Эволюция мордовского погребального обряда

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эволюция мордовского погребального обряда

Булкова Елена Владимировна, студент

Ирушкина Анастасия Дмитриевна, студент

Пензенский Государственный Университет

В статье рассматривается эволюция мордовского погребального обряда на основе полевых исследований. Захоронения иллюстрируют представления мордвы о загробной жизни. Изменение погребальных традиций проанализировано по четырём этапам: III-V вв., VI-VII вв., VIII - начало XI вв., XI-XIV вв.

Хронология памятников имеет в археологии первостепенное значение. Без определения времени функционирования невозможна историческая, культурная, этническая и другая интерпретация их материалов. Для изучения эволюции мордовского погребального обряда мы взяли период III-XIV вв., так как начиная с XIV века каких либо сильных изменений в этой среде не происходило. Этот отрезок времени наглядно позволяет проследить формирование устойчивых элементов погребального обряда мордвы до времени их окончательного складывания.

Погребальная обрядность мордвы является одним из основных источников для изучения этногенеза мордовского народа [1; 2], поэтому данная проблема имеет достаточно обширную историографию. Одним из ведущих исследователей погребального обряда является Ю.А. Зеленеев, который занимается вопросами изучения основных моделей погребального обряда мордвы V-XI вв., рассматривает историю накопления источников, анализирует вопросы этнического взаимодействия [3-7]. О.В. Букина и Т.Н. Охотина разрабатывают вопросы развития трупосожжений в погребальном обряде древнемордовского и рязано-окского населения [8-11]. А. С. Пронин изучает проблему распространения конских захоронений в погребальном обряде финно-угров Поволжья VI - XIII [12-14]. В.В. Ставицким изучаются вопросы планиграфии могильников волжских финнов [15-16] и этнической интерпретации развития погребальных традиций [17-19]. Е.Н. Кемаевым анализируется погребальная обрядность отдельных могильников [20-24]. С.Д. Давыдовым на основе изучения погребального обряда выполняется реконструкция социальной стратификации древнего населения Сурско-Окского междуречья [26-26].

Основными источниками нашей статьи являются материалы самых известных и хорошо изученных могильников, таких как: Кошибеевский, Лядинский, Ражкинский, Селиксенкий, Абрамовский, Армиевский 1, Армиевский курганно-грунтовый, Крюково-Кужновский, Селикса-Трофимовский, Волчихинский.

Эволюцию мордовского погребального обряда образно можно разделить на несколько этапов.

Первый этап - III-V века. К могильникам данного периода времени относится Кошибеевский. Он по праву считается одним из ключевых для реконструкции этнокультурных процессов, проходивших в западной части Среднего Поволжья в первой половине 1-го тысячелетия нашей эры. Его богатые и весьма самобытные материалы привлекли пристальный интерес исследователей [20].

Особенностью памятника является большая длина могильных ям. А.А. Спицын указывал на то, что большая часть ям имела длину от 2,3 м до 2,8 м [27]. По данным В. Н. Глазова длина находится в пределах 1,8-2,1 м, что объясняется В. Н. Шитовым методическими недостатками при проведении раскопок [28], хотя возможны и хронологические различия, потому что большая часть вскрытых В. Н. Глазовым погребений была расположена южнее раскопов, заложенных А. А. Спицыным. Ширина могильных ям 0,5-0,7 м. Глубина захоронения в большинстве случаев от 40 см до 1 м. В ряде погребений зафиксированы остатков луба [29].

Давыдов С. Д. и Гришаков В. В. исследовали материалы раскопок 2-го Усть-Узинского могильника. Исследователи сделали вывод, что имущественное неравенство, зафиксированное среди погребенных, было обусловлено половозрастной дифференциацией [26].

Нельзя не упомянуть об обряде вторичного захоронения на территории Окско-Сурского междуречья, существовавшего с III по XIV вв.. Но он не был широко распространенным явлением у населения данного региона. На территории Посурья обряд вторичного захоронения получает наибольшее применение. Здесь он существовал с III по VII вв. Впоследствии этот обряд исчезает на некоторое время [29].

