Размещено на http://www.allbest.ru/

Обрядовый фольклор кубани

Введение

Вряд ли есть на нашей земле другой край, где на таком сравнительно небольшом пространстве сложилось бы столь богатое созвездие языков, где веками пересекались и скрещивались бы столь многие народные исторические пути и судьбы. К концу прошлого века Кубань подошла к большому духовному расцвету - количество, подробность и всесторонность издаваемых фольклорных материалов поражает и теперь. У каждого народа - свои обычаи, праздники, свои песни и сказки. В них отражается душа народа: уклад его жизни, любовь к труду и земле, почитание отцов и дедов. Каждому из нас необходимо знать и обычаи своего народа. Это наши корни, наши истоки. В современных условиях восстановление ценностей национальной культуры может быть полезно, а нередко и поучительно. Одним из источников, из которого современный человек черпает сведения об историческом прошлом своего народа, является фольклор, во всем его жанровом разнообразии.

Россия сегодня катастрофически теряет свою культуру, и именно сегодня мы должны использовать свой шанс сохранить, и передать будущим поколениям все наше многовековое культурное и духовное наследие нашего народа. Культуру России невозможно представить без народного искусства, которое скрывает истоки духовной жизни нашего народа, наглядно демонстрирует его эстетическую ценность, художественный вкус и является частью его истории.

В последние годы заметно вырос интерес к многовековому наследию народного и декоративно-прикладного творчества, поэтому на сегодняшний день актуальной задачей является изучение, сохранение и восстановление различных видов народного искусства. Возрождение культуры, традиции, обычаев и национального самобытности возможно только при изучении исторического процесса становления и развития народного искусства. Народные традиции, народное творчество, культура развивались и передавались из поколения в поколение, что, безусловно, свидетельствует об их значимости в современном обществе.

Фольклор является действительным средством воспитания национального характера мышления, нравственности, патриотизма, эстетического самосознания. Изучение и восстановление фольклорного наследия в учебном процессе дает возможность молодому поколению удовлетворение в реализации интеллектуальных, этнических, национально-патриотических потребностей. Познание фольклора как ценного ядра национальной культуры прививает уважение к людям, признательность предкам, вызывает потребность идентифицировать себя с ними, беречь и приумножать ценности своей культуры. Фольклор обладает огромным потенциалом преемственности и возможностями воздействия на воспитание патриотических чувств.

Актуальность темы курсовой работы вытекает из общеизвестного факта - фольклор историчен. Его содержание, тематика, жанры, характер изменчивы и зависят от времени, специфики различных культур и процессов их взаимовлияния. Произведения устного и музыкального народного творчества, в любую эпоху, так или иначе, отражали исторические события и тем самым были носителями историко-культурного наследия народа. Поэтому изучение культуры через фольклор позволяет выявить наиболее устойчивые элементы социокультурной жизни этого народа. Основой служат исторически сложившиеся национальные устои, коренящиеся в фольклоре.

Актуализирует данную тему и тот факт, что остро стал вопрос преемственности, сохранение своих исторических корней, в связи с этим в настоящее время появилась потребность в более фундаментальном анализе обрядового фольклора Кубани.

В работе рассматривается своеобразие фольклора Кубани, поиски своего места в нынешнем обществе. Оно объясняется спецификой заселения региона и социальным составом, особенностями социокультурных традиций регионов переселения.

Объект исследования: Обрядовый фольклор Кубани. Предмет исследования: История становления и функционирования обрядового фольклора. Цель: Исследование и трансформация народных обрядов Кубани

Задачи:

- Изучить обрядовый фольклор

- Анализ становления обрядового фольклора

- Выявить особенности обрядового фольклора Кубани

- Оценка современного состояния обрядового фольклора

1. История появления народных обрядов Кубани

Фольклор - устное народное творчество, собранное из народных традиций, легенд и народных верований, выраженное в пословицах, сказках и песнях, передаваемых из поколения в поколение. Обрядовый фольклор это произведения устного народного творчества, которые, в отличие от фольклора внеобрядового, являлись органической частью традиционных народных обрядов и в обрядах исполнялись. В жизни народа обряды занимали важное место: они складывались из века в век, постепенно накапливая разнообразный опыт многих поколений.

Эстетический опыт Кубанских казаков, накопленный за время своего существования богат и разнообразен, он представляет во всем многообразии материального мира, созданный по законам красоты. Формирование представлений об идеале красоты складывалось веками и нашло свое отражение, в произведениях изобразительного, декоративно-прикладного и народного искусства.

Народное искусство обладает огромной силой эмоционального воздействия и является хорошей основой для формирования духовного мира человека. Народное искусство образно, красочно, оригинально по своему замыслу. Основанное на глубоких традициях, Оно входит в жизнь и культуру народа, благотворно влияет на формирование человека будущего. Художественные произведения, созданные народными мастерами, всегда отражают любовь к родному краю, к окружающему миру, несут радость, добро, красоту. Передаваясь из поколения в поколение, народное искусство несет исторический, духовный, эстетический опыт народа, вводит прошлое в современность, отбирая и закрепляя все лучшее в художественной практике.

В процессе познания школьники погружаются в национальную культуру, познают историю через традиции. Кубань, в силу особенности своего исторического развития, является уникальным регионом, где на протяжении двух веков взаимодействовали, взаимопроникали и формировались в одно целое элементы культур южнорусских, восточно-украинских и народов Северного Кавказа.

Культура кубанского казачества начала складываться с конца XVIII столетия на основе двух этнографических групп - южнорусской и украинской. Она обладает своеобразной материальной и духовной культурой. В последние десятилетия активизировалась тенденция к использованию традиционного народного искусства в учебно-воспитательном процессе образовательных учреждений Краснодарского края различного уровня. В общеобразовательных школах края был введен предмет «Кубановедение», где школьники узнают историю, обычаи, традиции, фольклоре кубанских казаков.

Традиционная культура Кубани помогает в творческом самовыражении, служит мощным средством эстетического, духовного и нравственного воспитания. Изучение истории родного края способствует обогащению у школьников: любви к Отечеству, формирует гражданственные понятия и навыки, помогает уяснить неразрывную связь и единство истории отдельного города, станицы, аула с историей края, жизнью страны в целом. Культура Кубани со своими традициями, обычаями помогает в творческом самовыражении личности, служит мощным средством эстетического, духовного и нравственного воспитания школьников.

