Культурные константы, как детерминанты когнитивного развития

Размещено на http://www.allbest.ru/

City of Kaliningrad, Kaliningrad State Technical University

КУЛБТУРНЫ1Е КОНСТАНТЫ КАК ДЕТЕРМИНАНТЫ КОГНИТИВНОГО РАЗВИТИЯ

V.S. Goncharov

It is asserted that formal logic acts as a cognitive constant for Western European culture. It is noted that Europocentrism in cross-cultural research leads to erroneous conclusions concerning assessment of intellectual development of the representatives of traditional cultures.

Исследуя этническое своеобразие культурных моделей поведения человека, С. В. Лурье вводит понятие «культурные константы» (Лурье, 2003). Они представляют собой устойчивые формы операционального опыта этноса, способы связи его культурных элементов. Культурные константы составляют основу культурной традиции данного народа. В них закрепляются адаптивные модели, совокупность которых характеризует культуру этноса. Этнические константы остаются неизменными культурными формами при изменении социокультурного или природного окружения этноса. С этнологической точки зрения культура выполняет адаптивную функцию в жизни индивида (Б. Малиновский). Но и сама культура вынуждена приспосабливаться к изменяющейся по отношению к ней среде. Культурные константы при этом выступают механизмом сохранения культурной идентичности этноса. Они обеспечивают ассимиляцию внешней реальности в действующие культурные схемы и их аккомодацию к новым культурно-политическим и природным условиям. Культурными константами являются не конкретно-содержательные признаки предметов, а общие приписываемые им функциональные характеристики. Конкретное наполнение этих моделей может меняться, и тогда возникают новые конфигурации образа мира. Но общие характеристики этих образов, их диспозиция, представления о модусе действия останутся неизменными.

Культурные константы определяют качественное своеобразие когнитивного развития индивида. Анализируя творчество Пиаже и Выготского, Дж. Брунер приходит к выводу, что ученые реализуют два несопоставимых подхода к развитию: «... один подход изучает мысль в ее номотети- ческом и объяснительном проявлении, другой -- в идеографическом и интерпретативном» (Брунер, 2001, с.10). У Пиаже знание универсально, валидно и проверяемо. У Выготского знание частное, конкретное и определяемое контекстом. Различие исследовательских парадигм, педагогический оптимизм Выготского и педагогический реализм Пиаже, Брунер связывает с особенностями культурной среды, в которой проходило формирование научного мировоззрения выдающихся ученых. Когнитивное развитие Пиаже проходило под воздействием протестанской теологии, которая определила его стремление к систематическому порядку и интеллектуальный стоицизм. Научное мировоззрение Выготского формировалось в атмосфере революционных преобразований, в мире многообещающих перспектив.

Следует признать, что формальная логика, являясь общецивилизационной культурной константой, наибольший вес приобрела в западноевропейской культуре. Она составила одно из оснований европоцентризма как постулата классического рационального мышления в психологии. А.Г. Асмолов утверждает: «В действительности же формальная логика представляет собой культурно-историческое изобретение, т. е. она не дана человеку, а задана культурой» (Асмолов, 2002, с. 441). Критикуя односторонний эволюционизм, автор также подчеркивает, что культуры предшествующих поколений не примитивнее или ниже, они иные, строящиеся по иным логикам.

Дж. Брунер тоже убежден в том, что выбор формальной логики в качестве модели мыслительных операций служит свидетельством приверженности Ж. Пиаже методологическому, антикультурному индивидуализму, который отдаляет его от культурно-исторической сферы (Брунер, 2001). В другой своей работе Дж. Брунер подчеркивает, что Пиаже признает важную роль среды лишь для очистки совести, и все остроумие его экспериментов тратится на изучение исключительно детей Западной Европы, причем детей среднего класса (Брунер, 1971). Для многих культур не западноевропейского типа формальная логика не выступает в качестве когнитивной константы, а входит в вариативную часть культуры этноса.

На наш взгляд, первичными детерминантами когнитивного развития выступают культурные константы как культурно-исторически заданные образцы познавательной деятельности человека. Культурные константы присущи когнитивному опыту любого стабильного сообщества, имеющего свою генетическую историю. Но наиболее укорененными и древними они являются в культуре этноса. Культурные константы делятся на те, которые жестко детерминируют когнитивное развитие, что затрудняет впоследствии его изменение, т. е. его «регенезис». И на те, которые не жестко задают рамки когнитивного развития. Это обстоятельство позволяет впоследствии при необходимости произвести регенезис когнитивного развития вполне успешно (Гончаров, 2008).