Необходимо также сказать об обряде обезвреживания, который появился в погребениях Ражкинского могильника в III - IV вв. Возможно, в это же время он существовал и в Посурье. Такие погребения были найдены только в Селиксенком могильнике. Его временные рамки достаточно широки - III-VII вв., а значит невозможно сказать точно, к какому веку относятся обезвреженные захоронения данного могильника [29].

Рассмотрим следующий критерий - своеобразное трупоположение. Черепа старались хоронить в отдельных ямках, а кости в некоторых случаях разбрасывали по дну могильной ямы или раскладывали кучками. Наряду с мужскими и женскими погребениями, археологи находят и детские погребения этого периода. А. А. Спицын указал на то, что женское погребение № 67 с западной ориентировкой находилось «в обратном положении» детскому погребению № 66 [28].

В результате, исследователь указывает на присутствие противолежащих захоронений - древней традиции, фиксируемой в финно-угорской среде на материалах могильников пьяноборской культуры [31].

Хотелось бы заметить, что погребения с северной и северо-западной ориентировкой объединяет один существенный признак - сосуды в них ставились у головы погребенного, что с определенными оговорками позволяет отнести их к одной меридиональной группе. На раннем этапе функционирования памятника четко фиксируется широтная ориентировка [20]. К данной группе, кроме упомянутых, должны быть отнесены обследованные А.А. Спицыным, ориентированные на восток погребения № 52 и 62, которые датируются по круглопроволочным гривнам с замком в виде скользящей петли и крючка с грибовидной конической головкой, которые бытовали не позднее конца III века [32]. Аналогичные гривны были обнаружены в погребениях № 4 и 64 раскопок А. А. Спицына, что позволяет говорить о наличии меридиональной ориентировки на ранней стадии функционирования памятника (оба погребения ориентированы на юг).

Так же к этому периоду относится погребальный обряд Абрамовского могильника (272 захоронения), относящегося тешской группы памятников [33-34]. Грунтовые могильники данной территории, обычно, расположены на высоких склонах первых надпойменных террасах, пологих склонах, коренном берегу, останце в пойме р. Теша и ее притоков, на высоте 10-25 м над водой. Сейчас могилы не сохранили какие-либо внешние признаки на поверхности, но в период, когда могильники функционировали, скорее всего, они имели какие-то отметки. Вполне возможно, это были некое подобие памятных столбов у могил или даже какие-то оградки [35]. Могильные ямы представляли собой прямоугольные ямы с закруглёнными углами и их размеры менялись в зависимости от пола и возраста умершего [36].

Сюда же относится Селикса-Трофимовский могильник, исследованный М.Р. Полесских в 1967-1968 гг. Было вскрыто 64 погребения IV-V веков, с северо-восточной ориентировкой умерших.

Второй этап. Погребения и мордовские селища в Тамбовском крае, в которых были найдены ранние славянские вещи, свидетельствуют, что местная мордва контактировала со славянами ещё до того, как было создано Киевское государство. Славяне поселялись среди мордовских племен с VI-VII веков. Итогом этих переселений стала взаимная ассимиляция. К VI-VII векам на могильниках погребальные ямы постепенно увеличиваются в размерах и снабжаются всё более богатым инвентарём. Важные изменения происходят в начале VI в., когда в захоронениях в массовом порядке появляются мечи. Двенадцать мечей найдено в погребениях Армиевского могильника, которые располагались на площади некрополя компактными группами. Сходная картина зафиксирована и для Абрамовского могильника, на котором вооруженные мечами воины были погребены в двух соседних рядах. На обоих памятниках время резкой милитаризации населения совпадает с распространением сюльгам с «усами» слабо выступающие за пределы кольца, т. е. - одновременно [37].

В Примокшанье, в этот период, обряд вторичного захоронения исчезает. Возможно, что это происходило из-за исчезновения населения, которое практиковало так захоронения. Но, несмотря на это, данный обряд имел место быть на территории Посурья и появляется на реке Цне (Серповский могильник) [38].

