Портрет поколений в дискурсивном интерьере

Сомнения, что на это стоит рассчитывать, возникают из-за того, что происходящие дискурсивные трансформации, подобно вирусу, затрагивают сознание каждого поколения. Степень их глубинного проникновения зависит от выработанного под влиянием прежних дискурсивных практик иммунитета. Поколению Z не довелось приобщиться к этим практикам, а у поколений X и Y встречаются те, у кого иммунитет оказался слабым, и тогда новый дискурс быстро и с их одобрения проникает в них, в то время как прежние дискурсы начинают представляться ими ошибочными и неприемлемыми.

Тем не менее сегодня начинают проявляться признаки приближения переломного момента, фиксирующего осознание необходимости выработки смешанных стратегий сосуществования поколений посредством приобщения к единой культурноисторической почве22. Перспективность такого пути находит свое подтверждение в эмпирически верифицированной концепции селективной преемственности, в свое время успешно обоснованной американскими социологами Р. Лауфером и В. Бенгтсо- ном (Laufer, Bengtson, 1974: 186). С такой оптикой и убежденность в конфликтности поколений, и точка зрения об их органическом единстве оказываются двумя крайностями и предстают одинаково несостоятельными: «Нужно уяснить себе, что прошлое не уходит бесследно, что мы не висим в воздухе, а стоим на чужих плечах, другими словами, находимся во вполне определенном прошлом - на пути, пройденном человечеством до сего времени» (Ортега- и-Гассет, 2000: 270). При другом конструктивном подходе осмысления коммуникации поколений существование через наследование видится в духовно-символическом единстве, которое становится возможным посредством признания общности менталитета и культурно-исторической судьбы, трансляцию которой берет на себя активная воспитательная и образовательная политика. Здесь можно признать до сих пор актуальным суждение Х. Ортеги-и-Гассета, что «поскольку жизнь всегда протекает в горизонте современности, в настоящем, необходимо переселиться из нынешнего мира в мир предков и увидеть их не со стороны - как тех, чей путь завершен, а как бы в их становлении» (Ортега-и-Гассет, 2000: 263).

Тем самым, несмотря на отмеченные неблагоприятные моменты в процессе культурной преемственности, остается одна существенная сторона дела: все поколенческие дискурсы, подобно матрешкам, входят в более широкий исторический контекст российского культурного дискурса, благодаря которому обеспечивается транзит общенационального культурного кода, обусловленного историческим единством страны. Пронизывая поколения, он парадоксальным образом связывает и продолжает удерживать их в целостности, что свидетельствует о до сих пор незатронутой всеми новациями натальной основы существования культурной нации У К. Мангейма эта же мысль, на наш взгляд, передается с помощью философской категории «энтелехия»: «... От поколения к поколению энтелехии либеральной, консервативной или социалистической тенденций трансформируются, из чего можно заключить, что подразделения поколений - не простые конструкции:.

Ввиду этого более широкого исторического контекста встаёт вопрос о том, насколько эффективно происходит транзит «культурного кода» посредством трёх описанных поколений? Насколько культурный код поколения, предшествующего поколению Х, будет узнаваем в тот момент, когда он будет функционировать в среде поколения, наследующего поколению Z? Предварительный вывод из проведённого анализа выглядит неутешительным. Процесс трансформирования дискурса в процессе передачи от поколения к поколению управляется механизмами исключения, изменения иерархии, переименования и т.д. При транзите смыслов, заключённых в дискурсах поколений X, Y, Z, происходит чрезвычайно значительная трансформация.

