Размещено на http://www.allbest.ru/

Специальность 17.00.02 - Музыкальное искусство

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата искусствоведения

Традиционная терминология татарской музыкальной культуры: семантическая реконструкция

Сагеева Гульнара Ханифовна

Казань-2007

Работа выполнена в отделе искусствоведения Института языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова Академии наук Республики Татарстан

Научный руководитель - кандидат искусствоведения Сайфуллина Гузель Рустемовна

Официальные оппоненты: доктор искусствоведения, профессор Юнусова Виолетта Николаевна

кандидат искусствоведения Губайдуллина Гульнур Беляловна

Ведущая организация - Уфимская государственная академия искусств

Защита состоится "__3_" ноября 2007 года в _15_ часов на заседании Диссертационного совета К 210.027.01 по присуждению ученых степеней Казанской государственной консерватории (академии) им. Н.Г. Жиганова (420015, г. Казань, ул. Большая Красная, 45, органный зал)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Казанской государственной консерватории им. Н.Г. Жиганова

Автореферат разослан 3 октября 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат искусствоведения С.Л. Федосеева

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Музыкальная терминология - одна из важнейших составляющих музыкальной культуры, отражающих суть и выявляющих глубинные взаимосвязи культурных традиций.

Терминология - совокупность принятых в определенной области знаний (в данном случае - татарском музыковедении) терминов, обозначающих какое-либо понятие этой области (татарской музыкальной культуры). Терминология (в частности, традиционная татарская музыкальная терминология) является частью не только языка, но одновременно и сообщением о культуре. Такое понимание терминологии основано на изучении семантики определенного слова (термина), которое позволяет выявить в структуре значения слова семантические доли, которые отвечают за связь слова с историей и культурой того или иного этноса.

Формирование музыкальной культуры - процесс продолжительный, включающий в себя попутно множество явлений, напрямую с ней не связанных. Терминология конкретной области знаний складывается веками, во многом зависит от этногенеза, географического распространения этноса, от его политических, экономических и культурных контактов с другими этносами, актуальности данной области знаний в определенное историческое время. терминология музыкальный культура

Само сочетание "татарская музыкальная терминология" подразумевает под собой некую условность, в нем проявляется вся сложность формирования и развития музыкальной культуры и литературного языка, складывавшегося под влиянием нескольких культурных традиций. Мировые музыкальные цивилизации - тюркская, арабо-персидская, европейская (их явления, термины), оказавшие значительное влияние на формирование современной татарской музыкальной культуры, тесно в ней переплетены, и сплав культур, возникший из многовекового взаимовлияния, сегодня неразделим.

Одной из самых значимых областей музыкальной культуры является ее словарь, включающий в себя терминологию, лексику, устойчивые выражения, являющийся одновременно и продуктом, и инструментом культуры. Доминирование определенных категорий в разные периоды развития является индикатором эстетики, отражающим приоритеты и музыкальные вкусы этноса, его художественные идеалы. Музыкально-терминологический словарь представляется как способ сохранения культуры, отражающий все ее своеобразие, эстетические ценности, воплощенные в языке, а также способ "инвентаризации", накопления и передачи профессиональных знаний и организации профессиональной коммуникации.

Степень разработанности проблемы. В музыковедении довольно подробно разработаны проблемы возникновения музыкальных жанров и инструментов, истории и теории музыки, одновременно тем или иным образом затрагивающие музыкальный понятийно-категориальный аппарат. Но на сегодняшний день ощущается недостаток работ, в которых осуществлялся бы анализ музыкально-терминологической системы культуры на уровне музыковедения и языковедения.

Первые исследования в этой области были посвящены лишь нескольким музыкальным культурам: русской (Ш. Самушиа "Музыкальная терминология в современном русском языке", 1967), английской (С. Лубенская "Пути и источники формирования музыкальной терминологии в английском языке", 1971), немецкой (Л. Перецман "Становление и развитие немецкой музыкальной терминологии и ее экспрессивно-стилистические функции", 1978), узбекской (С. Азизов "Лексико-грамматическое исследование музыкальной терминологии узбекского языка", 1981).

Работы по более широкому кругу культур начали появляться в 90-х годах ХХ в., в их числе сборник научных трудов "Проблемы терминологии в музыкальных культурах Азии, Африки и Америки" (1990, под ред. Дж. Михайлова), ставший первым в отечественной научной практике, целиком посвященным вопросам музыкальной терминологии.

Новой ступенью изучения музыкальной терминологии стали диссертации А. Алпатовой о музыкальных традициях Южной и Юго-Восточной Азии (Москва, 1996), С. Волковой об особенностях отражения музыкального мышления китайцев в специальной терминологии (Москва, 1990) Алпатова А.С. "Музыкальные традиции Южной и Юго-Восточной Азии (к проблеме диалога традиционных культур в период древности и средневековья)" (М., 1996); Волкова С. "Некоторые аспекты отражения особенностей музыкального мышления китайцев в специальной терминологии" (М., 1990), работа Л. Самситовой "Реалии башкирской культуры. Словарь безэквивалентной лексики башкирского языка" (Уфа, 1999).

В татарском музыковедении сведения о музыкальных терминах можно встретить в работах татарских музыковедов Г. Макарова (об инструментальных терминах), З. Сайдашевой, М. Нигметзянова, Р. Исхаковой-Вамба, но они довольно немногочисленны, так как указанные авторы рассматривают преимущественно вопросы музыкальной культуры и этнографии. Наиболее научно обоснованные определения и основополагающие сведения о музыкальной (вокальной) терминологии содержатся в статьях филолога Р.Г. Ахметьянова ("Музыкальные термины в поэме "Хусрав и Ширин" Кутба в их отношении к поволжскому тюрки" (1991), "Семантическая структура и происхождение терминов вокальной музыки в татарском языке" (1989).