Говоря о памятниках VI-VII века, стоит отметить, что к VI в. рядовая планировка погребений на Абрамовском могильнике сменяется групповой, что свидетельствует о социальных изменениях в жизни мордвы этого времени. мордовский погребальный обряд

Погребения в этот период часто имеют отвесные стенки, а размеры могильных ям обычно составляют от 230 до 260 см [39].

Ещё одной особенностью является увеличение детских захоронений по сравнению с предыдущим этапом.

Следующий этап. Его хронологические рамки: VIII - начала XI вв. На рубеже VII - VIII вв. На территории Верхнего Посурья происходят некоторые событий, которые изменили этнокультурную карту региона. Этим и объясняется выбор нижней границы исследования. В это время прекращают функционировать некоторые мордовские могильники. Это отражает этнокультурное взаимодействие в материальной культуре верхнесурских памятников [40].

В своей работе П. И. Сафронов анализирует Армиевский курганно-грунтовый могильник (X - начало XI в.). В его погребальном обряде наблюдается некоторая стабилизация. Доминирующей становится ориентировка могильных ям по линии З-В, СЗ-ЮВ. В инвентаре, сопровождающем покойного, по-прежнему, встречаются предметы типичные для мордвы [41].

Погребальный обряд мужских захоронений Волчихинского могильника, который относят к VII-VIII векам, тоже имеет некоторые особенности по сравнению с ритуалом захоронения более ранних могильников мордвы.

Размеры могильных ям чаще всего варьируются по длине в пределах от 200 до 250 см. Между размерами могильных ям и социальным положением усопших не выявлено никакой взаимосвязи. Известно, что мужчин хоронили способом трупосожжения на стороне [25].

К могильникам IX-XI века так же относятся Лядинский и Крюково-Кужновский. Лядинский как наиболее изученный даёт возможность заключить даже некоторую классификацию ям по её размерам, на основе работы Ворониной Р.Ф.. В процессе раскопок Лядинского могильника были выявлены 4 различных формы могильных ям. В большинстве своём они представляют собой прямоугольные ямы со скругленными углами. Стенки у них отвесные. Эта форма присуща погребениям, содержащим трупоположения и трупосожжения.

По своим размерам могильные ямы во много раз превышают рост погребенного, что связано с большим количеством сопровождающих вещей, которые положены в головах или ногах умершего. Подобное явление бытовало у мордвы вплоть до конца XIX-XX века. Могильные ямы по их длине можно так же разделить на несколько групп от 1го метра до 2,5.

Все эти ямы довольно широкие. Ширина их в верхней части равна длине могильной ямы или чуть больше ее половины. По своей ширине они также подразделяются на группы от 0,5 до 1,5 метров. Размерами до 2х метров доходят мужские погребения, которые были совершены по обряду труположения. Внизу могилы есть ямы, которые имеют гораздо меньшие размеры. Ширина их меньше и составляет одну треть длины.

Во всех погребениях Лядинского могильника отсутствуют гробовины. Куски луба прослеживаются либо под умершим, либо над ним.

В Лядинском могильнике положение умерших имеет достаточно разнообразную структуру. Однако, всё же можно сказать, что мужчины чаще всего погребены на спине в вытянутом положении с руками вдоль туловища. Женщины, как правило, лежали вытянуто на спине, руки их согнуты в локтях, кисти находятся на груди.

Характерная черта большинства погребений в том, что наблюдается крайне плохая сохранность костяков. Очень часто нельзя установить тип обряда так как кости в могильных ямах не сохранились. Во многих погребениях сохранились лишь черепа, зубы. Из-за плохой сохранности останков очень сложным процессом считается определение почвы, в которую был положен покойник [43].

В шестнадцати погребениях скелеты сохранились лишь частично. Как правило это раздавленный, истлевший череп и тлен бедренных и берцовых костей. Все это позволяет установить только обряд погребения и ориентировку покойника.

