"Имена" столетий и феномен рубежа веков как социокультурный инвариант

Размещено на http://www.allbest.ru/

"Имена" столетий и феномен рубежа веков как социокультурный инвариант

Ивинских Галина Павловна

Аннотации

Цель данной работы - рассмотреть, как исторические ритмы фиксируются в общественном и научном сознании. Внимание акцентировано на проблеме, связанной с периодизацией в сфере культуры. Анализируются взгляды известных людей разных эпох, современников событий и последующих исследователей. Выявляется специфика XIX - XX вв., а также особенности порубежных периодов. По итогам проведенного исследования сделан вывод о том, что специфику развития процессов в конце XX - начале XXI века можно сравнить еще и с тем, что в физике называют "режимом с обострением", когда процессы развиваются стремительно, когда малые воздействия на систему, находящуюся в неравновесном состоянии, могут привести к непредсказуемым последствиям.

Ключевые слова: исторические ритмы, периодизация, культура, рубежи веков, события, развитие, последствия, культура.

Annotation. The aim of this paper to consider, as a historical rhythms recorded in public and scientific consciousness. The attention is focused on the problem of periodization in the sphere of culture. Analyzes the views of the famous people of different ages, contemporaries of the events and the subsequent researchers. Specifics of the XIX - XX centuries, and also features border periods. According to the results of the study concluded that the specifics of the development processes at the end of XX - beginning of XXI century can be compared with the fact that in physics called "regime of exacerbation, when the processes are developing rapidly, when a small impact on the system that are in non-equilibrium state can lead to unpredictable consequences.

Keywords: historical rhythms, periodization, culture, frontiers of centuries, event, development, consequences, culture.

Периодизация истории, особенно культуры - сложная проблема, тем более что "чистых" исторических процессов, которые бы представляли собой осуществление исследовательских схем, пожалуй, не найти.

Изменения в разных сферах человеческого опыта происходят с разной скоростью, в политике они происходят быстрее, медленнее - в системе ценностей. Экономические волны не совпадают по фазам с культурными пиками и спадами. культура периодизация эпоха

Кристаллизация границ между культурными эпохами происходит в сознании не сразу. И если изменения носят постепенный характер, то новые впечатления "спрессовываются" в сознании, в памяти поколений, образуя более длительные протяженности, которые лишь со временем могут обретать имена собственные, отвечающие качественным изменениям и накоплениям.

В этом смысле примечательны слова Л.Н. Гумилева о том, что "по мере накопления знаний возникает квантование времени в сознании людей, то есть деление его на эпохи, весьма неравные по продолжительности, но эквивалентные по наполнению событиями" [1, с. 30].

Так, короткий, но яркий период рубежа XIX - XX вв. с легкой руки писателя Р.В. Иванова-Разумника получил название "Серебряного века". Характерен пример с "Ренессансом". Привычное для нас понятие появилось лишь в XIX веке, сначала в работах французского историка Ж. Мишле (автора многотомного томного издания - "История Франции"), а затем швейцарского ученого Я. Буркхардта. Они первыми связали минувшие века (с XIV по XVI) в единую цепь, наделив ее именем "Ренессанс". Я. Буркхардт в своем труде "Культура Возрождения в Италии" (1860) раскрыл понятие более полно [2]. Его интерпретация и легла в основу современного понимания "Ренессанса" как особого периода в западноевропейской культуре.

Устоявшееся имя собственное обрел и XVIII век (век Просвещения). Ни XIX, ни XX (ни тем более XXI век) признанного определения пока не имеют. Хотя каждый из них вызывал у разных людей свои ассоциации, свои надежды и опасения. Относительно XIX века сошлемся на восприятие ученого-физика, поэта и философа.

Так, австрийский ученый Людвиг Больцман, горячо поверивший в идею эволюции, оценивал его как "век Дарвина". Он даже пытался дать дарвинизму строгое физическое обоснование.

Александр Блок в начале XX века, оглядываясь назад, называет минувший век "железным", "металлическим", в целом связывая его с "механикой, позитивизмом и экономическим материализмом". Противопоставляя "земной промысел" "машинной культуре", он предрекает: "…Растет промышленность, чтобы люди могли расстаться с землею" [3, с. 304; с. 347, 356].

Поэту вторит философ Николай Бердяев: "…Техника отрывает человека от земли…". В статье "Человек и машина", подводя своеобразную черту, отделяющую XIX век и начало XX века от предыдущих столетий, не знавших такого бурного распространения техники, он высказывает очень важную мысль: "Смысл технической эпохи, прежде всего, в том, что она заканчивает теллурический период в истории человечества, когда человек определялся землей не в физическом только, но и в метафизическом смысле слова" [4, с. 501 - 502].

