Г. Гальстон и Ф. Бузони: интеллектуальный обмен двух художников

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Г. Гальстон и Ф. Бузони: интеллектуальный обмен двух художников

Старикова Алина Вячеславовна Кемеровский государственный университет культуры и искусств

Аннотация

Статья посвящена изучению взаимного влияния двух пианистов: Готфрида Гальстона и Ферруччио Бузони. Если научный интерес к фигуре итальянского мастера не угасает и на сегодняшний день, то деятельность австрийского пианиста Г. Гальстона остаётся малоизученной по причине почти полного отсутствия литературы о нём на русском языке и требует всестороннего анализа. Таким образом, рассмотрение творческого облика Гальстона во взаимосвязи с личностью и деятельностью Бузони является актуальным.

Ключевые слова и фразы: пианист; «Рабочая книга»; переписка; транскрипция; И.С. Бах; Ф. Лист.

Abstract

The article is devoted to the examination of the mutual influence of two pianists: Gottfried Galston and Ferruccio Busoni.

If academic interest to the figure of the Italian master doesn't fade away even to-date, the activity of the Austrian pianist G. Galston remains poorly explored because of the general lack of literature about him in Russian, and it demands thorough analysis. Thus the consideration of the creative figure of Galston in connection with the personality and activity of Busoni is topical.

Key words and phrases: pianist; “Workbook”; correspondence; transcription; J.S. Bach; F. Liszt.

Влияние Ф. Бузони было громадным. Он - явление эпохи, величайший интеллектуал своего времени. Хотя фигура Бузони была грандиозна и масштабна в музыкальном мире, не все современники могли оценить его значение. Бузони был личностью, разделившей публику на два лагеря. Он обладал мышлением художника XX века, его творческие поиски проходили в самых различных областях: исполнительстве, педагогике, композиции, эстетике и литературе. Деятельность Бузони вызывала споры критиков и музыкантов, были сторонники и противники, были, конечно, его ученики и последователи.

Неудивительно, что вокруг личности Бузони сформировалась группа единомышленников, куда входили не только его непосредственные ученики, но и многие выдающиеся пианисты, дирижёры, композиторы, поэты, музыковеды, скрипачи. «Дом Бузони на Виктория-Луиза-плац, 11 в Берлине был “средоточием интернациональной элиты”, местом встреч лучших умов художественной интеллигенции из различных стран, притягивавшихся туда гением, личным обаянием, широтой интеллектуального кругозора хозяина, свободно владевшего “полудюжиной языков”» [1, с. 143].

Одним из последователей Бузони стал молодой австрийский пианист, педагог и музыкальный писатель Готфрид Гальстон (1879-1950). После окончания Венской консерватории, Гальстон стал учеником Т. Лешетицкого, у которого занимался в течение пяти лет (1895-1899).

Пианистическая деятельность Гальстона началась в Лейпциге в 1900, где состоялся его дебют, и в том же году он начал успешное концертное турне. А с 1903 г. он был назначен профессором в Консерватории Штерна в Берлине, в которой он преподавал до 1907 г.

Где и как началась его дружба с Бузони - неизвестно. Гальстон, будучи моложе мастера на 13 лет, никогда не был его учеником. Вероятно, их знакомство состоялось в тот период, когда оба пианиста жили в Берлине и собственными выступлениями создавали концертную жизнь города [3].

О дружбе музыкантов свидетельствует их переписка, которая продолжалась почти 21 год с августа 1903 по март 1924 г. Именно письма являлись для них «посредником дружбы» [Ibidem, S. 8], в них происходили беседы взаимно увлекательные, побудительные, стимулирующие и способствующие интеллектуальному обмену двух художников [3].

Их общение было, прежде всего, общением музыкантов. Вопросы фортепианной педагогики и интерпретации произведений составляют существенную часть их общих тем для обсуждения. Гальстон и Бузони были родственными душами: оба - книголюбы, эстеты, представители культуры, пианисты и педагоги [Ibidem]. Как артист, музыкант, мыслящий художник он сформировался во многом благодаря влиянию великого итальянского пианиста Ф. Бузони.

