Особенности абстракционизма

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Российский экономический университет имени Г.В. Плеханова»

Факультет Маркетинга

Кафедра дизайна, рекламы и связи с общественностью

Реферат

На тему: «Особенности абстракционизма»

Выполнила студентка 13 группы:

Байрамкулова Мадина Аубекировна

Преподаватель:

Смирнова Елена Григорьевна

Москва 2017 год

1. Абстракционизм

Абстракционизм -- крайняя форма модернизма, возник как вызов обществу и как последовательное разрушение реального образа, отражающего мир привычными средствами. Можно сказать, что абстракционизм возник на обломках кубизма, футуризма и ряда других модернистских течений достигших своего упадка. В. Кандинский, К. Малевич, П. Клее, В. Татлин, М. Ларионов, Р. Делоне, П. Мондриан и др. стояли у истоков абстракционизма.

Художники, утверждая значение подсознательного, рассматривали творческий процесс как погружение в мир интуитивных движений души, автоматическую передачу своих ощущений. Они исходили из того, что связь искусства с формами жизни себя уже исчерпала и человек осознать мир не способен, а тем более не способен воплотить его в пластических образах в силу многообразия нового мира. Средства отображения смутного подсознательного образа могут быть любые: от классических красок и холста до камня, проволоки, мусора, труб и т. п. Главное в абстракционизме -- сочетание цветов, линий, пятен, штрихов, оторванных от природной и социальной реальности. Это беспредметное и бесформенное искусство. В абстрактном искусстве исключается образная основа, составляющая суть художественного творчества.

Ранний (1920 -- 1930 гг.) абстракционизм широкое распространение получил в архитектуре и прикладном искусстве. Его питательной средой были настроения буржуазной интеллигенции.

Поздний (послевоенные годы) абстракционизм представлен тремя потоками: абстракционизм модернизм кандинский

1) экспрессивная живопись и графика (вольное, спонтанное сочетание линий и пятен),

2) сюрреализм (тяготение к загадочности, магии, кошмарным психологическим видениям, бредовым ассоциациям, абсурдному взаимосочетанию различных предметов и образов)

3) абстрактно-геометризированное, технизированное искусство (чисто декоративные решения, абстрактная скульптура из различных видов металла с применением современных средств его обработки).

Кандинский - абстракционист

Кандинский родился 4 декабря 1866 года в Москве. Первой профессией Кандинского стали музыкальные выступления, на которых он играл на фортепиано и виолончели. Через некоторое время Кандинский стал рисовать, причем в его картинах встречались весьма нетрадиционные цветовые сочетания, которые он объяснял тем, что каждый цвет живет своей таинственной жизнью. Поворотным событием в жизни молодого Кандинского стало посещение выставки французских импрессионистов. Именно после этого блестящий правовед решил оставить привычную профессию и обучаться искусству живописи.

В 1896 г. он уехал в Мюнхен, который был в то время центром европейского академического образования. В этом городе, названном художником «островком духовного в громадном мире», жил и работал теоретик нового искусства Август Эндель, статьями которого зачитывался молодой Кандинский.

«Мы стоим в преддверии совершенно нового искусства, слияние форм которого ничего не представляет, не изображает, не рассказывает, но которое захватывает душу так глубоко, как это способна сделать лишь музыка!»

-- эти строки Энделя, ставшие пророческими, особо запомнились начинающему живописцу. Обучаясь у мюнхенских профессоров Антона Ашбе и Франца фон Штука, Кандинский создавал свои ранние произведения, для которых в основном позировали профессиональные модели.

Полотна «Синяя гора», «Купола», «Пейзаж с лодкой», «Дамы в кринолинах» стали первыми работами, свидетельствовавшими о серьезных изменениях в живописной манере Кандинского. В этих Картинах ландшафтах, для которых были характерны энергичные краски и простые сменяющие друг друга контуры, образы едва угадываются. За счет этого композиции стали весьма близки к абстрактным.

