Различие индивидуальных особенностей подростков в полных и неполных семьях

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования Республики Беларусь

Учреждение образования

«Белорусский государственный педагогический университет

имени Максима Танка»

Курсовая работа

Различие индивидуальных особенностей подростков в полных и неполных семьях

Выполнила

студентка 3 курса 034 гр.

Шахлевич Ж.В.

Научный руководитель:

старший преподаватель

Мокрецова В.М.

Минск, 2007

Содержание

Введение

Глава 1. Общая характеристика подростков, воспитывающихся в полной и неполной семье

1.1 Характеристика отличительных особенностей взаимоотношений в неполной семье

1.2 Влияние взаимоотношений в неполной семье на формирование индивидуальных особенностей ребенка

1.3 Влияние особенностей межличностного взаимодействия в неполных семьях, где ребенок воспитывается матерью, на индивидуальные особенности этого ребенка

1.4 Самосознание и становление идентичности у подростков

Глава 2. Экспериментальное исследование индивидуальных особенностей подростков, воспитывающихся в полных и неполных семьях

2.1 Основные этапы и ход исследования

2.2 Выводы и рекомендации

Заключение

Список литературы

Введение

Родительский дом для ребенка -- первая, главная и ничем не заменимая школа жизни. Именно семья оказывает решающее влияние на развитие личности, закладывает фундамент важнейших человеческих качеств. И чтобы фундамент этот был прочным, семья должна быть благополучной. Семейное благополучие во многом зависит от того, является семья полной или неполной.

Бытуют самые разноречивые мнения о семьях, где воспитанием ребенка занимается только мать. Одни считают, что это всегда плохо, другие утверждают, что для ребенка абсолютно безразлично, кто его воспитывает, а третьи доказывают, что неполная семья имеет даже определенные преимущества перед полной семьей, так как оставшийся с детьми родитель несет персональную ответственность за все, что происходит в его семье и не пытается переложить вину за собственные неудачи, просчеты или ошибки на других членов семьи. самосознание неполный семья подросток

Не любая полная семья является нормальной средой для полноценного развития и воспитания ребенка. Но все же наличие в семье обоих родителей помогает успешнее решать многие задачи, связанные с сохранением его психического здоровья. На это неоднократно указывали и указывают специалисты, занимающиеся изучением проблемы неполных семей. В частности, отмечается определенная статистическая связь между воспитанием детей в неполной семье и их последующей неудавшейся семейной жизнью. Вероятность распада брака больше у супругов, которые воспитывались в неполной семье.

Педагогическое объяснение этого положения очевидно. В неполной семье для будущих супругов отсутствует главное -- пример брачных отношений. Поэтому отсутствует для детей -- будущих супругов и родителей -- определенная возможность формирования культуры чувств, отношений, характерных для взаимоотношений мужа и жены. Будущие мужья, воспитывающиеся без отца, нередко усваивают женский тип поведения или же у них формируется искаженное представление о мужском поведении как агрессивном, резком, жестоком. А у будущих жен, выросших без отца, хуже формируются представления об идеале будущего супруга, в семейной жизни им значительно труднее адекватно понимать мужа и сыновей. Поэтому в таких семьях заведомо больше причин для конфликтов, разводов. Это только одна из многочисленных проблем, порождаемых неполной семьей.

В том, что родительский дом испокон веков называется отчим, заложен глубокий смысл, определяющий важную роль отца в воспитании и формировании личности ребенка. Однако счастье отцовства не приходит само по себе, не передается по наследству. Очень показательны в этом отношении слова французского философа и педагога Ж.-Ж. Руссо: «Производя и питая детей, отец исполняет этим только третью часть своей задачи. Он должен роду человеческому дать людей, обществу -- общественных деятелей, государству -- граждан. Всякий человек, который может платить этот тройной налог и не делает этого, виновен, и может быть более виновен, если платит его наполовину. Кто не может выполнить обязанности отца, тот не имеет права быть им» [34, С. 104 -- 178].

Что же такое неполная семья? Влияет ли неполная семьи на личность и развитие ребенка (в частности подростков), на их индивидуальные особенности? Этому и другим спорным вопросам посвящена данная курсовая работа.

В данной курсовой работе будет проведено исследование, которое должно отразить связь способов межличностного взаимодействия, характера отношений в полных семьях, в которых воспитанием занимаются двое родителей, и в неполных семьях, в которых один из родителей, как правило, остается в стороне от воспитания своих детей, либо не участвует в этом процессе.

Это исследование может быть практически значимо для психологов, так как позволит сформулировать рекомендации для практических психологов, для педагогов и родителей подростков. В своей работе с детьми, воспитывающимися одним родителем, психолог должен обратить внимание на младших школьников и подростков, поскольку полученные результаты свидетельствуют о том, что именно в младшем и среднем школьном возрасте неполная семья оказывает большее влияние на индивидуальность ребенка. Необходимо учитывать, что постразводная семья оказывает различные влияния на мальчиков и девочек. Учитывая выявленные у детей из неполных семей тревожность, низкую самооценку, коррекционная работа может быть направлена на снижение тревожности и повышение самооценки и уверенности в себе.

ГЛАВА I. Общая характеристика подростков, воспитывающихся в полной и неполной семье

1.1 Характеристика отличительных особенностей взаимоотношений в неполной семье

Неполной называется такая семья, которая состоит из одного родителя с одним или несколькими несовершеннолетними детьми. Есть дополнительная категория -- так называемые функционально неполные семьи. В этой группе двое родителей, но профессиональные или другие причины оставляют им мало времени для семьи. Общение с детьми обычно оказывается возможным только по выходным дням, да и в эти дни ограничивается несколькими часами. Более того, некоторые родители вообще забывают о своих воспитательных функциях.

Например, так называемый челночный бизнес, которым в большинстве своем занимались женщины, лишил многих детей материнской заботы, ласки и участия. Лишенные возможности повседневного общения с матерью, которая вынуждена заботиться об экономическом поддержании семьи, дети растут как бы в неполной семье, не получая нормального родительского воспитания. Аналогичная ситуация складывается и в семьях, где бизнесом занят отец. Такие родители как бы выключены из семейной группы, числятся в ней чисто номинально, а реального участия в формировании личности своих детей не принимают [18, с. 87].