Культура кубанского казачества богата и разнообразна. Народные праздники и обряды являются одним из наиболее важных и социально значимых компонентов традиционной культуры казаков. Каждому празднику и обряду присущи определенные ритуальные действия, виды и жанры искусства, произведения народного творчества. Выделяются так называемые календарные праздники и обряды, имеющие закрепленность во времени и связанные с особыми, переломными событиями в жизни природы и общества (начало нового года, приход весны, окончание уборки урожая). Особую группу составляют обряды жизненного цикла, или семейные, связанные с жизнью отдельного человека (рождение, свадьба, похороны). Характерны для казачьих областей и войсковые праздники.

Чтобы понять значение традиций и быта кубанского казачества, следует углубиться в историю И начать с заселения Кубани казаками. После присоединения Правобережной Кубани в 1783 г. к России и юридического закрепления Ясским договором (1791 г.) новой границы по реке Кубани царское правительство приняло решение о заселении этого региона казаками для освоения земель и защиты от внешнего нашествия. Грамотой от 30 июня 1792 г. императрица Екатерина II даровала кубанские земли Черноморскому казачьему войску, сформированному в 1787 г. из бывших запорожцев. В царской грамоте подчеркивалось - что казаки получаю земли "в полное владение и распоряжение" за "усердную и ревностную службу, за ненарушимую верность, строгое повиновение и похвальное поведение, за храбрые и мужественные подвиги на суше и водах". Им же предписывались охрана южно-российских границ и освоение кубанских земель.

Переселение черноморцев из-за Буга на Кубань проходило двумя путями: морским и сухопутным. В августе 1792 г. первыми на гребных судах по Черному морю прибыли пешие казаки во главе с полковником Саввою Белым и высадились на Таманском полуострове. Кошевой атаман Захарий Алексеевич Чепига шел с конными полками, семейными казаками и войсковым имуществом сухопутным путем. На кубанскую землю он прибыл глубокой осенью и зимовал в Ейском укреплении. Оставшихся черноморцев собрал и привел в следующем, 1793 г. на новые земли войсковой судья Антон Васильевич Головатый. Всего на Кубань переселилось 17 тыс. бывших запорожцев, составлявших тогда основу Черноморского войска.

Весной 1793 г. казаки принялись укреплять кордонами кубанскую границу и строить курени (станицы). Уклад своей жизни в Запорожской Сечи они постарались перенести на новые земли.

По мере перехода казаков к оседлому образу жизни и землепашеству, вместе с формированием у них патриархальной семьи и сельской поземельной общины складывался и комплекс традиционной календарной обрядности, дополнивший существовавшие прежде воинские ритуалы. В постепенно формирующемся цикле календарных праздников тесно переплетались древние языческие и христианские воззрения. Причем со временем христианские традиции на Кубани все более вытесняли языческие, высветляя и возвышая понятие праздника. Обряды, связанные с периодом мужских военизированных сообществ и поздние - привносимые на Кубань новыми волнами переселенцев.

Тесно переплетаясь, и дополняя друг друга, эти обычаи и ритуалы отражали народные представления о взаимосвязи мира людей и природы, живых и умерших, выполняли важнейшие функции социализации молодежи, солидаризации всего казачьего сообщества, которое начиналось с рождения.

У каждого новорожденного казака или казачки, помимо кровных отца да матери, были крёстный отец и крёстная мать5. О выборе крёстных кровные родители заботились заранее. Это не должны были быть родственники (как принято сейчас). Крёстного подбирал отец - это должен быть человек надёжный, у которого было чему поучиться. Это он в первую очередь формировал дух казака. И немаловажный фактор и крёстный отец, и крёстная мать должны быть способны участвовать в воспитании ребёнка - жить недалеко от крестника (крестницы). Крёстную подыскивала кровная мать из числа своих подруг (желательно хотя бы немного старше её возраста).

Если в семье родился казак, то основная нагрузка ложилась на крёстного - он делал из казака воина. Главная же задача крёстной матери в этом случае состояла в том, чтобы сформировать в казаке отношение к девушке-казачке, как к жене, матери и хозяйке. Если же родилась казачка, то основную роль выполняла крёстная. Она формировала из девочки женщину-казачку, как умеющую ждать жену, терпеливую мать и добрую хозяйку. Крёстный в данном случае формировал в казачке отношение к казаку, как к воину-защитнику, как к мужу, отцу и главе семьи.

После рождения ребёнка особо не торопились распелёнывать, быстрее научить его двигать ручками и ножками - была не самоцель. Ребёнок должен сначала увидеть и осознать неизвестный ему предмет, а уж потом потрогать, «взять на зубок». В дальнейшем процесс «увидел-осознал-сделал» ускорялся. Именно так поступает казак в критической ситуации. И нет паники и ненужных движений, потому что сначала оценил, а потом сделал.

После крестин казачонку клали шашку (кинжал) либо пулю (раньше стрелу), что называется «на зубок». И наблюдали за его реакцией: если начнёт с ней играть - добрый будет казак, если же расплачется - есть над чем задуматься. Далее, мальца всегда старались окружать именно теми вещами, которые являлись непременными атрибутами жизни казаков.

Когда казачонку исполнялся год, его вели к первому причастию. В год у казачонка многое было впервые. Впервые его одного сажали на коня, надевали на него отцовскую шашку, отец брал коня по уздцы и проводил его по двору. И ещё один обряд совершался в год от рождения. Собирались все мужчины рода и вели мальца на священное место своей станицы (или хутора). Там совершались действия, позволяющие передать на духовном уровне силу и знания рода новому поколению.

Первые шаги в обучении и воспитании делались в семье. Вся система, если её можно так назвать, строилась именно на родовых и товарищеских принципах существования. До 7-8 лет казачонок жил на женской половине куреня.

