К вопросу об эпическом культурном наследии коренных малочисленных народов Красноярского края

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

К вопросу об эпическом культурном наследии коренных малочисленных народов Красноярского края

Резникова Ксения Вячеславовна

кандидат философских наук, доцент

Сибирский федеральный университет

Россия, г. Красноярск

Аннотация

Предмет исследования - эпос коренных малочисленных народов Красноярского края (эвенкийский, ненецкий, долганский, энский, селькупский, чулымский, якутский, кетский, нганасанский эпосы), в том числе эвенкийские эпические произведения. На материале полевых исследований, которые проводили студенты, аспиранты, исследователи Сибирского федерального университета, фиксируется актуальное состояние фольклора коренных малочисленных народов Севера и Сибири. Проводится контент анализ эвенкийского эпоса «Храбрый Содани-богатырь», выделяются наиболее значимые образы и символы, характерные для эвенкийских эпических произведений. Применялись лингвокультурологические методы исследования, делался обзор эпических произведений коренных малочисленных народов Красноярского края, контент-анализ выбранных фрагментов эвенкийского героического эпоса. Можно сделать вывод о том, что эпосы различных этносов обладают схожей структурой: зачин-вступление (описание времени, местности, главных героев); завязка (несчастье, желание странствий, сватовство); кульминация (борьба с противниками, в роли которых могут выступать родственники будущей жены); развитие действия (женитьба, возвращение на родину богатыря). Помимо сюжетной структуры эпосам свойственны и общие мотивы, такие как изменяющий внешность гнев героя, заговаривание героем стрел для победы над соперником.

Ключевые слова: эпос, коренные народы, Север, Сибирь, Эвенки, нганасаны, долганы, селькупы, полевые исследования, фольклор

Abstract

The subject of the research is the epos of indigenous ethnic groups of Krasnoyarsk Krai (eposes of the Evenks, Nenets, Dolgans, Enskies, Selkups, Chulyms, Yakuts, Kets, Nganasans) including the Evenki epic works. Based on the results of field researches conducted by students, graduate students, and researchers of the Siberian Federal University, the author of the article describes the actual condition of folklore of indigenous ethnic groups of the North and Siberia. The content analysis of the Evenki epos "Brave Sodani Bogatyr" is carried out, the most significant images and symbols typical for Evenki epic works are described. Linguoculturological methods of research were applied, the overview of epic works of Krasnoyarsk Krai indigenous ethnic groups and the content analysis of the chosen fragments of the Evenki heroic epos were carried out. The author concludes that eposes of various ethnic groups possess a similar plot structure: exposition or introduction (description of time, place, main characters); complications (misfortune, desire to travel, matchmaking); climax (fight against opponents, notably that relatives of a future wife can be such opponents); denouemenе (marriage, homecoming of the bogatyr). In addition to the plot structure, eposes also have general motifs, such as the anger of the hero changing his appearance and the hero putting charms on his arrows to gain a victory over the rival.

Keywords: indigenous peoples, folklore, field studies, Selkups, Dolgans, Siberia, Nganasans, Evenks, North, epos

В Красноярском крае проживают восемь этносов, которые принято относить к коренным малочисленным народам: это долганы, кеты, нганасаны, ненцы, селькупы, чулымцы, эвенки, энцы ^{[1, 2, 3, 4, 5]}. Часто говорят и о девятом коренном этносе Красноярского края - о якутах, 72,5% якутов, проживающих в Красноярском крае, компактно населяют поселок Ессей, расположенный на северо-востоке Эвенкийского муниципального района (Центральная Сибирь, Красноярский край) ^{[6, 7]}.

В 2015 г. в Красноярском крае был принят Закон Красноярского края от 05.11.2015 № 9-3816 "О родных (национальных) языках коренных малочисленных народов, проживающих на территории Красноярского края". Тексты на родных языках коренных малочисленных народов Красноярского края представлют собой весомую часть уникального культурного наследия региона ^{[8,9, 10]}. Основу корпуса текстов на родных языках коренных народов составлют эпические произведения каждой этнокультурной группы. Подробный анализ истории и современному состоянию исследований фольклора коренных народов Красноярского края был сделан М.А. Колесник ^[11], поэтому нет необходимости делать специальный обзор в данном исследовании. Далее речь пойдет непосредственно об особенностях эпосов девяти этнокультурных групп коренных малочисленных народов Красноярского края.

