Олень в искусстве жителей железного века Центральной Азии: общие тенденции в восприятии образов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Олень в искусстве жителей железного века Центральной Азии: общие тенденции в восприятии образов

Г.К. Омаров,

Д.С. Байгунаков

Уже более двух веков специалистами исследуется скифо-сибирский зверинный стиль, который оказал свое влияние на развитие искусства Евразии в железном веке и в последующие эпохи. Многие образы звериного стиля сотни раз привлекли специалистов, исследованы тысячи накопленных материалов, изучены своеобразное преломление образов и сюжетов, характерных для скифо-сакского искусства, такие как изображения кошачьих, оленей, медведей, грифонов, баранов, рыб и сцен терзания. Но не-cмотря на это, одним из наиболее популярных изображений для вышеназванного периода становится образ оленя. Восприятие и осмысление образа оленя у народов Евразии были разными. Например, у древних кельтов олень - символ Солнца, плодородия и жизненных сил, достоинства, мужественности, быстроты, посредник между миром богов и миром людей. Олень у китайцев означал счастье и долголетие, а у славян олень считался олицетворением предков. Он символизировал уединение и непорочность у европейцев, а в японской поэзии ожеств-лялся с одиночеством. Также олень был тесно связан с историей и культурой большинства сибирских народов. У самодийцев ни одно животное не пользовалось таким почетом, как олень. Объясняется это особой ролью оленей в жизни самодийских племен. Для нганасан, энцев дикий олень был основным объектом охоты. Особенно развит был культ оленя у ненцев, потомственных оленеводов. Олень же, как известно, был одним из основных тотемов у древнетюркских племен. Например, казахи также относились к нему с уважением, старались убивать только по необходимости во времена голода. Кыргызы считают, что прародительницей племени бугу (самец оленя или марала)

*«Работа выполнена при финансовой поддержке гранта Комитета Науки МОН РК №1157 ГФ «Археологические памятники Курчумского района ВКО» была женщина с рогами, происходящая из оленей, дочь божественного покровителя оленей, горных баранов, козлов, косуль и т. п. Образ этого тотемного предка племени бугу тесно связан с представлениями народов Саяно-Алтая о диких рогатых животных, в том числе олене, как их тотемах.

Исскусство племен и народов железного века Центральной Азии представляет одну из наиболее сложных и спорных сторон скифо-сакской проблемы. Спорность и сложность ее в том, что с эпохи поздней бронзы и на протяжении всего раннего железного века это исскусство развивалось в нескольких различных центрах, часть которых подверглась воздействию внешних сторон, другая часть развивалась самостоятельно, а в третьей части переплетались элементы разнородных культур и местной традиции. В итоге на огромном пространстве появились несколько десятков археологических культур. изобразительный искусство образ олень

В свою очередь, зверинный стиль является сложным сплавом многих разнородных элементов, его каждый этап развития оригинален по своему. Ведь с течением времени благодаря различным историческим процессам происходит исчезновение одних, появление других художественных образов воплощавшие в себе разнородные качества или отдельные своиства. Поэтому многие специалисты придававшие решающее значение той или иной стороне приходили иногда противоречивым выводам относительно истоков зверинного стиля. До сих пор остается дискуссионным вопрос происхождения скифов-саков и их культуры [9]. В первой половине ХХ века Г.Боровка и Э.Миннз считали, что скифский зверинный стиль происходит от сибирского. Д.Н.Эдинг также высказал такие же мысли. Решающую роль в формировании скифского искусства Б.В.Фармаковский и К.Шефольд отводили иссусству Ионийской Греции. В первых трудах М.И.Ростовцев признавал древневосточные и иранские корни, затем он отошел от своих взглядов и предположил, что центр скифо-сибирского зверинного стиля находилось где-то в Центральной Азии или Горном Алтае [8, 86-87]. Во второй половине ХХ века дискуссия по этому вопросу оживилась в связи с открытием множества археологических культур. Некоторые придавали большую роль переднеазиатским или древневосточным мотивам, некоторые возвращались к мысли о восточном происхождении зверинного стиля. В конце ХХ века в научной литературе утвердились несколько версии, сейчас большинство точек зрения по данной проблеме сводится к двум противопоставляемым концепциям. Первая из них, «автохтонная», основывается на представлении о генетической связи скифов с носителями срубной общности на территорий Восточной Европы. Сформулирована эта концепция на основе трудов Б.Гракова, М.Артамонова и других. Вторая, «центрально-азиатская», по этой концепции ученые предпо-логают, что скифо-сакская культура сформировалось на территорий Центральной Азии, носители скифоидных культур появились в Восточной Европе из глубинных районов Азии. Позже это подтвердились открытиями Ши-ликти, Аржан и др. [14, 16-57; 15].

