Эмпиризм и рационализм Нового времени

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эмпиризм и рационализм Нового времени

Понятие, признаки и принципы эмпиризма и рационализма философии Нового времени. Критерии истинности

Европейскую философию 17 века условно принято называть философией нового времени. Данный период отличается неравномерностью социального развития. Так, например, а Англии происходит буржуазная революция (1640-1688). Франция переживает период рассвета абсолютизма, а Италия в следствие победы контрреформации оказывается надолго отброшенной с переднего края общественного развития. Общее движение от феодализма к капитализму носило противоречивый характер и часто принимало драматические формы. Расхождение между силой власти, права и денег приводит к тому, что сами жизненные условия для человека становятся случайными. В силу всего перечисленного, философия Нового времени не является тематически и содержательно однородной, она представлена различными национальными школами и персоналиями. Но, несмотря на все различия, сущность философских устремлений у всех одна: доказать, что между фактическим и логическим положением дел существует принципиальное тождество. По вопросу о том, как реализуется это тождество, существуют две философские традиции: эмпиризм и рационализм.

Эмпиризм (от греч. empeiria - опыт) - направление в теории познания, которое все знания выводит из чувственно опыта (эмпирии). Признавая чувственный опыт единственным источником познания и критерием истины, эмпиризм рациональную познавательную деятельность сводит к разного рода комбинациям того материала, который поставляется опытом, и толкует эту деятельность как ничего не прибавляющую к содержанию знания.

В 18 веке английская буржуазия достигла своих целей, практически закрепив свое экономическое господство. Это господство требовало политического оформления, закрепления консервативных тенденций и стабилизационных настроений. Традиционно носителем этих настроений и тенденций являлась религия, и поэтому обращение к ней стало естественным шагом буржуазной идеологии. В философии это проявилось в распространении идеалистической философии. Она сыграла положительную роль в развитии эмпиризма, ибо все наработанное в эмпирической и деистической философии

требовало проверки и обоснования через своеобразную «провокацию» идеалистическими аргументами. Рационализм (от лат. ationalis - разумный, ratio - разум) -совокупность философских направлений, признающих разум основой познания и поведения людей и полагающих, что разумность устройства, логический порядок вещей - это неотъемлемая, необходимая характеристика всего мироздания.Согласно рационалистическим учениям всеобщность и необходимость - логические признаки достоверного знания - не могут быть выведены из опыта и его обобщений; они могут быть почерпнуты только из самого ума, либо из понятий, присущих уму от рождения, либо из понятий, существующих только в виде задатков, предрасположений ума. Для рационализма разум - высший судия. Разум - критерий истины. Все должно быть подвергнуто критике и оценке разума: и религия, и законодательство, и сам разум. И только то имеет право на существование, что «может устоять перед свободным и открытым испытанием». Рационализм появляется как реакция на схоластический способ мышления, с его готовыми истинами и непререкаемыми «авторитетами». Рационализм делает ставку на человека, на его разум. Логика его проста и понятна. Человек существо разумное. Мир, окружающий его, тоже разумен, следовательно, разумный человек, познав разумный мир, может построить разумную жизнь. Основоположником этого направления является Р.Декарт. Основным признаком его рационализма можно считать выведение факта существования из факта мышления. Это выведение осуществляется с помощью операции дедукции из врожденных разуму идей. В состав врожденных идей Декарт включает: бытие Бога, существования понятия, свободу воли. Декарт уравнял все вещи мира перед человеческим интеллектом. Начала, или принципы, природы он перенес из объективного мира в человеческий разум. Это позволило исключить природное неравенство вещей и применить к их познанию количественную характеристику, математические методы. Философское сознание 17 века во всем видит не согласие, единство, гармонию, но - противоречие, разорванность и противостояние духовного и материального, рационального и эмоционального, общественного и индивидуально-личностного. Мир воспринимается как нечто противостоящее человеку, отсюда - неизбежность размышлений не только о путях познания этого мира, но и собственных познавательных возможностях. Поэтому философия нового времени представляет собой процесс острых дискуссий и борьбы сенсуализма и рационализма, индуктивного и дедуктивного способов познания, столкновения эмоционального и рационального в осмыслении самой сущности человека. В конечном счете все эти споры приведут к формированию Кантом знаменитых антимоний. Последующее развитие новоевропейской философии проистекало в творческом противостоянии эмпиристской и рационалистических традиций, пока не пришло время для попыток их синтеза и преодоления.В сущности, и эмпиризм и рационализм были воодушевлены общей задачей борьбы с Традицией, олицетворявшей собой мир жизни и культуры европейского средневековья. И тот, и другой были захвачены проблемой достоверности человеческого знания, расчисткой путей для победного шествия науки. Осмысливались проблемы нравственного, общественно - политического и правового существования европейского человека в контексте глубоких жизненных перемен. В противоположность рационализму в эмпиризме рационально- познавательная деятельность сводится к разного рода комбинациям того материала, который дается в опыте, и толкуется как ничего не прибавляющая к содержанию знания. Здесь эмпиристы столкнулись с неразрешимыми трудностями выделения исходящих компонентов опыта и реконструкции на этой основе всех видов и форм сознания. Для объяснения реально совершающегося познавательного процесса эмпиристы вынуждены выходить за пределы чувственных данных и рассматривать их наряду с характеристиками сознания (таких как память, активная деятельность рассудка) и логическими операциями (индуктивное обобщение), обращаться к категориям логики и математики для описания опытных данных в качестве средств построения теоретических знаний. Попытки эмпиристов обосновать индукцию на чисто-эмпирической основе и представить логику и математику как простое индуктивное обобщение чувственного опыта потерпели полный провал.Для философии нового времени принципиальное значение имеет спор между эмпиризмом и рационализмом. Представители эмпиризма (Бэкон) считали единственным источником знаний ощущения, опыт. Сторонники рационализма(Декарт) превозносят роль разума и принижают роль чувственного познания.

