К вопросу о классификации изображений фракийского всадника

Размещено на http://www.allbest.ru/

К вопросу о классификации изображений фракийского всадника

А.В. Щемелев

В статье рассматриваются основные системы типологии и классификации изображений фракийского всадника на рельефах, в огромных количествах найденных на территории древней Фракии, а также за ее пределами и датируемых периодом IV в. до н. э. - IV в. н. э. Их типологизация должна подвести научное сообщество к решению важнейших проблем, связанных с характером иконографии фракийского всадника и сущностью его образа. В вопросе о классификации рельефов еще рано ставить точку.

Ключевые слова: древняя Фракия; религия; фракийский всадник; вотивные и погребальные рельефы; иконография.

V. Shchemelev

On the Problem of the Classification of the Images of the Thracian Horseman

The article considers the basic systems of typology and classification of images of the Thracian Horseman on the votive plaques and funeral reliefs, in huge quantities found in the territory of ancient Thrace, as well as beyond its borders and dating from the 4^th century BCE to the IVth century CE. Their typologization should bring the scientific community to the solution of the most important problems related to the character of the iconography of the Thracian Horseman and the essence of his image. In the matter of the classification of reliefs it is still too early to come to the end.

Keywords: ancient Thrace; religion; Thracian Horseman; votive plaques and funeral reliefs; iconography.

Термин «фракийский всадник» (или иначе «фракийский герой») условно применяют для именования изображения всадника на памятниках, происходящих с территории древней Фракии, а также соседних с ней земель, в которых наблюдалось фракийское присутствие. Это рельефы на вотивных (посвятительных) плитах и погребальных стелах. Изображения всадника также встречаются на предметах торевтики, монетах, в виде терракотовых статуэток, которые менее многочисленны. Погребальные и вотивные плиты в основном относятся к периоду IV в. до н. э. - IV в. н. э. (предметы торевтики известны с V в. до н. э.). Эти памятники являются отражением религиозных воззрений и практик их авторов. Термин «фракийский всадник» (cavalier thrace) впервые встречается у французского археолога А. Дюмона [11] в работах 1868-1869 годов, вслед за тем началось постепенное введение памятников в научный оборот.

Иконография изображений при множестве сходных ключевых черт тем не менее демонстрирует вариации. Помимо собственно фигуры всадника на рельефах в разных сочетаниях часто присутствуют дополнительные элементы. Это дерево, алтарь, лира, женщина, слуги, змея, обвивающая дерево или алтарь, дикие животные: кабан, олень, медведь, заяц и др., жертвенные животные у слуг Поза всадника (расположение рук), его внешний вид и одежда также бывают различны.

На сегодняшний момент количество найденных рельефов фракийского всадника превышает три тысячи [10: с. 129]. Огромное число находок уже в начале XX века показало острую потребность в их систематизации.

Одним из первых систему классификации рельефов фракийского всадника создал болгарский исследователь античности академик Г. Кацаров [14]. В 1938 году вышел его труд, в котором вводилось подразделение всех рельефов на три типа (А, В и С). К типу А ученым были отнесены изображения, на которых всадник, обращенный вправо, сидит верхом на шагающем или стоящем коне, в руках у него копье или поводья. Перед всадником, в углу рельефа, помещены алтарь или дерево, обвитое змеей (иногда без змеи), иногда то и другое. Могут присутствовать также изображения женщины, стоящей лицом к всаднику, и слуг около коня или чуть позади него. К типу В, согласно Г. Кацарову, следует относить все те рельефы, на которых всадник представлен на скачущем коне во время охоты. При этом его могут сопровождать те же дополнительные элементы, что и изображения типа А. Кроме того, внизу, под ногами коня, изображена собака (иногда лев), бегущая за кабаном (иногда это может быть также бык, серна, заяц). Часто всадник поражает копьем преследуемое животное. В группу изображений типа С входят те рельефы, на которых всадник показан возвращающимся с охоты. Он держит в руке добычу, его сопровождает лев или собака, на земле лежит разбитый сосуд, из которого выливается жидкость. Иногда к основной композиции добавляются дополнительные изображения: алтарь, дерево со змеей, женщина, слуга, держащий конский повод [14: s. 5-9].

