Описание воздействия движущих сил на преобразование внешней и внутренней среды в ходе антропогенеза обращает внимание на постепенный характер данного процесса. Так же медленно, как шло усиление и преобразование внутренней составляющей в движущих силах, так же постепенно должно было идти ослабление их внешней составляющей. Внешний же момент отражен, прежде всего, в доминирующем влиянии окружающей среды на проявление внутренней активности. Более того, движущие силы эволюционного процесса, ввиду своей специфики, требуют особых условий для своего появления. Последние же могли сложиться только обычным для эволюции животных путём: формированием адаптаций в результате взаимодействия изменений в окружающей среде и внутренней активности материальных единиц.

Этот период можно назвать периодом складывания условий для появления новых движущих сил. Период складывания условий для процесса радикального обновления требует внимания, т.к. именно в его характеристиках мы можем отыскать ключ к пониманию того самого первого шага, с которого начинается собственно антропогенез и который означает зарождение новых движущих сил [3, с. 61].

Подходя к периоду складывания условий, мы также применяем метод ретроспекции, ведь само представление о происходивших тогда изменениях в строении и жизни ископаемых приматов рассматривается с позиций начала антропогенеза. Из всего многообразия особенностей жизненных параметров ископаемых существ мы выделяем те, которые могли послужить истоками будущих важных для антропогенеза изменений. Именно по их наличию мы определяем данный период эволюции ископаемых приматов как период складывания условий начала антропогенеза. Таким образом, исследовательская мысль движется от результата некоего процесса к его истокам, пытаясь обнаружить в последних сущностные особенности первого. Но только таким образом мы и можем понять и объяснить явление новшеств, не свойственных общей эволюции животного мира [3, с. 28].

Рассмотрим период складывания условий начала антропогенеза. Поскольку объектом нашего исследования является процесс радикального обновления, следует рассмотреть такие моменты, как, во-первых, специфические условия. необходимые для начала процесса, в которых можно усмотреть внутренние предпосылки и внешние обстоятельства; во-вторых, «звенья прорыва», т.е. области, потенциально содержащие в себе возможность выхода на новый уровень.

Специфические условия в нашем случае - это конкретное сочетание особенностей строения и жизнедеятельности ископаемых антропоидов (внутренние предпосылки) и тех природных условий, в которых они оказались в определённый момент своего существования (внешние обстоятельства).

Говоря о внутренних предпосылках, важно отметить, что сами по себе те адаптационные приобретения, которые сделали ископаемые человекообразные приматы миллионы лет назад, были актуальны для тех наличных условий, которыми они были вызваны, и не содержали в себе некоего зародыша будущих преобразований или определённой тенденции развития. Они были значимы сами по себе, самоценны в данной обстановке. Эти явления мы можем рассматривать в качестве предпосылок только в определённой ретроспективе [2, с. 53-55]. Зная последующий ход развития и сопоставляя предшествующие ему процессы, исследователь придаёт некоторым предшествующим событиям смысл предпосылок, усматривая в них скрытые возможности определённого направления развития, которые, однако, могут проявиться только в определённых обстоятельствах (внешних, обычно). Внутренние резервы как бы отвечают на внешние условия данным характером своего развития.

Передвижение на двух ногах - наиболее ранний приобретённый нашими ископаемыми предками признак, присущий современному человеку. Именно он более всего сближает австралопитековых и всех других ископаемых существ - питекантропов, неандертальцев с людьми, помещая их в одно семейство гоминид. Видимо, этот признак был определяющим для жизнедеятельности этих приматов.

Выпрямленное положение тела потребовало значительной перестройки в строении и функционировании организма: скелета, расположения органов и т.д., а также освобождало от опорной функции передние конечности, которые теперь должны были усваивать новые функции. Первое связано с физиологическими изменениями, второе - с поведенческими [3, с. 58].

Древнейшими гоминидами были австралопитеки. Однако, как показывают сделанные недавно находки в Африке, возможно, к передвижению на двух ногах приспособились ещё более ранние ископаемые антропоиды. Это может объяснить уже довольно совершенную походку австралопитековых и способность их использовать и даже изготавливать простейшие орудия, отодвинув период становления этих качеств - несомненно весьма длительный - на более ранний и довольно продолжительный временной промежуток. Каким бы продолжительным ни был данный период, применительно к австралопитековым или подобным им формам, как свидетельствуют антропологические и археологические находки, мы можем предполагать уже наличие условий, необходимых для начала антропогенеза.