Становление и источники эмпиризма и рационализма философии нового времени

Если средневековая философия представляла собой попытку осмыслить феномен религии, дать философское оправдание теоцентризму, то в конце 16-го- начале 17 века философское познание сталкивается с новыми реалиями, которые заставляют его изменить объект своей критической рефлексии. В Западной Европе начинается активное формирование буржуазных отношений, сопровождаемое созданием новых политических институтов, изменениями в образе жизни и стиле мышления. Успешное освоение природы в рамках капиталистического способа производства было немыслимо без развития наук о природе, а претворение в жизнь новых социально-политических идеалов предполагало иную, по сравнению с теоцентризмом, модель человеческого участия в переустройстве мира. Новое время входило в жизнь и развивалось под лозунгами свободы, равенства, активности индивида. Главным орудием реализации этих лозунгов явилось рациональное знание. Один из классиков философии Нового времени, Ф.Бэкон, выразил это в ставшем знаменитым утверждении: «Знание есть сила, и тот, кто овладеет знанием, тот будет могущественным».

Склонность английских философов раннего Нового времени к эмпиризму объясняется тем, что в Англии начали формироваться буржуазные отношения в производстве и социальной жизни, что потребовало принципиального изменения статуса науки: последняя все активнее вмешивается в промышленность, политику и право. Наука нуждалась в концептуальном и методическом обеспечении, а это - задача философии. Именно ориентация на гносеологические и методические вопросы отличает английский эмпиризм от континентальной философии этого же периода.

Эмпиризм как теоретико-познавательная традиция опирается на утверждение, что источником истинного знания может быть только опыт (эмпирия). Задача науки заключается в том, чтобы разобрать соответствующие процедуры, позволяющие «извлечь» эту истину, заключающуюся в вещах и процессах реальности, и донести ее в неискаженном виде до человека. Наиболее авторитетными представителями английского эмпиризма были Ф. Бэкон и Т. Гоббс.

Френсис Бэкон (1561-1626 гг.) считал целью человеческой жизни достижение счастья посредством истинной культуры и гуманности. Для этого необходимо открытие законов природы и покорения ее. Бэкон являлся автором теории элиминативной индукции. Главные труды: «Новый Органон», «О достоинстве и преуспеянии наук», «Опыты политические и моральные», «Новая Атлантида».

Объектом познания, по Бэкону, выступает природа. Задача познания - исследование ее законов, а цель познания - установление господства человека над природой. Причина плачевного состояния науки кроется в отсутствии надежного метода. Истинное знание - это знание причин. Основа познания - опят. Но истинному познанию мешают различные объективные и субъективные причины, которые Бэкон называет «идолами» или «призраками» познания. Их четыре:

- Идолы рода. Они коренятся в самой природе человека, в ограниченности его ума и несовершенстве органов чувств. Идолы роды искажают познание, вносят в него антропоморфные элементы.

- Идолы пещеры. Их источник - индивидуальные особенности человека, его происхождение, воспитание, образование и т.д.

- Идолы рынка. Они порождениы общественными отношениями и связанными с ними условностями: языком, понятиями обыденного и научного мышления.

- Идолы театра. Вызваны слепой верой в авторитет личностей и теорий. Взгляды Ф.Бэкона на методологию и гносеологию новой философии воспринимает Томас Гоббс (1588-1679 гг.), автор трилогии: «О теле», «О человеке», «О гражданине». Его перу принадлежит и знаменитый трактат «Левиафан».

По мнению Гоббса, философия должна служить практическим интересам и нуждам людей и быть независимой от религии. Философия есть суммарное теоретическое знание причин вещей и процессов. Гоббса отличают крайний номинализм и сеснуализм (философская концепция, рассматривающая чувства человека в качестве единственного источника знаний), отрицание свободы воли. В его философии наиболее ценным является учение о знаках, которое многие считают аналогом бэконовского учения об идолах познания. Знак есть то, чем обозначаются восприятия вещей. Он состоит из материала знака и значения знака. Гоббс различал такие виды знаков: сигналы; метки естественные и произвольные; собственно естественные знаки; собственно произвольные знаки; знаки в роли меток; знаки знаков. Главное в познании - не смешивать вещи с их знаками. Номинализм позиции Гоббса заключается в том, что он признавал за реально существующие только единичные вещи, а не их имена. Первичным являются телесные вещи, а познание начинается с ощущения единичных вещей.

Другой английский мыслитель, Джон Локк (1632-1704 гг.), развивает традицию эмпиризма в рамках созданной им сенсуалистической теории познания, суть которой состоит в том, что человеческие чувства объявляются источником истинного знания. «В разуме нет ничего, чего первоначально не было бы в чувствах». Человеческую память Локк сравнивает с чистой доской, на которой в течении жизни наносятся письмена знаний. Никаких врожденных идей не существует. Опыт, из которого люди черпают знания, бывает внешний и внутренний. Объект внешнего опыта - внешний мир, а объект внутреннего опыта - деятельность самой души. Идеи, получаемые в результате знания, Локк делит на простые и сложные. Простые идеи при помощи одного чувства и отличаются простотой и ясностью. К ним относятся, к примеру, идеи тепла, света, черного и т.п. Простые идеи получаются пассивной деятельностью, называемой созерцанием. Сложные идеи получаются через сравнение, наблюдение, соединение простых идей. Локк различает три класса сложных вещей: модусы - второстепенные свойства бытия, присущие им лишь в некоторых состояниях; субстанции - нечто неизменное, то, что существует благодаря самому себе и в самом себе, то, что выступает достаточным основанием реальности мира; отношения. Будучи человеком верующим, он пытался примирить веру в откровение и требования разума.

Первую попытку осуществить защиту религии от материализма сделал английский философ Джордж Беркли (1685-1753 гг.). В своих сочинениях «Трактат о принципах человеческого знания» и «Три разговора между Гиласом и Филонусом» Беркли открыто выступает против материализма и атеизма. «Все их чудовищные системы, - писал он, - находятся в такой явной и необходимой зависимости от нее (материи), что, коль скоро будет вынут этот краеугольный камень, все здание должно неминуемо рухнуть до основания.» Беркли опровергает утверждение Локка о том, что знание возникает из опыта. Ведь опыт может дать знания только о единичных вещах, а общие понятия и отношения между ними вырабатываются с помощью разума. Беркли утверждает, что даже сами единичные вещи есть не что иное, как модификации нашего знания, комбинации ощущений. Все качеств предметов субъективны: в действительности нет красного, теплого, круглого и т.п. Предметы, вне воспринимающего человека, не обладают определенностью, они - никакие. Обладать бытием - значит быть воспринимаемым. Это классическая формула субъективного идеализма в его крайней форме - солипсизме. В натурфилософии Беркли выступил против учения Ньютона о материи, движении, пространстве и времени. С точки зрения Беркли, материя - это призрак пустого имени. Атеисту он нужен для обоснования безбожия, а некоторым философам - как повод для пустословия.

