Интерьер как "портрет помещения": современные возможности сохранения культурного наследия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Северо-Западное управление Министерства культуры

Интерьер как «портрет помещения»: современные возможности сохранения культурного наследия

Надежда Юрьевна Гришанина,

консультант

В статье рассматриваются современные аспекты сохранения культурного наследия, теоретические положения реставрационных работ и практические наработки, опыт реставрации интерьеров с технологической стороны и с точки зрения философского осмысления прошлого. Методологической основой исследования стал сравнительно-исторический подход. В исследовании автор использует методы сравнительного и исторического анализа, мониторинг технического состояния объектов культурного наследия; на основе проведённой работы выдвигает положение о том, что реставрация является важным элементом формирования социокультурной составляющей общественных отношений, а также современным способом трансляции традиций народа. Анализ теоретических и практических вопросов реставрации интерьеров памятников архитектуры позволяет выявить контекст единой социокультурной среды на основе выполнения памятником функций различных уровней, направленных на обеспечение непрерывности отображения ценностей; организацию отношений человека со своим социальным и культурным наследием с целью обеспечения эффективности обоюдных контактов; сформулировать направления оптимизации работы реставраторов. Автор рассматривает круг научных проблем в том ракурсе, что традиционно интерьер считался частью культуры, исторический интерьер - частью культурного наследия, относился к сфере искусства, он вмещал архитектурные решения, различные технологии и способы создания, в том числе с применением живописи, рисунка, текстовых знаний человека. В XVIII--XX веках интерьер выполнял и эстетические функции. Материалом для мониторинга стали реставрационные работы под руководством Министерства культуры РФ начала XXI века. Результаты исследования станут частью концепции проектно-реставрационных работ интерьеров памятников архитектуры в России XVIII-XX веков. интерьер портрет реставрация

Ключевые слова: культура, культурное наследие, сравнительно-исторический подход, мониторинг, реставрация, социокультурная средаNadezhda Yu. Grishanina,

Consultant,

North-Western Department of the RF Ministry of Culture (17 Malaya Morskaya St., Saint-Petersburg, 199034, Russia),

The Interior as a “Portrait of the Room”: Modern Possibilities for Preserving Cultural Heritage

The article deals with some modern aspects of preserving cultural heritage, theoretical principles of restoration work and practical materials, experience of interiors restoration from the technological point of view and from the point of view of philosophical comprehension of the past. The methodological basis of the study is a comparative-historical approach. The study uses the methods of comparative and historical analysis, monitoring of the technical condition of cultural heritage sites. On the basis of the work carried out, the author puts forward a position that restoration is an important element in the formation of the socio-cultural component of social relations, as well as a modern way of translating the traditions of the people. The analysis of theoretical and practical issues of the restoration of architectural monuments allows the author to identify the context of a single socio-cultural environment based on the performance of the functions of various levels by the monument, aimed at ensuring continuity in the display of values, organizing human relationships with their social and cultural heritage in order to ensure the effectiveness of mutual contacts, formulating directions for optimizing the work of the restorers.The author considers a range of scientific problems in the perspective that traditionally the interior was considered part of culture, the historical interior was part of cultural heritage, it belonged to the sphere of art, it accommodated architectural decisions, various technologies and methods of creation, including painting, drawing, textual human knowledge. In the 18th-20th centuries the interior performed also aesthetic functions. Restoration works became the materials for monitoring under the leadership of the Ministry of Culture in the early 21st century. The results of the research will become part of the concept of design and restoration work of the interiors of architectural monuments in Russia in the 18th and 20th centuries.

Keywords: culture, cultural heritage, comparative and historical approach, monitoring, restoration, socio-cultural environment

Вводная часть

Эволюция реставрационных процессов памятников архитектуры в той или иной стране определяется, прежде всего, двумя составляющими - уровнем развития культуры и состоянием экономико-правовой системы в сфере сохранения культурного наследия. На пересечении этих двух факторов наибольшее значение имеет специфика предмета отображения, в данном лучае - методологических подходов в реставрации и понимания необходимости современного воссоздания памятников архитектуры. Поэтому для исследователя в сфере реставрации вопрос отражения явного или опосредованного отношения людей к культуре и условиям их жизни становится ключевым для дальнейших исследований. Значимым показателем эффективности реализации реставрационных проектов является взаимодействие государства, строительно-реставрационных организаций и социально-культурной активности общества. Теоретические положения реставрационных работ и практические наработки опыта российских

и зарубежных реставраторов интерьеров являются важным элементом формирования социокультурной составляющей общественных отношений, а также способом трансляции и ретрансляции традиций народа.

