Экзистенциально-коммуникативные основы чтения: теория, методология и методика социологического исследования

Размещено на http://www.allbest.ru/

40

На правах рукописи

Специальность 22.00.06 - социология культуры, духовной жизни

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНЫЕ ОСНОВЫ ЧТЕНИЯ: ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ И МЕТОДИКА СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

СТЕФАНОВСКАЯ Н.А.

Тамбов - 2009

Работа выполнена на кафедре теоретической и прикладной социологии Тамбовского государственного университета им. Г.Р.Державина.

Научный консультант: доктор социологических наук, профессор Федоров Игорь Алексеевич

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Андреев Эдуард Михайлович

доктор социологических наук, профессор Шарков Феликс Изосимович

доктор социологических наук Комлева Валентина Вячеславовна

Ведущая организация: Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Защита состоится 20 апреля 2009 года в 10-00 ч. на заседании диссертационного совета Д 212.261.06 при Тамбовском государственном университете им. Г.Р.Державина по адресу: 392000, г.Тамбов, ул. Советская, 6, зал заседаний диссертационных советов.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина и на официальном сайте ВАК Минобрнауки России

Автореферат разослан «… » __________ 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук, профессор В.С. Семина

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Чтение как особая подсистема воспроизводства духовных коммуникаций общества всегда выполняло чрезвычайно значимую роль и отражало преимущественно экзистенциальные стороны духовного коммуницирования, «раздвигая» границы не только жизненного мира, но и физической жизни человека, делая человека одновременно жителем ушедших и грядущих миров, приобщая его тем самым к тысячелетней жизни человечества на уровне знаний и ощущений. В силу этого чтение выступает как важнейшая сторона антропогенеза, выражающая необходимость коммуницирования как условия выживания и духовного продления рода. Исходя из этого, феноменология чтения относится к фундаментальным достижениям человеческого разума; его особая роль в развитии любого общества неоспорима.

Одновременно с этим, значимость его не всегда прорисована социально прямой линией. В начале ХХI в. - эпоху развития информационного общества, возникает новая глобальная проблема, где очевидно противоречие между социальной потребностью в свободных, высокопрофессиональных личностях и тотальным снижением читательской активности, направленной на развитие этих социально необходимых качеств.

Снижение интереса к чтению, сокращение времени на него, замещение его потреблением информации в электронных и символьных формах, приводит к постепенной утрате частью молодого поколения даже элементарных читательских навыков, в частности, снижению уровня функциональной грамотности, что начинает осознаваться многими странами как негативная тенденция, грозящая необратимыми изменениями не только индивидуальной духовности личности, но и социальной системе, уже с середины 1970-х гг.

Выдвижение в качестве главной причины глобальных трансформаций в системе чтения только экспансии экранной и компьютерной культуры ведет к излишне упрощенному, поверхностному пониманию динамики духовной жизни и слабо согласуется с представлениями о человеке как активном субъекте социальной жизни. Поэтому анализ глубинных экзистенциальных оснований кризисных явлений в читательской культуре становится весьма актуальным. Столкновение чтения как личной свободы, как морфемы экзистенциально-коммуникативных основ личности с отчужденной социальной системой, ее организационно-упорядочивающим влиянием порождает ряд серьезных проблем, решение которых возможно на основе понимания исходных атрибутивных характеристик чтения как феномена духовной жизни личности и общества. Назовем лишь несколько из них:

- проблема дисбаланса между реализуемой и декларируемой ценностью читательской деятельности, истоки которой укоренены, по нашему мнению, в глубинном противостоянии индивидуального духовного мира личности и социума с его тенденцией к омассовлению, расширению меры управляемости индивидом, нивелированию личностных проявлений. Этот дисбаланс проявляется во все более жестком противостоянии духовных коммуникаций между людьми и общей логикой социального отчуждения между ними, данном в самом процессе чтения и его статусе в жизни конкретного общества;

- вытеснение чтения из доминирующей культуры в сферу отдельных субкультур и профессиональных групп, активно сопротивляющихся этому и пытающихся сохранять и поддерживать его реальную ценность (движение буккроссинга, работники библиотек, представители творческой интеллигенции, писатели);

- проблема использования чтения как технологии образования, получения новых знаний и значительное снижение интереса к чтению, его интенсивности даже в группах, где оно является незаменимым профессиональным или деловым инструментом (например, среди педагогов, учащихся) и др.

Актуальность социологического анализа экзистенциальных основ чтения обусловлена и проблемой рассогласованности желаемой и реальной социализации личности, освоения ею системы культурных ценностей и норм, раскрытия креативного потенциала. В условиях массовизированного информационного общества меняются содержательность, масштабы и направленность духовной социализации, ее алгоритмы. Противоречия индивидуальной и макросоциальной среды, активизирующие контекстуальный диссонанс в экзистенциальном личностном мире, препятствуют выработке устойчивого и внутренне последовательного образа собственного «Я», делают его фрагментарным и проблематичным. Особенно остро обозначенные проблемы ощущаются в России, где читательская культура всегда выступала одной из главных составляющих духовной жизни. В связи с этим для решения возникающих социальных проблем важным становится поиск адекватной методологии и методики социологического исследования роли чтения как экзистенциальной духовной коммуникации в этих процессах.

Обращение к социологическому исследованию экзистенциальных основ чтения дает возможность глубже понять и объяснить ряд процессов, происходящих в духовной сфере: устойчивость в истории цивилизации массового интереса к определенным видам и жанрам литературы; тенденции «читательской моды»; закономерности формирования читающей элиты; динамики интереса к формированию личных библиотек и активности обращения к публичным библиотекам; специфики отчуждено-отстраненного отношения со стороны общества к «человеку читающему»; явления библиомании и библиофобии и др.

