Описание Картин Брейгеля Старшего

Размещено на http://www.allbest.ru/

Пимтер Бремйгель[1]-старший, известный также как «Мужицкий» (нидерл. Pieter Bruegel de Oude, МФА: [?pit?r ?bro???l]; ок. 1525 -- 1569) -- южнонидерландский живописец и график, самый известный и значительный из носивших эту фамилию художников.

Питер Брейгель родился предположительно между 1525 и 1530 годами (точная дата неизвестна). Местом его рождения чаще всего называют город Бреда (в современной нидерландской провинции Северный Брабант) или деревушку Брёгел около этого города.

Первоначально фамилия художника писалась Brueghel, и так же она писалась у его детей; однако с 1559 года он начал подписывать свои картины Bruegel. брейгель картина художник

Свою творческую биографию он начал как график. К середине 1540-х годов он попал в Антверпен, где обучался в мастерской у Питера Кука ван Альста, придворного художника императора Карла V.

В мастерской Ван Альста Брейгель работал до самой смерти своего учителя в 1550 году. В 1551 году Брейгель был принят в антверпенскую гильдию живописцев и поступил на работу в мастерскую к Иерониму Коку, печатавшему и продающему гравюры. В мастерской Кока художник увидел эстампы с картин Босха, которые произвели на него такое впечатление, что он нарисовал собственные вариации на темы великого художника.

В 1552--1553 годах по предложению Кока Брейгель совершил путешествие во Францию, Италию, Швейцарию, чтобы сделать серию рисунков итальянских пейзажей, предназначенных для репродукции в гравюре. Был потрясён древними памятниками Рима и шедеврами Возрождения, морскими стихиями и живописными гаванями Средиземноморья. Полагают, что в Риме он работал с миниатюристом Джулио Кловио.

В 1553 году Брейгель женился на дочери своего учителя Ван Альста, Марии (Майкен).

В 1556 году Брейгель работал в Антверпене для печатной мастерской «Четыре ветра», принадлежавшей нидерландскому издателю Иерониму Коку. По рисункам Брейгеля здесь были изготовлены гравюры «Большие рыбы поедают малых» и «Осёл в школе». Желая угодить вкусам богатых заказчиков, Кок даже не гнушался подделывать подписи на гравюрах. Так гравюра «Большие рыбы поедают малых» была продана с подписью знаменитого нидерландского художника Иеронима Босха.

В 1557 году Брейгель написал цикл из семи гравюр со Смертными грехами.

Более 30 из 45 картин кисти Брейгеля посвящено изображению природы, деревни и ее жителей; безликие представители сельских низов становятся главными героями его работ. Никто из художников ранее не осмеливался создавать произведения на подобные темы. Искусство того времени обычно представляло крестьян тупицами, обжорами и пьяницами, склонным к насилию. Таковыми они и изображены в сатирических стихотворениях, рассказах и масленичных пьесах - легко узнаваемыми отрицательными типажами, привычными объектами для насмешек. Брейгель же показывает, что природное, неокультуренное начало является неотъемлемой частью человека.

«Пейзаж с падением Икара» - единственная среди сохранившихся работ Брейгеля на мифологический сюжет. Эта история излагается Овидием в «Метаморфозах»: Икар ослушался своего отца Дедала, когда они бежали с острова Крит, и поднялся слишком высоко к солнцу. Воск, скрепляющий его крылья, растаял, Икар рухнул в море и погиб.

Брейгель, верный своему принципу вуалировать главных участников рассказа, показывает Икара уже тонущим в море: видны лишь его ноги. Других героев - пастуха, пахаря и рыбака - автор изобразил не по своей прихоти, а следуя Овидию: у поэта они остолбенели, увидев «проносящихся вольно по небу» Дедала (его на этой картине нет) и Икара, приняв их за «неземных богов». Но у Брейгеля никто, даже рыбак, ближе всего находящийся к тонущему Икару, не обращает внимания на столь экстраординарное событие, как падение человека с неба в море. Икар явно не является главным героем картины. Он малозаметная деталь в замечательном пейзаже. Для обозрения далекой перспективы художник выбирает очень высокую точку осмотра - выше самой высокой точки местности. Это излюбленный тип композиции Брейгеля - большое пространство, как бы увиденное с вершины, тем не менее, всё написано очень подробно и четко. Взгляд художника оказывается на одной оси с заходящим солнцем. Солнце, его блеск и отражение в просторах моря - вот, пожалуй, главный «герой» произведения.

