Клеточные теории Шлейдена, Шванна и Вирхова

Размещено на http://www.allbest.ru/

Клеточные теории Шлейдена - Шванна и Вирхова

Клеточная теория -- одно из общепризнанных биологических обобщений, утверждающих единство принципа строения и развития мира растений и мира животных, в котором клетка рассматривается в качестве общего структурного элемента растительных и животных организмов.

Клеточная теория -- основополагающая для общей биологии теория, сформулированная в середине XIX века, предоставившая базу для понимания закономерностей живого мира и для развития эволюционного учения. Маттиас Шлейден, Теодор Шванн и Рудольф Вирхов сформулировали клеточную теорию, основываясь на множестве исследований о клетке (1838).

Шлейден и Шванн, обобщив имеющиеся знания о клетке, доказали, что клетка является основной единицей любого организма. Клетки животных, растений и бактерий имеют схожее строение. Позднее эти заключения стали основой для доказательства единства организмов. Т. Шванн и М. Шлейден ввели в науку основополагающее представление о клетке: вне клеток нет жизни.

Основные положения клеточной теории

Современная клеточная теория включает следующие основные положения:

Клетка -- элементарная единица живого, основная единица строения, функционирования, размножения и развития всех живых организмов.

Клетки всех одноклеточных и многоклеточных организмов имеют общее происхождение и сходны по своему строению и химическому составу, основным проявлениям жизнедеятельности и обмену веществ.

Размножение клеток происходит путем их деления. Новые клетки всегда возникают из предшествующих клеток.

Дополнительные положения клеточной теории

Для приведения клеточной теории в более полное соответствие с данными современной клеточной биологии список ее положений часто дополняют и расширяют. Во многих источниках эти дополнительные положения различаются, их набор достаточно произволен.

Клетки прокариот и эукариот являются системами разного уровня сложности и не полностью гомологичны друг другу (см.ниже).

В основе деления клетки и размножения организмов лежит копирование наследственной информации - молекул нуклеиновых кислот ("каждая молекула из молекулы").

Положения о генетической непрерывности относится не только к клетке в целом, но и к некоторым из ее более мелких компонентов -- к митохондриям, хлоропластам, генам и хромосомам.

Многоклеточный организм представляет собой новую систему, сложный ансамбль из множества клеток, объединенных и интегрированных в системе тканей и органов, связанных друг с другом с помощью химических факторов, гуморальных и нервных (молекулярная регуляция).

Клетки многоклеточных тотипотенты, т. е. обладают генетическими потенциями всех клеток данного организма, равнозначны по генетической информации, но отличаются друг от друга разной экспрессией (работой) различных генов, что приводит к их морфологическому и функциональному разнообразию - к диференцировке.

Научная неклассическая рациональность Новейшего времени (ХХ век)

Научная рациональность в современной ее интерпретации фактически предполагает деятельность, которая направлена на разработку, уточнение, конструирование теорий, которые являются общезначимыми и истинность которых можно определить именно с точки зрения фактора настоящего времени. Рассматривая научную рациональность, следует учитывать и то обстоятельство, что ее фундаментальными характеристиками нередко выступают как целесообразность, так и разумность. Что касается соотношения целесообразности и разумности, то этот вопрос достаточно сложный, однако говорить изначально о разумности какого-то знания, видимо, все же будет неправильно, так как только определенная деятельность позволит установить, насколько разумно то или иное конкретное человеческое действие или человеческое поведение в целом. Речь идет о том, что соотношение целесообразности и разумности в большой степени отражает различные этапы рациональной деятельности человека.

Целесообразность предполагает определение той конкретной цели, которая, фактически, будет не только отражать намерения человека относительно деятельности, связанной с преобразованием себя или окружающего мира, но в конечном счете будет определять саму программу претворения в жизнь этой цели. После того, как человек пройдет ряд этапов реализации этой деятельности, он может ее реконструировать, и как раз реконструкция будет связана с теми моментами, в рамках которых можно произвести определенную систематизацию результатов этой деятельности на предмет того, насколько эти результаты соответствуют представлению разумности или неразумности.

Видимо, указанное соотношение необходимо перевести в другую сферу, а именно в сферу разнесенности, с точки зрения фактора времени. Достаточно близкие взгляды в плане соотношения целесообразности и разумности с научной рациональностью при специальном детальном исследовании можно найти у А.Л. Никифорова.

