Историко-культурная среда дачного пространства как объект средовой музеефикации (на примере Гатчинского района Ленинградской области и курортного района Санкт-Петербурга)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Историко-культурная среда дачного пространства как объект средовой музеефикации

В настоящее время остро обозначилась проблема самоидентификации национальных сообществ в процессе мировой культурологической глобализации и унификации. Сохранение материального и нематериального историко-культурного наследия представляется одним из приоритетных направлений развития русского общества, обусловливая его стабильность, способность эффективно функционировать и развиваться в условиях внутренних и внешних воздействий. С каждым годом в нашей стране прослеживается негативная тенденция, выраженная в нарастающей утрате памятников. Коллектив исследователей - Т.Ю. Овсянникова, О.В. Котова, Ю.Б. Скуридина, - изучив доклады «О состоянии окружающей природной среды Российской Федерации» Министерства природных ресурсов и экологии РФ, в одной из научных публикаций приводят конкретные количественные показатели процесса утраты памятников: «Уменьшение числа объектов, образующих фонд недвижимого культурного наследия, происходит за счет их физической и социокультурной утрат. По нашим оценкам, количество утрат объектов культурного наследия, обусловленных их физическим разрушением, за период с 2004 по 2008 г. составляло в среднем 156 зданий и сооружений ежегодно. Следует отметить, что утрата объекта культурного наследия является результатом неблагоприятного воздействия на него его социального, экономического и экологического окружения. В настоящее время таким воздействиям подвержено около 20% зданий и сооружений, образующих фонд недвижимого культурного наследия страны» [9, с. 20-21].

Интенсивное развитие экономики, промышленности, коммуникационных систем, меняющиеся ценностные ориентиры способствуют вытеснению из современной жизни социальных и культурных традиций. Хотя именно передаваемые от поколения к поколению обычаи, нормы поведения, уклада жизни, быта и т.п. относятся к объектам нематериального культурного наследия и являются своеобразным общественным фундаментом. Проблема сохранения самобытной традиционной культуры, начиная со второй половины ХХ века, стала одним из приоритетов не только для национальных, но и для международных организаций [3, с. 59-60].

Современное российское законодательство по охране культурного наследия во многом неэффективно и утратило свою актуальность, оно не решает существующих проблем. В правовом поле сохранения и использования памятников отсутствуют четкие законодательно закрепленные разграничения зон ответственности и полномочий на разных уровнях государственной власти: федеральной, региональной, муниципальной. В последнее десятилетие особенно остро ощущается нехватка законодательной базы для создания взаимовыгодных партнерских отношений между государством и инвесторами, направленных на сохранение и актуализацию объектов наследия. По опыту различных стран мира (Англия, Германия, Италия, США и др.), совместные проекты дают позитивные результаты, в первую очередь, решая вопрос финансирования процесса сохранения памятников. Надзорные государственные структуры (инспекции, департаменты, комитеты) не справляются с имеющимся объемом работ по наблюдению за существующими памятниками и учету вновь выявленных объектов. Подобная проблема в Ленинградской области привлекла внимание прокуратуры, став поводом для проверки деятельности Комитета по культуре указанного региона в 2012 году. На последующей пресс-конференции (26.12.2012 г.) участниками этого процесса были обнародованы выводы прокурорских надзорно-профилактических мероприятий: «в 2012 году в Ленинградской области около 2,5 тыс. выявленных объектов культурного наследия не имели статуса… из всего вышеуказанного количества памятников в соответствии с требованием федерального законодательства зарегистрирован только 21 объект культурного наследия федерального значения, а надлежащие паспорта выданы всего лишь на 16. Зоны охраны памятников истории и культуры в установленном порядке вообще не утверждены» [2].

