Трансляция культурных ценностей и смыслов в процессе музейной коммуникации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Трансляция культурных ценностей и смыслов в процессе музейной коммуникации

А.В. Гундрова

В статье рассматриваются ценностно-смысловые параметры музейно-выставочного пространства. Коммуникация в контексте музейно-выставочного пространства может обретать разные формы, а также формироваться за его физическими пределами. Данные факты актуализируют проблему ценностно-смыслового наполнения музейно-выставочного пространства и его деконструкции в процессе музейной коммуникации, а также особенностей трансляции ценностей и смыслов выставочного проекта в культуре цифрового общества.

Ключевые слова: аксиология; коммуникация; тексты культуры; диалог; артефакт; межкультурная коммуникация; ценности; музейно-выставочное пространство.

A. V. Gundrova

Post-graduate, Department of World Culture

Senior Lecturer at the Department of Linguistics

and Professional Communication in the Humanities and Applied Sciences

Institute of Humanities and Applied Sciences

Moscow State Linguistic University;

Scientific Secretary of the State Historical and Art Museum «New Jerusalem»

TRANSMISSION OF CULTURAL VALUES AND MEANINGS IN THE PROCESS OF MUSEUM COMMUNICATION

The article is devoted to identifying the value-semantic parameters of the museum and exhibition space. Communication in the context of the museum and exhibition space can take different forms, as well as form beyond its physical limits. These facts actualise the problem of the value-semantic content of the museum and exhibition space and its deconstruction in the process of museum communication, as well as the peculiarities of the transmission of values and meanings of an exhibition project in the culture of a digital society.

Key words: axiology; communication; cultural texts; dialogue; artefact; intercultural communication; values; museum and exhibition space.

Введение

Музейно-выставочное пространство - это своеобразное культурное и ценностное пространство, которое обладает набором уникальных пространственно-временных характеристик, обеспечивающих «сосуществование» прошлого и настоящего, так как содержит культурные артефакты, транслирующие ценности прошлого, актуализируемые в настоящем.

Осмысление музейно-выставочного пространства невозможно без анализа аксиологического аспекта его восприятия, поскольку музей является частью социокультурной среды, формирующейся вокруг ценностно-смыслового ядра. Философское осмысление музейно-выставочного пространства правомерно начать с семиосферы, в которой оно существует. Отдельно стоит отметить, что выставочное пространство представляет собой место и средство коммуникации, формирует и транслирует определенные ценности и смыслы. Вместе с тем коммуникация с субъектами в современном музее нередко предшествует или вообще не предполагает физического присутствия человека, что позволяет сегодня говорить о выходе музейно-выставочного пространства и его ценностно-смысловой матрицы за физические пределы музея как культурной институции.

Значительная роль в разработке аксиологии культуры принадлежит Генриху Риккерту, чьи концептуальные идеи способствуют пониманию культуры как системы ценностей. В отличие от природы как совокупности всего того, что возникло естественным образом, культура представляет собой результат сознательной и целенаправленной деятельности человека, осуществляемой во имя того, что является для человека ценностями. Для настоящего исследования представляется особенно значимым вывод Г. Риккерта о природе и сущности феномена ценностей: по мнению философа, которое мы полностью разделяем, ценности не онтологичны, поскольку не существуют физически, а только «значат». Таким образом, ценности это, по мнению автора концепции, смыслы, лежащие над всяким бытием [Риккерт 1910].

Музейно-выставочное пространство как семантико-аксиологическая система

Трансфер ценностей в истории осуществляется различными способами, в том числе посредством артефактов, которые со временем либо обретают большее значение, либо исчезают, а значит, до нашего времени доходит ценность, не теряющая актуальность на разных этапах историко-культурной динамики. По этой причине нельзя использовать оценку как эквивалент ценности, хотя в бытовом понимании они могут быть синонимичны, в противном случае было бы необходимо интерпретировать отношение субъекта к предмету, что значительно бы расширило масштаб исследования. В нашем случае задачей музея становится интерпретация ценности, заложенной в артефакте и ее трансляция аудитории.

Анализируя музейно-выставочное пространство как семантико-аксиологическую систему, мы определяем культурные артефакты как исторические явления, поскольку они содержат выкристаллизованную ценность [Риккерт 1910, с. 38-42]. Однако за субъективную сторону вопроса отвечают те смыслы, которые в них вкладываются при:

а) проектировании пространства или выставки;

б) интерпретации;

в) трансляции ценностей.