Главными отличительными особенностями неполной семьи являются наличие только одного родителя и несовершеннолетних детей (или одного ребенка). Неполная семья образуется вследствие расторжения брака, внебрачного рождения ребенка, смерти одного из родителей или раздельного их проживания. В связи с этим различают следующие разновидности неполных семей: осиротевшая, внебрачная, разведенная, распавшаяся. В зависимости от того, кто из родителей занимается воспитанием ребенка, выделяют материнские и отцовские неполные семьи. По количеству поколений в семье различают неполную простую -- мать (отец) с ребенком или несколькими детьми и неполную расширенную -- мать (отец) с одним или несколькими детьми и другими родственниками. В качестве вариантов неполной семьи могут выступать такие семьи, в которых родители являются не родными, а приемными или опекунами. Соответственно этому такие неполные семьи называются нетипичными, среди них в свою очередь можно выделить неполные семьи с усыновленными детьми и неполные семьи, воспитывающие чужих детей на правах опеки.

Рассмотрим более подробно особенности неполной семьи каждого типа.

Осиротевшая неполная семья образуется в результате смерти одного из родителей. Несмотря на то, что потеря близкого человека -- это страшный удар для семьи, оставшиеся ее члены способны сплотиться и поддержать целостность семейной группы. Родственные связи в таких семьях не разрушаются: сохраняются взаимоотношения семьи со всеми родственниками по линии погибшего (умершего) супруга, которые продолжают оставаться частью семейного круга.

Семейные отношения с родственниками и друзьями умершего родителя будут продолжаться и впредь, когда овдовевший вновь вступит в брак, так как общественное мнение принимает второй брак после вдовства как само собой разумеющееся явление. В такой семье чаще всего не возникают такие трения, которые неблагоприятно влияют, а порой нарушают развитие осиротевшего ребенка. Спокойная атмосфера новой семьи создает самые подходящие условия для правдивой, положительной информации ребенка об умершем родителе. Взрослые члены семьи рассказывают ребенку об умершем родителе самое хорошее, лучшее из его жизни, возможно, даже несколько идеализируя его. Например, отец умер, ребенок его не помнит, но гордится им как самым замечательным на свете. Умерший отец всегда герой. В этом есть и свои плюсы, и свои минусы, что не может не сказаться на формировании личности ребенка. Все зависит от того, какую позицию по отношению к ребенку займет овдовевший родитель, который учится жить и заботиться о семье один. Он теперь и отец, и мать. Это всегда нелегко. Однако с точки зрения воспитания ребенка здесь не должно возникнуть таких проблем, как в семье, где также остался один из родителей, но в связи с распадом семьи из-за развода супругов [8, С. 34-41].

Жизнь в неполной разведенной семье, по мнению специалистов, приводит к тому, что ребенок получает психологическую травму из-за того, что родители по какой-то причине не смогли или не захотели жить вместе. Последствия развода родителей отражаются на психике ребенка, обусловливая появление у него чувства неполноценности, стыда, страха. Поэтому естественны желание, особенно маленьких детей, надежда на воссоединение, восстановление брачных отношений отца и матери. Как отмечает немецкий психолог Линда Анзорг, многолетние наблюдения показали, что дети дошкольного возраста считают себя виноватыми в разводе родителей. Развивается чувство ненависти и жажда мести. Дети в возрасте примерно 10 лет осуждают обоих родителей или того, кто, по их мнению, лишил их защищенности. Тяжелых последствий не бывает только в тех случаях, если развод родителей воспринимается ребенком как освобождение от кошмара.

Психотравмирующее влияние развода на детей отмечается также и чешскими психологами. Они считают, что, тяжело переживая развод родителей, дети с трудом привыкают к новой ориентации. Достаточно, например, пятилетнему ребенку намекнуть на то, что папа может увести его из дома и никогда не вернуть маме, а мама изведет себя вечной тоской по нему, как ребенок начнет бояться отца, не захочет идти к нему в гости. Возможно, это выглядит несомненным успехом матери. Однако она платит за этот «успех» неустойчивым мироощущением ребенка в течение долгого времени. Неуверенность ребенка может серьезно отразиться на его отношении к матери и на всей его взрослой жизни. И это будет вина матери, которая, казалось бы, победила. Все ситуации, которые продлевают конфликт между родителями, неизбежно усиливают и продлевают состояние неуверенности у ребенка.

О неблагоприятном воздействии развода на детей указывают и медики. Семейные раздоры разводящихся или разведенных родителей, по мнению детского психиатра М.И. Буянова, могут приводить к тяжелым психическим расстройствам у детей. В качестве доказательства он приводит пример из собственной врачебной практики. В маленьком городе жила семья. Дочь хорошо училась, занималась общественной работой. Родители вместе с девочкой радовались ее успехам. Но вскоре отец ушел к другой женщине. Девочка очень тяжело переживала эту семейную трагедию, глубоко затаив обиду на предавшего ее отца. Со временем она смирилась с тем, что родители развелись. Однако хрупкое душевное равновесие девочки было нарушено нетактичным поведением отца. В их семье была автомашина, которую при разводе отец оставил бывшей жене и дочери. Но со временем по настоянию новой жены он решил забрать машину и требовал вернуть ее немедленно. Не пожелав ждать, в присутствии собравшихся из любопытства людей, среди которых были одноклассницы дочери, он грубо вытолкнул мать и дочь из машины. Когда отец стал вытаскивать дочь из машины, у нее из-за сильного нервного потрясения отнялись ноги. Истерическое нарушение деятельности органов движения длилось много лет и не поддавалось никакому лечению. Девочка стала жертвой семейных раздоров. И что самое страшное, как отмечает М.М. Буянов, психические расстройства у детей, вызванные неблагополучной семейной средой, почти всегда носят хронический характер.