Как констатируют кросс-культурные исследования, у представителей земледельческих, скотоводческих или ремесленных культур в когнитивном развитии преобладают наглядно-действенные и конкретно-образные компоненты. Культурные константы, входящие в эти культуры, не затрагивают правил и законов пропозициональной логики. В констатирующих исследованиях установлено, что у жителей африканских племен может совершенно не обнаруживаться способности к логическому выводу (Коул, Скрибнер, 1977; Коул, 1997). Но если такого жителя поместить в культурную среду, «начиненную» культурными константами формально-логического типа, то пробелы пропозиционального развития у него довольно быстро ликвидируются. Это может говорить о принципиальном сходстве культурных констант, ответственных за выполнение логических операций и операций анализа и синтеза реальных объектов как основы практического интеллекта и конкретного мышления. Последние операции Ж. Пиаже назвал инфралогическими и обосновал их соответствие операциям формального интеллекта. традиция культурный константа когнитивный

Но в кросс-культурных исследованиях когнитивного развития их авторам бывает трудно избежать влияния линейного эволюционизма и европоцентризма. Так случилось со знаменитым исследованием интеллектуального развития населения советской Средней Азии, проведенным с участием А. Р. Лурии в начале 30-х гг. ХХ в. Характеризуя его работу, М. Коул пишет, что «А. Р. Лурия использовал термин " культура" в значении, принятом в традициях европейской, особенно немецкой науки в Х1Х столетии. Это было романтическое понимание культуры как последовательного накопления лучших достижений в науке, искусстве и технике -- всего, в чем выражалось господство человека над природой и его освобождение от власти рефлекса, инстинкта и слепого следования обычаям. Такое до сих пор существующее понимание культуры расставляет все человеческие сообщества в определенном порядке на шкале эволюции. Общества, обладающие письмом и передовыми технологиями, считаются более культурными и более передовыми, чем общества, не обладающие подобными инструментами» (Коул, 2002, с. 38).

Жесткую европоцентристскую позицию занимает Р. Солсо. Комментируя результаты опытов с силлогизмами, полученные М. Коулом в Либерии и А. Р. Лурией в Узбекистане, он делает такое заключение: «В высокоиндустриальных западных обществах люди приучены подтверждать высказывания, касающиеся реальности, при помощи пропозициональных репрезентаций. В менее индустриальных обществах, где многие люди живут "ближе к земле", форма доказательства больше связана с непосредственным чувственным восприятием» (Солсо, 1996, с. 452).

В своей монографии М. Коул дает детальный и критический анализ кросс-культурных исследований когнитивного развития (Коул, 1997). Исходя из посылок культурно-исторического подхода, он настаивает на том, что при проведении кросс-культурных исследований необходимо знать и использовать повседневную практическую деятельность испытуемых. Эта деятельность задает контекст и выступает основой для проводимых экспериментов. М. Коул убежден, что без знания конкретной культуры, в которой живут и действуют испытуемые, невозможно проводить изучение тех или иных общностей людей. Нет достаточных данных о связи культурного опыта и результатов теста. Становится большой проблемой добиться эквивалентности между тестами, созданными в разных культурах. М. Коул приходит к такому выводу: «.. .единственный способ получить культуро-независимый тест - это разработка заданий, в равной мере являющихся частью жизненного опыта во всех культурах. До сих пор никто не выполнил такой исследовательской программы» (Коул, 1997, с. 74).

Список литературы

1. Асмолов, А.Г. По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии / А. Г. Асмолов. - М.: Смысл, 2002. - 480 с.

2. Брунер, Дж. О познавательном развитии / Дж. Брунер // Исследования развития познавательной деятельности. - М.: Педагогика, 1971. - С. 25-98.

3. Брунер, Дж. Торжество разнообразия: Пиаже и Выготский / Дж. Брунер // Вопросы психологии. - 2001. - № 4. - С. 3-13.

4. Гончаров, В.С. Основы культурно-генетической психологии: Монография / В.С. Гончаров. - Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2008. - 334 с.

5. Коул, М., Скрибнер, С. Культура и мышление / М. Коул, С. Скрибнер. - М.: Прогресс, 1977. - 196 с.

6. Коул, М. Культурно-историческая психология: наука будущего / М. Коул. - М.: Когито-Центр; Изд-во ин-та психологии РАН, 1997. - 432 с.

7. Коул, М. Размышления над портретом А.Р. Лурия / М. Коул // Вопросы психологии. - 2002. - № 4. - С. 25-43.

8. Лурье, С. В. Психологическая антропология: история, современное состояние, перспективы / С.В. Лурье. - М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2003. - 624 с.

9. Солсо, Р. Л. Когнитивная психология / Р. Солсо. - М.: Тривола, 1996. - 600 с.

Размещено на Allbest.ru