В этих условиях актуализируется анализ чтения как акта личностной духовной коммуникации, выражающей экзистенциальную сопричастность читателя произведению и его автору, что позволяет не просто транслировать социальные ценности, но раскрывать внутренний креативный потенциал личности как качество духовной свободы. Традиционное чтение во всех его видах в современном мире вступает в жесткую конкуренцию с визуальными образами, где существует риск утраты набора кодов, технологий и поведенческих навыков, связанных с чтением. Утверждаются или навязываются новые способы чтения, изменение носителей письменных текстов вынуждает использовать новые интеллектуальные практики. Формирование методологии и методики социологического исследования экзистенциальных основ чтения на этом фоне станет основой для научно обоснованных прогнозов и определения перспектив социальной системы чтения, выявления диалектической связи принуждения, ограничений и свободы индивидуальной читательской деятельности. Данное исследование представляется нам прямым и логически необходимым развитием классических социологических исследований, посвященных изучению количественных параметров, репертуара чтения, социальных групп читателей, пользователей библиотек, издательской конъюнктуры и т.п.

Степень разработанности темы исследования

Первые попытки философского осмысления чтения как феномена духовной жизни встречаются еще у мыслителей Древнего Китая и античности (Конфуций, Лао-Цзы, Чжуан-Цзы, Сократ, Платон, Сенека), в средневековой социально-гуманитарной мысли духовно-сакральные аспекты чтения и основы его психологического механизма затрагивались П.Абеляром, А.Аврелием, Г.Богословом, Г.Нисским, У.Оккамом, Оригеном, Тертуллианом, И.С.Эриугеной. В эпохи Ренессанса и Нового времени духовно-гуманистические аспекты чтения как способа интеллектуального развития личности нашли отражение в трудах Л.Бруни, Ф.Бэкона, Т.Гоббса, Р.Декарта, Я.А.Коменского, Дж.Локка, М.Монтеня, Д.Юма. В эпоху Просвещения в работах Вольтера, И.Гердера, П.Гольбаха, Д.Дидро, Ж.-А.Кондорсе, Г.Лессинга, Ш.Монтескье и др. просветителей обосновывается приоритетность социально-гражданских функций чтения. Чтение как эстетический феномен анализируется И.Кантом. В XIX в. различные аспекты чтения как социальной практики нашли отражение в работах уже не только философов, но и собственно социологов А.Бергсона, М.Вебера, Н.П.Гилярова-Платонова, В.Дильтея, Г.Зиммеля, К.Д.Кавелина, И.В.Киреевского, В.И.Ленина, К.Маркса, В.Парето, Г.В.Плеханова, Н.Н.Розанова, Г.Тарда, Л.Фейербаха, А.Шопенгауэра, О.Шпенглера.

В современной науке теоретико-методологические проблемы социальных коммуникаций, их антропологические основания, модели, структура и элементы коммуникативных процессов и информационного взаимодействия, имеющие метатеоретическое значение для нашего исследования, активно разрабатывались Н.Винером, Т.М.Дридзе, В.З.Коганом, П.Лазарсфельдом, Г.Лассуэллом, К.Леви-Стросом, Ю.М.Лотманом, Н.Луманом, Т.Ньюкомбом, Ч.Осгудом, Г.Г.Почепцовым, М.И.Сетровым, В.В.Собольниковым, А.В.Соколовым, У.Уивером, Ю.Хабермасом, Й.Хейзингой, Ф.Шарковым, К.Шенноном, Г.Шпетом, Р.О.Якобсоном и др. Вопросы аксиологической структуры, духовной и смысловой наполненности, социальной значимости языковых и текстовых коммуникаций анализировались Н.И.Берсеневой, Ф.Гваттари, Л.А.Голяковой, Н.Л.Грейдиной, И.И.Квасовой, С.В.Лещевым, Ю.И.Мирошниковым, С.П.Омилянчуком, О.М.Розеншток-Хюсси, И.А.Федоровым и др.

В ХХ в. проблематика чтения исследуется в гуманитарном знании на пересечении различных научных дисциплин и направлений, в которых в той или иной мере затрагиваются социальные аспекты читательской деятельности. Так, логические алгоритмы чтения как знаковой деятельности детально проанализированы в семиотическом и кибернетическом контекстах (Л.Витгенштейн, Т.А.Ван Дейк, Ч.Пирс, Р.О.Якобсон, Ю.М.Лотман, Т.Зберский, Т.М.Дридзе, В.С.Переверзев-Орлов, Р.Г.Пиотровский и др.). Диалогические отношения, возникающие между автором и читателем, опосредованные текстом, структура текстовой коммуникации исследовались на стыке социологии, культурологии, литературоведения М.Бахтиным, М.Бубером, А.Пятигорским, В.Проппом, Ф.Розенцвейгом, В.Шкловским, Ф.Эбнером. Достаточно детально разработаны схемы и модели читательского восприятия на базе герменевтического подхода в работах Х.-Л.Борхеса, Г.-Г.Гадамера, В.Изера, Р.Ингардена, Ю.Кристевой, У.Эко, Х.-Р.Яусса и др. Проблемы различных социальных стратегий читательской деятельности, их креативные и репродуктивные аспекты, критерии «идеального читателя» представлены в работах Р.Барта, М.Бланшо, Ф.Гваттари, Р.Гуасталлы, Ж.Делёза, Ж.Дерриды, Р.Жирара, Н.А.Зоркой, Ф.Лаку-Лабарта, М. де Унамуно, Э.Фромма, У.Эко и др.

Теоретико-социологические основания исследования чтения как социального явления в отечественной науке были заложены в рамках книговедческих и библиотековедческих исследований Н.А.Рубакиным, М.Н.Куфаевым.

В рамках социологии культуры и искусства отдельные теоретико-методологические аспекты изучения чтения, связанные с функционированием социальных институтов, образующих инфраструктуру чтения (библиотеки, книгоиздание, литературное творчество, журналистика, печатные СМИ и др.), их консолидирующей ролью, закономерностями социального функционирования книги и библиотеки, социальными функциями печати и чтения, формированием литературного вкуса, творческой активности читателя, формированием читательской культуры посетителей библиотек, репертуаром чтения, читательскими преференциями, индикаторами читательского поведения разработаны Э.М.Андреевым, Д.А.Баликой, И.А.Бутенко, А.А.Гречихиным, Ю.Н.Давыдовым, М.П.Ельниковым, Е.В.Завадской, Л.Г.Иониным, В.С.Люблинским, П.Манном, А.Л.Маршаком, О.М.Масловой, С.Н.Плотниковым, М.Г.Ханиным, М.Червинским, Р.Шартье, Дж.Х.Широй, Л.Шюккингом.

