История возникновения почвоведения как науки с древних времен

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство сельского хозяйства Российской Федерации

ФГБОУ ВО «Бурятская государственная сельскохозяйственная академия имени В.Р. Филиппова»

Кафедра Философии и культурологии

Реферат

на тему: «История возникновения почвоведения как науки с древних времен»

Выполнил Содбоева Ю.Ю., аспирант каф. Общего земледелия

Проверил Барлукова О.Д., к.с.н., доцент

Научный руководитель: Батудаев А.П., д.с.-х.н., профессор

Улан-Удэ - 2015



Содержание

Введение

1. Человек познает почву

2. Учение о почве в античной Греции

3. Учение о почве в Древнем Риме

4. Учение о почве в феодальную эпоху

5. Торжество генетического почвоведения

6. Дифференциация почвоведения в начале XX века

Заключение

Список литературы



Введение

почвоведение плодородие обработка агрономия

Почвоведение - одна из фундаментальных наук о Земле и биосфере, обращенная в сторону таких важнейших для человечества прикладных дисциплин, как экология, агрономия, лесоводство, гигиена, - до сих пор, к сожалению, не имеет полной истории своего становления и развития.

Почвоведение в эмпирической стадии своего развития появилось на мировой арене 2-2,5 тыс. лет назад. Это уже была наука, с гипотезами и практическими выводами, имевшими для своего времени ранг законов науки. Еще Ф. Энгельс подчеркивал особую роль законов естествознания для понимания сущности явлений природы, установление связей между ними, использования в практической деятельности человечества. Законы формулируются не сразу. Сначала возникает цепь гипотез, сменяющих одна другую под влиянием накопления новых данных. По словам Ф. Энгельса, «дальнейший опытный материал приводит к очищению этих гипотез, устраняет одни из них, исправляет другие, пока, наконец, не будет установлен в чистом виде закон. Если бы мы захотели ждать, пока материал будет готов в чистом виде для закона, то это значило бы приостановить до тех пор мыслящее исследование, и уже по одному этому мы никогда не получили бы закона».

Надо сказать об одной замечательной исторической особенности почвоведения. Теперь много говорится о том, что только в современную эпоху наука становится непосредственной производительной силой общества. Однако на самом деле речь должна идти о «мере» этой силы. Знания о почвах интенсивно использовались в растениеводческой практике, при оценке земельных угодий, создании иногда гигантских оросительных и осушительных систем. Так было в Месопотамии и Египте, Элладе и Риме, Китае и Индии, средневековой Европе и удельной Руси. Поэтому мы находим так много сведений о почвах в агрономических и даже политических сочинениях. Почвой, как важнейшей производительной силой, глубоко интересовались Альберт Великий, французские физиократы, Адам Смит, Монтескье, А. Н. Радищев, Карл Маркс.

Рассмотрены следующие главные этапы развития почвоведения с древних времен:

1) накопление разрозненных фактов о свойствах почв, их плодородии и способах обработки (неолит, бронзовый век).

2) обособление первичной системы использования почв для орошения, появление способов борьбы с засолением почв, примитивный кадастр земель (Египет, Месопотамия, Индостан, Китай, Мезоамерика);

3) первичная систематизация сведений о почвах (Феофраст, Катон, Плиний), попытка их классификации (Колумелла), первые примеры удобрения почв (Варрон);

4) описание почв как земельных угодий для установления феодальных повинностей и привилегий;

5) знание о почве в эпоху Возрождения;

6) расширение и углубление исследований почв и спорадических теоретических обобщений; гумусовая теория питания растений.

Периодизация истории почвоведения может быть и более детальной, но это задача будущего.



1. Человечество познает почву

Десять тысяч лет назад Homo sapiens кроманьонец совершил «неолитическую революцию». Среди многих ее последствий был и переход от собирательства и охоты к земледелию. По словам Вернадского, «открытие земледелия, сделанное более чем за 600 поколений до нас, решило все будущее человечества». В этом «будущем» - теперь уже прошлом, представленном неисчислимыми гранями, - содержалось и знание человеком почвы. Сначала это были слабые проблески, но из них в конце концов возникло научное почвоведение.

Человек перешел к земледелию «в поисках хлеба насущного», вынуждаемый истеканием резервов охотничьей фауны, ростом населения (Андрианов, 1978; Семенов, 1974). Для земледелия надо было искать новые площади и искать рационально. Человек каменного века шел к этому не оставленным и теперь методом проб и ошибок, но на какой-то, видимо довольно ранней, стадии земледелия накопил такие сведения о почвах, которые помогали, разумеется эмпирически и упрощенно, различать их и оценивать.

Человек рано познал особенности почв, климата и ландшафтов предгорных территорий, которые явились первыми зачатками семи установленных Н. И. Вавиловым (1932) центров мирового земледелия. Из предгорий оно перешло в долины рек с их плодородными аллювиальными почвами. Для всего «Востока» видный английский археолог Г. Чайлд подчеркивает роль «длинных пойм», которые содействовали «диффузии земледельческих культур». Кроме того, имело значение высокое плодородие пойменных почв, их лучший водный режим, возможность сочетать земледелие с рыбным промыслом. Такие связи, по археологическим данным, прослеживаются в Древнем Египте (Maspero, 1894), странах Двуречья (Maspero, 1873), Индии (Щетенко, 1968) и Средней Азии (Бартольд, 1914).

По мысли известного историка Г. Т. Бокля, «в Азии цивилизация всегда оставалась в границах обширного пояса, где богатая аллювиальная почва обеспечивала человеку богатство». К северу тянулась «бесплодная страна», которая неизменно была населена кочевыми племенами. И далее: «Из двух первичных причин цивилизации (почвы и климата) плодородие почвы оказывало в древнем мире наибольшее влияние» (1863, с. 41, 46). Интересно, что Н. Г. Чернышевский в своем разборе труда Бокля не оспаривает приоритета почвы над климатом, хотя и замечает, что «исторические влияния сглаживают их силу» (1953, с. 535).