И неожиданно высятся на фламандском горизонте скалистые хребты. Они часто появляются на картинах Брейгеля, как воспоминание о посещении Италии. Интересно также, что персонажи античного сюжета запечатлены в одежде XVI века, такой прием неоднократно используется в работах мастера. В картине Брейгеля Старшего это обстоятельство подчеркивает вневременность происходящего.

В картину "Битва Масленицы и Поста" (1559, Вена, Музей истории искусств), где запечатлен народный праздник на улицах фламандского городка, он включает множество конкретно-бытовых, метко охарактеризованных эпизодов. Скученная, суетящаяся толпа - ряженые, нищие, торговцы, музыканты, игроки, пьяные, гуляки, монахи, зрители - пульсирует массой разнообразных действий: здесь водят хороводы, танцуют, играют на волынках, мечут кости и т. д. Охваченные неудержимым весельем, люди находятся в непрерывном движении, но за праздничной пестротой чувствуется мудрая философская ирония художника. Брейгель видит не только забавное, но и грубо гротескное: жизнь кажется ему и суетой и мощным источником свободной, поистине природной энергии, причем оба эти начала органически сосуществуют, как в парадоксах народных пословиц. Высоко поднимая горизонт, расширяя таким образом угол зрения, он показывает события с далекого расстояния и тем самым достигает большей всеохватности рассказа, объединения людей в народную массу.

В полной бурного движения, аналогичной по композиции картине. "Игры детей" (1560, Вена, Музей истории искусств) Брейгель также стремится передать жизнь в ее вечном становлении. Перечисление детских забав, осуществляемое с энциклопедической скрупулезностью, в итоге претворяется в образ бытия в целом, его диалектической энергии. Человеческая масса становится наглядным выражением природной стихии.

Обращаясь к национальной традиции, к фольклору и народным пословицам, Брейгель философски переосмысляет их и - подобно Эразму Роттердамскому - создает на основе фольклора панораму современного общества. Различные пороки - скупость, себялюбие, чревоугодие, любострастие и т. д. - воплощаются в образах живых людей, их конкретных поступках ("Фламандские пословицы", 1559, Берлин-Далем, Картинная галерея). Характерен метод Брейгеля: он не навязывает зрителю своих выводов, не выделяя фигуры носителей порока из общего течения деревенской жизни. На тему пороков и добродетелей Брейгель создает и циклы рисунков (1557, 1559), предназначенные для воспроизведения в гравюрах.

В картине «Безумная Грета» (другое название «Сумасшедшая Мэг») старуха, фольклорный персонаж, в латах и со шпагой готовая ринуться в адскую пасть -- преисподнюю лишь бы насытить свою жадность -- олицетворение алчности и порока. В фантасмагорических картинах Питера Брейгеля Мужицкого начала 1560-х годов «Безумная Грета» и «Триумф Смерти» появляется личный оттенок -- осуждение человеческого безумия, алчности и жестокости перерастает в глубокие размышления о судьбах людей, приводит мастера к картинам грандиозным и трагическим. И при всей своей фантастичности они несут в себе острое ощущение реальности. Реальность их -- в необычайно непосредственном ощущении духа времени. Они настойчиво, сознательно воплощают трагизм реальной, современной художнику жизни. И кажется закономерным, что обе эти картины появились в начале 1560-х годов -- в дни, когда притеснения, чинимые испанцами в Нидерландах, достигли высшего предела, когда было совершено больше смертных казней, чем когда бы то ни было в истории страны. Как известно, искусство Артсена надломилось именно в эти годы. Брейгелю же, видимо в связи с испанскими репрессиями, пришлось переехать в Брюссель. Таким образом, в 1561--1562 годах Брейгель впервые в нидерландском искусстве создал композиции, в косвенной, образной форме отражающие конкретные общественные конфликты своего времени.