В этот момент воспитание шло и от женской части семьи и от мужской. В его основе лежала наглядность. И главное здесь - личный пример старших и погружение мальца в соответствующую среду. А что в себя включала именно казачья среда обитания для казачонка? Казачья атрибутика, кресты и медали (на груди деда, отца, дядьки или крёстного), кони. В этот период мужчины следили за тем, как формируется казачонок. Женщинам всё меньше позволяли сюсюкаться с ним: «Не портьте, бабы, казака!» Если где-то ушибся и заплакал, то поучали: «Не плач, ты же казак, а казак не плачет!» И тогда в казачонке постепенно складывалось убеждение, что то, о чём поют и что говорят старшие, то они и делают, такие же поступки и совершают. И это всё настоящее. И так же будет поступать он сам. Ну и, ко всему прочему, игру на улице со сверстниками. Игры были устоявшиеся веками, и естественно направленные на развитие казачат. Практически все они проходили под присмотром станичных (хуторских) стариков, которые строго следили за поведением каждого из казачат. И в том случае, если кто-то вёл себя недостойно, старики вдохновенно наставляли и поправляли нерадивого.

Существовало множество игр-упражнений для развития казачат. Упражнения естественно не в том виде, в каком мы их понимаем. Это скорее упражнения-тесты. Они выявляли наличие того или иного качества либо навыка у казачат. И казачата выполняли эти тесты-игры, соревнуясь между собой (играя). И в эти игры казаки играли чуть ли не всю свою жизнь. С 12 лет казачонка начинали водить на круг (сход) и другие общественно значимые мероприятия. Его основная задача - смотреть и запоминать. И в 16 лет по готовности казака его ждало более серьёзное испытание - в основном это была охота на хищника (волка, кабана и пр.). Кроме того казачата проходили обучение под руководством опытных казаков. На специально отведённом месте собирались они на своём коне и с оружием. Здесь они совершенствовали боевые приёмы, стреляли в цель на полном скаку, рубили лозу шашкой, верхом преодолевали полосы препятствий, поднимали на скаку предметы с земли, скакали стоя на коне, учились на ходу спрыгивать с коня и снова взлетать в седло, рубить пламя свечи на подставке. Учились они вплавь преодолевать с конём реки, ползать по-пластунски, скрадывать часовых. С пиками наперевес казачата на конях ходили лавой в атаки, поражая пиками камышовые чучела противника, пикой же на ходу учились поразить врага с ходу, метнув пику как копьё. И когда наступал день сдачи экзаменов, то их принимал сам атаман и есаулы в присутствии стариков. Самым отличившимся атаман вручал богатое оружие, разукрашенные сёдла, нарядные уздечки. И эти свои первые награды казаки очень ценили и хранили всю жизнь.

До службы в армии юноша-казак должен был овладеть как минимум: верховой ездой с элементами джигитовки, рубкой лозы шашкой, стрельбой из винтовки (лёжа, стоя, с колена, с коня, в том числе на скаку), владеть пикой. Все юноши и взрослые казаки демонстрировали свои воинские умения на обще казачьем воинском празднике. Праздник проходил примерно так. Сначала воинское построение (по полусотням и сотням). Затем вынос из храма знамени, икон, сотенных флажков и литургия - церковная служба. После этого: скачки на скорость и преодоление полосы препятствий на конях, джигитовка, демонстрация владения оружием - шашка, кинжал, пика. И в конце - общественный пир по группам и семьям, массовые гулянья.

В сословной культуре младенческая инициация трансформировалась в обряд посвящения в казаки. В обряде, как правило, участвовали официальные лица. Посвящение в казаки проходило лет в шесть. На майдане собирались на круг казаки. Мальчиков сажали на лошадей. Каждый из них должен был проехать на лошади по кругу. Кто не удержится в седле, того посвящали в казаки через год. Для тех мальчиков, кто проехал по кругу и не упал с лошади, начиналось посвящение в казаки. Обряд проходил в торжественной обстановке на майдане. Каждому из них атаман надевал ленту из красной материи. Но перед тем как ленту надеть, мальчиков сажали на лошадей старшие казаки из их казачьего рода. После надевания ленты атаман важно всех обходил, поздравлял посвященных в казака, приветствовал старых казаков-воинов.

Подростковая инициация происходит в тринадцати-пятнадцати летнем возрасте. Трехлетки сами ездили по двору, а пятилетки бесстрашно скакали по улице, стреляли из лука, играли в бабки, ходили войной. Постепенно сфера воспитания мальчиков расширялась, в нее включались элементы следопытства, навыки обращения с оружием, рукопашного боя, преодоления водных преград и т.п. Мальчиком казак играл в айданчики на станичной улице, наметывая себе глаза, или, прыгая и бегая, гонял кубарь. Едва хватало у него силы, он уже брал пищаль и шел стрелять чутких дроф, или скакал по степи, загоняя сорвавшийся в метель табун. Он ползал на животе, подкрадываясь к зверю, он переплывал реку, спасаясь от татар, он знал, что промах из ружья для него - часто смерть или плен. Он делал сам все то, чему теперь мы учим казака на случай войны, учителем его была жестокая, смертельная опасность, а это учитель суровый!…

Финалом подростковой инициации можно считать «потешные сражения» между группами подростков станицы или хутора. «По временам все ребячье население выступало за город, где, разделившись на две партии, строили камышовые городки. В бумажных шапках и лядунках, с бумажными знаменами и хлопушками, верхом на палочках, противники сходились, высылали стрельцов или наездников-забияк и, нападая, сражались с таким азартом, что не жалели носов; рубились лубочными саблями, кололись камышовыми пиками, отбивали знамена, хватали пленных. Победители под музыку из дудок и гребней, с трещотками или тазами, возвращались торжественно в город; сзади заливаясь слезами, понурив от стыда головы, шли пленные».