Существует целый ряд российских и зарубежных исследований, изучающих феномены реставрации как способа сохранения культурного наследия. Сегодня вопросы реставрации изучаются на уровне философской, культурологической, социальной, экономической области знаний и сферы деятельности (Baldini U., 1978-81; Brandi C., 2007; Бобров Ю. Г., 2004; Майстровская М., Соловьев Н., 2013; Махлина С. М., 2009). Источники указывают на то, что интерьер, как и архитектура в целом, прошёл сложную историю развития в общественном бытии. Как отдельное понятие в культуре, искусстве и строительном деле, он выделился из совмещения функций покрытия и ограждения, ограничения определённой замкнутой (освоенной, безопасной, личной) территории по горизонтали и по вертикали. Естественным центром средоточия и ценностью такого замкнутого пространства являлось существовавшее или хранимое в нём физическое тело (Каган М. С., 1996; Ко- шаев В. Б., 2014).

Традиционно интерьер считался частью культуры, исторический интерьер - частью культурного наследия и относился к сфере искусства, так как вмещал в себя технологии живописи, рисунка, текстовые знания человека (концепция «интерьер как текст»). В XVШ-XX веках интерьер традиционно выполнял и эстетические функции. Эстетика «предпринимала на протяжении всей своей истории самоотверженные усилия в стремлении постичь сущность искусства» [3, с. 22]. Сущность искусства определялась как «отражательная» и как «созидательная», как «познавательная» и как «оценочная», как «идеологическая» и как «игровая»; в нём видели способ «самовыражения» художника и способ его «общения» с другими людьми; его рассматривали как специфический «язык» и как передаваемые этим языком ценностные смыслы. Ни одна другая сфера культуры и форма деятельности - ни наука, ни мораль, ни техника, ни язык, ни религия, ни спорт - не порождали столь разноречивые и исключающие друг друга дефиниции. Исследования показывают, что искусство есть единственный плод деятельности, воссоздающий человеческое бытие в его целостности, то есть моделирующий сложнейшую систему «человек» и потому оказывающийся изоморфным ей или хотя бы гомоморфным (структурно подобным). «Круг культуры» - движение от человека к человеку, опосредованное созидаемой им предметностью. В культурологии феномен архитектуры рассматривается как объёмно-пространственный (пластический) феномен, а интерьер - самая важная составляющая этого феномена. В культурно-бытовом понимании интерьер имеет преимущественную ценность по сравнению с другими характеристиками архитектурных сооружений, поскольку предназначен для жизни, непосредственного нахождения, перемещения, трудовой деятельности людей. При этом интерьер является социальным феноменом: он связан со становлением, развитием и функционированием разнообразных форм коллективной (общественной, культовой, гражданской, родовой, семейной) жизни, отражает её изменяющуюся во времени и пространстве структуру (подходы: Делез Ж., Бодрийяр Ж., Каган М. С., Бобров Ю. Г. и др.).

Методология и методика исследования

Выбор методологической базы в работе определяется проблематикой и предметом исследования. Вопросы понимания процессов становления и развития реставрации в условиях недостаточной научной проработанности темы требуют обращения к историческому анализу. Исследования проводились на стыке философии, культурологии и искусствоведения, с применением данных инженерного анализа (мониторинг).

Историко-сравнительный анализ интерьера, а также наблюдения и участие в реставрационной деятельности интерьеров позволяет выделить в интерьере как способе организации и демонстрации социального пространства, следующие фазы: ограждение (очерчивание границ), установление иерархии пространства (центр/периферия, право/ лево, верх/низ, середина/углы) [6].

Методология исследования направлена на то, чтобы решить насущные теоретические и практические задачи реставратора - предотвратить или же восстановить провалы и разрушения, восстановить спираль движения от человека к человеку через функционирование памятника архитектуры как здания, сооружения, ансамбля. В задачах реставрации интерьера памятников архитектуры решается вопрос бытия в этом интерьере и сохранении его как традиции, символа будущему поколению. Интерьер выступает как «портрет помещения».