Египтяне хорошо знали свои почвы, они понимали, что затопление разливами Нила полей увлажняет их, удобряет речным илом, о плодородии которого слагались легенды, и уносит соли, накопившиеся на поверхности почвы за сухой период (Willcocks, 1913). По данным французского историка Г. Масперо и русского агронома и путешественника Н. Н. Клингена, уже во времена первых фараонов в Египте был в ходу строгий кадастр, т. е. расценка земель по их площади, плодородию и доходности. Почвы делились на «пшеничные», подвергаемые искусственному затоплению; водно-болотные, предназначенные для культивирования гидрофильных растений и разведения птицы; «степные», не затопляемые Нилом.

В древнем документе - летописи XXV в. до н.э. многократно упоминаются различные пахотные почвы, «необработанные почвы», «почвы на краю пустыни», почвы «для большого виноградника». О кадастре говорится: для «года пятого» происходил «восьмой раз счет золота и полей»; это соседство слов показывает, как высоко ценилась почва.

В Двуречье были известны как упомянутые, так и некоторые другие свойства почвы, так как, в отличие от долины Нила, долины Тигра и Евфрата значительно сильнее страдали от затопления и засоления, что наложило неизгладимый отпечаток на все земледелие этого края (Helback, 1960; Willcocks, 1911). Еще в конце VI тысячелетия и в V тысячелетии до н.э. в обширной дельте Тигра и Евфрата возникла земледельческая культура так называемого убейдского периода.

Археологические исследования территории древнего Урарту показали, что здесь уже во II-I тысячелетиях до н.э. существовало орошаемое земледелие в очень сложных условиях горного рельефа и каменных скал. И хотя приходилось использовать маломощные щебнистые почвы, в IX в. до н.э. Урарту слыл «как богатый земледельческий район» (Пиотровский, 1959, с. 133). Севернее, в соседних частях южного Кавказа, раскопки показали, что издавна для земледелия использовались почвы горных и предгорных и низменно - долинных районов; существовало и орошение (Кушнарева, Чубинишвили, 1970).

Истории орошения в Средней Азии уделили внимание очень многие исследователи: В.В. Бартольд (1914), затем С.П. Толстов (1948). Интересны и исследования Я.Г. Гулямова (1957), который показал, что истоки древней ирригации прослеживаются здесь до II тысячелетия до н.э., т.е. параллельно с Египтом и Двуречьем.

В Восточном Китае находится еще один древнейший очаг земледелия. По словам В.И. Вернадского, «в Китае сложившееся поколениями интенсивное земледелие… в довольно стационарной форме существовало в государстве более 4000 лет» (1970, с.105). Истории китайского земледелия посвящены фундаментальные работы знаменитого русского синолога прошлого века Н.А. Бичурина. Он писал, что еще задолго до нашей эры в Китае было накоплено много сведений по земледелию, и правительство, «руководствуясь ежегодными наблюдениями полевых работ, назначало народу время пахания, средства удобрения, способы посева и уборки».

Со свойствами почв и видами земледелия тесно связана длительная эволюция почвообрабатывающих орудий, изобретение и дальнейшее совершенствование плуга. Этому посвящена большая литература, имеются и ее сообщения (Семенов, 1974; Haudricourt, Delamarre, 1955). Металлические части плуга в Передней Азии встречаются с третьего тысячелетия до н. э. В Древней Месопотамии известны два типа плугов - легкий и тяжелый. Первый применялся на легких и мелких почвах, его обычно тянули ослы. Тяжелый плуг появился позднее. Он предназначался для связных и мощных почв, в него впрягали пару, четверку или шестерку быков (Пиотровский, 1959). Установлено, что «зачаточные формы были тесно связаны с легкими лессовыми или аллювиальными почвами там, где отсутствует дерн» (Семенов, 1974, с. 216). Все последующие усложнения конструкций плуга и обилие их вариантов во многом определялись свойствами почв.

В Америке развитие земледелия шло своим путем, отличным от Евразии и Африки. Ф. Энгельс писал, что «…Старый свет обладал почти всеми поддающимися приручению животными и всеми пригодными для разведения видами злаков, кроме одного; западный же материк, Америка, из всех поддающихся приручению млекопитающих - только ламой, да и то лишь в одной части юга, а из всех культурных злаков только одним, но зато наилучшим, - маисом. Вследствие этого различия в природных условиях населения каждого полушария развивается с этих пор своим особым путем, и межевые знаки на границе отдельных ступеней развития становятся разными для каждого из обоих полушарий».

В Америке полеводство велось ручным способом, плуг отсутствовал, возделывалось немного культурных растений (Андрианов, 1978). Существовало подсечно-огневое земледелие, посевы на естественно увлажненных почвах, на искусственных террасах, ирригация.

У народа майя сначала господствовала подсечно-огневая система земледелия. Субтропические почвы, вообще очень нестойкие, быстро истощались. Самые плодородные использовались подряд не более 3-4 лет, затем их надо было на 6-10 лет оставлять под лесом. Такой интенсивный способ использования почвы подрывал производительные силы. Возникло земледелие на чинампах - длинных узких полосах земли, окруженных с трех сторон водой, на низменных побережьях оз. Тескоко.

Представление о почве и ее плодородии глубоко проникало в религиозную идеологию древних. Боги плодородия: Исида у египтян, Иннана - богиня любви и плодородия у вавилонян - играли огромную роль в жизни этих народов. Считалось, что боги создали людей из глины-почвы. Потом религия ассимилировала и ирригацию. По представлениям древних шумеров и вавилонян, «люди и были созданы специально для орошения и обработки земли» (Тюменев, 1956).

Древний период накопления знаний о почве - самый длинный наименее результативный, но ведь это были первые шаги, а они особенно трудны. В.И. Вернадский в своих «Размышлениях натуралиста» предсказывал, что при своем огромном значении науки эллинов «баланс известного до нее будет значительно большим» (1977, с. 79).