Изучение находок этих форм свидетельствует о присутствии у них достаточно развитой двуногой походки, кисти, хотя ещё далёкой от человеческой, но уже явно не приспособленной для передвижения по земле (как у современных понгид) и уже, видимо, способной к точным хватательным движениям, а также наличие головного мозга объёмом, немного превышающим известный для современных человекообразных обезьян (от 380 до 519 куб. см для австралопитеков (у Homo habilis 642 куб. см.) [6, с. 40].

Зубочелюстной аппарат по форме дуги и относительным размерам зубов, в т.ч. клыков, а также небольшие размеры наиболее древних (афарских) австралопитековых, свидетельствующие о незначительной физической силе этих существ, говорят о высокой уязвимости их в условиях саванны, изобилующей хищниками.

По всей вероятности, у этих гоминид появились определённые трудности, например, проблема добычи пищи, ведь растительность даёт низкокалорийное питание, а австралопитекам требовалось много энергии - для передвижения, бега (можно предположить, что скорость при передвижении шагом и бегом у них была выше, чем у современных людей - ведь в саванне много открытых пространств, которые необходимо преодолевать в поисках пищи, воды, спасаясь от хищников). Другая трудность - защита от хищников, далее - забота о беспомощных детёнышах и самках, имеющих маленьких детёнышей.

Важно, на наш взгляд, обратить внимание на объём головного мозга, который равен (или даже немного больше) объёму мозга современных человекообразных обезьян. Современные обезьяны, особенно гориллы, весьма массивны, а наиболее древние австралопитеки имели небольшие размеры. Учтём также, что свой объём головного мозга современные человекообразные получили в результате длительной эволюции, а австралопитеки имели такой же объём мозга уже 5-3 млн. лет назад. Это значит, что мозг австралопитековых играл гораздо более значительную роль в их жизнедеятельности, чем мозг современных человекообразных обезьян, которые живут в безопасных условиях тропического леса и питаются растительной пищей [2, с. 39].

Отметим, что при всей внешней схожести с современными человекообразными обезьянами австралопитеки были весьма специфическими существами. Их жизнь была осложнена многообразными факторами, им требовалось решить множество проблем для своего выживания. И судя по тому, как широко они распространились по Африке, а позже и в Азии, и в Европе, по тому, какое длительное время они существовали (несколько млн. лет), можно сказать, что эти проблемы они решили успешно. Они выжили в саванне и широко по ней расселились.

Можно предположить, что передвижение на двух ногах имело здесь немаловажное значение, поскольку бипедия одновременно означала освобождение передних конечностей (во-первых), а значит наделение их специфическими функциями, напрямую связанными с развитием головного мозга, центральной нервной системы, и (во-вторых) необходимость обучения детёнышей передвижению на двух ногах и использовать передние конечности: бипедия - это способ передвижения, требующий обязательного обучения: самостоятельно детёныш никак не мог его освоить, но без этого он не мог и выжить; данное обстоятельство должно было заметно влиять на характер жизнедеятельности этих сообществ. Освободившиеся передние конечности должны были освоить необходимые для выживания этих существ функции, причём эти функции имели прямое отношение к новому образу жизни, занимали важное место в жизнедеятельности австралопитековых (иначе природа просто не «работает»- каждое приспособление является значимым для особи) и требовали специального обучения. Возможно, к этим функциям относилось использование различных предметов (камней, палок, костей), которые становятся постоянными спутниками этих существ. Получается, что эффект от ключевого адаптационного приспособления - бипедии и связанных с ней свободных передних конечностей целиком зависел от наличия обучения беспомощных детёнышей. Обучение становится фактором, обеспечивавшим выживание этих существ. Это также влияет на развитие и функционирование мозга [4, с. 84].

Работа головного мозга, функционирование психики, её новейших (прибипедии) приобретений, их развитие становится центральным моментом дальнейшей эволюции этих существ. Этот путь и привёл к появлению целого ряда различных «разумных» существ. Здесь отметим следующие моменты.