В исследовании применяется сравнительный анализ. Работы, посвящённые рассматриваемой теме, размещённые в культурно-ориентированных изданиях советского периода (Филатов В. В., 1980; Ямщиков С. Я., 1986) анализируются в исследовании на основе принципов объективности и системности, единства сравнительно-исторического подхода. Автор обращается к первоисточникам - документации, регламентирующей реставрационную деятельность и технической документации объектов культурного наследия. В качестве методологической основы в работе представлен сравнительно-исторический анализ для отслеживания динамики развития реставрационных процессов в контексте сохранения культурного наследия страны. В частности, этот метод применяется для анализа форм участия государства и бизнеса (благотворителей) в процессе реставрационного движения. Прикладным методом является мониторинг технической документации и технического состояния объектов культурного наследия, применяемый на практике в реставрации (составление методик, документации).

Результаты исследования. Мониторинг российских объектов реставрации (памятники архитектуры) показал: применительно к интерьеру монументальная живопись не отделима от конструкции помещения (то, что мы называем интерьером), предполагает существование в данном закреплённом пространстве (так называемое недвижимое искусство). Так, монументальная живопись - плафон, изображения военной атрибутики по штукатурке Аванзала Зимнего дворца (Эрмитажа) являются одновременно видом монументальной живописи и частью интерьера, создаваемого для данного зала. Историко-культурное развитие интерьера объясняет его социальную сущность, так как интерьер, как и архитектура в целом, относится к социальным феноменам.

Социально-бытовое назначение современного интерьера также учитывает его историко-культурологические этапы формирования. Подобно тому, как годами люди учились грамотно, эстетично и практично ограничивать своё пространство, превращали его в вид искусства, так и в современной архитектуре и дизайне интерьер в своём формировании «повторяет» исторические фазы.

Десятки примеров реставрации интерьеров, исследованные в данной работе, показали, что в интерьере важная роль отводится композиции. Анализируя возможности реставрации как способа репрезентации истории и сохранения культурного наследия, отметим, что долгие годы представления о композиции, как основе архитектурного творчества, связывались с изучением проблемы восприятия, что обусловило зависимость теории композиции от развития философских жизненных концепций [5]. Данная концепция основана на идеях гештальтпсихологии, отражённых в работах Р Арнхейма, функциональной психологии (работы Гропиуса В.) и, конечно, формальной школы русской психологии, повлиявшей на композиционные подходы представителей школы Н. Ладовского, ведущих архитекторов того времени - И. Голосова, А. Веснина, К. Мельникова, И. Леонидова, Я. Чернихова. Таким образом, идея схожести интерьера памятника архитектуры с портретом подтверждается психолого-культурологическими исследованиями.

Выявлено: реставрация учитывает культурологические функции воссоздания памятников. Эволюция интерьеров двигалась по пути функциональной специализации и пространственного размежевания различных функций, разведения их по разным пространствам - зала, кабинет, молельня, спальня, гостиная, диванная, бильярдная, столовая, детская, гардеробная комнаты. В XXI веке преимущественное развитие получили производственный, учебный, зрелищный интерьер. Современный интерьер совмещает рабочее пространство и зону отдыха, спальное место и место для хранения вещей, он полифункци- онален и представляет совмещение нескольких функциональных зон в одном пространстве. Для завершения данного фрагмента исследования необходимо назвать и современный, наиболее активно развивающийся тип интерьера, - многофункциональный (торгово-выставочный, культурно-развлекательный), транспортных коммуникаций, а также жилой. Запросы сегодняшнего времени учитываются в реставрации. В современном пространстве интерьер выполняет функцию границы «зоны контакта» со средой, схождения и взаимодействия разных реальностей, а также отражает взаимодействие стилей и функций как универсального принципа жизни в её биологическом, социальном, культурном, информационном, эмоциональном проявлениях.

Архитектурная составляющая строений противопоставляет (разделяет) и связывает природный и культурный миры-пространства, обеспечивает их взаимодействие и целостность человека, его физическую (телесную) сохраняемость и оптимальное функционирование. Её характер и способ организации определяют характер взаимоотношения человека с окружающим миром, социумом и самим собой (враждебный или дружественный, противоборство или слияние, сохранение своей автономности и целостности окружающего ландшафта, вторжение в окружающую среду или её проникновение внутрь здания). Сравнительно-исторический анализ памятников архитектуры в России XVNI-XX веков показал: интерьер как часть архитектуры и в годы утраты своего прямого назначения остаётся «лицом» памятника.

Если рассматривать архитектурное сооружение как материальную поверхность вместе с двойным пространством, ограничиваемым ею изнутри и окружающим её снаружи, то интерьер обеспечивает организацию внутреннего пространства как зоны, преимущественно предназначенной для жизни, то есть для пребывания в нём (внутри здания) людей. Как культурный феномен имеет смысл только в случае наполнения, т. е. заполнения людьми. Составляющими частями в интерьере могут выступать внутренняя поверхность

(конфигурация) самой оболочки (её визуально воспринимаемые границы: стены, потолок, пол), их физические характеристики и ограничиваемое (моделируемое) ею внутреннее пространство.