Долганский эпос сочетает в себе признаки как русского влияния, так и якутского корпуса эпических текстов ^[12]. Так, былины принято исполнять в виде песен, близких якутским Олонхо. Русские заимствования прослеживаются, прежде всего, в составе действующих героев. Долганские олонхо и ырыалаак олонхо (с пением) исполнялись сказителями, считавшимися избранниками добрых духов, пользовавшихся особым почитанием. Сюжетика, композиция долганских олонхо близки Олонхо якутов ^{[13, 14, 15]}, в том числе и ессейских. Герой долганского эпоса защищает людей среднего мира от богатырей абаасы, являющихся обитателями нижнего мира. Напрямую связана с эпосом как литературным жанром и эпическая долганская музыка, представленная индивидуальными песенными характеристиками отдельных персонажей олонхо. Песенные напевы выполняют роль мелодической характеристикой основных персонажей, также они призваны выделить наиболее значимые моменты в действиях героев.

Кетский эпос представлен, прежде всего, космогоническими сказаниями и мифами о происхождении мира и человека, о богатыре Бальнэ, о Альбэ, его борьбе с Хоседэм ^{[15, 16, 17]}. Эпические сказания кетов принято разделять на два больших блока: первый - сотворение мира, животных, людей; второй - существование созданного мира в прошлом, настоящем и будущем. У кетов зафиксированы двоякие представления о появлении мира: это либо саморазвитие земли (вода и воздух изначальны), либо появление мира по воле творца. Творцу, положительному персонажу противопоставляется отрицательное начало, этот антагонизм прослеживается и на более мелких уровнях иерархии. Так, верховному персонажу пантеона, богу, олицетворяющему небо, Есю противопоставляют Хоседэм - его жену, изгнанную им самим на землю, хозяйку мира умерших и Севера; подобно этому к положительным персонажам относят мифологического героя Альбэ и легендарного шамана Доху, к отрицательным - Доттет и других. Кетский эпос объясняет появление труднопроходимых речных порогов, кряжей действиями эпических героев. Так, с именем Альбэ связывают возникновение Енисея ниже Осиновских порогов и собственно самих порогов, скалистых островов. Олгыт со своей семьей обратился в порог на Подкаменной Тунгуске. Деятельности Хоседэм, спасавшейся от Альбэ, приписывают сотворение непригодных для проживания затопляемых островов вниз от Осиновских порогов.

Устройство мира, согласно мифологическим кетским воззрениям, обладает трехчастной структурой: это земля, обладающая срединным положением, окруженная водой («семью морями»); выше земли - семичастное небо образованное параллельными слоями, кругами или мысами, седьмой слой - небосвод; ниже земли - семь подземелий-пещер, представления о которых довольно расплывчаты. Средний мир населяют кеты (кынден), звери и птицы. Мир подземных обитателей представлен как мир мертвых и вредящих человеку существ. Небо представляется обиталищем переселившихся с земли людей и животных, а также зимовьем для перелетных птиц. Связь между мирами осуществлялась шаманами, некоторые из которых специализировались на связи с нижним миром, другие - с верхним.

Необходимо отметить, что фрагментарное исполнение эпоса (отдельные сюжеты, речи героев) определенными людьми в определенных обстоятельствах, считалось, что способно оказывать магическое воздействие на силы природы, в частности, оказывать помощь в традиционном промысле (установление нужной погоды, заговор добычи на попадание в руки охотников и рыболовов и др.).

Разнообразный нганасанский фольклор, прежде всего, представлен музыкально-повествовательными эпическим сказаниями (ситаби) о подвигах богатырей, исполнение которых растягивалось на несколько вечеров ^{[18, 19, 20]}. Длинные сказания исполнялись в основном зимой певцами-сказителями, которые, как считалось, наделены магической силой. Следует отметить, что в отличие от сказок, характеризующихся выдуманным сюжетом, считалось, что эпические мифологические предания претендуют на достоверность рассказа, в котором повествуется о создании земли. Согласно нганасанским космогоническим произведениям, мир был создан волей «Матери всего, имеющего глаза» и Сырута-нгуо - бога земли, сын которого, человек-олень, стал первым обитателем земли, первым, кто столкнулся со злым началом, воплощенным в летающем рогатом олене. После появления настоящих людей на земле человек-олень стал их покровителем. В нганасанском эпосе речь идет как о сверхъестественных существах нгуо, баруси, дямады, койка, коча (все они считались порождением матерей: Моу-нэмы (Земля), Коу-нэмы (Солнце), Туй-нэмы (Огонь), Хуа-нэмы (Дерево), Бызы-нэмы (Вода)); так и о подвигах легендарных богатырей, в том числе об их взаимоотношениях с реальными народами - с ненцами, русскими, эвенками, долганами. Эпические сказания нганасанов, как и большинства северных народов, исполняются на разные именные мелодии, характеризующие и отличающие друг от друга главных героев.

