Искусство Древнего Рима

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Живопись

1. Монументальная живопись

2. Римский иллюзионизм

3. Живопись древнего Рима

4. Живописные портреты

Заключение

Список источников

Введение

О древнеримском искусстве можно говорить начиная со IIв. до н.э. Республиканский Рим, представлявший собой сильную военно-политическую машину, стремился не к созерцательному познанию, а к практическому обладанию миром. В своем развитии по восходящей линии, достигшем апогея с завоеванием Апеннинского полуострова и с началом римской экспансии в Средиземноморье, он не только не предоставляет места эстетическому опыту в системе ценностей своей культуры, но намеренно и упорно не хочет его признавать. Только архитектура имеет право на признание - и то главным образом как средство, пригодное для использования в целях управления общественными делами, и как военная инженерия, необходимая для ведения войн. Даже древнеримская религия не переводит вначале представление о божественном в осязаемые чувством образы, ведь речь идет не о созерцании, а о благочестии, pietas, для выражения которого не требуется торжественности храма или наличия жертвенника. При отсутствии эстетической традиции шли образа, связанного с представлением о природе и священном, все то, что относится к изобразительности, будь то этрусское или греческое искусство, считается чуждым и, следовательно, опасным для сохранения суровой, жесткой традиции древнеримского образа жизни.

Древнеримский гражданин -- это солдат и политик. Искусство как низкое ремесло недостойно его. Оно может только отвлечь его от прямых гражданских обязанностей. Таков главный довод грубых выпадов Катона против искусства. Но на все это можно было взглянуть и с иной точки зрения. Если искусство является уделом других народов, которых римляне покоряли себе, то произведения искусства, поставлявшиеся в Рим в качестве военной добычи, могли с полным правом считаться также наградой победителю.

По сравнению с тем, что известно о древнеримских скульптуре и архитектуре, наши знания о живописи Древнего Рима бесконечно малы. Почти все дошедшие до нас произведения принадлежат к жанру настенной росписи, причем подавляющее большинство их обнаружено либо при раскопках Помпеи, Геркуланума и других поселений, погибших при извержении Везувия в 79г. н.э., либо найдены в Риме и его окрестностях. Они принадлежат к узкому промежутку времени, продолжительностью менее двух столетий. Никто не станет отрицать, что это был период, когда копировались греческие образцы, ввозились греческие работы и приезжали греческие мастера. Но «Битва при Иссе» является одним из немногих тому свидетельств.

В нашей работе хотелось бы подробнее остановиться на живописи того времени. Что мы естественно и сделаем…

Живопись

1. Монументальная живопись

Так как в древнеримской архитектуре стене отводится роль разграничителя пространства; кроме того, она оказывает воздействие на находящуюся перед ней воздушную среду. Точно так же дно бассейна, благодаря прозрачности воды, обуславливает цвет водной глади. Пластические свойства стены зависят не только от ее архитектурного построения, но и от пластического декора снаружи и художественной росписи внутри. Поскольку стена воспринимается не как застывшая твердь, а как определенное пространство, имеющее воображаемую глубину, то ничего нет удивительного в том, что на ней пластически или художественно изображаются различные аспекты бытия природы, исторические или мифологические эпизоды. Стена сохраняет характер предположительно существующего или воображаемого пространства. Это экран для проецирования различного рода образов. Изображения, архитектурные или сюжетные, обуславливаются как плоскостными свойствами стены, так и полетом фантазии художника, основывающегося именно на том, что находящееся перед ним пространство носит воображаемый характер.

Типичным примером является построенный во времена Августа Алтарь Мира, на четырех сторонах которого помещены рельефы с растительными мотивами, завитками (веток аканта) и различными фигурами. Наиболее выступающие части барельефа взаимодействуют с окружающим пространством, светом, воздухом; промежуточные и более глубокие слои способствуют иллюзорному разрушению физической плоскости и созданию воображаемой глубины, неизбежно ограниченной плитой алтаря. Ветви аканта хотя и даны в виде рельефа, но вместе с тем построены в виде ритмических украшений стены, то есть, приведены в соответствие с ее плоскостью. Последняя выступает, таким образом, как соединительная мембрана между естественным пространством, и пространством воображаемым.

