Языки и символы культуры в концепции зарубежных исследователей

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФГБОУ ВПО

«Калининградский государственный технический университет»

Кафедра философии и культурологии

Контрольная работа по культурологии

Языки и символы культуры в концепции зарубежных исследователей

Выполнила Антонникова Наиля Ризаевна

Проверил Шахов В.А.

Калининград

2016 год

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1. Э. Кассирер:-«Символ- ключ к природе человека»

2. Философия языка. В.Гумбольдт, Ф. де Соссюр

Заключение

ВВЕДЕНИЕ

К числу ведущих характеристик культуры, порой отождествляемых с сущностью культуры, относят наименование, оценку явлений для определения их места в социокультурном опыте человечества. В основе этой деятельности выделяют знак и значение. Знак несёт значение; знаки образуют знаковые системы культуры. Одно из главных направлений развития современного человека связано с его знаково-символической деятельностью. В этом смысле культура есть процесс выработки, упорядочения и передачи информации, а общество - информационным обществом.

Общая теория знаковых систем - семиотика - исследует аспект выполнения знаковыми системами функции представления мира культуры. Семантика, раздел семиотики, исследует отношения между знаками и представляемыми ими объектами.

Знак есть чувственно воспринимаемый предмет, который в процессе социокультурной деятельности человека представляет другой предмет, отличный от его (знака) собственной определённости. Между знаком и представляемым им явлением нет причинной связи. Форма знака помогает распознать его среди других знаков. Знак обладает значением; значение есть отношение знака к обозначаемому предмету, формирующееся в процессе социокультурной деятельности субъекта. Знаки выполняют три взаимосвязанные функции: познания, общения и выражения чувств. Выделяют языковые и неязыковые знаки. Языковые знаки - знаки естественного и искусственного языков. К числу неязыковых знаков относят: индексы (признаки, показания приборов); иконические знаки (копии, изображения); символы (герб, эмблема, знамя). В языках - естественных и искусственных - посредством значения выражаются представления и понятия. Мысленное содержание знака (смысл слова или понятие) составляет семантическое значение языковых знаков.

Язык это система знаков, служащая средством общения, мышления и управления поведением человека. Биологической предпосылкой человеческого языка является сложная сигнализация высших животных. Знак есть сущность социального бытия человеческого языка, способ бытия сознания, духа. Язык не придумывается индивидом, а становится в процессе коллективного творчества людей. Различия в условиях человеческой жизнедеятельности находят выражение в языке. Язык выступает связующим звеном между практикой и сознанием. Благодаря употреблению знаков, мир внешних предметов предстаёт новым измерением в знаковой реальности.

1. Э. КАССИРЕР: «СИМВОЛ-КЛЮЧ К ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕКА»

Эрнст Кассирер (1874--1945) явился самым последовательным приверженцем кантовской трактовки символической природы культуры. На первый план он (как и его учитель Г. Коген) выдвигал изучение роли языка в культуротворчестве -- «критике языковых форм мышления». Философская концепция Кассирера впервые прямо совпала с предметом философии культуры, которая понимается как продукт символической деятельности человека, в свою очередь опосредованный символикой речи.