Безмятежный период творчества Питера Брейгеля (картины-притчи на темы фламандского фольклора) внезапно обрывается в 1561 году, когда художник создает сцены в картине «Триумф Смерти», своей зловещей фантастичностью далеко превосходящие Босха. Скелеты убивают людей, и те напрасно пытаются найти убежище в гигантской мышеловке, отмеченной знаком креста. Небо затягивается красным маревом, на землю выползают мириады диковинных и страшных тварей, из развалин возникают головы, раскрывающие огромные глаза и в свою очередь порождающие безобразных чудовищ, и люди уже не ищут спасения: зловещий гигант вычерпывает из себя нечистоты и люди давят друг друга, принимая их за золото («Безумная Грета», 1562; Антверпен, Музей Майер ван ден Берг). В написанной около 1562 года картине «Триумф Смерти» Брейгель, как бы глядя на мир сквозь призму Босха, создает жуткий «панегирик» Смерти: в зареве пожаров ставшая бесплодной и безлюдной земля, покрытая столбами с колесами пыток и виселицами; на горизонте -- такое же пустынное море с гибнущими кораблями. Впечатление зловещей фантастичности усилено еще и тем, что Питер Брейгель представил Смерть в виде бесчисленных полчищ воинов-скелетов, влекущих толпы людей -- кардиналов и королей, крестьян и солдат, женщин и монахов, рыцарей, любовников, пирующих -- к огромному распахнутому гробу. Человечество перед лицом Смерти по мнению Питера Брейгеля предстает как бессильная множественность слепых частиц в царстве бессмыслицы, жестокости и всеобщей гибели.

«Вавилонская башня» -- знаменитая картина художника Питера Брейгеля. Художник создал несколько картин на этот сюжет. В основе этой работы лежит библейское иносказание о человеческой гордыне. Картина Брейгеля вместе с тем в своей грандиозной и вместе поэтической форме напоена ощущением жизни. Оно в бесчисленных фигурках строителей, в движении повозок, в пейзаже (особенно в изображении расстилающегося по сторонам от башни моря крыш -- небольших, стоящих порознь и вместе с тем тесно друг около друга, отливающих нежными тонами). Здесь Брейгель не только избегает такого эффекта, но идет дальше -- он, для которого природа была несравненно прекраснее человека, ищет теперь в ней человеческое начало. В основу картины положен сюжет из Первой книги Моисея о строительстве Вавилонской башни, которая была замыслена людьми, чтобы достичь своей вершиной неба: «Построим себе город и башню высотою до небес». Мораль сей картины -- бренность всего земного и тщетность стремлений смертных сравниться с Господом. Вавилонская башня Брейгеля вполне отвечает традициям живописного изображения этой библейской притчи: налицо потрясающие воображение масштабы строительства, присутствие огромного количества людей и строительной техники. Известно, что в 1553 году Брейгель побывал в Риме. В картине «Вавилонская башня» Питера Брейгеля легко узнаваем римский Колизей с его типичными чертами римской архитектуры: выступающими колоннами, горизонтальными ярусами и двойными арками. Семь этажей башни уже так или иначе построены, возводится восьмой этаж. Вавилонская башня окружена строительными бараками, кранами, подъёмниками, использовавшимися в те времена, лестницами и строительными лесами. У подножия башни расположился город с оживлённым портом. Местность, где возводится Вавилонская башня, своими равнинами и морем очень напоминает Нидерланды. Изображённые на картине люди -- рабочие, каменотёсы -- кажутся очень маленькими и напоминают своим усердием муравьёв. Гораздо крупнее фигуры инспектирующего строительный объект Нимрода -- легендарного завоевателя Вавилона во II тысячелетии до н. э., по традиции считавшегося руководителем строительства вавилонской башни, и его свиты в левом нижнем углу картины. Низкий, на восточный манер поклон каменотёсов Нимроду -- дань происхождению притчи. На самом деле-здание неровное,стены рушатся.