Социальные условия и последствия влияния технологического прогресса на трансформации читательской культуры, прогностический анализ тенденций бытования чтения в эпоху электронных коммуникаций представлены В.Н.Агеевым, Ф.Бретоном, П.Бурдье, А.Ю.Кругловым, М.Маклюэном, С.Пру, А.В.Соколовым, Г.Я.Узилевским, В.Э.Шляпентохом, К.Ясперсом и др.

Динамика читательской культуры современного общества в широком социальном контексте, макросоциальные процессы интернационализации чтения и взаимообогащения культур, чтения как фактора социокультурной стратификации исследовались Р.Баркером, Л.Д.Гудковым, И.В.Даньшиной, Н.Е.Добрыниной, Б.В.Дубиным, К.Куно, С.В.Мешковым, О.Митрошенковым, А.Молем, Р.Рахманалиевым, Н.А.Селиверстовой, А.И.Соловьевым, Ю.А.Сорокиным, В.Страдой, И.Н.Тартаковской, Ю.У.Фохт-Бабушкиным, В.Ц.Худавердяном, Р.Эскарпи.

Проблемы социальной регламентации чтения и социальных механизмов формирования читательской культуры, социальных факторов детерминации чтения (читательской моды, межличностных каналов распространения чтения, влияния референтных групп и «лидеров чтения»), его престижности и места в структуре бюджета свободного времени и образа жизни изучались В.Я.Аскаровой, Я.Анкудовичем, М.Д.Афанасьевым, А.В.Блюмом, И.А.Бутенко, Б.В.Дубиным, Л.А.Гордоном, Л.Д.Гудковым, Л.Н.Коганом, Э.В.Клоповым, В.Д.Патрушевым, С.Н.Плотниковым, М.Д.Смородинской и др.

Особенности чтения различных социальных групп, качественные и количественные характеристики чтения как показатель социального развития молодежи исследовались П.Б.Бирюковым, И.А.Бутенко, Е.П.Васильевой, Е.В.Захаровой, С.Н.Иконниковой, И.С.Коном, М.В.Кустовой, М.Левиной, В.Т.Лисовским, Ю.П.Мелентьевой, Р.Рахманалиевым, М.М.Самохиной, В.С.Собкиным, В.Д.Стельмах, У.Ф.Суной, Ю.У.Фохт-Бабушкиным, В.П.Чудиновой, В.Н.Шубкиным, П.М.Якобсоном и др.

Попытки разработать типологии читателей и видов чтения на базе различных социологических и психологических критериев предпринимались Р.Баркером, Г.Вольгастом, Г.Гирлом, Т.М.Дридзе, С.А.Трубниковым, Г.Шмидхеном и др.

Микросоциологический и социально-психологический подход к проблематике чтения, анализ возможностей самоидентификации, самоактуализации психических состояний через чтение, внутриличностных установок читательской деятельности реализован в работах В.П.Белянина, С.А.Борисовой, К.И.Воробьевой, Дж.Грациа, Ю.П.Дрешер, И.М.Кондакова, А.Е.Корсунского, Н.Г.Оганесяна, С.В.Ушнева и др.

Историография анализа чтения как социального феномена, социальной детерминации и специфики общественного отношения к чтению в различные эпохи представлена работами С.С. Аверинцева, В.Я.Аскаровой, Я.Х.Баккера, Б.В.Банка, И.Е.Баренбаума, А.А.Бахтиарова, В.Н.Васильева, А.С.Демина, С.П.Луппова, Е.Л.Немировского, М.М.Панфилова, А.И.Рейтблата, Н.Н.Розова, А.Ю.Самарина, Б.В.Сапунова, В.И.Смирнова, Л.В.Столяровой, А.Е.Шапошникова, В.А.Щученко и др.

Значительный вклад в накопление эмпирического банка данных и разработку методик изучения чтения внесли работы исследователей XIX в.: Х.Д.Алчевской, Н.А.Корфа, А.С.Пругавина, С.А.Раппопорта, Н.А.Рубакина, Л.Н.Толстого, Д.М.Шаховского. В первой половине ХХ в. разработка новых исследовательских методов осуществлялась Б.В.Банком, А.Микуцкой, М.А.Смушковой, С.Струмилиным, Д.Уэпласом, Е.И.Хлебцевичем, Я.Шафиром и др. Современные методики эмпирического социологического и социально-психологического изучения читателей предложены в работах Р.Бамбергера, В.П.Белянина, В.А.Бородиной, В.С.Грея, Х.Гроссера, И.Ф.Девятко, М.Дробежинского, О.Н.Никифоровой, В.П.Таловова и др.

Фокусные для нашего исследования духовно-коммуникативные и экзистенциальные аспекты чтения фрагментарно проанализированы в работах М.Бланшо, Г.Зедльмайера, Г.В.Иванченко, И.М.Ильичевой, А.Камю, А.Лэнгле, И.А.Мальковской, М.Мамардашвили, М.Мерло-Понти, О.Д.Наумовой, С.Неретиной, Ж.П.Сартра, Н.А.Терещенко, П.Тищенко, М.Хайдеггера, Т.М.Шатуновой, А.Г.Шубакова, И.А.Шубакова, К.Т.Якимчук, К.Ясперса.

Однако, несмотря на обилие исследований по проблематике чтения, вопросы экзистенциальных основ чтения как формы духовной борьбы с навязанным одиночеством и омассовлением личности не получили в них всесторонней детальной разработки.

Целью исследования было формирование теоретической модели чтения как качественно особой и относительно стабильной морфемы дистантной духовно-экзистенциальной коммуникации в обществе.