Юношеские инициации предназначалась для семнадцати-девятнадцати летних парней, именуемых малолетками, что соответствует по значению современному слову «допризывник». Два главных события определяют характер этой инициации: обучение в летних военных лагерях и публичное состязание молодых казаков. Обстановка летнего лагеря казаков-малолеток живо представлена в следующем описании: «когда была введена перепись «малолетков», то все достигшие 19-летнего возраста собирались в заранее назначенном месте, на лучших конях и в полном вооружении. На ровном месте, возле речки, разбивался большой лагерь, где в продолжении месяца обучались малолетки воинскому делу под руководством стариков, в присутствии атамана. Одних учили на всем скаку стрелять; другие мчались во весь дух, стоя на седле и отмахиваясь саблей, третьи ухищрялись поднять с разостланной бурки монету или же плетку. Там выезжают поединщики; здесь толпа конных скачет к крутому берегу, вдруг исчезает и снова появляется, но уже на другом берегу».

Тяжелая работа в воспитании ребенка ложилась на плечи крестных. На них была огромная ответственность, ведь русские люди знали, что крёстным родителям придется отвечать на суде перед Богом за своих крестников. Крёстные родители старались воспитать своего крестника в православии, обязательно посещая храм, брали с собой и своих крёстных сыновей и дочерей, терпеливо объясняя им как вести себя в церкви во время богослужения в различные дни. Так стирались грани и различия между сословиями и народами. Так воспитывалась с детства дружба между народами.

1.2 Традиции народных обрядов

Традиции - это что-то общепринятое, привычное, достойное. Традиции тогда воспринимаются законом, когда становятся образом жизни и передаются из поколения в поколение. Основу всей народной традиционной культуры составляют обряды. Обряд - совокупность обычаев и ритуалов, в которых воплощаются какие-либо представления или бытовые традиции. Обряд - это традиционный порядок совершения каких - либо действий - встреча Нового года, свадьба, похороны. Обрядность сплачивала людей, составляла единый и нерушимый уклад жизни. В ней отразился многовековой опыт народа, своеобразная этика и эстетика.

Семейные обычаи и обряды являются важным компонентом традиционной культуры славян Кубани. Разнообразные элементы этого комплекса отражают социально-этническую специфику рационального опыта и религиозных воззрений наших предков.

В календарном круге праздников и обрядов кубанского казачества можно выделить три блока, которые, несмотря на свою содержательную специфику, взаимодополняя и пересекаясь друг с другом, образуют достаточно целостную систему.

Первый, по сути, базовый блок - это православные праздники и входящие в них обряды годового круга.

Ко второму блоку относятся обряды, связанные с основными видами земледельческой и скотоводческой деятельности казаков, прежде всего с началами и окончаниями наиболее важных работ, имеющих сезонную приуроченность (пахота, сев, первый выгон скота в стадо и т.п.). В зависимости от погодно-климатических условий конкретного года они полностью или частично могли совмещаться с собственно календарными праздниками. Однако, даже если этого не происходило, в них использовались элементы, символы годовых праздников: паска, пасхальное яйцо, зерно из новогодней обрядности, средокрестные кресты из теста и т.п.

Третий составляли войсковые, воинские праздники и обряды, которые были связаны или сознательно приурочивались к конкретным датам православного календаря.

Собственно календарный круг имеет неравномерную и неодинаковую народную празднично-обрядовую оформленность. Наиболее насыщенными являются зимний и весенний периоды. От весны к осени наблюдается резкое сокращение календарно-обрядовой активности населения, хотя службы в храмах, естественно, справлялись, а праздники учитывались населением в повседневной жизни, выступая как регламентирующее начало. "Обеднённость" второй половины года в известной мере компенсировалась производственными и войсковыми праздниками, а также свадьбами, большинство из которых и справлялось по окончанию полевой страды. Годовой круг открывали зимние святки, включающие в себя Рождество, Новый год и Крещение.

К Рождеству, знаменующему собой окончание филипповского поста, также как и к Новому году, готовились самые разнообразные блюда. Резали кабана, барашка, гусей, индеек. Готовили колбасы, холодец, пироги и пирожки с мясной и фруктовой начинкой. Рождественский стол должен был отражать идею достатка, изобилия, благополучия. Однако в навечерие Рождества Христова (6 января), на свят вечер / святый вэчир или на багату вэчэрю (кутю) / багатую вечерю на стол ставили постные блюда. Основной обрядовой пищей являлась кутя / кутья, которую готовили из ячменя, пшеницы, позже - из риса, а в некоторых станицах Карачаево-Черкесии - из кукурузы, и озвар / узвар / взвар из сухофруктов.

После приготовления их переносили с печи в святой / красный угол, на покуть где и ставили на сено. Ритуал переноса мог включать в себя и "квоканье": "Узвар на базар, а кутя на покути! Ко-ко-ко… Шоб наши куры неслись". В ряде станиц к этому празднику пекли и специальный обрядовый хлеб: сгибушек спасителя (в виде конверта), кореженки (в форме улитки), сакрестия (булочки с изображением креста из теста) и др.

К числу основных рождественских обрядово-ритуальных действий относятся вечеря / вэчэря, приглашение к вечере Мороза; ношение вечери / кутьи, гадания на жизнь-смерть, замужество; рожыствуванье / рождествованье / христославление и колядование. Во время вечери, ужина накануне Рождества Христова, с появлением первой вечерней звезды в начале разговлялись кутьёй. В некоторых станицах и семьях детей заставляли лезть под стол и подражать крикам домашних животных: квохтать, кукарекать, мекать, бекать и т.п. Вечеря - семейный ужин. Приходили в родительский дом женатые сыновья со своими детьми. Приглашали одиноких соседей.

На стол ставили прибор для умерших предков. В некоторых станицах открывали дверь и звали их к столу. Хозяин, а если его не было, хозяйка приглашали к столу Мороза, а иногда и домового. Ритуал приглашения Мороза достаточно вариативен по форме, а по содержанию однотипен на всём пространстве бывшей Кубанской области. В тексте приглашения высказывалась просьба не морозить ни людей, ни животных, ни растения.

Ношение вечери (кутьи, пирожков) осуществляли дети, подростки обоего пола, молодые семейные пары вечером накануне Рождества. В одних станицах вечерю несли дедушкам, бабушкам, родителям, в т.ч. крестным. В других не только родственникам, но, практически всем жителям на своём краю. Важным моментом являлось то, что отведав принесенной кутьи, пи-рожков, хозяева взамен добавляли своей. Так поступали в каждой семье, что способствовало обновлению, упрочению социальных связей, скреплённых обрядовой пищей.