Философия Беркли своей экстравагантностью шокировала обывателя. Последователь Беркли Юм придает идеализму более приемлемый, респектабельный вид. Давид Юм (1711-1776 гг.) основным объектом своей критики избрал материалистическое учение о причинности. В работах: «Трактат о природе человека» и «Исследования человеческого разумения» он утверждал, что в природе нет необходимости и причинности. Просто люди привыкли частую повторяемость вещей и процессов считать необходимой и причинной связью. Все рассуждения о причинно-следственных связях построены на предположении, что в воспринимаемой природе сохраняется один и тот же порядок вещей. Отсюда вывод, что сходные причины при сходных обстоятельствах обеспечивают подобные действия, что не исключает и иных, подчас противоположных действий. Стало быть, причина имеет субъективное содержание с объективным основанием.

Если в Англии в 17 веке были заложены основы эмпирико- индуктивной философии, то во Франции примерно в это же время начинает складываться принципиально иная философская традиция, получившая название рационализма. Суть последнего можно свести к утверждению, что логическое сцепление идей и фактическая связь вещей тождественны. Истина должна быть абсолютной, вечной, общеобязательной и, следовательно, не может быть выведена из опыта. Ее источником является разум. Наиболее обстоятельно идея рационализма разработана в трудах Декарта и его последователей, а также в окказионализме, который возник в ответ на неразрешенную проблему соотношения души и тела.

Проблема субстанции (дуализм Декарта, монизм Спинозы, плюрализм Лейбница)

Как и любая философская категория субстанция имеет множество «лиц», которые меняются в зависимости от учения и исторического этапа. Спор философских течений о сути субстанции и составляет философскую проблему рассмотренную в данной работе. Для углубления в данную проблему приведу базовые определения субстанции и основных течения имеющие разные взгляды на проблему субстанции. Философский словарь 1972 г. издания дает следующую картину проблемы в тонах марксистско-ленинской идеологии, однако позволяющую получить представление о состоянии вопроса.

Субстанция (лат. siibstantia -- сущность) -- материя в аспекте внутреннего единства всех форм ее саморазвития, всего многообразия явлений природы и истории, включая человека и его сознание, и потому фундаментальная категория научного познания, теоретического отражения конкретного (Абстрактное и конкретное). В истории философии первоначально субстанция понимается как вещество, из которого состоят все вещи. В дальнейшее, в поисках основания всего сущего, субстанцию начинают рассматривать как особое обозначение бога (схоластика), что ведет к дуализму души и тела. Последний - свое­образное выражение несовместимости теологического и научного мышления. В новое время наиболее остро проблема субстанции была поставлена Декартом. Преодоление дуализма на путях мате­риалистической философии осуществил Спиноза, который. считая протяженность и мышление атрибутами единой телесной субстанцией, рассматривал ее как причину самой себя. Однако Спиноза не сумел обосновать внутренней активности, «самодеятельности» субстанции. Эта задача была решена (хотя и непоследовательно) в нем. классической философии. Уже Кант понимает субстанцию как «то по­стоянное, лишь в отношении с кото­рым можно определить все временные явления». Однако субстанция трактуется им субъективно, как априорная форма мышления, синтезирующего опытные данные. Гегель определяет субстанцию как целостность несущественных, изменяющихся. преходящих сторон вещей, в которых она «открывается как их абсолютная отрицательность, т. е. как абсолютная мощь и вместе с тем как богатство всякого содержания», «существенную ступень в процессе развития идеи» (человеческого познания), «основу всякого дальнейшего подлинного развития». С этим связано понимание субстанции одновременно и как субъекта, т. е. как активного само порождающего и саморазвивающегося начала. Вместе с тем субстанция рассматривается Гегелем идеалистически, лишь в качестве момента развития абсолютной идеи. Марксистская философия критически перерабатывает эти идеи с точки зрения материализма. субстанция понимается здесь как материя и одновременно как «субъект» всех своих изменений, т. е. активная причина всех собственных формообразований, а потому она не нуждается в извне привходящей деятельности особого, отличного от нее «субъекта» (бога, духа. идеи, «я», сознания, экзистенции и т. д.). В понятии субстанции материя отражена не в аспекте ее противоположности сознанию, а со стороны внутреннего единства всех форм ее движения, всех различий и противоположностей, включая и противоположность бытия и сознания. Антисубстанциалистская позиция в философии отстаивается неопозитивизмом, который объявляет субстанцию мнимой и потому вредной для науки категорией. Отказ от категории субстанции утрата «субстанциальной» точки зрения ведет теорию па путь разложения, бессвязного эклектизма, формального объединения несоединимых взглядов и положений, представляет, по выражению К. Маркса, «могилу науки».

Монизм -- философское учение, которое принимает за основу всего уществующего одно начало. Существует как материалистический, так и идеалистический монизм. Материалисты началом, основой мира считают материю. Идеалисты единым началом. всех явлений считают дух, идею и т. д. Наиболее последовательным направлением идеалистического монизма - является философия Гегеля. Научный и последовательный материалистический монизм. характерен для диалектического материализма, исходящего из того, что мир по своей природе материален, что все явления в мире представляют собой различные виды движущейся материи. В философии марксизма материализм распространен и на общественные явления. Противоположность монизма.-- дуализм.

Дуализм (лат. duo--два) -- философское учение, считающее в противоположность монизму материальную и духовную субстанции равноправными началами. Исходным мотивом дуализма часто является попытка примирения материализма и идеализма. В конечном счете дуалистический отрыв сознания от материи приводит к идеализму. Дуализма в наибольшей степени характерен для философии Декарта и Канта. Дуализм служит философской основой теории психофизического параллелизма.

