Размещено на http: //www. allbest. ru/

Дагестанский государственный институт народного хозяйства

У. Шекспир и гуманизм

Мусаев Сулейман Ахмедович, кандидат исторических наук.

suleiman1942@rambler.ru

Аннотация

В статье проанализированы гуманистические идеи, выраженные Уильямом Шекспиром образом Гамлета. Показывается, что главный герой трагедии противопоставлен остальным персонажам, в числе которых король и царедворцы. Автор считает, что драматург предрекает трагедией, каковы судьбы самого гуманизма и героев, борющихся за реализацию его идей.

Ключевые слова: гуманизм, схоластика, реальность, средневековье, идеализм.

Annotation

W. Shakspear and humanity

Musayev Suleyman Akhmedovich candidate of historical sciences. Dagestan state institute of a national economy

suleiman1942@rambler.ru

The author of the article analyzes humanist ideas, expressed by

Shakespeare in Hamlet?s character. Showed, that main character is contrasted to other personages of tragedy, among their number, king and other nobles. The author counts, that playwright foretells fate of humanism and fighters for realizations its ideas.

Keywords: humanism, scholasticism, reality, the Middle Ages, idealism

Вряд ли кто-либо будет оспаривать то, что «Гамлет» среди трагедий Уильяма Шекспира является самым богатым по смыслу и значимости, самым ровным по форме и совершенным во всех отношениях произведением. «"Гамлет" - этот блистательный алмаз в лучезарной короне царя драматических поэтов, увенчанного целым человечеством и ни прежде, ни после себя не имеющего себе соперника…» - писал великий русский критик В. Г. Белинский [1, с.167].

В чем же особенность этого произведения? Трагедия отражает отношение между жизненной реальностью и гуманизмом. Средневековье олицетворяет мрак и безысходность. Причина этого состояния скрывалась не в самом христианстве, а в том, что ответ на каждый вопрос, возникающий в жизни, пытались найти исключительно по готовым формулам. Она заключалась в слабости тогдашней науки и в ее неспособности дать верные ответа на злободневные вопросы, ибо все позиции в науке были заняты религиозными деятелями, смотрящими на явления жизни только с одного угла зрения, а светской науке совершенно не оставлялось места.

Религия с философской точки зрения - это теоцентризм. Методом познания в момент наивысшего достижения теоцентризма была схоластика, которая разрывает причинно-следственные связи на составные части, представляя их как две самостоятельные идеи. «Основой… является тот архитектонический идеализм, который схоластика именовала реализмом: потребность обособлять каждую идею, оформляя ее как сущность, и, объединяя одни идеи с другими в иерархические сочетания, постоянно выстраивая их них соборы и храмы, подобно тому, как это делают дети при игре в кубики», - говорит голландский ученый Й. Хейзинга [5, с.251].

Но с концом средневековья наступает и конец схоластики: «… умы освобождены, средневековые оковы распались, ни схоластика, ни университеты доминиканские» не способны удержать человеческую мысль [4, с.73]. На смену схоластике приходит гуманизм, явление, тесно связанное с эпохой Ренессанса. В отличие от схоластики, в центр всех идей он ставит человека, его переживания, его судьбу. Причем речь идет не только об отдельно взятом человеке, но вообще о человеке как таковом. Основная идея трагедии «Гамлет» заключается не столько в судьбе самого Гамлета, не в судьбе остальных, менее значительных персонажей. Главной темой трагедии является человечность, честь, совесть - явления новые, только просыпающиеся в человеке, знаменующие новую эпоху, эпоху гуманизма. «Шекспировский герой стал выразителем тех новых взглядов, которые принесла с собой эпоха Возрождения», - пишет И. Верцман [2, с.5]. Гамлет предстает перед нами как совесть, которая была попрана власть предержащими, и только теперь внезапно пробужденная, она пытается ухватиться за колесо Фортуны, чтобы остановить слепое зло, нагрянувшее на жизнь. То, что именно совесть, человечность, составляющие ядро гуманизма, является сердцевиной трагедии, видно из слов Гамлета, который, вспоминая отца, говорит: ««He was a man, take him for all in all» («он был человек для всего во всем») [7, с.1011]. В этих словах ключ к пониманию трагедии. И не напрасно автор вложил эти слова в уста Гамлета, главного героя произведения. Трагедией великий драматург хочет показать судьбу самого гуманизма, который для Гамлета является смыслом всего его существования.

