г. №11.

Посткриминальное сокрытие явление сложное и выступает как: часть способа преступления; самостоятельный вид посткриминальной деятельности; составляющая часть посткриминального противодействия расследованию.

В объективной действительности посткриминальные способы сокрытия преступлений экстремистской и террористической направленности как составляющая преступной деятельности и самостоятельный вид посткриминальной деятельности проявляются в виде:

а) уничтожения информации и (или) ее носителей;

б) утаивания информации и (или) ее носителей;

в) маскировки информации и (или) ее носителей;

г) фальсификации информации и (или) ее носителей;

д) инсценировки информации и (или) ее носителей;

е) смешанных способов сокрытия.

Посткриминальное сокрытие как составляющая часть посткриминального противодействия расследованию преступлений экстремистской и террористической направленности предполагает воспрепятствование назначению уголовного судопроизводства.

Признавая справедливость перечисленных доводов, отметим - действительно преступная деятельность постепенно эволюционирует, весьма чутко реагируя на различные условия внешней среды, что проявляется в возникновении новых способов совершения и сокрытия преступлений определенной категории в изменении некоторых иных характеристик преступной деятельности, которые в силу своей новизны объективно не сразу смогут стать объектом научного анализа.

С целью восстановления периодически возникающего дисбаланса исследователи постоянно разрабатывают новые и содержащие элементы новизны видовые частные криминалистические методики.

Однако разработка добротного научного инструментария всегда инерционна, уже хотя бы в силу необходимости тщательного и объективного анализа значительного количества эмпирических источников она требует определенных временных и интеллектуальных затрат.

Финансирование терроризма, прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности и т.д. являются не чем иным, как подготовительным этапом к осуществлению террористических актов, захватов заложников, иных проявлений террористической деятельности. Пособничество в совершении преступлений террористической направленности (ч.3 ст.205.1 УК РФ) в виде обещаний сокрытия преступника, средств, орудий, следов и иных обстоятельств совершения преступлений - есть элементы действий, направленных на сокрытие преступления.

По преступлениям, связанным с выражением непубличных насильственных действий в отношении жизни и здоровья лиц, воспринимаемых как представителей антагонистичной социальной группы, субъекты из числа представителей молодежных экстремистски настроенных групп могут скрывать свое лицо под масками (балаклавами), но при этом снимают процесс избиения представителей антагонистичных им социальных групп на мобильные телефоны, планшетные компьютеры, размещают ролики в Интернете. Таким образом, специфическая идеологическая мотивация детерминирует субъектов преступления на избирательность (неполноту) мер по сокрытию деяния. Это характерно как для групповых или организованных преступлений, так и для преступников-одиночек.

Посткриминальное сокрытие преступления как составляющая преступной деятельности имеет наибольшую распространенность и наиболее разнообразное проявление в отношении преступлений экстремистско-террористической направленности, связанных с непосредственным и публичным выражением агрессии, проявляясь в следующих типичных формах:

- использование документов, удостоверяющих личность, на имя подставных лиц, либо поддельных документов - при совершении различных гражданско- правовых сделок (аренда помещений, приобретение билетов для отъезда с населенного пункта, где было совершено преступление, приобретение симкарт для сотовых телефонов и иных средств телекоммуникационной связи и т.п.). Например, участники террористического акта на Дубровке, прибыв в Москву немногочисленными группами в различное время и разными видами транспорта, взяли в аренду несколько квартир с использованием поддельных паспортов на имя других лиц, где проживали до совершения преступления;

- использование в общении кличек либо псевдонимов, незнание подлинных имен и фамилий соучастников;

- отказ от юридического оформления сделок по приобретению предметов, материалов, оборудования, используемых в качестве орудий и средств преступления, либо оформление на подставных лиц.

Типичными способами сокрытия преступлений экстремистской и террористической направленности в информационно-телекоммуникационной сети Интернет независимо от разновидностей данных преступлений, т.е. не только тех, способ совершения которых сводится к размещению в социальной сети, являются:

- регистрация в социальных сетях с использованием персональных данных других лиц;

- использование специфических псевдонимов. Например, еще вчерашний выпускник школы создал страничку в социальной сети с антисемитской и нацистской тематикой и ее героизацией, выбрав ник «Эдвард Штрейхер», а также разместил на аватаре фото Адольфа Гитлера;

- удаление страниц пользователей после совершения преступления либо использование режима ограниченного доступа на страничку.