Вероятно, в верованиях населения было широко распространено представление о загробном мире. Мордва представляла его как продолжение земной жизни. В связи с такими представлениями существовал обычай помещать в могилу вещи, которыми человек пользовался при жизни. У богатых в могилу могли положить жену или наложницу [44-45].

Последний этап включает в себя XI-XIV вв.. В это время возрастает количество могильников на р.Теше. Активно внедряется обряд обезвреживания, он сопровождается разрушением либо отдельных частей костяка, либо его целиком.

В ориентированных по линии С-Ю ямах прямоугольной формы были обнаружены разрушенные погребения. Во всех без исключения ямах дно было ровным, стенки отвесными. В некоторых погребениях найдены сооружения в виде заплечиков и ямок на дне могилы. Помимо этого в некоторых погребениях обнаружены следы подстилки, бересты и даже остатки гробовищ [39].

Заполнены они были керамикой, костями животных, орудиями труда (ножи и серпы), а так же уголь. Всё это было разбросанно по дну ямы или находилось в засыпке. Помимо этого на данной территории найдены пара детских захоронений и несколько парных [39].

Отдельные конские погребения X--XII вв. в могильниках мокши, например в Лядинском, известны с XIX в. Значительно позже, например, в Абрамовском, были обнаружены единичные захоронения в эрзянских погребальных памятниках. Однако считать их крайне важными деталями погребального обряда нельзя из-за их немногочисленности. Но после исследования В. Н. Мартьяновым в 1980-е гг., группы могильников мордвы-эрзи конца I-- начала II тыс. в бассейне р. Теши ситуация изменилась. В этом районе была выявлена целая серия конских захоронений X-- XIII вв. В. Н. Мартьянов, в качестве аналога, назвал древности муромы и Безводнинский могильник. Исследователь сделал вывод, что перед монгольским нашествием, конские захоронения являлись отличительной чертой погребального обряда мордвы-эрзи [39; 46].

Таким образом, в эволюции мордовского погребального обряда можно выделить четыре этапа. Каждый этап имеет свои характерные черты: I этап - вторичные захоронения, черепа старались хоронить в отдельных ямках; II этап - увеличение размера могильных ям, богатый инвентарь, отсутствие обряда вторичного захоронения; III этап - плохая сохранность костяков, обряд трупосожжения; IV этап - обряд встречаются конские захоронения, активно внедряется обряд обезвреживания. На эволюцию погребального обряда мордвы оказывали такие факторы как: соприкосновение со славянским населением, ассимиляция. В могилах представлен богатый археологический материал, благодаря которому возможно исследование многих сторон жизни населения.

Список литературы

1. Ставицкий В.В. Происхождение древнемордовской культуры // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2015. № 1 (33). С. 42-57.

2. Ставицкий В.В. У истоков этногенеза древней мордвы // Genesis: исторические исследования. 2014. № 4. С. 1-13.

3. Зеленеев Ю.А. Основные модели погребального обряда мордвы V-XI вв. // Новые источники по этнической и социальной истории финно-угров Поволжья (I тыс. до н.э. - I тыс. н.э.). Йошкар-Ола, 1990. С. 115-126.

4. Зеленеев Ю.А., Задачи изучения мордовской погребальной обрядности VI-X вв. и история накопления источников // Историко-археологическое изучение Поволжья. Йошкар-Ола, 1994. С. 49-56.

5. Зеленеев Ю.А.. Мордовский погребальный обряд как источник изучения этнокультурных процессов в Волго-Окском регионе V-XI вв. // Традиционное и новое в культуре народов России: Тезисы конф. Саранск, 1992. С. 112-113.

6. Зеленеев Ю.А. Грунтовые могильники волжских финнов и некоторые проблемы этнической истории // Археология и этнография Марийского края. Йошкар-Ола, 1987. Вып. 14. С. 79-86.

7. Зеленеев Ю.А. Могильные сооружения раннесредневековой мордвы // Вопросы финно-угроведения: Тезисы докладов на XVI Всесоюз. конф. финно-угроведов. Сыктывкар, 1979. Ч. II.