Для пластических украшений используется также техника стукко, особенно подходящая для получения более тонких светотеневых и художественных эффектов. Техника эта очень древняя, она была известна уже египетским и критским мастерам. Состоит она в использовании смеси извести с мраморной пылью. Практически это та же самая смесь, которая использовалась в Греции в качестве последнего слоя, которым покрывались архитектурные детали, и скульптура и который служил основой для нанесения красок. При корпусном нанесении на поверхность, то есть в виде слоя значительной толщины, смесь эта поддавалась лепке и использовалась для создания рельефных изображений, которые формуются непосредственно на стене, пока смесь еще не застыла. По высыхании и затвердении поверхность приобретает шелковистость, чувствительную к малейшим изменениям освещения, и имеет вид монохромной живописи. В самом деле, по своим пластическим свойствам стукко скорей приближается к живописи, чем к рельефу. Это находит свое отражение как в быстроте лепки (легкими касаниями шпателя), так и в нежных, сочных светотеневых переходах. И действительно, техника стукко применяется вместо живописи там, где из-за влажности или слабой видимости нельзя прибегнуть к настенной росписи. Типичным ее примером является великолепное украшение подземной базилики Порта-Маджоре в Риме.

Древнеримская настенная живопись зависит, несомненно, от эллинистических образцов. Последние почти полностью утрачены, в то время как в постройках Помпей и Геркуланума, погребённых под пеплом Везувия в 79 г. н.э., многие помещения в целости сохранили настенные росписи.

Различаются примерно четыре стиля настенных росписей.

1. Первый, имеющий, несомненно, восточное происхождение, состоит из простых раскрашенных четырехугольников, имитирующих мрамор, дешевым заменителем которого они и являются. Окраска стен придает внутреннему помещению особое цветовое звучание.

2. Второй стиль отличается более сложным характером: в верхней части стены, над цоколем, изображается архитектурная перспектива, в которую вписываются «картины» с сюжетами преимущественно на мифологическую тему, фоном для которых служат архитектурные или пейзажные построения.

3. Третий стиль, так называемый «плоскостный», сохраняет сложные архитектурные построения, но изображаемые здания носят фантастический характер. К тому же они отличаются графичностью и вместе с тем нежностью колорита. В этих изображениях, совершенно не претендующих на иллюзорность изображения, встречаются вставки, зачастую черного блестящего цвета, на которых художник быстрыми, короткими, энергичными мазками изображает маленькие, словно парящие в воздухе, фигурки. Назначение перспективного обрамления заключается главным образом в том, чтобы поместить картины с изображением фигурок в определенной глубине и не дать им слиться с плоскостью стены.

4. Четвертый стиль, появляющийся лишь в последние годы существования Геркуланума и Помпей, вновь обращается к архитектурно-перспективным построениям второго стиля, отличаясь, однако, от последнего более интенсивным колоризмом и более сложной конструктивной организацией, непосредственно связанной подчас с декорациями театральной сцены.

2. Римский иллюзионизм

Примером преобладавшего в те времена стиля служит роспись, украшающая один из углов «комнаты Иксиона» в раскопанной в Помпее «доме Веттиев» -- Здесь все иллюзорно: и стены, раскрашенные под мраморные плиты, и окантованные, как бы заключенные в рамы, мифологические сцены, создающие впечатление вставленных в стену картин, написанных на деревянных досках, и открывающийся за нарисованными окнами вид на фантастические архитектурные сооружения -- все это напоминает несколько нестройное слияние тем, исполняемых разными музыкальными инструментами. Архитектурные фрагменты тоже отличаются какой-то странной и нереальной живописностью, воспроизводящей, по-видимому, театральные задники того времени. Искусная имитация различных материалов и отдаленных пейзажей создает иллюзию реального трехмерного пространства, но при первой же попытке проанализировать, как соотносятся элементы этой «трехмерной» картины, мы начинаем понимать, что римский художник не имел отчетливого представления о том, как передать глубину пространства, что выстраиваемая им перспектива бессистемна и внутренне противоречива. По сути, он никогда не приглашает нас «войти» в создаваемое им пространство. Подобно некоей обетованной земле, оно всегда остается недосягаемым, лежащим по другую сторону от нашего мира.