Поклонение волхвов

Картина «Поклонение волхвов» датируется 1564 годом, в основе создания картины лежит мировой библейский сюжет. В картине «Поклонение волхвов» художник Питер Брейгель в иносказательной форме показал, что рождение ребенка не вызывает радости, если в мире царят война и смерть композиционным центром картины, полностью заполненной людьми, служит печальная фигура Девы Марии с Младенцем на коленях. Она закутана в голубой плащ, и ее лица почти не видно. Ее фигура, написанная в холодных тонах, контрастирует с окружением, решенным в теплых тонах, и потому невольно притягивает к себе внимание зрителя. За ее спиной светлым силуэтом возвышается фигура Иосифа, внимательно слушающего нашептывание случайного прохожего. Перед Марией - трое волхвов. Двое, коленопреклоненные, протягивают Младенцу-Христу свои дары. Выражения их старческих лиц похожи на гримасы. По левую сторону от Мадонны Валтасар. Его темное негритянское лицо резко контрастирует с белыми одеждами. У входа, внутри и вокруг хлева, где Мария произвела на свет Младенца-Христа, толпятся насмехающиеся над событием люди, выражения их лиц крайне жестоко. Среди них много солдат с пиками, острия которых устремлены к небу. Тем самым художник как бы переносит Рождение Христа в современные ему, объятые войной Нидерланды. Художественные образы Брейгеля перегружены смысловым содержанием: намеки на злободневность, библейское иносказание, игра воображения самого художника - все это включается в тесные рамки одного произведения. Творения Брейгеля требуют от зрителя напряженного внимания, тревожат своей неоднозначностью, будят воображение. Все это придает и его хранящейся в Лондонской Национальной галерее картине «Поклонение волхвов» глубочайший смысл. ов 1564

Портрет старой женщины

Времена года 5 сохранилось 2 показываю

Жатва 1565

Сенокос 1565

Картина «Сенокос» из серии пейзажей «Времена года» художника Питера Брейгеля посвящена летним месяцам июню и июлю. Сохраняя всеобъемлющий характер своих панорам, Брейгель в основу каждого художественного решения кладет острое и, в конечном счете, конкретное ощущение реальности. Достаточно вспомнить обращенность в пространство сцены картины «Сумрачный день», посвященной весне; уравновешенность спокойных ритмов картин «Сенокос» и «Жатва»; другую пространственность -- как бы сокращающуюся, сжимающуюся -- осеннего пейзажа и объединение всех композиционных линий вокруг тихо-оживленного городка в картине «Охотники на снегу», чтобы почувствовать, как уже самое существо композиционного строя этих картин призвано выразить состояние природы. Природа Питера Брейгеля и грандиозна и совершенно близка человеку, достоверна. Но было бы неверно видеть в серии картин «Времена года» жизнь одной природы. Созданный в живописных картинах Брейгеля мир заселен людьми.

Перепись в Вифлиеме 1566

Созданная следом за «Временами года», в 1566 году, картина «Перепись в Вифлееме» на известный библейский сюжет, означала рождение искусства, главной темой которого является жизнь народа не в ее вневременном, как бы общечеловеческом аспекте, а в общественном и конкретно-социальном плане. Все картины Питера Брейгеля этого периода творчества впечатляют сознанием достоверности происходящего, и евангельский сюжет, по существу, служит только маскировкой. Евангелисты сходятся в том, что местом рождения Иисуса является Вифлеем. Они должны были указать именно этот город, поскольку он назван ветхозаветными пророками тем городом, из которого явится Мессия. Согласно Луке, Иосиф и Мария, прежде чем последней родить, жили в Назарете. Чтобы объяснить, каким образом Мария, которая вот-вот должна была родить, оказалась в Вифлееме, Лука ссылается на перепись, предпринятую по указу римского императора Августа. Дело в том, что каждый иудей, чтобы зарегис­трироваться, должен был вернуться в свой родной город. Вифлеем был городом Давида, а Иосиф происходил из рода Давида. Потому законопослушный плотник и отправился в это опасное - из-за сроков беременности Марии - путешествие. Собственно, на картине Питера Брейгеля Старшего участие в переписи Иосифа и Марии изображено достаточно символически. Картина «Перепись в Вифлееме» -- яркий пример того, как старые мастера часто использовали евангельские тексты, приспосабливая их к реалиям своего времени. Для Брейгеля этот эпизод евангельской истории явился поводом показать произвол, который чинили в нидерландских деревнях носители власти. Символом этой власти является герб Габсбургов, к роду которых относился правивший в Нидерландах Филипп II Испанский. Герб этого рода Брейгель поместил на стене дома, под крышей которого идет перепись. Оригинальность трактовки Брейгелем этого евангельского сюжета -- как и других в его картинах -- состоит в том, что Святое Семейство совершенно растворилось среди толпы, явившейся на перепись. Такая трактовка главных персонажей и главного действия той или иной истории Евангелия характерна для Брейгеля. В своей картине художник рисует быт нидерландской деревни того времени, и только одна деталь расшифровывает эту картину как евангельский сюжет - осел, на котором едет Мария, сама по себе малоприметная, и вол -- животные, которым, согласно рассказу Протоевангелия Иакова, надлежит присутствовать в Рождестве. Не будь этих деталей, картину Брейгеля можно было бы счесть просто жанровой сценой. Иосиф, эта второстепенная фигура евангельской истории, в отличие от Марии, показанной анфас, изображен со спины, причем так, что большая шляпа с широкими полями (необычная для жителей северных широт) совершенно закрывает его лицо. Но чтобы не оставалось никаких сомнений в том, что это именно Иосиф-Плотник, муж Марии, Брейгель дает ему в руки его профессиональный инструмент - пилу, традиционный атрибут Иосифа. Брейгель своей трактовкой этого сюжета, как и в других случаях, как бы утверждает: Христос здесь и сейчас, Он среди нас, но мы Его не видим, пока Он вне, а не внутри нас. Борьба феодализма и католицизма.

