Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Образовательный потенциал городского историко-архитектурного ландшафта

Белышева Анастасия

В данной статье рассмотрены проблемы, связанные с процессами раскрытия образовательного потенциала городских историко-архитектурных ландшафтов. Автор идентифицирует историко-архитектурный ландшафт как культурную основу, пространственно-временное ядро, вокруг которого формируется жизнь города. Соответственно, через объекты наследия осуществляется социокультурная преемственность, необходимая для жизни и развития общества. В свою очередь, проблемы трансляции и усвоения этой преемственности современным обществом напрямую связаны со сверхактуальными на сегодняшний день вопросами экологического образования в сфере культуры.

Ключевые слова и фразы: культурный ландшафт; архитектурное наследие; городской историко-архитектурный ландшафт; социокультурная преемственность; экология культуры.

Сегодня в условиях информационного общества и пика постнеклассического периода в науке, синтезируя знания, человек стремится сформировать вс? более и более комплексное представление об окружающей его реальности. Уч?ные активно занимаются поисками и изучением общих для различных научных дисциплин закономерностей, а любой объект исследования начинает рассматриваться как многоаспектный источник знаний. Это влеч?т за собой углубление интереса к образовательному потенциалу тех феноменов и предметов, которые связаны с вопросами наследия, культурной преемственности. В данном направлении изучение такого сверхкомплексного и полисемантического явления, как городской историко-архитектурный ландшафт, заслуживает особого внимания.

Для того чтобы уяснить, в ч?м именно заключается образовательный потенциал историко-архитектурных ландшафтов, необходимо разобраться с сущностью определения их феномена. В первую очередь городской ландшафт - культурный. Известный исследователь Ю. А. Веденин сформулировал, на наш взгляд, одно из самых оптимальных его определений, как системы природных и культурный объектов и явлений, «сформировавшихся в результате соединенного действия природных процессов и художественно-творческой, интеллектуально-созидательной и рутинной жизнеобеспечивающей деятельности людей» [1, с. 9]. В таком случае культурный ландшафт есть совокупность объектов как живой природы, так и искусственно созданных человеком, которые могут быть наделены помимо прямого назначения самыми разнообразными смыслами (религиозными, художественно-эстетическими и пр.). Семантический базис культурного ландшафта города в большинстве сво?м заключается в архитектурной составляющей.

Архитектура -- самый социально ориентированный вид искусства, который нес?т в себе как «вечное» - эстетические и художественные характеристики, - так и «переменное» - сво? общественное и утилитарно-хозяйственное назначение. Многие построенные «на века» здания постоянно меняют свои функции в зависимости от требований современного общества. Примером может служить доходный дом начала XX века, который в зависимости от контекста эпохи можно рассматривать как особый биогеоценоз, обеспечивавший жизнедеятельность разнообразных сло?в общества, а спустя двадцать лет его богатые комнаты разграблены и устроены под коммунальные квартиры разнош?рстного люда. В данном контексте архитектура выступает как особый информационный код, вписанный в историческую матрицу города. Ещ? одной особенностью этого вида искусства является то, что, воплощая свои принципы непосредственно в материальных объектах -- зданиях, строениях и пр., - он не может рассматриваться автономно от окружающей среды. Соответственно, речь ид?т уже о такой дефиниции, как историко-архитектурный ландшафт, в котором взаимодействуют различные объекты. Прич?м эта смысловая нагрузка не является статичной. По истечению времени архитектурное пространство, уже закрепленное в общественном сознании как некий эталон с точки зрения планировки, эстетики и пр., вступает во взаимоотношения с современной по отношению к нему городской средой. Л. Г. Скульмовская в своих исследованиях говорит о городской среде как о культурном пространстве, которое образуется вследствие «происходящих здесь (в пространстве) взаимодействий людей, способов использования ими входящих сюда элементов, значений и смыслов, приписываемых людьми» [8, с. 72]. Характер этих «значений и смыслов» может изменяться: из десятилетия в десятилетие человек созда?т пространство, в условиях которого проживает жизнь не одно поколение, воспринимая и используя его в соответствии со своими ценностными установками. Соответственно, информационная матрица архитектурных объектов постоянно дополняется новым содержанием. В отдельном памятнике мы, возможно, и не обнаружим свидетельств такой семантической аппликации, но ландшафт неизменно нес?т на себе отпечатки смысловых наслоений. В данном контексте его можно определить как культурную основу, пространственно-временное ядро, вокруг которого формируется вся жизни города. Суть его существования - в непрерывной аккумуляции информационного базиса. В качестве примера можно привести комплекс парка Люстгартен на Музейном острове в Берлине, трансформировавшегося из хозяйственного сада сначала в плац, позже - в регулярную парковую зону, которая с приходом нацистов к власти превратилась в сцену для военных мистерий на фоне античных декораций Старого музея. городской архитектурный ландшафт экологический

