Бездокументарные ценные бумаги как предмет хищения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Бездокументарные ценные бумаги как предмет хищения

бездокументарный ценный бумага приобретение

Развитие фондового рынка и электронного документооборота привело к появлению нового института рыночных отношений -- института бездокументарных ценных бумаг, удостоверяющих права на ценные бумаги в электронной форме. Эмиссионные ценные бумаги, однородные по своему содержанию, не требуют индивидуализации и потому создают основу для решения возникших практических проблем: их обращение возможно в бездокументарной форме с помощью учета на специальных счетах. Соответствующая учетная запись на таком счете юридически вполне способна заменить физическую передачу документов (ценных бумаг) от одних владельцев другим. Иначе говоря, при торговле такими «финансовыми инструментами» или «эффектами» становится ненужной классическая «документарная» форма ценной бумаги.

Переход права собственности на бездокументарные ценные бумаги связан не с получением ценной бумаги или иного документа либо денег, а с внесением приходной записи по лицевому счету нового владельца. В соответствии с ч. 1 ст. 149 ГК РФ в случаях, определенных законом или в установленном им порядке, лицо, получившее специальную лицензию, может производить фиксацию прав, закрепляемых именной или ордерной ценной бумагой, в том числе в бездокументарной форме (с помощью средств электронно-вычислительной техники и т. п.). К такой форме фиксации прав применяются правила, установленные для ценных бумаг, если иное не вытекает из особенностей фиксации1. Статья 2 Федерального закона РФ от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЭ «О рынке ценных бумаг» также устанавливает, что бездокументарная форма эмиссионных ценных бумаг -- это форма эмиссионных ценных бумаг, при которой владелец устанавливается на основании записи в системе ведения реестра владельцев ценных бумаг или, в случае депонирования ценных бумаг, на основании записи счета депо2. Таким образом, бездокументарная форма означает, что фиксация прав по ценной бумаге осуществляется не на материальном носителе, а путем отражения прав на такую ценную бумагу в специальном реестре.

Несмотря на очевидные преимущества использования учета прав на ценные бумаги в электронной форме, в теории гражданского права остается нерешенным вопрос о правовой природе и сущности бездокументарных ценных бумаг. Развитие правовой мысли в этой сфере дошло до уровня, при котором ставятся под сомнение основополагающие признаки ценной бумаги, ранее признававшиеся очевидными3. Применительно к уголовному праву суть проблемы заключается в допустимости распространять положения о защите права собственности на бездокументарные ценные бумаги и, соответственно, возможности признавать их предметом хищения.

В науке гражданского права сложилось два подхода к пониманию сущности бездокументарных ценных бумаг. Так, Е. А. Крашенинников утверждает, что «бездокументарная ценная бумага в силу самой своей природы не сочетается с началом презентации, между тем как статус ценной бумаги может приобрести лишь презентационный документ», и, наконец, поскольку «запись о правах в памяти ЭВМ» не способна выступать ни объектом вещных прав, ни объектом гражданско-правовых сделок, постольку эти записи выступают по отношению к ценным бумагам как нечто качественно иное4. Е. А. Суханов, придерживаясь концепции «вещного права», также считает, что «в силу своей «бездокументарности» они не являются ценными бумагами в подлинном смысле, и к их обороту лишь по аналогии могут применяться некоторые правила о традиционных ценных бумагах»5.

Сторонники бездокументарной концепции, обращаясь к римскому праву, а в нынешнихусловиях к правовой действительности стран англо-американского права, напротив, полагают, что бездокументарные ценные бумаги являются бестелесными вещами, лишенными материального субстрата, а следовательно, могут быть объектом права собственности6. В данном случае документ отступает на второй план перед феноменом ценной бумаги, которая является чем-то внешним по отношению к существу ценной бумаги7. Во многом такому выводу способствовало закрепление в области передачи именных ценных бумаг в качестве единственно допустимой системы трансферта, а не индоссамента8. Она предполагает, что передача прав на ценную бумагу совершается на основании заявления лица, отчуждающего ее эмитенту или иному реестродержателю, о переходе ценных бумаг к приобретателю, при этом сам переход совершается по специальным книгам. Система трансферта в большей степени имеет дело с идеальным моментом в ценной бумаге, а не с материальным (бумажным носителем). Для такой системы важен не факт реального движения ценной бумаги, а распоряжение, акт лица, передающего ее другому лицу. Иными словами, происходит абстрагирование от собственно ценной бумаги (документарной или бездокументарной), наиболее значимым становится система по учету прав на бумаги, реестр их владельцев.

В связи с этим в доктрине уголовного права требуют разрешения вопросы, касающиеся квалификации действий лиц, совершаемых в сфере учета и регистрации прав собственности на бездокументарные ценные бумаги и состоящие в несанкционированном списании бездокументарных ценных бумаг со счета собственника или иного законного владельца в реестре.