Таким образом, рассмотрение и обоснование понятия о неклассической рациональности прежде всего предполагает адекватное понимание существования самого субъекта, который осуществляет осознанную деятельность с точки зрения контроля за своим поведением по обращению к той действительности, с которой он соприкасается с позиций ее изменения. Происходит реализация как внутренних установок и норм самого субъекта, так и тех условий, в которых познающий субъект находится, причем речь идет не только об условиях естественного существования самого субъекта, но прежде всего о тех условиях, в каких он способен познать окружающую действительность. И наконец, рассмотрим, в каких формах сама действительность представляется познающему субъекту. Фактически саморефлексия познающего субъекта дает ему возможность в действиях осуществлять определенную собственную свободу, то есть реализовать свободу во внешней действительности. Это предполагает, что перед субъектом возникают различные альтернативные ситуации, но сама свобода дает ему возможность выбора между этими ситуациями, что как раз и предполагает изначальное представление о неклассической рациональности.

Развитие идей относительно неклассической рациональности в достаточной степени связано с понятием открытой и закрытой рациональности. Весьма интересный и широкий по объему анализ этой проблемы приведен в ряде работ В.С. Швырева. Дело в том, что, по мнению ряда исследователей, и в том числе В.С. Швырева, существует определенное разграничение открытой и закрытой рациональности именно с точки зрения реализации идеи неклассической рациональности. Такое разграничение связано во многом с тем, что закрытую рациональность часто связывают непосредственно с целерациональностью в контексте, например, веберовского понимания. В этом смысле оправданным выглядит позиция тех исследователей, которые считают, что закрытая рациональность в какой-то мере препятствует установлению адекватных отношений между человеком и действительностью в рамках уже неклассической рациональности. В частности, обращается внимание на то, что в рамках закрытой рациональности в основном учитывается механизм достижения каких-то локальных целей и практически минимально речь идет, допустим, о каких-то духовных человеческих измерениях, ценностных мировоззренческих позициях и перспективах их развития. Поэтому закрытая рациональность подвергается своеобразной скрытой корректировке. Сама открытая рациональность позволяет осмыслить концепцию закрытой рациональности, и фактически это приводит к постулированию того факта, что представление рационального в рамках закрытой рациональности может перестать быть таким в рамках рациональности открытой.

Ряд конкретных научных результатов как раз и могут быть получены в рамках закрытой рациональности, а уже сами результаты могут быть помещены в своеобразный контекст открытой рациональности, где, с одной стороны, произойдет осмысление, составлена определенная модель того, что получено в рамках исследования этой закрытой рациональности, а с другой стороны - будут обозначены те перспективы, те общие мировоззренческие ценностные установки, которые действительно присущи контексту исследований в рамках открытой рациональности. Но соотнесение закрытой и открытой рациональности все же предполагает выход на первый план диалектики их соотношения, и проблема, на наш взгляд, заключается в том, что эта диалектика действительно, как показано в ряде работ, носит концептуальный характер.

В известной мере, не отвергая значимость концептуальных результатов, проблему можно перенести в несколько иную плоскость, а именно в плоскость того, что необходимо и классическое понимание рациональности. Так, с учетом механизмов открытой и закрытой рациональности представляется важным в ряде конкретных социальных аспектов рассмотрение деятельностных, мотивационных аспектов познающего человека, его целерациональной деятельности, ценностных установок, мотивов и т.д. Таким образом, следует поставить оба типа рациональности в более конкретные рамки вполне определенных социальных процессов и явлений. И вот именно на этом пути будет вскрыта на конкретных примерах диалектика этих двух видов рациональности.

«В настоящее время в литературе существуют различные подходы к понятию «рациональность», сущность и механизмы функционирования которого были обозначены в античной культуре, развивались в рамках Нового времени, однако, в настоящее время эти проблемы получили развитие, с точки зрения выделения в них целого ряда подпроблем. Это непосредственно связано с тем, что в настоящее время на смену классическому типу науки приходит ее постнеклассический вариант, который предполагает изменения широкого спектра установок неклассической науки, причем прежде всего эти изменения касаются приоритета в области мировоззренческих, аксиологических и ряда других аспектов, которые обусловливают возникновение методологических проблем, связанных с изменением самого стиля современного научного исследования. Поэтому следует ставить вопрос об исторических формах рациональности - рациональность античная, средневековой эпохи, Нового времени, современная в различных ее модификациях (неклассическая и постнеклассическая). Исторические формы рациональности в конечном счете представляются как определенная онтология разума, спроецированного на мир, а затем, или одновременно с этим, спроецированная на человека и общество. Природа рациональности фактически одна, то есть упорядочивающая способность человека, но при этом различны ее интерпретации и типы. Этим и объясняется существование различных онтологий, вычленение различных типов и форм рациональности, в которых разум может приобрести внеличностное, сверхличностное, субъективное, или личностное, измерение в зависимости от того, какого этапа изучения рациональности это касается. С другой стороны, можно говорить о специфических способах реализации рациональности:

