Сантьяго Калатрава

Размещено на http://www.allbest.ru/

Сантьяго Калатрава

Петербургский Государственный музей Эрмитаж стремится добавить к своему образу необъятного хранилища сокровищ истории мирового искусства новые оттенки - представить себя и как арт-пространство, выставляющее актуальное искусство и современное искусство. Как одно из свидетельств нового имиджа вполне можно рассматривать и цикл архитектурных выставок «Эрмитаж 20/21». В собрании музея имеется огромная коллекция архитектурных графических работ, охватывающая период с XVII по XIX век. Однако этого Эрмитажу недостаточно, и в конце июня будет открыта первая ретроспективная выставка, посвящённая творчеству именно современного архитектора. Её главным героем выбран архитектор испанского происхождения, инженер, скульптор и живописец Сантьяго Калатрава (Santiago Calatrava, 1951). Директор музея Эрмитаж проводит прямые параллели между Калатравой и Санкт-Петербургом, говоря, что российской столице мостов никто не подходит так хорошо, как один из лучших мастеров мостов на рубеже XX и XXI веков. Как это характерно для архитектурных выставок XXI века, посетителям представляются не только макеты наиболее известных зданий Калатравы и информация о его проектах, но также созданные архитектором именно для ретроспективы крупноформатные картины и скульптурные работы. Если в Эрмитаже это первая выставка, посвящённая современной архитектуре, то для самого Калатравы это отнюдь не первая экспозиция в музее. В 2003 году в нью-йоркском музее Метрополитен состоялась выставка «Сантьяго Калатрава. Скульптура в архитектуре», ставшая самой большой экспозицией, которую музей посвящал какому-либо ныне живущему архитектору.

Директор музея Эрмитаж сказал о выставке Калатравы, что это мост из Петербурга XIX века в новое тысячелетие. Однако истины ради следует добавить, что этот мост в большой степени обрывается в первом десятилетии XXI века. Калатрава принадлежит к числу тех архитекторов конца ХХ и самого начала XXI века, на деятельность которых непоправимо повлиял глобальный экономический кризис, и о его карьере, которая, конечно, ещё совсем не закончилась, можно всё же говорить как о докризисном явлении, характерном для «жирных» лет. Такие архитекторы, как он, принадлежат прошлому и с трудом включаются в парадигму архитектуры в новой экономической ситуации, направленную на социальную ответственность, энергоэффективность, принятие на себя роли куратора общественных процессов, командную работу. Сантьяго Калатрава - скорее воплощение определения гения ХХ века, воспринимающего архитектуру как индивидуальное художественное творчество, а не как проект коллективных исследований. К тому же его вполне можно назвать Леонардо да Винчи рубежа ХХ и ХХI веков в архитектуре, способным проявить себя и как архитектор, и как инженер, и как художник.

Сантьяго Калатрава архитектур Эрмитаж

Первая натура - художник

Сам Калатрава называет себя художником, и не только потому, что он уже в ранние школьные годы овладел основами искусства и только позднее принял решение в пользу изучения архитектуры, прочитав о том, как Ле Корбюзье сумел чудесным образом объединить творческие способности архитектора, скульптора и художника. И не потому, что испанец вплоть до сегодняшних дней продолжает заниматься живописью и созданием скульптурных объектов, главным местом экспонирования которых стала его вилла в Цюрихе. Он считает, что архитектура - это высшая форма искусства, ссылаясь на то, что исторически архитектура всегда воспринималась как принадлежащая миру искусства дисциплина. Калатрава, говоря о разных аспектах своего проекта, неустанно ссылается на работы художников и скульпторов, и свой подход к архитектуре сравнивает с их художественными достижениями. Он также признаёт, что зачастую справляется с архитектоническими проблемами, вдохновляясь теми способами, какими художники решали свои творческие задачи. Для Калатравы существенна иррациональная и поэтическая природа архитектуры, а это стало настоящей роскошью, которую очень редко могут позволить себе современные архитекторы в новой мировой экономической ситуации.

Художественный музей Milwaukee в Висконсине

Эстетика его построек и производимое ими эмоциональное впечатление часто воспринимаются как самостоятельная ценность, за которую можно простить и громадные издержки на постройку и эксплуатацию, и нюансы непрактичности, и порой даже совсем не безупречную функциональность здания. Однако Калатрава способен создавать «знак места», привлекать толпы туристов и вызывать изумление, переживая которое, на мгновение забываешь, что его архитектура - не только объект восхищения, но и постройка с практическим смыслом. Калатрава напоминает, что зданию приписывают душу, которую в него может вдохнуть только архитектор своей творческой мыслью, беря на себя в какой-то степени роль священника. О созданных испанским архитектором зданиях говорят, что их надо скорее воспринимать сердцем, чем умом. А ум самого Калатравы в последнее время всё чаще занимает мысль, что он мог бы включить созданные им скульптуры и картины в строительную архитектуру. Здесь он делает что-то вроде кульбита в своих взглядах и приводит даже примеры из эпохи Ренессанса, когда образ здания подчинялся изображениям в них, например, как в Сикстинской капелле в Ватикане.