Артефакты, выставленные в витринах музея или выставки, - это квинтэссенция исторического опыта и ценности. Предметы становятся артефактами не по договору, а в результате исторического процесса и развития, а их ценность обусловлена современным периодом истории. Таким образом, музейно-выставочное пространство - это вершина исторического опыта и плоды смыслотворчества, дошедшие до нашего времени, что позволяет говорить о нем как о семантико-аксиологической системе. Материальные ценности, представленные в выставочном пространстве - это пик исторического развития, который был воспринят значимым и актуальным в контексте нынешнего времени. Однако подача и трансляция ценностей связана со смыслами, заложенными в основу проекта, а значит, смыслы субъективны. Культурные блага служат опорными точками в ходе освоения пространства экспозиции.

Артефакты дополняются смыслами, которые в них вкладывает субъект, который, в свою очередь, знакомится со смыслами, которые были заложены другими субъектами, т е. создателями выставки. Артефакт представляет собой культурный текст, доступный для интерпретации, которая опирается на внутренние ценности и картину мира субъекта, «работающие» как система координат.

Для нас важно понятие хронотопа, «существенной взаимосвязи временных и пространственных отношений» [Бахтин 1975, с. 121], которое в контексте выставочного пространства подчеркивает единение настоящего и прошлого. В этой концепции отношение субъекта к действительности является процессом самопознания и самовыражения человека, осознанием его места в истории общества и культуры, так как человек смотрит на культурную ценность, сформированную в прошлом и дошедшую до настоящего, опираясь на свои существующие установки и дает личную оценку увиденному.

Коммуникация в выставочном пространстве

Музейно-выставочное пространство, безусловно, представляет собой семиосферу, которая содержит множество смыслов. Трансляция смыслов и ценностей происходит в формате диалога независимо от направления и формы коммуникации. Ю. М. Лотман предлагает схемы взаимодействия культур на примере исторических периодов разных культур, но если применить этот подход к структуре музейной коммуникации, то можно прийти к полезным выводам. Говоря о диалоге, сложно обойти самый яркий пример коммуникации, а именно, экскурсию, которая происходит в рамках семиосферы выставки. Экскурсовод выполняет роль медиатора и помогает адресатам интерпретировать смыслы, зашифрованные в проекте адресантами. Экскурсия, как правило, представляет собой монологическое высказывание, т. е. непосредственную трансляцию смыслов и ценностей. На медиатора возлагается ответственность за корректную интерпретацию и передачу сообщения, а также за выбор методов коммуникации в зависимости от характеристик аудитории [Лотман 1996].

Диалог с субъектом происходит на разных этапах знакомства с экспозицией, что нужно учитывать для расстановки акцентов во время планирования не только непосредственно выставки, но и деятельности, связанной с ней, например просветительской. Для корректного анализа пространства нужно принять во внимание вывод, сделанный Лотманом о том, что циркуляция текстов в семиосфере непрерывна, разнонаправлена, а значит диалог происходит на разных этапах знакомства с экспозицией. Передача смыслов и ценностей начинается с момента попадания в выставочное пространство и продолжается на протяжении всего нахождения в нем и связи с каждым экспонатом. У семиосферы нет четких границ, она обладает несколькими центрами, а значит, трудно поддается вычислению [там же].

Однако приоритетом является результат, т. е. мысль, с которой субъект покидает выставочное пространство, следовательно, первоочередным является вопрос: какого результата мы ждем от трансляции ценности и коммуникации, какие мысли появляются у субъекта.

Структуру коммуникации на выставке можно упростить до следующей формулы: артефакт сообщает свою историческую значимость через кураторскую интерпретацию его ценности, которая транслируется субъекту. Одной из важных проблем является адекватность коммуникации и трансляции ценностей. Поскольку речь идет о трансляции текстов культуры, то мы обращаемся к лингвистической концепции Р О. Якобсона [Якобсон 1975]. Любой акт коммуникации происходит между адресантом и адресатом в форме сообщения, на эффективность которого влияет контекст, код и контакт. Эта схема остается актуальной и в контексте музейно-выставочного пространства, как и грамотное целеполагание, которое связанно с речевыми актами. Средства коммуникации должны соответствовать желаемому результату, что также необходимо учитывать при проектировании пространства. Дополнительный элемент в системе коммуникации упоминает Ю. М. Лотман: поскольку присутствует код, должны присутствовать также кодирующие и декодирующие механизмы. «.. .В идеальном случае информационное содержание не меняется ни качественно, ни в объеме: получатель декодирует текст и получает исходное сообщение» [Лотман 1996, с. 13]. С этим утверждением мы подходим к понятию адекватности передачи и интерпретации сообщения.