Если для поколения X принцип солидарности и, в частности, целеполагания за пределами личной выгоды были вполне приемлемы, однако не имели достаточного подтверждения в готовности тратить энергию на реализацию именно общественных, а не личных интересов; то для поколения Y принцип личной выгоды становится ведущим и даже исключительным, более того, у представителей этого поколения нет дефицита готовности потратить любой запас энергии для достижения личного успеха. Такую трансформацию дискурса мы наблюдаем в координатах механизма смены иерархии ценностей. Тот же процесс в координатах механизма исключения будет выглядеть более удручающим: такие существенные для мировоззрения поколения X элементы, как страдание, душа, долг, семья, друзья, подвергаются в дискурсе поколения Y исключению или переименованию, формируя незнакомую предыдущему поколе- они имеют собственные энтелехии, которые не могут быть поняты в себе и для себя и должны рассматриваться в более широкой структуре тендирующих энтелехий. ... Все, что можно сделать, это - артикулировать некоторые общие тенденции. Энтелехия общего направления предшествует энтелехии поколения, и та может стать результативной и внятной только внутри первой. Но это не значит, скажем, что любая из конфликтующих тенденций в данный момент времени обязательно ведет к возникновению новых энтелехий поколения» (Мангейм, 2000: 49-50).нию антропологическую конструкцию «человека успешного».

Именно эта конструкция «человека успешного», а не более привычная - «человека как такового» передаётся поколению Z, должна будет быть адоптирована им, трансформирована и передана следующему поколению. Определить контуры этой будущей конструкции сейчас не представляется возможным, однако с большой долей вероятности можно утверждать, что эта антропологическая конструкция будет значительно отличаться от той, которую в своё время унаследовало поколение X.

Более того, в общей картине трансформации дискурса от X к Z необходимо учитывать тот факт, что характер дискурса поколения Y определяется не автохтонными элементами культурного кода, а элементами в значительной степени чужеродными. Именно таким чужеродным элементом для отечественной культуры второй половины XX в. и является либертарианский дискурс, носителем которого становится поколение Y.

И здесь необходимо констатировать наличие ещё одной сложности в процессе передачи культурного кода сквозь дискурсы поколений X, Y, Z. Согласно выводу, к которому приходит Н. С. Трубецкой, культура- реципиент неизбежно отстаёт от культуры- донора, развивается скачкообразно, теряет возможность развивать автохтонную культуру, утрачивает внутри себя социальное единство и, самое главное - в гипертрофированном виде сталкивается с проблемой отцов и детей См.:(Трубецкой, 1995: 82-89).. В нашем случае это означает, что кроме содержательных сложностей, связанных с ассимиляцией либертарианских ценностей в культурный код, мы сталкиваемся ещё и со структурной проблемой, связанной с неизбежным ослаблением коммуникации между поколениями X и Y ввиду того, что чужеродные ценности были восприняты поколением Y в значительно большей мере, чем поколением их родителей.

Стало быть, отвечая на вопрос об эффективности трансляции российского культурного кода сквозь дискурсы поколений X,Y, Z, мы должны принимать во внимание, во-первых, что базовая антропологическая конструкция, присутствующая в этом коде, была подвергнута очень значительной редукции, а во-вторых, что сама интенсивность межпоколенческой коммуникации в настоящее время находится на чрезвычайно низком уровне. Это пессимистический вывод нашего исследования.

Определённый же оптимизм внушает следующее соображение. Либертарианский дискурс оказывается чужеродным только для отечественной культуры двух средних четвертей XX века. В XIX же веке этот дискурс был вполне ассимилирован русской культурой В число наиболее ярких критиков либерализма, безусловно, входил К. Н. Леонтьев, который в «Византизме и славянстве» (1875) описывает деструктивное влияние либеральных идей на европейскую культуру, видя в либерализме причину деградации, «вторичного упрощения», культуры. Либеральные идеи в широком смысле негативно оцениваются, например, в рассказе В. Ф. Одоевского «Город без названия» (1839) и в романе Ф. М. Достоевского «Бесы» (1872). Это свидетельствует, а значит, и получил своё отражение в условном «российском культурном коде». Этот факт вселяет оптимизм по поводу возможности сохранения отечественной культурой традиционной антропологической схемы, несмотря на глубокое воздействие либертарианской идеологии в настоящее время. То есть можно предположить, что вслед за Z придёт такое поколение, в рамках дискурса которого традиционная антропологическая схема найдёт своих многочисленных приверженцев и получит своё выражение в господствующем дискурсе грядущего поколения. Кроме того, разрушение каналов межпоколенческой коммуникации может иметь и положительное значение в том случае, если сообщение, передаваемое по каналам такой коммуникации, имеет явно деструктивный характер.о том, что либерализм был предметом глубокой рефлексии образованной части общества. Можно сказать, что крестьянская община была слабо затронута этой идеологией в XIX в., это же утверждение может быть справедливым и по отношению к Церкви.