На Рождество, 7 января, с рассветом в одиночку и компаниями, по преимуществу мальчики, мужчины ходили по домам "славить Христа" (рожыствувать). Ритуал мог состоять только из словесного текста ("Рождество твоё, Христе Боже наш…", "Христос родился…" и др.) или включал в себя и театрализованные библейские сюжеты, связанные с рождением Иисуса Христа. В качестве основного символа в ходе этого ритуала участниками часто использовалась звезда в форме звезды, в виде ветки тройчатки, ряженки, гильца или, редко, креста, ящика с прорезью для свечи.

Вечером 7 января совершалось колядование. В начале шли дети, а попозже в это действо включались взрослые, по преимуществу девушки и замужние женщины. В некоторых станицах, как правило позднего заселения, колядки и щедровки рассматривались как "одно и то же". Идея нового, рождения, наполнения, изобилия проявлялась как в христианской рождественской, так и в "нехристианской" новогодней обрядности. Она отражена и в названии вечера накануне Нового года: щедрый вэчир / вечер, хотя известны и другие - "вечер на Меланки", например.

В полной мере эта идея проявлялась в убранстве новогоднего стола. Он должен был быть обильным и разнообразным, чтобы "год полным был". "На столе было всё. Обязательно пекли специальную <новогоднюю> хлебину". В некоторых семьях старались так заставить стол едой, высоким хлебом, чтобы хозяина не было видно. Или же хозяин специально садился на низкую скамеечку, пригибался. Под скатерть в ряде станиц стелили солому или сено из-под рождественской кутьи, - "чтобы богато жили". К новогодней трапезе могли приглашать и Мороза.

С учетом порубежности новогоднего времени, в новогоднюю ночь совершались ритуалы, связанные с идеей окончания, проводов старого и нарождения нового. Провожая старый год, стреляли, жгли костры, гадали. Хозяйка могла "кочергой скребти курей с сидала", - чтобы они начинали нестись. В новогоднюю ночь могли "пугать" топором неплодоносившие фруктовые деревья. В большинстве станиц именно накануне нового года совершались обряды щедрования, "хождения с Меланкой / Мыланкой / Маланкой" (или Мыланкой и Васылём), "вождение Козы". Щедровки, так же как и колядки делятся на детские, которые могли исполнять как девочки, так и мальчики, и взрослые, исполнявшиеся обычно девушками, женщинами. К женской обрядовой субкультуре следует отнести и меланки. Вождение же "Козы" являлось прерогативой мужчин. И тот, и другой обряд сопровождались специальными песнями, представленными на Кубани несколькими вариантами. "Мыланка" на территории войска имела более широкое распространение как в "черноморских", так и в ряде "линейных" станиц. "Коза" зафиксирована по преимуществу в бывших черноморских.

С новогодним утром связан ритуал прихода, встречи первого посетителя в новом году и один из ключевых новогодних обрядов - посевание / посыпание. Чаще всего они совмещались, т.к. хождение посевальщиков, мальчиков, юношей, мужчин, начиналось рано утром, и именно они и оказывались первыми посетителями в чужих домах. По традиционным представлениям первым в чужой дом в наступившем году должен был придти мужчина, что сулило хозяевам удачу, благополучие, здоровье.

Собственно посеванию могли предшествовать ритуалы "дёргания за чуб" посевальщика, "сажание на порог на шубу", "сидения посевальщиков на кровати", "квохтания", чтобы куры были чубатыми, чтобы неслись, чтобы сваты приходили в дом, чтобы всё водилось в хозяйстве. Посевали по преимуществу в святой угол, но могли разбрасывать зерно по комнате, на хозяев. Использовались зерновые или бобовые: пшеница, кукуруза, горох. Тексты посеванок, как детские, так и взрослые, разнообразны, но общим для них, также как и для части песен, сопровождающих обряд "вождения Козы", является мотив изобильного урожая. Зимние святки заключает Крещение (19 января).

Наряду с этим названием на Кубани широко использовались и используются другие, связанные с названием вечера накануне Крещения: голодна / голодная кутя, бедная кутя / кутья. Как единичные отмечены и другие названия - богатая кутья (в отличие от рождественского навечерия, связанного с постом), свечки, объясняющееся традицией приносить из церкви зажженную свечу и обходить с ней подворье. Этот праздник имеет ряд общих компонент с рождественской и новогодней обрядностью и завершает зимние святки. Накануне Крещения соблюдался строгий однодневный пост, который заканчивался или с появлением вечерней звезды, или, в других семьях, после первого освящения воды, которое происходило примерно в два часа ночи в церкви. Второе водосвятие, Иордань / Ордань / Йордань, происходило на реке на рассвете.

С освященной водой возвращались домой и в первую очередь окропляли, закрещивали, ставя мелом крестики, подворье, дом, членов семьи, всё хозяйство. В некоторых станицах в это же время снаружи дом обводили сплошной меловой линией, - чтобы конопля высокая росла, чтобы из дома ничего не разбегалось, чтобы куры хорошо неслись и т.п. Перед освящением воды в реке, если стояли морозы, изо льда вырубали крест или несколько крестов, делали престол. Кресты могли окрашивать, в т.ч. свекольным красным квасом. Как правило, в момент опускания священником креста в воду присутствующие выпускали голубей, производилась стрельба, желающие, в некоторых станицах лишь больные, купались.

В советское время, когда в большинстве станиц храмы были закрыты или разрушены и освящение воды не производилось, жители в полночь все равно приходили к реке и набирали крещенской воды. Считается, что в полночь вода останавливается или даже начинает течь в обратную сторону и все воды сами освящаются. Крещенскую воду хранили в течение года, используя её в самых разных, но, прежде всего, в охранительных целях, в народной медицине.

Голодная, бедная кутья таковой являлась только по названию. Крещенский стол по изобилию не уступал новогоднему. Обязательными же блюдами являлись кутья, узвар, приготовление и перенос которых в святой угол, а затем на стол сопролвождались теми же действиями, словами, что и на Рождество. И к этой трапезе могли приглашать Мороза. По её окончанию кутью, узвар, Мороза и "всё плохое, нечистое" выпровожали: "Кыш, кутя, с покутя, а узвар на базар"; стреляли, били скалками, палками по изгороди, воротам.