Первый шаг к систематизации словаря татарской музыкальной культуры был сделан И. Алмазовым и Р. Рамазановой, собравших "Русско-татарский словарь музыкальных терминов" (2003).

Материалы исследования. Исследование музыкальной терминологии осложняется немногочисленностью, а в ряде случаев почти полным отсутствием письменных источников (особенно периода древности и средневековья), специальных трудов о музыке, устной традицией музыкального творчества.

Одна из причин сложности описания музыкальной терминологии кроется также в исчезновении некоторых национальных музыкальных явлений из-за общей тенденции европеизации; о некоторых из них мы знаем только по редким воспоминаниям и упоминаниям в словарях и литературных источниках. Не меньшую сложность представляют собой такие чисто языковые явления, как синонимия, полисемия и вариативность, которые филологи относят к недостаткам языка. Отчасти это многообразие может ввести в заблуждение, путанице в терминологии, если нет строго выработанной системы, но именно оно свидетельствует о богатых музыкальных традициях, тесных взаимосвязях с другими культурами и подталкивает к изучению данной проблемы. В татарской культуре эти качества ярко выражены, что объясняется не только богатством традиций и культурными взаимосвязями, но и большим разнообразием музыкальных диалектов татар: татары-мишаре, татары-кряшены, казанские, сибирские, астраханские, оренбургские, пермские, финские, литовские татары.

Практическая задача данного исследования - реконструкция словаря музыкальных терминов в татарском языке. Основными источниками послужили татарско-русские, тюрко-татарские словари: "Словарь татарского языка и некоторых употребительных в нем речений арабских и персидских, собранный трудами и тщанием учителя татарского языка в Казанской семинарии, священника Александра Троянского и напечатанный с дозволения комиссии духовных училищ" в двух томах (Казань,1835); Будагов Л.З. "Сравнительный словарь турецко-татарских наречий" в двух томах (Санкт-Петербург,1899), Радлов В.В. "Опыт словаря тюркских наречий" в четырех томах, 1893-1906 гг.), составители которых, в свою очередь, использовали лексику современных им языков и огромное количество письменных источников, среди которых словарь Махмуда Кашгари "Дивану лугат-ит-турк" ("Собрание тюркских наречий/языков", 1072-1074), в котором собраны тюркские слова, выражения и стихи из народных песен с переводом и толкованием на арабский язык; "Qutadgu bilig" ("Наука о том, как становиться счастливым") Юсуфа Баласагуни (1069-1070); хозяйственные и юридические документы, долговые обязательства, рунические и манихейские памятники эпохи первых тюркских каганатов и т.д. Также "Древнетюркский словарь" (1969), "Арабо-татаро-русский словарь заимствований", "Диалектологик с?злек" Н. Борхановой и Г. Якуповой (1953), работы филологов Э. Севортяна "Этимологический словарь тюркских языков" (1974-1980), А. Шарафутдиновой "Персидский пласт словарного состава татарского языка" (1998) и др.

При реконструкции словаря первостепенное значение имел анализ первоисточников - произведений татарской художественной литературы, где слово представляется непосредственно в историческом контексте: литературные памятники средневековья (Кул Гали, Кутба, Хисама Кятиба, Мухаммадьяра, Мухаммед-Эмина и др.), литературные произведения татарских поэтов и писателей XVIII - XIX - начала ХХ вв. (Г.Кандалый, Утыз Имяни, Марджани, Каюм Насыри, Гаяз Исхакый, Галимжан Ибрагимов, Габдулла Тукай), фольклорные произведения (песни, дастаны, баиты), записи путешественников, т.е. источники, являющиеся "современниками" терминов и использующие их в том контексте и с той смысловой нагрузкой, которую они имели в свое время.

Значительную информативную ценность в изучении данной проблемы имеют сведения по комплексу наук, не связанных непосредственно с музыковедением: по истории работы татарских историков рубежа XIX-ХХ вв. Ш. Марджани, М. Худякова, Ш. Ахмерова, современных историков А. Халикова, Д. Исхакова, З. Мифтахова, Р. Амирханова, Я. Абдуллина, по языкознанию труды Э. Севортяна, М. Закиева, Р. Юналеевой, Р. Ахметьянова и др., по этнографии исследования Ф. Урманчеева, Р. Уразмановой, Г. Давлетшина, Ф. Баязитовой, а также собирателей татарского фольклора С. Рыбакова, С. Габяши, Н. Катанова; отечественных музыковедов Г.М. Макарова, М.Н. Нигметзянова, З.Н. Сайдашевой, Р.А. Исхаковой-Вамба.

Предмет исследования - традиционная татарская музыкальная терминология и лексика, используемые в музыкальной науке, в разговорной речи, в литературных произведениях и т.д. Объектом изучения является не слово (термин) как таковое, а в большей степени его смысловое значение (семантика) в татарской музыкальной культуре и татарском языке в контексте определенного исторического времени и в ходе развития всей музыкальной культуры татар в целом.

Цель - исследование татарской музыкальной терминологии с лингвокультурологической точки зрения, основанное на анализе терминов, дающем возможность определить пути развития татарской музыкальной культуры; реконструкция словаря татарской музыкальной терминологии, включающего в себя названия жанров традиционной татарской музыки, ее основных категорий в области теории музыки, музыкальных инструментов, толкование, ориентированное на осознание этого термина в культурной и языковой картине татарского народа.