«Теории противопоставляют себя существующему и претендуют на то, чтобы самими по себе являться правильными и необходимыми», - говорит Гегель [3, с.58]. Гамлет был студентом Виттенбергского университета, в котором в свое время учился и работал один из основателей протестантизма Мартин Лютер. В Виттенберге, говорил Ф. Гизо, «уже метафизика доискивалась до начала вещей» [1, 170]. Окончившего университет Гамлета мы видим молодым человеком с чистым сердцем, исполненным идеями гуманизма, желающим решать все вопросы с точки зрения человечности.

Прибыв на похороны своего отца, он оказывается выхваченным привычным для той эпохи, но совершенно чуждым ему омутом разврата. Он никак не может свыкнуться с коварством, лицемерием, переполнившим всю Данию. Он совершенно не похож на окружающих.

Еще более разительным этот контраст делает дядя Гамлета Клавдий, злодей, завладевший датским троном. Для него Гамлет - опасный соперник и враг. Отношение действующего короля к племяннику показывает то, что он замечает его только после того, как исполняет все пожелания гостей, хотя и называет его самым близким к трону человеком. Гамлету неприятно не только поведение дяди, но и легкомыслие матери, а также лицемерное пристрастие царедворцев. Так, еще до того, как стало известно об убийстве отца, он оказывается в одиночестве. Легко противостоять одному, пяти, даже десяти. Но противостоять самой жизни!..

И все же противостояние Гамлета и реальности - каким бы очевидным оно ни было, - это только внешняя сторона конфликта трагедии. Есть другая его сторона. Для того чтобы вникнуть в нее, проследим за поведением главного героя. Явлением ли призрака отца, посредством ли сна или другим каким-либо внушением, Гамлету становится известно, что отец его был убит и кто этот убийца. Поэтому он жаждет мести. Но осуществить месть он не торопится. И не потому, что чего-то боится. Мысль об испуге или трусости Гамлета следует отбросить сразу: ни разу его не останавливает мысль о своем разоблачении, мысль о том, что с ним самим что-либо случится. Он сам себя обзывает, сам себя оскорбляет, только чтобы усовестить самого себя, чтобы разозлить самого себя, чтобы толкнуть себя к действию. Вместо того чтобы один ударом убить злодея, он выискивает все новые и новые доказательства того, кто является убийцей и, снедаемый сомнениями, не решается на мщение. Даже в тот момент, когда король-дядя кается у него на глазах в своем грехе и ужасается от мысли, что Бог не примет его покаяния из-за того грех его чрезвычайно велик, Гамлет не решается убить его, оправдывая свою нерешительность тем, что нельзя убивать злодея в момент его раскаяния и откладывает месть.

Много великих деятелей - И. В. Гете, В. Г. Белинский, И. С. Тургенев и многие другие - старались разгадать причину слабости воли Гамлета. Мысли, высказанные ими, показывают, обладатель каких высоких идей представлен Гамлет Шекспиром.

Месть Гамлета является не только отмщением за кровь отца. Для его менталитета месть приемлема лишь как восстановление справедливости. А это невозможно сделать лишь устранением убийцы. Оно возможно только как результат победы гуманизма над слепой верой, чего нельзя достичь усилиями одного Гамлета. Именно в осознании того, что это неосуществимая мечта, кроется, в моем понимании, корень нерешительности Гамлета. По Шекспиру, гуманизм - это всего лишь теория, еще не запустившая глубокие корни в реальной действительности. Он демонстрирует, что, пока гуманизм остается только ментальным представлением, а вокруг царит дикость кровожадная, невозможно привить эти благородные идеи к жизни и реализовать их, и потому он будет оставаться утопией.