Внутри ненецкого фольклора наряду с сюжетными рассказами (ярабц), историческими преданиями, лирическими песнями-импровизациями (хынбац), сказками (вадако, лахнаку), загадками принято выделять героические песни (сюдбабц) ^{[21, 22, 23]}. В силу того, что в ненецком фольклоре невозможно четко разграничить жанры между собой, эпические сказания ярабц и сюдбабц часто объединяют в одну группу, часто именуемую эпическими песнями, поскольку исполняются в песенной форме. Этимология слова «сюдбабц» восходит к «сюдбя» - «великан», то есть сюдбабц, дословно, сказание о великанах. Со временем произошло изменение значения слова «сюдбя», которое стало означать героя-богатыря или его антагониста. Герои сюдбабц, богатыри, помимо исключительных бесстрашия и силы обладают магическими способностями, например, они могут передвигаться по небу на луках. Наиболее распространенные сюжеты сюдбабц - месть за обиду, за убийство родственников либо добывание жены.

Эпос ненцев можно разделить на два больших блока, в основу разделения положено время происходящих действий, так, первая группа - это эпос, повествующий о событиях, разворачивавшихся в глубокую старину, следовавших после сотворения мира в сравнительно не очень большом временном промежутке. Здесь же следует отмети, что космогонические мифы о сотворении мира, человека, мира животных и растений не принято было рассказывать посторонним, в силу чего произведений, относящихся к этому блоку, довольно мало. Вторая группа - поздние эпические произведения ва'ал, в которых действуют исторические герои - Ленин, Ваули Ненянг, герои Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.

Отдельно следует отметить отношение ненцев к сказительству в принципе, так, рассказ в сюдбабц зачастую ведется от третьего лица с временными переходами к первому лицу, но для сюдбабц, как и для всего ненецкого фольклора свойственна персонификация самого изложения, когда действующим лицом наряду с главными героями является одушевленное существо мынеко, иначе - сказ. Традиционно сказителю вторили слушатели, подхватывающие последний долгий слог в строке и варьирующие мелодию сказания, что приводило к образованию канонообразной структуры сказания с вкраплениями гетерофонной подголосочности.

Фольклор селькупов представлен историческими преданиями, героическими песнями, сказками и произведениями небольших размеров ^{[24, 25, 26]}. Довольно значительный пласт эпических произведений селькупов повествует о войнах, которые они вели с соседними народами - с эвенками, ненцами, татарами, союзниками селькупов в этих столкновениях выступали кеты и ханты. Эпические селькупские произведения (кеельтыма), как правило, поются целиком, хотя в некоторых случаях практикуется разделение сюжета на отдельные мелодические формулы. Взаимодействие селькупской и кетской культур прослеживается не только в сюжетике эпоса селькупов, но также и в исполнительских традициях, поскольку эпические мелодии селькупов сопоставимы с традицией кетского шаманского пения. Особенностью фольклора селькупов является то, что в Томской области многие произведения исполняются на русском языке.

Эпос чулымского этноса сохранился в наименьшей степени, так, в различных источниках говорится, что известны сказания о богатырях, к именам которых принято возводить чулымские фамилии ^{[27, 28]}.

Фольклор эвенков включает в себя как песни-импровизации, сказки, бытовые предания, так и эпос, как мифологический, так и исторический. Эпос исполнялся речитативом, зачастую в течение ночи. Исполнение больших по объему сказаний затягивалось не на один вечер. Эвенки очень ценили искусство талантливых сказителей, послушать эпос съезжались даже из довольно удаленных кочевий. По свидетельству одного из сказителей, Е.Г. Трофимова, исполнение нимнгакана обычно начиналось после окончания дневных работ и ужина ^{[29, 30]}. Сказителю выделялось почетное место в чуме - малу - и меховой коврик - кумалан. Сказание начиналось с сосредоточенного молчания сказителя в полной тишине, поддерживаемой всеми слушателями: и взрослыми, и детьми. Слова каждого героя исполняются на индивидуальный манер - это касается как мелодии, так и особенностей голоса: повышение или понижение, окрашивание его тем или иным образом. Было принято, чтобы слушатели принимали активное участие в исполнении эпических произведений, повторяя отдельные строки за сказителем. В эвенкийском фольклоре можно выделить субэтнических героев - то есть эпических героев (сонинг), принадлежащим различным группам эвенков. Так, герой илимпийских эвенков - Урэн, эвенков Подкаменной Тунгуски - Хэвэкэ. Г.М. Василевич, исследовальницей КМНС первой половины ХХ века, была выделена традиционная структура героических сказаний эвенков, выстроенных в строгой последовательности рассказа: зачин - появление Среднего мира; появление и первый этап жизни главного героя; поход героя, борьба с негативными персонажами; спасение невесты или кого-либо из родственников и возвращение домой ^{[31, 32]}. При этом в эпосе речь может идти о жизни не одного главного героя, но нескольких поколениях.