Страна Лентяев 1567

Картина Питера Брейгеля «Страна лентяев» является примером острой сатиры, направленной Брейгелем на нидерландское общество предреволюционных шестидесятых годов. Как и многие другие работы Брейгеля, картина «Страна лентяев» тоже имеет в своей основе пословицу -- нидерл. Geen ding is er gekker dan lu en lekker (дословно: нет ничего более глупого, чем ленивый сластёна). «Страна лентяев» -- сказочная страна, страна с молочными реками и кисельными берегами, широко распространена во многих сказках стран Европы. Стихотворное изложение сказки о вымышленной стране бездельников было дано Гансом Саксом и появилось в 1536 году в Нюрнберге. Возможно, именно оно послужило основой для прозаической интерпретации этой сказки, изданной в Антверпене в 1546 году и имеющей много общего с сюжетной канвой картины Питера Брейгеля. Главные персонажи её -- представители сословий, рыцарь, солдат, крестьянин, и школяр. Дидактический морализирующий смысл произведения совершенно отчётлив и ясен -- остро насмешливое осуждение человеческой праздности и лени. Но вряд ли картина создана как иллюстрация к сказке, её замысел кажется гораздо шире, имеет определённую нацеленность, острое жало, разящее бездейственность и инертность общества, предающегося пустым мечтам о благоденствии. Чтобы попасть в страну лентяев, нужно было проесть проход в горе из каши, изображенной на картине в правом верхнем углу. Попавший в неё сразу замечает жареного поросёнка, бегающего с ножом в спине, плетень из колбасы, покрытую пирогами крышу шалаша и бесчисленное множество других лакомств. На пороге шалаша лежит с открытым ртом человек, только что попавший в страну, ожидая, что ему в рот влетит жареный голубь. В центре картины лежат распластавшись вокруг дерева, словно спицы колеса, три человека, достигшие предела своих желаний. По одежде и предметам им принадлежешим в них можно распознать крестьянина, солдата и школяра или может быть священнослужителя. К стволу дерева приделана, как к подставке, кольцеобразная столешница; она немножко наклонена вперед, но не настолько, чтобы кувшины или тарелки соскальзывали вниз. У подножия дерева спят блаженным сном школяр, подложивший под голову чистые листы бумаги (рядом с которыми лежит и книга), крестьянин с цепом, солдат с длинным турнирным копьем. Школяр, в белой рубахе и охряно-красных штанах, растянулся на своем подбитом мехом плаще. Крестьянин довольствуется простой одеждой жнеца. Солдат, чья латная рукавица валяется рядом в траве, облачен в кюлоты темно-красного цвета с черными поперечными полосами; почти такого же цвета и подушка, на которой нежится его голова. Земля медленно поворачивается, и три персонажа вместе с ней -- как фигурки на карусели, как лотерейное колесо. Они нисколько не беспокоятся ни о погоде и видах на урожай, ни об арене для ристалищ, ни о пюпитре и перьях. Они спят, дремлют или просто отдыхают, грезят, устремив мечтательный взгляд в облака. Они спят в мире и покое -- вокруг дерева, на буйно разросшейся траве. Когда они проснутся от нежных звуков музыки, им достаточно будет открыть рот, зевнуть -- и на столе снова появится множество всяких вкусных блюд. Их тела образуют приятную для глаз гирлянду. Их укачивает легкий ветерок сиесты. Сама земля служит им мягкой постелью. Поверхность грунта скорее легко поддерживает их, как вода отдыхающих пловцов, нежели испытывает давление их веса. Тарелка с едой на постеленной прямо на земле белой скатерти приготовлена для четвертого гостя. Мимо «кактуса», целиком состоящего из золотистых булок, пробегает поросенок -- уже зажаренный, с кухонным ножом, заткнутым за пояс. По траве семенит на маленьких ножках яйцо, сваренное всмятку, с предусмотрительно воткнутой в него ложечкой. Некий кавалер, облаченный в часть рыцарских доспехов и устроившийся под навесом, который сплошь усеян сладкими пирогами, глотает жареного жаворонка -- лакомая птичка свалилась ему в рот прямо с неба. Так и живут в Стране лентяев: незаметно переходя от отдыха к подкреплению сил и от подкрепления сил -- к отдыху. О сказочной сытости, которую Питер Брейгель изобразил в 1567 году на своей картине «Страна лентяев», в то время не могло быть и речи. Герцог Альба вошёл во главе испанских войск в Нидерланды. На картине изображена не более чем утопия благополучной жизни. Замечательная по своей простоте композиция в центре картины, символизирующяя колесо фортуны, только усиливает это впечатление. Одновременно чувствуется и некая ирония от происходящего, ведь обжорство и леность считались пороками во все времена.