- Все гоминиды (даже самые примитивные, например, массивные австралопитеки) имели уровень развития психики, значительно превышающий уровень развития психики остальных животных, обитавших на планете.

- Эволюция гоминид, как всякая эволюция, имела множество путей, тупики (узкие специализации), элементы регресса. Это и демонстрирует разнообразие гоминид различных уровней развития: от массивных австралопитеков до классических неандертальцев, но этот же ряд демонстрирует и наличие (постоянное сохранение) основной линии, стержня эволюции гоминид: повышение развития психики как доминирующей приспособительной силы, определяющей их активность. С какой бы скоростью ни совершенствовалась «разумность» двуногих ископаемых антропоидных форм, но сам факт их «разумного» в той или иной степени поведения сомнений не вызывает: эти существа изготавливали орудия, строили жилища, использовали высокую степень кооперации в своей деятельности (оборудование стоянки, коллективная охота на крупного зверя, защита от хищников, постройка жилищ, использование огня и др.) [2, с. 93].

Такой образ жизни имеет прямую связь с бипедией и освобождением передних конечностей для выполнения новых функций. Обязательное обучение детёнышей и активное использование передних конечностей напрямую связано с работой и развитием головного мозга, небольшие размеры которого у австралопитеков не должны нас смущать: современные человекообразные имеют весьма небольшой объём головного мозга, но, как показывают разнообразные опыты, обладают весьма существенными способностями: могут решать двухфазные задачи и даже освоить некое подобие знаковой системы (опыты с Уошо). Эти способности им совершенно не нужны в повседневной жизни. Для австралопитеков, находившихся в достаточно сложных условиях существования, подобные способности должны были быть гораздо более совершенными. Ситуации, требовавшие развития их «интеллектуальных» способностей, могли способствовать перестройке структуры и функциональности головного мозга даже без существенного увеличения его объёма [7, с. 62].

Именно мозг (как биологический субстрат) или психика как его основное свойство концентрируют в себе сущность всех эволюционных процессов, которые происходят на протяжении эволюции гоминид - видимо, от их появления впервые на планете до появления Homo sapiens.

На этом пути эволюции гоминид нам следует найти тот период, который будет соответствовать определению антропогенеза. Исходной точкой антропогенеза является тот момент, когда произошло изменение, приведшее к появлению всех четырёх компонентов в самом элементарном, ещё неразделённом виде (появление первичной целостности или исходного комплекса). Тот период эволюции гоминид, который предшествовал этому моменту: воображаемой «точке отсчёта» - будет периодом складывания условий для антропогенеза [1, с. 36].

Пусть поначалу и незаметное, но очень важное изменение, происшедшее, видимо, у австралопитековых и означавшее начало становления Человечества, могло произойти в условиях наличия ряда обстоятельств, не свойственных известным нам сейчас животным (в т.ч. и антропоидам). Эти обстоятельства сложились, конечно, не сразу. Для общего хода эволюции это был традиционный путь движения: поиск новых возможностей адаптации животных в изменяющихся условиях среды. Например, появление бипедии, как вариант адаптации ископаемых приматов к наступающему на смену тропическому лесу саванному редколесью, отвечало общей направленности в эволюции животных - повышение пластичности психики. Возможно, были и другие преимущества у такого варианта адаптации - см., например, Р. Фоули. Мы же можем констатировать факт: появились прямоходящие ископаемые приматы, обладавшие высокими возможностями психической пластичности. Без данного момента антропогенез не смог бы начать своё развитие. Поэтому, если для эволюции животного мира на планете появление данных существ - лишь один из возможных путей общей эволюции, то для антропогенеза это необходимое условие его начала.

Итак, можно сказать, что все прямоходящие приматы (и ископаемые, и человек) - это необычные животные. Прямо хождение накладывает совершенно специфический отпечаток на их жизнедеятельность. Не случайно у современных антропоидов нет способности к передвижению на двух ногах. Современные человекообразные - иное эволюционное направление. Поэтому, несмотря на значительные возможности психики современных антропоидов (демонстрируемые ими в многообразных опытах), мы должны предположить у австралопитековых ещё более высокий уровень развития психики. А это значит, что их поведение и жизнь в сообществе были значительно разнообразнее и сложнее, чем у современных человекообразных обезьян [2, с. 73].

