Творческое наследие Н.К. Метнера в контексте духовной культуры серебряного века

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Одним из самых загадочных, интереснейших и, несмотря на это, недостаточно изученных периодов в русской истории является Серебряный век. Это небольшой по времени период, всего лишь конец XIX - начало XX века. Но результатом его стало рождение огромного количества выдающихся имён в науке, культуре, искусстве. Созданные творения данного периода, его достижения получили всемирную известность, доказывая, что Россия - Великая держава.

Этот период стремительного развития русской культуры Н. А. Бердяев называл «русским культурным ренессансом». Невероятные успехи в области литературы, живописи, хореографии, театра, музыки направляли творческий поиск к новым открытиям, ещё более глубоким и совершенным откровениям. Во всех видах искусства возникали и развивались различные направления и стили, среди которых критический реализм, символизм, футуризм, имажинизм, модернизм, акмеизм, абстракционизм, их различные смешения.

В то же время это был сложный, противоречивый период в жизни общества, рост капитала одних и невероятная нищета других, успехи в науке, образовании сочетались с безграмотностью народа, складывалось ощущение тревоги, «близкого конца света», мировых катастроф, в обществе росло предчувствие войн и революций, задолго до их свершения.

Всё это повлияло и на музыкальное искусство, творческую деятельность всех выдающихся музыкантов того времени. Они ставили перед собой новые задачи, решение которых требовало обращения к новым темам, средствам выразительности с целью создания новых образов, произведений, хотя все они очень бережно относились к сложившимся традициям русской школы. Среди наиболее распространённых музыкальных тем были религиозно-мистические мотивы, идеи космизма, полярные идеалы добра и зла, любви и ненависти, свободы и насилия, жизни и смерти и т.п. Получили развитие и темы протеста, героические образы борьбы, устремлённые в будущее.

С периодом Серебряного века совпала творческая деятельность композиторов, которые в основном следовали сложившимся традициям: Н. А. Римского-Корсакова, С. И. Танеева, А. К. Глазунова, А. К. Лядова, А. С. Аренского, М. М. Ипполитов-Иванова, а также молодых, начинающих композиторов, творческие инновационные идеи которых порой вызывали огромные споры. В своём творческом поиске музыканты обращались к различным стилям, пытаясь создать своё необычное творение, так, как именно они это чувствовали и понимали. И в творчестве каждого выкристаллизовывались особенности индивидуальности, которые соединяли различные тенденции, порой, казалось бы, не сводимые между собой. В то же время можно условно сказать, что у каждого из них преобладал какой-то стиль, развитие которого было свойственно данной эпохе. Например, А. Н. Скрябин «идеалист-мистик», символист; С. С. Прокофьев - кубофутурист; И. Ф. Стравинский неоклассицист, неофольклорист; С. В. Рахманинов - неоромантик; Н. К. Метнер - неоклассицист и т.п.

Несмотря на все их различия, общим для этих композиторов стало глубокое осмысление собственного внутреннего мира, усложнение музыкального языка, ладовых форм, гармоний, сочетающихся с поиском новых красок и интонаций, обращение к синтезу искусств как одной из главных традиций, отличающих творения Серебряного века. В творчестве С. В. Рахманинова, наряду с традиционной темой воплощения в музыке «русской идеи», творчески раскрывались идея всеединства, предчувствия грозных, драматических событий. В творчестве А. Н. Скрябина поднимались идеи очищения общества средствами искусства, убеждённость в могуществе человека, способного добиться счастья, неслучайно девизом его жизни стало высказывание: «Иду сказать им, что они сильны и могучи ... Силён и могуч тот, кто испытал отчаяние и победил его» [5, с. 121-122].

Творения музыкантов Серебряного века сложны, они не могут восприниматься как фоновые и требуют глубокого осмысления и эмоционального сопереживания [3].

Такими же глубокими для осмысления, сложными для восприятия были и творения композитора, пианиста, педагога Николая Карловича Метнера, одного из выдающихся представителей Серебряного века. Он родился в России, хотя его родители были скандинавского происхождения (по другим данным: мать - русская, а отец - немец).