Мир, согласно представлениям, изложенным в эвенкийском эпосе, обладает трехчастной структурой: Средний мир, населенный животными, в котором появляются первые эвенки; нижний мир, населенный злыми существами авахи, огенга; верхний мир добрых духов, духов стихий, предков эвенков. Общая трехчастная структура подразделяется, в свою очередь, на семь миров, согласно представлениям эвенков: три небесных мира (Угу буга), Среднюю землю (Дулин буга) и три подземных мира (Хэру буга). Верхний и нижний миры не являются напрочь отделенными от среднего мира, так, вход в верхний осуществляется через Полярную звезду, в нижний - через расщелины, пещеры, водовороты. Эпические сказания эвенков объясняли смену дня и ночи (лосиха Бугады, уносящая солнце на рогах, и охотник Манги, возвращающий солнце), рассказывали о сотворении мира (лягушкой в борьбе со змеей или гагарой, доставшей землю с морского дна). Эпос повествует о происхождении рек и гор, о родстве человека и животных, в частности, человека и медведя. В эвенкийском эпосе воспеваются слияние, единство человека с природой. Сказания можно рассматривать как своеобразные энциклопедии аутентичного быта и духовной культуры народа.

Эвенкийский эпос принято подразделять на два типа: западный и восточный, различающийся как содержанием, так и музыкальным строем, манерой исполнения. Основным содержанием восточного типа эпоса является сватовство героя, текст состоит из монологов, запевные слова которых индивидуальны для каждого героя. Эвенкийский эпос восточного типа распространен на Дальнем Востоке, в том числе на Сахалине и представляет собой самобытное явление, несмотря на влияние якутского олонхо. Западный тип эвенкийского эпоса концентрируется, по большей части, на теме межродовых войн, причиной которой зачастую является кровная месть. Исполнение его отличается от восточного меньшей индивидуализацией героев; западный эвенкийский эпос скорее тяготеет к историческим рассказам, в то время как восточный эвенкийский эпос наполнен гиперболизацией, фантастическими преувеличениями.

Об энецком фольклоре, состоящем из мифов, исторических преданий, сказок о животных, повествований о шаманах, бытовых рассказов, ученые свидетельствуют, что он находится в стадии угасания. Слабая изученность энецкого фольклора определена в том числе и тем, что записи и публикации фольклорных текстов осуществлены в большинстве своем на русском языке. В энецком фольклоре эпическим нганасанским ситаби и ненецким сюдбабц соответствуют большие эпические рассказы о богатырях - сюдобичу. Ненецкие имена богатырей - героев сюдобичу, равно как и встречающиеся в сюдобичу ненецкие названия родов позволяют исследователям сделать вывод о том, что сам жанр и основные его образцы заимствованы у ненцев относительно недавно. Тематику сюдобичу наряду с космогоническими мифами составляют повествования о голоде, добывании еды, часты сюжеты о героях, переживших эпидемии, от которых умерли все родичи. Также распространены темы борьбы с другими народами и мифы о животных, в частности, о медведе, наиболее почитаемом среди энцев ^{[33, 34]}.

Наиболее популярным жанром якутского фольклора является богатырский эпос олонхо, считающийся главным родом поэзии у якутов, исполняющийся речитативом сказителями (олонхосут), обладающими божественным даром, перед многочисленными слушателями. Основная тематика олонхо - повествование о богатырях, являющихся первопредками, это жители Среднего мира, принадлежащие могучему племени айыы аймага, происхождение которого связывается с божествами айыы ^{[35, 36]}.

Полевое исследование, проведенное в июле 2010 года в пос. Туруханск и Фарково, в котором принимали участие представители коренных малочисленных народов, показало, что фольклор, в том числе и эпос находится по большей части в состоянии угасания или полного исчезновения ^{[37, 38, 39, 40]}. Так, опрошенные кеты рассказывали, что основными носителями фольклора, были дедушки и бабушки, которые свободно владели кетским и не очень хорошо понимали русский. Как кеты, так и селькупы отметили в качестве одного из основных жанров традиционного фольклора, наиболее долго сохранявшегося, импровизационного характера песни. То есть песнопевец одновременно был и автором исполняемого произведения, пел он о том, что видит, например, о том, как чайник закипает в печке, или о том, что происходит за окном, как меняется погода. В настоящее время национальная культура мало кого интересует более, чем на словах, этноцентризм фактически отсутствует. Местное население говорит, что сказки, предания, легенды были, их рассказывали представители старшего поколения, но вспомнить хоть одно не смогли.