Отличительной особенностью неполных разведенных семей является также то, что мать нередко после расторжения брака возвращается вместе с детьми к своим родителям. Следует учесть и то, что иногда моральная и материальная поддержка родителей способствует разводу, тем более что бабушка часто испытывает неприязненные чувства к мужу дочери, особенно при его попытках занимать независимую и доминирующую позицию в семье. Характерным феноменом отношений в такой неполной семье будет инверсия воспитательных ролей, когда роль матери берет на себя бабушка с авторитарными чертами личности, а роль отца выполняет мать с твердыми чертами характера и повышенной принципиальностью или дедушка. В наиболее травмирующей семейной ситуации оказываются мальчики, лишенные как материнской любви, так и отцовского авторитета. Матери имеют обыкновение препятствовать встречам отца с сыном и проявляют к мальчикам большую строгость, которую можно расценить как реакцию на неприятие в них нежелательных черт характера бывшего мужа. Поэтому по отношению к мальчикам матери чаще применяют угрозы, порицания и физические наказания. К девочкам матери относятся более бережно. Тем не менее, оставшиеся с матерью дети нередко становятся своеобразными козлами отпущения для уменьшения у нее нервного напряжения и чувства эмоциональной неудовлетворенности. Закономерным следствием отсутствия эмоционального признания и понимания со стороны матери будет нарастание психического напряжения у детей и появление у них невротических и поведенческих нарушений [4, 14-21].

Свои особенности имеет и такая разновидность неполной семьи, как внебрачная (семья матери-одиночки), возникающая в результате рождения женщиной ребенка вне брака.

В силу различных обстоятельств женщина принимает решение родить ребенка, не вступая в брак. Это может быть желание скрасить одиночество, стремление удовлетворить потребность в материнстве или оставить ребенка в качестве напоминания о человеке, которого она страстно любила. Иногда у одинокой женщины ребенок появляется на свет незапланированным.

Все проблемы, связанные с устройством семейной жизни одинокой женщиной, начинаются еще в период беременности. Во-первых, родители не всегда могут понять собственную дочь, поэтому не исключено, что в последующем они откажутся принять внебрачного ребенка в свою семью. В связи с этим одинокая мать не может рассчитывать на помощь с их стороны и ей приходится одной нести все тяготы, связанные с содержанием и воспитанием ребенка. Во-вторых, родительские обязанности одинокой матери никто вроде бы не усложняет, но никто и не поправляет ее, если она допускает ошибку. Если окружающие не вмешиваются в воспитание, значит, они и не помогают. В результате такого одностороннего воспитания могут появиться серьезные нарушения в развитии личности ребенка. Это может быть связано также и с тем, что мать обычно перегружена работой и ребенку уделяет недостаточно внимания. Поэтому дети таких матерей могут быть отданы в учреждения общественного воспитания, так и не испытав семейного тепла (круглосуточные группы детского сада, интернаты, специализированные училища и т. п.). Воспитание таких детей почти ничем не отличается от воспитания тех, кто вырос вообще без родителей и провел первые годы в детском доме.

Нередко одинокая мать дрожит над ребенком и воспитывает его по своему образу и подобию. Он же шаг за шагом повторяет личную жизнь матери, с детства усваивает стандарты ее поведения. Примечательно, что более половины женщин, решившихся на внебрачного ребенка, сами родились вне брака, отмечают психологи.

Поэтому дети, выросшие в неполных семьях по законам психологии чаще сами остаются одни [2, С. 202].

1.2 Влияние взаимоотношений в неполной семье на формирование индивидуальных особенностей ребенка

В неполных семьях ежегодно остаются более полумиллиона детей. В силу своего состава неполная семья занимает особое положение, а ее влияние на развитие личности ребенка в разных возрастах изучена недостаточно. Актуальной является и проблема развития мальчиков и девочек в неполной семье. Воспитательная ситуация в такой семье отличается особой сложностью и своеобразием. В основном, в литературе рассматриваются вопросы, связанные с переживаниями ребенка во время развода родителей и послеразводный кризис, и очень мало работ об отсроченном влиянии распада семьи на развитие ребенка. Объектом исследования являются дети младшего, среднего и старшего школьного возраста из разных типов семей, а предмет исследования - личностная сфера ребенка [14, С. 52].

Информативным для понимания влияния взаимоотношений в полных и неполных семьях является исследование, которое проводилось в 2002-2003 учебном году в гимназии г. Перми, в качестве испытуемых выступали дети трех возрастных групп в количестве 81 человек. Для изучения личностных особенностей детей использовался личностный опросник Кеттелла, для изучения самооценки детей младшего школьного возраста методика Дембо-Рубинштейна, а для детей среднего и старшего школьного возраста методика Ковалева. Методика А. Прихожан использовалась для изучения личностной тревожности и методика Рокича для изучения ценностных ориентации.

В ходе этого исследования было выявлено, что наибольшее влияние на взаимосвязи показателей свойств личности в группах мальчиков неполная семья оказывает в младшем школьном возрасте, к старшему школьному возрасту это влияние постепенно снижается. Чем мальчики младшего школьного возраста из неполных семей общительнее, тем они ответственнее, настойчивее в достижении цели, смелее, активнее и у них ниже самоконтроль; чем они смелее, тем ответственнее и расслабленнее и чем спокойнее, тем напряженнее.

Структура семьи оказывает большее влияние на взаимосвязи показателей свойств личности у девочек в среднем школьном возрасте. Так, все девочки среднего школьного возраста из полных и неполных семей, чем они общительнее, тем смелее, активнее, более склонны к риску, и чем тревожнее, тем напряженнее.

Анализ показателей свойств личности с показателями самооценки позволили выявить достоверные связи только в группах детей обоего пола младшего и среднего школьного возраста. Таким образом, чем мальчики младшего школьного возраста из неполных семей ответственнее, тем лучше считают свой характер, чем смелее, тем выше оценивают свой ум. Чем девочки среднего школьного возраста из неполных семей чувствительнее, тем выше у них самооценка.