Плюрализм (лат. pturalis -- мно­жественный)-- концепция, противопо­ложная монизму, по который все существующее состоит из множества равнозначных изолированных сущностей, не сводимых к единому началу. Точка зрения плюрализма. лежала в основе монадологии Лейбница. Склонность к плюрализм выражает стремление современных идеалистов (прагматистов, неопозитивистов, экзистенциалистов и др.) возвыситься над материалистическим и идеалистическим монизмом. Однако в конечном счете по своему объективному смыслу плюрализм противостоит только диалектико-материалистическому монизму. В социологии плюрализм, служит основанием для отрицания единой определяющей основы общества, для взгляда на историю как на поток слу­чайных событий, следовательно, для отказа от анализа объективных зако­нов развития общества (точка зрения марксистско-ленинской идеологии) .

Представление философских направлений.

Барух Спиноза( философский взгляды характерные монизму ). Барух Спиноза (известное написание его имени Бенедикт - латинизированная версия его подлинного имени) является одним из наиболее ярких мыслителей школы рационализма. Он жил с 1632 по 1677 год, во времена расцвета рационалистической философии. Хотя его наследие не так богато, как, например, наследие Рене Декарта, но немногие его работы отличаются великолепной продуманностью и четкой структуризацией. Последовательный сторонник применения разума и логики во всех отраслях человеческой мысли, он сумел использовать доказательственный подход, применяемый обычно в математическом изложении даже в своих философских работах. Рассматривая философские произведения Спинозы, невозможно игнорировать условия в которых развивался его научный талант, как и те условия, в которых ему приходилось работать. Он родился в Амстердаме в семье евреев, бежавших из Португалии от религиозных преследований. В большой еврейской общине, сложившейся к тому времени в Нидерландах царила атмосфера религиозного фанатизма и нетерпимости. Первоначальное образование он получил в семиклассном еврейском училище, где преподавалось еврейское богословие и древнееврейский язык. Первоначально он подавал большие надежды, и его родители надеялись, что он станет новым светилом в иудаистской религии. Однако пытливая натура молодого Баруха не находила удовлетворения в сухом догматизме Талмуда. Он начал изучать математику и медицину, все более и более удаляясь от общины. Кульминацией этого постепенного разрыва стало его отлучение от религии произошедшее в 1656 году.Примерно в это время он написал свою первую работу «Краткий трактат о боге, человеке и его счастье». (1658-1660гг.). Дальнейшая судьба Спинозы также была нелегкой, он много работал, но очень мало печатался. Практически все свои идеи ему приходилось распространять путем переписки и личного общения. Под его именем и при его жизни вообще вышла всего одна работа, «Основы философии Декарта, доказанные геометрическим способом»(1661-1662 гг.). Второй его книгой, которая тоже вышла при его жизни, хотя и анонимно, был «Богословско-политический трактат» (1670г.) Эта книга вызвала такую бурю эмоций, что воспрепятствовала публикации намного более нейтральной «Этики», которая была окончена в 1675 году. Эта книга, содержащая квинтэссенцию философских представлений Спинозы, увидела свет только после его смерти, в «Посмертном издании», осуществленном его друзьями в 1677 году. Но судьба его работ по прежнему была трагичной. Всего через несколько месяцев спустя публикация была запрещена и не переиздавалась до 19 века. В его философской системе незаметно резких скачков, он достаточно последователен в своих убеждениях. Достаточно сравнить «Краткий трактат о природе Бога, Человека и его счастья» и «Этику», чтобы увидеть, что в этих двух книгах, несмотря на разделяющие их более чем 15 лет, основные идеи Спинозы принципиально не изменились, хотя и пробрели большую выверенность и структурированность. Характерной особенностью метода Спинозы являлось его стремление к четкой формализации рассуждений и доказательств. Он стремился сделать философию такой же точной наукой, как была в его время геометрия. Не случайно, что в названиях его книг так или иначе часто присутствуют слова «геометрический способ доказательства». Это касается как «Основ философии Декарта, доказанные геометрическим способом», так и «Этики» (Полное название начинается со слов «Этика, доказанная в геометрическом порядке.»). Философская система Спинозы наиболее близка к системе Декарта. Он разделял как рационалистический метод Декарта, так и его физические представления. Не случайно, что одна из 6 крупных работ Спинозы посвящена доказательству идей Декарта. Однако, в отличие от Декарта, который основное внимание уделял методу, Спиноза интересовался больше применением этого метода для получения знаний об окружающем мире и рассуждениям по поводу этого мира. Значительное влияние на Спинозу оказали также идеи Джордано Бруно, особенно его пантеистические рассуждения. Также значительное влияние на него оказали такие разные мыслители как Томас Гобс, видный представитель материализма того времени, и Маймонид, еврейский философ и богослов 12 века, склонявшийся к пантеизму.