Сено, солому, хлеб с крещенского стола подкладывали в гнёзда домашней птице, скармливали домашним животным, по преимуществу корове. Остатки кутьи могли отдавать птице: "Щоб було в огороди всэ, шоб птыця водылась". На зимние святки, это касается как колядования, щедрования, так и христославления, допускалось ряжение, в т.ч. с символической сменой пола. Однако наиболее развитые формы ряжения характерны для "Козы" и её свиты, а также для некоторых вариантов Мыланки, которую наряжали в "украинский костюм" или "как невесту", а Васыля - "женихом"). В полночь на Рождество, Новый год, Крещение проводились гадания. При значительном разнообразии форм, тематика их достаточно ограничена: замужество, жизнь в замужестве; жизнь - смерть, урожай - неурожай, голод, война.

Весенний период календаря, по сравнению с зимними святками, демонстрирует "перевернутую" модель. Если зимний цикл начинался с поста и заканчивался строгим постом накануне Крещения, то центральную часть весеннего блока представлял Великий Пост, а начало (Масленица) и окончание (Пасха) являлись "непостными", "скоромными". Термин "мясоед" в этом случае не используется по двум причинам. Во-первых, для Кубани он является нехарактерным, исключая сугубо церковную традицию. Во-вторых, Масленица, не относясь, строго говоря, к посту, в силу преобладания в ней молочной пищи, не относилась и к мясоеду.

Масленица относится к числу подвижных во времени праздников и могла выпадать на февраль, март. Этот праздник, демонстрируя вариативность на разных уровнях, тем не менее, являлся общекубанским и пользовался, даже в советское время, широкой популярностью. В отличие от большинства локальных восточнославянских традиций, он, за исключением точечных традиций (отдельные семьи, единичные населенные пункты), не сохранил на Кубани четкой градации по дням, в т.ч. с их соответствующими названиями и соответствующими ритуалами.

Тем не менее, существовало основное обрядово-ритуальное ядро, имевшее повсеместное распространение. Основу Масленицы составляли обязательная обрядовая пища (вареники и блины или, в некоторых станицах, только блины или только вареники), вязание колодок, взаимные гостевые визиты, игровые, развлекательные моменты (в т.ч. с ряжением) и, может быть самое главное, обряд "всеобщего прощения", приходящийся на последний день Масленицы.

Отвлекаясь от конкретных вариантов вязания колодок, а это касается формы и вида колодок, времени вязания, участников с той и другой стороны и других моментов, следует отметить, что колодки общество, в лице соответствующих поло-возрастных групп, вязало тем, кто достигнув брачного возраста, не вступил в брак. На Кубани отмечены, на наш взгляд, и весьма архаичные формы этого ритуала - публичное вязание колод / колодок. В бывших линейных станицах этот ритуал мог сопровождаться исполнением специальных песен как, например, "На нашей улице не по вашему…". Впрочем развитая форма этого обряда в большей степени характерна для "линии" и Закубанья.

Игровая, развлекательная сторона в этом празднике занимала значительное место, составной частью которой являлось и катание с горок, на лошадях, если позволяла погода, и даже "вождение Кобылы", "Козла", с исполнением приуроченных песен: "Да пошол козёл в огород…" и др. В некоторых станицах Кубани сохранялась переселенческая традиция сжигания чучела. Показательно то, что сложно выявить персонификацию чучела: Масленица, Зима, Смерть? В досоветских источниках это не уточняется, а наши информаторы, отмечая сам факт существования обряда и наличие центрального персонажа, чучела. Крайне затруднялись в его идентификации. Единожды отмечалось, что это чучело Медведя, Зимы.

"Масленая неделя", судя по всему, имела свою нормативную культуру. Например, в это время, впрочем по православной традиции и в другие дни "нельзя было ссориться, завидовать…". В целом ни начало, ни окончание Масленицы на Кубани чёткого единообразного оформления, названий, соответствующих ритуалов и т.п., на Кубани не имели. Однако заключительная часть "разгульной Масленицы" безусловно связана с идеей избавления от масленичной пищи, с переходом к новому состоянию - посту. Об этом могут свидетельствовать и конкретные обычаи (отдача оставшейся масленичной пищи животным), и единичные названия заключительного ритуала, - "полоскание кувшинчиков".

К числу наиболее значимых дат относилась вербная неделя / вербное воскресенье. Последняя номинация использовалась чаще, так как была связана с наиболее важным обрядом и ритуалами: освящением вербы и "вербохлёстом". Хлестание вербой людей, прежде всего родственников, и домашних животных с пожеланием жизни, здоровья являлось основным мотивом этой обрядности, о чем красноречиво свидетельствуют как акциональные (битье), предметные (распустившаяся верба), так и словесные "тексты": "… не умирай, красного яичка дожидай". Освященная верба использовалась и в последующем: для защиты подворья, огорода, в народной медицине. Существовало представление о том, что "в конце света" спасется тот, у кого во дворе посажена освященная верба, в т.ч. и по той причине, что под её корнями будет вода, водный источник.

На период Великого поста приходилось Стреченье / Встреченье. По народному мировоззрению это была встреча Зимы и Лета. Обрядовая сторона этого праздника была, судя по всему давно, утрачена, но локально или точечно сохранились поверья о том, что в этот день встречаются Зима и Лето и между ними происходит диалог о сути Зимы, которая всё съедает и Весны / Лета, которое всё порождает. В отдельных станицах отмечено символическое единоборство Зимы и Лета в виде противоборствующих пар, чаще - девушек. При встрече в этот день одна из девушек называлась Зимой, а другая - Весной. Между ними начиналась шуточная борьба. В зависимости от того кто побеждал, судили о том будет ли долгой зима или ранней весна.

На великопостный комплекс приходился и такой праздник как Сорок святых / Сорок мучеников / Сороки. В этот день пекли специальное, как правило орнитоморфное печенье ("жаворонкив", "куликов", "птичек" / "птычок", в единичных случаях - "голубей". В некоторых станицах в это же время пекли из теста и кресты, "сакрестия", либо специальные булочки, в т.ч. "навитые", спиралевидные. В одно из этих обрядовых изделий запекали монетку и тот, кому оно доставалось, счи-тался счастливым.