Исходя из взаимообусловленности существа человека и культуры, Кассирер во «Введении в философию культуры» анализирует основные из существовавших в истории концепций человека и приходит к выводу, что «символ -- ключ к природе человека». «У человека между системой рецепторов и эффекторов, которые есть у всех видов животных, есть и третье звено, которое можно назвать символической системой. Это новое приобретение целиком преобразовало всю человеческую жизнь. По сравнению с другими животными человек живет не просто в более широкой реальности -- он живет как бы в новом измерении реальности», -- интерпретирует Кассирер кантовское видение культуры в природе, «как если бы» она имела нравственную цель. Кассирер подчеркивает -- между органическими реакциями и человеческими ответами. В первом случае на внешний стимул дается прямой и непосредственный ответ; во втором -- ответ задерживается. Он прерывается и запаздывает из-за медленного и сложного процесса мышления. На первый взгляд, отмечает Кассирер, такую задержку вряд ли можно считать приобретением для человека. Однако средств против такого поворота нет в естественном ходе вещей. Человек не может избавиться от своего приобретения. Он может лишь принять условия своей собственной жизни. «Человек, -- пишет Кассирер, -- живет отныне не только в физическом, но и в символическом универсуме. Язык, миф, искусство, религия -- части этого универсума, те разные нити, из которых сплетается символическая сеть, сложная ткань человеческого опыта. Весь человеческий прогресс в мышлении и опыте утончает и одновременно укрепляет эту сеть. Человек уже не противостоит реальности непосредственно, он не сталкивается с ней лицом к лицу. Физическая реальность как бы отдаляется по мере того, как растет символическая активность человека». По Кассиреру человек, вместо того чтобы обратиться к самим вещам, постоянно обращен на самого себя. Он настолько погружен в лингвистические формы, художественные образы, мифические символы или религиозные ритуалы, что не может ничего видеть и знать без вмешательства этого искусственного посредника. Так дело обстоит не только в теоретической, но и практической сфере. Даже здесь человек не может жить в мире строгих фактов или сообразно со своими непосредственными желаниями и потребностями. Он живет, скорее, среди воображаемых эмоций, в надеждах и страхах, среди иллюзий и их утрат.

С этой точки зрения Кассирер предлагает уточнить и расширить классическое определение человека. По его мнению, вопреки всем усилиям современного иррационализма, определение человека как разумного животного ничуть не утратило силы. «Рациональность, -- пишет Кассирер, -- черта, действительно внутренне присущая всем видам человеческой деятельности. Даже мифология не просто необработанная масса суеверий или нагромождение заблуждений; ее нельзя назвать хаотичной, ибо она обладает систематизированной или концептуальной формой. С другой стороны, однако, нельзя характеризовать структуру мифа как рациональную». Традиционная ошибка, по Кассиреру, состоит в том, что язык обычно отождествляют с разумом, хотя в таком определении часть предстает вместо целого. Ведь наряду с концептуальным языком существует эмоциональный язык, наряду с логическим или научным языком существует язык поэтического воображения, присоединяется Кассирер к выводам Когена. Первоначально же язык выражал не мысли и идеи, но чувства и аффекты. И даже религия «в пределах чистого разума», как ее понимал и разрабатывал Кант, -- это тоже всего лишь абстракция. Она дает только идеальную форму того, что представляет собой действительная конкретная религиозная жизнь, полемизирует Кассирер уже и с Кантом, и с Когеном. Поэтому, по его мнению, «разум» -- очень неадекватный термин для всеохватывающего обозначения человеческой культурной жизни во всем ее богатстве и многообразии, причем все это символические формы. «Вместо того, чтобы определять человека как animal rationale, -- заключает Кассирер, -- мы должны, следовательно, определить его специфическое отличие, а тем самым и понять новый путь, открытый человеку -- путь цивилизации».

Поскольку «наивная теория отражения» в познании лишилась почвы, постольку основные понятия всякой науки, по Кассиреру, рассматриваются уже не как пассивные копии данного бытия, а как самосозидающие интеллектуальные символы. Значит, каждый предмет «природы» -- химический, биологический и т. п. -- только особая точка зрения на действительность, а «понять различные методические направления знания при их признанном своеобразии и самостоятельности в единой системе -- новая задача философской критики noзнания». Наряду с формами интеллектуального синтеза в процессе формирования сознанием «объекта», который подчинен логическим законам, аналогично равнозначимые содержания возникают в искусстве, мифе, религии -- своеобразных символических образованиях. Поэтому Кассирер считает, что уже для Канта в целостности трех «Критик» система «разума» оказалась слишком узкой. Тем не менее «коперниканский переворот», с которого начал Кант, приобретает новый, более широкий смысл, когда относится не только к логической функции суждения, а ко всякому принципу духовного формирования.