О тенденции к угасанию свидетельствовали еще исследователи, работавшие во второй половине ХХ века, так, ими было отмечено, что тексты, которые удалось записать, были исполнены, в подавляющем большинстве своем, представителями старшего поколения, не нашедшими преемников для передачи своего искусства. Более того, носители эпоса не могла находить не только продолжателей сказительской традиции, но даже и слушателей собственного исполнительства, следствием чего стало редкое исполнение ими самими произведений, что привело к безвозвратной утрате части текстов, к фрагментарности записей, пересказу сюжета, неустойчивости в использовании эпических формул, оговоркам, вводу слов современной речи и др.

Сделав небольшой обзор эпических произведений различных этносов, относящихся к коренным малочисленным народам Красноярского края, можно в качестве примера обратиться к произведению «Храбрый Содани-богатырь», принадлежащему эвенкийской традиции ^{[41, 42]}. Данное произведение было зафиксировано путем самозаписи крупнейшим рапсодом Николаем Гермогеновичем Трофимовым (1915-1971). При фиксации сказитель не использовал знаки препинания, слова записывались сплошным текстом, не подразделяясь на отдельные стихотворные строки, Н.Г. Трофимов употреблял на письме якутские гласные и дифтонги, отсутствующие в эвенкийском алфавите. В дальнейшем учеными сплошная запись была поделена на отдельные строки, для чего использовалась аудиозапись исполнения этим же сказителем другого эпоса, чтобы по аналогии можно было провести расчленение. Помимо этого, текст был полностью перетранскрибирован в рамках современного эвенкийского письма без отступления от диалектных форм оригинала. Перевод «Храбрый Содани-богатырь» на русский язык осуществлен в соответствии с нормами русского языка, следствием чего стало введение в необходимых случаях слов для связи, например, сложноподчиненных предложений. При этом дополнительные слова помещались в квадратные скобки. Отличия синтаксического строя русского и эвенкийского языков не позволили полностью сохранить последовательность стихов при переводе, но допущенные перестановки строк не нарушили общего их числа. Следовательно, все вышесказанное позволяет с уверенностью предположить, что контент-анализ текста «Храбрый Содани-богатырь», представленного на русском языке, претендует на верифицируемость.

Эвенкийский эпос «Храбрый Содани-богатырь» включает в себя 2632 стихотворных строки, обще число слов в тексте - порядка 10 000 (9 982), значительную часть общего количества слов составляют служебные слова (предлоги, союзы и др.). При проведении подсчетов оказалось, что наиболее часто встречающимися словами помимо слов, напрямую относящихся к главным героям эпоса (эвенк, аи, брат, сестра, богатырь, мата), явились следующие слова: дикий (61), красивый (49), кровь (42). Если обратиться к словам, относящимся тем или иным образом к растительному миру, то наиболее часто распространены следующие: деревья (25), травы (13), тальник (12), лиственница (9). Слова, наиболее часто встречающиеся, имеющие отношение к животному миру: лось (6), рысь (5), медведь (4), лиса (4). Но наибольшей популярностью пользуется в рассматриваемом тексте слово олень. Причем, он может называться как напрямую (105), так и непосредственное отношение к нему имеют слова рога (52) и хоркать (3), таким образом, в совокупности употребление слова олень доходит до 160 раз. Этот факт дает возможность сделать вывод о значимости, которой эвенки наделяли оленя. Именно слово «олень» можно выделить в качестве концепта для дальнейшего исследования эвенкийского эпоса на примере произведения «Храбрый Содани-богатырь». Для этого планируется, во-первых, вычленить характеристики оленя, наличествующие в этом тексте; во-вторых, сравнить данное слово, выделенное в качестве концепта, по его характеристикам с какими-либо другими словами, обозначив основание для сравнения; в-третьих, для исследования выбранного концепта можно провести контент-анализ другого образца эвенкийского эпоса, зафиксированного также с помощью самозаписи тем же самым сказителем - Н.Г. Трофимовым. Имеется в виду эпический текст «Всесильный богатырь Дэвэлчэн в расшитой-разукрашенной одежде» ^{[43, 44]}.