Незаконное приобретение бездокументарных ценных бумаг может совершаться несколькими способами: посредством подделки подписи физического лица на передаточном распоряжении; представления поддельной доверенности или поддельного протокола общего собрания участников юридического лица, в котором назначается его руководитель (исполнительный орган), подписывающий передаточное распоряжение; получение заведомо неправосудного судебного решения и соответствующих исполнительных документов, обязывающего держателя реестра перевести акции со счета прежнего владельца на счет другого лица, либо подделка таких документов. Таким образом, законный владелец бездокументарных ценных бумаг, не совершая никаких действий по их отчуждению, лишается своих имущественных прав, информация об утрате которых к нему может поступить не сразу. В результате у лиц, списавших ценные бумаги со счета, есть возможность совершить последовательно ряд сделок, посредством которых данные бездокументарные ценные бумаги (акции) смешиваются с другими, приобретенными законным путем9.

В зависимости от обязательственного или вещно-правового понимания природы бездокументарных ценных бумаг в уголовном праве сложилось два подхода к пониманию их сущности, следовательно, и квалификации противоправных деяний, связанных с бездокументарными ценными бумагами.

Одни ученые, исходя из обязательственной природы ценных бумаг, полагают, что предоставление регистратору фиктивных документов на перевод ценных бумаг с одного лицевого счета на другой необходимо расценивать как противоправное приобретение права на имущество10. Поскольку бездокументарной ценной бумагой является запись в реестре владельцев ценных бумаг, а не документ, подтверждающий факт наличия такой записи, предметом преступления следует признавать выраженные в них имущественные права, и преступление предлагают считать оконченным с момента внесения такой записи, а не получения ценной бумаги (или документа, удостоверяющего право) либо денежных средств11.

Другие, придерживаясь вещной основы бездокументарных ценных бумаг, считают, что бездокументарные ценные бумаги могут быть предметом преступлений против собственности и изменение записи в реестре акционеров должно рассматриваться как хищение, совершенное в любой его форме. В данном случае ценная бумага определяется как вещь, лишенная материального субстрата и представляющая собой обязательственное договорное право, регулируемое нормами вещного права. И преступление следует признавать оконченным с момента завладения носителем имущественного права (документа)12.

Необходимость учета особенностей каждой отрасли права при определении понятий, используемых в уголовном праве, и закреплении их в Уголовном кодексе РФ является общим принципом права, который позволяет решить вопрос о соотношении различных отраслей права при регулировании совпадающих общественных отношений, о возможном (невозможном) использовании в уголовном праве понятий, выработанных в других отраслях права.13 Представляется, что до тех пор, пока в современном гражданском праве не будет выработан единый подход к пониманию природы и сущности бездокументарных ценных бумаг, споры в уголовно-правовой литературе о признании или непризнании их предметом хищения и о квалификации действий виновных лиц, противоправным образом совершающих незаконные действия с бездокументарными ценными бумагами, будут неизбежны.

Мы полагаем, что поскольку само гражданское законодательство не дает четкого ответа на поставленные вопросы, относя в одних статьях ценные бумаги к вещам, а в других к обязательствам, уголовное законодательство должно руководствоваться своими собственными выработанными положениями. С чем можно согласиться безоговорочно, так это с тем, что «ни о каком «владении правом» не может быть и речи, права можно иметь, но владеть ими нельзя. Владение предполагает фактическое господство в отношении телесной вещи, права же -- то юридическое господство, «мера возможного поведения»14. Поэтому позиция относительно того, что бездокументарные ценные бумаги являются особым видом предмета имущественных преступлений и не относятся к вещам материального мира, представляя собой особый способ фиксации имущественных прав (ч. 1 ст. 149 ГК РФ), нам представляется более обоснованной. В случае если распространить на права требования режим собственности, то придется признать возможным использование вещно-правовых способов защиты и восстановления прав, носящих обязательственных характер, что с точки зрения гражданского права является недопустимым15.

Имущественные права могут выступать в качестве предмета имущественных преступлений, но в связи с отсутствием физического признака их нельзя признавать предметом хищений. Однако и квалифицировать противоправные изменения записи в реестре акционеров как приобретение права на имущество (ч. 1 ст. 159 УК РФ), на наш взгляд, также недопустимо. Во-первых, «право на имущество» не может быть идентифицировано с имущественными правами; как справедливо отмечает А. В. Хабаров, «отождествлять его с «правом на имущество» не стоит хотя бы из презумпции отсутствия синонимии в юридической терминологии, тем более в рамках одного акта»16. Во-вторых, как мы отмечали, собственник или иной законный владелец может не знать о списании бездокументарных ценных бумаг со счета, так как обман не всегда является способом, который лежит в основе совершения преступлений с бездокументарными ценными бумагами. В-третьих, отнесение отдельных объектов к предмету хищения не свидетельствует

о наличии единой законодательной концепции построения уголовно-правовых норм и недопустимо с методологической точки зрения.

Поэтому считаем необходимым внести изменения в Уголовный кодекс РФ, предусмотрев норму, устанавливающую ответственность за причинение имущественного ущерба вследствие противоправного приобретения имущественных прав собственника или иного законного владельца. Данной нормой охватывались бы не только противоправные деяния, связанные с посягательством на бездокументарные ценные бумаги, но и безналичные денежные средства (права требования)17, тем самым законодателем была бы последовательно выстроена система имущественных преступлений, регулирующих динамику имущественного оборота.

Примечания

¹ Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 6 декабря 2011 г. № 405-ФЗ, с изм. от 24 июля 2008 г. № 161-ФЗ, от 18 июля 2009 г. № 181-ФЗ, от 28 ноября 2011 г. № 337-ФЗ). Ст. 149 // Справ. правовая система «Консультант».