Наряду с описанными проблемами, которые объединяются, по сути, в одну - бездействие государственных структур в процессе утраты наследия страны, представителями общественности, деятелями культуры и различных научных сфер осуществляются исследования в области теории и практики сохранения памятников. Историки и краеведы в своих регионах занимаются изучением прошлого, делают открытия, подтверждают устоявшиеся догмы и факты с помощью новых подходов. Их деятельность, несомненно, способствует выявлению объектов материального и нематериального наследия, демонстрирует колоссальный историко-культурный потенциал регионов. Многие из подобных памятников так и остаются «региональным открытием», они не ставятся на государственный учет и, в конце концов, исчезают непризнанными и безызвестными. Такое невнимание и попустительство к прошлому страны в материальном его обличии, во-первых, серьезно искажает статистику утраты памятников, во-вторых, мешает формированию полного информационного поля для изобретения новых научных подходов в сфере сохранения историко-культурного наследия.

Разобщенность принципов поведения и практических действий между государственной властью и представителями общественности демонстрирует несостоятельность российского общества в решении подобных проблем, приводит к критической ситуации и неутешительным прогнозам в сфере сохранения наследия.

Процесс выявления и сохранения памятников в России имеет серьезную историческую базу, его истоки большинство музеологов усматривают в государственной политике Петра I. И только в XX веке отечественные ученые обратились к эмпирическому исследованию и обоснованию существующих практик в этой сфере. Такие российские культурологи, историки и музееведы как М.Е. Каулен, И.В. Чувилова, Э.А. Шулепова, Е.В. Штейдле, Н.А. Никитина, М.В. Нащокина и другие наряду с зарубежными учеными раскрыли важнейшие теоретические аспекты форм и методов сохранения историко-культурного наследия, среди которых особого интереса заслуживает музеефикация. В процессе изучения этого культурологического феномена исследователи пришли к мнению, что «музеефикация является одним из направлений музейной деятельности и охраны памятников, сущность которого - преобразование недвижимых памятников истории и культуры или природных объектов в объекты музейного показа с целью максимального сохранения, выявления их историко-культурной, научной, эстетической ценности и активного включения в современную культуру» [10, с. 390-391].

С 1990-х годов в научных кругах уделяется особое внимание такому явлению как средовая музеефикация [11, с. 62]. Наряду с устоявшимися дефинициями выделяется понятие «культурно-историческая среда», являющаяся основой для создания средовых музеев. Культурно-историческая среда (далее ИКС) представляется некоторой системой взаимосвязанных компонентов, к которым относятся объекты материального и нематериального наследия, природные ландшафты и общество, осуществляющее свою деятельность в пределах ИКС. Словарь актуальных терминов, опубликованный в журнале «Музей» в 2009 году, предлагает следующее определение: «Историко-культурная среда, территориально-локализованное предметно-пространственное окружение человека, сочетающее в себе объекты культурного и природного наследия» [Там же, с. 52]. Материальная и духовная деятельность человека имеет важнейшее значение для формирования ИКС, ровно так же, как и среда оказывает колоссальное влияние на социо-культурные процессы общества и на развитие личности, существующей внутри среды. Предметный мир ИКС выражен в памятниках, формирующих среду, произведенных человеком под воздействием ИКС и при взаимодействии с ней. Духовный мир ИКС - это, прежде всего, традиции внутрисредового общества, сфера определенных образов и идеалов, выраженных в виде объектов нематериального наследия.

Музеефикация определенной историко-культурной среды преследует цель сохранения естественного для памятника окружения, то есть памятник не изымается из привычных для него условий, а продолжает жить в них, но музейная среда интегрируется в уже сформировавшийся микромир памятника и оказывает влияние на все компоненты ИКС. Средовой музей появляется тогда, когда континуум элементов ИКС начинает выполнять основные социальные функции музея: документирование, образование и воспитание, функцию организации свободного времени, а также обсуждаемые в новейшем музееведении: гносеологические, рекреационные, коммуникативные и прочие функции. Средовой подход в музеефикации, в отличие от коллекционного, базируется на внимании не только к памятнику, но и к окружающим его объектам нематериального наследия (фольклор, традиции, образ жизни, быт, праздники и т.д.). В качестве очень важного компонента средового музея известный современный музеевед, историк искусства М.Е. Каулен рассматривает человека (населяющего среду, посетителя, гостя и т.п.), выделяя несколько форм партнерства между самим средовым музеем и различными социальными группами населения: партнер-житель, партнер - участник действия, партнер - носитель традиций, партнер - имитатор [4, с. 93-97]. Одни из главных функций человека и его деятельности в рамках средового музея - сохранение традиций историко-культурной среды, а также ее репрезентация с применением принципов музейной работы.