Список литературы

Авраамова Е. М. Социальное позиционирование и социальные практики российских миллениалов // Вестник Института социологии. 2019. Т. 10. № 3. С. 78-95.

Асташова Ю. В. Теория поколений в маркетинге // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Экономика и менеджмент. 2014. Т. 8. № 1. С. 108-114.

Бурмыкина О. Н. Межпоколенный семейный контракт: представления молодого поколения // Петербургская социология сегодня, 2017, Вып. 8. С. 150-159.

Горшков М. К., Петухов В. В. (ред.) Российское общество и вызовы времени. Книга первая. М.: Весь Мир, 2015а. 336 с.

Горшков М. К., Петухов В. В. (ред.) Российское общество и вызовы времени. Книга вторая. М.: Весь Мир, 2015а. 432 с.

Горшков М. К., Петухов В. В. (ред.) Российское общество и вызовы времени. Книга четвертая. М.: Весь Мир, 2016. 400 с.

Горшков М. К., Петухов В. В. (ред.) Российское общество и вызовы времени. Книга пятая. М.: Весь Мир, 2017. 424 с.

Дубин Б. Поколение: социологические границы понятия //Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2002. № 2 (58). С. 11-15.

Зарубина Н. Н. Этика ответственности современной российской молодежи // Вестник МГИМО Университета. 2012. № 6 (27). С. 250-258.

Верховская О. Р., Богатырева К. А., Дорохина М. В., Кнатько Д. М., Шмелева Э. В. Национальный отчет «Глобальный мониторинг предпринимательства. Россия 2019/2020». СПб.: Высшая школа менеджмента СПбГУ, 2020. 84 с.

Кандель Э. Век самопознания: поиски бессознательного в искусстве и науке с начала XX века до наших дней. М.: АСТ: Corpus, 2016. 760 с.

Кастосов М. А., Иванова Н. Ю. Предпринимательские способности как фактор экономического роста // Вестник Московского университета. Серия 21. Управление (государство и общество). 2006. № 1. С. 1-8.

Катерный И. В. Концептуализация социальной онтологии постгуманизма: социологические импликации // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2019. № 6. С. 13-34.

Катерный И. В. Трансмобильность и нормативный морфогенез в условиях постгуманизированного общества: как все еще возможен социальный порядок? // Нормы и мораль в социологической теории: от классических концепций к новым идеям. М.: Весь Мир, 2017. С. 91-134.

Козырева П. М., Смирнов А. И. Взаимодействие поколений в современной России: эволюция сближения // Социологические исследования. 2021. № 11. С. 49-60.

Кузнецов И. М. Основания ценностной консолидации россиян: традиционализм и обновление // Социологические исследования. 2021. № 8. С. 93-102.

Левада Ю. Поколения XX века: возможности исследования // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2001. № 5 (55). С. 7-19.

Мангейм К. Проблема поколений // Мангейм К. Очерки социологии знания: Проблема поколений - состязательность - экономические амбиции. М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 8-63.

Майорова-Щеглова С. Н., Митрофанова С. Ю. Раннее взросление или инфантилизация: парадокс событийности современного детства // Вестник Санкт-Петербургского университета. Социология. 2020. Т. 13. Вып. 1. С. 25-39.

Манхейм К. Диагноз нашего времени: очерки военного времени, написанные социологом // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист, 1994. С. 412-571.

Нефедов С. А. Существовала ли когда-либо русская нация? // Научный эксперт. 2011. № 1-2. С. 45-57.

Ортега-и-Гассет X. Вокруг Галилея (схема кризисов) // Ортега-и-Гассет X. Избранные труды. М.: Весь Мир, 2000. С. 233-403.