Полная семья оказывает большое влияние на взаимосвязь личности и тревожности у девочек в среднем школьном возрасте, и это влияние почти исчезает к старшему школьному возрасту. В неполной семье у девочек это не выявлено, как и в группах мальчиков из полных и неполных семей.

Неполная семья оказывает различное влияние на ценностные ориентации мальчиков и девочек среднего и старшего школьного возраста. Так мальчики среднего школьного возраста из неполных семей ценят здоровье и любовь, девочки - здоровье и жизненную мудрость. Дети этого возраста из неполных семей наименее значимой целью в жизни считают творчество; мальчики и девочки старшего школьного возраста из неполных семей наиболее значимыми целями в жизни считают здоровье и любовь, а менее значимыми - счастье других, творчество, красоту природы и искусства.

С точки зрения человека, объединяться, чтобы «уживаться между собой», обычно означает ту или иную разновидность семейной группы. Семья - естественный контекст, как роста, так и исцеления, и именно этим контекстом пользуется семейный терапевт для достижения терапевтических целей. Семья - это естественная группа, в которой со временем возникают стереотипы взаимодействий. Эти стереотипы создают структуру семьи, определяющую функционирование ее членов, очерчивающую диапазон их поведения и облегчающую взаимодействие между ними. Та или иная жизнеспособная структура семьи необходима для выполнения главных задач семьи - поддерживать индивидуальность, в то же время, создавая ощущение принадлежности к целому.

Как правило, члены семьи не ощущают себя частью этой семейной структуры. Каждый человек считает себя самостоятельной единицей, неким целым, взаимодействующим с другими самостоятельными единицами. Он знает, что влияет на поведение других, а те влияют на его поведение. Взаимодействуя в рамках своей семьи, он воспринимает принятую в семье карту мира. Он знает, что некоторые территории помечены надписью «Поступай как тебе угодно». На других стоит надпись «Осторожно». А на некоторых пометка «Стоп». Переступив такую границу, член семьи сталкивается с тем или иным регулирующим механизмом. Временами он мирится с этим, временами может взбунтоваться. Есть и такие места, где написано: «Вход воспрещен». Вторжение на эти территории влечет за собой сильнейшие аффективные переживания: чувства вины, тревоги и даже изгнания и проклятия [19, С. 85 - 94].

Опираясь на выводы трех фундаментальных исследований, избегают интимных отношений. Они склонны менять партнеров и вовлекаться в ни к чему не обязывающие сексуальные связи. Им недостает чувствительности к потребностям другого, а самораскрытие пугает их. Переживания дистресса и небезопасности отрицаются ими. Поскольку они нуждаются в том, чтобы воспринимать и преподносить себя как весьма уверенных в себе, они сверхчувствительны к отвержению и реакциям гнева [14, С. 58].

Если родители не оказывают помощь детям, то ребёнок остаётся один на один со своими страхами. И страхи эти будут усиливаться по причине внешних конфликтов и собственной любви к покинувшему ребёнка родителю. Всё это приводит к агрессивности, невротическому конфликту, потребности в чувстве защищённости и т.д. И там, где эти конфликты становятся невыносимым и появляются в вытеснение.

Невротическая защита и невротический конфликт несут функцию приспособления - они умиротворяют экзистенциональные страхи, но это в свою очередь приводит к нарушению психического равновесия, которое может привести к тяжёлым психическим страданиям [6, С. 312].

1.3 Влияние особенностей межличностного взаимодействия в неполных семьях, где ребенок воспитывается матерью, на индивидуальные особенности этого ребенка

В нестабильных условиях переходного периода и кризиса люди нуждаются в ценностях, на которые можно «опереться» и которые не разрушаются ни при каких политических и социально-экономических ломках. Такие вечные ценности, несомненно, находятся в сфере личных отношений -- дружеских, любовных и семейных. И в этой сфере стержнем, несущим основной груз ценностных ожиданий людей относительно любви и поддержки, безусловно, выступают отношения матери и ребенка. Могут кардинально измениться жизненные цели поколения, исчезнуть государство, в котором родился человек, утратить свои привычные названия улицы, на которых он жил, встречался с любимыми и гулял с детьми, прекратить свое существование учреждение, в котором он работал, но любовь матери, данная ему с начала жизни, останется с ним навсегда, питая его своим животворным теплом.

«Перекачка» основного «массива» внутренней энергетики ценностного и эмоционального порядка с профессиональных, общественных и других отношений на отношения «самые вечные» и «самые чистые», какими являются отношения матери и ребенка, как ни печально это звучит, начинает деформировать и разрушать именно эти, самые значимые, отношения. Отчаявшись найти свою жизненную нишу в разрушающемся мире, мать все свои силы переносит на ребенка, стараясь стать для него “стеной”, оберегающей его от тяжелых проблем нынешнего существования. В свою очередь, ребенок (любого возраста), сталкиваясь с агрессивностью и опасностью внешнего мира, стремится найти “тихое убежище” и защиту в материнской любви. В результате они оба делают свои отношения излишне насыщенными, интенсивными, взаимозависимыми и даже болезненными, пытаясь реализоваться именно в них и только в них, поскольку полноценная реализация в искореженном внешнем мире затруднена или невозможна. Они живут друг для друга и не отпускают друг друга, создавая тем самым единственную возможность взаимной любви и тепла и в то же время взаимной несвободы и непонятного, неестественно замкнутого контура.

Можно привести некоторые примеры из консультативной практики психологов, свидетельствующие о том, как во взаимоотношениях с матерью, выполняющей в семье функции обоих родителей, проявляются некоторые личностные особенности детей:

* На приеме -- мама и ее сын-подросток. Мальчик не ходит в школу, находясь на домашнем обучении. Один не выходит из дома, всегда и повсюду -- только с мамой. В ходе консультирования сидит рядом с нею, держа ее за руку.