Готфрид Вильгельм Лейбниц (философский взгляды характерные плюрализму)Лейбниц- философ XVII в., давшего миру как великих основателей механико- математического знания, так и созидателей метафизических систем. Лейбница причисляют и к первым, и ко вторым, т. е.к философам. Он- математик и физик, правовед и историограф, археолог и лингвист, экономист и политик. Готфрид Вильгельм Лейбниц родился 21 июня (1 июля) 1646 года. В 1661 году после нескольких лет самообразования он поступил на юридический факультет Лейпцигского университета. Потом служил при дворе майнцского курфюрста. В 1672 году был послан в Париж, где провел 4 года и где ему удалось лично завязать контакты со многими видными учеными и философами. Затем с 1676 года и до конца жизни Лейбниц в течение сорока лет находился на службе при Браун-Люнебургском герцогском дворе. Но в его жизни было и немало безрадостного. Окруженный недоверием, презрением и недоброй славой полуатеиста, великий философ и ученый доживал последние годы, оказываясь иногда без жалования и терпя крайнюю нужду. Для англичан он был ненавистен как противник Ньютона в спорах о научном приоритете, для немцев он был чужд и опасен как человек, перетолковывающий все общепринятое по-своему. Горьким был и личный итог жизни и деятельности Лейбница: непонятый и презираемый, притесняемый и гонимый невежественной придворной кликой, он пережил крушение лучших своих надежд. Пренебрежение и вражда власть имущих и церковников к великому мыслителю преследовали его и после смерти. Ныне всеми признано, что Лейбницу были свойственны исключительно широкий кругозор и диапазон деятельности, одновременное усмотрение разнообразных связей разбираемых им проблем и целеустремленное исследование внутреннего их существа. Лейбниц обладал поразительной сжатостью и точностью стиля, творческой энергией и умением подметить самые различные следствия, вытекающие из выдвинутых им положений. Главными изложениями философии Лейбница по праву считаются две книги: "Новые опыты о человеческом разуме" и "Теодицея". В первой работе Лейбниц дает не очень систематическое, но весьма содержательное изложение собственных взглядов по многим вопросам теории познания. Вторая книга снабжена подзаголовком "Рассуждение о благости божией, свободе человеческой и начале зла". Свобода и необходимость в мышлении и поведении разумных существ, границы приложения их воли и диалектика добра и зла - вот те вопросы, которые Лейбниц рассмотрел в "Теодицее". Резюмирующий характер присущ также его поздним сочинениям: "Критика основоположений отца Мальбранша" (1711) и "Монадология" (1714). Переписка Лейбница чрезвычайно обширна: он оставил после себя более 15300 писем к тысяче адресатов на французском, немецком и латинском языках. Учение Лейбница многопланово, и верно оценить его можно, только проследив его аспекты по отдельности. Один из них взаимодействие категорий историко-философские предпосылки его философии - это прежде всего те противоречия и трудности, которые обнаружились в двух других великих системах века - Декарта и Спинозы. Этим двум картинам мира Лейбниц противопоставил свою. Лейбниц видел, что Спинозе не удалось преодолеть дуализм Декарта: раскол мира на две субстанции - телесно-протяженную и мысляще-духовную - сменился его раздвоением на классы модусов двух атрибутов - протяжения и мышления. А в то же время спинозовский субстанциональный монизм не оставлял места реальному многообразию модусов: да, они многообразны, но источник этого - в непонятном произволе или капризе самовыражения атрибутов. Подобное произошло у Спинозы и с понятием свободы: мудрая формула свободы как познанной необходимости оказалась стиснутой железными рамками субстанции. Значит, задача состояла в том, чтобы бесконечное многообразие действительности объяснить из содержания самой ее субстанциональной основы - единой, но в то же время многоразличной. Многообразие мира - не иллюзия, а реальное проявление структуры самой ее сущности. Сущность не только выражает себя в множестве явлений, но разнообразна внутри собственного единства. Лейбниц стремится заменить разрыв мира на две субстанции разграничением его сущности и явления, что, с одной стороны, не повреждало бы живую ткань глубинного единства мира и, с другой - объясняло бы, каким образом плюрализм явлений вырастает из монизма сущностей. Проблема соотношения унаследована от Лейбница Кантом и через него немецким идеализмом первой трети XIX в., а решение ее Лейбницем, состоявшее в том, что сам сущностный мир множествен, оставаясь в то же время единым и потому образуя бесконечную систему, по своему диалектическому глубокомыслию превосходило многие решения, выдвинутые впоследствии. Оно позволило несколько иначе подойти и к проблеме свободы. Декартова картина мира также вызывала у Лейбница неудовлетворенность. Если Лейбниц был согласен с Декартом, что мир не содержит в себе "перерывов" в виде Ньютоновой пустоты, то он не мог принять взаиморазобщенность материи и духа, свойственную физике и метафизике Декарта: там, где, по Декарту, господствует телесная субстанция, налицо пассивные протяжения и нет места для внутренней, а тем более для духовной активности; там же, где Декарт постулировал мыслящую субстанцию, дух оказывается в самоизоляции и в нем нет ступеней развития от бессознательного ко все более сознательному. Итак, в философской картине мира должны найти себе подобающее место не только пространственные протяжения, но и силы, пронизывающие ткань Вселенной в физической картине мира. Роль, отводимая силам Ньютоном, недостаточна, и она нуждается в философском обосновании и развитии. Декарт не дал его вообще, а Спиноза обосновал нечто противоположное - не активность модусов, а их пассивную зависимость от неизменной субстанции. В противоположность Декарту и Спинозе Лейбниц определяет место сил не в явлениях мира, а в самой его сущности. Они заполняют ее всю, они и есть сама сущность. В явлениях силы обнаруживают свои действия, но здесь видимы не сами силы, а последствия их активности; в области сущностей эта активность кипит беспрестанно, но она невидима, так как "прикрыта" чувственными явлениями. Поскольку силы не чувственны, то они - и здесь Лейбниц заключает ошибочно - не материальны. Но в то же время они бессознательны, то есть еще не обладают сознанием. Так они соединяют в себе то, что было разъединено Декартом,- духовность и бессознательность. Но еще более важно то, что Лейбницем восстанавливается единство мира и притом сразу как бы в стороны, в отношении сущности, а с другой стороны, в соотношении сфер сущностей и явлений. В итоге вырисовывается такая картина мира: сущности просты, то есть неделимы, а значит, непротяженны; явления сложны, делимы, протяженны.