С раннего детства Метнер проявил склонность к сочинительству, а фортепиано и скрипка были его любимыми инструментами. И эту любовь он пронёс через всю жизнь, создавая множество произведений именно для этих инструментов. метнер музыкальный творческий

Метнер учился у Ф. К. Гедике, который был его дядей, в Московской консерватории по классу фортепиано - у А. И. Галли, П. А. Пабста, ученика Ф. Листа, и у В. И. Сафонова. Предпочитал классические творения И.-С. Баха, венских классиков, произведения западноевропейских композиторов: с большим успехом играл труднейшие творения Ф. Листа (огромный отклик получили исполненные им Парафраз Ф. Листа на темы из оперы Д. Верди «Риголетто» и «Токката» Р. Шумана), а также произведения русских композиторов: А. Г. Рубинштейна, но больше всех он любил исполнять «Исламея» М. А. Балакирева [6, с. 7]. Наряду с активной концертной деятельностью, Метнер несколько лет достаточно успешно работал педагогом в Московской консерватории, но продолжалось это недолго. Сложная политическая обстановка в России вынудила его эмигрировать осенью 1921 года за границу. Но он не думал, что покидает Родину навсегда. С 1921 по 1924 год Метнер жил в Германии, затем уехал в Италию, где встретился с С. В. Рахманиновым, затем, выступив в странах Европы и Америки, он выбрал Англию, где и провёл последние годы своей жизни.

В организации концертов Метнеру помогал Рахманинов, хотя и не всегда успешно, но он постоянно ему во всём помогал, поддерживал, согласовывая свои личные и творческие планы, вёл с ним активнейшую переписку.

Больше всего Метнер мечтал вернуться в Москву. И в 1927 году ему удалось приехать на Родину и с концертами посетить Москву, Киев, Одессу, Ленинград и другие города СССР. Его выступления широко отмечались в прессе, были горячо встречены. Он много исполнял своих произведений, но долгосрочные контракты и социальная обстановка в СССР заставили его уехать и продолжать гастроли в Париже, Берлине, Лейпциге, Таллине, Варшаве, городах Англии.

Николай Карлович Метнер всегда оставался русским композитором, любил Россию. Это подтверждают многие факты. Живя в условиях эмиграции, он очень скучал по своей Родине, по русскому языку. В его письмах - тоска по своим родным, отцу и матери, которые остались в период голода в России, по консерватории. Он мечтал вернуться в свою альма матер и работать педагогом Московской консерватории вместе со своим другом А. Б. Гольденвейзером, который всячески пытался его вернуть на Родину. Когда умер его другой большой друг - С. В. Рахманинов - в 1943 году, Метнер, находясь в Лондоне, должен был выступить по радио. Диктор объявил его немецким композитором, на что разгневанный Метнер ответил: «Я русский не только по рождению, но и по воспитанию, и такими были уже мой дед и бабушка».

Весь период пребывания за границей он испытывал глубочайшую ностальгию. Не случайны его слова: «С каждым днём всё больше и больше люблю Россию и всё русское и нередко испытываю раздражение, слыша чужую речь» [6, с. 9]. Любовь к России формировала и его ощущения одиночества, окружающей пустоты. Единственной отдушиной Метнера в этой сложной ситуации была его супруга Анна, певица, которая всегда его поддерживала, была первым слушателем его произведений. Она часто была и первой исполнительницей его романсов и после его смерти в 1953 году. По завещанию Метнера, она привезла в Советский Союз его архив, ноты, письма, дневники, заметки, которые сегодня являются предметом активного изучения учёных.

Эти краткие биографические данные характеризуют те основы, на которых выстраивалось творческое мировоззрение пианиста и композитора, сформировался его индивидуальный стиль.

Метнер свято хранил музыкальные традиции, полученные в России, оставался глух ко всяким модернистским нововведениям. Но в то же время он внимательнейшим образом следил за новыми произведениями, интересовался музыкой ХХ века, в какой бы стране она ни создавалась, и выносил некоторым произведениям суровый приговор. Особенно это касалось произведений М. Регера и отчасти Р. Штрауса.

Метнер не стремился быть современным, новатором, адаптировать свои творения к потребностям публики, в эмиграции его воспринимали отчуждённо, и он не собирался сближаться с людьми, общаясь лишь с очень тесным кругом друзей, в которых чувствовал искренность и поддержку. Он считал, что «вся современная музыка, вся эпоха сошла с пути истинного» [2, с. 9].