В свете основного принципа критического мышления -- примата функции над предметом -- необходимо понять, по Кассиреру: наряду с функцией чистого познания, равным образом функции языкового мышления, функции мифически-религиозного мышления и функции художественного созерцания. «Критика разума становится с этим критикой культуры, -- заключает Кассирер. -- Она пытается понять и показать, как всякое содержание культуры, поскольку оно является большим, чем чистое отдельное содержание, и основано на всеобщем принципе формы, имеет своей предпосылкой изначальный акт духа». «Бытие» понимается здесь поэтому не иначе, чем «деяние». Такова «реальность» эстетическая, мифологическая, религиозная, как и естественнонаучная. При «критическом» рассмотрении бытие никогда не дано, а есть только задача. Различные продукты духовной культуры, язык, научное познание, миф, религия, искусство при всем своем внутреннем различии включены в единую великую проблематическую взаимосвязь и отнесены к общей цели -- «пассивный мир простых впечатлений, которыми сначала пленен дух, переформировать в мир чистых духовных выражений».

Не случайно, отмечает Кассирер, понятие «дух» со времен Декарта заменяется более емким понятием «сознание», но как только Гегель сводит его к логике, систематика форм культуры становится невозможной. Поэтому Кассирер предлагает ввести в философию новый «логос» -- принцип языкового мышления: «Критика языка и языковых форм мышления становится интегрирующей составляющей проницательного научного и философского мышления».

В этом подходе к систематике форм культуры Кассирер развивает идеи Когена. Последний, правда, характеризовал специфику предметности науки, нравственности, искусства в их обусловленности типом речи -- доминированием той или иной функции языка, т. е. использовал принцип «изначального происхождения» различных форм сознания индивида для структурирования существующей современной культуры. Кассирер же стремится дополнить структурно-логический анализ Когена рассмотрением культуры в историческом аспекте, что придает новое измерение и объемность неокантианской культурологии. Главный вопрос, который возник на этом пути исследования, получил у Кассирера классическую неокантианскую формулировку: «Является ли мир мифа такого рода фактом, с каким можно сравнить мир теоретического познания, мир искусства, мир нравственного сознания»? Ведь с точки зрения традиционного идеализма мир мифа принадлежит не-бытию. Ценя заслугу Шеллинга в оживлении философского интереса к мифологии и стремлении ввести ее исследование в состав философии, Кассирер отмечает, что изучение мифа по мере «психологизации» философской мысли с середины XIX в. все чаще ведется методами психологии. И «систематическая проблема единства культуры» -- центральная проблема философской системы Когена -- вообще не ставится.

Однако Кассирер справедливо указывает, что если у Когена логика, этика, эстетика и утвердили себя каждая сообразно собственной форме в систематически обоснованной целостности философского знания, то лишь потому, что «все они смогли опереться на самостоятельный принцип „объективного" значения, который противостоит любому психологическому разрешению»-- «психологизму» в философии. Мифу же до сих пор приписывается односторонняя субъективность, «иллюзорность» содержания сознания, которая часто усматривалась и в искусстве. Однако для системы философии такого рода «отрицание отдельного члена угрожает целому, поскольку оно мыслится не как простой агрегат, а как духовно-органическое единство. И то, что миф и для самого себя обладает решающим значением, становится ясным, если вспомнить о происхождении основных форм духовной культуры из мифологического сознания. Никакая из этих форм не обладает с самого начала самостоятельным бытием и собственным четко очерченным обликом, а каждая предстает в образе какого-нибудь мифа»; формы познания, нравственности, техники, языка. Для Кассирера поэтому вопрос о «происхождении языка» неразделимо связан с вопросом о «происхождении мифа»; понятия пространства, времени, числа он также рассматривает в их постепенном становлении из нерасчленимого единства мифологического сознания. Миф понимается, таким образом, как своеобразный способ духовного формирования, поэтому его генетические проблемы рассматриваются в связи с проблемами структуры культуры. (Критический вопрос «происхождения», который Кант поставил для теоретического, этического и эстетического суждений, впервые перенес на область мифа и мифологического сознания Шеллинг.) Как и у Канта, у Кассирера это -- вопрос не о психологическом происхождении, а о чистом существовании и содержании. Миф у него является равно познанием, нравственностью, искусством как самостоятельный замкнутый в себе «мир», который нельзя измерить взятыми извне масштабами ценности и действительности, а должно понять только в его внутренней структурной закономерности. По Кассиреру, миф подчинен своему способу строжайшей необходимости и имеет собственную реальность. Сама история народа является вторичной и производной от мифа. «Не историей народа, -- пишет Кассирер, -- определяется его мифология, а наоборот, мифологией определяется его история, -- или, скорее, она не определяется, а она есть сама его судьба, его с самого начала выпавший жребий... Народ есть его мифология, которая обладает над ним внутренней властью и реальность которой проявляет себя... Через мифологию возникает язык народа... Миф оказывается своеобразной изначальной формой жизни». Главное, миф впервые трактуется Кассирером как первичная, но и ныне не изжитая полностью форма культуры, с помощью которой структурируется жизнь народа. В мифе Кассирер видит ядро сознания человека, при посредстве которого исторически формируются и обособляются религия, наука, нравственность, искусство, право.