* В семье -- дедушка, бабушка, разведенная мама и ее двенадцатилетняя дочь. Около трех лет девочка не ходит в школу, находясь на домашнем обучении. Причина: мама боится, что в школе ее дочь заразится вирусной инфекций, освоит ненормированную лексику, подвергнется насилию, наконец, попробует наркотики. Страхи матери за здоровье и воспитание дочери проявились в период ее развода с мужем, происшедшим после того, как муж потерял работу. “Другая жизнь”, возникшая в России, осталась для молодой женщины непонятной, страшной и наносящей ей и ее семье только разрушения, и именно от этой жизни она стремилась оградить своего ребенка.

* На консультации -- мама с сыном-второклассником. Она заботливо снимает с него пальто, поправляет одежду, приглаживает волосы и вводит в кабинет. Жалоба: мальчик пассивен на уроках, не отвечает на вопросы учителя, хотя домашние задания готовит хорошо. Передо мною -- ребенок с открыто и доверчиво распахнутыми глазами, почти не вступающий в общение. Каждый раз при вопросах психолога он оборачивается к маме, как бы спрашивая ее о том, как и что надо отвечать. И за сына отвечает мать.

Налицо несамостоятельность и пассивность ребенка, вызванная чрезмерной опекой матери-одиночки.

Как происходит возникновение и формирование таких отношений между матерью и ребенком в их обыденной жизни каждый день, в течение многих месяцев и лет? Какие действия матери следует отнести к позитивным и развивающим, а какие -- к негативным и губительным? Может ли ребенок, ставший взрослым, сначала с помощью психолога, а потом и самостоятельно перестроить свои отношения с матерью, или он вынужден смириться с ее мощным материнским инстинктом?

Обратимся к некоторым работам, в которых осуществлялся поиск ответа на эти вопросы. Так, в своей монографии “Материнское право” И.Я. Бахофен выделял не только позитивный аспект привязанности ребенка к матери, но и негативный. Первый аспект проявляется в безусловности любви матери, поскольку она любит ребенка не за что-то, а именно потому, что он -- ее ребенок. Все дети матери имеют равные права на ее любовь и заботу именно потому, что они -- ее дети. Негативный аспект привязанности проявляется в том, что она может препятствовать развитию индивидуальности человека, поскольку он остается для нее (и, как следствие этого, для себя) ребенком в то время, когда фактически он уже стал взрослым.

Э. Фромм также описывал позитивные и негативные стороны в материнской любви, проводя в этом плане сравнительный анализ отцовства и материнства. Многие вещи, проговоренные им, всплывают в современном психологическом консультировании. Необходимо вспомнить, что для Э. Фромма материнская любовь выступала всеохраняющей, всезащищающей и всеохватывающей, в то время как любовь отца была связана с подчинением или бунтом. Привязанность к матери есть естественная, природная привязанность (безусловная любовь), привязанность к отцу -- это искусственная система взаимоотношений, основанная на власти и законе (совесть, долг, закон, иерархия, притеснение, неравенство, подчинение).

“Позитив” отношений с отцом заключается в наличии возможности, зависящей от собственной активности ребенка: любовь отца можно заслужить, ее можно добиться. “Позитив” материнской любви -- в ее безусловности, данности при рождении. Негативные аспекты любви отца связаны с тем, что добивается отцовской любви именно послушный ребенок (преемственность -- налицо, но существуют и ограничения в новаторстве). “Негатив” материнской любви состоит в том, что ее невозможно завоевать никак и ничем: либо она есть, либо ее нет. И в этом заключается трагизм для ребенка: если мать не проявляет к нему свою безусловную любовь “здоровыми” способами, заставляющими его развиваться (пусть и в послушании), он не может добиться ее любви, у него есть только невротические способы: регресс, инфантилизация, снижение с уровня своего развития до состояния ребенка.

Трагичность отношений матери и ребенка состоит и в том, что даже в случае получения безусловной материнской любви в момент рождения и принятия ее как защиты и поддержки, в процессе взросления ребенок становится (и должен стать!) независимым и автономным от матери, должен отделиться и уйти от нее в “свою жизнь”. Звенящая печаль и тоска одиночества матери в период отделения ее ребенка и глубинное чувство начинающегося “сиротства” самого ребенка, его постоянная и далеко не всегда удовлетворенная, а в последние годы чаще всего неудовлетворенная, потребность в эмоциональном принятии, поддержке и безопасности -- вот “плата” за взросление и автономию, а сейчас в России -- за разрушенные ценности человеческих отношений.

Принимая факт наличия не только позитивных, но и негативных сторон в детско-родительских отношениях, А.И. Захаров описывает случаи гиперопеки матери по отношению к своему ребенку (сверхзаботы, сверхпредохранения, сверхзащиты), связанной с контролем допускающего или ограничительного характера. А.В. Черников пишет о феномене “двойного зажима”, Э.Г. Эйдемиллер и В.В. Юстицкий описывают нарушения ролевого поведения матери в семье и ее переживания по этому поводу. В.В. Столин фиксирует наличие внушения со стороны матери и рассматривает случаи мистификации, когда мать общается с ребенком и ведет себя так, как если бы у него имелись определенные качества. При этом чаще она как бы подразумевает качества ребенка, имеющие негативную характеристику.

Чтобы понять, как реально формируются отношения матери и ребенка, необходимо найти логическую схему анализа, позволяющего “схватить” динамику возникновения и реализации прогрессивных и регрессивных тенденций в их отношениях. Одна из таких логических схем может быть найдена в рамках проектировочного подхода. Несмотря на то, что теоретико-методологические возможности и эвристичность данного подхода показаны в работах, посвященных построению культурно-исторической концепции и теории развивающего обучения, все же, на наш взгляд, разработанные в его “пластах” способы мышления исследователя могут быть конструктивно применены при анализе проблем детско-родительских отношений.

При этом важно развести понятия “проектирование” и “проекция”. Проекция представляет собой перенос человеком собственных непринимаемых и неосознаваемых мотивов на объяснение внутренних причин действий и поступков окружающих людей. При объяснении своих личных трудностей внешними причинами человек снимает с себя ответственность и достигает успокоения неконструктивным, невротическим способом.