1) в виде субъектно-объектной схемы деятельности (классический вид рациональности);

2) в виде актов конституирующих смыслы в культуре (неклассический тип);

3) как реализация единства теологических структур человеческой жизни, мира, то есть постнеклассический тип».

Остановимся теперь на рассмотрении тех базисных оснований рациональности, которые позволяют исследователям выделять определенное количество ее типов. В.С. Степин обращает внимание на то, что «классический тип рациональности концентрирует внимание только на объекте и выносит за скобки то, что относится к субъекту и средствам деятельности. Для неклассической рациональности характерна идея относительности объекта к средствам и операциям деятельности; экспликация этих средств и операций выступает условием получения истинного знания об объекте. Наконец, постнеклассическая рациональность учитывает соотнесенность знаний об объекте не только со средствами, но и с ценностно-целевыми структурами деятельности» [7, 635].

Один из вариантов типологизации рациональности предлагает П.П. Гайденко, выделяя два ее основных исторических типа - античный и новоевропейский. Первый предложил еще Галилей, давший, по существу, анализ двух типов рациональности: с одной стороны, аристотелевской натурфилософии, с другой - зарождающегося рационально-математического естествознания, ибо только в XX веке благодаря исторической реконструкции, проделанной плеядой замечательных историков науки, а особенно благодаря самокритике новоевропейской науки и технотронной цивилизации перед лицом ядерной опасности и экологической катастрофы, вызванных научно-техническими достижениями последних двух веков, стало, наконец, возможно определить эти типы.

Г. Ленк в работе «Типы и систематика рациональности», служащей введением в сборник статей под названием «Логико-научная рациональность», приводит 21 значение термина «рациональность». Некоторые из них рассматривают рациональность как логическое следование аргумента из принятых посылок; как формально-научную доказуемость; как теоретическое научное структурирование, которое может возрастать благодаря приросту знания в ходе развития теории; как развитие рациональной экспликации; как теория принятия решений и стратегическая рациональность .

У многих ученых, безусловно, прослеживается стремление не утратить своеобразия каждого отдельного случая, каждой конкретной мыслительной ситуации, специфицирующей значение понятия «рациональность», его несводимости к единичности, что вполне объяснимо. Но, с другой стороны, философское рассмотрение проблемы рациональности все же не может останавливаться на такого рода морфологическом обобщении: описание отдельных случаев необходимо в качестве отправной точки, которая скорее ставит свой ряд проблем, нежели решает исходные. В этом смысле необходима именно теория типов рациональности, которая по определенной форме все же вносила бы единство в многообразие единичных данных, то есть решала бы проблему систематизации.

Неклассическая наука фактически отрицает представление классической науки о существовании предметов самих по себе, вне и независимо от условий процесса познания. Это нашло отражение, например, в принципе относительности объекта к средствам измерения, в принципе дополнительности Н. Бора, в антропном принципе в космологии и в ряде других принципов естествознания. К этому добавляются исследования культурно-исторической природы научного познания. Все это в целом привело к постановке проблемы включенности сознания в картину мира и к необходимости осмысления его места и роли в познанном мире. Реально был пересмотрен классический идеал объективности научного познания и самого знания, сформулирован неклассический идеал, согласно которому описание социального объекта соотносится с условиями познания, в число которых входят как эмпирические средства познания, так и средства теоретические. Таким образом, если в состав последних включить ценностные характеристики бытия субъектности социального познания, то неклассический тип рациональности расширяется, как это, например, предложено В.С. Степиным, до постнеклассического типа рациональности. Поэтому в рамках решения теоретико-познавательных задач следует обращать внимание на то, что обычно применяется один из типов научной рациональности, чаще всего неклассический тип, а постнеклассическую трактовку рациональности следует использовать в тех случаях, когда соответствующий дискурс переходит непосредственно от сферы научного познания к онтологической, праксиологической или иной сфере.

