Европейский урбанизм модерна. Русский урбанизм эпохи ампир. Культурологические особенности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Юридическое агентство «Антикризисный центр»

Европейский урбанизм модерна. Русский урбанизм эпохи ампир. Культурологические особенности

кандидат философских наук

Баркова О.И.

Аннотация

Дезиндустриализация городов-милионников, демуниципализация городского хозяйства за счет его приватизации, привели к снижению жизненного уровня огромного количества горожан, спаду их реальных доходов, послужили катализатором постоянно ужесточающейся борьбы за существование. Проблема роста городской бедности потеряла перспективу разумного решения средствами дальнейшего развертывания урбанизма, чреватого либо планомерным расформированием городов, либо стихийной пауперизацией и вымиранием населения. Возможно, распад социума приведет к новому объединению, сначала в малые, а потом во все укрупняющиеся сообщества. Но, какого культурного типа? Возможен ли возврат к городу модерна или эпохи ампир? Есть ли такие предпосылки?

Ключевые слова: Дезиндустриализация, Демуниципализация, Резонность концентрации населения в городах, Промышленная социальность, Постиндустриальная социальность, Эпоха Ампира.

Abstract

Deindustrialization of cities with a million-plus population, demunicipalization of urban economy has resulted in reduction in the living standards of large number of citizens, decline in the real incomes, and led to a struggle for existence which is constantly getting severe. The problem of urban poverty growth has lost a perspective of reasonable solution by means of further development of urbanism, which can result in a systematic dissolution of cities or a spontaneous pauperization and extinction. Was the disintegration of society predetermined to make a formation of communities, being small at first, and gradually increasing, happen in turn? What cultural type they will belong to? Is it possible to return to the city of Modernity or the Empire style epoch?

Keywords: deindustrialization; demunicipalization; reason for concentration of population in urban areas; industrial sociality; post-industrial sociality; Empire style epoch.

По М. Фуко, центральное понятие всякого государства -- дисциплинирование совокупности населения. Но «наложение рациональных систем на нечто, быстро движущееся, беспокойное и постоянно ускользающее весьма проблематично». [3] Одним из главных контролеров над подданными в централизованном государстве стал город. М. Фуко отмечал усиление контроля над передвижением населения по мере превращения государства в империю. Ампир - стиль зрелого этатизма (от фр. Этат - государство). Александр Бенуа писал, что город ампира «является произведением искусства и питомником государственной эстетики» [1. C.12]. Париж, Вена, Петербург - это декорации к торжественной мистерии жизни. Арена культурной монополии избранного сословия - дворянства.

Столицы и крупнейшие города административного значения стали городами-ансамблями. Упорядочивание уменьшило энтропию. Но дальнейшее углубление урбанизации актуализировало процесс «заморозки» и «кристаллизации» общества.

Ещё большему повышению роли урбанизации в архитектонике государства способствовала эпоха модерна. Культурная монополия дворянства была разрушена вторжением вкусов третьего сословия. «На протяжении десятков лет и Петербург и Москва оставались дворянскими столицами и лишь к концу века, вместе с ростом промышленности, начали развиваться как метрополисы. Из экономического и политического довеска к деревне город постепенно превратился в самостоятельный очаг национальной культуры»[1. С.7]. Продуктом развития техники стала технологизация городов, привнесение технической эстетики, дизайна. Вокруг создания материальных ценностей сформировалась невиданная ранее форма социальности - огромные производственные коллективы (в западном варианте - корпоративного типа, в России - по типу общин). Промышленная социальность стала важнейшей «скрепой» нации, фундировавшей всё бытие общества - от дружбы и взаимопомощи людей, их продвижения по социальной и имущественной лестнице до создания семей и династий.

В Европе этатизм и индустриализм оказались вещами несовместными этически и культурно. Индустриализм запада сопровождался идеей свободного рынка, выхода государства из экономики - «Laissez-faire».

Промышленный расцвет, пришедшийся в России на советский период, не сопровождался поощрением частной инициативы. В Европе с усилением государства ослаблялась частная инициатива, и наоборот. Расцвет промышленности, сделавший города высокотехнологичными, привел к закату ампира (ансамблевости, государственной символики, иерерхичности планировки). демуниципализация население бедность урбанизм

Внезапно грянувшая на Западе дезиндустриализация привела к угасанию промышленной социальности. «Промышленный пролетариат, а тем более «организованный и сознательный рабочий класс» - дело прошлое. < …> Его практически нет, поскольку нет прежних громадных заводов и фабрик. Те, кто раньше шел на завод, идут в офис, в магазин, в автосервис и в охрану. Разбухшая сфера услуг поглотила рабочий класс и отчасти сделала его нерабочим; превратила в людей, которые не производят даже услуг в простом и понятном смысле слова «услуга» [2].