Петухов В. В. Поколение «нулевых»: идеологические установки и политическое участие в России // Россия и Китай: молодёжь XXI века [монография]. М.: Новый хронограф, 2014. С. 239259.

Радаев В. В. Миллениалы: Как меняется российское общество. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2020.- 224 с.

Радаев В. В. Миллениалы на фоне предшествующих поколений: эмпирический анализ // Социологические исследования. 2018. № 3. С. 15-33.

Садыкова Х. Н. Специфика межпоколенного взаимодействия в современной России (на примере Тюменской области) // Знание. Понимание. Умение. 2014. № 4. С. 117-124.

Сапа А. В. Поколение Z - поколение эпохи ФГОС // Инновационные проекты и программы в образовании. 2014. № 2. С. 24-30.

Семенова В. В. Дифференциация и консолидация поколений // Россия: трансформирующееся общество. Под ред. В. А. Ядова. М.: КАНОН-пресс-Ц, 2001. C. 256-271.

Твенге Д. Поколение I. Почему поколение Интернета утратило бунтарский дух, стало более толерантным. М.: РИПОЛ классик, 2019. 406 с.

Трубецкой Н. С. Европа и человечество // Трубецкой Н. С. История. Культура. Язык. М.: Прогресс, 1995. С. 55-104.

Фрейд З. Характер и анальная эротика // Фрейд З. Психоаналитические этюды. Минск: Беларусь, 1991. С. 151-155.

Фуко М. Порядок дискурса // Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. М.: Касталь, 1996. С. 47-96.

Уокер Ч. Класс, гендер и субъективное благополучие на новом российском рынке труда: жизненный опыт молодежи в Ульяновске и Санкт-Петербурге // Журнал исследований социальной политики. 2012. Т. 10. № 4. С. 521-538.

Хиггс П., Джиллеард К., Джонс Я. Р. Эгоистическое поколение: исследование концепции // Социология власти. 2014. № 3. С. 10-30.

Howe N., Strauss W. Millennials Rising: The Next Great Generation. New York: Vintage Books, 2000. 432 p.

Feuer L. S. The Conflict of Generations. The Character and Significance of Student Movements. New York: Basic Books, 1969.- 543 p.

Laufer R. S., Bengtson V. L. Generations, Aging, and Social Stratification: on the Development of Generational Units // Journal of Social Issues. 1974. 30(3), pp. 181-205.

References

Avraamova E. M. Social'noe pozicionirovanie i social'nye praktiki rossijskih millenialov [The social positioning and social practices of Russian millenials]. Vestnikinstitutasotziologii, 2019, 10, 3, 78-95.

Astashova Y. V. Teorija pokolenij v marketinge [Generation theory in marketing]. In: Vestnik Juzhno- Ural 'skogo gosudarstvennogo universiteta. Serija: Jekonomika i menedzhment, 2014, 8, 1, 108-114.

Burmykina O. N. Mezhpokolennyj semejnyj kontrakt: predstavlenija molodogo pokolenija [Integra- tional family contract: the views of young generation]. In: Peterburgskaja sociologija segodnja, 2017, 8, 150-159.

Dubin B. V. Pokolenie: sociologicheskie granicy ponjatija [Generation: sociological borders of the concept]. In: Monitoring obshhestvennogo mnenija: jekonomicheskie i social'nye peremeny, 2002, 5 (58), 11-15.

Feuer L. S. The Conflict of Generations. The Character and Significance of Student Movements. New York: Basic Books, 1969. 543 p.

Foucault M. Porjadok diskursa [The order of discourse]. In: Foucault M. Volja k istine: po tu storonu znanija, vlasti i seksual'nosti. Raboty raznyh let. Moscow: Magisterium, Kastal, 1996. 47-96.

Freud S. Harakter i anal'naja jerotika [Character and Anal Erotism]. In: Freud S. Psihoanaliticheskie jetjudy. Minsk: Belarus, 1991. 151-155.