Проектирование -- это процесс формирования у ребенка или взрослого человека определенных качеств, в котором всегда присутствует модель, выступающая началом процесса формирования и одновременно его целью. Проектирование, осуществляемое матерью в процессе построения своих отношений с ребенком и воспитания его определенных качеств, может содержать или не содержать проецирование, но никогда не исчерпывается последним. Общественные нормы и стереотипы, социальные и экономические условия жизни, личная история матери в ее взаимоотношениях с мужчинами в целом и с отцом ребенка в частности, уровень образованности и личностного развития, способность к конструктивной рефлексии и самоосознаванию, наконец, усвоенные матерью способы взаимодействий со своими родителями, -- все эти и многие другие составляющие, кроме проекции, насыщают процесс проектирования матерью психологических особенностей своего ребенка.

Итак, в процессе каждодневного ухода за ребенком и общения с ним мать “надевает” сшитую заранее, еще до рождения, “психологическую рубашку” на своего ребенка. Такая передача проекта происходит в прямой и косвенной форме.

Прямая форма передачи проекта -- это слова, в которых выражены оценки матерью своего ребенка и ее отношение к тому, что он делает или сделал. Косвенная форма -- это взгляды матери, интонации ее голоса, междометия, прикосновения, ее действия и поступки. Довольно часто в процессе прямой передачи своих ожиданий мать поступает осознанно, а в случае непрямой формы проектирования -- неосознанно. Но граница между активным сознанием, волевым стремлением, сказанными словами, с одной стороны, и спонтанным движением, случайно прозвучавшей интонацией, неожиданным взглядом или поступком, с другой, -- чрезвычайно тонкая и пластично изменяющаяся, поэтому выделение этих двух способов проектирования матерью своего ребенка -- весьма условное.

Такая передача проекта может быть выражена матерью позитивным или негативным способами, создающими эмоциональный фон, в котором живет и развивается ребенок на протяжении многих лет своего детства, подростничества и юности. Позитивный способ передачи выражается так: “ты -- хороший”, “я тебя люблю”, “у тебя все получится”. Негативный способ: “ты -- хуже, чем мне бы хотелось”, “если ты будешь лучше, я буду тебя любить”, “если ты будешь таким, как я хочу, тебе будет хорошо”.

В первом случае (при позитивном способе передачи проекта) ребенок получает от матери -- как духовное наследство -- возможность хорошо относиться к самому себе, изначально и, без всякого сомнения, положительно принимая самого себя (“я уважаю себя, потому что я -- Человек”). Во втором случае он мечется и мучительно сомневается в собственной самоценности, как бы отвергая свое человеческое существо (“я хуже всех”, “мне не за что себя уважать”).

Усвоение позитивной или негативной самооценки ребенком происходит не только на уровне формирования его принятия или отвержения себя, но и на уровне его доминирующего эмоционального настроения (активности, энергии или подавленности, апатии), общей жизненной философии (оптимизма или пессимизма), направленности и установок (борьбы за себя или покорности воздействию обстоятельств). Эти непроговариваемые “содержания” эмоционально-фоновых состояний “записываются” в бессознательную сферу психики ребенка, как записываются файлы в память компьютера, и действуют либо в форме “системного блока” (фонового состояния), либо в форме открываемых жизнью психологических “файлов” (совершаемых человеком поступков, подчас неожиданных для него самого).

Передача матерью своему ребенку позитивного или негативного отношения и, соответственно, формирование им самоотношения -- принятия или отвержения себя -- можно разложить на определенные “единицы” их вербального или невербального общения.

Так, можно наблюдать, как происходит приписывание ребенку положительных или негативных качеств, которые у него отсутствуют или которые еще не проявились в его поведении.

Положительное приписывание -- это, по существу, задание ребенку ближайшей “зоны развития” как прогрессивной перспективы его внутреннего движения. В этом случае мать общается с ребенком так, как будто у него есть в наличии и в сформированном состоянии позитивные, “сильные” стороны личности и характера (“Зачем ты взял эту игрушку в детском садике? Я знаю, ты -- добрый и честный. Завтра же отнеси ее детям, они тоже хотят играть”).

Отрицательное приписывание -- это программирование регрессивной линии жизни для ребенка. Мать “лепит” отрицательные стороны личности и характера своего ребенка, обзывая его “плохими словами” (“Зачем ты взял эту игрушку в детском садике? Ты -- плохой! Ты -- вор!”).

Проектирование происходит также через возвышение или принижение ребенка матерью. Возвышение: “Ты молодец! Знаешь больше меня! Умеешь делать то, что я не умею! Ты говоришь правильно, пожалуй, я прислушаюсь к твоему совету”. Принижение: “Маленький еще, слушай, что взрослые говорят! Да что ты понимаешь! Вот проживи с мое, тогда поймешь!”

Возвышение матерью своего ребенка задает ему уверенность в себе (“Если хвалит мама, значит, я чего-то стою!”). Это качество сопровождается внутренним состоянием активного жизненного тонуса, стремлением к самоутверждению и разворачиванию своих жизненных сил.

И, наоборот, принижение программирует его неуверенность в себе (“Если мама ругает, значит, я ничего не стою, я -- ничтожество!”). Такое качество, как неуверенность, идет “в параллели” с внутренним состоянием сверхтревожности, сниженного жизненного тонуса, склонности к депрессии.

Передача психологического проекта матерью происходит через создание ею для своего ребенка зоны свободы и возможностей или ограничений и запретов. Свобода (“Делай, что хочешь и считаешь нужным”) -- это трансляция матерью своего доверия ребенку. А, как известно, доверять можно хорошему, умному и сильному человеку. Именно этот посыл “считывает” ребенок по каналам бессознательного в общении с мамой.

Согласие матери со свободой ребенка -- это и признание его права на собственную жизнь. Мать передает ребенку примерно такое содержание: “Я живу так, как я смогла организовать свою жизнь. Но ты можешь жить по-своему, так, как сам сможешь сделать себя и свою жизнь”. Здесь мать предполагает психологическое равенство себя и своего ребенка: “Я -- человек и живу, как хочу. И ты -- человек и можешь жить, как захочешь”.