Мы можем полагать у них такие особенности поведения, как систематическое использование различных предметов (камней, палок, костей) в качестве орудий, специальное обучение детёнышей хождению на двух ногах и владению руками. Последнее особенно важно, т.к. осуществлялось не на интуитивной основе в отличие от животных - хотелось бы, однако, заметить, что, видимо, все перечисленные действия осуществлялись без помощи врождённых механизмов: здесь возникает серьёзная проблема относительно того, каким образом эти новые механизмы функционировали. Наиболее приемлемый вариант - это действие через сообщество, которое должно было обладать такими особенностями, которые позволяли бы осуществлять данное обучение не снижая общей адаптированности данного сообщества к имевшим место экологическим условиям [5, с. 66].

Охарактеризованные особенности строения и поведения австралопитековых можно назвать австралопитековым комплексом (необходимо отметить, что это название условное: современные исследования приводят к открытию останков всё новых и новых ископаемых видов прямоходящих антропоидов, поэтому вполне допустимо, что к человеческой линии впоследствии будет отнесён не австралопитековый их вид, но своеобразие комплекса, сконцентрировавшего в себе необходимые условия антропогенеза, связнное именно с бипедией, австралопитековый комплекс, на наш взгляд, отражает). Он показывает внутренние предпосылки среди специфических условий начала антропогенеза. К внешним обстоятельствам можно отнести условия окружающей среды австралопитековых и тот момент своего развития, который переживало данное семейство [4, с. 80].

Изучение экологии Восточной и Южной Африки в плиоцене свидетельствует, что большинство местонахождений австралопитековых и ранних Homo «приходится на саванновый лес или саванновое редколесье и открытую кустарниковую саванну», богатые разнообразными растительными и животными ресурсами, в т.ч. многочисленными хищниками. Найденные в различных частях Африки, ископаемые остатки гоминид обнаруживают значительный полиморфизм, что можно объяснить гипотезой о появлении прямоходящих ископаемых приматов, возможно, в каком-то одном регионе и дальнейшем их расселении по саванновым биотопам континента. Такой процесс называется адаптивной радиацией. Не исключена вероятность и того, что несколько групп ископаемых форм осуществили переход к бипедии. Но в любом случае широкое расселение по Африке австралопитековых и близких им форм означало, что им приходилось осваивать новые экологические ниши, приспосабливаться к разнообразным условиям существования в различных районах Африки. Требования окружающей среды, с одной стороны, и возможности австралопитекового комплекса, с другой, позволяли использовать различные адаптации: физиологические (например, массивные австралопитеки) и поведенческие.

Саванновые биотопы достаточно населены и имеют высокий уровень конкуренции, да и распространение и увеличение численности ископаемых прямоходящих также могли способствовать усилению давления со стороны внешнего фактора движущих сил их развития. По мере исчерпания простых поведенческих адаптаций в одной или нескольких группах австралопитековых могло произойти изменение, открывшее возможности для начала процесса радикального обновления. Австралопитековый комплекс, как мы видели, располагал широкими возможностями в поведенческом плане, но в нём можно усмотреть и такие области - мы их назвали выше «звеньями прорыва», - которые в данных условиях давления окружающей среды, видимо, и сыграли ключевую роль [3, с. 71].

Анализ специфических условий позволяет сформулировать следующие характеристики жизнедеятельности австралопитековых, важные для поиска «звеньев прорыва».

- Высокая уязвимость их в саванне, изобилующей хищниками.

- Проблема добычи пищи, имеющей высокую калорийность.

- Забота о беспомощных детёнышах и самках, имеющих маленьких детёнышей.

- Необходимость обучения детёнышей передвижению на двух ногах и владению руками.

- Плиоценовые гоминиды переживали период адаптивной радиации, активно осваивая новые пространства и экологические ниши, что способствовало активной реализации имеющихся у них адаптивных возможностей \физиологических и поведенческих\ и, по мере исчерпания этих возможностей, давление среды должно было возрастать, способствуя поиску новых адаптационных вариантов [2, с. 37].