Gorshkov M. K., Petukhov V. V. (eds) Rossiiskoe obschestvo i vyzovy vremeni. Kniga 1 [Russian society and challenges of the time. Book One]. Moscow: Ves Mir, 2015a. 336 рр.

Gorshkov M. K., Petukhov V. V. (eds) Rossiiskoe obschestvo i vyzovy vremeni. Kniga 2 [Russian society and challenges of the time. Book Two]. Moscow: Ves Mir, 2015b. 432 рр.

Gorshkov M. K., Petukhov V. V. (eds) Rossiiskoe obschestvo i vyzovy vremeni. Kniga 4 [Russian society and current challenges. Book four]. Moskow: Ves Mir, 2016. 400 pp.

Gorshkov M. K., Petukhov V. V. (eds) Rossiiskoe obschestvo i vyzovy vremeni. Kniga 5 [Russian society and challenges of the time. Book Five]. Moscow: VES MIR, 2017. 424 pр.

Higgs P., Gilleard C., Jones I. R. Jegoisticheskoe pokolenie: issledovanie koncepcii [Exploring the idea of a «selfish generation»]. In: Sociologija vlasti, 2014, 3, 10-30.

Howe N., Strauss W. Millennials Rising: The Next Great Generation. New York: Vintage Books, 2000. 432 p.

Kandel E. Vek samopoznanija: poiski bessoznatel'nogo v iskusstve i nauke s nachala XX veka do nashih dnej [The Age of Insight: The Quest to Understand the Unconscious in Art, Mind, and Brain: From Vienna 1900 to the Present]. Moscow: AST: Corpus, 2016. 760 p.

Kastosov M. A., Ivanov, N. Ju. Predprinimatel'skie sposobnosti kak faktor jekonomicheskogo rosta [Entrepreneurial abilities as a factor of economic growth]. In: VestnikMoskovskogo universiteta. Serija 21. Upravlenie (gosudarstvo i obshhestvo), 2006, 1, 1-8.

Katernyi I. V. Konceptualizacija social'noj ontologii postgumanizma: sociologicheskie implikacii [Theorizing social ontology of posthumanism: sociological implications]. In: Monitoring obshhestvennogo mnenija: jekonomicheskie i social'nye peremeny, 2019, 6, 13-34.

Katernyi I. V. Transmobil'nost' i normativnyj morfogenez v uslovijah postgumanizirovannogo obsh- hestva: kak vse eshhe vozmozhen social'nyj porjadok? [Transmobility and normative morphogenesis in a posthumanized society: how the social order is still possible?]. In: Normy i moral' vsociologicheskoj teorii: ot klassicheskih koncepcij k novym idejam. Moscow: Ves' Mir, 2017. 91-134.

Kozyreva P. M., Smirnov, A. I. Vzaimodejstvie pokolenij v sovremennoj Rossii: jevoljucija sblizhenija [Interaction of Generations in Modern Russia: An Evolving Rapprochement]. In: Sotsiologicheskie issledo- vaniya, 2021. 11, 49-60.

Kuznetsov I. M. Osnovanija cennostnoj konsolidacii rossijan: tradicionalizm i obnovlenie [Foundations of russians' value consolidation: traditionalism and renewal]. In: Sotsiologicheskie issledovaniya, 2021, 8, 93-102.

Laufer R. S., Bengtson V. L. Generations, Aging, and Social Stratification: on the Development of Generational Units. In: Journal of Social Issues, 1974, 30, 3, 181-205.

Levada Yu. A. Pokolenija XX veka: vozmozhnosti issledovanija [Generations of the XX-th century: opportunities for research]. In: Monitoring obshhestvennogo mnenija: jekonomicheskie i social'nye peremeny, 2001, 5 (55), 17-19.

Mannheim K. Problema pokolenij [The Problem of Generations]. In: Mannheim K. Ocherki sociologii znanija. Moscow: INION RAN, 2000. 8-63.

Mannheim K. Diagnoz nashego vremeni: ocherki voennogo vremeni, napisannye sociologom [Diagnosis of our time: wartime essays of a sociologist]. In: Mannheim K. Diagnoz nashego vremeni. Moscow: Jurist, 1994. 412-571.