Неклассический тип рациональности полагает осознание субъектом события, которое в принципе оставляет некоторый след на результатах опытного познания. В этих случаях познание выступает как нечто безусловное по отношению к содержанию опыта. Вместе с тем обратим внимание на то, что неклассический тип рациональности принимает тезис о культурно-исторической обусловленности самого познающего сознания.

В этом контексте обратимся к анализу тех основных, явных допущений относительно бытия сознания, которые содержатся в классическом и неклассическом типах научной рациональности. Классическая наука, в лице, прежде всего, представителей естествознания, выработала определенное представление об объективности познания и те требования, которым должна удовлетворять деятельность познающего субъекта. В этой связи весьма интересной представляется концепция теории идолов, в которой указываются необходимые условия объективного познания природы, с точки зрения своеобразного очищения познания от предрассудков, мешающих адекватному действию объективных законов природы (Ф. Бэкон). Классическая наука, таким образом, основывается на идее трансцендентного, неопределенного, безусловного сознания как условия возможности объективного познания. Субъект с таким сознанием не определен в пространстве и времени не только культурно-исторического бытия, но и бытия физического мира в целом, то есть данный субъект не имеет своего локального места и своего индивидуального времени; чтобы стать субъектом научного познания, человек должен утратить все человеческое и стать «бесчеловечным».

Обратим внимание на ряд интересных феноменов в классической науке, в которых отражено бытие неопределенного сознания; эти феномены весьма четко зафиксированы в механике Ньютона. К ним, в первую очередь, относятся представления об абсолютном пространстве и абсолютном времени; при этом абсолютное пространство и абсолютное время, например в классической физике, символизируют структуру метасознания: метасознание объективирует предельные основания своего существования, полагая их в качестве символически существующих границ мира. Вместе с тем сознание обладает конструктивными возможностями, благодаря которым формируется объект познания и знание объекта. Дополнением И. Канта к нетрансцендентности классической науки является детрансцендентность субъекта. Принципиальной особенностью последнего является неопределенность его бытия. Трансцендентальное сознание имеет, по мнению И. Канта, безусловный и спонтанный характер, который определяет собственные законы деятельности человека, его мышления, его автономность. Довольно распространенным является мнение о принципиальном отличии классической и неклассической науки. Основания для такого мнения хорошо известны, ибо они широко обсуждались в философской литературе. Гораздо меньше внимания привлекают общие основания обоих типов научного исследования. Одним из них является признание существования метанаблюдателя и соответствующего метасознания. В этой связи следует обратиться к теории относительности А. Эйнштейна и квантовой физике. Такие интенции означают, что как в классическом, так и в неклассическом типе рациональности предполагается существование метасознания. В классической науке оно полагается, по сути, тождественным сознанию каждого познающего индивидуума. Индивидуальное сознание наблюдателя является более или менее точной копией метасознания, то есть сознания абсолютного трансцендентного субъекта. В неклассической науке картина сложнее: здесь признается и существование метасознания, и существование множества самостоятельных индивидуальных сознаний наблюдателя, которые не являются копиями одного метасознания. Более того, в отличие от классического типа научной рациональности, где переход индивидуального сознания в состояние метасознания может быть осуществлен непрерывным образом, в неклассическом типе научной рациональности переход от индивидуального сознания к метасознанию осуществляется скачком и связан с кардинальным изменением форм репрезентации действительности.

«Переход от классического к неклассическому естествознанию был подготовлен изменением структур духовного производства в европейской культуре второй половины ХIХ - начала ХХ века, кризисом мировоззренческих установок классического рационализма, формированием в различных сферах духовной культуры нового понимания рациональности, когда сознание, постигающее действительность, постоянно наталкивается на ситуации своей погруженности в саму эту действительность, ощущая свою зависимость от социальных обстоятельств, которые во многом определяют установки познания, его ценностные и целевые ориентации» .

«В современную эпоху, в последнюю треть нашего столетия, мы являемся свидетелями новых радикальных изменений в основаниях науки. Эти изменения можно охарактеризовать как четвертую глобальную научную революцию, в ходе которой рождается новая постнеклассическая наука».

Биотический круговорот как основа эволюции биосферы

Главная функция биосферы заключается в осуществлении круговорота химических элементов. Глобальный биотический круговорот совершается при участии всех населяющих планету организмов. Он заключается в циркуляции веществ между почвой, атмосферой, гидросферой и живыми организмами. Благодаря биотическому круговороту возможно длительное существование и развитие жизни при ограниченном запасе доступных химических элементов.