Поставленная цель подразумевала решение трех групп задач:

теоретические

- провести историко-социологический анализ эволюции социальных представлений о чтении;

- осуществить компаративный источниковедческий анализ для выделения базовых противоречий и инвариантов современных парадигм, концепций и отдельных идей относительно природы, атрибутов, социальных функций чтения, включая символьные аспекты такой природы;

- систематизировать комплекс современных теорий и концепций чтения в предметном поле социологии;

- построить концептуальную модель чтения как духовно-экзистенциальной коммуникации, интегрированной в социальную систему;

- обосновать структурно-уровневую организацию чтения как духовно-экзистенциальной коммуникации, учитывающую межуровневые связи всей системы чтения в современном обществе;

- проанализировать с помощью, в основном, классических социологических методов основные социальные, социально-психологические и политические факторы, регламентирующие структуру и динамику чтения в истории общественной жизни (включая цензуру и историю отдельных цензурных ограничений);

методологические

- сформулировать необходимые методологические требования к формированию теоретической модели чтения;

- сформировать относительно замкнутую подсистему социологических характеристик, функций, и дескрипторов современного чтения, позволяющих выделить обоснованные критерии разграничения собственно чтения и процессов лишь формально похожих на него (феномен «квазичтения»);

прикладные

- осуществить прогнозирование возможных сценариев изменения роли чтения в современном мире, исходя из формирующегося, по представлениям автора, приоритета массовидного поведения, провоцирующего мотивацию именно «квазичтения» и выражающего сокращенное воспроизводство духовных коммуникаций в современной цивилизации;

- разработать систему эмпирических социологических индикаторов и осуществить верификацию авторской теоретической модели чтения;

- обосновать целесообразность, границы и возможные последствия коррегирующего воздействия на духовную жизнь социальных институтов инфраструктуры чтения для принятия обоснованных управленческих решений в сфере культуры.

Объект исследования: экзистенциально-коммуникативные основы чтения.

Предмет исследования: закономерности, определяющие оформление, динамику и структуру экзистенциально-коммуникативных основ чтения как особой подсистемы воспроизводства духовных коммуникаций в истории общества.

Методологические основы исследования

Мировоззренческие ориентиры автора складывались под влиянием ряда идей, концепций и методологических подходов к изучению феноменов социальной и собственно духовной жизни общества и личности:

· методологии теорий естественно исторического прогресса, включая положения о существовании в обществе линий глобальной детерминации, восходящих, в эпоху общественной предыстории, к сфере общественного производства (К.Маркс);

· идеи существования редких исторических периодов «обратной детерминации», когда влияние феноменов духовной жизни общества начинает определять политическое и даже экономическое устройство общества. Иными словами, представимы периоды жизни общества, когда социальный выбор детерминируется именно состоянием чтения (Г.Гегель, российское «западничество», социолингвистические доктрины М.М.Бахтина, Ю.М.Лотмана, Н.А.Рубакина и др.);

· признания методологии «деятельностной» школы русской психологии (В.М.Бехтерев, Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, А.Лурия, Д.Н.Узнадзе), согласно идеям которой принципиально важной является ориентация человека на труд, в том числе отчужденный труд в рыночных обществах, что создает соответствующие пропорции и преференции в социальной организации чтения. Такие принципы признаются диалектически совместимыми с базовыми положениями экзистенциализма о несводимости человеческого выбора к детерминирующим воздействиям системы социальных ролей и истеблишмента в целом (Н.Аббаньяно, Л.Бинсвангер, А.Кожев, С.Кьеркегор, Ж.П.Сартр, М.Хайдеггер, К.Ясперс);

· признания базовым методологическим принципом классического тезиса о восхождении от абстрактного к конкретному как магистрального пути социального познания (Аристотель, Сократ, Г.Гегель, И.Кант, А.Шопенгауэр);

· признания совместимыми научной методологии классического марксизма, экзистенциализма, и веберовской методологии изучения видов человеческих действий;

· использования в работе положений современной пост-пост-модернистской гуманитарной западной науки, описывающих реалии именно современного мира (теория «шизанализа», М.Бланшо, Ж.Бодрийяр, Ф.Джеймисон, С.Жижек, Ж.Лакан, И.Левинас).

На формирование интеллектуальной позиции автора оказали явное влияние классический марксизм, экзистенциализм, идеи школы Н.А.Рубакина, онтопсихологии, системной лингвистики (Ю.М.Лотман, Г.Г.Шпет).

Эмпирическую базу исследования составили более 10 авторских исследований, в том числе: «Чтение как духовная ценность» (Липецкая область, 2004 г., N=1160), «Статусные особенности чтения в современной провинции» (г.Моршанск, Тамбовской области, 2004-2005 гг., N=835), «Читательский портрет библиотекаря» (Тамбов, 2006 г., N=152), «Чтение в системе ценностей молодежи г. Тамбова» (2006 г., N=200), «Чтение в жизни современного человека» (г. Тамбов, 2006 г., N=716), «Читатель XXI века: перекресток мнений» (Тамбовская область, 2007 г., N=463), «Представления о чтении студентов» (Тамбов, 2007 г., N=164), «Мониторинг чтения сельского населения Липецкой области» (2007 г., N=564). В эмпирических исследованиях применялись методы анкетирования, проективные методы, факторный и кластерный анализ, формализованный сленговый и контент-анализ на базе компьютерной программы «Textanalist 2.0». Данные анкет обрабатывались с помощью программы SPSS 11.5. Репрезентативность выборочных совокупностей для исследования обеспечивалась методикой случайного бесповторного отбора, а в исследованиях, охватывавших область в целом, использовался также метод районирования. Структура выборки в пределах 5% погрешности соответствовала социально-демографической структуре генеральной совокупности по наиболее значимым для исследования параметрам. В работе также использовался вторичный анализ данных эмпирических исследований последних лет по близкой проблематике ведущих российских социологических центров (ФОМ, Левада-Центр, Социологический центр РАГС, Московский институт социально-культурных программ и др.).