Традиционно считается, что история абстрактного искусства началась в России с 1910 года, когда появились первые неизобразительные акварели В. Кандинского. Перспективы развития абстрактного искусства В. Кандинский связывал, как пишет доктор философских наук И. П. Лукшин, с «наступлением новой духовной атмосферы. Он и ощущал себя не рядовым художником, а деятелем, который сам приближает эру духовного царства, эпоху великого духовного возрождения».

Говоря о духовности, В. Кандинский подчеркивал, что она связана с выражением внутреннего мира человека, который наиболее адекватно раскрывается в беспредметных формах, так как предметность является бездуховным, вульгарным материализмом.

Для того, чтобы наглядно представить переход к эпохе великой духовности, В. Кандинский изобразил треугольник. Его верхнюю острую часть занимают художники пророческого типа, чье творчество отвергается многочисленной толпой, располагающейся в основании треугольника. Движение в нем идет по направлению вверх, и впоследствии на место, которое изначально занимали всего несколько человек, со временем приходят целые массы. Так осуществляется духовный рост общества - с отклонениями, временными остановками, иногда прерывается периодами упадка. И в такие моменты (считает В. Кандинский) искусство ищет содержание в твердой материи, потому что не находит его в тонкой. Эра же нового искусства означает его движение к «анатуральному, абстрактному и внутренней природе».

Многие термины -- «вибрация», «созвучие», «восхождение», ставшие впоследствии ключевыми в теоретических работах художника, он позаимствовал из теософских и оккультных трактатов. В апокалиптическом взгляде на мир концентрировалось ощущение конца света, ощущение господства сатаны. В битве добра и зла, света и тьмы, Бога и сатаны будет разрушен старый неправедный мир, воскреснут все христиане и на земле воцарится Мессия. Мотивы этой вселенской катастрофы переходили у В. Кандинского из одного произведения в другое, исполнялись им в различных материях. Например, фигуры апостолов из «Всех святых» превратились в «Воскресение» в живописи на стекле, в акварель и гравюру для сборника «Звук», а потом трансформировались в «Страшный суд». Если сначала в левом верхнем углу картин В. Кандинского сохранялись еще смутные очертания ангела с трубой, то впоследствии конкретность деталей постепенно исчезает, контуры отделяются от цветовых плоскостей, цветные пятна теряют свою вещественность и объемность, живописные формы становятся прозрачными и взаимопроникающими. Святой Илья превращается в красное пятно, ангелы в левом верхнем углу становятся повторяющимися кривыми линиями.

Свое обращение к абстрактной живописи В. Кандинский объяснял не фантазией, не прихотью художника, а существованием замаскированных образов, содержание которых должно выявляться постепенно.

Отказавшись от предметности изображения, В. Кандинский разработал три типа абстрактных картин, которые и легли в основу его дальнейшего творчества. Первый тип -- это «импрессии», которые рождаются от прямого впечатления при созерцании внешней природы. Второй -- импровизации, выражающиеся «главным образом бессознательно, большей частью внезапно». Первые беспредметные работы и были созданы В. Кандинским в «импрессиях» и импровизациях. В них художник еще сохранял некоторую связь с реальными предметами, но потом окончательно разделил свои картины на три стадии удаления от первоначального импульса, который дал толчок к их написанию. Третий тип -- собственно композиции, в которых многолетние художнические изыскания В. Кандинского получили наиболее полное выражение. «С самого начала, -- писал художник, -- уже одно слово «композиция» звучало для меня, как молитва». Лучшие из них созданы в начале 1910-х годов -- в период наивысшего развития таланта художника.

Вершиной творчества В. Кандинского считаются «Композиция VI» и «Композиция VII», написанные в 1913 году. Как пишет искусствовед Н.Б. Автономова, по комбинациям живописных форм и линий картины эти многосоставны и разнообразны. В них нет глубины пространства в привычном для нас понимании, однако при этом она все же сохраняется. Характер распределения форм, наложенных друг на друга, и свойства самой краски (которая, по словам В. Кандинского, «может отступать или выступать, стремиться вперед или назад») помогают ему построить «идеальную плоскость» и вместе с тем дать ее «как пространство трех измерений». Сам он называл это рисуночным (или живописным) «растяжением пространства». «Композиции», над которыми В. Кандинский работал долго и напряженно, имеют свою живописно-пластическую драматургию. Художник исполнил много графических и живописных набросков и эскизов, он мыслил свои «Композиции» как некие новые миры, возникающие так же, как возник «космос» -- «путем катастроф, подобно хаотическому реву оркестра, выливающемуся в конце концов в симфонию, имя которой -- музыка сфер».

