Алиса Бруновна Фрейндлих в роли Алисы в спектакле Андрея Могучего "Алиса" (Большой драматический театр им. Г.А. Товстоногова)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Алиса Бруновна Фрейндлих в роли Алисы в спектакле Андрея Могучего «Алиса» (Большой драматический театр им. Г.А. Товстоногова)

«Бег по кругу в двух действиях» - таков жанр спектакля Андрея Могучего «Алиса», поставленного на каменноостровской сцене Большого Драматического театра. Спектакль этот, безусловно, интересен с точки зрения полного отсутствия какого-либо фабульного развития. Андрей Могучий погружает зрителя в пространство сюрреализма, переплетая это с традициями и обстоятельствами театра, в котором он его ставит. Вся постановка основана на ассоциациях и образах из далёкого прошлого, неизвестного и чарующего. Ведущие роли отведены «старожилам» театра, в то время как молодёжи - лишь маленькие, незначительные сопровождающие роли в хоре, появляющемся в самом конце повествования. Центром всей композиции становится Алиса, Алиса Бруновна Фрейндлих. Как известно, текстовая основа спектакля составлялась на основе разговоров с актрисой, историй из закулисной жизни, воспоминаний коллег по цеху.

Перед нами простая измученная бессонницей женщина по имени Алиса - пожилая женщина, одетая в чёрную бесформенную накидку, блёклым шарфом на шее и чёрной шляпой на голове. Её шаги быстрые и шатающиеся.

Она садится за широкий накрытый белой скатертью стол и оглядывается вокруг. Но что она видит перед собой? Обстановка сцены напоминает квартиру, которую давным-давно покинули прежние хозяева: всё, кроме огромной золотой люстры, покрыто широкими белыми покрывалами. Она выглядит какой-то запущенной и забытой. В полном недоумении женщина никак не может прийти в себя. Вдруг прямо перед ней оказывается контролёр, напоминающий робота, и с механизированной интонацией произносит: «Ваш билет!». Тут она осознаёт, что находится в поезде, который идёт в неизвестном ей направлении. Пытаясь собрать воедино клочки воспоминаний прошедшего дня, Алиса называет лифт в своём доме, на котором она спускалась вниз. Нетрудно догадаться, что этот лифт ничто иное как кроличья нора, по которой женщина спустилась вниз в тут самую страну чудес, в которой не была уже много лет. Поначалу кажется, что она пьяна и её рассудок помутился от выпитого. Она пытается собрать воедино общую картину произошедшего. Вспоминая прошлое, Алиса приходит к выводу, что всю свою жизнь она прожила в замкнутом круге: ей дарят предметы, связанные с её именем, и она становится в буквальном смысле его заложницей. Все эти подарки со временем прилипли к ней. Но всё это она говорит с нотками сарказма, как бы жалуясь на это навязчивое соответствие своего имени персонажу сказки Кэролла. Она в буквальном смысле вынуждена принимать по каждому поводу (и без повода) сувениры и издания его книг, хотя затем заявляет, что вовсе не является поклонницей этой тематики. Ирония Фрейндлих в данном случае имеет смягчающее свойство. На какое-то время даже может показаться, что Алиса Бруновна сливается со своей ролью, активно взаимодействуя с парадоксальным сознанием своей героини. Через весь спектакль красной нитью будет проходить мотив «я/не я». Можно сказать, что режиссёр Андрей Могучий ставит актрису в такие условия, где ей просто не дают шанса «спрятаться» за своей ролью. Она растеряна, она долго не может прийти в себя - всё это ничто иное, как поведение человека, который выходит в некое пространство без какой-либо защитной оболочки. Алиса Бруновна предстаёт перед зрителем как простая женщина, без лоска и театрального грима. Этого и добивается Могучий - сбивчивый ритм игры, но в то же время необыкновенный азарт в попытке достигнуть конечной цели и делает эту роль уникальной. Потерявшаяся в собственных фантазиях и осколках своей памяти, она в конечном итоге приходит к логическому финалу, несмотря на то, что логика в этом пространстве поначалу полностью отсутствует. Устанавливается главный мотив спектакля - мотив роли, но не просто тесно связанной с самим артистом, а с его жизнью и судьбой.

Голос и жестикуляция Алисы Бруновны немного заторможены. Словно пробудившись от долгого сна, она не понимает, куда едет, ей вообще кажется, будто она стоит на месте. Бывшее до этого совершенно мёртвым и мрачным становится живым, и перед зрителем предстаёт рыжеволосая девочка (Алиса Комарецкая), напевающая незамысловатую песенку: «Тик-так, тик-так / Кто собьётся - тот дурак». Эта девочка ничто иное, как двойник Алисы. Голос девочки зовёт её: «Алиса… Алиса?». Но куда? Назад? В прошлое? В собственную память? Голос ребёнка зовёт взрослого и умудрённого опытом человека вернуться назад, возможно что-то вспомнить, разобраться в себе. Воспоминания становятся для Алисы главной целью, ключом ко всем её проблемам, ответам на вопросы бытия.