Научная новизна диссертационного исследования состоит в формировании социологической теории среднего уровня, онтологическим фокусом которой является авторская модель чтения как личностного акта коммуникации. Более конкретно научная новизна может быть выражена с помощью следующих теоретических позиций:

- предложена общетеоретическая модель природы и атрибутов чтения как качественно особой духовной константной коммуникации, опосредованной широким диапазоном социальных, психологических, политических и экономических факторов: типом политического режима и господствующих культур, ментальностью, мерой традиционности чтения, качеством микросреды, мотивацией и ценностями людей;

- выявлены собственно экзистенциальные основы чтения (феномены «самодостраивания» личности в чтении, нетождественности социального и экзистенциального «Я», актуализация танатических основ личности, духовное дистантное коммуницирование), дано обоснование их атрибутивности для природы чтения;

- сформирована теоретико-методологическая основа для дальнейшего развития социологии чтения как самостоятельного направления в рамках социологии духовной жизни, исходя из общей коммуникологической трактовки чтения;

- предложена система единых параметров, включающая трактовку духовно-коммуникативной сущности чтения, ареалы его распространения, аксиологические критерии, диапазон признаваемых атрибутивными качеств чтения как феномена духовной жизни общества и др., на основе которой классифицированы базовые социальные модели чтения в их исторической ретроспективе;

- на основании тезиса о полипарадигмальности социологии аргументирована картография современных парадигм социологии чтения, уточнены критерии их обособления (исходный постулат относительно природы чтения, дефиниция чтения, представления о базовом психическом механизме чтения, приоритетные исследовательские методы), дан их амбивалентный анализ (парадигма панидеографического распознавания, макросоциальная, эпистемологическая, постмодернистская, экспериментационная, экзистенциальная парадигмы);

- систематизированы социальные функции чтения по трем группам (трансгрессионные, коррекционные и стабилизационные), исходя из его понимания как дистантной духовно-экзистенциальной коммуникации;

- дана авторская типология видов современного чтения и типов читателей, учитывающая ориентированность субъектов чтения на одну из трех групп потребностей (прагматических, престижных, экзистенциальных);

- выделен феномен «мезочтения» как системы группового формирования девиативных для социума ролей с помощью управления системой библиотечного дела, цензуры, рекламы, системы образовательных стандартов и др.; выделены основные закономерности функционирования социальной системы регламентации чтения, ориентированной на блокирование экзистенциальных основ чтения и стимулирование собственно социального поведения;

- обобщен массив новых эмпирических данных о состоянии чтения в российской провинции, которое в меньшей, чем в мегаполисах, степени прагматично и развлекательно. По результатам авторских исследований выделено три базовых кластера читателей в зависимости от доминанты отношения к чтению (экзистенциально-коммуникативная, стабилизирующе-этическая, технологическая).

Теоретическая значимость исследования состоит в формировании экзистенциально-коммуникативной концепции чтения как социологической теории среднего уровня, в разработке основ и критериев для классификации формально самых различных теорий, концепций и отдельных идей относительно природы, атрибутов и практики чтения в истории гуманитарной мысли и современной социально-гуманитарной науке. Кроме того, она выражена в социологическом описании инвариантных сущностных характеристик и функций чтения, в том числе его специфики на всех уровнях организации общественной жизни (макро-, мезо-, диадный уровни). Теоретически значимо и выделение современных тенденций чтения, показывающих противоречия его переходного периода, характеризующегося борьбой коммуникативных и псевдокоммуникативных тенденций современного чтения.

Практическая значимость исследования выражена в возможности использования его материалов для совершенствования образовательных программ в области социологии культуры и духовной жизни, социологии коммуникаций, социологии личности, социальной антропологии, социальной психологии. Материалы исследования могут применяться при обучении и подготовке специалистов в сфере библиотечно-информационной деятельности, массовых коммуникаций, менеджмента организаций культуры, педагогики, в программах повышения квалификации и переподготовки библиотечных специалистов. Кроме того, материалы исследования могут быть использованы в менеджменте организаций культуры при разработке целевых программ и проектов, в практике работы библиотек при выборе форм и приоритетов организации библиотечного обслуживания населения.

Положения, выносимые на защиту:

1. Чтение как феномен духовной жизни не сводимо ни к распознаванию каких либо знаков и символов, ни к реализации социального заказа на обмен информацией как важной характеристике совокупного общественного работника. По представлениям автора, наиболее гносеологически перспективное определение чтения связано с описанием его родового начала - дистантной духовной коммуникации.

2. Чтение как дистантная духовная коммуникация представляет собой важнейшую сторону антропогенеза, выражающую необходимость коммуницирования, как условия выживания и духовного продлевания рода. Оно, таким образом, не связано прямо только с появлением письменности и, тем более, книгопечатания. Напротив, письменность лишь специфический этап, характеризующий состояние чтения.

3. Исходя из известного платоновского тезиса о том, что любое позитивное явление должно подразумевать в исследовательской методологии «свою собственную тень», можно с уверенностью сказать, что в любом обществе существуют процессы «квазичтения», - того, что формально весьма похоже на чтение, но собственно им не является (например, чтение технических текстов, чтение рекламы с активным участием периферийного зрения и т.д.). Чтение и «квазичтение» образуют своеобразную диаду, выражающую особое противоречие в жизни общества, противоречие между необходимостью простого прагматически ориентированного обмена информацией и собственно духовным коммуницированием (в простейшем варианте - читателя и текста). Оно во многом задает энергетику, своеобразную оппозицию, столкновение принципиально разных по своей природе морфем и символов духовной жизни общества.

4. Чтение, таким образом, может быть отчасти описано с помощью своих средовых эффектов, - например, через социальные функции, существование институтов и учреждений, стимулирующих или тормозящих обучение подлинному чтению. В этом смысле, чтение всегда субъектно, оно подразумевает особую духовную активность именно человека, а не группы и, тем более, массы. При этом на групповом и макросоциальном уровнях экзистенциальная природа чтения резко трансформируется, вступая в столкновение с масштабной системой «квазичтения». Последнее является, чаще всего, объектом целенаправленных организационных усилий. Иными словами, сейчас достаточно заметна зависимость - чем выше объем социальной общности, тем большую роль в нем играет омассовленное поведение, групповые ценности и, следовательно, «квазичтение».