Трансформация различных компонентов средового музея в процессе его жизнедеятельности с целью актуализации историко-культурной среды определяет новую музейную структуру - «живой» музей. В словаре музейных терминов, указанном выше, он трактуется как «учреждение музейного типа, хранящее объекты материального и нематериального культурного наследия в естественной для них природной и историко-культурной среде в условиях сохранения и постоянной актуализации их изначальных функций», а далее указана отличительная особенность подобного музея: «ж.м. стремится не только к сохранению определенных традиций, но и к обеспечению их естественного поддержания в жизни общества, а также постоянного развития» [11, с. 51]. В современном социо-культурном пространстве подобный вид учреждения, нацеленного на сохранение и актуализацию наследия, представляется наиболее перспективной, рефлексивной и «легко читаемой» потребителями формой средовой музеефикации. Отсутствие изученности данного феномена и определения четких понятийных границ, во многом из-за относительно короткого времени своего существования, часто дает возможность называть «живыми музеями» учреждения, использующие музейные реконструкции и театрализацию с элементами интерактивности в основе своей деятельности. Нет сомнений, что ревитализация и репрезентация историко-культурной среды в современной реальности не могут обойтись без реконструкций объектов нематериального наследия и других форм воспроизведений элементов ИКС. Следует учитывать, что в рамках средового или живого музея восполнения допустимы, но только на базе существующих материальных и нематериальных подлинных объектов, обладающих абсолютной историко-культурной ценностью, с обязательным применением принципов качественно мотивированной и обоснованной музейной коммуникации.

Российские музееведческие практики нового времени позволяют рассматривать примеры средовой «живой» музеефикации городского пространства (например, «Музейный квартал», Санкт-Петербург) и провинциальных территорий (например, Тотемское музейное объединение Вологодской области). Образцом музеефикации историко-культурной среды сельских поселений на территории России можно назвать некоторые поморские деревни Архангельской области: Кижма, Сояна, Пурнема, Лямца и другие [5]. Осознанно в перечень музеефицированных средовых комплексов не включены такие музеи под открытым небом как «Витославлицы» в Великом Новгороде, деревня Васильево на острове Кижи, «Ангарская деревня» в Иркутской области, «Деревенька XVII-XIX вв.» в Воронежской области и другие подобные. Изначальное формирование и последующая деятельность перечисленных музеев базируются на принципах музейной реконструкции и искусственного воссоздания среды вокруг перемещенных или вновь выстроенных объектов. Подобные приемы противоречат главному условию средового музея - сохранению и функционированию памятника в естественных для него условиях.

Появившийся в России только во второй половине ХХ века феномен средового «живого» музея до сих пор остается малоизученным, но имеет огромный потенциал для развития и упрочнения своих позиций в российской культуре. Данный вид музейной структуры является своеобразным культурологическим пассионарием в современном меняющимся мире.

Как уже было отмечено, социальную и культурную традицию в некоторых случаях актуально рассматривать в качестве основного компонента историко-культурной среды, обуславливающей создание средового музея. Автору данной статьи представляется интересным исследование дачного пространства с традиционной для него культурой как объекта средовой музеефикации. Историки М.В. Нащокина, О.Ю. Малинова, Е.Б. Яквлева, И.В. Руденко, Е.Р. Ольховский и др. в своих публикациях смогли раскрыть самобытный мир русской «дачной местности», а также доказать позицию дачного пространства как уникального социо-культурного кластера.