Чем ближе исходный и итоговый тексты, тем успешнее был процесс коммуникации, однако это невозможно ровно настолько, насколько невозможно найти полностью идентичных по образу мысли и набору механизмов участников коммуникации, не говоря уже об идентичных условиях, например контексте.

Ю. М. Лотман подчеркивает, что для абсолютной адекватности нужно, чтобы «они в семиотическом отношении представляли как бы 298 удвоенную одну и ту же личность, поскольку код включает не только определенный двумерный набор правил шифровки - дешифровки сообщения, но обладает многомерной иерархией» [там же]. В контексте музея это означает, что даже в случае с аудиторией, принадлежащей одному поколению, одному социальному классу, одной культуре тождественность кода недостижима. Трансляция сообщения, а в нашем случае ценностей и смыслов, между разными системами работает по другой схеме, где вместо соответствия исходного и конечного текста будет возможная интерпретация и условная эквивалентность. Адресат и адресант руководствуются разными кодовыми системами, что затрудняет трансляцию и интерпретацию. Особенно наглядно это проявляется в случае диалога культур, который обусловлен определенной степенью непереводимости, тогда трансляция происходит на базе «условной системы эквивалентности» [Лотман 1996, с. 17].

Лотман обращается и к стандартной ситуации, присущей музейной сфере, когда артефакт вырван из контекста своей культуры и непонятен исследователю. В таком случае необходимо для начала реконструировать его смысл и ценность.

В основе каждого выставочного проекта лежит некий концептуальный замысел, который находит выражение в эстетических и содержательных формах. Среди целей экспозиций можно выделить «включенность» зрителя в процесс «переживания», в таком случае результатом будет впечатление, эмоции, личностно-окрашенное восприятие предметов, помимо получения объективной информации.

Важным в данном контексте является утверждение Ю. М. Лотмана о том, что семиотика пространства играет исключительную роль в создании картины мира культуры. Эту идею чрезвычайно важно усвоить при воплощении музейных проектов. «Неизбежным фундаментом освоения жизни культурой является создание образа мира, пространственной модели универсума» [Лотман 1996, с. 205].

Коммуникация в музейном пространстве

Утверждение о том, что музейно-выставочное пространство представляет собой семантико-аксиологическую систему подразумевает не только коммуникацию аудитории на выставке, но и трансляцию сообщения до знакомства с проектами музея. Например, важную роль играет архитектура здания и смыслы, закодированные в нем, а также миссия учреждения, которая может транслироваться посредством пространства, непосредственно связанного с музеем. Позиционирование музея становится всё более насущным вопросом по мере того, как изучается опыт субъектов, помещенных в это пространство. Часто музеи не имеют возможности контролировать сообщение, которое транслируется пространством, в котором он расположен, поскольку пространство не было спроектировано для нужд музея, а само место может не быть символически связано с музейным контентом. Однако бывают и такие случаи, когда местность, в которой расположено учреждение культуры, диктует ассоциации посетителям как фактическим, так и потенциальным.

Интересным представляется опыт музея «Новый Иерусалим», который за сто лет существования неоднократно менял свой профиль и в 2014 году переехал в специально спроектированное для него здание. Показательно то, что изначально музей был открыт на территории одноименного монастыря, однако никогда не ограничивался популяризацией религиозного наследия. Обладая разнообразными артефактами в фондах, музей тем не менее продолжает ассоциироваться с религиозным учреждением благодаря общей истории, близости нахождения и продвижению культурного кластера под названием Русская Палестина.

Музей активно работает над созданием сбалансированного имиджа, не отказываясь от религиозного прошлого, но следуя современным трендам. Безусловно, важным шагом стал переезд музея «Новый Иерусалим» из монастыря в новое здание. Существуя в пространстве Воскресенского Новоиерусалимского монастыря, музей был подведомственным Министерству культуры Московской области, однако единство пространства ошибочно информировало посетителей о единстве музея и монастыря. Тем не менее после переезда за музеем всё равно остался образ «примонастырского», поскольку устоявшиеся ассоциации могут быть перекодированы только посредством продуманной и долгосрочной стратегии.