2. Учение о почве в античной Греции

Маленький жизнелюбивый народ, издавна населявший юг Балканского полуострова, побережье Малой Азии и соседние острова, подарил миру более двух тысяч лет назад завершенную философию и первую науку. Понимание почвы у греков было натурфилософским, иногда легендарным, но ярким и образным. К древним эллинам восходят первые специальные, сохранившиеся до нашего времени агрономические, биологические и географические сочинения, в которых немало говорится о земле-почве, ее плодородии, свойствах. Эти высказывания, порой мифологичные по форме, отражают агрикультуру и природу Греции, «детство человеческого общества там, где оно развилось всего прекраснее».

Эллинский период в истории учения о почве основательно изложен в трудах русского историка В.Л. Богаевского (1912, 1915, 1924). Об этом еще много писали А.А. Ярилов, Ф. Гизеке, Э.Эвальд и другие.

Уже в эпоху эгейской, или крито-микенской культуры (II тысячелетие до н.э.) грекам были известны различия между почвами, усвоены приемы их обработки в рамках сухого земледелия средиземноморского типа. Это была эпоха бронзы, но еще раньше, в неолите, на Крите «соответственно земледельческим интересам, человек жил по большей части среди плодородной равнины» (Богаевский, 1924). Однако такие почвы на остове занимали не более 3% площади, в материковой Греции - несколько больше (15-18 %): выбор подходящих земель был затруднен, обработка их сложна, и эллины завидовали египтянам, которым природа «все сама давала». В альбоме-монографии французского археолога Дюссана есть прекрасное изображение раннемикенской печатки - золотого кольца, запечатлевшей сцену земледельческого культа: перед развесистым деревом сидит богиня и держит в руке символ плодородия - пучок мокрых листьев. Пред богиней из взрыхленной почвы подымается фигура девочки со снопом колосьев; девочка изображена без ног, чем подчеркивается ее выход из земли. Над ней четырехлезвенная секира-мотыга, которая своим ударом вскрыла плодородную почву и помогла девочке с колосьями подняться над поверхностью.

Учение греков о почве достигло расцвета в V-IV вв. до н.э., во времена Эмпедокла, Аристотеля и его учеников. Они обобщили не только богатый опыт использования почв в земледелии Греции, но и сведения, почерпнутые у народов других стран, особенно Египта и Двуречья. Существенную роль в оформлении этих знаний, придании им практической направленности играли развитие производительных сил Греции, заморская торговля продуктами сельского хозяйства - зерном, вином, оливковым маслом. Греческие купцы и путешественники, стремившиеся колонизовать различные местности на берегах Черного и Средиземного морей, тоже хотели знать климат и земли этого обширного региона.

По исследованиям Б. Л. Богаевского, воззрения эллинских земледельцев были проникнуты духом «аниматизма», т. е. стремление всюду видеть «признаки оживленности». Много зная о разнообразных качествах почвы, они рассматривали процессы, происходящие в ней, «как явления женского организма» (Богаевкий, 1915, с.11). Аристотель и Феофраст полагали, что «почву и ее природу следует рассматривать как женщину и мать». Конечно, такое отождествление уже показывает, как высоко греки ставили почву, но можно сказать и больше. В одном из приписываемых Платону «Диалогов» утверждается: «…не почва подражает женщине в беременности и родах, но женщина земле» (Богаевский, 1915, с. 87). В завуалированной форме здесь почва по отношению к людям выступает как нечто первичное.

Эллины не были экспериментаторами, но методом наблюдения за явлениями природы владели успешно. У них, в отличие от земледельцев Древнего Востока, впервые возникают представления о профильном строении почвы, которую они считали мощной и тесно связанной с глубжележащими земными пластами. Сначала идет верхний слой, «приспособленный под вспашку», за ним следует «мелкий слой», питающий «корни хлебных злаков и трав». Еще ниже располагается особый слой, в котором «находят себе питание» корни деревьев. Четвертой является «жировая прослойка», из которой в верхние слои поступает пища растений, Где прослойка «хороша», там получают высокий урожай. В этой прослойке в соединении находятся вода, огонь, воздух и особые «земные соки» (так конкретизируется учение Эмпедокла о четырех первоэлементах природы, истоки которого находим в Китае и Месопотамии). На острове Делос нет жировой прослойки и «почва бесплодна». Еще ниже идет подпочвенный слой, в самой глубокой части которого располагается Тартар (ад) со своими страхами и ужасами (Богаевский, 1915, с. 81-82)

Профиль почвы трактуется преимущественно в агрономическом аспекте. «Жировая прослойка» теперь - архаизм, но представление о ней могло зародиться из реальных наблюдений. В бурых и коричневых лесных почвах, которые преобладают в Греции, иллювиальные горизонты и по плодородию, и внешне действительно выглядят как «жировые». Еще вероятнее мысль об этом могла возникнуть при ознакомлении с погребенными слоями аллювиальных и делювиальных почв, которые высоко ценились в то время и в самой Греции, и в соседних странах - Египте и Двуречье.

Проявление главного качества почвы - плодородия - воспринималось аниматически, но связывалось с метеорологическими условиями и ее обработкой.

Греки видели в почве тело, меняющееся во времени. И тут снова аллегории: юная почва-девственница, становясь подобной женщине, она вступала в свою цветущую пору и, «теряя свою теплоту и влагу, достигала ужасной старости» (Богаевский, 1915, с. 90). Уместно вспомнить миф об Алкмеоне - убийце своей матери. Почва-мать стала мстить ему постоянными неурожаями. Следуя совету Дельфийского оракула, Алкмеон нашел наносную почву, которая встала плодоносить для него, так как образовалась после совершенного убийства и ничего не знала об этом.