Классификация Г. Кацарова с момента своего появления стала отправной точкой для всех последующих работ, посвященных фракийскому всаднику. На нее опирались такие известные специалисты, как немецкий академик М. Опперманн [6; 15; 16], болгарский историк З. Гочева [1; 12; 13] и др.

Немецкий историк античности Э. Пфуль также проводил работу по систематизации памятников, начав ее около 1904 года и закончив лишь к 1940 году. Однако публикации его труда помешала Вторая мировая война. В 1974 году научное сочинение Пфуля наконец вышло в свет в двух томах, с изменениями и дополнениями, составленными Х. Мебиусом [17]. В этом корпусе памятников содержатся изображения рельефов, найденных на восточном побережье Эгейского моря и греческих островах, на побережье Малой Азии и Фракии.

Э.Пфуль и Х. Мебиус предложили собственную классификацию памятников фракийского всадника, выделив два типа и несколько групп внутри каждого. К первому типу они относят изображения всадника на стоящем или шагающем коне, ко второму -- все изображения на скачущем коне. Каждый тип подразделяется на две группы: а) изображения с сакральными атрибутами; б) изображения без сакральных атрибутов. При этом внутри каждой группы возможны вариации. В типе I внутри группы а) выделяются подгруппа изображений с собакой или кабаном и подгруппа со слугами или членами семьи; внутри группы б) выделяются три подгруппы (с фиалой, без фиалы и «другие различные мотивы»). В типе II внутри группы а) особо выделяются две подгруппы: к первой относятся изображения всадника на охоте, ко второй -- все те, на которых конник не охотится [17: v. 1, s. 310-335].

К сожалению, классификация Пфуля и Мебиуса впоследствии почти не использовалась историками. При этом вот уже более века исследователи не могут разрешить загадку фракийского всадника. Нерешенными остаются проблемы, связанные с особенностями культа, истоками иконографии. Смысл изображений фракийского всадника до сих пор неясен.

Так, ведутся дискуссии по вопросу о том, какое место занимал всадник в пантеоне древних фракийцев, являлся ли он особым божеством (возможно, даже верховным) или был символом разных богов (таких как Аполлон, Асклепий, Гефест, Юпитер Оптимус Максимус и др.). Последнее предположение вызвано наличием надписей, которые присутствуют на части вотивных рельефов. В историографии можно встретить и другую точку зрения, согласно которой всадник являлся исконно фракийским божеством, доказательством чего считаются эпитеты, обращенные к нему на некоторых вотивных рельефах (Карабасмос, Кеиладенос, Манимазос, Ветеспиос, Аулархенос, Аулосаденос, Пирмерулас и др.) и имеющие несомненно фракийское происхождение.

Не найдено также внятного объяснения памятников, относящихся в основном ко времени, когда Фракия находилась в составе Римской империи. Судя по именам дедикаторов, они созданы римскими гражданами, но при этом содержат исконно фракийские именования, и надписи на них зачастую (что также немаловажно) сделаны на греческом языке.

Что касается иконографии, то и здесь вопросов гораздо больше, чем ответов, и предположения исследователей довольно сильно разнятся. Так, приводятся весьма разные трактовки второстепенных персонажей и предметов, сопровождающих фракийского всадника (в особенности это касается образов змеи и женщины).