Сущности - это энергия как сублимация духа и дух как источник и высшее развитие энергии; явления - это чувственные обнаружения духовной энергии и то, что в чувствительности выступает под именем материальных, геометрических, кинематических и физико-динамических характеристик. Всякий дух есть сила, а всякая сила есть субстанция. Поэтому, сколько сил, столько существует и субстанций. В этой философии мир оказывается именно системой субстанций-сил, ибо единство и неисчерпаемое многообразие сущностей и явлений может обрести свой синтез только в понятиях всепронизывающей организованности, упорядоченной структурности. Сил-субстанций как центров сосредоточения колоссальных энергий бесконечно много, ибо ограниченность их количества, а тем более единственность не могли бы обеспечить безграничной неисчерпаемости явлений. Абсолютная противоположность субстанций-сил друг другу разрушила бы единство мира. Выход из положения в том, чтобы найти такую характеристику и структуру отношений между субстанциями, которые объясняли бы поразительную взаимосогласованность и упорядоченность их действий.Утверждая, что субстанций бесконечно много, Лейбниц смешивал две различные проблемы - многообразия вещей. Отсюда ошибочность его требования, чтобы существовало беспредельное множество субстанций. Правда, он достигает единства и упорядоченности субстанций, утверждая наличие среди них строгой и всеобъемлющей иерархии, так что они составляют родство, они составляют своего рода диалектику единства и многообразия реального мира, но эта диалектика в данном случае достигается дорогой ценой - ценой идеализма, поскольку все субстанции роднит между собой общая их духовная природа. Поэтому различия между субстанциями оказываются не пространственно- временными и механически-количественными, а духовно-психическими и органически-качественными. Метод Лейбница распространяет индивидуализацию и автономность по всему миру, до самых отдаленных его уголков. Подобно различным человеческим личностям, субстанции индивидуальны и неповторимы, каждая из них обладает своеобразием, на свой манер изменяется и развивается, хотя развитие их всех происходит в конечном счете в едином направлении. При всей своей индивидуальности субстанции родственны друг другу не только в том, что все они духовны, но и в том, что они вечны и "просты", т. е. неделимы. В этом смысле, а также в том, что пространственные различия для них вообще не существенны, они представляют собой "точки" - точки не математические или физические, а "метафизические". Физические "точки", по Лейбницу, в принципе всегда сложны, то есть реально и познаваемо расчленимы, делимы на их составляющие, так что в телесной природе не существует никаких окончательных, далее не делимых элементов. Точки математические суть абстракции, а не реальность. Лейбниц не только характеризует субстанции, ссылаясь на данные микроскопии как "живые точки", но и считает их своего рода метафизическими дифференциалами, некими бесконечными малыми сущностями. При строгом употреблении всех этих терминов возникает логический тупик, так как конечная бесконечность невозможна, как и любое ей аналогичное понятие. Но при иносказательном употреблении нет более подходящего обозначения для субстанции. Им не свойственна протяженность, но и в этом смысле они суть точки, то есть как бы пространственные "ничто", но, будучи субстанциями, они полны содержания и неисчерпаемы. Будучи метафизическими точками или "живыми нулями", субстанции Лейбница с не меньшим правом могут называться и метафизическими индивидуальностями), как философ стал называть их с 1696 г. Монады не возникают, ибо возникновение субстанций из ничего было бы чудом, а телесное возникновение как соединение ранее существовавших частей не присуще субстанциям. Они и не гибнут, ибо погибать могут только сложные тела, распадаясь на свои составные элементы. Субстанция не может умереть, то есть монады "бессмертны" и в этом подобны духам. В чем состоит жизнь монад? Всякая жизнь есть деятельность, и субстанции не могут бездействовать, с другой стороны, только субстанции могут обладать деятельностью. Монадам чужда пассивность, они чрезвычайно активны, и можно сказать, что именно активное стремление составляет их сущность. Каждая из них есть постоянный и беспрерывный поток перемен, в котором изменение реальности и развития совпадают. Монады - это силы, и поскольку они духовны, а в то же время суть "точки", то они представляют собой центры сосредоточения сил разнокачественных, но всегда идеальных. Принцип активного стремления у Лейбница распространен на всю природу - в этом его естественнонаучное значение. Идеалистическое понимание Лейбницем вопроса о субстратности монад неизбежно сказалось и на трактовке их динамизма. Сущностные силы - это силы "первичные", вечные, всегда живущие в своих действиях, неповторимые и соединяющие в себе способность к изменению и тенденцию к актуализации. Актуализация устремлена из идеально-духовного в материальное: духовные силы порождают духовное движение, которое обнаруживает себя затем как движение материальное, и уже отсюда далее проистекает протяженность и структурность физических процессов. Монады суть "точки" в том, в частности, смысле, что они суть сосредоточения неделимых вследствие своей духовности сил, которые нельзя ни раздробить, ни размножить. Делимо пространство и повторимы его фрагменты, а монады неделимы не только вследствие своего точечного характера, но и потому, что по своей сущности они вне пространственных измерений. Динамические свойства монад не носят векторного характера, силы монад не имеют направлений. Монады рассматривались и описывались Лейбницем по аналогии с человеческими "я". Их жизнь заключается не только в деятельности, но и в сознании. Спиритуалистический смысл понятия "монада" у Лейбница и основанной на нем онтологии, то есть постоянно раскрывался философом через аналогии и примеры из области фактов психологии личности. Лишь рассмотрев свойства души, подчеркивал Лейбниц, можно понять особенности монад, тем более что человеческие души также монады. Так, личность, изменяясь на протяжении всей жизни человека, остается именно данной личностью, сохраняющей сознание непрерывности своего существования во времени. "Движение" каждой монады есть ее духовное изменение, развитие. Вся огромная совокупность монад напоминает "народ", сознание которого есть сочетание сознаний составляющих его отдельных монад-личностей. Имея общую духовную природу и общее происхождение, все монады не тождественны друг другу, подобно тому, как различаются характеры, ум и взгляды людей. Различия между монадами, как и между человеческими душами, могут быть указаны по крайней мере по двум основным параметрам - по "углу зрения" на мир, т. е. по оригинальности структуры сознания, и по степени общего развития, активности и совершенства. Согласно принципу постепенности, монады не только отличаются друг от друга, но и в той или иной мере похожи друг на друга именно так, как это бывает у людей, в результате чего образуются различные группы и виды монадного царства. Всеобщая совокупность монад похожа и на республику: ведь подобно душам людей каждая из них - обособленный мир, обладающий своим содержанием, в которое не может внедриться никакое духовное содержание извне и из которого не может ничего "просочиться" вовне. Каждая монада - замкнутый космос, и отсюда знаменитое изречение Лейбница: "Монады вовсе не имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти". Монады не могут воздействовать ни на что вовне себя и сами не подвержены никакому внешнему влиянию - в этой самодостаточности их совершенство, а в их самоограниченности гарантия того, что мир представляет собой не хаос, а систему. Лейбниц мечтал как о гармоничной координации монад, так и об их субординации, образующей систему управления. Но все это недостижимо, поскольку противоречит самозамкнутости монад, а объяснение Лейбница, что одни монады охотно подчиняются другим, если близки их взгляды на мир, крайне искусственно. Если монады самозамкнуты, то невозможна не только их организация в систему руководства и подчинения, но и диалог. Изъяв монады из реального вещественно-протяженного мира, Лейбниц обособил тем самым существенные отношения от феноменальных: факт взаимодействия между вещами перестал быть в его глазах свидетельством связей между монадами. "Метафизическим точкам" невозможно общаться друг с другом, если нет пространства для их общения и сами они внепространственны. Перенесение окказионалистского решения проблемы на монады, по которому бог, беспрерывно воздействуя на них, гармонизирует