Все эти особенности образа жизни австралопитековых по отдельности не могли оказать решающего воздействия на характер их эволюционного развития, по отдельности они все решаемы традиционными эволюционными способами, в чём можно убедиться на примере разнообразных решений подобных проблем в животном мире. Однако все вместе, в комплексе они создают совершенно новую ситуацию, требующую одновременного решения их всех, возникает потребность в таком варианте решения этих проблем, который, во-первых, удовлетворительно решал бы их все одновременно, и, во-вторых, обеспечивал бы ещё определённый запас пластичности на будущее, «предвидя», предусматривая опять же не одно возможное осложнение обстоятельств существования, а комплекс возможных трудностей. Создалась ситуация, потребовавшая от путей эволюции, особенно в условиях существования высокоразвитых существ, принципиально иного решения, хотя и традиционных задач [5, с. 98].

Обращает на себя внимание то, что практически все вышеперечисленные характеристики связаны с поведением австралопитековых, причём, не с индивидуальным поведением, а с жизнью в сообществе. На наш взгляд, именно в этом направлении и следует искать «звенья прорыва». адаптационный австралопитек культурный генезис

Приемлемое решение данной проблемы даёт такой вариант сообщества, при котором заметно усиливается роль инварианта избыточных структур. В данном случае мы опираемся на исследования Ю.М. Пюснина, выделившего социальный архетип.

Понятие социального архетипа, введённое этим автором, «отражает представление о существовании в основании любой социальной организации одной-единственной принципиальной формы взаимосвязей между элементами. Другими словами, предполагается, что всё многообразие конкретных форм социальных структур, которые мы наблюдаем в природе и в человеческом обществе, базируются на единственном, универсальном каркасе, состоящем из немногих принципиальных видов отношений между организмами». Таких видов отношений исследователь выделяет четыре и называет их инвариантами отношений: отношения по поводу ресурсов (территориальное поведение), отношения по поводу воспроизводства (брачное поведение), отношения по поводу распределения социальных ролей (система доминирования) и отношения, направленные на поддержание социального единства (так называемые избыточные структуры).

К последним автор относит такие социальные образования, описываемые этологами для многих колониальных, особенно морских, птиц и млекопитающих, как «клубы» (ежедневные сборища взрослых птиц на специально отведённой для этого территории и «ничегонеделанье»), «детские ясли» (объединения птенцов нескольких выводков в группу под контролем одной или нескольких самок-матерей с участием помощников «тётушек» - не размножающихся молодых самок), «школы» (сборища уже летающих, но ещё не очень хорошо, птенцов под контролем нескольких взрослых птиц), «банды» молодых самцов или группировки молодых самок (устойчивые скопления молодых особей, существующие на протяжении длительного времени). Все эти структуры не предназначены непосредственно обеспечивать выполнение функций питания, воспроизводства, защиты от врагов и внешнего окружения, поэтому автор и называет их «избыточными» и видит смысл их существования в социорегулятивной функции, обеспечивающей стабильность социальных отношений в сообществе.

Будущее изменение должно было отвечать ряду требований: во-первых, оно должно было открывать перспективу успешного решения вышеперечисленных проблем, с которыми сталкивались ископаемые гоминиды; во-вторых, оно не должно было затрагивать жизненно важные основополагающие параметры жизни этих существ, как например, систему доминирования, упорядочивавшую отношения в сообществе, или физиологические изменения, ведь давление среды возрастало, а подобные перемены временно ослабляют вид; наконец, изменение должно было отвечать возможностям австралопитекового комплекса [4, с. 45].

Характер трудностей, анализ австралопитекового комплекса направляет взор в данном поиске к поведенческим адаптациям. А среди них наиболее вероятны те, которые имеют дополняющий характер и вполне вписываются в тот достаточно сложный тип поведения, которым отличались прямоходящие приматы.

2. Понятие о культурогенезе

Долгое время под культурогенезом понимали только возникновение культуры в период первобытности, рассматривая этот процесс параллельно с процессом становления и развития Homo sapiens. В настоящее время термином «культурогенез» также обозначают один из видов социальной и исторической динамики культуры, заключающийся в порождении новых культурных форм и их интеграции в существующие культурные системы, а также в формировании новых культурных систем и конфигураций [6, с. 15].