Творческая деятельность Метнера как композитора, по общей оценке музыковедов, и сегодня считается недостаточно изученной. Она не получила широкого освещения, несмотря на то, что его исполнительская деятельность обращала на себя внимание музыкальной критики. О нём писали и говорили Б. В. Асафьев, Г. Г. Нейгауз, Н. Мясковский, Г. Прокофьев, Н. Кашкин, но они касались лишь его раннего творчества и особенностей исполнения.

Одним из первых к изучению творческого наследия композитора обратился выдающийся музыковед, композитор, музыкальный критик, друг А. Н. Скрябина Л. Л. Сабанеев, который писал о том, что Метнер не похож на своих современников, друзей, более того, по его оценке: «Он упорно и мощно гребёт против течения, против века, против надвигающегося ... призрака нового ... непонятного, чуждого ему искусства» [9, с. 21].

Давая высочайшую оценку творениям композитора, Сабанеев обращал внимание на особую духовно-нравственную, эстетическую наполненность, смысловую глубину музыки Метнера, выделял её по своей значимости из всех творений русской музыки Серебряного века. Так, характеризуя особенности творчества выдающихся музыкантов этого периода, он писал: «Русскость музыки этих композиторов надо искать ... не в первобытном родстве с народными напевами, а в общем строении, в духе самой музыки ... Музыка Метнера была из всей существующей русской музыки наиболее философски поставлена и углублена» [10, с. 85].

Согласно его мнению, традиционно русская музыка в большей степени переполнена эмоциями, настроениями, а рационального, глубины в ней «маловато».

И действительно, Метнер в своих творениях со временем всё больше и больше увлекался определением смыслов в произведении, что оно несёт и что должно нести, как его понимают другие, могут ли верно осмыслить то, что заложено в его творениях.

Метнер в своих произведениях особое внимание уделял взаимодействию рационального и эмоционального, общего и индивидуального. Он считал, что музыка - это не только язык чувств, но и язык мыслей, принадлежащих не только одному художнику, но и многим. При этом он выступал против чистого индивидуализма, утверждая, что индивидуальность далека от эгоистического индивидуализма, признающего лишь себя, в то время как истинный Творец думает о своём создании. Композитор пришёл к выводу, что музыка - это язык несказанных чувств и невысказанных мыслей.

Особое значение для осмысления особенностей творческого поиска Метнера имеет книга «Муза и мода», написанная и изданная в Париже издательством С. Рахманинова «Таир» в 1935 году. В этой книге автор с огромной любовью говорит о музыке, музыкальных традициях, которые необходимо сохранять и следовать им. «О музыке говорить недоступно. Она сама говорит и заговаривает именно тогда, когда слова бессильно умолкают. Она помогает человеку точнее передать то, что он созерцает. Она имеет свой “язык”. Чудесный дар этого “языка” открылся у человека, когда он ещё острее почувствовал своё одиночество, ещё неудержимее испытал влечение к другому человеку» [7, с. 10].

Ключевой идеей книги «Муза и мода», раскрывающей её основной смысл, стало утверждение композитора об утрате ценностных ориентиров людей, веры в Бога, исторической памяти, законов искусства. В результате «мир остаётся без Бога», безразличен, жесток, отчуждён, и человек в нём никому не нужен, становится одиноким страдальцем. Не случаен вывод, который сделали современные музыковеды, учёные Д. К. Кирнарская и Т. Ю. Масловская, согласно которому Николай Карлович Метнер был своеобразным «рупором времени, символом эпохи одиночества и ностальгии по утраченным корням и золотому веку» [4, с. 9].

Другой ключевой проблемой, которая собственно обозначена в самом заглавии книги - «Муза и мода», стало противопоставление и сравнение между собой двух понятий: Музы и Моды. Подвергая критике модернизм в искусстве, Метнер утверждал, что Муза - Божественный источник Света, Красоты, посланный божественным вдохновением, она не может и не должна подвергаться модным настроениям отдельных лиц, удовлетворяя их потребности и вкусы, иначе Муза разрушается. Она сама становится Модой, по его словам, это «мода на моду», это молчаливое согласие целого поколения на то, чтобы изгнать Музу, которая вечно вдохновляла художников, поэтов и музыкантов, а вместо этого признать моду в качестве верховного судьи над великим искусством. Метнер с большим гневом отмечал, что из новых музыкальных произведений исчезает мелодия, нарушается гармония, ритмическая определённость. В результате у произведений нет своего лица, а одни только пустые эффекты и краски. Глубоко объясняя смыслы и специфику музыки, в своей работе «Муза и мода» он писал: «Все основные смыслы нашего музыкального языка, подобно струнам наших инструментов, находятся в неразрывном взаимоотношении. Изъятие хотя бы одной струны из нашей общей лиры делает невозможной всю нашу игру» [7, с. 41].

В центре внимания композитора находилась мелодия, которая несёт главный смысл, в любом музыкальном творении именно мелодия играет ключевую роль, это «душа музыки», она имеет свою гармонию, свой ритм, пульс, движение, каденцию, особенности развития, дыхание, пронизывающие содержание и форму. Понятие темы, по мнению Метнера, шире понятия мелодии, и мелодия далеко не всегда является темой. Тема несёт в себе особенности индивидуальности автора, раскрывает черты его стиля, её нельзя взять и выдумать, она рождается внутри сознания композитора, в тишине, как божественный дар, ниспосланный свыше.

Метнер утверждал взаимозависимость формы и содержания произведения. «Форма без содержания есть не что иное, как мёртвая схема, содержание без формы сырая материя. И только содержание + форма = художественному произведению» [7, с. 52].

Рассматривая средства музыкальной выразительности как компоненты, посредством которых передаются смыслы, композитор говорил о музыкальном языке, о вкусе, ценностях, таланте и способностях, творчестве и созидании.

Об этом достаточно подробно написано в фундаментальном музыковедческом труде Е. Б. Долинской: «И если для многих композиторов первые сочинения являлись ещё своеобразной пробой пера, ступенькой на пути поисков собственного почерка, то ранние творческие опыты Метнера сразу же обнаружили его крупное дарование» [1, с. 26].

Она глубоко и всесторонне изучила не только творческую деятельность, но и индивидуальность личности этого композитора, его переписку, архив, мнения близких и друзей, окружавших Метнера, особенности его творчества, которые переплетаются с жизненными ситуациями, событиями, воспоминаниями его друзей, то есть всё то, что повлияло на созданные им творения.

Но, что характерно, рассматривая особенности творческой деятельности Метнера, в Предисловии к своей монографии Е. Б. Долинская в первую очередь обращает внимание на три самые знаковые фигуры того времени - А. Н. Скрябина, С. В. Рахманинова и Н. К. Метнера, подчёркивая, что их имена стоят в одном ряду.

Еще Г. Г. Нейгауз в своих воспоминаниях отмечал: «Быть может, кой-кому покажется неправомерным составление такого терцета: “Скрябин, Рахманинов, Метнер”, но думаю, что если вспомнить эпоху, в которой они творили, то здесь никакой ошибки нет» [8, с. 72].

Г. Г. Нейгауз прекрасно понимал, какое огромное значение имела для них эпоха Серебряного века, период «взлёта» (Н. А. Бердяев) русской культуры. И сегодня музыковеды достаточно часто сравнивают этих трёх композиторов, сопоставляют их взгляды, представления, стилевые особенности исполнительского мастерства. Так как все трое были не только композиторами, но и блестящими пианистами, являлись выпускниками Московской консерватории, все были истинными представителями классической школы, всех троих не сразу принимала общественность, несмотря на то, что они с первых своих творений, первых выступлений перед публикой демонстрировали высокое мастерство. Это разные музыканты, каждый из них был индивидуален, прошёл свой сложный творческий путь, искал своё место в жизни и в творчестве. Рахманинов не понимал Скрябина и даже шутил над его цветным, световым видением музыки, в то время когда Метнер, как уже было сказано выше, многие годы дружил с Рахманиновым, сотрудничал с ним, несмотря на их различия и особенности творчества. Из писем между ними очевидно, какое существенное значение для Метнера имели его творческие контакты и дружеское сближение с Рахманиновым. В своих выступлениях они часто исполняли произведения друг друга. Метнер посвятил Рахманинову свой Второй концерт и сонату ор. 25, N 2. И наоборот, Рахманинов посвятил Четвёртый фортепианный концерт Метнеру. Но в то же время Метнер, привыкший в своей семье к философским обсуждениям, разговорам, стремился поговорить со своим коллегой о музыке, но Рахманинов предпочитал не обсуждать музыку, произведения других композиторов и чаще всего избегал каких-то оценок и высказываний, что обижало и расстраивало Метнера.

Сегодня их творения не устают восхищать слушателей, музыкантов, не иссякает интерес к их духовному миру, чувствам и переживаниям, превратностям судьбы. Учёные, музыканты, педагоги, слушатели пытаются понять смысл их творений, глубоко вникнуть в их суть, раскрыть те тайны, которые помогали этим выдающимся музыкантам добиться огромных творческих успехов, оставив России свои творения, гениальность которых подтвердило время. Так, в монографии, посвящённой А. Н. Скрябину, автор статьи писала о тех трудностях, которые испытывали гении, которых не понимали, им завидовали, их критиковали и уничтожали: «... истинный гений вступал в ожесточённую борьбу со старыми элементами сложившейся системы мнений, разрушая стандарты, незыблемые правила, общепризнанные истины. Гений приступает нормы дозволенного, пределы познанного, меру возможного. И нужны воля, настойчивость, сила Духа, чтобы суметь отстоять до конца свои идеи, теории, творения. При этом иногда идти на костёр ... На смену старого выступает новая теория или шедевр художественного творчества» [3, с. 29].

Подводя итог сказанному, следует отметить, что Н. К. Метнер является действительно выдающимся представителем духовной культуры России Серебряного века. Он создал огромное количество глубоких музыкальных образов, некоторые из них носят программный характер - «Романтическая соната», «Грозовая соната» и другие. Все они разнообразны по форме и содержанию. Особое монументальное значение имеют его фортепианные концерты. Самый исполняемый - Первый концерт, написанный в 1921 году, в котором воспроизводятся образы Первой мировой войны. Метнер написал около сотни песен и романсов в форме лирического монолога, который раскрывает внутренний мир человека, его мысли и чувства, а также 32 романса на стихи самого любимого его поэта А. С. Пушкина, 15 романсов на стихи Ф. И. Тютчева и 30 - на стихи И. В. Гёте. Все эти творения составляют сокровищницу русской музыки, любимы и исполняемы современными музыкантами, как в России, так и за рубежом.

Литература

1. Долинская Е. Б. Николай Метнер : учебное пособие для педагогов и студентов высших учебных заведений по специальности 072901 «Музыковедение» / Московская государственная консерватория имени П. И. Чайковского, Московский государственный институт музыки имени А. Г. Шнитке. Москва : Музыка : П. Юргенсон, 2013. 324 с.

2. Зенкин К. В. Николай Метнер в музыкальном мире своего времени // Николай Метнер: Вопросы биографии и творчества / сост. и науч. ред. Т. А. Королькова, Т. Ю. Масловская, С. Р. Федякин. Москва : Библиотека-фонд «Русское зарубежье», 2009. С. 9.

3. Зорилова Л. С. Духовно-творческий поиск А. Н. Скрябина в контексте становления музыкального искусства : монография. Москва : МГИК, 2016. 192 с.

4. Кирнарская Д. К., Масловская Т. Ю. Intermezzo// Учёные записки Российской академии музыки имени Гнесиных. 2013. № 4 (7). С.6-9.

5. Литературные сочинения и письма: Записи А. Н. Скрябина // Русские пропилеи. 1919. Том 6. С.121-122.

6. Метнер Н. К. Повседневная работа пианиста и композитора : Страницы из записных книжек / [вступ. статья П. И. Васильева]. Москва : Музгиз, 1963.

7. Метнер Н. К. Муза и мода. Париж : Таир, 1935. 154 [3] с.

8. Нейгауз Г. Г. Современник Скрябина и Рахманинова // Советская музыка. 1961. № 11. С. 72.

9. Сабанеев Л. Л. Метнер // К новым берегам / Ассоциация современной музыки. 1923. № 2. С. 21.

10. Сабанеев Л. Л. Н. К. Метнер // Воспоминания о России. Москва : Классика-ХХ1, 2005.

Размещено на Allbest.ru