Отмечена важность исходных составляющих интерьера: характеристики ограничивающих поверхностей; пространственные параметры помещения (физические размеры, высота потолков, форма/конфигурация), степень прорезанности стен (количество окон и дверей, их величина, размеры и форма, система или места расположения); проективные характеристики: возможность наполнения (для какого количества человек предназначено), функциональное назначение (есть ли совмещение функций); тип и характер занятий, возможность их изменения, размещение людей и возможности их передвижения (перемещения) в пространстве, длительность нахождения, быстрота наполняемости, возможности естественного и потребность в искусственном освещении [9, с. 4-6].

Исследования показали: характеристики ограничивающих стен, потолка, пола, как плотность, массивность, высота, толщина, степень прорезанности отверстиями, указывают на доминирование одной или другой коммуникативной тенденции: стремления

к изолированию внутреннего и внешнего пространств и отделения мира человека от противостоящих сил природы и социума. Такой интерьер несёт идею противоборства, иногда - конфликта, враждебности; чаще - визуального стирания стен-границ-препят- ствий-барьеров; выдвигается идея их взаи- моотождествления вплоть до растворения одного в другом.

Обсуждение результатов. Реставрация - это своего рода повторение. Как указывает Ж. Делез, повторять - «значит, вести себя по отношению к единичному или особенному, лишённому подобного или равноценного. Возможно, такое повторение, как внешнее поведение, является откликом на более тайную вибрацию, более глубокое, внутреннее повторение движущего им особенного» [3, с. 13]. Работы Ж. Делеза занимают значительное место в современных дебатах об обществе, политике, творчестве и субъективности. Проблемы мировоззренческого характера в реставрации и подходы к их изучению, решению во многом совпадают с трактовкой действительности Ж. Делезом. Несомненно, они имеют прикладной характер, однако его учение позволяет объяснить, зачем нужно воспроизводить старое новыми способами.

В реставрации такой подход ощущается всюду - от технологии выбора красок для покрытия отреставрированной или законсервированной поверхности до принятия решения о сносе памятника или его реставрации. И Бодрийяр, и Делез указывают на то, что внешнее движение вещей ориентируется, в первую очередь, на внутреннее движение, ищет во внутреннем «поддержки». И здесь в реставрации встаёт вопрос целеполагания: зачем? с какой целью? Если с мировоззренческой точки зрения этот вопрос долго может оставаться риторическим, то в конкретных процессах восстановления утраченного он становится очень практическим: что и как делать для того, чтобы утраченное служило человеку во всех формах своего проявления?

Ж. Делез говорит о том, что из повторения можно сделать «даже нечто новое; соединить его с испытанием, отбором, отборочным испытанием; представить его высшим объектом воли и свободы» [3, с. 14]. Он ссылается, в частности, на Кьеркегора: «не извлекать из повторения нечто новое, не выманивать у него нечто новое. Только созерцание, только созерцающий извне дух “выманивает”. Напротив, речь идёт о том, чтобы действовать, превратить повторение как таковое в новизну, то есть свободу и задачу свободы» [3, с. 15]. Таким образом, в повторении «одновременно содержится мистическая игра гибели и спасения в целом, вся театральная игра смерти и жизни, положительная игра болезни и здоровья».

Вопросы решения проблемы «как сделать правильно» в реставрации широко обсуждаются научным сообществом, рестав- раторами-практиками: так, в 2014 году «Российская газета» опубликовала материал о реставрации усадьбы Вяземских-Долгоруковых в Малом Знаменском переулке Москвы. Новое перекликается с прошлым, и «вместе» они создают ансамбль: «Дата символического начала строительства музейного городка была выбрана не случайно. Именно 29 августа 1898 года был заложен первый камень в здание Музея изящных искусств, которое спроектировал Роман Клейн. Эту дату, как и 29 августа нынешнего года (2014 год - прим. Н. Г.), можно было увидеть на металлической пластине, прикреплённой к одной из сторон новенького кирпича - наряду с координатами усадебного здания в системе спутниковой навигации. Кирпич, как уже понятно, не простой: сделанный вручную из цельного куска глины, он несёт ещё и клеймо “П”, благодаря которому видно, что он сделан на Петровской группе заводов, основанных ещё при Петре I» [2].