«Композиция VI» и «Композиция VII», почти одинаковые по размеру, различны по характеру содержания и его воплощения. Каждый из мотивов, достигая своего крайнего напряжения, действительно уподоблен некой катастрофе -- своего рода взрыву или потопу. Линии «Композиций» движутся по поверхности холста плавными изгибами то широко и свободно, то группируются в виде параллелей. Взаимодействуя, они сталкиваются друг с другом, изменяют свое направление, перерезают друг друга, ломаются или складываются в те или иные комбинации. Пятна и линии здесь действуют, как живые существа. И то, что это абстрактные линии (а не конкретные люди, животные или предметы), лишь усиливает выразительность события. Теряя в конкретности, пластическое событие приобретает характер всеобщности. Трагедия, которая разворачивается в условном времени, содержит в себе катарсис (очищение), гармоничное развитие, казалось бы, неразрешимых противоречий. «Хор красок», состоящий из множества голосов -- разных по характеру, тембру и силе, звучит мощно и взволнованно. В. Кандинский в своих «Композициях» творит новую реальность, не имеющую ничего общего с окружающим нас миром.

Кандинский стремился представить «движения души» посредством одной лишь чистой гармонии цветов, прибегая только к языку знаков и символов. Период с 1909 по 1914 г. в творчестве художника считается, пожалуй, самым интересным, самым экспериментальным и самым интенсивным -- только живописных работ за это время он создал более двухсот. Пятна цвета, то крупные, то мелкие, парящие в неведомом пространстве, словно сливаются или разбегаются; часто они оконтурены и имеют "мягкие", наподобие биологических, формы. Сверкающие, как молнии, зигзагообразные линии прорезают эти таинственные миры. Зритель словно погружается в атмосферу тайны, пятна как бы оживают, стремясь заманить зрителя в бездонные пространства, где они обитают. То, что отдельные пятна крупнее, другие меньше - не является знаком их реальной величины; такая живопись, как космос, топографически и хронологически неоднородна, погружение в нее должно зрителя "растворить", дать новый духовный опыт. Так, по крайней мере, виделось самому Кандинскому, о чем он рассказывал в своих книгах "Взгляд назад" и "О духовном в искусстве".

В 1917 году Кандинский создает три программных произведения: «Синий гребень», «Смутное», «Сумеречное», годом ранее им была написана картина «Красная площадь». «Красная площадь» - это символ города, стоящего на пороге новой эры. Желтое зарево, подобное световой вспышке, льющиеся с неба лучи света, летящие над городом птицы, яркая цветовая перекличка - все это создает ощущение торжественности и праздничности, высшего накала чувств. Все произведения, созданные Кандинским в 1916-1917 годах, как «предметные», так и абстрактные, отличает динамичность, активность композиционного построения. Создается ощущение сильной концентрации всех сил в центре полотна. Особую роль в работах этого времени играют линейный и цветовой ритм.

С началом революции Кандинский активно включается в художественную жизнь обновленной России. Художник отказывается от своего раннего стиля абстракций; теперь его интересуют геометрические формы, четко обозначенные. Отражением новых идей стала книга "Точка и линия на плоскости", изданная в 1926 году. Это систематический анализ живописных элементов - линий и их исходного пункта - точки, сочетание "рисуночной формы" и "формы красочной", ритмов и пропорций, отношение углов, разработка плоскости. В основе этого имелась своя философия - "победа над злом в мире". В геометрическом стиле абстракций Кандинский больше внимания обращает на "игру" различных сочетаний фигур, иногда напоминая Пауля Клее, с ним дружившего.