В круговороте веществ, как в многократном участии веществ в процессах, протекающих в атмосфере, литосфере, гидросфере, различают малый круг биотического обмена (био-геоценотический) и большой (биосферный).

Большой круг биотического обмена --это безостановочный планетарный процесс циклического, неравномерного во времени и пространстве перераспределения вещества, энергии и информации, многократно входящих в непрерывно обновляющиеся экологические системы биосферы.

Большой круг биотического обмена наиболее ярко проявляется в круговороте воды и циркуляции атмосферы.

Малый биотический круговорот происходит на основе большого и заключается в циркуляции веществ между растениями, животными и микроорганизмами.

Оба круговорота взаимосвязаны и представляют собой как бы единый процесс. Втягивая в свои многочисленные орбиты косную среду, биотический круговорот веществ обеспечивает воспроизводство живого вещества и оказывает активное влияние на облик биосферы.

В основе круговорота веществ лежит наличие в биосфере двух основных типов питания: аутотрофного и гетеротрофного.

Аутотрофы извлекают необходимые для жизни химические вещества из окружающей среды и при помощи солнечной энергии включают их в органическое вещество.

Гетеротрофы разлагают органическое вещество до углекислого газа, воды и минеральных солей и возвращают их в окружающую среду. Этим обеспечивается круговорот веществ, который возник в процессе эволюции как необходимое условие существование жизни. При этом световая энергия солнца трансформируется живыми организмами в другие формы энергии- химическую, механическую, тепловую. Определенная часть солнечной энергии рассеивается в виде тепла.

Деятельность и взаимоотношения всех живых существ в природе основываются на односторонне направленном потоке энергии и круговороте веществ.

Используя неорганические вещества, зеленые растения за счет энергии солнца создают органические вещества, которые другими живыми существами (гетеротрофами -- потребителями и деструкторами) разрушаются с тем, чтобы продукты этого разрушения могли быть использованы для новых органических синтезов.

Важная роль в глобальном круговороте веществ принадлежит воде, ее циркуляции между океаном, атмосферой и верхним слоем литосферы. Вода испаряется и воздушными течениями переносится на огромные расстояния. Выпадая на поверхности суши в виде осадков, она способствует разрушению горных пород, делая их доступными для растений и микроорганизмов, размывает верхний почвенный слой и уходит вместе с растворенными в ней химическими соединениями и взвешенными органическими частицами в океаны и моря. Подсчитано, что с поверхности Земли за минуту испаряется около 1 млрд. тонн воды. На образование 1 г водяного пара затрачивается 2,248 кДж энергии, которая возвращается в атмосферу. Циркуляция воды между океа-ном и сушей представляет собой важнейшее звено в поддержании биотического круговорота и жизни на Земле, а так же является важнейшим условием взаимодействия растений и животных с неживой природой. Благодаря этому процессу происходит постепенное разрушение литосферы, перенос компонентов в глубины Мирового океана.

Энергия биотического круговорота невелика по сравнению с энергией, расходуемой в абиотических биогеохимических процессах. Благодаря ей осуществляется значительный объем работы по перемещению химических элементов.

Примерами биотического круговорота могут служить круговорот углерода и азота в биосфере.

Круговорот азота также охватывает все области биосферы. Хотя его запасы в атмосфере практически неисчерпаемы, высшие растения могут использовать азот только после его соединения с водородом или кислородом. Важнейшую роль при этом играют азотфиксирующие бактерии. Азот вовлекается в биогенный круговорот двумя путями: 1) путем растворения разных оксидов азота в дождевой воде и поступления его таким образом в почвы, воду и океан; 2) путем биологической фиксации азота клубеньковыми бактериями, свободными азотфиксирующими микроорганизмами. Азот в живых организмах занимает очень важное место, он входит в состав белков и нуклеиновых кислот. Молекулярный азот атмосферы могут усваивать лишь некоторые микроорганизмы и сине-зеленые водоросли, переводя его в азо-тистые соединения. Азотфиксация является важнейшим биологическим процессом, играющим важную роль в круговороте азота в природе и обогащающим почву и водоемы связанным азотом.

Остатки организмов на поверхности Земли и погребенные в толще пород подвергаются разрушению при участии многочисленных микроорганизмов. В этих процессах органический азот подвергается многочисленным превращениям. В результате процесса денитрификации при участии бактерий вновь образуется элементарный азот, возвращающийся непосредственно в атмосферу.