Однако и на стадии дифференциации культурных форм это ядро сознания продолжает существовать через образы мифа и унаследованную от него структуру языка. Миф как специфическая форма культуры живет в недрах сознания, пронизывает все другие формы культуры и оказывает на них влияние так же, как они влияют друг на друга, составляя все вместе сложно дифференцированную систему символических форм активного взаимодействия человека с миром.

В этом качестве философия Кассирера стала фундаментом современной культурологической мысли во всем диапазоне интерпретации символики культуры -- от экзистенциализма до фрейдизма. Именно у Кассирера неогумбольдтианская лингвистическая школа заимствовала основополагающий принцип, согласно которому понятия суть не результат отражения объективной действительности, а продукты символического познания -- познания, которое совершается при помощи символических форм (в данном случае языка) и полностью ими обусловлено.

Следуя этому принципу, неогумбольдтианцы совершают поворот к гносеологической проблематике: их интересует, каким именно образом в сознании человека творческая активность языка как символической формы конституирует мир как «картинную» целостность мира. В результате гумбольдтовское «языковое мировидение» превращается у них в способ видения, и при этом совершенно теряется значение антропологического фактора в языке, фактора, которому сам Гумбольдт придавал первостепенное значение. Его последователей интересует, собственно, не столько язык по отношению к отдельному человеку (язык как средство развития его внутренних сил) и даже человечеству в целом, сколько культура, явленная через язык. Сама культура, следовательно, оказывается для них вторичным, производным образованием, конституируемым сознанием в виде картины мира посредством вербальной символической формы. Поскольку в результате человеческого познания получаются некоторые символические продукты, то совершенно неправомерно ставить вопрос о «значении» слов: единственно верным представляется исследовать «содержание» слова, которое и будет показателем того «способа видения», который присущ данному конкретному языку и его носителям. Здесь особо следует подчеркнуть нетождественность гумбольдтовского «способа обозначения», свойственного чувственному созерцанию народа и являющегося показателем субъективности восприятия предмета или представления о нем в момент называния, и неогумбольдтианского «способа видения», предопределяющего как различие в содержании мышления, так и различие в логике мышления, в самом его характере и типе. А поскольку каждый язык есть оригинальный «способ видения», постольку говорящие на разных языках люди никогда не смогут достичь полного взаимопонимания, ибо принадлежат к различным культурам.

Неогумбольдтианцы подчеркивают, что «языковые общности» (Sprachgemeinschaft) являются естественными образованиями, объединенными общим этническим «видением мира», в то время как различные политические и общественные институты являются искусственными образованиями, объединенными разного рода идеями и задачами.

2. ФИЛОСОФИЯ ЯЗЫКА(В.ГУМБОЛЬДТ, Ф де СОССЮР)

язык символ культурный

Философские и культурологические основы языкознаниязаложил В. Гумбольдт. Философия языка, по его мнению, складывается на осмыслении данных сравнительного анализа различных языков. Основные принципы философии языка - признание языка и его формы как деятельности и этнического сознания народа (духа). Язык динамичен и активен; язык - результат и орудие мыслительной деятельности. Общественную природу языка он понимает как природу этническую; язык не логическое (общечеловеческое) и не психическое (индивидуальное), а общенародное языковое мышление. Язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, утверждает мыслитель. Язык народа становится самостоятельной объективной силой, подчиняющей себе человека, владеющего, точнее, живущего этим языком. Общее признание получило учение В. Гумбольдта о форме языка. Язык не субстанция (основа) духа народа, а форма. Форма языка постоянна, её проявление разнообразно.