Наступление техники вместе с восторгом вызывало тревогу. Причина, наверное, была и в несовершенстве самой техники: разбивались аэропланы, тонули корабли. Начало века человечество встречало с новыми видами транспорта: самолетами, автомобилями, появились быстрые паровозы, огромные пароходы (хотя стихия не пощадила "Титаник"), потом появились космические корабли и "мирный атом", таящий угрозы.

Главой "Машина", заканчивается второй том "Заката Европы" О. Шпенглера, в 1932 году выходит отдельная его работа - "Человек и техника". В начале века появляется известный рассказ С. Линкока "Человек в асбесте" (герой - человек будущего теряет человеческие чувства и стремления). В 1973 году выходит - "Завтрак для чемпионов" К. Воннегута, где говорится уже о реальных проблемах, связанных с духовным обнищанием людей, с ростом преступности на фоне умирания природы.

Как видим, гуманитарии были менее оптимистичны в отношении наступающей машинной цивилизации. (Примеры можно множить). В сущности, ощущение враждебности машин живой человеческой плоти в массовом сознании и сегодня не преодолено. Яркий пример - выступления людей против атомных электростанций (особенно после катастрофы на АЭС Фукусима-1 в Японии 11 марта 2011г.

Как представляется, скоростные тенденции веков, их внутренние ритмы связаны с формами освоенной энергии. Если в XIX в. основная освоенная форма движения была механической, то в XX в. на первое место выдвигается энергия. Она занимает лидирующее положение и в развитии технологий, и в организации быта, и в формировании общественного сознания. Это не только энергия электрическая или атомная, сюда же можно отнести и энергию масс, взрывы которой в XX веке оказались особенно катастрофичными.

Итак, если сравнивать XIX и XX вв. по их "скоростям", то наиболее характерной чертой последнего нам видится ускоренная динамика в ее экстенсивном, говоря современным языком, "формате".

Именно в XX веке произошло кардинальное ускорение почти всех процессов, которого не знали предыдущие эпохи. Н.А. Бердяев в публичной лекции - "Кризис искусства", прочитанной в Москве 1 ноября 1917 года, говорил: "Бесконечно ускорился темп жизни вихрь, поднятый этим ускоренным движением, захватил и закрутил человека и человеческое творчество. Близоруко было бы не видеть, что в жизни человечества произошла перемена, после которой в десятилетие происходят такие же изменения, какие раньше происходили в столетие [5, с. 12].

В пределах минувшего столетия произошел и колоссальный выброс человеческой энергии (разрушительной и созидательной). Много энергии поглотили революции и войны ("горячие" и "холодные"). Огромная ее часть, (наверное, "положительно заряженная") была затрачена на научно-техническую революцию, на экстенсивные способы хозяйствования, свойственные эпохе индустриализации, на освоение огромных пространств, покорение природы и т. д.

О. Тоффлер в известной работе "Футурошок", написанной в 1970 году, отмечает, что "ускорение внешнее", которое происходит "с головокружительной быстротой" преобразуется "в ускорение внутреннее" [6, с. 132].

Максимальный рост числа людей на планете также произошел именно в XX веке. Так, за тысячу лет до новой эры на Земле было около 10 млн. людей, в 1900 г. - 1, 7 млрд., в 2000 - 6, 25 млрд. [7].

Не случайно такая динамика породила ряд социально-пессимистических концепций в, частности "пределов роста", с которой выступили представители Римского клуба [8], а задолго до них писал Т. Мальтус в своем "Опыте о законе народонаселения…" (1798 г.).

Исходя из этих динамических тенденций, стремительный бросок XX века от старта к финишу, с нарастающим темпом событий и явлений, взрывным ростом населения, с промышленной гигантоманией и т. д., можно сравнить с развитием по законам геометрической прогрессии и выразить экспонентой - геометрической кривой, круто взлетающей вверх.

Таким образом, применяя понятие экспоненциального развития к специфике XX века, назовем его веком "экспоненты" в качестве рабочего термина.