Кроме этих поэтических представлений о почве начали формироваться и взгляды на нее, близкие к научным. Интересный пример такого рода рассмотрен в работе А.А. Ярилова «Первый педолог древности» (1901). Имя его не установлено, но полагают, что он был современником и последователем основателя медицины и гигиены Гиппократа из Коса (460-370 гг. до н.э.). В работе этого неизвестного автора, трактующей о «человеческом зародыше» уделено внимание и почве. Он утверждает, что по отношению к растительному «зародышу» роль материнского организма играет почва, а точнее ее «теплота и влажность», ибо «все растущее на земле живет влагою земли, и какова содержащаяся в земле влажность, такова и та, которая заключается в растении». В разное время года это влажность бывает неодинакова: почва «постоянно содержит в себе то большее, то меньшее количество воды».

Далее выясняется связь между водой и теплом: летом почва «более рыхлая и легкая, ибо солнце печет сильнее и притягивает к себе влажность из нее». Зимой же от «выпадающей из воздуха воды» почва становится влажной и, «так как влага очень тяжела, то земля уплотняется» и живет «без всяких испарений». Плотность почвы оказывает большое влияние на ее нагревание и охлаждение.

После рассмотрения наблюдений над почвой и аналогий с другими веществами (навозом, зерном и т.д.) неизвестный автор делает важный вывод: «…летом внутренность земли холодная, зимой же теплая, а отношении к поверхностному слою земли имеет место обратное» (Ярилов, 1901, с. 83-85). Эти взгляды современной точки зрения элементарны, но они были сформулированы впервые.

Сведения о почвах Греции, их использовании и обработке приводятся в трактате «О домашнем хозяйстве» знаменитого древнегреческого историка писателя Ксенофонта (ок. 430-355 гг. до н.э.). Знания о почве и тогда связывались с ее воздействием на растения. Этому большое внимание уделил первый ботаник древнего мира Феофраст из Эреса, многие сочинения которого сохранились. Для естествознания он наравне с Аристотелем был одним из «создателей научного аппарата» (Вернадский, 1970, с. 80). В трудах по истории и ботанике подчеркивается его стремление рассматривать растения и условия их жизни - климат, почву - во взаимной связи (Таннери, 1902). Феофраст - не только ботаник-систематик, но и ботаник - эколог. Его интерес к почве отмечают многие, но без достаточной аргументации (Виленский, 1958; Billiard 1913). Главный труд Феофраста «Исследование о растениях» надо считать одним из самых ранних капитальных ботанических и агрономических сочинений. Вероятно ему тут принадлежит даже первое место. Феофраст цитирует Гесиода и множество других авторов, часть из которых теперь неизвестна. Чтобы лучше узнать растения, он «беседовал с земледельцами и дровосеками».

Феофраст разделяет все стороны учения Аристотеля (кстати, он сохранил от гибели библиотеку своего учителя) и концепцию «элементов» Эмпедокла, отдавая при этом известное предпочтение воде; при определении условий роста растений он стоит преимущественно на позициях детерминизма не любит апеллировать к божественным силам. Почва у него - «источник питания» растений, а также влаги. Он замечает, что после дождей начинается бурное развитие растений: «Вся эта растительность обязана своим возникновением переменам, происшедшим в почве; может быть, семена уже находилась в ней, а может быть, сама почва приходит в соответствующее состояние. Последнее объяснение вряд ли нелепо: в земле ведь заключена также и влага» (Феофраст, 1951, с. 75). Это, по-видимому, один из немногих примеров, когда Феофраст (и то не с полной уверенностью) приписывает почве функцию материнства в буквальном смысле.

Древнегреческая наука была единой, в ней лишь намечалась дифференциация. Тесно сливались друг с другом история и география. Огромный вклад в первоначальное становление географии, во всяком случае страноведческой ее ветви, внес малазийский грек Геродот из Галикарнаса (ок. 485-425 гг. до н.э.). И хотя его именуют «отцом истории», в равной мере это можно сказать и о географии. В главном его сочинении «История в девяти книгах», полностью дошедшем до нас, содержится много сведений страноведческого характера. Общая оценка географических достоинств этого труда известна (Исаченко, 1971; Таннери, 1902), остановимся на сообщаемых в нем сведениях о почвах.

В целом научные представления эллинов о почве достигли серьезного уровня при широком охвате различных сторон явления. Известно, что истоки многих современных научных концепций принадлежат древнегреческим философам и натуралистам. Это относится и к почвоведению. В трудах Феофраста и других видны первоначальные контуры последующих положений науки о почве. Почва - нечто особое и важное, ей присуще профильное строение; плодородие - ее основное качество, она изменчива в пространстве и имеет свои особенности в каждой сфраригде; растения - дикие и культурные; подбор последних, агротехника возделывания теснейшим образом зависят от свойств почвы. Конечно, но эти положения лишь намечены, они строго не сформулированы. Но все же нельзя сказать, что это лишь гениальные догадки, в их основе лежали наблюдения ученых и опыт земледельцев.

3. Учение о почве в Древнем Риме

Греческая агрономия была преемницей древневосточной, точно также сельскохозяйственные знания римлян развивались под влиянием знаний эллинов. Так же обстояло дело с географическими представлениями и восприятием почвы как силы, кормящей человечество. Римлянам в сравнении с греками был больше свойственен практицизм, прагматическая оценка явлений природы.

В античном Риме проблемы агрономии, включая вопросы технологии и организации сельского хозяйства лучшего использования, были злободневными. Именно здесь они переплетались с главнейшими особенностями и противоречиями рабовладельческого способа. Аграрный вопрос как вопрос классовой борьбы (патриции - плебеи, латифундисты - рабы), встал в Риме с наибольшей остротой. По славам К. Маркса, «не надо обладать особенно глубокими познаниями, например, по истории Римской республики, чтобы знать, что секрет ее истории заключается в истории земельной собственности». Это положение сохранилась и тогда, когда Рим превратился в империю.