Таким образом, взаимоотношение общества, города и его архитектурного наследия - это сложный процесс взаимных влияний и рефлексий, разворачивающийся во времени и пространстве. Понимание семантических метаморфоз, происходящих в ландшафтах, способствует раскрепощению информационных каналов, через которые осуществляется необходимая для жизни общества культурная преемственность. В этой возможности и заключается основной ценностный потенциал и социальная значимость историко-архитектурного ландшафта. В свою очередь проблема преемственности напрямую связана с вопросами воспитания экологической культуры.

Понятие экологии культуры было впервые предложено академиком Д. С. Лихачевым, который вложил в него идею единства природного и культурного начал человеческого существования. Соответственно, любая среда, создаваемая человеком должна рассматриваться как система, стремящаяся к порядку и гармонии этих двух начал. Однако в действительности реализация этого условия является скорее исключением, нежели правилом. В особой степени это касается именно городских историко-архитектурных ландшафтов. Некогда сформированные как единые художественно-функциональные комплексы, они постоянно находятся в зависимости от изменения социокультурных установок в обществе. В связи с этим остро стоят проблемы искажения и приспособления исторического городского ландшафта под современные нужды. А это в свою очередь напрямую влияет на уровень культуры общества.

В условиях архитектурного ландшафта мы проводим почти всю свою жизнь, постоянно находясь под его влиянием. Он играет большую роль в формировании нашего образа жизни и менталитета. Например, если кто-то рв?т цветы с клумбы или пишет на стенах в благоустроенном районе города - это порицаемое исключение, и, напротив, в бразильских фавелах выбрасывать мусор из окна - вполне привычное дело. Несколько лет назад в одной из трущоб Рио-да-Жанейро местные власти поставили эксперимент. Были приглашены художники и архитекторы, благоустроившие целый район. Статистика показала, что уровень преступности там резко снизился, пока фавела вновь не обрела первоначальный вид. На продолжение эксперимента по поддержанию улиц в порядке и на проведение работы с населением у администрации средств не хватило. Конечно, даже довед?нный до конца эксперимент не решил бы всех проблем, но факт снижения уровня преступности весьма показателен в том, как окружающий ландшафт может влиять на сознание людей. В современных городах, имеющих обширный исторический центр, дело обстоит немного иначе. Зачастую архитектурные ландшафты подвергаются неподобающим изменениям: сносятся старые здания, на их месте появляются новые, абсолютно не соответствующие исторически сложившимся регламентам застройки, художественному портрету местности и пр. В свою очередь любые неподобающие изменения ландшафта ведут к смещению ценностных ориентиров в обществе, стирается граница между эстетическим и утилитарным, если не потребительским отношением к архитектурному наследию. У человека теряется чувство восприятия целостности, гармоничности окружающего его пространства. Таким образом, из-за отсутствия нужного духовного опыта не возникает правильного ассоциативного ряда, человек теряет связь с окружающей его средой, становится в оппозицию по отношению к ней. Отсюда следует, что вопрос сохранения историко-архитектурных ландшафтов напрямую связан с проблемой поддержания духовной целостности и психического здоровья как отдельного человека, так и общества в целом. В данном контексте справедливо говорить об амбивалентности ландшафта по отношению к человеку. Испытывая влияние, он в то же время влияет сам. Человек сохраняет ландшафт, который да?т возможность приобщения к коллективной памяти своего народа, культуре определ?нной исторической эпохи и тем самым сохраняет культурную идентичность человека. Именно о подобной зависимости человека от среды своего существования говорит Д. С. Лихач?в в своих публикациях, посвящ?нных вопросам экологии культуры. «Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его духовной, нравственной жизни <…> для его нравственной самодисциплины и социальности. А между тем вопрос о нравственной экологии не только не изучается, он даже и не поставлен нашей наукой как нечто целое и жизненно важное для человека. Изучаются отдельные виды культуры и остатки культурного прошлого, вопросы реставрации памятников и их сохранения, но не изучается нравственное значение и влияние на человека всей культурной среды во всех ее взаимосвязях, хотя сам факт воспитательного воздействия на человека его окружения ни у кого не вызывает ни малейшего сомнения» [5, с. 50].