2. Абстракционистский идеал и метод

Критика конструктивистских (рационалистических) тенденций в модернистском искусстве могла пойти и по пути, отличному от сюрреалистического - можно было потребовать отказа не от рациональной предметной реальности, а от предметной реальности вообще и замены ее, так сказать, некой беспредметной реальностью.

Другими словами, можно было пойти не по пути "абсурдного" преобразования наблюдаемой реальности, а по пути бегства от этой реальности. Философским основанием для такого подхода были, главным образом, интуитивизм Бергсона с его учением о "жизненном порыве" как первооснове всего существующего, постигаемом только "интуицией", энергетизм Оствальда с его идеей о первичности энергии относительно материи (вещества) и антропософия Штейнера с ее концепцией скрытых экстраспиритуальных способностей человека. Понятие жизненного порыва в соединении с идеей первичности энергии относительно материи приводило к представлению о духовной энергии космоса, рождающей порядок из хаоса, как основе мироздания. Эта энергия не может адекватно проявиться в устойчивых вещественных предметах, которые благодаря их инертности и пассивности являются ее антиподом (ср. резкие выпады основателя абстракционизма как художественного направления Кандинского против материализма). Поэтому идеалом мироздания становится совокупность дематериализованных (десубстанциализированных) явлений, т. е. освобожденных от вещественного субстрата. В них указанная космическая энергия, так сказать, бьет ключом, проявляя себя явно. Символом этой энергии у Кандинского стала синяя лошадь, а впоследствии круг.

Идеальный, чисто энергетический мир, естественно, формирует свой идеал человека. В качестве такого идеала выступает сверхдуховный, или экстраспиритуалъный человек - сгусток скрытой психической энергии, удовлетворяющей (в духе антропософских представлений о человеке) следующим двум условиям:

1) эта скрытая психическая энергия является формой проявления указанной выше космической энергии;

2) благодаря этому у такого человека обнаруживаются совершенно невероятные (исключительные) и неожиданные (экстраординарные) духовные способности, позволяющие ему осуществлять непосредственную связь с космосом.

Он проявляет эти способности и делает скрытую энергию явной в процессе своеобразной беспредметной деятельности - стирания противоположности между объективным и субъективным, реальностью и фантазией. При этом он создает такой объект, который как в глобальном, так и в локальном смысле не похож ни на какие реальные объекты. Согласно философии абстракционизма, создавая подобный объект, экстраспиритуальный человек обнажает действительную сущность мира как космической энергии духовного характера. Только беспредметный объект проявляет такую энергию явно. Предметность является маской, скрывающей истинный смысл этой энергии. Лишь беспредметность показывает творческий акт как таковой во всей его чистоте, не замутненный какой-то утилитарной целью, не продиктованный какими-то материальными интересами. С этой точки зрения высшая духовность достижима только в беспредметной деятельности.

Таким образом, абстракционистский синтез субъективного и объективного существенно отличается от сюрреалистического синтеза тем, что он идет до конца, охватывая как глобальные, так и локальные аспекты картины (изгоняя сходство с реальными предметами как из целого, так и из частей, тогда как второй ограничивается только целым (локальное сходство с реальными предметами здесь сохраняется). Таким образом, полный синтез объективного и субъективного, реального и фантастического может быть достигнут, согласно философии абстракционизма, только с помощью беспредметности. Это значит, что экстраспиритуальный человек подвергает все предметы, говоря философским языком, своеобразной акциденциализации (десубстанциализации). Последняя совпадает с тем, что можно было бы назвать также эфемеризацией, но не в импрессионистическом смысле: теперь речь идет не о "растворении" предмета в световоздушной среде (при этом, как мы уже видели при анализе импрессионизма, предмет становится "зыбким" и "шатким", но тем не менее сохраняется), а об отделении свойств предмета от их "носителя". Теперь от предмета остаются только "абстрактные" свойства - форма, цвет и т. п. - которые могут комбинироваться с аналогичными свойствами других предметов. В результате на смену реальному предмету, существующему в пространстве и времени, приходит комбинация чистых линий, форм и цветовых пятен, не соответствующая, вообще говоря, никакому реальному объекту.