Повторение опыта и технологий выступает как логос единичного, особенного (Де- лез Ж., Бодрийяр Ж.). В ситуации публичной закладки камня журналисты задают каверзный вопрос, который, конечно, волнует всех неравнодушных к судьбе российских памятников: «Вы имеете в виду вопрос соотношения реконструкции и его реставрации? Можно ли сделать, чтобы этот московский старинный особняк не выглядел после завершения работ образцовым новоделом “с иголочки”?». И представитель компании-реставратора ответил насущно: «Важно, чтобы не было подмен. Надо выполнить проект реставрации так, как он задуман, не подменять в ходе строительства нужные материалы современными, а “неудобные” решения - упрощёнными» [2].

Автор работы исследовал документацию и внешний вид различных объектов реставрации: жилые здания, музеи, ансамбли сооружений. Реставрационные процессы как способ сохранения культурного наследия наиболее отчётливо проступают в храмовой реставрации. Выявлено, что интерьеры российских храмов и церковных строений отражают: духовные потребности российского общества, местные особенности восприятия, искания художников и архитекторов, познание новой живописной интерпретации. Предпосылками создания уникальных интерьеров церковных строений являются и климатические особенности региона (страны), и индивидуальные особенности в их использовании (функциональности).

Отмечено: музей как памятник архитектуры является на сегодня объектом изучения воссоздания прошлого. Как отмечает О. В. Лысикова, музей в современном мире допускает множественность в оценке сущностных характеристик: «Музей - уникальное явление истории и культуры человечества, овеществлённое хранилище времени. <...> Музей - средство расширения культурного и информационного горизонта, своеобразный инструмент, оформляющий в историческом контексте процессы общения и взаимодействия носителей различных культур и субкультур, представителей различных социальных, возрастных, этнических групп» [5, с. 6].

Музей объединяет и различные конфессиональные сообщества. Россия как страна с преобладающим исторически православным вероисповеданием, позиционирует своё отношение к религиозным ценностям посредством сохранения храмов, построек, предметов религиозного поклонения. Русская культура всегда выделялась среди других своей «отзывчивостью», о которой говорил Ф. М. Достоевский. Религия «вернулась в наш обиход» [5, с. 37], стала неотъемлемой частью жизни России. Священнослужители разных конфессий присутствуют на государственных торжествах, культурных, политических мероприятиях, участвуют в обсуждении программ образования, общественных форумах. Религия стала частью и современной культуры. Национальный характер российского искусства проявляется через философскую категорию «общее и особенное» [5, с. 123].

Функциональное значение храмов определяется в философии довольно чётко. Храмы для россиян - место служения религиозным идеям, вместе с тем это и место поиска себя, для многих становления личности, пространство возможности определения ценностей. В храмовом строении общее характеризуется идейной связью прошедших эпох, особенное - разнообразием подходов в изображении идеала. У каждой более-менее развитой религиозной традиции - и у православия тоже - есть своя культурная составляющая. По мнению В. Н. Катасонова, это и есть собственно религиозная культура. Человек и храм, человек и музей - эти категории поиска истины в наше время пересекаются ещё и потому, что многообразие и обилие реставрируемых церковных маковок на просторах России говорят не только о религиозности россиян, но и об интересе к прошлому, к культуре своего народа. Черты величавости, которые проявляются как доминирующие особенности в данном виде архитектуры, часто говорят о духовной силе русского искусства. Они помогают человеку понять прошлое, понять себя в современности. По большому счёту, они помогают идентификации личности (принятие - отторжение, интерес - безразличие, поиск - равнодушие).

Документы, разработанные Министерством культуры РФ с целью воссоздания культурных ценностей, свидетельствуют о том, что интерес к храмам как части культурного наследия обусловлен следующими обстоятельствами: для русского искусства всегда были актуальны ценности и традиции общественной жизни. Как отмечают исследователи, «не мудрствования и самость, не самокопание и личные настроения, а вселенская духовная мощь, державность, раздолье великой реки жизни, где личность художника не исчезает, а её пророческое значение многократно умножается» [5, с. 124]. Самопознание и саморазвитие личности как в действую

щем храме, так и в музее, проходит на уровне восстановления связи между знаниями (или верой) и эмоциями.