Таким образом, можно отметить, что наряду с самобытностью каждого из эпосов коренных малочиисленных народов Красноярского края, всем им присущи общие черты. Так, к ним относятся, например, соучастие сказителя и слушателей в процессе повествования, почитание сказителя как обладателя божественного дара. Не просто повествование рапсодом событий, но интонационное окрашивание различных действий, разных героев, индивидуализация эпических персонажей. Эпосы различных этносов обладают схожей структурой: зачин-вступление (описание времени, местности, главных героев); завязка (несчастье, желание странствий, сватовство); кульминация (борьба с противниками, в роли которых могут выступать родственники будущей жены); развитие действия (женитьба, возвращение на родину богатыря). Помимо сюжетной структуры эпосам свойственны и общие мотивы, такие как изменяющий внешность гнев героя, заговаривание героем стрел для победы над соперником и др. Эпос представляется как некоторая энциклопедия аутентичного быта и духовной культуры народа, так, например, во многих эпосах рассказывается о структуре мира (как правило, трехчастной), об особенностях жилища, традиций того или иного народа.

эвенкийский героический эпос

Библиография

1. Амосов А.Е., Бокова В.И., Копцева Н.П., Кирко В.И., Резникова К.В., Семенова А.А., Либакова Н.М. и др. Коренные малочисленные народы Севера и Сибири в условиях глобальных трансформаций (на материале Красноярского края). Ч. 1. Концептуальные и методологические основы исследования. Этнокультурная динамика коренных малочисленных народов Красноярского края. Красноярск: издательство Сибирского федерального университета, 2012. 640 с.

2. Libakova N.M., Sitnikova A.A., Sertakova E.A., Kolesnik M.A., Ilbeykina M.I. Interaction of the Yakut ethnicity and biological systems in the territory of the Sakha Republic (Hordogoy settlement, Suntarsky District) and Krasnoyarsk Krai (Essey settlement, Evenks District) // Life Science Journal. 2014. V. 11. № 6s. p. 585-592.

3. Batashev M.S. Ethnic History of Indigenous Peoples of the Yeniseysky Uyezd in the 17th Century and Their Fortunes // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2013. V. 6. № 6. pp. 842-869.

4. Кирко В.И., Захарова К.Н. Традиционная хозяйственная деятельность - этносохраняющий образ жизни // Арктика и Север. 2012. № 12. С. 24-31.

5. Koptseva N. P., Kirko V.I. Ethnic identification of indigenous people of the Siberian Arctic // American Journal of Applied Sciences. 2014. V. 9. № 11. pp. 1573-1577.

6. Бережнова М.И., Пименова Н.Н. Миграция как средство развития территории: исторический пример Колымского края // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 1-1. С. 67; URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=18619 (дата обращения: 23.04.2016).

7. Бережнова М., Пименова Н.Н. Рост социально-культурного разнообразия как результат межэтнических коммуникаций: якуты с озера Ессей // Социодинамика. 2016. № 4. С. 28-40. DOI: 10.7256/2409-7144.2016.4.18296. URL: http://e-notabene.ru/pr/article_18296.html

8. Tarabukina U.P. The Development of Native Languages in Educational Institutions in the Conditions of the Dispersed Indigenous Small-Numbered Peoples in the North, Siberia and the Russian Far East, in the Republic of Sakha (Yakutia) (on the Example of the Even language) // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2015. № 6 (8). 1111-1120.

9. Копцева Н.П. К вопросу о государственной политике в области сохранения языков коренных малочисленных народов Севера // Арктика и Север. 2014. № 16. С. 34-40.

10. Замараева Ю.С. Глобальные трансформации, которые переживают индигенные народы Севера // Современные проблемы науки и образования. - 2015. № 1-1. С. 43; URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=18576 (дата обращения: 23.04.2016).

11. Колесник М.А. Обзор изучения фольклора коренных народов Севера // Litera. 2014. № 3. С. 39-59. DOI: 10.7256/2409-8698.2014.3.13998. URL: http://e-notabene.ru/fil/article_13998.html

12. Захарова А.Е. О мифологических и сказочных мотивах в долганском олонхо «Сын лошади Аталами богатырь» // В мире науки и искусства: вопросы филологии, искусствоведения и культурологии. 2013. № 30. С. 182-187.

13. Варавина Г.Н. Символические заменители человека в традиционном мировоззрении тунгусоязычных этносов: душа и тень // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2011. № 12. С. 20-25.

14. Razumovskaya V.A. Siberia in the Mirror of Other Cultures: Literature and Translation // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2015. № 12 (8). 2939-2946.

15. Nakhodkina A.A. Problems of (Un)translatability in the Yakut Epic Text Olonkho // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2014. № 2 (7). P. 273-286.

16. Филимонов М.В. Кетский антропоним Бальна анаграмма-пан // Вестник ТГПУ. 2010. № 7. С. 120-121.