Из сказанного следует, что беспредметность в абстракционизме не означает неизобразительности: все графические и цветовые элементы, в конечном счете, заимствуются из каких-то реальных объектов, у которых они отражают какие-то свойства. Речь, стало быть, идет об отказе от изображения предметов, но не свойств. В то же время художник-абстракционист оказывается в положении Алисы в Зазеркалье: он видит формы и цвета без их носителей, подобно тому как Алиса видела улыбку Чеширского кота без кота.

Нетрудно заметить, что акциденциализация (обеспредмечивание) реальных предметов является частным случаем их идеализации: последовательно ослабляя "узы", связывающие свойства предмета в целостное единство, и грани, отделяющие один предмет от другого, можно шаг за шагом свести эти "узы" и эти грани к нулю. Таким образом, акциденциализация практически выглядит как постепенное "испарение" предмета (а тем самым, и сюжета). Яркой иллюстрацией такого "испарения" может служить эволюция творческого метода немецкого художника Фейнингера (рис. 198, 199 и 200). Если сюжет первой картины определяется без труда, то во второй это можно сделать уже с трудом; в третьей же сюжет фактически вообще исчезает и само название картины приобретает чисто условный характер.

Тенденция к беспредметности свидетельствует о том, что экстраспиритуальный человек является человеком, отрешенным от наблюдаемого мира. И такое поведение имеет серьезную социальную подоплеку, которую прекрасно охарактеризовал немецкий художник Клее: "Чем ужаснее мир, тем абстрактнее искусство, тогда как счастливый мир порождает конкретное искусство".

Не случайно наивысший расцвет абстрактной живописи приходится на 40-50-е годы XX в., когда художники стремились уйти от мрачной реальности военных потрясений в мир, далекий от всего этого. Абстрактное искусство в этом случае становится бегством от реальности именно потому, что реальность оказывается источником исключительно отрицательных эмоций. Как мы видели, экспрессионизм не избегает их, а напротив, усматривает в их выражении весь смысл художественного творчества. Абстракционизм же, как правило, поступает как раз наоборот, ибо отрешенный человек находит в беспредметном мире духовное забвение, очищение и успокоение.

Если несходство экстраспиритуального человека с конвульсивным человеком экспрессионизма сразу бросается в глаза, то столь же заметно наличие у экстраспиритуального человека общности с иррациональным человеком сюрреализма и мистическим человеком символизма. С первым его роднит следующее. Он тоже исходит из того, что первичная реальность (космическая энергия) познаваема не разумом, а чувством и в этом уже проявляется ее иррациональность. Но с его точки зрения, она не является абсурдной. Поэтому, в отличие от иррационального человека, он не гонится за абсурдом, а отказывается от той самой предметности, которая может создать почву для абсурда. Не абсурдная предметность, а отказ от предметности - вот его девиз. С другой стороны, с мистическим человеком его роднит интерес к тайне (космическая энергия, как и трансцендентная реальность символизма, заключает в себе некую тайну). В отличие же от мистического человека, пользующегося для выражения эмоционального отношения к трансцендентной реальности предметными символами (неважно, что речь идет о фантастических предметах), экстраспиритуальный, отрешенный от наблюдаемой реальности человек для выражения своего эмоционального отношения к духовной энергии космоса прибегает исключительно к беспредметным ("абстрактным") символам. Поэтому он усматривает свою задачу в том, чтобы, говоря словами Кандинского, "выразить тайну в терминах тайны (курсив мой. - В. Б.)".

Акциденциализация (обеспредмечивание) вещей ведет к новому эстетическому идеалу - представлению о художественном произведении, соответствующем идеалу экстраспиритуального человека. Согласно этому представлению идеальная картина должна представлять собой искусственное графически-цветовое поле, обладающее внутренним напряжением и поэтому излучающее космическую энергию (вложенную в нее ее экстраспиритуальным создателем) и заряжающее ею зрителя. "Абстрактнаяє картина с этой точки зрения подобна конденсатору скрытой космической энергии (которая, подчеркнем, является духовной, а не материальной!), а ее восприятие зрителем (сопереживание) - разрядке этого конденсатора. Художник-абстракционист приобщает зрителя к духовной сущности мира, дает ему возможность ощутить эту сущность и самому стать ее носителем.