В ходе исследований выявлено: в российской истории немало примеров, когда храмы служили различным целям в разные годы: культовое строение, общежитие, слесарная мастерская, тюрьма, столовая, клуб. Это можно продемонстрировать на примере сооружений Соловецких островов. В настоящее время ведутся реставрационные работы объекта культурного наследия «Ансамбль Соловецкого монастыря и отдельные сооружения островов Соловецкого архипелага» (Архангельская область, Приморский район). Соловецкие острова расположены недалеко от Полярного круга, здесь среди холодного северного моря на протяжении четырёх тысячелетий создавались ценнейшие памятники культуры. Соловецкий монастырь возник в 1429-1430-е годы, основной период каменной застройки монастыря трудами игумена Филиппа (Колычева) пришёлся на середину XVI века.

Церковные строения, являющиеся объектами культурного наследия и выполняющие функции музеев, раскрывают значения самого памятника. При этом многие бывшие музеи становятся храмами или другие строения передают для хозяйственного или иного исторического пользования, возвращается их первоначальная функция, а значит, возрождается внутренняя жизнь памятника. В зданиях высокой степени сохранности исторический интерьер сохраняется максимально, при минимальном современном вмешательстве в облик и структуру, дополняется информацией по истории храма, его художественных особенностях. При низкой степени сохранности первоначального храмового исторического интерьера проводятся исследования на возможность реставрации, воссоздания на определённый период времени существования памятника. Это подтверждается сметами и документацией, изученными в ходе работы над статьёй.

Такой подход наблюдается в реставрации ансамбля Соловецкого монастыря. Объекты культурного наследия, входящие в ансамбль Соловецкого монастыря, после многочисленных перестроек и разрушений восстанавливаются, в основном, на период середины XVI века. Концепция архитектурного облика и интерьеров монастыря (музейных, церковных, хозяйственных строений) направлена на выявление историко-художественных и уникальных технических особенностей строений на один период времени строительства, но с возможностью сохранения поздних добавлений и современного приспособления для функционирования монастыря.

Исключительной особенностью проектно-реставрационных работ данного памятника является функциональное разграничение объектов (храмов, корпусов, строений, башен, прясел) при использовании монастырём и музеем, но которое происходит под общим одним руководством настоятеля монастыря, являющимся по совместительству директором музейного комплекса монастыря. Такое решение с одним руководителем единого комплекса ансамбля Соловецкого монастыря помогает избежать концептуальных и практических разногласий в проектных решениях, которые могут задерживать сроки восстановления памятников.

Согласно Федеральному закону «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», мнение пользователя является важным и учитывается при оформлении задания на проведение работ по сохранению. Однако окончательное решение о согласовании проектных решений остаётся за органом охраны данного объекта культурного насле- дия Федеральный закон от 25.06.2002 г. № 73-ФЗ (ред. от 09.03.2016 г.) «Об объектах культурного наследия (па-мятниках истории и культуры) народов Российской Фе-дерации» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_37318/ (дата обращения: 12.12.2016).. Возвращение памятника монастырю невозможно без современного приспособления для его функционирования. Начиная с XV века монахи застраивали Соловецкий архипелаг, расположенный в Белом море, приспосабливали его к возможности существования в этих широтах. Результатом стало то, что уже к концу XVII века Соловецкий монастырь стал центром русского севера и образцом ведения хозяйства. Все строения острова - храмовые, жилые, хозяйственные, гидротехнические были уникальными в архитектурном и техническом исполнении.

В процессе восстановления были приняты решения по возможности возвратить именно историческое разграничение в функциональном использовании разрушенных и перестроенных объектов, сохраняя и выявляя исторические конструкции и облик, но с применением необходимого приспособления для современного существования и приёма туристов, паломников на территории памятника.

В качестве демонстрации сказанного приведём пример реставрации объекта «Поваренный и Квасоваренный корпус», в нём на 2016 год завершены работы по приспособлению под кухню и столовую для паломников и туристов, равно как и «Здание общей трапезы на погребах». Отреставрированное здание Поваренного и Квасоваренного корпуса согласно проекту реставрации и приспособления, предназначается для размещения в нём следующих функций: на первом, втором этажах - основные помещения кухни летнего периода, служебные и технические помещения, включая санузлы и котельную, летняя трапезная для трудников и паломников, также основная кухня (горячий, молочный и другие цеха и т. п.) для братской трапезы, которая находится в здании Общей трапезы. В северной части третьего этажа будут располагаться летняя трапезная для паломников и туристических групп, санузлы и служебные помещения. В чердачном пространстве располагается вентоборудование.