Но как Алиса сможет в одиночку найти ответ на все свои вопросы? К счастью, она оказывается не одна в этом совершенно причудливом и искажённом мире.

Появление Кролика (Анатолий Петров) оживляет её. «Всё просрали! Надежду просрали!» - нервно повторяет он. Его развязная и резковатая интонация вдруг зажигает огонёк в Алисе - она следует за ним по пятам, переспрашивает его, по-детски с удивлением наблюдает за его жестикуляцией. Он надевает огромную заячью голову, берёт в руки ружьё и начинает стрелять в Шалтая-Болтая, частенько промахиваясь. Всё это пугает её, она жмурится и, словно ребёнок, старается спрятаться от опасности. Затем на сцене появляются всклокоченный Шалтай-Болтай (Андрей Шарков), жестокая и высокомерная Королева (Ирутэ Венгалите), её венценосный супруг (Евгений Чудаков) и, наконец, загадочный и задумчивый Шляпник (Валерий Ивченко). Их внезапное появление ещё больше обескураживает Алису. Тщетно пытается она найти логику в их репликах, ведь даже они сами не знают, зачем они здесь. Алису насильно сажают с Королевой, рядом с которой она смотрится простым человеком, в то время как Королева является персонажем театрального мира. Мизансценически она выбивается из этого причудливого ряда героев, ей некуда деться от их пристального внимания. Как уже было сказано выше, все эти персонажи стараются помочь героине выпутаться из лабиринта собственных воспоминаний. Стоит отметить, что все они, как и Алиса, одеты в чёрное; постаревшие и немного потрёпанные, они пытаются пробудить в ней так долго спящую иррациональность и причудливую ребяческую логику. Сквозь канву постановки и образов проглядываются настоящие актёры, многолетние партнёры Алисы Бруновны по сцене. Это ещё один довод в пользу того, насколько близко стоят образ Алисы и сама Фрейндлих на плоскости постановки. Герои говорят ей: «Скажи всем, что ты живая!», что ещё больше подогревает азарт и желание героини достигнуть цели. Безусловно, в этом можно проследить и некий автобиографический подтекст. Представители молодого поколения привыкли списывать со счетов «старожил» и заслуженных великих артистов, считая, что их времена давно прошли. Возможно, что таким образом через этот знак Алиса Бруновна показывает скептикам то, что она до сих пор актуальна и жива как артист. В ней есть энергия, она готова к новым экспериментам и открытиям. Отсутствие так называемого «бенефисного» начала спектакля ясно даёт это понять. Ведь у всех опытных и великих артистов в буквальном смысле открывается второе дыхание, если их поставить в условия, непривычные и совершенно новые. Но помимо этого смысла открывается и другой, более глобальный: театр жив.

В своей роли Алиса Бруновна показывает не только своё высочайшее мастерство артистки. Для этой роли от неё требуется невероятно тонкая интуиция, остроумие, но самое главное - смелость, так как «Алиса» в данном случае для неё нечто совершенно новое, выходящее за рамки того, что она делала раньше. Причём как в Большом драматическом театре, так и на протяжении всей своей многолетней сценической деятельности. К сожалению, мне не довелось видеть этот спектакль в период его становления (т.е. в период премьерных показов в 2013 году), но в нынешний период, в конце 2016 года, видно, как Алиса Бруновна буквально наощупь проверяет некоторые моменты своей роли. Понятно, что каждый артист должен играть своего персонажа каждый раз как в первый, но в данном случае всё обуславливается не сколько принципами актёрского мастерства, сколько пространством и задачами постановки. Всё это достигается благодаря тому, что Фрейндлих, будучи в единстве со своей героиней, также пытается выйти из лабиринта собственной памяти, расстаться с прошлым и, возможно, примириться с ним.

Позабытая Алисой, в буквальном смысле агонизирующая Страна чудес предстаёт перед ней в форме безжизненных белых покрывал - обстановка напоминает ледяную пещеру. Откинув одно из них со своей настольной лампы, она невольно вскрикивает и с ужасом понимает, что эта холодная пещера в точности повторяет интерьер её дома.