При каком условии абстрактная картина сможет выполнить это назначение? Согласно абстракционистскому идеалу для этого она должна быть независимой от пространства как атрибута материи, обладать, так сказать, внепространственным бытием. Но как это возможно, если картина всегда существует в пространстве? Оказывается, что для этого картина должна сохранять свою выразительность (заключенный в ней эмоциональный заряд) при любой пространственной ориентации. Поэтому история с Тёрнером, перевернутая картина которого оказалась даже более выразительной, чем в нормальном положении, показывает, что смеяться над такими эпизодами надо с большой осторожностью. Если все эстетические идеалы до абстракционизма связывали выразительность картины с фиксированной ориентацией в пространстве, то специфика абстракционистского идеала состоит в том, что в идеале картина должна быть, говоря физическим языком, инвариантной относительно любых ориентации (слабая инвариантность). Более того, она не только не должна терять выразительность, но сам характер последней не должен меняться при изменении ориентации (сильная инвариантность). Хотя этому идеалу практически удовлетворяют лишь немногие абстрактные композиции, даже слабая инвариантность свидетельствует тем не менее о выходе выразительности картины, в известном смысле, за пределы пространственного бытия. Этим символически подчеркивается духовный характер космической энергии и ее независимость от пространства. И только при таком условии возможен полный синтез объективного и субъективного, реальности и фантазии.

Таким образом, абстрактность картины предполагает как беспредметность, так и независимость выразительности художественного образа от положения картины в пространстве. Не случайно Кандинский, формулируя свой идеал абстрактной живописи, требовал, чтобы абстрактная картина была подобна "куску льда с горящим пламенем внутри". Если лед символизировал отрешенность такой картины от предметного мира с его обычной, всем понятной жизнью и красками, то пламя должно было служить символом духовной энергии, заключенной в картине и намного превосходящей по своей выразительности материальную энергию предметного мира.

Очевидно, что с точки зрения абстракционистского идеала не только картины, выполненные в различных классических стилях, но и картины, написанные в одном из стилей модерна или предметного модернизма, очень далеки от совершенства. Абстракционистский идеал бросил вызов всем идеалам, рассмотренным нами ранее. Не следует, однако, думать, что появление такого радикального направления в XX в. (первая абстрактная картина написана Кандинским в 1910 г.) явилось каким-то патологическим зигзагом в истории искусства, отклонением от его "нормальногоє развития" и даже проявлением некоего "упадка". В действительности оно было закономерно подготовлено следующими факторами.

Во-первых, существовала древняя тенденция к беспредметности (а тем самым, и бессюжетности) - византийское иконоборчество, исламская арабеска и буддийская мандала. Правда, эта тенденция затрагивала, вообще говоря, не всякие, а только человеческие изображения.

Во-вторых, в ходе развития европейской живописи внутри нее (совершенно независимо от указанных выше соображений) наметилась тяга к постепенному абстрагированию от сюжета (и предметности вообще). Еще в начале XIX в. Гегель провидчески писал: "...Эта магия отблесков в конце концов может приобрести такое первенствующее значение, что рядом с ней перестает быть интересным содержание изображения и, тем самым, живопись в чистом аромате и волшебстве своих тонов, в их противоположности, переплетении и играющей гармонии в такой же степени начинает приближаться к музыке, как скульптура в дальнейшем развитии рельефа начинает приближаться к живописи". Эта тенденция абстрагирования от сюжета ранее всего проявилась в рамках кубизма и футуризма. Абстрактный кубизм и футуризм дали в дальнейшем пищу абстрактному конструктивизму (Леже, Фейнингер и др.). Аналогично последнему тенденция к беспредметности стала намечаться и в экспрессионизме (Кандинский, Марк) и сюрреализме (Танги, М. Эрнст).