Когда место архитектурных композиций занимает пейзаж, неукоснительное соблюдение законов перспективы становится не столь важным, и достоинства, свойственные методу, применяемому римскими художниками, начинают перевешивать его недостатки. Это особенно хорошо заметно в знаменитых «пейзажах с Одиссеем» -- длинной ленте пейзажа, поделенной пилястрами на восемь отрезков. На каждом из них изображен эпизод из странствий Одиссея (Улисса). Воздушные, голубоватые тона создают чудесное чувство залитого светом пространства. Оно как бы обволакивает и связывает воедино все, что существует в этой теплой, волшебной средиземноморской стране, где фигуры людей кажутся не более чем случайностью. Лишь при более пристальном рассмотрении мы понимаем, насколько хрупка эта гармония даже в столь совершенном произведении: обратив внимание на детали пейзажа, мы найдем его таким же претенциозным, как и опоминавшееся выше архитектурные фантазии. Его единство проистекает не из композиции, а из поэтического настроения.

Вилла мистерий. Существует все же один уникальный для древнеримской живописи памятник, который поражает нас великолепием замысла и единством стиля: это огромный фриз в одном из помещений «Виллы мистерий» поблизости от Помпеи. Художник разместил изображенные им фигуры на узком зеленом основании. Фоном для них служат повторяющиеся красные панели, разделенные черными полосами -- что-то вроде кадров диафильма, где разыгрывается какое-то странное и торжественно-скорбное обрядовое действо. Кто они, в чем состоит смысл этого цикла? Многое остается загадкой, но очевидно, что здесь изображены различные ритуалы из дионисийских мистерий -- древнего полутайного культа, завезенного в Италию из Греции. Две реальности-- действительная и мифологическая -- как бы сливаются здесь воедино. Их взаимопроникновение мы ощущаем во всех фигурах, в которых действительно чувствуется нечто общее -- благородство осанки и выразительность поз, изумительное мастерство, с которым выписаны тела и драпировки, а также увлеченность, с которой они участвуют в разыгрываемой мистерии. Многие позы и жесты позаимствованы из греческого изобразительного искусства классического периода, но в них нет вторичности-- следствия углубленного изучения предшествующих образцов -- и связанной с этим некоторой неестественности, которая свойственна тому, что мы зовем классицизмом. Исключительный дар проникновения в суть художественного образа позволил художнику наполнить прежние формы новой жизненной силой. Вне зависимости от того, каким образом его творчество связано с не дошедшими до нас работами знаменитых греческих художников, он является их законным наследником, подобно тому как писавшие на латинском языке выдающиеся древнеримские поэты эпохи принципата Августа -- такие как Вергилий, Гораций, Овидий и другие -- являются истинными продолжателями греческой поэтической традиции.

3. Живопись Древнего Рима

живопись древний мир настенный

Хотя из источников известно, что в Древнем Риме существовала станковая живопись, дошедшими до нас образцами древнеримской живописи являются лишь изображения, включенные в настенные росписи, выполненные главным образом в двух городах Кампании -- Помпеях и Геркулануме.