Предполагая свободу своего ребенка, мать программирует необходимость его опоры на себя, на собственную самостоятельность. Именно в этом моменте у ребенка возникает и развивается способность быть “самим собой” и строить собственную жизнь по своему желанию. Такое отношение матери к своему ребенку является чрезвычайно полезным для него также в смысле формирования его психофизиологической системы самоконтроля, саморегуляции и разумной самодисциплины.

Ограничения, запреты и бесчисленные “нельзя” -- это глубинное недоверие матери к своему ребенку, непризнание за ним права на равенство с нею. Ограничения и запреты тормозят или полностью блокируют успешное развитие системы саморегуляции у ребенка, поскольку заставляют его постоянно и напряженно держать взаимосвязь с мамой (“Что можно и что нельзя?”).

Это позволяет матери контролировать своего ребенка и управлять им, потому что именно она (и только она!) выступает для него главной запрещающей или разрешающей инстанцией: ребенок опирается на нее и верит ей, не опирается на себя и не верит себе. Мать в этом случае становится вынесенной вовне, субъективированной “системой регуляции” для ребенка, в которой он испытывает необходимость сейчас и будет нуждаться длительное время потом. А в периоды резких изменений в обществе и кризисов он будет нуждаться в ней всю жизнь.

Передача проекта происходит и через оздоровление или инвалидизацию ребенка. Несмотря на то, что эта единица общения матери с ребенком касается, прежде всего, его физического здоровья, здесь возникает и психологическая “подкладка” его уверенности или неуверенности в себе, формирование у него представления о себе как человеке, способном или неспособном защитить самого себя.

Оздоровление выражается часто таким образом: “Можешь ходить по лужам, только следи, чтобы вода не достигала края сапог”, “Можешь ходить без шапки, но когда станет совсем холодно, накидывай капюшон”. Можно заметить, что исподволь, во второй части своего обращения мать показывает своему ребенку, что он сам может защитить себя (“...следи, чтобы вода не заливала края сапог”, “...накидывай капюшон”). Важно подчеркнуть, что мать здесь опирается на активность ребенка и программирует эту активность: “Действуй, защищайся!”

Инвалидизация же выражается в том, что мать оценивает самого ребенка как заранее не способного к самозащите: “Ты такой бледный, не заболел ли?”, “Ты у меня слабенький, отдохни, я сама сделаю”. Обратите внимание: “Бледный -- заболел”, “Слабенький -- отдохни”. Это -- программирование матерью пассивности своего ребенка, его неумения защититься. Как мы уже говорили, такое программирование производится матерью часто неосознанно, она действительно хочет защитить своего ребенка, закрыть его собой, уберечь от всего, и от болезни тоже. В этом моменте -- разгадка материнской формулы, распространенной в нашей культуре: “Мать хочет для своего ребенка только добра”.

К сожалению, такая мама не принимает во внимание, что защитить своего ребенка “всегда и от всего” просто невозможно: защититься от неблагоприятных воздействий внешней среды ребенок может только сам, через собственную активность и через собственные действия. Поэтому разумная материнская формула должна звучать примерно так: “Я научу тебя защищаться, чтобы ты мог защитить себя сам, без меня”.

Психологическое проектирование распространяется не только на область взаимодействий матери и ребенка, но и на его социальный статус, позицию, занимаемую среди друзей и сверстников, в отношениях с людьми. Я имею в виду ситуации, в которых мать осуществляет позитивное или негативное сравнивание своего ребенка с другими детьми.

В первом случае она положительно выделяет своего ребенка: “У тебя получается лучше всех”, “Ты у меня -- самая красивая”. В случае негативного сравнивания мать делает выбор в пользу других детей: “Все -- дети, как дети, только ты у меня один такой ненормальный”, “Посмотри, какая Лена -- умница! Все у нее получается: она учится лучше всех, воспитанная и аккуратная. А ты у меня -- не знаю что...”

В позитивном и негативном сравнивании матери своего ребенка с другими детьми проявляется механизм проецирования: если мать -- уверенный в себе человек, то, как правило, она хвалит своего ребенка и позитивно выделяет его среди других детей. Если мать -- человек неуверенный, ощущающий себя в чем-то хуже других людей, к своему ребенку она будет относиться так же, передавая ему свою собственную неуверенность.

Часто можно услышать: “Мать всегда хочет для своего ребенка только хорошего” и “Плохого мать никогда не посоветует”. Но передача негативного проекта реально происходит.

В нашей культуре родители хотят, чтобы их ребенок: “был хорошим, порядочным человеком”; “был честным”; “хорошо учился”; “был умным” (обычно под этим подразумевается: “хорошо запоминал учебный материал”); “доводил дело до конца” и т.д.

Кроме этого, часто мать хочет, чтобы ее ребенок сумел сделать то, что ей самой не удалось сделать, или добиться того, чего она сама не смогла добиться. Например, если мать имела музыкальные способности, но по определенным жизненным обстоятельствам ей не удалось выучиться музыке, она стремится отдать в музыкальную школу своего ребенка и ждет от него успехов.

Мать может выражать свои пожелания не только относительно занятий ребенка, но и уровня его притязаний и стремления к успеху, желания иметь определенный социальный статус, общаться в определенном круге, стоять на определенной ступени общественной иерархии.

Таким образом, мать хочет, чтобы ребенок усвоил культурные нормы внутренней жизни и внешнего поведения. Разумеется, позитивные нормы.

Почему же, несмотря на свое желание сделать своего ребенка хорошим и умным, мать все же осуществляет негативное проектирование? Причин здесь несколько, остановимся сначала на тех из них, которые обусловливают сознательный выбор матерью негативных воздействий на своего ребенка.

Первая: к ней так же относились ее родители, в частности, ее мать, и, не имея другого опыта, она считает, что с ребенком “нужно быть строгой”, “держать его под контролем” и “его нужно ругать, а не хвалить” (“захвалю -- эгоист вырастет”).