В изобразительном искусстве племен железного века Центральной Азии скифо-сакского периода представлены все основные представители фауны. Понятие «зверинный стиль скифо-сакского времени» в научной литературе традиционно применяется по отношению к произведениям исскусства народов, населявших обширные просторы в лесостепи Восточной Европы, Казахстана и сопредельных территорий, Сибири и Алтая, Предкавказье, Южное При-уралье, некоторые районы Памира и другие регионы в центре Евразии. Многочисленные кочевые племена с одинаковыми типами культур и хозяйства исследователями по разному были названы, в данное время некоторые исследователи все культурные объединения называют в историографии «скифооидными». Для обозначения этой общности исследователями были предложены различные термины («скифо-сибирское культурно-историческое единство», «общность», «скифский мир», «евразийский зверинный стиль» и т.д.). В данное время, многие специалисты используют термин «скифо-сибирский мир», на наш взгляд и этот термин не вполне корректно отражает суть вышеназванного мира. Дело в том, если «скиф» название народа, то «сибирь» название местности, тогда получается, что скифы населяли только территорию Сибири и никакого отношения не имеют к остальным археологическим культурам скифо-сакского мира. В свое время А.Д. Грач просторы степи предложил назвать «иранской скифо-сако-юэчжийской ойкуменой». Однако и этот термин излишне длинный и фонетически сложен.

Во-вторых, весь скифо-сакский мир называть «иранской» или «персоязычной» не уместно, так как многие тюркоязычные народы считают саков своими предками. Даже несмотря на фальсификацию В.И. Абаева. В свое время В.И. Абаев считал, что само название среднеазиатских скифов saka соотносится в осетинском языке со словом sag, иранском - saka, персидском - saha, русском - сохатый. Все эти слова имеют одно значение «олень-бык (самец)» [1, 11-16]. Но и в тюркских языках тоже есть множества слов напрямую связанные с этим этнонимом, например у казахов «сак» - осторожный, «сака» - зрелый или возмужалый человек. Вся беда В.И. Абаева в том, он специально игнорировал и не замечал тюркских слов. Приводил в качестве доказательства имена людей и название племен на осетинском языке (Таксакис, Сакесфраз, Рахойсакос, массагет, тиссагет), как-будто этот язык (сейчас общая численность осетин - более 700 тысяч человек) в древности и средневековье был международным языком на Кавказе и в Центральной Азии. По материалам «Википедии» можно увидеть следующее: «в настоящее время осетины, живущие в Северной Осетии, делятся на две субэтнические группы: иронцев и дигорцев. Фактически же население Южной Осетии можно делить на две крупные субэтнических группы, говорящих на двух говорах иронского диалекта осетинского языка - кударо-джавском (распространён на большей части территории РЮО) и чсанском (распространён на востоке РЮО). В Северной Осетии же среди иронцев бытует куртато-алагирский говор иронского диалекта». Как видно, осетины не стали единой нацией до (возможно до середины) ХХ века, мы конечно, ничего не имеем против осетинского народа, мы только против необоснованных фальшивых гипотез «великого фальсификатора» В.И. Абаева. Если исходить из методики этого ученого, получается следующее: в казахском языке также много встречаются личные имена людей с корнем «сак»: «сакшы» - стражник, хранитель; Сака, Сакыбай, Сакыш, Сагыныш, Сактаган,Сагындык, Сагынтай и другие. Как видно эти имена и названия сложены совсем по другому, а у В.И. Абаева слово «сак» то в середине имен, то в конце, получается своеобразный «винегрет», видимо он стал использовать все имена осетин имеющие вышеназванные «приставки». А таких «приставок» и «суфиксов» у тюрко-язычных народов сотни. Также в китайских источниках встречаются этноним «сэ» или «се». А это говорит в свою очередь о том, что корень этнонима «сак» состоит из самоназвания местных древнетюркских племен. Если это не самоназвание, то откуда известно вышеназванный этноним древним китайцам, вряд ли они могли использовать слова древнеперсид-ского языка, когда сами тесно общались и были южными соседами ранних тюрков. Также многие пан-иранисты не замечают археологические материалы Казахстана, утверждающие историко-культурную преемственность поколений. Ведь большинство археологических объектов принадлежащих сакам на территорий Казахстана (особенно в Жетысу) генетически связаны с раннетюркскими (усуньскими) памятниками [3, 157], также керамические комплексы эпохи раннего железного века сохраняют традиции изготовления (форма, техника, орнамент и др.) еще несколько веков, тесно связывая материальную культуру несколько древнетюркских государств [7, 198]. Это подтверждают лингвистические данные [12, 243].