17. Илларионов В. В/, Илларионова Т. В. Мифологические мотивы в сказительской практике народов Якутии // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2014. № 7-1(37). С. 80-83.

18. Домокош П. Об эпосе и фольклоре финно-угорских народов // Вестник УдмГУ. 2005. № 12. С. 9-13.

19. Koptseva N.P., Reznikova K.V., Pimenova N.N., Kistova A.V. Cultural and Anthropological Studies of Indigenous Peoples of Krasnoyarsk Krai Childhood (based on the field studies of Siberian Federal University in 2010-2013) // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2014. № 8(7). P. 1312-1326.

20. Кистова А.В. Влияние этнических миграционных процессов на самоопределение коренных малочисленных народов Сибири (на примере этнической группы «чулымцы» Тюхтетского района Красноярского края // Современные проблемы науки и образования. 2015. № 1-1. С. 87; URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=18611 (дата обращения: 23.04.2016).

21. Терещенко Н. М. Ненецкий эпос: Материалы и исследования по самодийским языкам. Ленинград: Наука. Ленингр. отд-ние, 1990. 335 с.

22. Лабанаускас К. И. Ненецкий фольклор. Мифы, сказки, исторические предания. Красноярск, 1995. 56 с.

23. Эпические песни ненцев. М.: Издательство Наука, главная редакция восточной литературы, 1965. 781 с.

24. Кудряшова Т. К., Функ Д. А. Селькупский фольклор в самозаписи Т.К. Кудряшовой //Этнография народов Западной Сибири. К юбилею д. и. н., профессора З.П. Соколовой: Сибирский этнографический сборник. М., 2000. № 10. С. 223-237.

25. Степанова О.Б. Традиционное мировоззрение селькупов: представления о круговороте жизни и душе. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2008. 304 с.

26. Reznikova K.V. Preservation and Transformation of Certain Aspects of the Traditional Way of Life of the Indigenous and Small-Numbered Peoples of the North, Living in the Settlements (Posyolki) of Turukhansk and Farkovo // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2013. № 6(6). P. 925-939.

27. Букова М.И. Особенности этнокультурного самосознания этнической группы чулымцев, компактно проживающих на территории деревни Пасечное Тюхтетского района Красноярского края (Центральная Сибирь) // Социодинамика. 2016. № 4. С. 41-51. DOI: 10.7256/2409-7144.2016.4.18414. URL: http://e-notabene.ru/pr/article_18414.html

28. Лемская В.М. Чулымские тюрки: сокращение численности населения как результат трансформации языкового этносознания / В.М. Лемская // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. 2013. Т. 2. № 2. С. 50-55.

29. Трофимов Н.Г. и др. Эвенкийские героические сказания: Храбрый Содани-богатырь, Всесилный богатырь Дэвэлчэн в расшитой-разукрашенной одежде. Наука. Сиб. отд-ние, 1990. Т. 1. 392 c.

30. Варламова Г.И. Эпические и обрядовые жанры эвенкийского фольклора. Новосибирск: Наука, 2002. 376 c.

31. Василевич Г.М. Исторический фольклор эвенков. Сказания и предания. М.-Л.: Наука, 1966. 399 с.

32. Василевич Г.М. Эвенки. Историко-этнографические очерки (XVII -- начало XX в.). Л.: Наука, Ленингр. отд-е, 1969. 304 с.

33. Лабанаускас К.И.. Краткий справочник по энецкому языку // Родное слово: Энецкие песни, сказки, исторические предания, традиционные рассказы, мифы. СПб.: филиал изд-ва «Просвещение», 2002. С. 8-62.

34. Долгих Б.О. Бытовые рассказы энцев. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1962. 75 с.

35. Nakhodkina A.A. Lexical Gaps of Kinship in the Yakut Heroic Epic Olonkho: Problems of Translation // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences. 2013. № 5 (6). P. 735-741.

36. Решетникова А.П. Фонд сюжетных мотивов и музыка олонхо в этнографическом контексте. Бичик, 2005. 408 c.

37. Koptseva N.P., Pimenova N.N., Luzan V.S., Semenova A.A., Sertakova E.A., Bakhova N.A. Ethno-Formative Mechanisms and Forms of Self-Awareness of Indigenous Peoples Under Conditions of External Civilization Pressure (by an Example of the Yakut Ethnic Group) // Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences - 2012. № 7(5). P. 988-1004.