8. Букина О.В. Погребения, содержащие остатки трупосожжений, в раннесредневековых могильниках поволжских финнов (материалы к археологической карте Верхнего и Среднего Поволжья) // Исследования П.Д. Степанова и этнокультурные процессы древности и современности: Материалы междунар. науч. конф., посвящ. 100-летию П.Д. Степанова. Саранск, 1999. С. 112-115.

9. Букина О.В. Погребения с остатками трупосожжений в могильниках поволжских финнов в IV - XI вв. нашей эры // Финно-угроведение. Йошкар-Ола, 1999. № 2-3. С. 13-15.

10. Охотина Т.Н. Обряд кремации у поволжско-финских народов: проблема критериев // История, образование и культура народов Среднего Поволжья: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Саранск, 1997. С. 20-21.

11. Охотина Т.Н. Исследование обряда кремации у финно-угорского населения Среднего Поволжья // Гуманитарные науки и образование: проблемы и перспективы: Материалы I Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1997. С. 146-147.

12. Пронин А. С. Конские погребения у финских и тюркоязычных народов // Центр и периферия. [Саранск]. 2013. №3. С. 24 - 28.

13. Пронин А. С. Конь в погребальном обряде финно-угров Поволжья VI - XIII вв. // Вестн. НИИ гуманитар. наук при Правительстве Респ. Мордовия. [Саранск]. 2013. №2 (26). С. 64- 65

14. Пронин А. С. Мордовские конские погребения первой половины II тыс. н. э.: классификация // Вестн. НИИ гуманитар. наук при Правительстве Респ. Мордовия. [Саранск]. 2012. №1 (21). С. 81 - 89

15. Ставицкий В.В. Планиграфия и хронология погребальных памятников волжских финнов I тысячелетия н.э // В сборнике: Труды IV (XX) Всероссийского археологического съезда в Казани Ответственные редакторы: А.Г. Ситдиков, Н.А. Макаров, А.П. Деревянко. 2014. С. 417-420.

16. Ставицкий В.В., Ставицкий А.В. Планиграфия захоронений Кошибеевского могильника // История и археология. 2015. № 2 (22). С. 64 - 69.

17. Ставицкий В.В. Эрзя и мокша по данным археологии // Центр и периферия. 2016. № 1. С. 4-11.

18. Ставицкий В.В., Ставицкий А.В. Дискуссионные вопросы изучения погребальной обрядности древней мордвы: обзор исследований последних лет // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2015. № 2 (34). С. 7-15.

19. Ставицкий А.В., Ставицкий В.В. Актуальные вопросы изучения археологических памятников начала I тысячелетия н. э. Сурско-Свияжского междуречья // NovaInfo.Ru. 2015. Т. 2. № 39. С. 117-122.

20. Кемаев Е. Н. Погребальные обряды Кошибеевского могильника //Вестник ЧГПУ им. И. Я. Яковлева. 2011. № 2 (70). Ч. 2, -- Саранск 2011,С. 120-127

21. Кемаев Е.Н. Погребальные обряды Польно-Ялтуновского могильника // Вестн. НИИ гуманитар. наук при Правительстве Респ. Мордовия. 2012, №4 (24). С.122 - 131.

22. Кемаев Е. Н. Погребальные обряды Кошибеевского могильника // Вестник ЧГПУ им. И. Я. Яковлева. 2011. № 2 (70). Ч. 2. С. 126 - 127

23. Кемаев Е. Н. Коллективные погребения у населения Окско-Сурского междуречья на рубеже эпохи средневековья // Центр и периферия. 2013. №1. С. 12 - 19.

24. Кемаев Е.Н. Изучение некросферы древней мордвы: в поисках новых путей // Вестн. НИИ гуманитар. наук при Правительстве Респ. Мордовия. 2009, №2 (12). С.133 -142.

25. Давыдов С.Д. Реконструкции социальной стратификации населения Волчихинского могильника IV, VII-VIII вв. (по материалам мужских погребений) // Казанская наука, 2014. №7. С. 15 - 21.