5. Концепция природы чтения как духовной активности подразумевает выделение его глубинных экзистенциальных основ, а именно: амбивалентность социального и экзистенциального «Я», изначально заложенная в природе подлинного чтения, что выводит личность в состояние инобытия, обусловленного ростом экзистенциальной тревожности; возникновение чувства катарсиса с автором и произведением; аберрации темпоральности, показывающие явное изменение течения личностного времени и возникновение сложнейшей и нестабильной системы символов и образов самого текста. Иначе говоря, чтение имеет качественно особый процессуальный характер, где собственно удовольствие от умения распознавать графы и символы, абстрактная любознательность или желание развлечения характеризуют поверхностный слой восприятия, сущностные же этапы описывают диалектику «самодостраивания» понимающей (Г.П. Щедровицкий) личности, ее неравновесности, негомеостазности, готовности включить в себя не просто символьные ряды текста, но весь ценностный мир автора. Это в совокупности генерирует духовный поиск, интенцию как технологическую основу акта чтения.

6. Авторская модель чтения как акта экзистенциально-духовной коммуникации выражает динамику духовной личностной активности субъекта чтения, генерируемой внутриличностным стремлением к преодолению или нейтрализации личностных комплексов. Чтение как личностный акт коммуникации разворачивается в пространстве столкновения экзистенциального и социального модусов, контролируемом многоуровневой регулирующей государственной системой. При этом в зависимости от степени насущности, актуальности прагматических, престижных или экзистенциальных потребностей личности, а также силы давления социальной системы могут реализовываться различные виды чтения: нормативное, престижное, свободное. Экзистенциально-духовная коммуникация реализуется лишь на уровне свободного, рефлексивно-духовного чтения, ведущего к саморазвитию личности.

7. Статусное положение чтения в жизни общества может быть описано тремя группами функций - трансгрессионными, коррекционными и стабилизационными. В качестве сущностных для чтения как духовной коммуникации выделяются трансгрессионные функции, которые направлены на духовно-экзистенциальное развитие личности, ее восхождение на более высокий духовный уровень. Группа коррекционных функций связана с формированием индивида как субьекта чтения, как востребованного обществом представителя той или иной социальной группы. Комплекс стабилизационных функций служит сохранению, сложившегося в данном обществе духовного стереотипа доминирующей культуры, закреплению в сознании личности общесоциальных норм, ценностей, установок, созданию читательских канонов.

8. Наиболее яркое выражение противоречивости статуса чтения в современном мире - цензура, выражающая сущность отношения социума к чтению; исходя из этого, по мнению автора, цензурирование является не просто юридической нормой, но своеобразной социальной методологией выражающей тысячелетний опыт взаимодействия отчужденного и неотчужденного общения. В современном мире подобное цензурирование проявляется также и в добровольной авторской цензуре, ориентирующей автора на отказ от коммерчески невыгодных или социально рискованных проектов.

9. Сложность и многогранность мотивации чтения, присутствие в нем глубинных, плохо поддающихся рационально-логическому анализу экзистенциальных элементов предполагают разработку специальных методик эмпирического социологического анализа, позволяющих выявить экзистенциальные основы в практике читательской деятельности. Одним из возможных вариантов комплексной методики исследования экзистенциально-коммуникативных доминант чтения является интеграция традиционных опросных методов с проективными, дающими возможность выявлять имплицитные установки респондентов относительно целей, условий и результатов чтения, и дополнение их слэнговым и контент-анализом, позволяющим корректно трансформировать количественные корреляции текстовых фрагментов, посвященных описанию читательской деятельности, в качественные характеристики читательской культуры.

Апробация исследования.

Основные результаты исследования изложены в трех монографиях, одна из которых стала лауреатом Всероссийского конкурса на лучшую научную книгу 2007 года в номинации «Гуманитарные науки» (организатор - Фонд развития отечественного образования), более чем 60 публикациях в научных журналах (в том числе 8 публикаций в журналах из списка ВАК), сборниках научных трудов и материалах конференций. Материалы диссертации обсуждались более чем на 15 международных и всероссийских научных конференциях (Москва, Санкт-Петербург, Челябинск, Нижний Тагил, Тамбов), в том числе международных научных конференциях «Книга и мировая цивилизация» (Москва, 2004), «Книжная культура. Опыт прошлого и проблемы современности» (Москва, 2008 г.), IV Российском философском конгрессе (Москва, 2005 г.), всероссийских конференциях «Читающий мир и мир чтения» (Санкт-Петербург, 2002 г.), «Духовный мир современного человека: противоречия, проблемы, поиски и решения» (Челябинск, 2004).

Структура диссертации.

Работа включает введение, 4 главы, заключение, список использованных источников, приложения.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении показана актуальность темы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования. Характеризуются теоретические и методологические основы, эмпирическая база, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, дается представление об апробации работы.

В главе 1 «Историко-методологические аспекты социологического исследования чтения» исследуются тенденции развития социальных представлений о чтении на разных этапах исторического процесса. Обосновываются необходимость интеграции макросоциального и микросоциального подходов при изучении экзистенциально-коммуникативных основ чтения и выбор методологии социального моделирования для реконструкции социально-институционального статуса чтения в исторической ретроспективе. В качестве ключевых элементов моделирующей матрицы, описывающей социальные модели чтения различных эпох и позволяющей выявить присутствие в них экзистенциальных аспектов, выделены представления о духовно-коммуникативной сущности чтения, ареал наиболее широкого распространения чтения, носители идеальной читательской культуры, социальные критерии оценки качества текстов для чтения, эмоциональная доминанта читательской деятельности и др.