В-третьих, для понимания происхождения абстракционизма необходимо учесть появление в XX в. еще одного художественного направления, которое сыграло в формировании зрелого абстракционизма примерно такую же роль, какую метафизицизм сыграл в формировании зрелого сюрреализма. Речь идет о дадаизме, возникшем, как уже упоминалось, в Цюрихе в 1916 г. Наиболее видными его представителями оказались в дальнейшем Миро и Клее. Специфика этого направления состояла в том, что оно балансировало на грани между предметностью и беспредметностью так, как это характерно для детских рисунков в определенном возрасте. Прекрасным примером такого стиля является картина Миро, которую можно было бы назвать "Ухаживание". С первого взгляда может показаться, что у картины вообще нет сюжета, вместо которого мы видим какой-то бессодержательный набор линий и цветовых пятен. Однако как только зритель замечает сходство с детским рисунком, он начинает улавливать сюжет: мальчик пытается вручить девочке цветок с листком; действие происходит вне дома, из окна которого высовывается кто-то из родственников, кто следит за детьми; характерно, что косяк окна изображен отдельно. Все персонажи представлены сугубо схематично, так что предметное значение некоторых пятен и линий, как это и бывает в детских рисунках, может быть понятно только самому автору. Важно, однако, отметить, что именно балансирование на грани предметного и беспредметного и придает картине специфическое эмоциональное звучание, так характерное для детских рисунков с их наивностью, непосредственностью и неожиданностью восприятия окружающих предметов. Это "детское" настроение будет немедленно утрачено, если попытаться конкретизировать сюжет, устранив из него все неопределенные ("абстрактные") детали. Именно благодаря умению виртуозно балансировать на грани предметности и беспредметности Миро вошел в первую пятерку наиболее выдающихся живописцев XX в. (Пикассо, Дали, Шагал, Кандинский, Миро). Таким образом, склонность к художественной абстракции имеет очень глубокие корни и заложена в нас, оказывается, с детства.

Казалось бы, абстракционистский идеал должен дать наконец художнику давно желанную абсолютную свободу. Но посмотрим, что на этот счет говорит "отец абстракционизма" Кандинский: "...Величайшая свобода, являющаяся вольным и необходимым дыханием искусства, не может быть абсолютной. Каждой эпохе дана своя мера этой свободы. И даже наигениальнейшая сила не в состоянии перескочить через границы этой свободы. Но эта мера во всяком случае должна быть исчерпана и в каждом случае и исчерпывается". Из сказанного однозначно следует, что у абстракционистского идеала должны существовать свои нормативы, определяющие меру его свободы.

3. Содержательные нормативы абстракционистского идеала

В основе содержательных нормативов этого идеала лежит принцип внутренней необходимости Кандинского. Теперь, в конце XX в., мы имеем возможность сформулировать его в строгой теоретической форме (в отличие от той несколько расплывчатой и недостаточно определенной формы, в которой он был сформулирован его автором в начале века): при создании художественного образа из множества возможных умозрительных моделей надо выбрать такую, которая наиболее точно передает эмоциональное отношение художника к духовной энергии космоса в одном из ее аспектов.

Таким образом, этот принцип определяет специфический круг эмоций, достойных выражения с точки зрения абстракционистского идеала (и той философии, которая его породила). Речь идет о переживаниях совершенно особого типа, которые могут быть переданы только с помощью абстрактных символов, а не предметных. Чтобы реализовать принцип внутренней необходимости на практике, надо руководствоваться следующими правилами:

1) изучение "беспредметных" (акцидентальных) явлении - переливы перламутра, игра красок на небе, рябь на воде, игра прожилок на минералах; прихотливое взаимоотношение линий на листьях, корнях, наростах и т. п.; абстрактный рисунок на лепестках цветов, крыльях бабочек, змеиной коже, чешуе глубоководной рыбы и т. д.;

2) установка на "улыбку Чеширского кота" (свойства предметов, абстрагированные от предметов) - цвет, линия, форма и т. д. как таковые;