Природа Италии разнообразна: морские побережья, горы, предгорные плато, заболоченные низины, долины небольших рек - многократно повторялись на Апеннинском полуострове и создавали сложную мозаику почвенного покрова. При «богатом разнообразии почвенных разностей» для римского агронома возникала необходимость решения вопроса, «что какая земля любит» (Бурский, 1937). Хороших земель было не так много, и рано возникла нужда осваивать каменистые почвы горных склонов, осушать болота в долинах Тибра, Арно и других рек.

Можно выделить несколько периодов в развитии римского учения о почве: 1) период Катона (II в. до н.э.) с первоначальными формулировками роли почвы в земледелии страны; 2) период Варрона - Вергилия (I в. до н.э.) - расцвет агрономических концепций Рима, обособление знаний о почве в особый, хотя и не выделенный формально, раздел агрономии; 3) период Колумеллы - Плиния Старшего (I в. н.э) - очень противоречивый, знаменовавший высший взлет римской агрономии, и одновременно ее глубокий кризис, зарождение идеи падения плодородия почвы и страстное опровержение ее; 4) период Палладия и других компиляторов (II-IV вв. н.э.) - не выдвинувший новых идей, но передавший эстафету грядущим векам. Анализ римских агрономических трудов облегчается существованием их переводов на русский язык.

Марк Порций Катон Старший (234-149 гг. до н.э.) - государственный деятель крупный деятель землевладелец писатель основоположник Латинской литературной прозы, с поручениями Сената бывший в Сардинии, Испании, Северной Африки, непримиримый враг Карфагкна, заканчивавший каждую свою речь в сенате фразой: «И все же, я полагаю, Карфаген должен быть разрушен». Катон - автор многих произведений, не дошедших до нас, но его трактат «О земледелии», появившийся впервые около 160 г. до. н. э. полностью сохранился. Обобщив опыт целых поколений мелких свободных земледельцев, Катон адресует свое сочинение усилившимся в это время земельным аристократам как бы выполняет их социальный заказ.

Почва - земля находится в центре внимания Катона. Она в разных местах, иногда в одном имении, очень неодинаковая. Нужно уметь создавать условия для наилучшего развития растений. Эти условия двоякого рода: первые - тщательная вспашка, «двоение», «борьба с пестротой поля»; вторые - унавоживание и применение сидерации, т.е. выращивание и запашка в почву люпина, вики, бобов.

Иарк Теренций Варрон (116-27 гг. до. н. э.) - писатель и ученый - энциклопедист, организовавший в Риме публичную библиотеку по поручению Юлия Цезаря. Варрон не ставит, разумеется, вопроса о самостоятельности почвоведения, но он первый утверждает самостоятельность земледелия как науки, такими словами определяя ее значение: «Земледелие - наука необходимая и великая. Она учит нас, что на каком поле следует сеять, чтобы земля (почва) постоянно приносила самые большие урожаи» (Катон и др., 1937, с. 28). Таким образом, в центре внимания земледелия находятся два главных предмета: почва и урожай. Если это не почвоведение, то агропочвоведение, конечно, первого века до нашей эры.

Варрон при характеристике почв идет много дальше Катона и дает классификацию почв Италии, выходящую за ее географические границы. Эта классификация основана на материале наблюдений в природе, но отчасти имеет дедуктивный характер, что вполне объяснимо. Он сначала разделяет почвы по местностям, а затем каждую из них еще, по крайней мере, на 27 видов: «три по степени влажности - то сырее, то суше, то занимающая среднее положение, затем тощая, жирная или средняя. Далее в одной почве очень много камней, в другой их умеренное количество, третья почти чиста от них». Различая до 300 разновидностей почв, Варрон считает, что это недостаточно для практических целей. Предлагается знать и другие особенности: «если почва будет белая, черная, легкая; будучи выкопана, легко рассыпается, не похожа на золу и не слишком плотна». Конечно, во всех этих категориях - сухая - влажная, жирная - плотная и др. - еще отсутствуют количественные критерии (ведь влажность почвы определять не умели), но все же качественно-количественный принцип уже есть: много камней - среднее количество - отсутствуют. Это явилось определенным шагом вперед в характеристике почвы.

Варрон понимал, что многие почвы нуждаются в улучшении и удобрении. Он настойчивый сторонник внесения в почву навоза и первый выдвигает идею о «великом союзе» между земледелием и животноводством, которая и сейчас является злободневной. «Унавоживание весьма полезно для плодов земных, и скот для этого и предназначен» (Катон и др., 1937, с. 32). Таким образом, забота о плодородии почвы - важнейшая задача земледелия.

Заботой о поддержании плодородия скудеющей итальянской почвы проникнута и другая идея Варрона - необходимость установления севооборота. Он утверждал: «некоторые растения следует сеять не столько ради повышенного урожая, сколько ради ожидаемого в будущем году»., т. е. под такой, «который берет меньше соков» (Катон и др., 1937, с. 34).

Уровень, которого достигли знания о почвах в Древнем Риме, надо признать весьма значительным и даже удивительным для эпохи со слабым развитием производительных сил. М. И. Бурский (1937), утверждал, что агрономический прогресс античного Рима оставался в значительной мере прогрессом литературным. Это опровергается обилием у Варрона, Колумеллы и других ученых конкретных рекомендаций по подбору почв, их обработке, удобрении и т. д., которые могли быть почерпнуты только из практики. Римляне в период расцвета получали довольно высокие урожаи зерна пшеницы - сам-10, или 15 ц/га; в средневековой Европе урожаи несколько веков оставались в 3-4 раза более низкими (Самаркин,1976).