В Iв. до н.э. древнеримская живопись отходит от этрусской традиции, с которой она была до этого связана, и обращается к греческим образцам. Один из художников, называющий себя «афинским», оставляет свою подпись под монохромной картиной на мраморе «Женщины, играющие в кости». На ней изображены несколько тонко прорисованных и покрытых слоем краски женских фигур, навеянных изображениями с аттических белофонных ваз. С более поздними эллинистическими образцами связаны эпизоды настенных росписей с изображением, например, обряда бракосочетания в «Свадьбе Альдобрандини», возведенные в конце XVIв. в ранг шедевра после их обнаружения при раскопках. Это, скорей всего, произведение хорошего копииста, который свободными, сочными мазками передает плавные движения фигур, хотя при этом, возможно, и не схватывает пространственно-композиционное единство оригинала. Для древних живопись являлась средством передачи образов и, как таковая, не должна была обладать корпусностью и пластической грузностью. Она сводилась к уравновешенности цветовых пятен, света и тени. То, что ее тематика восходила к определенным образцам, часто воспроизводимым по памяти и с некоторыми отклонениями, вело к эскизности, беглости в работе и быстроте исполнения.

Однако не следует путать, как это часто случается, этот обобщенный стиль работы, отличавшийся быстротой и зависимостью от известных образцов, с современным импрессионизмом, стремящимся к абсолютно непосредственной передаче зрительных впечатлений. Рассмотрим, например, первую попавшуюся группу, «Гермафродит и Силен» из дома Веттиев. Живописный язык отличается здесь эскизностью, живостью и подчеркнутостью интонации, но служит для иллюстрации весьма условной схемы. Живопись эта основана на противопоставлении пятен, но контраст между светлым пятном тела Гермафродита и темным пятном тела Силена определяется традицией, принятой среди художников, изображавших в светлых тонах нежные тела женщин и юношей и в коричнево-красноватых тонах -- атлетов и стариков. Условны также жесты действующих лиц и фон, обобщенно и почти символически изображающий деревья и архитектурные конструкции. Такой же характер носят даже белые блики на выступающих скулах Силена. Художник стремится не к выдумке, а к живому и точному повторению известного образа. Перед нами не творец, а музыкант, педантично следующий указаниям партитуры.

В вилле «Мистерий» близ Помпей великолепно сохранился большой фриз, изображающий, по всей вероятности, ритуальное поклонение культу Диониса. Фигуры вырисовываются на фоне красной стены, которая подчеркивает их точные, ясные контуры, навеянные классической простотой. Но сам контур является не столько линией, нарисованной на поверхности стены, сколько границей между двумя цветовыми зонами, от которой в значительной мере зависит их соотношение. Колористическая гамма построена на легких, слитных, прозрачных цветах. Применяя резкие контуры, художник стремился не к обозначению рельефности тел или их анатомии, а к фиксации, путем проецирования на плоскость стены, бесплотных образов, вылепленных игрой света и тени.

О римском происхождении указанных росписей, основанных на подражании эллинистическим образцам, свидетельствует, как правило, их подчеркнуто натуралистическая трактовка, которая проявляется не столько в повышенном внимании к правдоподобию изображения, сколько в огрублении образа, мало чем отличающегося от подобных же образов в этрусской живописи. В пейзажах и, особенно в портретах образ, хотя и не зависит от впечатления или ощущения, непосредственно полученного от созерцания натуры, тем не менее, утрируется для большего правдоподобия. Возьмем, например, «Морской порт». Он изображен сверху и похож скорей на план: здания и корабли распределены на нем, как на топографической карте, отблески света не имеют никакого отношения к реальному освещению, это всего лишь прием для иллюзорного оживления изображаемых явлений. В изображении сада на вилле Ливии в Риме мы находим настоящий «инвентарь» растений, воспроизведенный художником по памяти: ему хорошо известна форма каждого отдельного дерева или куста, и он с уверенностью ее воспроизводит. Но то, что уточняется быстрыми цветовыми мазками, -- это не предметы, находящиеся перед глазами художника, а лишь представления о них. Художник, таким образом, воплощает в красках не пейзаж, написанный с натуры, а умозрительный образ природы, для передачи которого особенно подходит та обобщающая, беглая и эскизная техника, в задачу которой не входит непосредственное общение с изображаемыми предметами. Эта техника становится еще более беглой и насыщенной в раннехристианских росписях катакомб, где чисто символические изображения святых не имеют никакой связи с реальным миром.