Mayorova-Shcheglova S. N., Mitrofanova S. Yu. Rannee vzroslenie ili infantilizacija: paradoks so- bytijnosti sovremennogo detstva [Early maturation or infantilization: The paradox of modern childhood events]. In: Vestnik of Saint Petersburg University. Sociology, 2020, 13, 1, 25-39.

Nefedov S. A. Sushhestvovala li kogda-libo russkaja nacija? [Did the Russian nation ever exist?]. In: Nauchnyj jekspert, 2011, 1-2, 45-57.

Ortega y Gasset, J. Vokrug Galileja (shema krizisov) [Around Galileo]. In: Ortega y Gasset J. Izbran- nye trudy. Moscow: Ves' Mir, 2000. 233-403.

Petuhov V. V. Pokolenie «nulevyh»: ideologicheskie ustanovki i politicheskoe uchastie v Rossii [Generation of “zero”: ideological attitudes and political participation in Russia]. In: Rossija i Kitaj: molodjozh ' XXI veka [monografija]. Moscow: Novyj hronograf, 2014. 239-259.

Radaev V. V. Millenialy: Kak menjaetsja rossijskoe obshhestvo [Millennials: How Russian society is changing], Moscow: HSE Publishing House, 2020. 224 p.

Radaev V. V. Millenialy na fone predshestvujushhih pokolenij: jempiricheskij analiz [Millennials compared to previous generations: an empirical analysis]. In: Sotsiologicheskie issledovaniya, 2018. 3, 15-33.

Sadykova H. N. Specifika mezhpokolennogo vzaimodejstvija v sovremennoj Rossii (na primere Tju- menskoj oblasti) [Specific character of intergenerational interaction in contemporary Russia (the case of Tyumen oblast)]. In: Znanie. Ponimanie. Umenie, 2014, 4, 117-124.

Sapa A. V. Pokolenie Z - pokolenie jepohi FGOS [Generation Z - generation of the FGOS era]. In: Innovacionnyeproekty iprogrammy v obrazovanii, 2014, 2, 24-30.

Semenova V. V. Differenciacija i konsolidacija pokolenij [Differentiation and consolidation of generations]. In: Rossija: transformirujushheesja obshhestvo. Ed. by V. A. Yadov. M.: CANON-Press-C, 2001. 256-271.

Trubetzkoy N. S. Evropa i chelovechestvo [Europe and Mankind]. In: Trubetzkoy N. S. Istorija. Kul'tu- ra. Jazyk. Moscow: Progress, 1995. 55-104.

Twenge J. Pokolenie I. Pochemu pokolenie Interneta utratilo buntarskij duh, stalo bolee tolerantnym [iGen: Why Today's Super-Connected Kids Are Growing Up Less Rebellious, More Tolerant, Less Happy and Completely Unprepared for Adulthood]. Moscow: RIPOL klassik, 2019. 406 p.

Verkhovskaia O. R., Bogatyreva K. A., Dorohina M. V., Knat'ko D. M., Shmeleva E. V. Nacional'nyj otchet «Global'nyj monitoring predprinimatel'stva. Rossija 2019/2020» [National report «Global Entrepreneurship Monitor. Russia 2019/2020»]. St. Petersburg: The Graduate School of Management of SPbSU, 2020. 84 p.

Walker C. Klass, gender i sub”ektivnoe blagopoluchie na novom rossijskom rynke truda: zhiznennyj opyt molodezhi v Ul'janovske i Sankt-Peterburge [Class, Gender and Subjective Well-being in Russia's New Labour Market: Experiences of Young People in Ul'ianovsk and St Petersburg]. In: Zhurnal issledovanij social'nojpolitiki, 2012, 10, 4, 521-538.

Zarubina N. N. Jetika otvetstvennosti sovremennoj rossijskoj molodezhi [Ethic of the responsibility in the cultural and moral position of modern Russian youth: the transformation of the moral in the complex society]. In: VestnikMGIMO Universiteta, 2012, 6 (27), 250-258.

Размещено на Allbest.ru