Примеров осуществленной музеефикации дачного пространства в современной музеологии на данный момент нет. «Первооткрывателем» в этой области в ближайшее время может стать литературный поселок в Переделкино (Московская область). В Общественной палате России 18 сентября 2012 года были проведены слушания на тему «Музеефикация городка писателей Переделкино»; возможно, прошедшие дискуссии поспособствуют появлению уникального средового «живого» музейного комплекса, посвященного дачной культуре [8].

Придерживаясь метода индуктивного исследования, необходимо детально рассмотреть историкокультурное наследие дачных территорий, возникших в XIX веке и функционирующих по настоящее время. Целью подобного анализа является обоснование историко-культурной среды дачного пространства как унифицированного понятия, обуславливающего музеефикацию объектов дачной культуры в контексте общероссийской политики сохранения и использования национального наследия.

В рамках одной статьи невозможно рассмотреть детально каждую местность, поэтому для сравнения предложены две значительно удаленных друг от друга территории, особенно привлекательные для загородного отдыха: Курортный район Санкт-Петербурга (Белоостров, Комарово, Репино и др.) и Гатчинский район Ленинградской области (Сиверское и Вырицкое городские поселения, Белогорка и др.). Каждое из указанных дачных пространств уникально и обладает множеством индивидуальных характеристик, но объединяют и выделяют их из всего массива дачных районов Ленинградской области сохранившиеся во многих поселках традиции и материальные объекты дачной культуры, а также целостность историко-культурной среды и не утратившая своей актуальности рекреационная функция.

Ленинградская область обладает богатой дачной историей. С середины XIX века под воздействием социо-культурных факторов на ее территории начали формироваться дачные местности. Финляндская, Николаевская, Царскосельская, Варшавская и Балтийская железные дороги, соединявшие Санкт-Петербург с самыми отдаленными уголками его губернии, определяли основные направления загородного отдыха. Устройство многих пассажирских станций на указанных железнодорожных ветках было одним из основополагающих факторов появления дачных поселков. Появление станций «Сиверская» в 1857 г. [6, с. 4], «Вырица» в 1903 г. [1, с. 34], «Райала» в 1870 г. («Белоостров» с 1870 г.), «Куоккала» в 1889 г. («Репино» с 1948 г.), «Келомякки» в 1901 г. («Комарово» с 1948 г.) [12] и многих других преобразило существующие сельские местности в туристически привлекательные зоны. Эти даты являются отправной точкой не только в развитии указанных территорий, но и в формировании историко-культурной среды их дачного пространства.

Комфортные природно-климатические условия характерны для описываемых территорий. Чистый воздух, насыщенный хвойным ароматом, сосновые леса, водные купания, песчаные пляжи оказывали оздоровительный эффект на приезжающих. Доминантой природного ландшафта в Сиверской, Вырицкой местности, как и во всем Гатчинском районе, является живописная река Оредеж с высокими откосыми берегами из красного песчаника. Территории Сиверского городского поселения включены в проектируемый природный парк «Верхний Оредеж», уже сейчас выявлен и поставлен на государственную охрану геологический памятник природы «Обнажение девонских песчаников на реке Оредеж у поселка Белогорка». В Комарово существует уникальный памятник природы «Комаровский берег», демонстрирующий неповторимую флору и фауну северного побережья Финского залива. Весь природно-климатический комплекс Курортного и Гатчинского районов способствует, как и много лет назад, восстановлению физических и душевных сил, творческим проявлениям и порывам.