В параграфе 1.1 «Социальные модели чтения в древности и Средневековье» проанализирована историческая динамика социальных моделей чтения, начиная с древнейших социумов до эпохи Средневековья. Исходная авторская позиция выражается в том, что чтение в духовной жизни общества и личности рассматривается как дистантная духовная коммуникация, тесно связанная с решением личностью экзистенциальных проблем постижения смысла жизни, стремления к свободе, личностной идентификации. Экзистенциальные основы чтения связаны с личностным смыслом чтения; разрушением в процессе чтения социальной заданности личности, ее запрограммированности, стереотипности; проникновением в глубинные личностные структуры, движением к собственному одиночеству; возможностью свободного, независимого от социума преобразования, развития.

Уже в первых опытах концептуализации феномена чтения прослеживается выделение в нем духовно-коммуникативных аспектов, акцентирование его рефлексивно-возвышенного назначения. Первые выделяемые автором социальные модели чтения сформировались в рамках древнейших восточных социумов (Индия, Китай) как элитная сакрально-медитативная практика духовного самосовершенствования, доступная лишь ограниченному кругу лиц. В диссертации показано, что одной из ведущих тенденций с самого начала распространения читательской практики стало ее расслоение на бытовое, утилитарное чтение, предполагающее наличие элементарных навыков и уровня грамотности, и духовно-возвышающее, которое и считалось собственно чтением и выступало статусной характеристикой элитных слоев общества. В античном обществе на основе конкуренции устной и письменной традиции сложилась креативно-репродуктивная модель чтения как диахронической коммуникации с прошлыми поколениями. В ней ведущими социальными функциями чтения выделяются: развивающая, познавательная и релаксационная.

В средневековой европейской культуре оформилась модель экзегетического смыслопостигающего чтения сакральных текстов. Внедрение этой модели с использованием государственных возможностей привело к вызреванию в противовес ей субкультурной модели критического чтения, утверждающего принцип культуры личностного сомнения. В целом, к концу Средневековья выделяется три ведущих линии отношения к книге и чтению: доминирующая сакральная (чтения как постижения божественного откровения); комментаторская (выражающая ослабленную сакральность); светская, критическая (отражающая возникновение скрытой альтернативы сакральному отношению к тексту). Таким образом, одной из тенденций Средневековья становится появление альтернативных, оппозиционных моделей чтения.

В трактовках чтения рассматриваемого периода прослеживаются некоторые экзистенциальные элементы отношения к чтению как способу духовного самосовершенствования, творческого развития личности, хотя и с разной акцентуацией - как практики индивидуального движения к духовности (буддизм, античность) или как следования высшему предначертанию, предназначению (конфуцианство, христианство). В течение всего периода доминирует этический подход к чтению, как постижению нравственных добродетелей, заранее заданных религиозно-этической точкой зрения.

В параграфе 1.2 «Социальное моделирование природы чтения в эпохи Возрождения и Нового времени» анализируются социальные модели чтения, возникшие в период развития книгопечатания и индустриализации книжно-издательского дела, выделяются базовые социальные факторы, оказавшие влияние на социальный статус чтения. Включение чтения в экономическую систему активизировало процесс демократизации читающей аудитории, ее дифференциации и специализации по тематике чтения, социальным группам при сохранении общей идеи элитности книжного знания, что поддерживалось в духовной жизни общества «языковой» социальной стратификацией.

Социальная модель чтения этого периода представлена диссертантом как индивидуализированная интеллектуально-духовная диахроническая коммуникация. Социальная рефлексия относительно сущности чтения в эпоху Возрождения выявляет попытки первичного осознания экзистенциальной направленности чтения от поверхностно-информационного восприятия текста к познанию через чтение своего внутреннего мира и мира авторов текстов. Ограниченность этих попыток, по мнению диссертанта, заключается в том, что такая духовная деятельность не обязательно имеет следствием внутреннее изменение личности, конечным этапом чтения в большинстве случаев выступает собственно самопознание.

Трансформации и изменения в социально-духовной ситуации Нового времени (XVII-XVIII вв.) обусловили возрастание значимости фактора социальной престижности чтения, формирования и оценки национального истеблишмента, в том числе и по уровню начитанности, образованности, наличию личной библиотеки. Одной из ведущих тенденций этого периода становится появление моделей, встраивающих чтение в научное познание мира, пытающихся прояснить его психологические основания и технологические аспекты на основе теорий восприятия, памяти, знаков. Автор выделяет две базовые модели чтения этого периода, отражающие мировоззренческие установки рационализма и сенсуализма:

- интеллектуально-автономная модель чтения. В ее основе представления о том, что движение к духовности, к совершенству заключается не в каких-либо масштабных общественных преобразованиях, а в намерении реформировать собственное мышление, в осознанном самосовершенствовании. В этой модели чтение предстает как один из основных способов получения знаний, и в качестве главной выделяется коммуникативно-познавательная функция чтения. В рамках этой модели чтение остается средством социальной дифференциации;

- субъективно-знаковая модель, в которой чтение предстает актом уникальных индивидуальных переживаний и восприятий индивида, связанных с конкретным человеческим опытом, но основанном на конвенциональности мира социума, и допускаемом им до тех пор, пока чтение не представляет угрозы власти. Чтение выступает не только способом субъективного, индивидуального познания внешнего мира, через ассоциативный механизм условных знаков текста, но и попыткой самопознания, через отслеживание собственных внутренних эмоциональных процессов.

В эпоху Просвещения формируется социально-рациональная модель чтения, в которой детерминируется его социальная сторона, социальная обусловленность. В ней экзистенциальные аспекты, акцентирующие меру субъектности, индивидуализированности читательской деятельности, выражены довольно слабо. Диссертантом отмечено, что в XVIII в. продолжает развиваться и линия индивидуалистических моделей чтения, ярким примером которых может служить эстетическая модель чтения (И.Кант), которая практически впервые показывает экзистенциальную глубину не только организации социального института чтения, но и самой мотивации свободного читателя.