Крестьянская свадьба 1568

Крестьянский танец

Картина «Крестьянский танец». В 1567-1569 годах Питер Брейгель исполнил ряд картин на темы народной жизни («Крестьянский танец», «Крестьянская свадьба» -- обе в Музее истории искусств, Вена). По всей видимости, Брейгелю удалось создать одну из самых своих лучших жанровых работ -- «Крестьянский танец». Ее сюжет не содержит иносказания, а общий характер отличается замкнутым в себе пафосом и жесткой рациональностью. Художника интересует не столько атмосфера крестьянского празднества или живописность отдельных групп, но сами крестьяне -- их обличье, черты лица, повадки, характер жестикуляции и манера двигаться. Грузные и сильные фигуры крестьян изображены в несвойственных Брейгелю крупных масштабах, создавая собой стихию и естественную мощь природы. Каждая фигура размещается в железной, пронизывающей всю картину системе композиционных осей. И каждая фигура кажется остановленной -- в танце, споре или поцелуе. Фигуры словно вырастают, преувеличиваются в своих масштабах и значительности. Обретая почти сверхреальную убедительность, они наполняются грубой, даже безжалостной, но непреклонно внушительной монументальностью, а сцена в целом претворяется в некий сгусток характерных черт крестьянства, его стихийной, могучей силы. В этой картине рождается конкретный по своему методу бытовой крестьянский жанр. Но, в отличие от позднейших работ такого рода, Брейгель сообщает своим образам исключительную мощность и социальный пафос. Когда писалась эта картина, было только что подавлено сильнейшее восстание народных масс -- иконоборчество. Отношение к нему Брейгеля неизвестно. Но это движение было от начала до конца народным, оно потрясло современников очевидностью своего классового характера, и, надо полагать, стремление Брейгеля сконцентрировать в своей картине главные, отличительные черты народа стоит с этим фактом в прямой связи (показательно, что перед смертью он уничтожил какие-то рисунки, имевшие, видимо, политический характер). Связано с иконоборчеством и другое произведение Брейгеля -- «Крестьянская свадьба» (Вена). Здесь острота видения народного характера еще более повысилась, главные фигуры обрели еще большую, но уже несколько преувеличенную мощь, и в художественной ткани картины возродилось иносказательное начало (Трое крестьян с ужасом или с недоумением смотрят на стену, предполагаемую спереди, за пределами картины. Возможно, это намек на библейский рассказ о пире Валтасара, когда на стене явились слова, предрекающие гибель тем, кто похитил из храма сокровища и пожелал выйти из своего ничтожного состояния. Напомним, что восставшие крестьяне, боровшиеся с католичеством, громили католические церкви.). Оттенок некоторой идеализации и несвойственной Брейгелю мягкости имеет даже в себе привкус горького сожаления и доброй человечности -- качеств, которых не было в ясном и последовательном «Крестьянском танце». Некоторый отход от принципов и идей «Крестьянского танца» можно обнаружить и в рисунке «Лето» (Гамбург), на первый взгляд близком названной картине. Впрочем, полный отход от прежних надежд совершился несколько позже, когда мастер создал ряд мрачных и жестоких картин («Мизантроп», 1568, Неаполь; «Калеки», 1568, Лувр; «Разоритель гнезд», 1568, Вена, Музей), и в том числе знаменитых «Слепых» (1568; Неаполь, музей Каподимонте). Косвенно они связаны с первым кризисом в развитии нидерландской революции.