Уже после того, как мы пришли к этому определению и к его графическому выражению, в статье Л.А. Арцимовича, посвященной истории развития физики, мы нашли, как представляется, еще один подходящий образ. Развивая мысль о нелинейности не только эффектов и уравнений нелинейной физики, но и о развитии всей физики в целом (с которой, кстати, чаще всего ассоциируется XX век), ученый предлагает "изобразить процесс развития физики в зависимости от времени" с помощью графика, который "по форме должен быть очень похож на взлетную траекторию современного скоростного самолета. Сравнительно длинный разбег, плавный отрыв от земли и - почти немедленный вслед за этим - переход к крутому подъему с все ускоряющимся набором высоты" [9, с.190]. Пожалуй, этот образ (разбега и взлета самолета) можно применить не только к развитию физики, с которой, кстати, чаще всего ассоциируется XX в., но и к большинству процессов, происходивших в XIX и XX вв.

Разбег и начало взлета можно сравнить с рубежами эпох. Как известно, в пилотировании самолетов самые опасные моменты - это взлет и посадка.

Нестабильность, давно замеченная в пограничных ситуациях природного или социального характера, явно наблюдается и при "хронопереходах". Вроде бы понятно, что абсолютного нуля в нашей обозримой истории не существует, тем не менее, с приближением нового века и окончанием старого, несмотря на условность хронологических исчислений, вместе с цифровым обнулением происходит и психологическое "сбрасывание", своеобразная "перезагрузка" сознания (особенно европейского). Как писал А. Мюссе в "Исповеди сына века": "То, что было - уже прошло, то, что будет, еще не наступило".

При этом вольное или невольное подведение итогов ведет к обобщениям, к поискам новой идентичности, к постановке новых целей и задач, что обостряет противоположные тенденции в разных сферах деятельности.

Но если промышленность и экономика переходят временные границы без остановок довольно стройными рядами, то культура, обладая более тонкой "нервной системой", начинает балансировать, рефлектировать на этих рубежах, осмысливать и переосмысливать, оглядываться назад, вглядываться в будущее. (К примеру, сто лет назад это были и символизм с его оглядкой на минувшие эпохи, и футуризм с безоглядной устремленностью "вперед и выше".)

Таким образом, порубежное культурное пространство насыщается разнонаправленными токами, противоречивыми исканиями, тревожными предчувствиями. Эти настроения, распространяясь в обществе, приводят в движение, подчас непредсказуемое, многие системы и массы людей, производящих и аккумулирующих колоссальную энергию.

Выбросы этой энергии в сочетании с неустойчивым состоянием "душевной стихии" (конечно, каждый раз разной по амплитуде колебаний и по конкретному наполнению), можно назвать постоянной составляющей, характерной для рубежа веков, своеобразным психологическим и в конечном итоге социокультурным инвариантом.

Специфику развития процессов в конце XX - начале XXI века, пожалуй, можно сравнить еще и с тем, что в физике называют "режимом с обострением", когда процессы развиваются стремительно, когда малые воздействия на систему, находящуюся в неравновесном состоянии, могут привести к непредсказуемым последствиям.

В XXI век, очевидно, все больше будет возрастать роль информации, интернета, других способов мгновенных коммуникаций и воздействий на человека. Последствия таких влияний, как и создание искусственного интеллекта пока трудно предсказуемы. На современном этапе с новой остротой встает древний вопрос: "Камо грядеши?"

Литература

1. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. М., 1994.

2. Буркхардт Я. Культура Италии в эпоху Возрождения. М., 1996.

3. Блок А.А. Поэма "Возмездие". Собр. соч.: В 8 т. М. Л., 1960. Т. 3

4. Бердяев А.Н. Человек и машина. Философия творчества, культуры и искусства: В 2 т. М., 1994. Т. 1.

5. Бердяев Н.А. Кризис искусства М., 1990.

6. Тоффлер О. Футурошок. Иностранная литература. 1972. № 3.

7. Абрамян Е. Можно ли предсказать будущее человечества? Аргументы и факты. 2002. № 47.

8. Пределы роста М., 1991.

9. Арцимович Л.А. Физик нашего времени. Новый мир. 1967. № 1.

Literature

1. Gumilev L. N. Ethnogenesis and biosphere of the Earth. M., 1994.

2. Burkhard Ya/ Culture of Italy during the Renaissance. M., 1996.

3. Block A. A. Poem "Retribution". SOBR. cit.: 8 T. M. L., 1960. So 3

4. Berdyaev, A. N. Man and machine. Philosophy of creativity, culture and art: 2 T. M., 1994. So 1.

5. Berdyaev N. A. the Crisis of art Meters, 1990. 6. Toffler O. Futureshock. Foreign literature. 1972. № 3.

7. Abrahamian that is, Can you predict the future of mankind? Arguments and facts. 2002. № 47.

8. The limits to growth Meters, 1991.

9. The Artsimovich L. A. Physicist of our time. New world. 1967. No.1.

Размещено на Allbest.ru