Вторая натура - инженер/изобретатель

После изучения архитектуры в родной Валенсии Калатрава получил также образование гражданского инженера в Федеральном технологическом институте в Цюрихе. Он отмечает, что обычно архитекторы - не инженеры, и, в свою очередь, инженеры не вмешиваются в создание архитектонического образа здания. Они учатся в различных учебных заведениях и, хотя они с самого начала знают, что придётся работать вместе, встретившись на одном проекте, смотрят друг на друга с таким недоверием - прямо как производитель сосисок и работник инспекции здравоохранения. Калатрава знает, что технологии - это язык, умело используя слова которого, можно сказать многие вещи. Он сам иногда похож на сумасшедшего изобретателя, который рисует свои инженерно-технические фантазии образов зданий и мостов акварелью в блокнотике для эскизов. В архиве архитектора в Цюрихе находится более ста тысяч эскизов, и их презентации в PowerPoint Калатрава использует также для изложения своих идей клиентам.

Эскизы акварелей Сантьяго Калатравы

Поразительным образом цветные рисунки прыгающих людей, глаз и рук, скелета, у которых на первый взгляд нет ничего общего с домами, позже превращаются в визуально очень сходные постройки. Калатраве нравится бросать вызов законам физики и воплощать идеи зданий, которые ставят их под сомнение. Проверяя свои слитые вместе способности инженера и строителя, он создаёт здания, крыши которых поднимаются и/или отворяются, постройки, которые действительно двигаются или создают кинетическое впечатление. Калатрава решительно заявляет, что здания - это никакие не каменные блоки, а просто волны в море, которые наплывают и плывут, даже исторические постройки в каком-то смысле перемещаются; например, пирамиды в Египте всё больше погружаются в песок. Знания инженера чаще всего пригождаются архитектору именно для создания этого движения и динамики. Калатрава в архитектуре, кажется, воспроизводит природные создания - громадных насекомых, птиц, лепестки цветов и глаза человека, однако он сам настойчиво отвергает такие сравнения, указывая, что даже самая реалистичная копия природы, если она создана человеком, больше к природе не относится. Это - созданная нашим умом абстракция, являющаяся составной частью персональной космологии человека. Ещё о технологической стороне Калатравы - он сам для проектирования не пользуется компьютером, и, хотя является архитектором многих знаменитых в мире аэропортов, железнодорожных станций, автовокзалов и сложных транспортных узлов, не умеет водить автомашину.

Третья натура - starхитектор

Калатрава - настоящее дитя своего времени (конца ХХ и самого начала XXI века): в своих безудержных творческих фантазиях он мог воздвигать здания и мосты только во времена созданного Фрэнком Гери культа эффекта Бильбао, когда мир изголодался по архитектуре как насыщенному сюрпризами шоу и мог позволить себе за это заплатить. Поэтому и Калатрава совсем не какой-то невзрачный сумасшедший инженер, который в молчании рисует акварели в своём скромном жилище, а элегантный господин в сшитых во Франции по заказу костюмах и в элегантных туфлях, у которого есть прекрасная вилла в Цюрихе и кому принадлежит немало недвижимости в Нью-Йорке. Коммерческую сторону деятельности в архитектурном бюро ведёт его жена Робертина, с которой Калатрава познакомился во время учёбы в Швейцарии, где выросшая в Швеции дочка предпринимателя изучала юриспруденцию. Хотя сам архитектор утверждает, что его имя - не символ, однако статус starхитектора помог ему и получить целый ряд заказов, и убедить клиентов в ситуациях, когда стоимость реализации проектов во много раз превосходила спрогнозированные в начале цифры, и получить прощение заказчиков в случаях, когда не все задуманные инженерно-технические эксперименты удавались или когда им приходилось закрывать глаза на непрактичность эксплуатации зданий. Такие скандалы и технические несостыковки сопутствуют каждому его архитектурному проекту, и с этим согласились бы в предкризисное время, но это не прощают теперь. Калатраве приходится выбирать более дешёвые инженерно-технические решения, отказываясь от визуальной экстравагантности, либо отказываться от заказа вообще. Сам архитектор в самоуверенном спокойствии напоминает, что и у Рембрандта многие картины так и остались недоведёнными до конца.

Размещено на Allbest.ru