Калеки

В 1568 году Питер Брейгель создал свои последние известные произведения: «Калеки» (Париж, Лувр), «Притча о слепых», «Мизантроп» (оба -- Неаполь, Музей Каподимонте), «Разоритель гнёзд», «Буря» (оба -- Вена, Музей истории искусств), «Сорока на виселице» (Дармштадт, Музей городского собрания). Картина «Калеки», переданная в Лувр в 1892 году, относится к этим последним работам художника. Через год после ее написания Питер Брейгель умер. Уродливый и страшный мир возникает перед глазами зрителя. На фоне зеленой травы теснятся жалкие калеки, человеческие обрубки, некогда бывшие полноценными людьми. В их глазах светятся недоверие, непонимание, обида и постоянная гнетущая боль. А красные кирпичные стены, намертво стискивающие пространство, еще больше усиливают ощущение трагичности происходящего в мире. Питер Брейгель в своей картине «Калеки» создает не аллегорию, не отвлеченный философский образ мироустройства, а в жестокой манере показывает трагедию отдельных людей, как назидание всему человечеству.

Притча о слепых

Картина «Притча о слепых». Гениальный дар обобщения и умение выразить драматическую коллизию или иносказание через ритмику жестов и движения достигли своей вершины в картине Питера Брейгеля «Притча о слепых». В разных стадиях падения фигур слепых, следующих за слепым же и споткнувшимся поводырем, в неумолимой логике этого падения, в лицах-масках с пустыми глазницами, смотрящих на ясный дневной свет, воплотился образ человечества, спотыкающегося во тьме. Это ясное и трагическое осознание неизбежности судьбы и времени, чувство грандиозности мироздания и понимание истинного места человека в нем, делают Брейгеля одним из величайших художников-мудрецов в искусстве Северного Ренессанса. Источник сюжета -- Евангелие от Матфея (15, 12-19). На картине Брейгель изобразил шестеро слепых, которые цепочкой двигаются вперёд, держась друг за друга. Идущий первым слепой поводырь оступается и вместе с посохом падает в яму. Следующий за ним слепой, падает на него. Третий, связанный со вторым посоха, тоже последует за своими предшественниками. Пятый и шестой ещё ни о чем не догадываются, но им неминуемо быть в яме следом за их спутниками. Считается, что сюжет картины основан на библейской притчи о слепых: «Если слепой ведёт слепого, то оба они упадут в яму». Лица наискось пересекающих полотно нищих-слепцов нечеловечески уродливы и при этом реальны. Взгляд зрителя, словно обгоняя их, перескакивая с одной фигуры на другую, улавливает их последовательное изменение -- от тупости и животной плотоядности через алчность, хитрость и злобу к стремительно нарастающей осмысленности, а вместе с ней и отвратительному духовному уродству обезображенных лиц. И чем дальше, тем очевиднее духовная слепота берет верх над физической и духовные язвы обретают все более общий, уже всечеловеческий характер. По существу, Брейгель берет реальный факт. Но художник доводит его до такой образной концентрации, что тот, обретая всеобщность, возрастает до трагедии невиданной силы. Только один, падающий слепец обращает к нам лицо -- оскал рта и злобный взгляд пустых влажных глазниц. Этот взгляд завершает путь слепцов-- жизненный путь людей. Но тем более чист -- безлюден и чист -- пейзаж, перед которым спотыкается один слепец и которого уже не заслоняет другой. Деревенская церковь, пологие холмы, нежная зелень деревьев у Брейгеля полны тишины и свежести. Лишь сухой безжизненный ствол вторит своим изгибом движению падающего. Мир спокоен и вечен. Человечна природа, а не люди. И Брейгель создает не философский образ мира, а трагедию человечества. И хотя он старается придать своей картине строй ясный и холодный, ее цвет -- стальной, но с нежным сиреневым дрожащим отливом-- выдает ее трагическую и напряженную безысходность. В картине Питера Брейгеля «Притча о слепых» чувствуется философское неприятие религиозного и политического фанатизма. Христос сказал, имея в виду фарисеев: «Если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму». Эта притча о человеческой глупости неоднократно встречается в писаниях гуманистов, и мы знаем по меньшей мере еще об одном более раннем обращении к этому сюжету, но трагическая глубина и убедительность образа, созданного Брейгелем, придает этой теме особую силу воздействия. Слепые не ведают, куда идут сами и куда ведут других. Картина Брейгеля является вечным предостережением людям, дабы они одумались, открыли глаза, не поддавались слепому фанатизму, способному обречь народ на гибель.