Только в обществе, обладающем необходимым объ?мом знаний и навыков в отношении восприятия, сохранения и использования как природного, так и культурного наследия, в целом, возможен поворот к гармоничному сосуществованию человека и окружающей его среды. Исходя из этого, проблема экологического образования с каждым годом становится только актуальнее, а вопрос раскрытия образовательного потенциала историко-архитектурных ландшафтов занимает в ней одно из центральных мест.

Рассматривая историко-архитектурный ландшафт как хронотоп символов и знаков, можно говорить о его особой коммуникации, языке, посредством которых осуществляется трансляция культурных ценностей, общечеловеческого опыта. Принятие и использование накопленного различными поколениями за века опыта да?т возможность человеку развиваться. Вследствие чего можно заключить, что любой историко-архитектурный ландшафт обладает определ?нным образовательным потенциалом. Обладая специфическими навыками, человек понимает его язык, реагирует на окружающее пространство и вед?т с ним диалог, в результате чего этот потенциал раскрывается. Особо эффективно этот процесс может осуществляться в условиях городской среды, т.к. «город - это репрезентативный локус человеческого бытия» [7, с. 3], находящийся в постоянной динамике развития. В своей диссертационной работе «Культурно-образовательный потенциал городского пространства: теоретико-культурный анализ» Р. Ю. Порозов как раз исследует коммуникативные возможности городской среды. Исследователь выделяет два процесса, в которых реализуется образовательный потенциал городского пространства: социализацию и инкультурацию. Таким образом, взаимодействуя с городской средой, человек становится частью общества, соотносит себя с определ?нными социальными группами, учится, обретает опыт и посредством этого вживается в культуру и становится е? элементом.

Информационное поле историко-архитектурного ландшафта города обладает широким спектром значений: от философского аспекта градостроительной мысли до декоративного решения скамеек в парке, поэтому раскрытие информационного потенциала - сложный, многоуровневый процесс, состоящий из логической цепочки интерпретаций. Интерес к образовательному потенциалу городского ландшафта имеет давнюю историю. Можно сказать, что он возник одновременно с появлением самого понятия культурного ландшафта. В начале 80-х годов XIX века уч?ными В. де ла Бланшем во Франции и Ф. Рихтхофеном в Германии параллельно были разработаны понятия культурного ландшафта с позиции (в области) географии. Оба исследователя отмечали, что только «...сравнивая различные области реальности в их взаимодействии, возможно понять характер отдельного места или региона, а также группы людей, проживающих в его пределах» [9, р. 428]. Здесь значение познавательного потенциала культурного ландшафта было только намечено. Далее аксиологическое осмысление феномена культурного ландшафта, в том числе историко-архитектурного городского, во многом связано с экскурсионной деятельностью. Именно различные экскурсионные программы являются одним из основных методов передачи культурного опыта, т.к. они обладают важнейшим фактором - наглядностью. В начале XX века в СанктПетербурге возникло общественное движение в защиту культурного наследия Петербурга, во главе которого стояли А. Н. Бенуа и его единомышленники-энтузиасты. В 1907 году они организовали «Комиссию по изучению и описанию Старого Петербурга» и общественный Музей Старого Петербурга. А. Н. Бенуа и сподвижники начали рассматривать историческую застройку города как неисчерпаемый источник культурнообразовательного материала, который нужно изучать, охранять и актуализировать. Они впервые обозначили проблему охраны исторической среды города, постепенно меняя отношение к нему современников. Эти идеи были подхвачены в 1920-е годы краеведом, профессором И. М. Гревсом, одним из создателей Петроградского научно-исследовательского экскурсионного института, и его учеником Н. П. Анциферовым, автором книг «Душа Петербурга», «Пути изучения города как социального организма» и многих других работ. Институт был открыт в 1921 году, в этот же период в городе начали работу Центральное бюро краеведения (ЦБК) Академии наук, Музей Города и общество «Старый Петербург - новый Ленинград». Одной из их общих задач были сборы и изучение краеведческого материала и разработка экскурсионных методик, направленных на приобщение населения к ценностям родного края, города. Однако уже с конца XX века раскрытию образовательного потенциала историко-культурного ландшафта как отдельной культурно-образовательной стратегии начинает уделяться особое внимание. Это во многом связано с развитием концепций «Новой музеологии», где одним из главных объектов изучения и интерпретации стала культурно-историческая среда. На е? основе начали создаваться средовые музеи особого характера - экомузеи. Их деятельность во многом направляется на решение разноплановых проблем местного сообщества пут?м включения его в процесс сохранения и актуализации своего культурного наследия. Сам главный идеолог такого типа музеев Ж.-А. Ривьер назвал их «места времени и действия». Таким образом, переосмысление ценностных установок музейной деятельности, идеи «музея без стен», организация различных экомузеев и музеев под открытым небом призваны раскрыть коммуникативные возможности этой среды и направить их на решение разнохарактерных задач, в том числе образовательных.