Гальстон с огромным почтением относится к мастеру (именно так он обращался к Бузони в письмах: «глубокоуважаемый дорогой мастер», «дорогой почтеннейший мастер» и т.д.). Как отмечает М. Вейндель, для молодого пианиста «Бузони олицетворял собой образец, достойный уважения, он давал направление художественным поискам и стремлениям молодого человека. Общение, обмен мыслями с опытным и разносторонне образованным музыкантом дают возможность Гальстону критически подходить к собственным суждениям, даже пересматривать своё мнение, приобретать и укреплять компетентность в художественных вопросах» [Ibidem, S. 8-9].

Бузони охотно общался с учениками и молодыми музыкантами и делился собственным опытом. Беседы о музыке, об искусстве и литературе вдохновляли даровитую молодёжь, которая собиралась у него дома.

Практически каждую вторую половину дня гостеприимный дом Бузони был открыт для его учеников и друзей, это можно было назвать традицией «чайного часа» (“Teestunde”), когда мастер посвящал себя «личностно-художественному развитию своих бродячих студентов» [Ibidem, S. 119]. Его ученица по композиции Гизелла Зельден-Гот так вспоминает эти часы: «Беседа шла безостановочно, в основном, о музыке. Бузони был для учеников неисчерпаемым источником всеобъемлющего художественного знания. Он делился воспоминаниями о том, как сам в юные годы постигал другие виды искусства, пока всё искусство не стало для него единым целым; он понял, что все сферы искусства находятся в тесной взаимосвязи. Так же и его ученики, чтобы не быть односторонними, должны были изучать и другие виды искусства, а не служить одной только музыке» [Цит. по: Ibidem].

Гальстон ценил каждый момент общения с мастером, который своими замечаниями и поощрениями, объяснениями и побуждениями к действию, давал «встряску его художественной совести». Он писал в письме: «Нет такого контакта с Вами, который не был бы для меня поучительным» [Ibidem, S. 35].

В этом музыкантском общении не только Бузони оказывал влияние на Гальстона, общение было взаимодополняющим, в какой-то мере и Гальстон воздействовал на Бузони, вдохновлял его и давал новые идеи для творчества.

«Гальстон <…> стал катализатором бузониевской мыслительной деятельности», - пишет М. Вейндель [Ibidem, S. 8]. Следует отметить, что благодаря гальстоновскому побуждению возникают такие произведения, как, к примеру, обработка для двух фортепиано Фантазии f-moll (для «механического органа») Моцарта (1922), которую Бузони посвящает «вдохновителю этой фортепианной обработки с благодарностью за доставленное удовольствие» [Ibidem]. И как вдохновитель мастера, именно Гальстон получил роль ассистента в осуществлении планов Бузони.

В такой творческой атмосфере взаимно вдохновляющего общения, Гальстон работает над своей книгой, которая станет ценным вкладом в фортепианную культуру и отражением развития исполнительской мысли того времени (начала XX века).

Его «Рабочая книга» (Studienbuch) [6] возникла из идеи пианиста зафиксировать опыт изучения произведений своего репертуара в помощь молодым музыкантам и студентам. В сезоне 1907-1908 гг. Гальстон сыграл цикл из концертов-монографий, посвященных творчеству Баха, Бетховена, Шопена, Листа и Брамса. Опыт работы над этим циклом и был отражён в «Рабочей книге», которая вышла в печать в 1910 г. в Берлине.

«Сотни меньших и больших проблем, которые встречаются пианисту в разработке такой программы, и которые создают препятствия, как злобные гномы, Гальстон зафиксировал, записал, решил своим способом и поделился решением. Он один из тех редчайших, которые не сдаются в самовоспитательной критике, думающий художник утончённой культуры в характере и образовании» [4, S. 141], - пишет Бузони в рецензии на книгу своего друга. Обширная и благосклонная рецензия (как назвал её Гальстон) не обходится без критики и содержит ценные замечания мастера, но она наполнена доброжелательностью и уважением к труду молодого пианиста [3].

Гальстон был не только последователем и почитателем, но и пропагандистом творчества Бузони и, прежде всего, такой масштабной сферы его деятельности, как фортепианные транскрипции.

Своими обработками мастер внёс значительный вклад в фортепианную литературу и считается ярчайшим транскриптором после Листа. За исключением немногих, которые отрицательно относятся к такому виду деятельности, весь музыкальный мир высоко оценил бузониевские фортепианные транскрипции.