В ряде станиц сохранялась традиция раздачи орнитоморфного печенья детям. Дети поднимались на возвышение (курган, стог сена…) и подбрасывали их вверх, забрасывали на крышу. В этот момент и исполнялись специальные песенки, "веснянки". Объяснение этой традиции, на содержание которой указывают и тексты редко встречающихся на Кубани "веснянок", выглядит предельно просто: "Ждали их (Н.Б. - птиц), ждали тепла". Основной символ, печенье в виде птиц, в последующем использовалось и в весенних сельскохозяйственных обрядах, связанных с пахотой и севом. Впрочем, в большинстве станиц в этих ситуациях чаще использовали кресты из теста, выпеченные на средокрестье, средокрестной неделе, середине поста.

Заключительная неделя Великого поста называлась страстной, страшной. В ней выделялся чистый четверг, день, когда надо было до рассвета, "пока ворон не искупал своих детей", искупаться и прибрать, "вычистить" жилище, и страстная, страшная пятница. На страстную, связанную с мучениями Христа, его распятием, шли в церковь на всенощную. Домой приходили с зажжённой свечой. Некоторые с горящей свечой поднимались "на горище", потолок жилища посмотреть домового / хозяина. В пятницу и субботу страстной недели занимались приготовлением к встрече Пасхи: пекли паски, красили яйца. На пост мог приходиться и один из значительных по смыслу и строгости запретов праздник - Благовещенье. На Благовещенье "птица гнезда не вьёт, девка косу не плетёт", т.е. в этот день вводился строгий запрет на любую работу и, особенно, на забой скота, "пролитие крови".

Самый крупный и светлый праздник календарного круга - Пасха. В кубанском варианте - Паска (Вылыкдэнь / Великдень). Пасха завершала пост и открывала новый отрезок времени. Поэтому к этому празднику готовили обильный стол: резали свиней, делали колбасы, пекли большие праздничные пироги. Однако центральное место на столе и в ритуально-обрядовой практике занимала паска, высокий, круглый, украшенный обрядовый хлеб, и "крашанки", "писанки". Ими, а также освящённым салом, разговлялись. С ними связано большое количество запретов. Они, в т.ч. кусочки, пасхальные крошки, скорлупки от яиц, использовались в сельскохозяйственных ритуалах, народной медицине и т.д.

В течение Пасхи устраивались кулачки, битки и катание яиц, проводились различные игры. В ряде станиц водили специальные пасхальные хороводы, устанавливали качели. Праздничное настроение создавал и пасхальный колокольный звон. Значительная часть пасхального времени отводилась гостевым визитам. В эти дни, вплоть до Вознесения, друг друга приветствовали словами, - Христос Воскрес(е)! Воистину воскрес(е)!

Пасха - это и время общения живых и умерших. Для последних на стол во время разговления ставили пасочку, яйцо, специальный прибор, приглашали (по именам) к разговлению. В отдельных станицах на первый день Пасхи практиковалось посещение могилок, с "христосованьем" с умершими, катанием на могилке или закапыванием в неё пасхальных яиц. В других станицах наоборот соблюдался запрет на посещение кладбищ, т.к. считалось, что "родители в это время находятся дома", среди живых.

К весеннему периоду календаря относятся и имевшие ритуально-обрядовое оформление начала важных сельскохозяйственных видов деятельности: пахота, сев, первый выгон скота в стадо. Суммарный фактологический материал по этой традиции достаточно обширен и разнообразен. Однако в силу разных причин, доминирование длительное время мужской/ воинской субкультуры, достаточно позднее развитие сельского хозяйства, обряды и ритуалы этого блока в большинстве станиц существовали в лаконичной, "неразвитой" форме.

Перед первым выездом в поле в некоторых семьях дома проводилось коллективное моление. В посевной материал могли подмешивать зерно от прошлого урожая или те семена, которые использовали "посевальщики" на Новый год. Брали с собой или средокрестные кресты из теста, или, реже, "жаворонков" и вознесенские "лесенки". В поле отправлялись только мужчины. Могли привлекать и девочек, но не женщин, в качестве погонычей.

Пахоту и сев начинали на рассвете с молитвы или её краткой формы: "Господи, благослови!" Не исключено, что так же как и при начале огороднических работ, в молитве, обращаясь к Богу, высказывалась просьба о том, чтобы все уродило и для людей, и для животных, "и для хромых, и для слепых, и для нас". С крестами, жаворонками поступали по-разному: закапывали в центре поля, по углам, оставляли на меже, на деревьях или съедали. В некоторых станицах после первой борозды садились здесь же на поле завтракать.

Строгой даты "отдачи скота в отгон", "выгона в чэрдыну", впрочем как и начала сева, не существовало. Пастбищный сезон мог начаться с Заговенья, Пасхи, Георгия / Егория, в зависимости от наличия травы. В ряде станиц в этот день происходило освящение, окропление скота у церкви или на "тырле", у реки. При этом могли разводить и костры.

В большинстве станиц сохранились лишь индивидуальные ритуалы, связанные с этим событием и направленные на то, чтобы корова "не блудила, сама приходила домой", "чтобы покрывалась", чтобы её "не сглазили, не наслали порчь". Большинство из них проводилось на границе своего - чужого пространства: ворота, калитка / форточка. В обязательном порядке практиковалось индивидуальное одаривание, помимо платы, пастуха хлебом, яйцами, в т.ч. и пасхальными, паской.

Первому крупному летнему празднику, Троице, предшествовал День жен Мироносиц, известный в отдельных линейных станицах и под иным названием - Маргоски / Маргостье. Лишь в станице Успенской, основанной крестьянами, позже переведенными в казачье "сословие", сохранялся обычай "хождения с кукушкой" в этот день. В некоторых станицах, Каладжинской, Новорожденской, этот обряд начинался на Вознесение. На этот праздник могли и "подкумливаться". В единичных станицах на Вознесение (Звесеньё) пекли "лестнички" из теста: "Бог на небо полезет". Перед Троицей поминали и тех, кто умер неестественной смертью.