В ряде публикаций 2000-2011 годов [2-5; 7; 8; 9] болгарский историк Д. Ботева предприняла попытку создания новой классификации изображений фракийского всадника. Исследователь называет типологию Г. Кацарова формальной и предлагает основывать классификацию на вводимых ею понятиях: «изображение-картинка» (reprйsentation-image) и «изображение-повествование» (reprйsentation-rйcit)[7: p. 113]. Действительно, типы А, В и С, по Г. Кацарову, основаны в первую очередь на внешнем признаке -- расположении фигуры всадника (сидящий в покое, галопирующий или возвращающийся с охоты), но внутри каждого из типов можно встретить изображения чрезвычайно различные. При этом не было сделано попыток выявления закономерностей иконографии по временному и территориальному признакам, которые могли бы обнаружить более существенные критерии классификации. Кроме того, вотивные и погребальные рельефы вследствие разного назначения могут исходить из отличающихся смысловых посылов. Классификацию Э. Пфуля и Х. Мебиуса Д. Ботева никак не комментирует.

Рельефы, по мнению Д. Ботевой, не следует рассматривать как случайное сложение атрибутов, непоследовательный «набор знаков». Напротив, согласно ее гипотезе, эти символы подчинены некоей слаженной семиотической системе, в которой то или иное сочетание элементов (например, алтаря и женщины, змеи и женщины, копья в руке всадника и женщины рядом с ним и т. п.) играло в представлениях древних фракийцев свою, особую роль [7: p. 114-116].

Внутри названных типов рельефов («изображение-картинка» и «изображение-повествование») Д. Ботева выделяет группы и подгруппы. Все памятники типа «изображение-картинка» она относит к группе I «Всадник с характерными божественными атрибутами или жестами», включающей подгруппы: I-1 «Всадник на галопирующем коне с копьем»; I-2 «Всадник на идущем или стоящем коне с фиалой или яйцом в руке или держащий поводья»; I--3 «Всадник на скачущем коне с поднятой в жесте Сабазия правой рукой»;

I- 4 «Всадник на идущем или стоящем коне, держащий лиру».

Под «изображениями-повествованиями» понимаются рельефы четырех групп (II--V). Группа II «Всадник в сопровождении богов и/или смертных» включает в себя подгруппы: II-1 «Всадник перед божеством-змеей»;

II— 2 «Всадник перед стоящей женщиной»; II-3 «Охотящийся всадник»; II--4 «Всадник, сопровождаемый “чужеземными” (преимущественно греческими) богами».

Группа III «Охотящийся всадник» включает пять подгрупп: III--1 «Охота на кабана»; III--2 «Охота на зайца»; III--3 «Охота на косулю»; III--4 «Охота на оленя»; III--5 «Охота на медведя». Группа IV «Всадник в бою» состоит из двух подгрупп: IV--1 «В бою со львом»; IV--2 «В бою с быком». Группа V «Всадник, приносящий жертву» делится также на две подгруппы: V--1 «Приносящий в жертву косулю», V-2 «Приносящий в жертву быка [9: p. 96--97].

В результате Д. Ботева приходит к довольно спорному выводу о том, что всадник занимал отнюдь не главенствующую позицию во фракийском пантеоне, ему была отведена роль посредника между людьми и богами [8: p. 818]. Несомненно, данная классификация является достойной альтернативой типологии Г. Кацарова. Она заслуживает особого внимания и пристального изучения, предлагает серьезную основу к дальнейшему исследованию феномена фракийского всадника, но тем не менее оставляет нерешенными ряд проблем. Так, например, не объяснено разнообразие эпитетов всадника, высеченных на рельефах, в том числе использование термина «бог» в некоторых обращениях к нему, назначение образа женщины и др. Кроме того, помимо вотивных и погребальных рельефов классификация должна охватить изображения конника на предметах торевтики.

Таким образом, перед исследователями фракийского всадника остаются многие загадки, ответы на которые пока не найдены. В вопросе о классификации рельефов еще рано ставить точку. В связи с этим необходимость изучения феномена фракийского всадника и в настоящее время не утратила своей актуальности.

Литература

изображение фракийский всадник рельеф

1. Гочева З. Антропоморфные изображения богов у фракийцев // Вестник древней истории. 1981. № 2. C. 156-159.