К объектам материального наследия можно отнести архитектурно-планировочные решения исторических микрорайонов каждого дачного поселка, спроектированных в XIX веке и не меняющих своего вида до наших дней. Архитектура рассматриваемых дачных территорий отражена в объектах недвижимого культурного наследия XIX-XXI веков. У сохранившихся и вновь создаваемых жилых (дачных) комплексов, общественных зданий, инженерных конструкции, малых архитектурных форм и т.п. отсутствует единая стилевая принадлежность, здесь, в естественной среде комфортно соседствует дореволюционный модерн с советским конструктивизмом, постсоветским функционализмом, современными хай-тековскими архитектурными приемами и т.п. Примерами памятников культовой архитектуры являются: церковь святых апостолов Петра и Павла в Сиверской (1889 г.), храмы в Вырице: храм святых апостолов Петра и Павла (1908 г.) и церковь Казанской иконы Божией Матери (1912 г.), выстроенные на пожертвования дачников и продолжающие свою деятельность до наших дней. Практика строить храмы по инициативе и при финансовой поддержке отдыхающих была распространена во многих дачных поселках. Таким же образом на территории Белоострова, Репино, Комарово и др. возводились православные храмы, но в годы революции и Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. они были утрачены (современными дачниками и местными энтузиастами предпринимаются попытки их восстановления).

Заслуживают внимания объекты, которые запечатлели традицию массового советского загородного отдыха - территории и здания пионерских лагерей, летних выездных детсадов, пансионатов, санаториев, домов отдыха, исчисляемых десятками. В настоящее время в Вырице, Сиверской, Комарово, Репино некоторые из них работают, но большинство утрачены, пустуют или перепрофилированы. С 1950-х гг. Белоостров является большим садоводческим массивом, где можно наблюдать новый кластер загородного отдыха, появившегося в СССР и не утратившего своей актуальности до сих пор.

Предметный мир историко-культурной среды дачного пространства Гатчинского и Курортного районов выражен в памятниках, произведенных человеком под воздействием уникальной атмосферы этих мест. Загородная жизнь представителей науки и искусства XIX-XX веков отразилась на видах их деятельности, запечатлев дачную культуру в музыкальных, живописных, литературных творениях, в эпистолярных текстах и даже научных открытиях, апробируемых «на даче». К ним можно отнести картины И.И. Шишкина, Ф.А. Васильева, В.Д. Поленова, К.А. Коровина, И.И. Бродского, Г.С. Верейского, А.А. Рылова, Н.И. Альтмана и других; литературные произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина, А.И. Куприна, И.А. Бунина, О.Э. Мендельштама, З.Н. Гиппиус, А.А. Ахматовой, А.М. Горького, Ю.П. Герман, В.Ф. Пановой, Ф.А. Абрамова, И.А. Ефремова, И.А. Бродского, А.А. Прокофьева, П.Л. Далецкого, А.Г. Битова и других; произведения композиторов И.И. Шварца, Д.Д. Шостаковича, В.П. Соловьева-Седого, а также деятельность ученых: А.А. Иоффе, Л.А. и И.А. Орбели, В.В. Струве, С.А. Козина, Д.К. Фаддеева, В.А. Фок, В. и Ю.В. Линник, Д.С. Лихачева и др. [1; 6; 7; 12].

Многочисленные музеи хранят память о развитии дачного отдыха, о жизни и творчестве выдающихся личностей, чьи имена навсегда связаны с дачными территориями Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Материалы и предметы, относящиеся к фондовым коллекциям местных музеев, подчеркивают историческую значимость описываемых поселений. Вот только некоторые музейные структуры, организующие свою деятельность на территории Гатчинского и Курортного районов: краеведческий муниципальный музей поселка Комарово, усадьба И.Е. Репина «Пенаты», а также многочисленные музеи Сиверского городского поселения: «Дачная столица», «Мемориальный дом-музей композитора Исаака Шварца», Музей сиверского аэродрома, в гарнизоне которого с 1957 по 1960 годы жил и служил летчик-космонавт, Герой Советского Союза Г.С. Титов, Музей детского летнего лагеря «Юный кировец», музейные комнаты библиотек, детских садов, школ, интернатов.