Многие народы Евразии по разному относились к образу этого животного, но для большинства олень означал «изящество и умеренность». Образ оленя привлекал внимание многих ученых (М.Грязнов, М.И. Артамонов, Н.Л.Членова, В.В. Бобров, Ю.И. Трифонов, Е. Ф.Королькова, В.В. Овсянников и другие). Однако, позы оленей трактованы по разному у различных специалистов, некоторые одинаковые сюжеты также названы по разному. Этому наверно оказывал влияние вопрос систематизации образов оленей, ведь некоторые исследователи выделяли их по стилистическим особенностям (Н.Л. Членова), другие по форме рогов (В.В. Бобров), остальные по общей позе (Ю. И. Трифонов).

Одним из первых исследователей образа оленей М. П.Грязнов, по материалам Саяно-Алтайского региона выделил их на две стилистические группы: ранняя и поздняя. Первая из них охватывает VII-V вв. до н.э., а вторая датируется V в. до н.э. и заканчивается немного позже. В раннюю группу М.П.Грязнов включает три варианта изображения оленя: стоящий «на цыпочках», лежащий с подогнутыми ногами, в стремительном беге [6, 226]. Но такая гипотеза не оправдана, так как позы оленей намного больше, чем вышеназванные варианты. Эту проблему досконально изложила Н.Л.Членова, выделившая по археологическим материалам 10 групп оленей в позе с подогнутыми ногами. Она выделяет только несколько основных поз: «первая - с подогнутыми ногами, вытянутой вперед шеей и поднятой головой (иногда голова повернута назад); вторая поза -стоячая - менее распространена. Иногда олень стоит на кончиках копыт, как бы «на цыпочках»; в некоторых случаях изображение обрамлено кольцевой рамкой, иногда изображена только голова оленя» [15, 167-180]. Во многом поддержавшая ее Л.Л. Баркова в статье «Образ оленя в искусстве древнего Алтая (по материалам Больших Алтайских курганов)» подробно анализировала общие сюжеты и их разделила на 9 групп: идущие олени; лежащие олени; прыгающий олень; симметричная композиция из двух фигур оленей; стоящий олень; «свёрнутая» фигура оленя; скульптурная голова оленя; сцены борьбы; сцены борьбы, показанные условно [4, 54-63]. Таким образом, исследователями выделены почти все композиционные сюжеты образа оленей в искусстве народов Центральной Азии в эпоху железного века. Но и в скором времени требуется конкретизация некоторых сюжетов, уточнение хронологии комплексов, так как в данное время рамки железного века немного удревнились специалистами. До настоящего времени оленеводством занимаются многие народы Центральной Азии и сопредельных северных территорий, поэтому на вопрос где был возник культ оленя, ответ все еще надо искать в этих местах.

Образы оленей были очень популярны и в искусстве жителей раннего железного века вышеназванных регионов. Воспроизведение этого образа встречается как в сценах борьбы зверей, так и в одиночных изображениях. Они исследовались многими учеными [10]. Среди исследователей распространено мнение, что образ оленя олицетворяет также образы других парнокопытных животных, даже был тесно связан с культом коня, примером чему может служить материалы могильника Берель Восточного Казахстана, в котором захороненные лошади (в кургане №11 всего было обнаружено 13 лошадей) были оформлены как олени, вставлялись искусственные рога и другие парадные атрибуты тесно связанные с образом этого животного. Среди многочисленных предметов зверинного стиля были найдены также образы грациозного оленя, в особенности со сценами терзания кошачьим хищником оленя. Не менее интересен курган Байгетобе (раскопан в 2003 году) в могильнике Шиликты в окрестностях города Зайсан Восточного Казахстана («Золотой человек-3»), также курган Иссык (открыт в 1970 году) в Алматинской области («Золотой человек-1») [2; 13]. В 2010 году обнаружены золотые изделия в кургане могильника Талды-2 в Центральном Казахстане, очень похожие по технологию изготовления и по сюжету с ши-ликтинскими [5; 11]. В вышеназванных объектах обнаружены уникальные золотые предметы, олицетворяющие сюжеты представления саков о вечной борьбе двух стихий - земли и неба. Помимо них обнаружены десятки артефактов с образами оленей, архаров и горный козлов на других объектах железного века по всей огромной территорий Казахстана (клад Жалаулы в Жетысу и др.). Жители раннего железного века занимались скотоводством, также земледелием. Поэтому, наверно, во-всех памятниках ключевую роль играет образ парнокопытного животного. Но каждый образ животного несет в себе изобразительные традиции и композиционные особенности определенного культурного круга.