Главными достижениями римской науки в учении о почвах были: разработка их классификации (Варрон, Греции) и попытка придать ее характер системы (Колумелла); практическая конкретизация положения «что какая земля любит» (Катон) и выявление лучших почв для полевых культур, сортов винограда, оливы и др. Варрон, Греции, Колумелла; выработка агроприемов, позволяющих сохранять и увеличивать производительность почвы; удачная попытка сформулировать закон возрастания плодородия почвы при должном обращении с нею; создание первой классификации удобрительных веществ, рецептуры приготовления компостов, доказательство эффективности зеленых удобрений (Колумелла); сбор и некоторая систематизация сведений по географии почв, учет их особенностей, районирование (Страбон, Плиний).

Серьезным противоречием «римского почвоведения» или, лучше сказать, «почвознания» было широкое представление о разных почвах при отсутствии какой бы то ни было идеи о том, что такое почва вообще.

4. Учение о почве в феодальную эпоху

Феодализм в Европе охватывает период с V по XVII в. В одних регионах мира его элементы возникли значительно раньше, а в других он затянулся до XX в.

Культурный уровень феодального общества, господство религиозных доктрин, временная утрата античного научного наследия вели к тому, что агрономические знания, а значит, и знания о почве были на чрезвычайно низком уровне. Это породило даже мнение, что в феодальную эпоху никаких знаний о почве вообще не существовало. Мы видим, что дело обстояло не так, а в некоторых странах - Византии, Китае, Германии, Италии - появились в это время серьезные труды, посвященные в почве, точнее использованию.

Источники по феодальному почвознанию изучены крайне слабо, а многие не введены в научный оборот (Кузаков, 1978). Поэтому нельзя в данном случае рассчитывать на полноту освещения проблемы. Мы рассматриваем знания о почве в феодальном Китае, поскольку они находятся в отрыве от всех остальных, приводим некоторые исторические сведения о Японии и Индии.

Выше уже говорилось о зачатках знаний о почве в Древнем Китае. В феодальную эпоху, начало которой здесь датируется первыми веками нашей эры, они значительно расширились. В силу почти полной централизации власти описание и кадастр земель имели в Китае общегосударственный и поэтому единообразный характер. Первоначальная оценка земель - их раздельное на три группы - значительно усложняется. Почвы расчленяются на 12 разрядов, «определяемых наиболее свойствами их и произращению того или иного хлеба и овощи».

Знания о почве в феодальном Китае не ограничивались их оценкой. Регламентировалось время полевых работ, в частности обработка и удобрение почвы. В каждой общине особый землемер цзян-жинь заведовал «содержанием каналов исправности и определением межей»; «навозный» цао-жинь ведал удобрением, а «бороздой» суй-жинь «определял разряды земли доброй и худой» (Бичурин, 1841, с. 378). Данные по качеству земли,т как и другие сведения о ней , вносили в специальные географические описания «Дифанчжи», которые велись в Китае около двух тысяч лет, начиная с 3 в. н. э. (последний том по провинции Юньнань вышел в 1951 г.).

Китайцы в феодальную эпоху достигли большого искусства в изготовлении почвообрабатывающих орудий. Плуг (ли), снабженный отвалом (би), - «железное орудие, которым глыбы, поднимаемые выпуклым лемехом, переворачиваются верхом вниз», т. е. проводилась вспашка с оборотом пласта. Существовало нескольких видов борон, приспособленных для разных почв и культур. Террасирование горных склонов, как способ их освоения и борьбы с эрозией, возникло в ряде стран Юго-Восточной Азии, но, может быть, только в Китае оно было описано.

Удобрение почв, по данным Н. Я. Бичурина, практиковалось в Китае «задолго до нашей эры». В средние века существовало много способов удобрения.

Огромное значение, которое придавали в Китае почве, можно проиллюстрировать любопытным фактом. В центре Пекина в бывшем императорском саду в начале XV в. был воздвигнут замечательный памятник. Это приподнятая квадратная площадка 6*6 м из насыпной почвы разного цвета и происхождения. В центре круг из лесса - характерной для Китая почвообразующей породы. Остальная площадь разделена на четыре сектора, обращенных к основным странам света.

Знания китайцев о почве были на высоком уровне, хотя и имели чисто прикладной характер. В своих общих суждениях они не поднялись до уровня греков и римлян. Наиболее значительным достижением феодального Китая надо считать в разработке способов применения удобрений, для которых существовало своеобразная классификация, отличная от римской.

Оценка роли Китая в формировании мировой агрономии, а значит, и первых этапов развития почвоведения, затруднительна. Как отмечено, существовала некоторая связь с Византией через «шелковый путь», а также с арабами. Уместно напомнить слова В. И. Вернадского, что Китай «пропустил возможность включится в мировую науку в нужный момент». Вернадский ссылается на английского историка Ф. Гудноу, который полагал, что в Китае мы видим «последний пример уединенной цивилизации» (Вернадский, 1977, с. 105).

Земледелие зародилась в Японии сравнительно поздно, что объясняют особенностями горно-лесного ландшафта и задержкой в появлении земледельческих орудий. В энеолите и в эпоху бронзы земледелие становится одной из отраслей хозяйства, о чем имеются упоминания В «Нихонги» - хрониках японских императоров первых веков нашей эры. Однако китайские авторы находили это земледелие примитивным и писали, что японцы «не имеют хороших рисовых полей и живут продуктами моря».

В железном веке японцы усовершенствовали ручные орудия обработки почвы, соху на бычьей тяге и с колоссальным трудом начали создавать пахотные поля. Рис, ставший возлюбленным продуктом питания народа, требовал перехода к орошению. В V-VII вв. шло строительство «великих каналов», водохранилищ в результате около 600 тыс. акров земли стало использоваться для посевов.

В VII-IX вв. в период формирования японского феодального государства, его заимствования из Китая и Кореи шли по линии государственной, идеологической и «узкопрактической». Здесь в интересующем нас плане надо иметь в виду ирригацию, оценку почв - кадастр, их удобрение, в том числе сидерацию, террасирование склонов. Этому содействовал поток китайских и корейских переселенцев в VIII-IX вв. Когда японские властители положили этому конец, китайские приемы уже были освоены и получили развитие, обусловленной природой хозяйством «страны семи островов». Японцы быстро начали выходит из-под китайского влияния.