3) изгнание сюжета как в элементах образа, так и в его структуре - гештальт тоже должен быть освобожден от предметности ;

4) сближение живописи с непрограммной симфонической музыкой - аналогия живописного контраста с музыкальным контрапунктом, а живописного равновесия с музыкальным ритмом. Примером такого сближения могут служить известные композиции "Буги-вуги на Бродвее" Мондриана и "Ритм русской пляски" ван Десбурга. А вот что пишет Кандинский по поводу музыкальности цвета: "Голубой цвет, представленный музыкально, похож на флейту, синий - на виолончель и, делаясь все темнее, на чудесные звуки контрабаса; в глубокой, торжественной форме звучание синего можно сравнить с низкими нотами органа".

4. Формальные нормативы абстракционистского идеала

В основе формальных требований, предъявляемых этим идеалом к умозрительной модели, лежит принцип прибавочного элемента, разработанный Малевичем: "Под прибавочным элементом Малевич понимал возникающий в процессе развития искусства новый структурообразующий принцип, внедрение которого в сложившуюся живописно-пластическую систему перестраивает ее на новый лад. Если опять-таки перевести этот несколько туманно сформулированный принцип на более строгий язык, то он означает систему формальных правил для выбора умозрительной модели, кодирующей указанные выше специфические абстрактные чувства. Соблюдение этих правил должно гарантировать как абстрактный характер элементов конструируемого художественного образа, так и абстрактный характер его структуры. Отметим, что подобно тому как сюрреалистический метод возник на основе синтеза определенных черт символистского и реалистического методов, точно так же абстракционистский метод объединяет определенные черты символистского и импрессионистического методов. Но делает он это в более органическом и глубоком смысле, чем это было характерно для экспрессионизма.

Правила, определяющие беспредметность элементов:

1) отказ от рисунка, светотени и предметного колорита;

2) набор чистых цветов;

3) набор основных линий и форм. В частности, выделение в качестве фундаментальных (например, у Кандинского) трех геометрических фигур: треугольника, четырехугольника и круга;

4) символика линий и форм - например, треугольник может быть символом Троицы, квадрат - земной жизни, а круг - вечности;

5) символика цвета. Например, желтый цвет, по Кандинскому, "можно рассматривать как красочное изображение сумасшествия... припадка бешенства, слепого безумия, буйного помешательства... Это похоже и на безумное расточение последних сил лета в яркой осенней листве..." Напротив, синий цвет содержит "элемент покоя". При сильном его углублении он "приобретает призвук нечеловеческой печали". Черный цвет "внутренне звучит... как мертвое Ничто после угасания солнца, как вечное безмолвие без будущности и надежности".

Правила, определяющие беспредметность структуры:

1) отказ от классических композиционных правил (либерализация композиции) - в частности, отказ от стереоскопичности изображения, перспективы и симмерии;

2) автономное взаимодействие линий и форм;

3) автономное взаимодействие цветов;

4) автономное взаимодействие цвета и формы (графических и цветовых элементов).

В полном соответствии с установкой абстракционистского идеала на "улыбку Чеширского кота", формы и цвета рассматриваются в рамках этого идеала как самостоятельно "действующие существа" (Кандинский): "При этом легко заметить, что некоторые краски подчеркиваются в своем воздействии некоторыми формами ; другими притупляются. Во всяком случае, острые краски по своему свойству сильнее в острых формах (например, желтые в треугольнике). Склонные к глубокому воздействию увеличиваются в своем воздействии круглыми формами (например, синее в кругу). Так как число красок и форм безгранично, то безграничны сочетания, а в то же время и воздействия. Этот материал неисчерпаем.

Список литературы

1. https://xreferat.com/47/4676-1-v-v-kandinskiiy-abstrakcionist.html

2. http://www.izostili.ru/index.php?section_ID=6

3. http://referat-kursovaya.repetitor.info

4. https://xreferat.com/47/4676-1-v-v-kandinskiiy-abstrakcionist.html

Размещено на Allbest.ru