Культурная среда «охватывает элементы предметно-пространственной организации окружающего мира и даже природную среду в е? взаимодействии с человеком» [3, с. 110]. Соответственно, в условиях города историко-архитектурный ландшафт занимает в ней центральное место. Посредством изучения и актуализации составляющих его объектов наследия происходит «освоение прошлой, наследуемой культурной среды и приспособление е? к новым общественным потребностям» [Там же, с. 111], что представляет собой не что иное, как «экологический подход к сохранению и презентации природной и культурно-исторической среды» [6, с. 352]. Таким образом, непреходящим культурным ценностям обеспечивается «постоянное место проживания» в условиях современности. Они начинают выступать устойчивой основой для развития общества, нравственного и мыслящего. В свою очередь, раскрытие образовательного потенциала историко-архитектурного ландшафта служит весомым фактором, способствующим воспитанию экологического отношения к объектам наследия.

В заключение хотелось бы привести цитату Д. С. Лихач?ва, художественно и доступно описывающего процесс влияния историко-архитектурного ландшафта города на уровень культурной образованности человека: «Улицы, площади, отдельные дома, парки напоминают, напоминают, напоминают... Ненавязчиво и ненастойчиво входят впечатления прошлого в духовный мир человека, и человек с открытой душой входит в прошлое. Он учится уважению к предкам и помнит о том, что в свою очередь нужно будет для его потомков. Прошлое и будущее становится своим для человека. Он начинает учиться ответственности - нравственной ответственности перед людьми прошлого и одновременно перед людьми будущего» [4, с. 150].

Список литературы

1. Веденин Ю. А. Очерки по географии искусства. СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. 224 с.

2. Веденин Ю. А. Экология культуры и сохранение наследия // Экология культуры. М.: Ин-т наследия, 2000. С. 3-14.

3. Дукельский В. Ю. Музей и культурно-историческая среда // Музееведение. Проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности. М.: НИИК, 1988. С. 107-116.

4. Лихачев Д. С. Письма о добром. СПб.: Блиц, 1999. 189 с.

5. Лихачев Д. С. Прошлое - будущему: статьи и очерки. Л.: Наука, 1985. 575 с.

6. Мастеница Е. Н. «Новая музеология» в контексте идей экологии культуры // Второй Российский культурологический конгресс: программа, тезисы докладов. СПб.: Эйдос, 2008.

7. Порозов Р. Ю. Культурно-образовательный потенциал городского пространства: теоретико-культурный анализ: автореф. дисс. ... к. культурологии. Челябинск, 2009. 24 с.

8. Скульмовская Л. Г. Городская среда как субстрат культуры города // Город в пространстве культуры региона: общее и особенное. СПб.: ИНФО-ДА, 2004. С. 72-83.

9. Alpin G. World Heritage Cultural Landscapes // Internacional Journal of Heritage Studies. 2007. Vol. 13. № 6. P. 427-446.

Размещено на Allbest.ru