Гальстон высказывал особое восхищение транскрипциями Бузони и называл их несравненными среди других переложений для фортепиано: «Они высшие по рангу, и все другие обработки можно считать лишь попытками» [6, S. 30]. Неудивительно, что в свои концертные программы Гальстон включает именно транскрипции мастера, например, переложение органных сочинений Баха («Шесть пьес. Переложение для фортепиано Ферруччо Бузони»). Рассуждая о транскрипторской деятельности и вопросах правомерности создания переложений, Гальстон говорит следующее: «Эти Шесть пьес образуют в совокупности мощное опровержение самых ярых возражений противников» [Ibidem].

В числе «Шести пьес» находится и знаменитая транскрипция «Чаконы». Вот что Гальстон пишет об этом произведении: «Рука гения писала “сонату для скрипки соло”, но этот гигантский возвышенный замысел Чаконы кажется слишком грандиозным для четырех слабых струн скрипки. Используя превосходство выразительных возможностей рояля, Бузони создаёт конгениальную транскрипцию, которая становится венцом всех его переложений» [Ibidem].

В клавирабенде, посвящённом творчеству Ф. Листа, Гальстон исполняет «Мефисто-вальс» в новой обработке для фортепиано Ф. Бузони и «Героический марш» (переиздание Бузони). Его обработку «Мефисто» Гальстон рассматривает как произведение, обладающее новизной звучаний и дающее роялю новые возможности: «Бузони осуществил транскрипцию и дал роялю произведение, полное чудесных тонкостей и новых звуковых эффектов» [Ibidem, S. 162].

Известно, что обработка «Мефисто-вальса» была сделана Бузони в 1904 г., «Героического марша» - в 1905 г., органных хоральных прелюдий и «Чаконы» (вторая редакция) Баха - в 1907 г., то есть, ещё до начала знаменитого концертного сезона Гальстона (1907-1908) и появления «Рабочей книги» (1910). Из этого следует, что Гальстон играет самые «свежие» обработки мастера, буквально только что вышедшие из-под пера. Этот факт характеризует живой интерес пианиста к творчеству Бузони.

Любопытно, что новые транскрипции Бузони, сделанные после 1910 г., удивительным образом совпадают с произведениями, которые играл в концертах Гальстон. Например, в 1914 г. появляется обработка баховского «Каприччио на отъезд возлюбленного брата», в 1915 г. «Прелюдии, фуги и аллегро Es-dur». Следовательно, можно предположить, что Гальстон вызвал интерес мастера к этим произведениям, благодаря чему и появились новые обработки.

С другой стороны, общаясь с великим транскриптором, Гальстон не мог не увлечься этой сферой композиторского творчества, о чём свидетельствует созданная им транскрипция «Сицилианы» Баха из сонаты № 2 для флейты и клавира Es-dur (BWV 1031), которая сегодня достаточно известна в пианистическом мире. Эту обработку исполняли такие выдающиеся пианисты, как Д. Липатти, Г. Гинзбург, Ф. Блюменталь, Е. Кисин и др.

Возможно, именно пример мастера вдохновил Гальстона на создание собственной транскрипции.

Несомненно, общение с Ф. Бузони повлияло на формирование художественных воззрений молодого Гальстона. Будучи учеником Т. Лешетицкого, пианист во много сменил свои художественные ориентиры и горячо увлёкся новыми идеями Бузони, став его почитателем и последователем. Их дружба оказалась важным вдохновляющим фактором в деятельности обоих музыкантов. Для мастера Гальстон был другом, единомышленником, ассистентом, «катализатором идей» и помощником в многочисленных совместных проектах.

гальстон бузони музыкант пианист

Список литературы

1. Коган Г.М. Ферруччио Бузони. М.: Советский композитор, 1971. 232 с.

2. Мельников М.В. О русских переводах литературного наследия Ферруччо Бузони // Научный вестник Московской консерватории. 2012. № 4. С. 150-159.

3. Busoni F. Briefwechsel mit Gottfried Galston. Wilhelmshaven: Noetzel; Heinrichshofen-Bьcher, 1999. 176 S.

4. Busoni F. Galstons Studienbuch // Von der Einheit der Musik. Berlin: Max Hesse, 1922. S. 141-146.

5. Galston G. Kalendernotizen ьber Ferruccio Busoni. Wilhelmshaven: Noetzel; Heinrichshofen-Bьcher, 2000. 282 S.

6. Galston G. Studienbuch. Berlin: Bruno Cassirer, 1910. 220 S.

Размещено на Allbest.ru