У японцев было слишком мало хорошей земли, поэтому забота о почве перерастала в преклонение перед ней. Почвы полей и садов обрабатывались непрерывно в течение сотен лет, не знали отдыха, но плодородие их не падало.

Высокого искусства достигли японцы в сооружении террас. Для чайной культуры террасировались участки крутизной в 20 - 30 градусов, и при этом, очевидно, требовалось создание искусственной почвы. Для защиты почвы от эрозии уступы террас засаживались лесными полосами.

Почва у японцев имела свое место в учении о пяти главных географических точках (центр, север, юг, запад, восток), о пяти главных явлениях природы (солнечный свет, жара, ветер, холод, дождь), о пяти основных растениях (рис, просо, ячмень, лен, бобы). Обрабатываемая почва, приносящая урожай, находилась на пересечении всех элементов всех этих начал.

В Индии интерес к почве проявлялся еще в глубокой древности. Было уже отмечено, что знание темных почв на деканских лавах земледельцами энеолита. Задолго до нашей эры на берегах Инда и Ганга применяли ирригацию. Арабский путешественник Ибн-Батута, побывавший в Индии в XIV в., отметил сходство орошаемого земледелия долины Инда с египетским: возделывание почвы начинали после того, как река входила в свои берега, отложив слой плодородного ила. Ознакомившись с другими районами страны увидев размах земледелия, Ибн-Батура пришел к выводу, что «Индия наделена прекрасной и щедрой почвой» (Ашрафян, 1965, с. 33).

Огромную роль играла ирригация. Орошались разные почвы: регуры, аллювиальные почвы широких речных пойм и даже «каменистые и бесплодные земли».

Неполивное земледелие было распространено на почвах предгорий, где выпадало достаточно дождей, и вблизи русел рек. На почвах с высоким уровнем грунтовых вод. В результате сочетания разных видов земледелия, по словам средневекового историка Барани, «области стали процветающими… луга, пустыни и степи были возделаны, и поле слилось с полем, сад с садом» (цит. по: Ашрафян, 1965). Для достижения такого эффекта требовались определенные знания о почвах страны. Агротехника была тщательной, и хронист Афиф (XIв.) утверждал, что «каждая горсть семян, брошенный в землю, давала в 80 и 800 раз больше». Это явное преувеличение, но оно отражает рост культуры земледелия в этот период. Земледельцы умели выбирать почвы под сахарный тростник - тогда единственное сырье для изготовления сахара, а затем и подхлопчатник (Ашрафян, 1965, с. 35).

Плуги, хотя и имели железные наконечники, были примитивны, поэтому вспашка была неглубокой, и обработку повторяли несколько раз для лучшего разрыхления почвы.

В представлениях о почве в Китае, Японии и Индии было много общего: почве уделялось большое внимание, разрабатывались сходные способы поддержания почвенного плодородия.

5. Торжество генетического почвоведения

Первые научные работы Докучаева были посвящены изучению генезиса поверхностных отложений, форм рельефа, речной сети и болот Северо-Западной России и завершились изданием в 1878 г. книги «Способы образования речных долин европейской России».

Быстрый успех, сопутствовавший Докучаеву в разработке черноземного вопроса и выдвижении его на современный теоретический уровень, определялся во многом гениальностью ученого. Докучаев энергично берется за разрешение черноземного вопроса. В докладе «Итоги о русском черноземе» (1877 г.) он перечислил взгляды па происхождение чернозема, отдавая предпочтение трактовке Ф.И. Рупрехта.

Одновременно Докучаев формулирует положение о пяти факторах-почвообразователях - климате, материнской породе, растительности, рельефе и возрасте страны, зная характер которых для той или иной местности, «легко предсказать, каковы будут там и почвы».

Выводы докучаевского учения о происхождении черноземных почв сводятся к следующему: 1) главным исходным материалом для образования массы черноземных и других растительно-наземных почв служат органы наземной растительности и элементы материнской породы; 2) в образовании массы именно черноземных почв принимает участие растительность травяных степей, особенно ее корневая система; 3) в процессах образования всех растительно-наземных почв, в том числе и черноземных, существенную роль играет возникновение из растительных и других органических остатков перегноя, или гумуса, т. е. продуктов неполного разложения органических остатков, окрашивающих почву в темный цвет; 4) специфическими процессами при образовании черноземов являются: накопление большого количества перегноя, обладающего нейтральной реакцией («сладкого гумуса»), его распределение среди минеральной массы, с которой он тесно перемешан, его глубокое распространение по профилю почв; 5) в связи с этим чернозем при «нормальном его залегании имеет профиль, четко расчленяющийся на генетические горизонты» А, В и С.

Знакомство в 1888 г. с крупным специалистом по степному земледелию А.А. Измаильским (1851-1914 г.г.) вызвало у Докучаева интерес к вопросам «истощения» черноземов, а также и их физическим свойствам, структуре и гидрологии, причинам периодических засух.

В 1892 г. Докучаев издает «в пользу пострадавших от неурожая» книгу «Наши степи прежде и теперь», в которой он предложил план охраны черноземных почв, борьбы с засухой.

Экспедиции по Буковине, Бессарабии, Средней Азии и особенно трехлетние исследования почв Кавказа (1898-1900 г.г.) позволили ученому сформулировать законы зональности почв.

Докучаев явился создателем генетического почвоведения как науки, главой славной плеяды единомышленников-натуралистов, их вдохновителем на новые свершения. К сожалению, далеко не все его мысли и идеи нашли быстрое воплощение в теории и на практике.