Внутригосударственные трансформации XX века в России оказали большое влияние на все сферы бытия русского общества, в том числе и на организацию загородного отдыха. Традиционная жизнедеятельность людей, населяющих дачную местность, взаимодействие городского и сельского жителя остались прежними, изменились их внешние проявления. Также существуют дачники, населяющие местность в летний период, и население, обслуживающее загородный отдых приезжающих с целью заработка. Лавки сменились просторными торговыми павильонами, частный извоз взамен парнокопытному становится автомобильным, помещения «под съем на летний период» можно найти и в комфортабельных многоквартирных домах. Традиционными видами дачных развлечений были и остаются (в большей или меньшей степени) музыкальные и литературные вечера, театрализованные постановки, экскурсии и т.п. Организация отдыха и развлечений в пределах современного дачного пространства в Гатчинском и Курортном районах осуществляется многочисленными музеями, кино-культурными центрами, государственными культурно-образовательными учреждениями - библиотеками, школами искусств, театральными, музыкальными, художественными кружками и объединениями по интересам (поэтов, бардов, музыкантов, художников, фотографов и т.п.).

В настоящее время ни одна дачная местность Курортного района Санкт-Петербурга или Гатчинского района Ленинградской области не является музеефицированным объектом. Препятствуют этому несколько факторов, среди которых необходимо выделить следующие: малая заинтересованность и отсутствие мотивации у региональных и местных властей; увеличение числа утраченных памятников; отсутствие статуса объекта, охраняемого государством, у памятников, представляющих национальное историко-культурное значение. По нашему представлению, совершенно обоснованным является тот факт, что исторические дачные местности Гатчинского, Курортного и других районов, не упомянутых в статье, нуждаются в сохранении, изучении и актуализации.

Анализ исторической составляющей и современной жизни дачных местностей позволяет перейти к теоретическому этапу исследования, т.е. научно обосновать утверждение, что дачное пространство обладает самобытной историко-культурной средой, которая, в свою очередь, может выступать объектом музеефикации.

При детальном рассмотрении дачного пространства как объекта культурологического и музееведческого исследования обнаруживают себя следующие компоненты историко-культурной среды: объекты природного, материального и нематериального наследия, формы взаимодействия и жизнедеятельности общества. Природно-климатический комплекс, обладающий эстетическими и лечебными свойствами, представляется базовым условием для развития дачной местности, а также важнейшим природным компонентом ее историко-культурной среды. К материальному достоянию дачного пространства, во-первых, относится архитектурно-планировочное решение исторических микрорайонов поселка, во-вторых, недвижимые памятники, которые в совокупности формируют архитектуру местности. Условно можно выделить следующие виды недвижимых объектов, датируемые XIX-XXI веками: жилые строения - частные дачи и комплексы, предназначенные для массового отдыха (лагеря, пансионаты, санатории и т.п.), общественные здания вокзалов, магазинов, театров, почты и т.п., объекты культовой архитектуры - храмы, часовни и т.п., малые архитектурные формы - беседки, скамейки и т.п., инженерные конструкции - мосты, колодцы, противопожарные станции и т.п. Движимые объекты материального наследия дачного пространства выражены в многообразии предметного мира, наполняющего недвижимые памятники (предметы быта, науки и техники, декоративно-прикладного и других видов искусства, и т.п.), в материалах, хранящиеся в музеях и культурных центрах современных поселений (библиотеках, Домах культуры, комнатах памяти при общественных учреждениях и т.п.), среди которых можно встретить произведения искусства и науки, созданные человеком под воздействием и при взаимодействии с дачной культурой. Под объектами нематериального наследия описываемой историкокультурной среды, прежде всего, понимаются традиции дачного пространства: принцип ежегодной временной смены городского образа жизни на сельский, поддерживание интереса к разным формам культурного отдыха (встречи, театральные и музыкальные вечера, пешие экскурсии и пр.), виды жизнедеятельности людей, населяющих дачные местности, взаимоотношения дачника и местного жителя.