Задачи исследования:

- установить периодизацию в становлении и развитии традиционной музыкальной терминологии татарской культуры;

- установить источники формирования терминологии и ее обогащения;

- раскрыть семантику традиционных музыкальных категорий татарской музыкальной культуры;

- выявить принципы классификации музыкальной терминологии татарского языка;

- реконструировать существовавший музыкально-терминологический аппарат;

- на основе собранного материала составить словарь традиционной татарской музыкальной терминологии.

Методологическая основа исследования. Изучение музыкальной терминологии основывается на традиционных научных методах - сравнительно-сопоставительном, типологическом, логико-историческом. При этом, учитывая специфику проблемы, выделяются три основных критерия, по которым оценивается непосредственно сам термин:

исторический - изучение термина как "продукта" истории; с одной стороны, с точки зрения контекста исторического времени, в которое термин, вероятнее всего, вошел в культуру и язык; с другой стороны, с точки зрения исторического развития - каким образом он изменялся, менялась его семантика; возможно, в течение времени он совсем исчез из языка;

культурологический - изучение термина как явления культуры. Здесь важно сопоставление и сравнение определенного термина с его эквивалентами в других близкородственных культурах и языках;

филологический - изучение термина как части языка, его генезис, семантика и т.д.

"Точка пересечения" этих критериев - исторического, культурного и филологического, использование их в комплексе определяют специфику и сложность исследования этого вопроса, данный подход позволяет наиболее четко выявить значимость самих терминов в контексте не только татарской, но и тюркской, арабо-персидской и европейской культур.

Научная новизна и теоретическая значимость определяются самой постановкой проблемы, привлекаемым материалом, применяемыми методами исследования:

- в диссертации впервые представлен словарь традиционной татарской музыкальной терминологии, реконструкция которого требовала привлечения большого фактологического материала и его последующего всестороннего анализа;

- предложена классификация татарской музыкальной терминологии, в которой выделено пять основных терминологических групп, позволяющих определить универсальные и специфические особенности татароязычной музыкально-терминологической системы и выявить принципы ее организации;

- при анализе термина в исследовании использован историко-культурологический подход, наиболее точно устанавливающий источники формирования терминологии и ее обогащения и обосновывающий значимость лексем в контексте других культур и их включенность в мировое музыкальное пространство. В результате данного подхода термин помещается в определенный контекст и оценивается максимально объективно.

Практическая значимость. Результаты проведенной исследовательской работы должны содействовать внедрению и распространению выверенной терминологии в профессиональную музыкальную практику и в образовательный процесс, дать материал музыковедам, историкам и ученым смежных специальностей для объяснения перевода многих вышедших из употребления терминов, терминов, вошедших в татарскую музыкальную культуру через восточные языки, использоваться в целях перевода, а также стать материалом при составлении учебных пособий.

Апробация. Диссертация обсуждалась на заседаниях отдела искусствоведения Института языка, литературы и искусства АН РТ им. Г. Ибрагимова и Казанской государственной консерватории им. Н. Жиганова. Результаты исследования были апробированы в виде докладов на итоговых научных конференциях Института языка, литературы и искусства АН РТ им. Г. Ибрагимова (Казань, 2003, 2004), на ежегодной открытой научно-практической конференции студентов, аспирантов и соискателей по специальности "Музыкальное искусство" Казанской государственной консерватории (Казань, 2004), на научных конференциях молодых ученых и аспирантов ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ, посвященных проблемам татарской филологии и искусства (Казань, 2002, 2003, 2004), на итоговой конференции молодых ученых Института истории им. Ш. Марджани АН РТ (2004).

Структура диссертационной работы. Состоит из введения, двух частей и заключения.

Содержание работы

Во введении обоснована актуальность исследования, дан краткий обзор литературы, сформулированы основные цели и задачи, определены методы исследования изучаемого материалы.

Первая часть "Традиционная татарская музыкальная терминология: условия формирования и основные характеристики".

В первой главе "Культурно-исторические особенности формирования и развития татарской музыкальной терминологии" раскрываются механизмы формирования и развития лексико-терминологического словаря татарской музыкальной культуры. В основу исследования положен историко-культурологический критерий изучения системы. Придерживаясь традиционной хронологии татарской истории, мы руководствовались тем фактом, что изменения в культуре - процесс глубинный, и пришли к возможности периодизации татарской музыкальной культуры с точки зрения генезиса тюрко-татарской культуры, влияния на нее других религий, культур. Данный подход основан на комплексном междисциплинарном исследовании хозяйственно-культурной и историко-политической жизни, общего устройства и идеологических воззрений на общественное и художественное сознание этноса.

Таким образом, исследование формирования терминологического словаря основано на цивилизационном подходе: изучении татарской музыкальной культуры как части определенной музыкальной цивилизации (тюркской, арабо-персидской, европейской), где доминирование каждой напрямую зависит от исторического контекста и имеет свои характерные особенности.

Тюркский компонент в исследовании определяется как базовый в материальной и духовной жизни современных татар и других тюркских этносов.

Связь татарской музыкальной культуры с другими тюркскими культурами можно определить как "историческое родство музыкальных оснований" (П. Сокальский), проявляющее себя в ладовом мышлении, ритмике, общей терминологической системе, что непосредственно свидетельствует о древности и единстве современных культур.