и приводит во взаимно однозначное соответствие их состояния, не вполне удовлетворило Лейбница. Оставалось именно в собственной внутренней деятельности каждой монады искать причину ее единства со всеми остальными монадами и описать процессы, ведущие к этому единству. Отсюда вытекала задача охарактеризовать эту внутреннюю деятельность монад именно как определенную историю их жизни. Данный замысел содержал в себе некоторое диалектическое зерно. Оценка этого замысла носит двойственный характер. Акцент на беспредельную неисчерпаемость содержания каждой монады усиливает то качественное многообразие мира, которое определяется фактом различия всех монад друг от друга. И если их оригинальность и неповторимость говорит скорее против мирового единства и гармонии, чем в его пользу, то бесконечное многообразие внутри каждой из них дает надежду на обретение этого единства и гармонии вновь, потому что в каждой монаде может быть нечто такое, что соответствует в тот или иной момент времени состояниям и изменениям всех остальных монад. Если же ограничиться лишь самодостаточностью для каждой монады ее внутреннего индивидуального мира, то тем самым закрепляются метафизические черты всей системы Лейбница. Внутреннее в таком случае обособляется от внешнего, монада ревниво замыкается в своем личном и неповторимом, хотя в этом неповторимом всегда можно найти что-то, приблизительно соответсвующее неповторимым чертам каждой из всех прочих монад. Иного результат и не могло быть, коль скоро субстанция Спинозы - весь макромир, а субстанция у Лейбница - это частный и строго индивидуальный микромир. Как Лейбниц понимал внутреннее развитие монад? Каждая из них живет более или менее интенсивной жизнью, которую можно объяснить опять по аналогии с психической жизнью людей: ощущения, созерцания, представления, самосознание - вот ее ступени. Монады как бы двулики: стремление и восприятие - это две стороны их жизни. Саморазвитие каждой монады - это переход ее ко все более высоким ступеням сознания, что совпадает с прогрессом ее познания. Впоследствии эту идею Лейбница сделал центральным принципом своей философии Гегель: развитие субстанции, ее самосознания и познания есть одно и то же. Развитие монады происходит в соответствии с принципом непрерывности. Представления, будучи у одной и той же монады в разное время и у разных монад в одно и то же время неодинаковыми и обладая разной степенью ясности, постепенно делаются все более отчетливыми и полными. Самые низшие монады - "голые"; они составляют главным образом неорганическую природу, и их нельзя назвать ни мертвыми, поскольку смерти нет, ни живущими той жизнью, которой живут сознающие души. Эти монады "спят без сновидений", и они составляют камни, землю, траву и т. п. Между так называемой неживой природой и живой существует непрерывная связь через цепочку посредствующих звеньев, т. е. промежуточных существ. Здесь вступает в силу принцип непрерывности метода Лейбница. Ступени перехода есть и внутри органической природы - между растениями и животными и людьми. Второй класс монад отличается тем, что его элементы обладают ощущениями и созерцаниями. Самым неразвитым представителям этого класса свойственны пассивные, т. е. подсознательные и полусознательные, смутные созерцания. Излюбленными примерами таковых служат у Лейбница едва слышный для нас шорох, издаваемый падающей песчинкой, и слабый шум прибрежных волн. Но это значит, что смутные перцепции, по Лейбницу, имеются не только у низших, но и у развитых монад (душ). Основной состав второго класса - животные. Их деятельность преимущественно страдательна, пассивна; самосознание им не свойственно. Третий, самый высокий из известных нам класс монад образуют души людей. Усредненный элемент третьего класса был для Лейбница той моделью, по которой он формировал учение о монадах вообще. Итак, монады при всем безграничном их качественном разнообразии, составляют всеобщую последовательность, систему. Развитие монад низшего класса имеет целью достижение состояния монад более развитых, животных, а развитие последних устремлено к состоянию духов. Но и у высших, духовных монад, т. е. людей, наблюдается та же картина - их сознательной жизни, ориентированной на развитие научного и философского мышления, предшествуют довольно примитивные состояния как в детстве, так и на начальных стадиях познания ими любого объекта, поскольку оно начинается с пассивной чувствительности. В монаде более высокого ранга всегда присутствуют низшие состояния. В свете этого учения Лейбница получает новое осмысление теория Аристотеля о трех уровнях (видах) души - растительном, животном и разумном, т. е. мыслящем. Рациональное содержание этой теории в том, что высшие функции организма не могут осуществляться иначе как на основе низших функций, то есть первые зависят от последних. Сходство программ всех монад выражается и в общности тенденций развития их эмоциональной жизни. Совершающиеся в них познавательные процессы внутренне связаны с желаниями, составляющими как бы их другую сторону. По мере усиления познавательной активности монад возрастают и их желания, которые в свою очередь становятся источником дальнейшего прогресса монад, их ориентации на переход во все более высокие, т. е. совершенные состояния. Монады к этой цели "страстно" стремятся, их объединяет в этом общая по содержанию телеология, хотя она всегда в разной мере реализуется разными монадами, и иерархия по степеням совершенства имеет место также с точки зрения степени реализации общей для всех них цели. Каков же конечный пункт телеологического развития монад и как "далеко" он "отстоит" от людей? Каков исходный пункт их развития в мировой последовательности? Вопрос об исходном пункте решается с точки зрения непрерывного ряда "метафизических дифференциалов": какая бы неразвитая монада не была названа, всегда можно в принципе указать какую-то другую, еще менее развитую, так что, обозначая "начало" всемирной последовательности через "какую разновидность бесконечного множества. Таким же подходом определяется решение проблемы существования класса или классов монад post humanum - после людей. Конкретный ответ здесь невозможен, так как действует принцип "высшие монады непостижимы для низших", но общий характер ответа намечается явственно - такие классы не могут не существовать, ибо нет конца ни желаниям монад- людей, то есть стремлению их к дальнейшему совершенствованию, ни общему прогрессу всего их коллектива. Лейбниц считает, что во Вселенной есть живые существа, более совершенные, чем люди. Однако высший пункт в цепи прогрессирующих монад - это не люди, но и не существа, более совершенные, чем человек. А существует ли этот пункт вообще? Или это регулятивная, но объективно как раз не существующая цель стремлений? Как целевая причина - объективная или же регулятивная - этот конечный пункт оказался бы одновременно и окончательной "пружиной" эволюции любой монады, упорядочивающей и согласовывающей ее деятельность с деятельностью всех остальных монад. Для ответа на последний вопрос присмотримся поближе к мировой последовательности монад. Она не выражает развития системы монад в том смысле, что происходит преврвщение одних монад в другие,- такое развитие Лейбниц отрицал. Но прогресс каждой из монад в едином их ряду в принципе ничем, нигде и никогда не может быть остановлен, хотя их развитие и совершает часто попятные движения, поскольку от того, что в мире явлений называют смертью, а в мире сущностей - инволюцией монад, происходит временное возвращение их на более низкий уровень духовной жизни, и нет, кроме того, гарантии, что после каждого такого возвращения сразу же последует подъем на ранее достигнутый, а тем более на еще более высокий уровень. На условной линии развития нет завершения, если рассматривать ее как последовательность всех монад, расположенных в соответствии с актуально достигнутой в данный момент степенью их развития. Ведь та часть последовательности, которая расположена после монад - душ человеческих, безгранична, представляя собой как бы направленный луч. В безграничной Вселенной не только безгранично велико число более совершенных существ, чем люди, но и безгранично велико число различных степеней совершенства, присущего различным их группам. Лейбниц был творцом одной из самых оригинальных и плодотворных философских систем нового времени. Диалектика, логика и глубоко научный стиль - вот что характеризует лучшие стороны его философского творчества. Эта философия впитала в себя достижения предшественников и современников, дала свой ответ на их искания, а во многом и обогнала свое время.