26. Гришаков В.В., Давыдов С.Д. Социальная стратификация населения оставившего Усть-Узинский 2 (древнемордовский) могильник III - IV вв.// Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2014, №1 (29). С.7 - 17.

27. Спицын, А. А. Древности бассейнов рек Оки и Камы // Материалы по археологии России. СПб, 1901. № 25. Вып. 1. 150с.

28. Шитов, В. Н. Кошибеевский могильник (по материалам раскопок В. Н. Глазова в 1902 г.) // Вопросы этнической истории мордовского народа в I - начале II тыс. н. э.: труды МНИИЯЛИЭ. Саранск, 1988. Вып. 93. С. 4-43

29. Осиповa Т. B. Погребения с разрушенными костяками в средневековых могильниках Окско-Сурского междуречья. Автореферат. Ижевск, 2006, 26с.

30. Сафронов П. И. Этнокультурное взаимодействие населения Верхнего Посурья в VIII - начале XI в. Автореферат. Пенза, 2015. 257 с.

31. Агеев Б. Б. Пьяноборская культура. Уфа:, 1992. 140 с.

32. Вихляев В. И. Хронология могильников населения I-XIV вв. Западной части Среднего Поволжья / В. И. Вихляев, А. А. Беговаткин, О. В. Зеленцова, В. Н. Шитов. Саранск: типография «Красный октябрь», 2008. 352 с.

33. Ставицкий В.В., Ставицкий А.В. Основные направления археологических исследований последних лет НИИ гуманитарныхнаук при Правительстве Республики Мордовия // Гуманитарные научные исследования. 2014. № 10 (38). С. 25-32.

34. Ставицкий В.В., Мясникова О.В., Сомкина А.Н. О датировке ранних погребений Абрамовского могильника // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2012. Т. 23. № 3. С. 106-123

35. Ставицкий В.В., Ставицкий А.В. Поздние погребения древнемордовского Абрамовского могильника // Современные научные исследования и инновации. 2014 г. № 12-2 (44). С. 36-40.

36. Ставицкий В.В. Погребальный обряд тешской группы мордовских могильников III-VII вв. // Поволжская Археология. 2013. № 2 (4). С. 143-150.

37. Мясникова О.В. Морда в эпоху великого переселения народов //Известия Самарского научного центра Российской академии наук, Саранск, 2014, № 3-2, С.617-619.

38. Воронина Р. Ф. Лядинские древности. М.: Наука, 2007. 162с.

39. Мартьянов В. Н. Захоронения коней в могильниках левобережья р. Теши в конце I -- начале II тысячелетия н. э. // Археологические исследования в Окско-Сурском междуречье. Саранск, 1992. С. 53--68.

40. Краснов С. В. Методика исследования погребального обряда // Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2012. № 27. С. 744-747.

41. Сафронов П.И., Ставицкий В.В. Курганы № 2 - 3 Армиевского курганно-грунтового могильника(по материалам раскопок М. Р. Полесских В 1969 г.) // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2014. Т. 31. № 3. С. 23-32.

42. Ставицкий В.В. Погребальный обряд тешской группы мордовских могильников III-VII вв. // Поволжская Археология. 2013. № 2 (4). С. 143-150.

43. Воронина Р.Ф. Парные захоронения среднецнинской мордвы VIII-XI вв. // КСИА. 1983. Вып. 175. С. 39-43.

44. Воронина Р.Ф., Погребальный обряд среднецнинской мордвы VIII-XI вв. // РА. 1993. № 3. С. 68-81.

45. Зеленцова О.В., 2000. Динамика развития погребального обряда мордвы во второй половине VII-XI вв. (по материалам среднецнинских могильников) // Финно-угорский мир: история и современность: Материалы II Всерос. науч. конф. финно-угроведов. Саранск, С. 60-63.

46. Вихляев В.И. Возникновение обычая конских погребений у средневековой мордвы // Гуманитарные науки и образование: проблемы и перспективы: Материалы I Сафаргалиевских научных чтений. Саранск, 1997.С. 114-118.

Размещено на Allbest.ru