В тюркской культуре выделяются две сущностные, основополагающие характеристики, диктующие определенные условия для формирования и развития специфических форм и жанров тюркской музыкальной культуры, - кочевой образ жизни и тенгрианство.

Рассмотрение тюркской культуры через призму кочевничества, во многом определившего образ жизни, мышления, мировоззрения и дальнейшего развития этносов, раскрывает многое в понимании современной, в том числе музыкальной, культуры тюрков.

Самобытная эстетика кочевничества определила первоначальные приоритеты, музыкальные вкусы и пристрастия тюрков, прежде всего, воспитанных в определенной акустической среде - степи, которая "предлагала" свои звуковые образы и формировала особые звуковые впечатления, не ограниченные никакими естественными преградами (лесом, горами). Поэтому важным критерием подхода к звуковому пространству в тюркской и восточной культурах становится не "что", а "как" звучит, акцент переносится на звук, и сфера операций с ним почти ничем не ограничена, на первый план выходит человеческий голос.

Преобладание в тюркской музыкальной культуре звуковых и голосовых терминов объясняется также одной из насущных проблем всей средневековой культуры - проблемой передачи информации. Для кочевников этот вопрос был особенно актуален: отсутствие системы образования, подобной восточной или европейской, некомпактное проживание даже представителей одной народности способствовали широкому распространению устного народного творчества и, как следствие, передаче информации через музыкальное исполнение. Соответственно специфика образа жизни способствовала распространению устных форм творчества и определила доминирующее положение в тюркской музыкально-терминологической системе разнообразных синонимов, обозначающих мелодию, звук, голос (тавыш, тамак, ?н, ?н), их многочисленные оттенки, жанры, связанные с мелодекламацией (?йтеш, ?ыр - в поэтическом смысле), способы артикуляции, напрямую зависящие от содержания "исполняемой информации" (?йт?, ?ыру, кай).

В результате анализа различных источников выявлено около 120 общетюркских музыкальных терминов, лексем, дающих название различным явлениям: музыкальным инструментам, жанрам, категориям мелодии и звука, из которых наиболее древними являются термины к?й, уен, бию, ?ыр, елау, ?йт?. Сегодня их употребление универсально, они используются не только в области музыки и культуры в целом, но и в разговорной речи.

Отдельную группу составляют термины тюркского происхождения (являющиеся продуктом уже современного татарского языка), получившие распространение в XVII-XVIII вв., когда локализация культур становится наиболее явной. В основном эти термины представляют собой сочетания, обозначающие жанровую принадлежность (кум?к ?ырлау, кыска к?й, озын к?й, вак к?й, тарихи ?ыр), музыкальную форму (башлану, кушымта, т?зм?), оттенки голоса (?че тавыш, яшелле-м?шелле, м?крух тавыш и т.п.).

В начальные периоды формирования культуры выделяется первостепенная как для всей тюркской культуры, так и для татарской, категория мелодии - к?й. Перейдя из китайского языка, сам термин оказался настолько лаконичным, выражающим, видимо, самую суть явления, что стал неотъемлемой частью всех тюркских языков. Близок к ней термин ?ыр - песня, распространенный во всех тюркоязычных культурах.

О категориях гармонии, лада в древнетюркской музыкальной традиции сведений в первоисточниках не содержится, один из первых тюркских терминов, однозначно определяющих данное музыкальное явление, встречается только в словаре тюркских наречий В.В. Радлова (XIX век): тюркский термин уйгун он переводит как "гармония", "звуки, которые звучат согласно". Этот факт и семантика корня (уен - игра) дают основание полагать, что данный термин мог использоваться в музыкальной практике в значении "созвучия", "настройки инструмента".

Доминантное положение звуковых впечатлений и, как следствие, особое отношение к человеческому голосу привели к возникновению в тюркской и восточной культурах института профессионального народного исполнительства, когда татарские и башкирские чичаны (сэсэны), узбекские и туркменские бахши, киргизские манасчи, казахские акыны, монгольские тульчи играли огромную роль в культуре своего времени, являясь "носителями" профессионализма, совмещая в себе одновременно поэта, музыканта-композитора и исполнителя. Преимущественно творчеству чичанов принадлежат конкретные определения жанровой терминологии тюркского пласта- дастан, ?йтеш, тулгау, сарын.

В татарской культуре общетюркскими терминами широко представлен музыкальный инструментарий: быргы, гы?ак, д?нгер, курай, кы?гырау, кобуз, кубыз, сыбызгы, ш?лдер и др., в котором преобладают названия духовых инструментов, что является характерным для тюркской музыкальной цивилизации.

Масштабную группу составляют термины, относящиеся к военно-церемониальному этикету как одной из наиболее важных составляющих тюркской кочевой музыкальной эстетики: важными атрибутами культуры были военно-церемониальные оркестры, в которые входили профессиональные военные музыканты, умеющие играть на духовых и ударных инструментах, знающие необходимые сигналы, и приуроченные к определенному событию музыкальные произведения.

Организация армии требовала выработки мобильных средств передачи информации, регламентации военного этикета различными способами, в том числе и музыкальными. Многочисленные примеры музыкального этикета встречаем в тюркском героическом эпосе, дастанах, авторских сочинениях, где в описаниях батальных сцен часто упоминаются сигналы к началу, к концу боя, к отдыху, а также инструменты, которыми эти сигналы подаются.

Арабо-персидский компонент. Проникшая в Поволжье мусульманская культура и базовая тюркская культура в своем синтезе образовали новый тип культуры, отличающийся от других локальных культур, развивавшихся в схожих условиях.