Следует отметить, некоторые образы оленей встречаются не только в виде ювелирных украшений, но и в наскальных рисунках Казахстана и сопредельных территорий. Частично рассмотренные примеры культа оленя у народов Центральной Азии показывают, что религиозные представления связанные с образом этого животного очень близки между собой на этой огромной территорий, несмотря на различные этносы обитавшие здесь. Особенно показателен фольклор и изобразительное творчество, связанных с оленю. Этнографические данные утверждают, что казахи использовали образ оленя в вышивке, в оформлений ковров, в ювелирных украшениях и т.д. По археологическим источникам можно увидеть такую тенденцию: многие образы оленя и других животных многократно копируется, создавая тем самым уникальные предметы скифо-сакского мира. Стилистические особенности трактовки образа оленя, представляют собой органическое единство. Например, при изготовлении золотых украшений Шиликти и Талды-2 (между ними почти 1000 км) использован единый стилистический приём, также многие материалы по технике повторяют друг-друга. Поэтому целесообразно было бы называть этот феномен «культурой шиликти». Зверинный стиль, в том числе образ оленя и других животных повлияло даже на полихромный стиль, об этом наглядно свидетельствует техника изготовления золотых украшений. Истоки полихромного стиля начинаются с зверинного стиля, берущие свои корни как минимум с эпохи бронзы Центральной Азии. Например, вставка камней (бюризы) в глазные ямки (сквозные просветы), ноздри и ухо животного и другие приемы техники изготовления ювелирных украшений широко использовались в последующие времена, в том числе и в полихромном стиле.

Литература

1. Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. I., Т. 3. -М., - Л.: 1978. -616 с.

2. Акишев К.А. Курган Иссык = Issyk Mound. -Алматы: 1978. -132 с.

3. Байпаков К.М., Таймагамбетов Ж.К. Археология Казахстана. -Алматы: 2006. -356 с.

4. Баркова Л.Л. Образ оленя в искусстве древнего Алтая (по материалам Больших Алтайских курганов) // АСГЭ. Вып. 30. 1990. С.55-66.

5. Бейсенов А.З. Талды-2 и памятники раннесакского времени степной Евразии // Сакская культура Сарыарки в контексте изучения этосоіциокультурньгх процессов степной Евразии. -Караганды: 2011.

6. Грязнов М.П. Саяно-алтайский олень // ПА. Вып. 2. 1978. С. 222-232.

7. Досымбаева А. Культурный комплекс тюркских кочевников Жетысу. ІІ в. до н.э. - ? в. н.э. -Алматы, 2007. -216 с.

8. Ильинская В.А. Некоторые мотивы раннескифского зверинного стиля // Советская археология. №1. 1965. С.86-107.

9. Кореняко В.А. Искусство народов Центральной Азии и зверинный стиль. -М.: 2002. -327 с.

10. Рыскулов Т.М. На каком языке говорили саки? // Евразийский народ саки. -Алматы: 2006. С.242-247.

11. Самашев З.С., Толеубаев А.Т., Джумабекова Г.С. Сокровища степных вождей. -Алматы: 2004. -176 с.

12. Окладников Е.П. Олень золотые рога. - М.-Л.: 1964. С.118-119

13. Омаров ?. Шілікті даласында?ы алтын ?ор?ан. Алаш. №5. 2008. Б.58-68.

14. Членова Н.Л. Скифский олень // Памятники скифо-сарматской культуры. Материалы и исследования по археологии СССР. № 115. -М.: 1962. С.167-203.

Размещено на Allbest.ru