Мизантроп

Картина датирована 1568 г. Изображает монаха, у которого мальчишка, незаметно подкравшись сзади, срезает кошелек (рис. 410). Вдали виднеются пастух и овцы. Вор-мальчишка заключен в странную прозрачную сферу с крестом -- частый мотив в творчестве Брейгеля и других близких ему художников. Прозрачная сфера имеет множество символических значений, но в данном контексте, вероятно, имеется в виду суетность жизни (известна фламандская пословица: "Чтобы пройти сквозь мир, человек должен согнуться"). На этом основании картину относят к аллегориям "Перевернутого мира" (см. также "Суета сует"). Перед стариком-монахом (имеющим толстый кошелек) на дороге -- три металлические колючки. На горизонте за пастухом (в котором можно увидеть намек на "Доброго пастыря") видна ветряная мельница -- символ Фортуны. Под фигурами крупными буквами по-фламандски написано: "Так как мир столь коварен, я иду в траурных одеждах" (предполагается позднейшее происхождение надписи). Идея картины достаточно проста, что не часто бывает у Брейгеля: мизантроп не так уж свят, скорее лицемерен, а вор, скорее всего, будет наказан (сравн. "Притча о слепых"; "Дурной пастырь"; "Безумная Грета"; "Разоритель гнезд"; "Страна лентяев").

Сорока на виселице последняя картина г.1568

Картина «Сорока на виселице» или «Пляска под виселицей» -- последняя картина Питера Брейгеля. В картине «Сорока на виселице» сплелись и последние разочарования художника, и стремление возвратиться к былой гармонии, и сознание невозможности такого возвращения. Высоко взнесенная над миром точка зрительского обзора; крестьяне, легкомысленно пляшущие подле гигантских врат виселицы; далекий и непостижимый пейзаж, напоенный прозрачной солнечной пылью составляют тонкое своеобразие этой картины. Питер Брейгель очень высоко ценил картину «Сорока на виселице» и завещал ее своей жене Мейкен Кук. Эта картина у современников Брейгеля имела второе название -- «Пляска под виселицей». Биограф Брейгеля Карель ван Мандер в своей «Книге о живописцах» дал простодушно-наивное истолкование сюжета: "Своей жене он отказал картину, изображающую сороку, сидящую на виселице, где под сорокой он разумел сплетниц, которых обрекали на виселицу". Однако это довольно узкое истолкование произведения. Изображённые Брейгелем персонажи не ужасаются, увидев виселицу, они давно к ней привыкли.Собственно, обозначившаяся еще в начале века тяга к реалистической конкретизации творческого метода, слившись с глубокими философскими воззрениями художника, принесла грандиозные плоды. Влияние живописи Брейгеля сказалось косвенно в формировании мировосприятия, отражающего буржуазное развитие общества. Вместе с тем разложение ренессансной универсальности, всеобщности в истолковании и отражении жизненных явлений придает этим новым методам черты мелочности и духовной узости. Фламандская жанровая живопись в последней трети 16-го века переживает расцвет, но произведения ее лишены внутренней значительности.

Размещено на Allbest.ru