В Российской Империи этатизм и индустриализм вступили между собой в непримиримое противоречие, приведшее к Октябрьской революции. Русский этатизм превратился в советский. Органы государственной власти необыкновенно усилились, возглавив индустриализацию. Пики двух волн урбогенеза синхронно пришлись на советскую эпоху. Возникло специфическое советское понятие: «сталинский ампир», вбиравшее всё лучшее из планировочно-архитектурного наследия петровской и екатерининской эпох, помноженное на промышленную мощь и грандиозный послевоенный энтузиазм. Ещё одна особенность русского ампира - «восточный» вектор развития.

В течение полутысячи лет, начиная с XV века, Россия непрерывно развивалась в восточном направлении, не успевая в стремительном обретении новых территорий за их полноценным освоением. Попадая по мере продвижения во всё менее цивилизованные районы. Излишне долго задержавшись на этапе строительства «чернового цикла», мы так и не перешли во многих населенных местах к этапу их украшения.

Советский ампир как художественное оформление атрибутов государственной власти, сочетался с не менее парадным оформлением заводов, электростанций и т.п., которые царили над обществом, а власть была «при них». В «сталинском ампире» городу как совокупности жилищ была отведена служебная роль, второстепенная, а может, и третьестепенная по отношению к промышленному производству. Город в русской истории всегда служил для какой-то грандиозной цели. И не был «вещью в себе», но «вещью для нас».

Сегодня положение города, его смыслы меняются вновь. Инициаторы глобализма всеми силами пытаются отвратить Россию как от этатизма, так и от индустриализма, навязывая новую урбанистическую доктрину гиперурбанизации. Города народов, которые не смогли противостоять этой новой доктрине, выглядят как клоны друг друга. Постиндустриальный город - это, главным образом «кристаллизация оседлости», но одновременно это искусственное, контрструктурное образование - город-каша. Причем, кристаллизованная, замороженная.

Дезиндустриализация городов-милионников, демуниципализация через приватизацию городского хозяйства, привели к снижению жизненного уровня огромного количества горожан, спаду их реальных доходов, послужили катализатором постоянно ужесточающейся борьбы за существование. Проблема городской бедности потеряла перспективу разумного решения средствами дальнейшего развертывания урбанизма. По данным Росстата постиндустриальные города-миллионеры перегоняют сельскую местность по уровню безработицы. Начиная с 2014 г. рост занятости РФ наметился в селах. Доля людей, занятых интеллектуальным трудом в гипер урбанизированном обществе слишком мала. Гиперурбанизация - это новый вид ложной урбанизации. Если не будут приняты меры по плановому расформированию ложных городов, наступит, либо стихийная пауперизация и вымирание их населения, либо «одеревенивание», а в районах, окружающих нынешние супер города возникнут огромные пятна застройки сельского типа. Обществу в эпоху «постиндустриализма» осознавщему тщету навязанной извне, поданной в готовом виде стратегии, придется предпринимать меры для спасения людей. Распад социума не может длиться бесконечно. Произойдет новое объединение в малые, а потом во все укрупняющиеся сообщества. Возможно, вернутся черты модерна или ампира.

Город русского ампира был богат институциями (Табель о рангах, Императорская Академия художеств, Императорские театры, министерство Двора, Церемониальная часть и т.д.). Город модерна - это город технологий.

Российский цивилизационный урбаногенетический код располагает к построению совокупности взаимосвязанных городов, являющихся центрами организации территорий. Государство здесь - контролер баланса между городами как центрами территорий. Образно говоря, Россия «обречена на ампир».

Но, скорее всего, из социокультурного кризиса страну выведет не государство, а гражданское общество, предложив новую философию и архитектонику социального пространства. Как это уже было однажды во времена народного ополчения Минина и Пожарского.

Список литературы

1. Берар, Е. Империя и город / Ева Берар; пер. с франц. М.Неклюдовой. -М.: Новое литературное обозрение, 2016 -344.

2. Драгунский, Д. Денис Драгунский о возвращении пролетарской диктатуры [Электронный ресурс]/Д. Драгунский. URL: https://www.gazeta.ru/comments/column/dragunsky/6094725.shtml (дата обращения: 25.01.2017).

3. Урри, Дж. Мобильности [Электронный ресурс] /Дж. Урри. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/mobilnosti (дата обращения 05.02.2017).

Размещено на Allbest.ru