Вторая: если ребенок -- сын, внешне и внутренне похожий на своего отца, с которым мать развелась, негативное проектирование может быть сознательным и довольно интенсивным. Женщина пережила жизненную драму, обижена, а сын напоминает бывшего мужа. Она сознательно хочет, чтобы он “не стал таким, каким был его отец” и прикладывает силы к тому, чтобы этого не произошло.

Третья: мать быстрая и подвижная, а ребенок у нее -- медлительный и заторможенный. При взаимодействии с ним она часто испытывает раздражение: “Ну, давай же быстрее!”, “Всегда ты копаешься, из-за тебя я ничего не успеваю!” Она пытается “переделать” темперамент ребенка, постоянно подгоняя его, потому что считает, что “в жизни он ничего не будет успевать”.

Неосознанный выбор способов негативного проектирования чаще всего связан с общей неудовлетворенностью женщины тяжелой жизнью. И такого рода неудовлетворенность, являясь сейчас довольно частым явлением, “сбрасывается” на ребенка (“Мне плохо, все вокруг плохо, и ты -- плохой, неудачный”).

Довольно часто мать кричит на своего ребенка и ругает его по причине хронической усталости, нервного истощения или отсутствия времени объяснить свои требования: “Я сказала, и всё!”, “Делай, как я сказала, и не рассуждай!”, “Убери свои игрушки, всегда разбрасываешь, ничего сам не можешь сделать!”

Если муж подавляет свою жену, она, в свою очередь, неосознанно может подавлять своего ребенка, непроизвольно проявляя во взаимодействии с ним свое тяжелое внутреннее состояние и перенося на общение с ребенком тот стиль отношений, который реализует с нею муж.

Не следует думать, что отношение матери к своему ребенку всегда должно быть позитивным и благостным. “Сработает” ли негативный проект матери относительно формирования сильного, автономного сына и свободной, уверенной в себе дочери или, наоборот, сделает их сверхзависимыми социальными “калеками”, во многом зависит от “дозы облучения” и меры активности матери, а также от силы и активности самого ребенка.

В “силовом поле” сверхкритики и сверхконтроля потенциально слабый ребенок действительно становится “стертым”, пассивным и покорным, как бы отдавая матери свою жизнь и самого себя. Сильный ребенок будет бороться за возможность самостоятельно строить себя и свою жизнь, преодолевая установки матери, и, повзрослев, уходит от нее.

Слабый ребенок тоже может уйти от матери, утверждая свою взрослость и желание “жить своей жизнью”. Но часто такой уход связан не столько с внутренним развитием, сколько с нахождением им сильного партнера и принятием этого лидерства взамен лидерства матери.

Однако как сильные, так и слабые дети внутри своего сознания, в скрытых “недрах” своей психики могут отвергать самих себя. Но если слабые часто смиряются с этим, то сильные либо выстраивают рациональную программу защиты на уровне ума и долга (“я должен быть сильным и независимым”), либо в свою очередь сами становятся сверхкритикующими и сверхконтролирующими родителями для своих детей. Заметим попутно, что авторитарные, доминантные и жесткие руководители являются в подавляющем большинстве случаев сыновьями и дочерьми именно авторитарных и властных матерей.

Существует еще один, более редкий “вариант” преодоления ребенком негативного материнского проекта: уход от реальности в символический мир творческого самовыражения. Если в реальной жизни во взаимодействии с матерью -- полная зависимость, контроль и запреты, то талантливый человек сознательно или неосознанно ищет сферу занятий, в которых он почувствовал бы себя свободным и значимым. Такой сферой может стать художественное или музыкальное творчество, научная работа, писательство и другие виды деятельности, в которых можно свободно проявить свою индивидуальность и которые не доступны для контролирующих действий со стороны матери.

Негативное проектирование матери -- это испытание для ребенка, которое он все же может пережить конструктивно, усилив свою индивидуальность или проявив себя в творчестве. Более серьезные трудности возникают для ребенка тогда, когда мать ведет себя с ним противоречивым, неоднозначным образом. Часто это выражается в том, что в высказываниях, обращенных к ребенку, она выражает положительное отношение к нему, а в своих действиях и поступках -- отрицательное.

Так, мать сколь угодно долго и красноречиво может говорить ребенку о своей материнской любви и о том, какой он хороший, но глаза ее будут при этом холодные и отстраненные, а голос -- отчужденный и лишенный теплых, любовных интонаций. Она может внушать ему мысль о том, что “Она -- мать и хочет ему только добра”, но реально в своих поступках будет руководствоваться только собственными целями, пренебрегая целями ребенка. В результате возникает противоречие между позитивным содержанием, которое проговаривается матерью и которое ребенок слышит и понимает, -- и той негативной общей атмосферой отношений, а также выражением материнского лица и звучанием голоса, которые ребенок видит и слышит. Противоречие и несовпадение проговариваемого и демонстрируемого содержания ребенок может чувствовать и при наблюдении за действиями и поступками матери. Делая что-то, она говорит: “Это нужно тебе”, но реально он видит и понимает, что это нужно не ему, а только ей.

Противоречивость психологического проектирования матери может выражаться не только в несовпадении проговариваемого и демонстрируемого в отношении ее к ребенку, но также в неустойчивости этих отношений. Сегодня мама -- спокойная и любящая, все понимает и все прощает. А завтра мама -- нервная, отчужденная, ничего не хочет понимать и прощать. Такие резкие перепады в настроении и отношениях матери -- всегда неожиданны для ребенка, он пугается и, не понимая причины, часто винит в этом самого себя (“Я что-то сделал неправильно и плохо, поэтому она перестала меня любить”).

В связи с этим можно говорить о ситуативном и постоянном противоречии в психологическом проектировании матери. О форме отношений матери и ребенка, в котором она постоянно проявляет противоречивость и неоднозначность, мы говорили выше. Действие ситуативно-противоречивого психологического проектирования имеет место только в некоторых ситуациях, которые выступают для матери сверхзначимыми и фрустрирующими. В этих случаях она теряет внутреннее равновесие и становится противоречивой для ребенка. В других, более “спокойных” ситуациях, она может проявлять себя более однозначно.