Сущность культурогенеза заключается в процессе постоянного самообновления культуры не только методом трансформационной изменчивости уже существующих форм и систем, но и путем возникновения новых феноменов, не существовавших в культуре ранее [3, с. 54]. С позиций эволюционной теории основной причиной культурогенеза является необходимость в адаптации человеческих сообществ к меняющимся условиям их существования путем выработки новых форм деятельности и социального взаимодействия. Существенную роль в процессе культурогенеза играет индивидуальный творческий поиск в научно-технической, художественной и иных сферах.

В структуре культурогенеза выделяют три основных процесса: генезис культурных форм и норм; формирование новых культурных систем человеческих сообществ (социальных, этнических, политических, конфессиональных и пр.); формирование межэтнических культурных общностей и исторических типов культурных систем, которые отличаются определенной спецификой своих экзистенциальных ориентаций [6, с. 32-36].

Генезис культурных форм проходит в своем развитии четыре фазы: инициирование инноваций (они могут быть вызваны либо «социальным заказом», либо творческим поиском отдельных личностей); создание самих культурных форм; «конкурс» их функциональной и технологической эффективности; внедрение отобранных в ходе «конкурса» форм в социальную практику производства и интерпретирования (в фазу конкурсного отбора включаются и формы культуры, заимствованные извне или из культуры прошлого).

Итак, генезис культурных форм может быть представлен в виде логического ряда: инициирование -- создание -- конкурс -- внедрение. Генезис культурных норм по существу является продолжением формогенеза, при котором в процессе интеграции форм в социальную практику часть из них обретает статус новых норм и стандартов деятельности и взаимодействия в данном сообществе, а некоторые формы входят новыми элементами в действующую систему, не образуя новых норм [3, с. 55].

Формирование новых культурных систем человеческих сообществ классифицируется по профилям деятельности и взаимодействия людей. В нем также можно выделить ряд фаз:

- вызревание «социального заказа» на новые виды деятельности;

- практическое формирование технологий, приемов и навыков этих направлений в процессе разделения труда, а также выделения субъектов, специализирующихся в этих областях социальной практики (жрецов, политиков и пр.);

- анализ эффективности новых технологий и выработка стандартизированных норм ее осуществления;

- разработка нормативных документов (учебников, уставов, технологических правил и пр.) по данной деятельности и практическое обучение ей (становление профессий, специальностей и специализаций);

- образование профессиональных сообществ субъектов этих видов деятельности (цехов, гильдий, орденов, союзов и пр.);

- постепенное объединение родственных по социальным и политическим интересам сообществ в крупные социальные общности (сословия, классы, касты и т.д.) с развертыванием специфических профессионально-культурных черт в комплексные социальные субкультуры.

К межэтническим культурным общностям и историческим типам культурных систем могут быть отнесены любые сообщества, складывающиеся по территориальному принципу. Генезис их включает следующие последовательные фазы:

А) появление факторов, локализирующих группы людей на определенных территориях и стимулирующих повышенный уровень их коллективного взаимодействия (например, фестиваль самодеятельной песни);

Б) накопление исторического опыта их совместной жизнедеятельности и аккумуляция этого опыта в традициях и ценностях;

В) реализация доминирующих ценностей в формах социальной самоорганизации, чертах образа жизни и картин мира и т.п.;

Г) осмысление черт, накопленных на предшествовавших фазах этногенеза, и формирование на их базе системы образов идентичности данного сообщества.

В целом генезис межэтнических культурных конфигураций может быть описан в парадигмах формо-, нормо-, социо - и этногенеза культуры, а также процессов диффузии культурных форм.

Среди изменений, происходящих в процессе культурогенеза, различают: изменения, ведущие к обогащению и дифференциации культуры; изменения, ведущие к ослаблению дифференциации и упадку культуры; изменения, которые могут никак не проявлять себя в течение длительного времени, обрекая культуру на застой [2, с. 27].

3. Факторы возникновения культуры: многообразие концепций