При разложении белков образуются также аммиак и его производные, попадающие также в воздух и воду океана. В биосфере в результате нитрификации -- окисления аммиака и других азотсодержащих органических соединений при участии бактерий -- образуются различные оксиды азота, которые являются основой образования азотной кислоты. Азотная кислота, соединяясь с металлами, дает соли. В ре-зультате деятельности денитрофицирующих бактерий соли азотной кислоты восстанавливаются до азотистой кислоты и далее до свободного азота.

Современные модели возникновения Солнечной системы (ХХ и ХХI веков)

Первой моделью образования Солнечной системы была гипотеза Канта - Лапласа, выдвинутая в конце 18 века.

Кант и Лаплас считали, что Солнце и планеты образовались вместе из одной первичной туманности за счет конденсации и сжатия в силу ньютоновской гравитации отдельных частиц. При этом частицы такого газообразного облака с меньшими угловыми скоростями будут падать на центр и образуют тело - Солнце, остальные же частицы образуют Вращающийся диск, постепенно разбивающийся на отдельные конденсированные тела, образующие потом планеты.

Модель Канта - Лапласа потом критиковались Максвеллом, который изучая кольца Сатурна, пришел к выводу, что диск так и должен остаться диском подобно кольцам Сатурна.

Учитывая критические замечания Максвелла возникла гипотеза столкновения Джинса, согласно которой планеты должны были образоваться при прохождении около Солнца или столкновения другой звезды. Однако гипотеза Джинса не могла объяснить, почему планетные орбиты столь близки к круговым.

Советский ученый Отто Юльевич Шмидт предложил гипотезу образования планет Солнечной системы из холодного газового облака, которое медленно вращалось. Примерно таких же взглядов на образование Солнечной системы придерживался в своей модели и советский астроном В.Г. Фесенков.

В настоящее время, оценив модели Джинса, Шмидта и Фесенкова, ученые вновь обратились к гипотезе Канта - Лапласа. Критика Максвелла этой модели образования Солнечной системы перестала быть актуальной в связи с новым знанием о химическом составе материи во Вселенной. В отличие от кислорода, кремния и железа, составляющих Землю, Вселенная в основном состоит из других элементов. Так, Солнце в основном на 99% состоит из водорода и гелия².

Большие планеты Юпитер и Сатурн также содержат много водорода и гелия и в этом смысл ближе к Солнцу и другим звездам, чем Земля. Поэтому первоначальный диск был смесью гелия и водорода, а также космической пыли. Конденсации пыли могли образовать протопланеты.

Первоначальная Солнечная система выглядела как множество гигантских комет, вращающихся вокруг Солнца. Затем, по мере разогревания Солнца, оно за счет радиационного

Давления «сдуль» многие эти газообразования. Часть этого газа осталась как атмосфера планет.³

Из гипотез происхождения Солнечной системы наиболее известна электромагнитная гипотеза шведского астронома Х.Альвена, усовершенствованная Ф. Хайлом. Альвен исходил из того, что некогда Солнце обладало очень сильным электромагнитным полем. Туманность, окружавшая светило, состояла из нейтральных атомов. Под действием излучений и столкновений атомов, они ионизировались. Ионы попадали в «ловушки» из магнитных силовых линий и увлекались вслед за вращающимся светилом. Постоянно Солнце теряло свой вращательный момент, передавая его газовому облаку.

Слабость предложенной модели образования Солнечной системы заключалась в том, что атомы наиболее легких элементов должны были концентрироваться ближе к Солнцу, атомы тяжелых элементов - дальше. Значит, ближайшие к Солнцу планеты должны были бы состоять из наилегчайших элементов - водорода и гелия, а более отдаленные - из железа и никеля. Но данные научных наблюдений говорят об обратном.

Чтобы преодолеть эту трудность, английский астроном Ф.Хойл предложил новый вариант гипотезы. Солнце зародилось в недрах туманности. Они быстро вращалось и туманность становилась все более плоской, превращаясь в диск. Затем в нем образовались планеты. Это произошло потому, что диск тоже начал разогреваться, а Солнце тормозилось. Момент количества движения переходил к диску и в нем образовались планеты. Если предположить, что первоначальная туманность уже обладала магнитным полем, то вполне могло произойти перераспределение углового момента.

Следует отметить, что до сих пор наукой не найдено окончательное решение проблемы происхождения Солнечной системы и Земли.

клеточный рациональность биотический солнечный

Список литературы

Гаврилов В.П. Путешествие в прошлое Земли. - М.: Недра, 1987

Размещено на Allbest.ru