Татары через ислам приобщились к арабо-персидской художественной культуре, многообразно проявившейся в сфере музыкально-поэтической культуры и музыкального словаря; большая часть арабо-персидских терминов стала частью традиционной культуры в Поволжье.

Факты самых ранних "переплетений" истории представляют некоторые традиционные музыкальные термины и явления обрядового фольклора татарской культуры, имеющие древнеперсидскую основу и вошедшие в язык в самые ранние периоды ее формирования: название духового музыкального инструмента сыбызгы, одно из самых распространенных названий в татарской литературе и самый популярный музыкальный инструмент на Востоке - най (корень используется в названии многих духовых инструментов: канай, сурнай, зурна, чурана, карнай), традиционное для тюркской культуры название жанра дастан.

В татарском музыкальном словаре выделяются пласты, ведущие свое происхождение из арабо-персидской культуры и имеющие в ней важнейшее значение, они представляют собой универсальные классические типологические формы, приобретшие наддиалектный смысл во всех культурах, испытавших ее влияние: это теоретический пласт, лексемы музыкального инструментария и музыкально-поэтических жанров, пласт, связанный с распевом книжного текста. В значительной степени существованием данных терминологических групп в татарской культуре мы обязаны их тщательной разработанностью в восточно-мусульманской музыкальной науке. Подробное описание характерных особенностей и свойств музыкального искусства, научное обоснование их возникновения и область применения музыкальных терминов были изложены еще в X-XV вв. в фундаментальных работах средневековых ученых Востока - Ибн-Сины, Фараби, ал-Ширази, Джами, ад-Дехлеви, Урмави и др.: сюда относятся категории лада - п?рд?, м?кам, звука - аваз, н?ва, сад?, мелодии - л?hн, т?р?н?, нагм?, ритма и метра - ика, усуль, аруз.

Благодаря распространению книжной культуры для татар традиционными становятся музыкально-поэтические термины, некоторые из них напрямую вошли в татарскую культуру через классическую восточную поэзию - м?н???т, б?ет, назым, м?дхия, м?рсия. Но это не было прямым перенесением названия или самого явления: со временем они приспосабливались к новой культуре и, сохраняя свою семантику, приобретали новое содержание.

В фольклорной традиции часто можно встретить "подмену" некоторых лексем музыкально-поэтической традиции, когда вместо тюркского слова или наравне с ним используется арабо-персидский литературный эквивалент: например, мактау - м?дхия, с?на; елау - м?рсия; ?ыр - шигырь.

Таким образом, к существующим в фольклорной традиции жанрам и, соответственно, их названиям добавляются жанры, сходные по содержанию, но имеющие определенную поэтическую форму в исламской культуре.

Определенную нишу в традиционной культуре татар занимают категории, связанные с распевом книжного текста. Этот специфический вид татарской музыкально-поэтической культуры - традиция чтения книг нараспев - книжное пение - к?йл?п китаб уку - возникает под влиянием восточной музыкально-поэтической культуры, его истоки следует искать непосредственно в рецитации Корана, где вербальное и музыкальное начала неразрывно связаны в сознании читающих.

О значимости этого явления и его распространенности среди татар свидетельствуют уже произведения поэта периода Казанского ханства Мухаммедьяра, где, во-первых, большое внимание уделяется процессу творчества (ярат, т?сниф - сочинять, творить), во-вторых, эстетическому значению музыкального искусства как средству выражения и передачи сугубо личных чувств, в-третьих, мелодике поэтического текста - н?зым итеб, н?зым кылганым, р??ан.

Одной из характерных особенностей арабо-персидского пласта татарского музыкального словаря является "книжная жизнь" терминов. Здесь наиболее показательна терминология музыкального инструментария: значительная часть инструментов восточного происхождения имела практическое применение в средневековой татарской культуре, но со временем их названия стали достоянием литературного языка и сегодня продолжают использоваться в качестве эпитетов или обобщающих поэтических лексем - най, сур, саз, табыл.

Европейский компонент на сегодняшний день является определяющим для татарской науки, оказавшим на татарскую культуру наиболее позднее, но самое сильное влияние. С XVIII-XIX вв. его давление начинает проявляться на всех уровнях структуры музыкальных и музыкально-поэтических форм и словаря.

К ХХ веку европейские и русские формы языка становятся доминирующими и почти полностью заменяют прежние традиционные. Поэтому вопрос существования и содержания музыкально-терминологического словаря Нового времени оказался особенно сложным в силу сосуществования терминов разных языковых и исторических пластов.

В период Нового времени со сменой социально-экономических формаций, большей урбанизацией, ускорением темпа жизни происходит переосмысление культуры, многие музыкальные явления быстро входят в разряд традиционных, изменяется музыкальное мышление, что влечет за собой и изменение семантики некоторых явлений и терминов: если в средневековье трактовка термина находилась в прямой зависимости от ситуации (например, термин уен), то в начале XX в. названия становятся более точными и однозначными, не привязанными к контексту.

В музыкально-терминологической системе происходят коренные изменения: в этот период в татарский язык входит огромный пласт музыкальных терминов - русских и европейских, представленных в преломлении через татарскую фонетику и правила арабской графики (отмененной в 1929 г.). Сюда относятся названия и виды музыкальных инструментов, получивших популярность среди татар (скрипка - эскрипк?, гармонь - гармун), мероприятия, связанные с представлением различных музыкальных форм и жанров (танцы, балы, музыкальные вечера), специальная музыковедческая терминология (обозначения темпов, жанров, динамики и т.п.). Эти изменения касаются, в первую очередь, разговорного языка и музыкального образования, постепенно входящего в европейское русло.