С началом второго акта, когда пресловутые белые покрывала сняты, перед зрителем в полной мере раскрывается обстановка обычной квартиры. Здесь присутствуют все элементы обыденности: огромный холодильник, раковина, телевизор, диван, пара кресел, торшер… В отличии от первого акта, где герои предлагают Алисе вспомнить их, во втором действии, наоборот, сами герои вспоминают её. Один за другим они выходят на авансцену и в своих коротких монологах раскрывают свою суть. Все они - тени памяти Алисы, отголоски далёкого прошлого. Королева, снимая парик, оказывается матерью героини, страдающей угрызениями совести за то, что из-за изматывающих гастролей она так и не смогла сблизиться с дочерью. Она достаёт из маленького сундучка её детские вещи (какие-то из них она нюхает), плачет и просит у дочери прощения. В этом моменте можно проследить мотив нежности, трепетности. Возможно, героиня Ируте Венгалите в данном случае является матерью самой Алисы Бруновны, отголоском её прошлого, её детства, прожитого в тяжёлые годы Блокады. Очередное связующее звено между актрисой и этой ролью в контексте детских воспоминаний проявляется именно в этой сцене.

В ожидании Алисы каждый из персонажей начинает рассказывать про неё разные истории. В каждой из них Алиса раскрывается совершенно по-новому: дочь, взбалмошная соседка по лестничной клетке, бывшая любовница… Как уже было отмечено ранее, все эти истории могли пересекаться с историями из жизни самой Фрейндлих или актёров, занятых вместе с ней в спектакле. Все они разнородные: от незначительных до существенных и серьёзных (например, отнятое у девочки во время Блокады Ленинграда пальто).

Стремительно врывающаяся в квартиру Алиса требует их всех убраться, исчезнуть, как страшный сон. Она лихорадочно мечется по сцене, кричит на них, хочет прогнать всех и остаться наедине со своими мыслями. В этот момент она действительно напоминает ребёнка, который хочет спрятаться от жестокого мира взрослых. Её героиня кардинально меняется от начала первого акта. Теперь она с любопытством и жаром рассказывает о самых ярких и врезавшихся в её память вещах. Дочь успешной актрисы, обманутая жена, а затем - нынешняя, рассеянная и потерявшаяся. Все эти обрывки из воспоминаний она проживает с точки зрения той самой маленькой Алисы, которую так долго и так безуспешно пытались вернуть её друзья из холодного и забытого ею Зазеркалья. На какой-то момент кажется, что это всего лишь запоздалый эффект эликсира Шляпника, который был дан героине в первом акте. Глаза Алисы блестят, теперь она уже не сонная и находящаяся в полупрострации, но по-детски любопытная и стремящаяся найти правду и вырваться из замкнутого круга. В отчаянии она бросается к матери, сидящей на ступеньках к сцене и кладёт голову ей на колени. «Ты просто потерялась, Алиса» - ласково говорит ей мать. Стоит отметить, что и теперь она в буквальном смысле на равных с персонажем Ируте Венгалите, в контексте матери и ребёнка. «Если потерялась, стой на месте, я тебя найду!» - эта фраза, сказанная матерью пробуждает в Алисе надежду на спасение, на выход из круга, в котором она в итоге оказалась. Её «бег по кругу» с тем же успехом можно трактовать как бег на месте. Невольно возникают ассоциации с самим собой, со своим жизненным путём. Алиса Бруновна заставляет почувствовать это через свою тихую, умиротворяющую и немного дрожащую интонацию. Опять же, именно в этом и заключается особенность этой роли - единение актёра и персонажа. Фрейндлих не ставит перед собой цель удивить зрителя, слиянием со своей героиней она ставит спектакль на новый уровень. Как уже было сказано ранее, всё это достигнуто благодаря полному отсутствию «бенефисного» начала в постановке. Алиса Бруновна появляется на сцене неожиданно, как в самом начале спектакля, так и в конце, буквально врываясь, проходя прямо около зрителей, рассаженных внутри интерьера квартиры героини. Андрей Могучий в данном случае постарался вырвать актрису из привычного психологического конфликта и поместить её в полный абсурда и парадоксальности мир, где в конечном итоге всё встаёт на свои места. Не только персонаж Алисы, но и сама Алиса Бруновна кажется поначалу сбитой с толку, ведь реальность для её героини - её плывущее сознание, в то время как герои Зазеркалья (то есть партнёры Алисы Бруновны) - лишь порождения этого сознания, блёклые тени далёкого прошлого. В путешествие по этому миру, забытому и заброшенному Алисой много лет назад, актриса идёт с начала с осторожностью, но затем, обретая почву, изо всех сил старается достигнуть конечной цели. Причём эта цель трансформируется из простого желания сбежать из этого мнимого мира в стремление вспомнить. Она перестаёт задавать простые вопросы, отбрасывает в сторону элементарную логику и вспоминает всё. Мнимость рассеивается и возвращается утраченная когда-то реальность, в которую Алиса возвращается с радостью и с надеждой: «Жизнь была жизнью, смерть - смертью, Бог - богом, ложь - ложью, а правда - правдой».

фрейндлих театр актерский

Размещено на Allbest.ru