Одной из важных черт нового образа, подчеркивающих светскость музея, стала «зеленая архитектура», которая подразумевает минимальное воздействие на окружающую природную среду, позволяет музею естественным образом вписываться в сакральный ландшафт, оставляя доминирующую роль возвышающемуся ансамблю монастыря. Кроме того, даже расположение окон вдоль коридоров несет свою эстетическую функцию. Из определенной точки можно наслаждаться архитектурой Нового Иерусалима и скитом патриарха Никона, который видно сквозь специальный проем в стене. Таким образом, интерпретация смыслов посетителями начинается с момента входа в музей. Новое здание музея подчеркивает современность учреждения, однако также ненавязчиво обращается к его истокам.

Стоит отметить, что грамотно продуманное пространство с точки зрения унификации сообщения, транслируемого музейным пространством и его проектами, не решает всех проблем. XXI век - это взлет цифрового сознания, это эпоха информационных технологий, без которых музеи уже не могут функционировать в полной мере.

В связи с этим представляется логичным расширить понятие музейно-выставочного пространства до онлайн-платформ, на которых представлен музей. Трансляция ценностей и коммуникация с субъектами не ограничивается только физическим присутствием в пространстве музей, поэтому унификация сообщения должна касаться и цифрового пространства.

Говоря о музейной коммуникации нельзя игнорировать роль социальных сетей, сайта виртуальных выставок и экскурсий, которые получили дополнительный толчок к развитию, в результате мер, принятым в связи с распространением коронави- русной инфекции в 2020-2021 годах. Онлайн-платформы необходимо считать частью музейно-выставочного пространства, так как они «размыкают» его ценностно-смысловую систему вовне, способствуя практически безграничной связи с субъектами, дополняя и расширяя коммуникацию.

Этот подход поможет переосмыслить доминирующее представление об аксиологическом пространстве музейно-выставочных проектов, которое уже не может быть привязанным к физическому пространству музея.

Заключение

В XX-XXI веках исследователи всё чаще обращаются и к вопросу коммуникации в музейно-выставочном пространстве, субъектом которой является человек. В этом контексте не возникает вопроса о важности музейной деятельности, тем не менее представляет интерес вопрос целеполагания и единства деятельности и музейно-выставочного пространства. В контексте музейно-выставочного пространства по-новому звучит понятие «хронотопа», которое подчеркивает единство времени и места в восприятии действительности субъектом. Субъект становится адресатом в процессе трансляции ценностей и смыслов и интерпретирует сообщение здесь и сейчас, находясь в выставочном пространстве. Для успешной коммуникации погружение в действительность, созданную в этом пространстве, должно сопровождаться адекватной замыслу интерпретацией. Помимо этого, если выставочное и общемузейное пространства транслируют противоречащие друг другу установки, то у субъекта не будет корректных ожиданий, поэтому коммуникация может не состояться.

Соответствие физического пространства музея его миссии требует комплексного подхода для решения проблемы, однако XXI век ставит новую задачу - организацию цифрового пространства, которое также может оказать влияние на представления субъекта об учреждении вплоть до того, что, познакомившись с музеем онлайн, потенциальный посетитель может либо принять решение о посещении, либо отказаться от приезда.

Список литературы / References

культура цифрового пространства музейное выставочное пространство

1. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе: очерки по исторической поэтике // Вопросы литературы и эстетики. М. : Худож. лит., 1975.С. 234-407. [Bakhtin, M. M. (1975). Formy vremeni i khronotopa v romane: ocherki po istoricheskoy poetike (Forms of Time and Chronotope in the Novel: Essays on Historical Poetics). Voprosy literatury i jestetiki. (pp. 234-407). Moscow. (In Russ.)].

2. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М. : Языки русской культуры, 1996. [Lotman, Yu. M. (1996). Vnutri myslyashchikh mirov. Chelovek - tekst - semiosfera - istoriya. (Inside the Thinking Worlds. Human - Text - Semiosphere - History). Moscow: Yazyki russkoy kul'tury. (In Russ.)].

3. Риккерт Г. О понятии философии // Логос. М. : Тип. Рус. Т-ва, 1910. Кн. 1. С. 19-61. [Rickert, H. (1910). O ponyatii filosofii (On the Concept of Philosophy). Логос. (pp. 19-61). Moscow. (In Russ.)].

4. Якобсон Р. О. Лингвистика и поэтика // Структурализм «за» и «против». М., 1975. С. 193-230. [Jakobson, R. O. (1975). Lingvistika i poetika (Linguistics and Poetics). Strukturalizm «za» i «protiv». (pp. 193-230). Moscow. (In Russ.)].

Размещено на Allbest.ru