С другой стороны, благодаря активной пропаганде татарской культуры, исходящей от татарской интеллигенции, борющейся за сохранение национальных традиций и своей этнической индивидуальности (Г. Тукай, С. Габяши, Г. Ибрагимов, Ш. Бабич), в языке активно начинает использоваться новая лексика, общепринятая в современном татарском языке: и?ат (творчество), м?д?ният (культура), ?слуб (стиль), ?л?т, корал (инструмент), самигъ (слушатель) и др. Литературные деятели и деятели искусства на страницах книг и печати поднимают вопросы номинации различных форм, стилей и жанров, формирования татарской музыкальной культуры, происхождения песен, описания музыкальных инструментов.

Интерес к национальным культурам и практическая необходимость обмена информацией обращают внимание ученых-лингвистов на языки, и с начала XIX в. активно начинают составляться и издаваться русско-татарские словари, в которых можно найти немало музыкальных терминов, позволяющих выявить наиболее традиционные и употребляемые в разговорной речи слова, дающие нам представление о состоянии татарской музыкальной культуры XIX в.

Большой вклад в изучение татарской культуры внесли ученые Казанского университета Н. Катанов, К. Фукс, С. Рыбаков, В. Мошков. Эти авторы впервые ввели в научный обиход традиционные обозначения основных мелодических стилей татарской музыки - озын к?й, кыска к?й (впервые ввел С. Рыбаков в 1894 г.)

Таким образом, в первой части рассмотрена татарская музыкальная культура в контексте трех музыкальных цивилизаций: тюркской, арабо-персидской и западно-европейской (русской), под влиянием которых развивался и формировался татарский музыкально-терминологический словарь. В результате сложных историко-культурологических процессов мы имеем обширный слой музыкальной лексики, составляющий в целом стройную музыкально-терминологическую систему татарской культуры.

Глава 2 "Принципы классификации традиционной татарской музыкальной терминологии и ее основные характеристики". Одна из задач представленного исследования заключается в определении универсальных и специфичных особенностей татароязычной музыкально-терминологической системы и выявление принципов ее классификации. В музыкально-терминологической системе татарской культуры выделяется несколько "терминологических массивов", групп музыкальных терминов, внутри которых каждый термин, каждая лексическая единица выступает как "факт культуры".

В целом в музыкально-терминологической системе татарской культуры выделяется пять крупных терминологических массивов:

1. Эстетические категории.

2. Категории исполнительского мастерства.

3. Музыкально-теоретические категории.

4. Терминология музыкальных и музыкально-поэтических жанров.

5. Терминология музыкального инструментария.

Особую группу в данной системе составляют термины-универсалии. Выделяя данный терминологический массив в отдельную группу, мы акцентировали внимание на его "всеобщности" для большинства локальных культур и полифункциональности терминов, хотя каждый из них, в свою очередь, входит в один их пяти перечисленных массивов. Значительная часть терминов-универсалий имеет либо очень древнее происхождение, либо образовалась в более позднее время в связи с необходимостью обобщения накопленного опыта и конкретизацией существующих явлений.

Здесь наиболее показателен термин уен (ojin; букв. "игра") - в широком смысле означающий состязание, развлечение, забаву, шутку, веселье. Слово имеет древнетюркское происхождение. В средние века оно применялось как некое абстрактное обозначение игры на музыкальном инструменте, т.е. как термин, обобщающий исполнительскую традицию, а также для обозначения музыкальных инструментов вообще.

Эстетические категории. Здесь понятие "эстетический" рассматривается в фокусе музыкального искусства, раскрывающем отношение татар к музыке, помогающем понять механизмы создания музыкальных произведений, вникнуть в процесс творчества, вопросы стиля и вкуса, эстетического удовольствия, получаемого от слушания музыки и т.п.

Сам термин музыка в татарской музыке в силу исторических причин появился не сразу (вошел в средние века через арабо-персидские источники). Первоначально тюркские эквиваленты термина - уен, комус - возникли как смысловые существительные от действия, которое выполнял музыкант, или имели значение инструмента, на котором он играл. Этот важный факт объясняется музыкальным мышлением, воспринимающим музыку как действие, создание мелодии.

Пониманием специфичности музыки как "слухового", звукового искусства пронизана вся музыкальная терминология, имеющая тюркские и арабо-персидские корни: традиция называть публику "слушателями", небольшие инструментальные пьесы "музыкой для слушания"; номинация многих музыкальных явлений посредством звукоподражания, использования терминов, выражающих впечатления от звучания музыки.

Отдельную группу этого терминологического массива составляют термины, имеющие отношение к восприятию музыкального материала: это понятия, выражающие отношение к музыке, наслаждение ею, дающие ей эстетическую оценку: илhамлы, рухлы, бирелеп ?ырлый - вдохновенное исполнение; з??клы ?лх?н - сладость музыки, мелодий; татлы к?йл?р, х?л?в?тле с?сл?р - сладкие мелодии, звуки; хуш аваз, хуш музыка - приятный голос, музыка; ачылы-т?челе, м?крух тавыш - некрасивый, отвратительный голос и др. В инструментальной музыке употребляются термины чыелдату - визжание, шырылдау - скрежет, ямьсез уен - буквально некрасивая игра, фальшивая игра, улау - вой.