Но это не значит, что идея Гамлета стала тем, что было высказано впоследствии грибоедовским Чацким. Положить конец внутренней трагедии Гамлета всего лишь вызовом кареты невозможно. Чацкий еще чист душой. Душа же Гамлета в сплине, она опутана противоречиями. Ведь она не выражается одной лишь идеей мести. Таким поверхностным объяснением проблему невозможно истолковать, потому что большая часть жертв («гора трупов» [2, с.15]) в трагедии - это последствия действий главного героя. Конечно, есть среди них и случайные жертвы. Но цепь случайностей по большей части - это плохо прикрытая закономерность.

Хотя Гамлет прибыл из Виттенберга, подобно Чацкому, прибывшему из-за границы, он не является надуманным и случайно появившимся героем. Каким бы справедливым правителем ни был его отец, интриги и коварства всегда были атрибутами придворной жизни. И хотя наш принц не запачкан участием в них, они не могли быть для нашего проницательного героя секретом ни в детстве, ни в юности. Если Гамлет в момент размышлений, рефлексирования удивительно мудр, основателен, терпелив, то в минуты порывов, в экстремальных ситуациях он становится подобным извержению вулкана - некая темная страсть пробуждается в нем. Ведь ничто не мешало ему сорвать ковер и посмотреть, кто там скрывается в тот момент, когда он разговаривал наедине с матерью, вместо того, чтобы со словами, «я думал там король», проткнуть несчастного суетливого Полония. Или неужели надо было убить товарищей детства, даже давших втянуть себя в подлое злодейство короля? Разве недостаточно было написать, чтобы их посадили в тюрьму? Все-таки, несмотря чистоту помыслов, благородство надежд и возвышенность мечтаний, есть в душе Гамлета, какой-то рудимент кровавого средневековья, какая-то дикость, несогласная с его сердцем. Исполненный высокими помыслами Гамлет ногами остается «все на той же датской почве». В этом внутренний конфликт Гамлета. Шекспир как будто хочет сказать, как могут очистить мир от дикости те, кто еще сами не очистились от нее. И это еще раз показывает нам, какой океан идей демонстрирует в трагедии гений великого драматурга.

А к какому же концу приходит противостояние между реальной действительностью и гуманизмом? Жизнь сама приводит Шекспира к мысли, что это противоречие в его время неразрешимо. Поскольку в реальной жизни гуманизм не смог преодолеть зло, оно не может быть преодолено и в произведениях драматурга. Более того, даже надежды на победу над злом, во всяком случае, в ближайшем будущем, остаются весьма призрачными. Вспомните, кому завещает умирающий Гамлет правление над датским королевством? Фортинбрасу. А ведь совсем недавно, увидев отряд Фортинбраса, Гамлет произнес великие слова:

гамлет шекспир гуманизм трагедия

Двух тысяч душ, десятков тысяч денег

Не жалко за какой-то сена клок!

Так в годы внешнего благополучья

Довольство наше постигает смерть

От внутреннего кровоизлиянья [6, с.113].

Можно ли сильнее осудить войну и решение жизненных проблем силовым путем? И после этого завещать государство Фортинбрасу?... Претворит ли в жизнь этот жаждущий власти юный петушок возвышенные идеи Гамлета? Ведь речь идет не о судьбе одного или нескольких человек. Справедливость в единичных случаях проявляют даже тираны. Ведь идея Гамлета во всеобщем гуманизме. Ее осуществление невозможно силами кучки людей. Оно возможно, если только каждый человек в своей собственной душе добивается этого. Смерть самого носителя гуманистических идей должна убедить нас в том, что их реализация утопична, но борьба за них благородна.

Вместе с тем, нельзя сказать, что, завещая государство Фортинбрасу, Гамлет отказывается от своих благородный идеалов. Он не отрекается от их реализации. Гамлет выступает в качестве предтечи реального гуманизма. Он уверен, что гуманизм когда-нибудь восторжествует. Поэтому его последние слова обращены к Горацию, которого просит рассказать грядущим поколениям, ради чего он боролся и за что жизнь отдал, что доказывает его веру в будущие поколения. И это еще более облагораживает образ этого героя.

Литература