38. Авдеева Ю.Н., Либакова Н.М. Международные практики социокультурного проектирования по отношению к коренным малочисленным народам Севера, Сибири и Дальнего Востока // Социодинамика. 2015. № 10. С. 10-38. DOI: 10.7256/2409-7144.2015.10.16430. URL: http://e-notabene.ru/pr/article_16430.html

39. Пименова Н.Н. Механизмы социокультурных изменений коренных малочисленных народов Сибири и Севера: концепция культурной травмы П. Штомпки // Социодинамика. 2016. № 3. С. 37-45. DOI: 10.7256/2409-7144.2016.3.18210. URL: http://e-notabene.ru/pr/article_18210.html

40. Середкина Н.Н. К вопросу о методологических принципах культурно-семиотического подхода в изучении искусства индигенных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока // NB: Культуры и искусства. 2014. № 2. С. 127-146. DOI: 10.7256/2306-1618.2014.2.11320. URL: http://e-notabene.ru/ca/article_11320.html

41. Гекман Л.П. Сказитель как медиатор между сакральным и профанным уровнем бытия в традиционных культурах Сибири // Вестник АлтГТУ им. ИИ Ползунова. 2006. № 1. С. 78-84.

42. Мыреева А.Н. Семантическая и морфологическая характеристика собственных имен эвенкийских сказаний // Актуальные вопросы языков народностей Севера. 1986. С. 77-88.

43. Мыреева А.Н. Путь к вершинам. Эвенкийские героические сказания //Эвенкийская литература: сборник / Сост. В. Огрызко. М.: Лит. Россия, 2006. С. 60-76.

44. Образ оленя в эвенкийских сказаниях [Электронный ресурс]/ Н.Н. Николаева// Языки и фольклор народов Сибири. 2010. № 1. С. 21 - Режим доступа: http://www.sivir.ru/image_of_a_reindeer_in_evenki_epos/

45. Кирко В.И. Постсоветские практики сохранения этнокультурной идентичности коренных народов Севера и Сибири в Красноярском крае Российской Федерации // Социодинамика. 2015. № 6. C. 113 - 133. DOI: 10.7256/2409-7144.2015.6.15607. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_15607.html

46. Либакова Н.М. Управление здравоохранением для коренных народов Центральной Сибири (на материале анализа Красноярского края) // Тренды и управление. 2015. № 4. C. 380 - 394. DOI: 10.7256/2307-9118.2015.4.16854.

47. Копцева Н.П. Влияние современных культурных практик на этническую идентичность коренных малочисленных народов Центральной Сибири // Социодинамика. 2014. № 6. C. 1 - 27. DOI: 10.7256/2409-7144.2014.6.12201. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_12201.html

48. Пименова Н.Н. Культурное наследие коренных малочисленных народов Красноярского края и современные культурные практики // Человек и культура. 2014. № 2. C. 28 - 66. DOI: 10.7256/2409-8744.2014.2.11269. URL: http://www.e-notabene.ru/ca/article_11269.html

49. Копцева Н.П. Современные культурные практики сохранения этнической идентичности коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока в Республике Бурятия // Человек и культура. 2014. № 1. C. 17 - 30. DOI: 10.7256/2409-8744.2014.1.10989. URL: http://www.e-notabene.ru/ca/article_10989.html

50. Ковалевский В.А., Кирко В.И., Малахова Е.В., Васильев Е.А. Реализация дистанционного образовательного процесса в условиях отдаленного поселка с ограниченным доступом к скоростной сети Интернет // Современное образование. 2014. № 4. C. 72 - 85. DOI: 10.7256/2409-8736.2014.4.13421. URL: http://www.e-notabene.ru/pp/article_13421.html

51. Кирко В.И., Невзоров В.Н. Инновационные процессы в Сибирской Арктике // Социодинамика. 2015. № 5. C. 70 - 82. DOI: 10.7256/2409-7144.2015.5.15325. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_15325.html

52. Авдеева Ю.Н. Теоретико-методологические основы социокультурного проектирования // Социодинамика. 2015. № 10. C. 138 - 149. DOI: 10.7256/2409-7144.2015.10.16429. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_16429.html

53. Силантьева Н.А., Сунцов А.П. К вопросу о развитии правового регулирования коренных малочисленных народов Севера. // Право и политика. 2015. № 8. C. 1171 - 1174. DOI: 10.7256/1811-9018.2015.8.15954.

54. Кичеева К.А., Старко Е.А., Резникова К.В. Политико-правовые основы культурных взаимодействий северных народов Российской Федерации: история и современность // Социодинамика. 2015. № 5. C. 114 - 122. DOI: 10.7256/2409-7144.2015.5.15320. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_15320.html

55. Либакова Н.М. Аккультурационный стресс и технологии его преодоления // Социодинамика. 2016. № 2. C. 89 - 97. DOI: 10.7256/2409-7144.2016.2.17683. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_17683.html

Размещено на Allbest.ru