Создание средового «живого» музея на территории дачной местности, представляется возможным в связи с наличием неизменной рекреационной функции и наличием трансформирующихся в режиме реального времени проявлений традиций. Непрерывная застройка дачной местности является нормой, но одновременно прослеживается изменчивость архитектуры дачных комплексов с XIX века по настоящее время. Сравнивая «новодел» с дачными постройками более раннего периода, исследователю предоставляется картина трансформации инженерно-строительной мысли, стилевых особенностей и вкусовых предпочтений хозяев на протяжении последнего века в свете государственных, экономических и культурных преобразований. Во многих дачных комплексах советской довоенной и послевоенной застройки и в наши дни живут дачники, таким образом, на определенных объектах сохраняется традиционная форма его использования. Общество дачного пространства, в контексте создания средового «живого» музея, по видам взаимодействия человека с историко-культурной средой целесообразно разделить на две группы: одни - дачники - выполняют функцию партнера - носителя традиций; другие - жители, продолжающие работать на обеспечение потребностей дачников, они выполняют функцию партнера - носителя традиции и, одновременно, партнера - жителя. К признакам «живого музея» представляется возможным отнести изменчивость образа или внешних проявлений загородного отдыха во времени с сохранением дачной традиции в целом, эта гипотеза является базовой характеристикой для обоснования средового «живого» музея в рамках дачного пространства.

Решить проблему сохранения наследия можно с помощью увеличения доли «живых музеев» в культурном пространстве нашей страны на региональном и муниципальном уровнях. Совмещая работу историков, краеведов, культурологов и музееведов, преодолевая существующие проблемы, необходимо переходить к практическим действиям по превращению историко-культурных объектов в объекты музейного показа, в связи с чем объекты не только будут сохраняться, но и вплетаться в культурную жизнь общества, выполняя функцию хранения и передачи памяти следующим поколениям. Общественное взаимодействие как требование современной культуры заставляет находить новые формы и подходы, интерпретации историко-культурного наследия, применяя методики соучастия и погружения в среду. Средовая музеефикация должна прочно войти в политику сохранения национального наследия во имя дальнейшего поступательного развития русского общества.

Список литературы

исторический культурный дачный музеефикация

1. Барановский А.В. Вырица при царе. Дачный Петербург. СПб.: ОСТРОВ, 2005. 307 с.

2. В Ленобласти около 2,5 тыс. выявленных объектов культурного наследия не имеют статуса [Электронный ресурс] // Сайт информационного агентства «REGNUM». URL: http://www.regnum.ru/news/polit/1608912.html (дата обращения: 28.02.2014).

3. Каргин А.С., Костина А.В. Сохранение нематериального культурного наследия народов РФ как приоритет культурной политики России в XXI веке // Знание. Понимание. Умение. 2008. № 3. С. 59-71.

4. Каулен М.Е. Музеефикация историко-культурного наследия России. М.: Этерна, 2012. 430 с.

5. Ларионов А. Новые возможности Поморского края // Турбизнес. 2006. № 8. С. 47-49.

6. Лучинский А.А., Никитин Н. Сиверская дачная местность по Варшавской железной дороге / под ред. С. В. Степанова. Комментированное и дополненное переиздание книги 1910 года. Луга: Издательство Голубева, 2012. 84 с.

7. Морозова А.А., Финогенова Л.А. Наша Сиверская: 1812 посвящается 2012. 3-е изд-е, испр. и доп. СПб.: Летопись, 2012. 180 с.

8. Музеефикация городка писателей в Переделкино [Электронный ресурс] // Самолит. URL: http://samolit.com/ articles/muzeefikaciya_gorodka_pisatelej_peredelkino/ (дата обращения: 20.02.2014).

9. Овсянникова Т.Ю., Котова О.В., Скуридина Ю.Б. Оценка инвестиционной приоритетности недвижимых объектов культурного наследия как инструмент распределения финансовых ресурсов региональных целевых программ // Вестник томского государственного университета. Экономика. 2011. № 1 (13). С. 20-30.

10. Российская музейная энциклопедия / редкол. В.Л. Янин и др. М.: Прогресс-РИПОЛ классик, 2005. 845 с.

11. Словарь актуальных музейных терминов // Музей. 2009. № 5. С. 47-69.

12. Травина Е. Русская Финляндия или финская Россия // Альманах «Русский мир». Пространство и время русской культуры. 2011. № 5. С. 334-349.

Размещено на Allbest.ru