Эти способы сокрытия являются как одновременно элементами способов совершения преступления (например, публикация на аватаре фото одиозных лидеров экстремистских, националистических и иных деструктивных идеологий), так и могут иметь самостоятельное значение, если направлены не на собственно реализацию преступного умысла, а на обеспечение неуязвимости от воздействия правоохранительных органов:

- использование знаний и деятельности других лиц с введением их в заблуждение об истинных намерениях субъектов преступления (использование «втемную»).

- поджог;

- самоподрыв при задержании. К примеру, руководитель террористической группы при попытке задержания открыл огонь по оперативникам из автомата Калашникова, после чего устроил взрыв, в результате которого сам и погиб. Инцидент произошел в Азовском районе Боевик открыл огонь и устроил взрыв при задержании в Ростовской области. Группа боевиков готовила теракты в Ростовской области. Главарь ячейки при попытке задержания открыл огонь по оперативникам и взорвал бомбу..

Данные способы могут реализоваться как в комплексе, так и выборочно, в определенном сочетании и имеют значение для остальных элементов предлагаемой криминалистической характеристики.

Библиографические ссылки

1. Андреев А.С. Познание закономерностей посткриминальной деятельности и общая теория криминалистики // Философия права. - 2019. - №4 (91). - С. 144-148.

2. Андреев А.С. Поведение (деятельность) лиц, случайно оказавшихся участниками преступного события, как элемент механизма преступления: от постановки научной проблемы к результатам исследования // Вестник Томского государственного университета. Право. - 2018. - №27. - С. 5-22.

3. Варданян А.В. Посткриминальное противодействие раскрытию и расследованию тяжких преступлений против личности // Юристъ-Правоведъ. - 2020. - №1 (92). - С. 169-173.

4. Варданян А.В., Варданян Г.А. Особенности возбуждения уголовных дел о преступлениях в сфере теневого обращения фармацевтической продукции // Уголовная юстиция. - 2020. - №15. - С. 36-40.

5. Варданян А.В., Варданян Г.А. Противодействие теневому фармацевтическому бизнесу: последствия криминализации, опыт правоприменительной практики и современные проблемы совершенствования // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. - 2020. - №2 (28)- С. 44-54.

6. Vardanyan A.V., Vardanyan G.A. On the tactical and forensic potential of investigative examination in the system of crime counteraction measures in the sphere of land relations // Russian Journal of Criminology. - 2020. - Т. 14. - №3. - С. 504-511.

7. Варданян А.В. Феномен агрессии в структуре современной насильственной преступности // Философия права. - 2018. - №3. - С. 59-64.

8. Варданян А.В. Предупреждение насилия в местах лишения свободы как основа обеспечения безопасности уголовно-исполнительной системы // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. - 2018. - №3-2. - С. 3-10.

Bibliographic references

1. Andreev A.S. Cognition of laws of post-criminal activity and the general theory of criminalistics // Philosophy of Law. - 2019- №4 (91). - P. 144-148.

2. Andreev A.S. Behavior (activity) of persons who accidentally turned out to be participants in a criminal event, as an element of the crime mechanism: from the formulation of a scientific problem to the results of research // Bulletin of Tomsk State University. Right. - 2018- №27. - P. 5-22.

3. Vardanyan A.V. Post-criminal counteraction to the disclosure and investigation of serious crimes against the individual // Jurist-Pravoved. - 2020. - №1 (92). - P. 169173.

4. Vardanyan A.V., Vardanyan G.A. Features of initiation of criminal cases on crimes in the sphere of shadow circulation of pharmaceutical products // Criminal Justice. - 2020. - №15. - P. 36-40.

5. Vardanyan A.V., Vardanyan G. A. Counteraction to shadow pharmaceutical business: consequences of criminalization, experience of law enforcement practice and modern problems of improvement // Siberian criminal procedure and criminalistic readings. - 2020. - №2 (28). - P. 44-54.

6. Vardanyan A.V., Vardanyan G.A., On the tactical and forensic potential of investigative examination in the system of crime counteraction measures in the sphere of land relations // Russian Journal of Criminology. - 2020. Vol. 14. - №3. - P. 504-511.

7. Vardanyan A.V. The phenomenon of aggression in the structure of modern violent crime // Philosophy of Law. - 2018. - №3 (86). - P. 59-64.

8. Vardanyan A.V. Prevention of violence in places of deprivation of liberty as a basis for ensuring the security of the penal system // Proceedings of the Tula State University. Economic and Legal Sciences. - 2018. - №3-2. - P. 3-10.

Размещено на allbest.ru