2. Ботева Д. Изображения-раскази върху оброчните релефи на Тракийския конник: I: Херосът в света на боговете (анализ на база данни) // Jubilaeus. III: Сборник в памет на проф. Б. Геров. София, 2000. С. 22-43.

3. Ботева Д. «Лов на мечка» върху оброчните релефи на тракийския конник (анализ на база данни) // Известия на катедра «Българска история и археология» и ка- тедра «Обща история» Югозападен Университет «Неофит Рилски». Т. 1. Благоевград, 2003. С. 91-99.

4. Ботева Д. Репроблематизация на надписа и изображението върху вотивния релеф с трикефален конник от Коматево // Нумизматични, сфрагистични и епиграф- ски приноси към историята на черноморското крайбрежие. Варна, 2008. С. 278-290.

5. Ботева Д. Тракийски култ или култ в Тракия? // В света на човека. Сборник в чест на проф. д. и. н. И. Георгиева / сост. и науч. ред. Д. Маджаров, К. Стоилов: в 2 т. Т. 2. София: Университетско издателство «Св. Климент Охридски», 2008. С. 9-17.

6. Оперман М. Към хронологията и класификацията на паметниците на тракийския конник от тип А // Археология. 1973. № 3. С. 1-14.

7. Boteva D. A propos des «secrets» du Cavalier Thrace // Dialogues d'Histoire Ancienne. 2000. Vol. 26/1. P. 109-118.

8. Boteva D. The Heros of the Thracian iconic narrative: a data base analysis // Thrace and the Aegean: Proceedings of the Eighth International Congress of Thracology. 25-29 September, 2000. Vol. II. Sofia, 2002. P. 817-822.

9. Boteva D. The «Thracian Horseman» reconsidered // Early Roman Thrace. New evidence from Bulgaria / ed. I. P. Haynes. Portsmouth, 2011. P. 85-105.

10. Delev P. Observations sur le Cavalier Thrace // Pulpudeva. Semaines philippopoli- taines de l'histoire et de la culture Thrace. 1998. № 6. P. 129-135.

11. Dumont A. Exposй sommaire des principaux rйsultats d'un voyage archйologique accompli en Thrace en 1868 (Provinces d'Europe, de Thrace, d'Hйmimont et de Rhodope) // Comptes rendus des sйances de l'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres. 1869. 13e annйe. P. 151-162.

12. Goceva Z. Les traits caractйristiques de l'iconographie du Cavalier Thrace // Bulletin de correspondance hellйnique. 1986. № 14. Р. 137-145.

13. Goceva Z. Particularites de l'iconographie du Cavalier Thrace в Odessos et dans son territoire // Pulpudeva. Semaines philippopolitaines de l'histoire et de la culture Thrace. 1997. № 6. P. 121-129.

14. Kazarow G.Die Denkmдler des Thrakischen Reitergottes in Bulgarien // Disserta- tiones Pannonicae. Ser. II. Fasc. 14. Budapest: Institut fur mьnzkunde und archдologie der Pвzmany Universitдt, 1938. 190 s.

15. Oppermann M.Der Thrakische Reiter des Ostbalkanraumes im spannungsfeld von Graecitas, Romanitas und lokalen traditionen. LangenweiЯbach: Beier & Beran, 2006. 414 s.

16. Oppermann M. Zum Kult des thrakischen Reiters in Bulgarien // Thracia. Primus Congressus Studiorum Thracicorum. Serdicae, 1974. S. 353-362.

17. Pfuhl E., Mцbius H. Die Ostgriechischen Grabreliefs: 2 vols. Mainz: Deutsches Archдologisches Institut, 1977, 1979.

Literatura

1. Gocheva Z. Antropomorfny'e izobrazheniyabogovufrakijcev// Vestnikdrevnejistorii. 1981. № 2. S. 156-159.

2. BotevaD.Izobrazheniya-raskaziv''rxuobrochniterelefinaTrakijskiyakonnik: I: Xeros''tvsvetanabogovete (analiznabazadanni) // Jubilaeus. III: Sbornik v pamet na prof. B. Gerov. Sofiya, 2000. S. 22-43.