Реставрационный проект был осуществлён на основе архитектурного облика памятника, сложившегося после его кардинальной перестройки, выполненной на рубеже XVIII- XIX веков, и надстройки третьего этажа в середине XIX века. Согласно утверждённому проекту реставрации, было предусмотрено максимально полное сохранение облика здания, сложившегося к началу ХХ века, с выявлением и максимально возможно полной реставрацией древних архитектурных форм и деталей в уровне первого этажа, и с сохранением поздних архитектурных элементов в тех случаях, когда первоначальные детали, находившиеся в этих местах, были полностью утрачены. Все проектные предложения были подтверждены архивными материалами и исследованиями, материалами натурных исследований, являющимися составной частью проекта.

При этом замене подлежали только поздние несущие конструкции XX века. После упразднения монастыря в 1921 году здание Поваренного корпуса перестраивалось дважды - в 1923 и 1932 годах, когда оно сильно пострадало от пожаров, во время которых были утрачены перекрытия и кровля. В интерьерах современная планировка и вид совмещены с выявленными ранними историческими архитектурными деталями, которые законсервированы и оставлены в виде зондажей.

Ещё одним примером синтеза современного и исторического является устройство стеклянного балкона в интерьере объекта «Святительский корпус». Балкон образован из перекрытий, проложенных не до конца, по металлическим балкам; он проходит вдоль всей стены раскрытого участка раннего строения с архитектурными деталями XVII века (нишами, оконными проёмами), позволяет увидеть в коридоре весь фасад ранней части строения, полностью всех его этажей. Также сохраняются интерьеры ранней части, в то время как поздняя часть объекта, пристроенная к участку XVII века, имеет уже современную планировку.

Заключение. Сегодня реставрационные процессы имеют большие возможности в деле сохранения культурного наследия, формирования отношения населения к памятникам прошлого. Способы и виды реставрации зависят от функционального назначения памятника после реставрации, не всегда это назначение «повторяет» исторические этапы.

Так, характер экспозиции в интерьерах на части объектов Ансамбля Соловецкого монастыря диктуется, в первую очередь, сохранностью памятника. Музейные экспозиции в интерьерах объектов («Сушило», «Мельница») направлены на выявление архитектурных и технических особенностей памятников с применением в экспозиции современных технических возможностей - световых экранов, музейного оформления интерьера освещением, современных макетов памятников со светящимися отопительными каналами, которые проходят в стенах, полах памятников и в основном скрыты от посетителей и многое другое.

Реставрация памятников архитектуры на примере мониторинга работ Ансамбля Соловецкого монастыря показала, что в современных условиях можно сохранить и восстановить не только историческую и художественную ценность объекта, но и его утилитарную ценность. Утилитарная ценность памятников архитектуры как используемых зданий имеет подчинённое значение по отношению к художественной и исторической ценности, однако она очень существенна.

То, что происходит сегодня на Соловецких островах, можно назвать наделением памятника современными функциями, возрождением утраченной культовой функции. Сочетание музейной и храмовой деятельности приводит к благоприятному процессу, когда памятники лишаются так называемой отстранённости от современности [7, с. 66]. Наблюдатели отмечают: эмоциональное воздействие Соловков сегодня становится всё более органичным: люди едут полюбоваться уникальной северной природой, северным сиянием, поклониться святым местам, посетить историко-мемориальный комплекс. Такой подход - пример изменения отношения к проблеме использования памятников архитектуры.

Важно, что в ситуации взаимодействия храма и музея возрождается историко-бытовое значение памятника. Как правило, памятник возводился в своё время для какой-либо определённой цели. Ансамбль Соловецких островов показателен в том плане, что там присутствуют несколько функциональных предназначений - бытовое, охранное, культовое, жилищное, торговое, даже пеницинтар- ное. Правильный выбор новой функции в условиях существования после реставрации ажная научно-практическая задача. От неё зависит и дальнейшая судьба памятника.

Анализ проведения современных реставрационных работ на объектах Ансамбля Соловецкого монастыря показал: синтез музея и церкви на одной территории памятника возможен. Для сосуществования этих двух институтов необходимо, в первую очередь, руководствоваться максимальным физическим сохранением самого памятника, разработкой решений по выявлению его исторических особенностей и тактичным вмешательством с целью современного приспособления, учитывая исторические функции строений, тем самым возрождая внутреннюю жизнь памятника, а значит, реанимируя и продолжая его историю создания и дальнейшего существования.

Список литературы

Бобров Ю. Г. Теория реставрации памятников искусства: закономерности и противоречия. М.: Худ.- пед. изд-во, 2004. 256 с.

Васильева Ж. Кирпич краеугольный [Электронный ресурс] // Российская газета. Режим доступа: https://www.rg.ru/2014/08/30/kirpich-site.html (дата обращения: 12.07.2016).