Институт исполнительства в татарской музыкальной культуре и его основные категории. Фигура исполнителя в татарской музыкальной культуре была ключевой вплоть до ХХ века. В результате анализа первоисточников показательным становится тот факт, что ни один литературный памятник тюркской или арабо-персидской средневековой культуры не обходился без описания или хотя бы упоминания музыканта-исполнителя, умеющего играть на нескольких музыкальных инструментах, сочинять музыку и стихи, петь. Универсализм музыкантов-профессионалов по аналогии с энциклопедичностью ученых - общевосточная тенденция, одна из главных особенностей устной музыкальной традиции.

Мерой профессионализма в мусульманской традиции является категория остаз, устад - человек, достигший высоких знаний и навыков "ученого искусства", мастерства и творческого опыта в течение длительного обучения у признанных артистов и творцов, способный научить и передать свои знания и опыт ученикам.

Как в целом в мировой традиции, в этой группе терминов в большей степени наблюдается зависимость номинации от контекста: принцип номинации музыканта по выполняемому действию (уенчы, ?ырчы), исполняемому материалу (б?етче, к?йче, сыктаучы) и инструменту (скрипкачы, гармунчы).

В татарском языке существует и ряд специальных терминов, прежде всего обозначающих исполнителей обрядовых действий - багчы, имче; музыкантов-профессионалов - мотриб, м?т?р?нним, м??ллиф, м?с?нниф, последняя группа со временем вытеснена общепринятым в европейской музыкальной практике словом музыкант.

Музыкально-теоретические категории. Музыкально-теоретический аппарат достаточно богат и многообразен в силу длительности исторического формирования и наложения различных культурных традиций. Он включает в себя и тюркские, и арабские, и персидские, и некоторые европейские термины. Сегодня этот запас не востребован ни в музыкальной науке, ни в музыкальном образовании, так как главным инструментом является чисто европейская терминология, общепринятая в мировой музыкальной практике.

Реконструкция данного терминологического массива дала следующие результаты. Доминирующее положение занимают термины, определяющие голос, звук и мелодию, непрерывное взаимовлияние тюркской и арабо-персидской музыкальных цивилизаций привело к существованию в татарском языке большого количества синонимов, определяющих эти категории:

тюркский пласт: тавыш, ?н (?н), с?с, тамак (только в значении голос - тамак бете); к?й, ?ыр, кош (кошук, кок), комуз.

арабо-персидский пласт: аh??, ?h?н, л?hн нагм?, н?гм? сад?, таран? (т?р?нним, т?н?гъгым), н?ва, саут, савт аваз, ауаз).

В трактовке категории гармонии в традиционной татарской музыке определяющим является ее эстетическое понимание. В тюркских словарях XIX века она поясняется как "звук, созвучие", к которому почти всегда добавляется "быть гармоничным, звуки, которые звучат согласно" Такая трактовка категории гармонии очень близка итальянскому термину "armonia" в одном из средневековых трудов о музыке "De musica" Флавия Магнуса Аврелия Кассидора, который применяет его в общеэстетическом значении, как эквивалент прекрасного и музыки вообще. . (Радлов Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий: В 4 томах. СПб., 1893-1911.).

По сведениям словарей, еще в XIX в. в быту в качестве определения гармонии использовались термины сырнай, саф, уйфунак, аh?? (Будагов Будагов Л.З. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий: В 2 т. СПб.: Типография императорской академии наук, 1869-1871.), в литературных источниках средневековья и Нового времени употребляются более привычные на сегодняшний день термины - п?рд? и м?кам, но имеющие семантику ладо-интонационной модели, изменявшуюся и кристаллизовавшуюся на протяжении нескольких столетий.

Характерной особенностью музыкально-поэтических культур является полисемичность мелодических категорий, когда контекст исполнения важен настолько, что термин, "вырываясь" из него, теряет свой смысл, он может трактоваться в двух-трех значениях, при этом самых разных для музыкальной науки - звук и голос, мелодия и звук, мелодия и лад. Материалы, изученные по этому разделу, позволяют сделать следующий вывод: в тюркской культуре образуется пара звук-голос, а в арабо-персидской - звук-мелодия. "Тюркскую пару" возможно объяснить исторически: тюрки оставались кочевниками более длительное время, и их культура дольше сохраняла свои устно-профессиональные традиции. В арабо-персидскую пару звук-мелодия отчасти вкладывается смысл лада, ладо-интонационной модели, которая лежит в основе всей мусульманской музыкальной традиции Здесь же возникает аналогия с древнегреческой музыкой, где мелодия называлась тоном и представлялась как "готовая музыкальная модель". (Харлап).

Терминология музыкальных и музыкально-поэтических жанров. Вопросы номинации музыкальных жанров и мелодических стилей, их классификации часто являются объектом исследования татарских музыковедов. Исследование различных источников в исторической ретроспективе - научных трудов русских ученых и татарских просветителей конца XIX - начала XX вв., современных этнографов и музыковедов - не дает нам однозначного ответа об их происхождении, но с достаточной определенностью указывает на этимологию и семантику терминов этого пласта.

Противоречивость и сложность жанровой картины выразились в отсутствии определенной классификации и неоднозначности и многофункциональности терминов этой группы.

На особенностях терминологии этого массива в большей степени отразилось доминирование "живого изустного слова" (Харлап). Здесь выделяется, в первую очередь, термин, охватывающий культуру всего тюркского мира, - ?йтеш (?йт?, ?йтеш (от тюрк. aj - побудительное переговорить, договориться) - это и речь, и разговор, и диалог, и форма общения, и стиль исполнения - сказывания, похожий на рифмованный речитатив. Доминирование слова и речи выдвигает это понятие на первый план. В разговорной речи часто можно встретить словосочетания: ?ыр бел?н ?йтте, к?йл?п ?йт?, уен ?йт?, ?ыру ?йт?. Форма общения ?йтеш, ?ыр ?йтеш?, ?йтке-м?йтке составляет основу некоторых обрядов.