Социальная философия Нового времени

Для Нового времени характерны падение авторитета церкви и рост авторитета науки. Это существенным образом сказалось на социальной философии, в которой на задний план отошли чисто религиозные концепции общества и его развития и важное место заняли теории, обосновывающие неуклонный прогресс человечества на основе прогресса науки и техники. В социальной философии сложились два течения, которые можно назвать радикализмом и реформизмом. Радикализм требовал коренной перестройки существующего общества, вплоть до замены его неким новым типом общества. Реформизм считал нужным ограничиться постепенным совершенствованием имеющихся социальных институтов. Про теорию общественного договора Несмотря на то, что Новое время - это эпоха секуляризации, мыслители этого времени нередко обращались к библейским символам. В «Библии» описан Левиафан (буквально - извивающийся) как непобедимое чудовище. Именем «Левиафан» Т. Гоббс (1588-1679) обозначил государство и назвал так свою книгу, обобщающую его философию и излагающую теорию абсолютистского государства. Эта теория рассматривается далее, сейчас же приведем только данное Гоббсом определение государства: «...государство есть единое лицо, ответственным за действия которого сделало себя путем взаимного договора между собой огромного множества людей, с тем чтобы это лицо могло использовать силу и средства всех их так, как сочтет необходимым для их мира и общей защиты». Источником происхождения государства является, по Гоббсу, дикий инстинкт, заставляющий людей под угрозой взаимоистребления передать всю полноту власти верховному правителю. Согласно Дж. Локку (1632-1704), люди, объединившись в общество, отказываются не от всех своих прав, а только от одного - права защищаться каждому на свой страх и риск. Благодаря этому они упрочивают остальные свои права. Последние вытекают из совпадающего со здравым смыслом естественного права. Оно гласит, что люди равны и независимы, поэтому никто не должен причинять ущерба жизни, здоровью, свободе и имуществу других. Правами граждан устанавливаются пределы власти государства, созданного как раз для защиты данных прав. Правители ответственны перед народом, и, если государственная власть действует против своих изначальных целей, граждане имеют право восстать против нее. К «естественным правам» Локк относит право на жизнь, право на свободу, право на собственность и право на защиту этих прав. Свобода, по Локку, заключается не в «свободе выбора» («хотения»), а в возможности и способности действовать и воздерживаться от действий. Возникновение государства он объясняет, как и Гоббс, «общественным договором людей». Но если у Гоббса такой договор должен предотвратить «войну всех против всех», то У Локка он призван защищать естественные права людей. Народ является поэтому безусловным сувереном, а правительство подчиняется закону. Законодательная власть в государстве должна быть отделена от исполнительной, чтобы предотвратить злоупотребление властью. Локк верит в гармонию между личными и общественными интересами, что является характерной чертой либерализма. Идея Локка, что благоразумие является единственной добродетелью, которую надо проповедовать, также широко использовалась для обоснования формировавшегося либерализма. В социальной мысли XVII в. существовали два основных типа теорий происхождения государства. Одни утверждали, что Бог даровал власть определенным лицам и их наследникам. Другие считали государственную власть результатом договора людей. При этом общественный договор трактовался или как исторический факт, или, что было чаще, как правовая абстракция. Теория общественного договора могла оправдывать как тиранию, так и демократическую республику, в зависимости от того, что считалось предметом договора. Договорная теория, содержащая несомненный момент истины, совершенно отвлекалась, однако, от историчности всех государств, от их эволюции, а также от многообразия существующих и существовавших государств. В начальный период Нового времени познавательный идеал видели в простоте и строгости математики. Критериями объективной истины считались измерение и логическое доказательство. В этом плане наука история, в которой доминируют качественные характеристики, ценилась невысоко. Г. В. Лейбниц, написавший пространное историческое сочинение, полагал, что история - всего лишь средство удовлетворения любопытства по поводу происхождения того или иного рода или государства. Пренебрежение к истории было вызвано и морализаторской установкой самих историков: из соображений «любви к отечеству» они искажали факты, допускали преувеличения, идеализировали описываемых персонажей. В результате история трактовалась преимущественно как школа морали, о научности деталей которой не стоит и говорить.