Делез Ж. Различие и повторение. СПб.: Петрополис, 1998. 172 с.

Каган М. С. Философия культуры. СПб., 1996. 415 с.

Катасонов В. Н. Культура и религия (о границах культуры и её религиозных истоках) // Христианство. Культура. Наука. М.: Изд-во ПСТГУ, 2009. 478 с.

Кошаев В. Б. Декоративно-прикладное искусство. Понятия. Этапы развития. М.: Владос, 2014. 272 с.

Лысикова О. В. Музеи мира. М.: Флинта-Наука, 2004. 128 с.

Майстровская М., Соловьев Н. Всеобщая история интерьера. М.: Эксмо, 2013. 570 с.

Матюнина Д. С. История интерьера. М.: Парадигма, 2012. 552 с.

Махлина С. М. Семиотика культуры повседневности. СПб.: Апетейя, 2009. 449 с.

Реставрация и исследование памятников культуры // Центр. науч.-реставрационные проектные мастерские / под ред. А. Б. Бодэ. М.; СПб.: Коло, 2012. Вып. 5. 160 с.

Филатов В. В. Утраты в древнерусской живописи. Их восполнение и тонирование [Электронный ресурс] // Древнерусское искусство: монументальная живопись XI--XVII вв. М.: Наука, 1980. 407 с. Режим доступа: http://www.pro-21.ru/mir-knig/kultura/10279-drevnerusskoe-iskusstvo-monumentalnaya-zhivopis-xi-xvii-vv-kul- tura-i-iskusstvo.html (дата обращения: 19.11.2016).

Ямщиков С. Спасённая красота. М.: Просвещение, 1986. 192 с.

Baldini U. Teoria del restauro e unita di metodologia // Firenze. 1978-1981. Vol. 1-2.

Brandi C. Teoria del restauro. Torino, Grafiche Cesina, 2011.

References

Bobrov Yu. G. Teoriya restavratsii pamyatnikov iskusstva: zakonomernosti i protivorechiya. M.: Khud.-ped. izd-vo, 2004. 256 s.

Vasil'eva Zh. Kirpich kraeugol'nyi [Elektronnyi resurs] // Rossiiskaya gazeta. Rezhim dostupa: https://www. rg.ru/2014/08/30/kirpich-site.html (data obrashcheniya: 12.07.2016).

Delez Zh. Razlichie i povtorenie. SPb.: Petropolis, 1998. 172 s.

Kagan M. S. Filosofiya kul'tury. SPb., 1996. 415 s.

Katasonov V. N. Kul'tura i religiya (o granitsakh kul'tury i ee religioznykh istokakh) // Khristianstvo. Kul'tura. Nauka. M.: Izd-vo PSTGU, 2009. 478 s.

Koshaev V. B. Dekorativno-prikladnoe iskusstvo. Ponyatiya. Etapy razvitiya. M.: Vlados, 2014. 272 s.

Lysikova O. V. Muzei mira. M.: Flinta-Nauka, 2004. 128 s.

Maistrovskaya M., Solov'ev N. Vseobshchaya istoriya inter'era. M.: Eksmo, 2013. 570 s.

Matyunina D. S. Istoriya inter'era. M.: Paradigma, 2012. 552 s.

Makhlina S. M. Semiotika kul'tury povsednevnosti. SPb.: Aleteiya, 2009. 449 s.

Restavratsiya i issledovanie pamyatnikov kul'tury // Tsentr. nauch.-restavratsionnye proektnye mas- ter-skie / pod red. A. B. Bode. M.; SPb.: Kolo, 2012. Vyp. 5. 160 s.

Filatov V. V. Utraty v drevnerusskoi zhivopisi. Ikh vospolnenie i tonirovanie [Elektronnyi resurs] // Drevnerusskoe iskusstvo: monumental'naya zhivopis' XI--XVII vv. M.: Nauka, 1980. 407 s. Rezhim dostupa: http://www.pro-21.ru/mir-knig/kultura/10279-drevnerusskoe-iskusstvo-monumentalnaya-zhivopis-xi-xvii-vv-kultu- ra-i-iskusstvo.html (data obrashcheniya: 19.11.2016).

Yamshchikov S. Spasennaya krasota. M.: Prosveshchenie, 1986. 192 s.

Baldini U. Teoria del restauro e unita di metodologia // Firenze. 1978-1981. Vol. 1-

Brandi C. Teoria del restauro. Torino, Grafiche Cesina, 2011.

Размещено на Allbest.ru