С установлением традиций исламского мира в татарскую культуру устойчиво входят формы и жанры музыкально-поэтического искусства. В связи с этим в словарях и литературных источниках неоднократно упоминаются следующие термины, относящиеся к области музыкально-поэтического творчества: ?ф?рин, касыда (касыйд?), м?рсия, м?дхия, с?на, назым (наз), м?н???т, б?ет (бейт, ?бьят), газ?л.

В традиционной культуре жанровая определенность характеризуется не только отличительными музыкально-ритмическими, поэтическими признаками, но и способами артикуляции, имеющими в устной трактовке произведения не последнее значение: способы артикуляции эпических жанров - ?ырау, ?ыру, ?йт?, ?йтеш - сказывание, рассказ; к специфическому жанру книжного пения - китаб уку к?йл?ре - применяются сочетания к?йл?п китаб уку, к?йл?п ?йт?, сузып уку; к исполнению лирических песен - ?ырлау, мо?лану, (от тюрк. мо? - печаль), сайра (свист, пение птицы), сыз (тянуть), саз (от музыкального инструмента), сар (пение), горловое пение - кай, кайлау, йаныша (от йанса - имитация, превращение), произнесение стиха или исполнение мелодии сдавленным, хриплым голосом.

Характерные краски, свойства человеческого голоса нашли свое выражение в терминах: нечк?, н?зек - высокий, тонкий; туб?н, калын - низкий; к?чле - сильный; к?йле, мо?лы - выразительный, мелодичный; таушлы - звучный, юан - низкий, густой и т.п.

Терминология музыкального инструментария наиболее значительная по своему составу, представлена в исследовании в традиционной группировке - струнные, духовые, ударные. Происхождение терминов этого массива, номинация теснейшим образом связаны с материалом, из которого изготавливались инструменты. Условия, в которых формировалась тюркская культура, давала определенный природный материал для их изготовления: полые стебли растений, дерево, кость, кожа, конский волос, камень. Их обработка была менее трудоемкой и не требовала особых приспособлений, в отличие от металлических инструментов, которые в кочевой культуре применялись преимущественно в военных ансамблях.

Другой способ "присвоения" имени музыкальным инструментам - звукоподражание, доказывающий важность звуковых впечатлений в процессе номинации музыкальных явлений,.

В татарскую культуру с принятием ислама начали проникать инструменты среднеазиатского, иранского происхождения. Восточные музыканты, приезжавшие в Волжскую Булгарию и Казанское ханство и обучавшие игре на своих инструментах, обогащали музыкальную культуру новыми тембровыми красками и интонациями, новыми ладами, вошедшими в народную музыку большей частью через инструментальную музыку: саз, най, гиджак, кеманча, табыл.

Значительное влияние на музыкальное мышление татар оказала также европейская музыкально-инструментальная культура (через русскую) благодаря таким инструментам, как гармонь, тальянка, скрипка, ставшим неотъемлемой частью традиционной татарской культуры.

Обобщают исполнительскую традицию термины, отображающие сам процесс, само явление - игру на инструменте. На основе этих слов образуются лексемы, определяющие музыкальные инструменты "вообще": тюркские - уен, чалгы, комыс, арабо-персидские - ал?т, ?дват музикыя (букв. музыкальный прибор). В современном татарском языке используются термины уен коралы, музыка кораллары (где корал - орудие, инструмент).

Особое значение в старотатарской культуре имела традиция игры на струнных инструментах, но сегодня она не сохранилась в том масштабе, в каком существовала еще в начале XX в., когда в литературном языке в качестве обобщающих названий струнных инструментов еще использовались термины м?газиф, саз.

Традиция игры на инструментах этой группы и их широкая популярность связаны с профессиональным устно-поэтическим творчеством народных сказителей - чичанов, чьи рассказы велись под аккомпанемент струнных. В XIX веке у большинства народов Поволжья почти все струнные инструменты вытеснила собой скрипка, но по сохранившимся у других тюркских народов инструментам и свидетельствам современников мы можем утверждать, что и у татар существовали следующие инструменты: кобуз, домбра (думбра, думбыра), гы?ак (ги?ик, гыгы?, ра?ак), ятаган, канун, ариля (?рил?), искрипк? (эскрипк?, каз муен).

Духовые инструменты были освоены кочующими тюрками раньше, чем струнные, они были более доступными, так как изготавливались из того материала, который растет на природе и не требует особых усилий в изготовлении, например: быргы (боры, бургу, пырга, быргы), курай, м?гез, кумыз (кубыз), сыбызгы, сыбзгы, сибизик, сурнай, гармонь (гармун, музыкан, тальянка, саз).

Ударные инструменты представлены названиями универсального значения, объясняемого уровнем развития человеческого мышления и цивилизации. Особенно часто в литературных и музыковедческих источниках упоминаются следующие инструменты: д?нгер, д?мбер, ш?лдер, ш?лдерм?, кы?гырау, даф (д?ф, доул, табл, дойра); н?г?р?, кус, имеющие преимущественно звукоподражательное происхождение.

Отдельную группу составляют инструментальные термины, обозначающие способы игры и звукоизвлечения: