Процесс создания монооперы по плану комплексного междисциплинарного анализа (Е. Приходовская "Мцыри")

Обозначим рельеф языковой центрации монооперы «Мцыри» более наглядно (рис. 2).

Рис. 2. Динамический график вокально-симфонического интегратива в моноопере «Мцыри»

Средства выразительности языковой системы академического вокала, фиксируемые в вокально-симфоническом интегративе монооперы «Мцыри», были уже частично обозначены при рассмотрении рельефа языковой центра- ции. Отметим некоторые стороны специфики функционирования вокальных средств выразительности в данном тексте.

Эмотивы, как уже утверждалось ранее, выступают смысловыми коррелятами высших языковых единиц академического вокала - эмотивных разделов. Длина и плотность певческого дыхания в каждом разделе, а также тесси- турный рельеф вокальной партии определяются смысловыми ориентирами, оговоренными выше.

Определим длину и плотность дыхания, тесситурную напряженность и речитативность / ариозность для каждого эмотива:

эмотив начала исповеди - дыхание спокойное, средней плотности, тесситура средняя (свободная), ближе к низкой, речитативность;

эмотив тоски одиночества и клятвы. Эпизод, посвященный языковому воплощению данного эмотива, подразумевает развитие - изменение языковых характеристик в течение эпизода. Длина дыхания уменьшается, а плотность и тесситурная напряженность возрастают; увеличивается ариозность в рамках речитативности (интонационные сегменты должны стать к моменту произнесения клятвы емкими и запоминающимися);

эмотив братства с грозой. Здесь актуализируется ариозность, в рамках средней тесситуры, граничащей с верхними пределами - динамический уровень f -- ff не позволяет иных тесситурных решений (иначе голос солиста просто «затеряется» в оркестровой массе аудиального потока). Плотность дыхания - соответственно высокая, длина дыхания, напротив, несколько сокращена, так как вокальная партия сосредоточена в кратких мотивах;

эмотив длительного пути в темноте - период отдыха солиста;

эмотив благоговения при виде пропасти. Ариозность, кантилена (длина дыхания высокая), тесситура - средняя, ближе к низкой, соответственно - невысокая плотность дыхания;

эмотив рассвета. Ариозность, плотность и длина дыхания высокие, тесситура - средняя, ближе к высокой;

эмотив «тайн неба и земли». Речитативность, длина дыхания невысокая, плотность - высокая, тесситура - средняя, ближе к низкой (данные показатели обусловлены, как уже говорилось, не «волей автора», а логикой эмо- тивного плана и языковой центрации): здесь на первом плане оказываются не внутренние интенции сознания персонажа, а то, к чему он прислушивается, - внешние контакты сознания; соответственно ведущее значение приобретают партия симфонического оркестра и тембровая окраска хора, что требует от солиста некоторого снижения интонационной активности;

эмотив зрительного впечатления от горной вершины. Здесь на первом плане находится тема символа Кавказа, звучащая в верхних регистрах у неплотных оркестровых тембров (струнные, деревянные духовые). Такое звучание отвечает образу «недоступной священной вершины» и определяет характеристики вокальной партии - речитативность, низкая тесситура, невысокие длина и плотность дыхания;

эмотив отчаяния. Здесь, напротив, - высокая тесситура, высокая плотность дыхания, но длина дыхания «колеблется», как и преобладание речитативности или ариозности;

эмотив видений при потере сознания. Ариозность (тема Песни рыбки), тесситура средняя, ближе к высокой; длина дыхания - высокая, плотность - низкая (вкупе все средства выразительности нацелены на создание впечатления «прозрачности» и «невесомого баюканья»);

эмотив понимания невозможности воплощения мечты (крушения мечты). Речитативность, тесситура низкая, длина дыхания - низкая, плотность дыхания - высокая (включается механизм необоримости финала, подчиняющий себе все средства выразительности как элементы воплощения финальной - подчеркнутой - смысловой оппозиции);

эмотив прощания. Ариозность, тесситура средняя, местами высокая; длина дыхания - высокая, плотность - низкая (помимо механизма необоримости финала, здесь наблюдаем действие вторичного сюжета: умирающий персонаж, в нашем случае (в финале эмотив прощания, а не клятвы), не может петь с большой плотностью дыхания).

Как видим, в рельефе языковой центрации и характеристиках вокальной партии очерчиваются не только смысловые ориентиры, но и технически объяснимые периоды отдыха и напряжения солиста.

Специфика выразительных средств симфонического оркестра, участвующих в вокально-симфоническом интегративе данного текста, основана на использовании хора как специфической тембровой краски. Мысль о включении хора в состав оркестра была продиктована несколькими фрагментами либретто, такими как:

Внизу глубоко подо мной Поток, усиленный грозой, Шумел, и шум его глухой

Сердитых сотне голосов Подобился...

И вновь прислушиваться стал К волшебным, странным голосам;

Они шептались по кустам,

Как будто речь свою вели О тайнах неба и земли.

И миллионом черных глаз Смотрела ночи темнота Сквозь ветви каждого куста. моноопера синтетический текст персонаж

Эти фрагменты можно расценить как тембровые «подсказки»: «сердитых сотня голосов», «волшебные, странные голоса», которые «шепчутся по кустам», как и «миллион черных глаз», свидетельствуют о приеме олицетворения. Так определились хоровые эпизоды. Но следует оговорить следующее. Участие хора в моноопере на первый взгляд представляется более чем сомнительным: в моноопере «должен быть» один солист и оркестр; однако хор в данном тексте (моноопере «Мцыри») оправдан и востребован функционально - как тембровый комплекс. Природа для сознания Мцыри живет и обладает множеством голосов, способных к интонационной, но не вербальной смысловой нагрузке. Снятие вербальной смысловой нагрузки с партии хора как тембрового комплекса, включенного в оркестровую ткань (призванную к воплощению невербальных интенций сознания (внутреннего мира) персонажа), закономерно и необходимо. Именно снятие вербальной смысловой нагрузки делает хор оркестровой краской, что обосновывает и доказывает необходимость его участия в тексте монооперы в эпизодах, связанных с олицетворением, без нарушения цельности и процессуальности эмотивного плана.

Таким образом, при прогнозировании / моделировании текста по плану комплексного междисциплинарного анализа очерчиваются основные контуры конкретных решений - смысловых, структурных и языковых. Ряд более частных вопросов, связанных с каждым эпизодом, решается в процессе композиторской работы над партитурой. Однако эта работа может вестись по уже готовому плану, в расчете на очерчивание теми или иными конкретными средствами уже выявленных эмотивных разделов и характеристик, что делает творческую работу более нацеленной и результативной. Спонтанность творческих поисков и решений оправдана в малых формах (в этом отношении нестрогим аналогом малой формы выступает каждый конкретный эпизод), тогда как крупные жанры (к которым в силу своих синтетических свойств и масштаба относится моноопера) требуют большей продуманности в целях драматургической выстроенности и более детального предварительного плана.

Литература

1. Фрейденберг О.М. Въезд в Иерусалим на осле (из евангельской мифологии) // Миф и литература древности. М., 1998. С. 623-665.

2. Гончаренко С.С. О поэтике оперы. Новосибирск: НГК им. М.И. Глинки, 2010. 259 с.

3. Юродивый // Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т.

4. ЮнгК.Г. Архетип и символ. М.: Ренессанс, 1991. 304 с.

5. Приходовская Е.А. Смысловой потенциал жанра монооперы: границы и перспективы // Теория и практика общественного развития. 2015. № 4. С. 119-121.

6. Чигарёва Е.И. Оперы Моцарта в контексте культуры его времени. М.: УРСС, 2000. 210 с.

References

1. Freydenberg, O.M. (1998)Mif i literatura drevnosti [Myth and Literature of Antiquity]. Moscow: Vostochnaya literature. pp. 623-665.

2. Goncharenko, S.S. (2010) Opoetike opery [On the poetics of the opera]. Novosibirsk: Novosibirsk State Conservatory.

3. Dal, V.I. (n.d.) Tolkovyy slovar'zhivogo velikorusskogo yazyka [Explanatory Dictionary of the Living Great Russian language].

4. Jung, K.G. (1991) Arkhetip i simvol [Archetype and symbol]. Moscow: Renessans.

5. Prikhodovskaya, E.A. (2015) Semantic potential of a genre of mono-opera: Limits and prospects. Teoriya i praktika obshchestvennogo razvitiya - Theory and Practice of Social Development. 4. pp. 119-121. (In Russian).

Размещено на Allbest.ru