Форма языка складывается из единства внешней и внутренней формы. Внешняя форма - это материя языка, его звуки, грамматика и этимология. Внутренняя форма - это организация языковых структур, способ выражения народного духа в языке. Форма придаёт языку устойчивость. Учение В. Гумбольдта о форме языка и его динамике, о связи языка и сознания, языка и народа (общества) содействовало развитию философии языка, лингвистики. Ф. де Соссюр в своей лингвистической концепции языка исходит из противоречивости и сложности языка. Исследуя, как и В. Гумбольдт, противоречивую природу речевой деятельности, её основным противоречием считает антиномию языка и речи; язык - сущность, речь - явление. Сущность языка в социальности, поэтому ведущей является не внутренняя, а внешняя лингвистика, то есть изучение связи языка с этносом, культурой, литературным языком, диалектами. Синхронистическая лингвистика, как главная лингвистика, исследует состояние языка, то есть языковую систему, воспринимаемую конкретным коллективным сознанием. Центральным положением синхронистической лингвистики является учение де Соссюра о языковом знаке, языковой значимости и отношениях. Поскольку язык является системой, постольку центральным оказывается понятие значимости, ценности - соединение в системе языка означаемого и означающего. Значимость - элемент значения. Значимость образуется из отношений и различий с прочими элементами языка; в языке нет ничего кроме различий.

В языке, его грамматике всё покоится на отношениях. Мыслитель выделяет два типа отношений - синтагматические (протяжённость и последовательность элементов языка) и ассоциативные (соединение знаков в памяти говорящих). В двадцатом столетии в языкознании господствуют структурная и функциональная лингвистика; философской основой является, соответственно, структурализм и функционализм. Преимущественно из структурной лингвистики развивается математическое и инженерное языкознание как прикладное научное знание.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

У каждого исследователя культурологии разная концепция ее развития, и понимание совокупной культуры человека, но тем не менее. Все приходят к общему знаменателю, что изучение аспектов общего развития мировой культуры развития человека, способствует объединению всех людей не зависимо от их принадлежности.

Быть может, мы находимся у истоков зарождения новой мировой культуры - совокупной культуры человечества, вырабатывающей эффективные механизмы синтеза духовных интересов человечества. Её характеризуют масштабность и гуманистическое звучание. Она обогащается опытом народов, взаимодействием национальных культур. Основные достоинства мировой культуры - интеллектуальный потенциал и исторический оптимизм.

Противоречия мировой культуры связаны с различными уровнями социокультурного бытия в странах, отсутствием опыта в организации культурного сотрудничества, наличием консерватизма и этноцентризма. Способность к взаимопониманию всё ещё находится на критической точке. Мировое сообщество - это реальная целостность, взаимопроникновение противоположностей, вступивших в новое качественное состояние. Оно учитывает угрозу военных конфликтов и требует особой культуры взаимодействия - культуры согласия. Наступает новая эпоха, когда начинает доминировать сознание, что все нации и народы принадлежат к одной семье. Несмотря на расхождения политических культур, на различия мировоззрений и социальных систем, имеются реальные возможности для их взаимопонимания и взаимодействия. Культурные связи между народами стали чрезвычайно актуальными; их масштабы позволяют признать, что культурная коммуникация народов стала неотъемлемой частью жизни человечества. Речь идёт об уравновешенном взаимодействии, дающем возможность успешно развиваться всем культурам. Понятие «коммуникация» предполагает распространение объективной информации, отказ от манипулирования общественным мнением. Культурное мировое сообщество всё глубже воспринимает идею диалога.

Современная ситуация в мире позволяет осознать, что выживание человечества невозможно при конфронтации. Нравственная ценность гуманистического мышления как раз состоит в том, что помогает объективно воспринимать окружающее разнообразие людей, народов, культур.

Размещено на Allbest.ru