Сама Троица насыщена обрядами и ритуалами, в т.ч. и очень сложными комплексами, но, они распространены неравномерно и чаще всего вариативны. Ключевое место в троицкой обрядности занимает растительная символика, она, как универсальный элемент использовалась для "декора" жилища, подворья, в ряде станиц и приусадебного пространства ("сады" на улице), мест проведения гуляния (строительство "куреней", "хаток" из веток на улице, в саду. Это и один из центральных элементов обряда "крещения и похорон кукушки", "вождения камаря". Однако собственно троицкое дерево, которое украшали, около которого кумились, - явление для Кубани редкое, характерное лишь для некоторых бывших линейных и закубанских станиц (Тбилисская, Зассовская, Темижбекская и др.).

Предпочтение тем или иным породам деревьев, местоположение, топография троицкой зелени, исключая жилище и границу (ворота, калитку) в пределах Кубани имеют свои локальные особенности. В состав клечинья / квичанья /квичала /клэчинья могли включать черноклён, дуб, ясень, бересток, орех и осину, ветки которой по преимуществу устанавливали в глухом углу ворот, калитки у входы в сараи, где содержались коровы. Нередко обязательным условием являлось использование на Троицу трех пород "троецких деревьев".

Наряду с этим применялись травы: чебрец, душица, пырей, "разноцветье", которыми посыпали пол, подмазанные глиной дорожки во дворе, украшали подоконники. Зеленью убирались и станичные храмы. Троецкую растительность, как правило, держали в доме три дня, а затем собирали и сжигали или одну веточку сохраняли (от грозы, для выгона скота), скармливали худобе, подкладывали в гнёзда курам, использовали в народной медицине, магии. Обязательной пищей к концу XIX - началу XX века на Троицу являлась яичница, яйца, (в некоторых станицах их красили в зеленый цвет), сладкие напитки.

Из основных обрядов и ритуалов, которые проводились в это время, можно отметить как смешанные (мужчины - женщины), так и раздельные.

Обряд "завивания венков" с использованием персонифицированного деревца известен в единичных станицах. В большинстве случаев это название в конце XIX - XX веке применялось к общественным гуляниям, коллективной трапезе. Ни обряд, ни название не известны в бывших черноморских и ряде закубанских станиц. Составной частью этого обряда могли являться и ритуалы кумления, гадания на троецких венках.

Обычай плетения венков, в т.ч. с исполнением песен, известен шире обряда "завивания венков" и кумления, гадания. Их могли освящать в церкви, а в последующем вешали на икону, на ворота, использовали в народной медицине. Обряд кумления известен был на Кубани в нескольких поло-возрастных вариантах: детский, с участием только девушек, с участием юношей и девушек. Он мог являться "составной частью "завивания венков", "крещения и похорон кукушки" или же выступал как самостоятельное явление. Местом проведения мог быть лес, сад, колодец / копань, подворье с ведром воды в центре. Обряд мог сопровождаться обменом кумящимися крестиками, элементами костюма, сопровождаться, как, например, в ст. Чернореченской и других, специальной песней: "Рэли, нынче Тройца".

К числу сложных форм троицкой обрядности относится обычай "крещения и похорон кукушки" и "хождения с камарём". Если представления о кукушке, как птице особой, вещей, известны на Кубани повсеместно, то обряд зафиксирован лишь на некоторых территориях, в ст.Успенской, Каладжинской, Фастовецкой, Мартанской, Ново-Рождественской, Зассовской, Воровсколесской (ныне Ставропольский край). Основными символами этого обряда могли быть украшенная ветка ("тройчатка"), антропоморфная кукла и ветка, ряженые "жених" и "невеста" и ветка, "жених" и "невеста".

В целом в кубанской традиции можно выделить два основных типа этого обряда: с "кукушкой"-веткой, кумлением в лесу через ветку-дерево и водным погребением "кукушки"; и с "кукушкой"-антропоморфной куклой, кумлением через воду (копань, колодец, ёмкость с водой) и земляным погребением "кукушки". Обряд сопровождался исполнением соответствующих песен.

Обряд "хождения с комарём", "вождение комаря" имел ещё более ограниченное распространение, хотя география бытования песенного текста ("Уж я по лугу гуляла"), связанного с ним, может указывать на его более широкое распространение в прошлом. Основными персонажами и символами являлись комарь / камарь, камарь и камариха (часто они же "жених" и "невеста"), украшенная ветка ("гильцо"). В связи с участием живых основных персонажей этих двух обрядов, "жениха и невесты", отмечены случаи травестизма.

С Троицей связано и представление об активизации таких мифологических персонажей как русалки. В целом эти представления в большой степени, хотя и в крайне размытой форме, характерны для бывших линейных станиц, Закубанья: русалки - это "вишалныкы и утоплынныкы", умершие "некрещённые дети", "девушки-утопленницы". Образ русалки, помимо "классического" - красивая девушка с распущенными волосами и рыбьим хвостом, в кубанской традиции весьма расплывчат: "как дети", "чекалка, как лиса", "похожа на лису, но серая и хвост более короткий", "похожа на человека", "как птица". По поверью, особую опасность для людей, они представляли в четверг перед Троицей ("русальный Великдень"), или в четверг на Троицкой неделе: могли защекотать до смерти, утащить в воду, особенно парней. Оберегом от них являлись специальные молитвы и, судя по всему, полынь.

Примерно такую же картину на Кубани мы наблюдаем и в связи с Иваном Купалой. В большинстве линейных станиц празднование ограничивалось службой в церкви, запретами на работу и некоторыми поверьями. Однако в большинстве станиц его следы, отдельные элементы или даже развиты формы сохранялись и в XX веке: "солнце играет", поверья связанные с цветком папоротника, кладами, верой в целебную силу купальских трав, купание (обливание), возжигание костров. Отправляясь на поиски цветка папоротника, соблюдали соответствующие нормы: не раз-говаривать, не обворачиваться, шли читая специальные молитвы, в полночь и т.п. Этот цветок могли искать не в лесу, а в конопле (ст.Староминская, Курджипская и др.)