В СССР после Великой Октябрьской революции почвоведение как бы родилось заново. Вскоре после Октября в 1918 г. при Комиссии экспедиционных исследований Академии наук, руководимой В.И. Вернадским, создается Почвенный отдел, который впоследствии реорганизуется в институт. Его первый директор, ученик Докучаева академик Ф.Ю. Левинсон-Лессинг (1861-1939 гг.). Почвенный институт, носящий имя Докучаева, существует и сейчас, являясь одним из ведущих мировых научных центров по своему профилю.

6. Дифференциация почвоведения в начале XX века

Константин Дмитриевич Глинка (1867--1927 гг.) разделил почвы по оптимальному увлажнению (латериты, красноземы), среднему (подзолистые и др.), умеренному (чернозем, индийский регур), недостаточному (бурые, серые пустынные, пустынные коры), избыточному, временно-избыточному увлажнению.

С.С. Неуструев и Н.А. Димо установили существование в полупустынях Средней Азии самостоятельного типа почв - сероземов, или светлоземов.

В 1908 г. Гедройц публикует свою знаменитую статью «Коллоидальная химия и почвоведение», в ней уже была установлена взаимосвязь между поглотительной способностью почв и почвенным раствором, который служит непосредственным источником питательных веществ для растений.

Г.Н. Высоцкий (1865-1940 гг.) почвовед, географ, климатолог, геоботаник. Водный режим почв и его типы (промывной, непромывной, выпотной) Высоцкий ставил в зависимость от климата и рельефа и выдвигал вопрос об «ороклиматических основах» классификации почв.

Почвоведение после Докучаева начало дифференцироваться на «дочерние дисциплины».



Заключение

Анализируя содержание предыдущих глав, можно заметить, что некоторые руководящие идеи почвоведения имеют многовековую или, во всяком случае, продолжительную историю. Главная идея в том, что почва в природе и жизни человека представляет собой нечто особое и чрезвычайно важное. Аллегория Платона, что в своем плодородии не почва подражает женщине, а, напротив, женщина - почве, великолепные стихи Лукреция о вечном переходе почвы из одного состояния в другое, пламенные выступления Колумеллы против мысли о неизбежности оскудения почвы, слова о ней Альберта Великого, а позднее Ломоносова, Тэера, Фодора и, наконец, Докучаева непосредственно переходят в мысль нашего современника К. Симонсена о том, что «почва - главное вещество вселенной» или в положение В.А. Ковды о «незаменимости почвенного покрова».

В современных условиях преобладают прикладные исследования, которые сфокусированы на «моментальных» результатах, поскольку финансируются частными структурами, индустрией. Проведение фундаментальных исследований становится уделом энтузиастов. В связи с опасностью такой ориентации науки

Почва давно стала интердисциплинарным объектом, ее исследуют не только почвоведы, но и агрохимики, агрономы, географы, ботаники, зоологи.

В XXI в. наука о почвах будет востребована в еще большей мере: в мире будет продолжаться рост населения и сокращаться площадь земли в расчете на одного жителя планеты, что непременно обусловит возрастание ценности как самих почв, так и знаний о них.



Список литературы

1. Андрианов Б. В. Земледелие наших предков / Б. В. Андрианов. - М.: Наука, 1978.

2. Ашрафян К. З. Аграрный строй Северной Индии (XIII - середина XVIII в.) / К. З. Ашрафян. - М.: Наука, 1965

3. Бартольд В. В. К истории орошения Туркестана / В. В. Бартольд. - СПб.: Зап. ВОРАО, 1914.

4. Богаевский Б. Очерк земледелия Афин / Б. Богаевский.- СПб., 1915.

5. Богаевский Б. Крит и Микены (Эгейская культура) / Б. Богаевский. - М., 1924.

6. Бокль Г. Т. История цивилизации в Англии / Г. Т. Бокль. - М., 1863-1864.

7. Бурский М. И. Введение книге «Като, Варрон, Колумелла, Плиний о сельском хозяйстве» / М. И. Бурский. - М., 1937.

8. Вавилов Н. И. Проблемы происхождения мирового земледелия в свете современных исследований. - М., 1932.

9. Вербин А. А. Очерки по развитию отечественной агрономии / А.

А. Вербин. - М.: Сов. Наука, 1958.

10. Вернадский В. И. Автотрофность человечества.//Химия и жизнь - 1970. - №2. - С.61-63.

11. Вернадский В. И. Размышления натуралиста. Научная мысль как

планетное явление. - М.: Наука, 1977.

12. Виленский Д. Г. История почвоведения в России. - М.: Сов. Наука,

1958.

13. Гулямов Я. Г. История орошения Хорезма с древнейших времен до наших дней. - Ташкент: Изд. АН УЗССР, 1957.

14. Зольников В. Г. Почвы природные зоны земли. Теорет. Анализ. Некоторых проблем почвоведения и географии. - Л.: Наука, 1970.

15. Исаченко А. Г. Развитие географических идей. - М.: Мысль, 1971.

16. Катон, Варрон, Колумелла, Плиний. О сельском хозяйстве / под ред. М. И. Бурского. - М.: Сельхозгиз, 1937.

17. Кауричев И. С., Лыков А. М. проблема гумуса пахотных почв при интенсивном земледелии. // Почвоведение - 1979. - №12.

18. Кедров Б. М. О геологической форме движения в связи с другими его формами. - М.: Наука, 1964.

19. Ключевский В. Курс Русской истории.- М.: Мысль, 1971.

20. Кочин Г. Е. Сельское хозяйство на Руси в период образования Русского централизованного государства. Конец XIII - начало XVIв. - М.: Наука, 1965.

21. Haudricourt A. G., Delamarre J.-B. Lhomme et la charrue a travers le monde.- P.,1955

22. Helback H. Ecological effects of irrigation in ancient Mesopotamia.- Irag, 1960.

23. Maspero G. Histoire ancienne des peoples de Orient. - P.: Hachett et, 1873

24. Willcocks W. Irrigation of Mesopotamia.- L., 1911

25. Willcocks W. Egyptian irrigation. - L., 1913, vol. 1.

Размещено на Allbest.ru

...