При создании портретов художник также отталкивается от определенного «типа», который затем наделяется специфическими особенностями, вызывающими представление об индивидуальных чертах того или иного лица. На небольших досках, которые в I -- Vвв. в Египте помещали вместе с мумией в саркофаг (так называемые «фаюмские портреты»), лица чаще всего изображались в фас с широко раскрытыми глазами, как бы свидетельствовавшими об их жизни. Но только выделение той или иной физиономической особенности вызывало в памяти реальный облик умершего. Подобный метод изображения отталкивался, очевидно, не от «натуры», а от представления о типе лица, с тем, чтобы приблизиться затем к «натуре». Движение шло, таким образом, от общего к частному, но не вступало в контакт с реальностью.

4. Живописные портреты

Согласно сообщению Плиния, живописный портрет был широко распространен в Древнем Риме еще во времена республики, однако ни одного такого произведения до нас не дошло. Зато в распоряжении искусствоведов имеется достаточно полная группа портретов из Фаюмского оазиса в Нижнем Египте. Этим мы обязаны сохранившемуся до времен Римской империи (а может быть и возродившемуся) древнеегипетскому обычаю прикреплять портрет умершего к его завернутому в ткань мумифицированному телу. Удивительная свежесть их красок объясняется тем, что они выполнены в отличающейся чрезвычайной долговечностью технике энкаустики, в соответствии с которой краситель разводится в жидком воске. Такую краску можно сделать матовой и густой, как масляная, и наоборот -- заставить ложиться тонким, прозрачным слоем. Лучшие из этих портретов, отличаются непревзойденными смелостью, непосредственностью и уверенностью мазка. Изображенный на нем темноволосый мальчик кажется живым -- столь осязаемо воплотили правду жизни лучистые краски художника. Особо выделены глаза. В какой-то мере стилизованы и некоторые другие черты, но к счастью, в данном случае это не сказалось на качестве портрета, а лишь подчеркивает детскую привлекательность безвозвратно утраченного родителями ребенка.

Заключение

Из всех цивилизаций древнего мира римская известна нам лучше других. Римляне оставили обширное литературное наследие, позволяющее проследить историю Древнего Рима во всем изобилии подробностей, которые не перестают нас восхищать. Но, как это ни парадоксально, труднее всего найти ответ на вопрос: «Что представляет собой искусство Древнего Рима?» Римский гений, столь явно распознаваемый в любой другой области человеческой деятельности, становится удивительно неуловимым, стоит нам задуматься над тем, существовал ли вообще стиль в искусстве, присущий именно Древнему Риму. В чем тут причина? Наиболее очевидное объяснение кроется в том, что римляне преклонялись перед греческим искусством всех эпох и направлений. Они тысячами вывозили из Греции созданные там оригиналы и копировали их в еще большем количестве. Вдобавок то, что создавалось в самом Риме, было явным подражанием греческим образцам, а многие работавшие там скульпторы и художники, начиная с времен республики и заканчивая эпохой крушения империи, были греческого происхождения. Однако если отвлечься от различий в тематике, то остается непреложным тот факт, что все произведения искусства, созданные в подражание греческим, ощутимо отличаются от последних, обладая явно выраженными «негреческими» чертами, предполагающими совершенно иные цели и задачи. Поэтому было бы правомерно оценивать искусство Древнего Рима в соответствии с критериями, применимыми для Древней Греции. Римская империя была в высшей степени сложным, неоднородным и открытым обществом, впитывавшим и переплавлявшим национальное и региональное в обще римское, являющееся одновременно и разнородным, и единообразным. Черты римского искусства, свойственные именно Риму, скорее могут быть обнаружены в этом разностороннем его характере, нежели в единстве и последовательности художественной формы.

Список источников

1. http://www.bibliotekar.ru/zh-OsnovyIstorii/index.htm - онлайн книга «Основы истории искусств» Х. В. Янсон, Э. Ф. Янсон.

2. http://www.phenomenonsofhistory.com/site/?p=2156 - специализированный сайт «Феномен истории» - «Живопись древнего Рима»

Размещено на Allbest.ru