3. Boteva D. «Lov na mechka» v''rxu obrochnite relefi na trakijskiya konnik (analiz na baza danni) // Izvestiya na katedra «B''lgarska istoriya i arxeologiya» i katedra «Obshha istoriya» Yugozapaden Universitet «Neofit Rilski». T. 1. Blagoevgrad, 2003. S. 91-99.

4. BotevaD. Reproblematizaciya na nadpisa i izobrazhenieto v''rxu votivniya relef s trikefalen konnik ot Komatevo // Numizmatichni, sfragistichni i epigrafski prinosi k''m istoriyata na chernomorskoto krajbrezhie. Varna, 2008. S. 278-290.

5. Boteva D. Trakijski kult ili kult v Trakiya? // V sveta na choveka. Sbornik v chest na prof. d. i. n. I. Georgieva / sost. i nauch. red. D. Madzharov, K. Stoilov: v 2 t. T. 2. Sofiya: Universitetsko izdatelstvo «Sv. Kliment Oxridski», 2008. S. 9-17.

6. Operman M. K''m xronologiyata i klasifikaciyata na pametnicite na trakijskiya konnik ot tip A // Arxeologiya. 1973. № 3. S. 1-14.

7. Boteva D. A propos des «secrets» du Cavalier Thrace // Dialogues d'Histoire Ancienne. 2000. Vol. 26/1. P. 109-118.

8. Boteva D. The Heros of the Thracian iconic narrative: a data base analysis // Thrace and the Aegean: Proceedings of the Eighth International Congress of Thracology. 25-29 September, 2000. Vol. II. Sofia, 2002. P. 817-822.

9. Boteva D. The «Thracian Horseman» reconsidered // Early Roman Thrace. New evidence from Bulgaria / ed. I. P. Haynes. Portsmouth, 2011. P. 85-105.

10. DelevP. Observations sur le Cavalier Thrace // Pulpudeva. Semaines philippopoli- taines de l'histoire et de la culture Thrace. 1998. № 6. P. 129-135.

11. Dumont A. Exposй sommaire des principaux rйsultats d'un voyage archйologique accompli en Thrace en 1868 (Provinces d'Europe, de Thrace, d'Hйmimont et de Rhodope) // Comptes rendus des sйances de l'Acadйmie des Inscriptions et Belles-Lettres. 1869. 13e annйe. P. 151-162.

12. Goceva Z. Les traits caractйristiques de l'iconographie du Cavalier Thrace // Bulletin de correspondance hellйnique. 1986. № 14. Р. 137-145.

13. Goceva Z. Particularites de l'iconographie du Cavalier Thrace в Odessos et dans son territoire // Pulpudeva. Semaines philippopolitaines de l'histoire et de la culture Thrace. 1997. № 6. P. 121-129.

14. Kazarow G.Die Denkmдler des Thrakischen Reitergottes in Bulgarien // Disserta- tiones Pannonicae. Ser. II. Fasc. 14. Budapest: Institut fьr mьnzkunde und archдologie der Pвzmany Universitдt, 1938. 190 s.

15. Oppermann M.Der Thrakische Reiter des Ostbalkanraumes im spannungsfeld von Graecitas, Romanitas und lokalen traditionen. LangenweiЯbach: Beier & Beran, 2006. 414 s.

16. Oppermann M. Zum Kult des thrakischen Reiters in Bulgarien // Thracia. Primus Congressus Studiorum Thracicorum. Serdicae, 1974. S. 353-362.

17. Pfuhl E., Mцbius H. Die Ostgriechischen Grabreliefs: 2 vols. Mainz: Deutsches Archдologisches Institut, 1977, 1979.

Размещено на Allbest.ru