В целом, в XV-XVIII вв. в центр различных социальных моделей чтения выдвигаются субъективно-индивидуалистические компоненты, интенсивно формируются эгалитаристские тенденции в чтении. Изменение технологии производства книг, распространение книгопечатания способствуют «культурному дрейфу» чтения от узких элитных слоев общества к среднестатусным слоям. Этическое отношение к чтению сменяется в эпоху Возрождения эстетическим, гедонистическим, а в эпоху Просвещения практически-рациональным.

В параграфе 1.3 «Интерпретация духовно-коммуникативных аспектов чтения в социальных моделях XIX - начала ХХ вв.» анализируется тенденция многоаспектной дифференциации социальных моделей чтения как ведущая для этого периода, и присутствие в них элементов экзистенциальной коммуникации. Автором выделены факторы и условия вызревания этой тенденции - трансформация статусно-иерархических отношений в мобильные структуры социальных позиций, открытых для достижения; оформление различного типа идеологий развития (прогресса, просвещения, индивидуального совершенствования, социальных утопий); появление профессионального слоя свободных интеллектуалов; интенсивная мобильность населения, массовая миграция в промышленные центры и др. На этом социальном фоне возникает множество принципиально отличных социальных моделей чтения:

- пессимистическая модель элитарного чтения, в которой сделан акцент на том, что особенности чтения определяются социальными различиями, групповыми интересами, и выделяются два различных по структуре и содержанию уровня чтения - массовое и элитарное, утверждается элитарность существа духовной культуры и наличие непреодолимой бездны между народом и «гениями» (А.Шопенгауэр). Элитарная модель чтения достаточно ярко описывает такие экзистенциальные по сути доминанты чтения как актуализация и развитие собственных задатков, напряженное противостояние отчужденной воле;

- резонансно-духовная модель чтения, согласно которой чтение - это общение с духовной индивидуальностью, творческим духом писателя, увековеченным в книге, общение посредством духовных ценностей (Л.Фейербах), способствующее познанию истинной духовной сущности других людей, отраженной в их книгах, что позволяет лучше познать себя самого;

- модель духовно-национального чтения, концептуальная установка которой в том, что чтение должно служить, прежде всего, национально-нравственному воспитанию личности, а уровень качества чтения - наиболее показательная характеристика национального самосознания;

- потребительские модели чтения, в которых чтение рассматривается в системе экономических отношений «купли-продажи», «потребительского спроса», где вещный элемент культуры преобладает над личностным (Г.Зиммель, К.Маркс и др.);

-иррациональные модели чтения, в основе которых постулат об иррациональных основаниях человеческого поведения. Эти модели реконструированы в диссертации на основе работ представителей «философии жизни» (А.Бергсон, В.Дильтей, Ф.Ницше, О.Шпенглер), В.Парето и др.;

- социализационные модели чтения, в которых оно представлено как способ социализации, формирования социально ценного человека, развитого, достойного члена общества. Их формирование детерминировалось становлением позитивистских теорий в социологии. Чтение рассматривается как особый вид социального поведения, средство социальной интеграции. Социализирующая роль чтения в этих моделях выражается в трансляции этикетных предписаний и реальных, практически полезных стратегий успешного поведения в обществе, выполнения предписанных социальных ролей;

- политические модели чтения. В них акцент сделан на возможности воспроизведения и реконструкции политических властных отношений, регламентации и регулирования социального поведения индивида через чтение им определенных книг.

Таким образом, XIX - начало ХХ вв. характеризуется возникновением и сосуществованием множества социальных моделей чтения, обусловленных значительным расширением читательской аудитории за счет массового производства книжной продукции, распространением чтения не только как владения техническими навыками распознавания текста, а как особой духовной деятельности, во всех слоях населения.

Ретроспективный анализ социальных моделей чтения позволяет автору сделать вывод о том, что распространение практики чтения и формирование тех или иных его социальных моделей на различных исторических этапах развития общества обусловлены ментальными, идеологическими, экономическими факторами, но при этом во все исторические периоды прослеживается присутствие в этих моделях духовно-коммуникативных аспектов, которые могут интерпретироваться как экзистенциальные основания чтения, присутствующие в нем в явной или в латентной форме в зависимости от социальных условий.

Глава 2 «Концептуализация экзистенциально-коммуника-тивных основ чтения в современном социологическом дискурсе» посвящена обоснованию современных теоретико-методологических подходов к анализу экзистенциально-коммуникативных основ чтения в рамках современного исследовательского поля социологии.

Параграф 2.1 «Полипарадигмальность современной социологии чтения» посвящен компаративному анализу современных концепций социологии чтения. Диссертантом обосновывается адекватность исследовательской логики, связанной с выделением парадигмальных оснований имеющихся в современных социальных науках представлений о чтении как феномене духовной жизни, поскольку социология, как и большинство социальных наук, относится исследователями к полипарадигмальным наукам, в которых всегда присутствует несколько существующих одновременно теоретических традиций.

Выделение интегрирующих парадигм позволяет упорядочить представления о современном состоянии социологического изучения проблем чтения. Автором уточнены критериальные основания, используемые для анализа научных парадигм, применительно к социологии чтения. К ним отнесены: 1) обобщающий базовый постулат, отражающий представления о природе и предпосылках происхождения чтения; 2) представления исследователей о квинтэссенции чтения, его сущностной характеристике, хотя и не всегда сформулированные самими авторами в форме однозначных дефиниций; 3) представления о базовом психическом механизме чтения (распознавание, понимание, обучение, познание, эксперимент и т.п.). Этот конкретизирующий критерий вводится автором поскольку предметом анализа стали не мета- , а частнонаучные парадигмы, являющиеся средством интерпретации одного из духовных феноменов; 4) ценности, задающие способ видения предмета исследования. Под этим критерием автором объединены, во-первых, общенаучные мировоззренческие установки и, во-вторых, ориентация на те или иные исследовательские методы - качественные или количественные, статистические или психологические и т.п., что в целом и задает методологическую стратегию исследования; 5) примеры теорий и концепций, разработанные в рамках парадигмы, или, согласно Т.Куну - исследовательские результаты, являющиеся решениями конкретных проблем, т.е. исследовательские достижения.