Таможенная политика Петра I

К концу XVII в. в России сложилась таможенная система, хотя её структура ещё не была стабильной. Вообще до начала XVIII в. в Российском государстве таможенные тарифы были рассчитаны лишь на решение фискальных задач. Сумма таможенных пошлин не превышала 10 % стоимости товаров, т. е. проводилась политика свободной торговли, что не стимулировало развитие промышленности и ремесленного производства.

В связи с проведением Петровских реформ, открытием новых заводов, фабрик и мануфактур, расширением внешней торговли принимались меры по защите экономических интересов России. На это была направлена таможенная политика, в формировании которой принимал сам Пётр I.

Таможенное дело при Петре I стало механизмом регулирования внешней торговли, которая была тесно связана с экономикой. Торговлей и разработкой таможенно-тарифной политикой занималась Коммерц-коллегия.

Для успеха таможенных мероприятий необходимо было укрепить границу. На западе охрана границы была возложена на регулярные войска. В конце царствования Петра I, её защищали морские (Санкт-Петербург, Кронштадт, Шлиссельбург, Рига и др.) и сухопутные (Псков, Великие Луки, Смоленск, Брянск) крепости, между крепостями и перед ними протянулась цепь форпостов. Десятого декабря 1718 года уничтожена была казенная продажа товаров, исключая поташа и смольчуга, оставленных ради сбережения лесов; все же остальные товары, прежде исключительно казенные, могли продаваться свободно, с уплатою обыкновенных пошлин, а в октябре опубликован был тариф всем товарам. Ради развития торговли, государь, 10 ноября 1720 года отменил прежнюю 5% пошлину с товаров, и установил 3% для петербургского порта; в других же портах, с русских торговцев, при отпуске товаров за границу, по-прежнему взималась половинная пошлина против той, которая была установлена с иноземцев - по 30-ти алтын за ефимок и непременно иностранными деньгами, как платили иноземцы. Если у торговых людей привозного товара было на такую же сумму денег, на какую в отпуске, то они освобождались от всякой пошлины. Русский торговец под опасением штрафа не должен был отпускать за границу иноземных товаров и вывозить их в одну из российских пристаней. Закон угрожал потерею всего имущества тому, кто бы дозволил под своим именем торговать другому лицу, а иностранцам, которые бы стали вести в России торговлю под именем какого-нибудь русского торговца, сверх того, - потерею его кораблей и немедленною высылкою за границу. Иноземные торговцы должны были жить в России непременно по паспортам, и получившие паспорта на выезд из России обязаны были уезжать в определенный законом срок. В 1721 году сделано было распоряжение о том, «чтобы отпускать товары через Ригу и Архангельск только из близких по местоположению к этим портам краев, а из всех прочих непременно в один Петербург. Совершение контрактов между русскими и иностранными торговцами дозволялось только для петербургского порта, а для других портов запрещалось.

Торговля с Малороссиею, производившаяся сухопутьем или по рекам, оставалась в прежнем положении. Белгородский воевода получил царское приказание не стеснять торговых людей и покровительствовать им, но обязывать их не сноситься с Запорожьем. У греков и армян, ездивших с товарами и для покупки русских товаров через южную Россию, отбиралось все иностранное серебро и золото, и выдавались им русские деньги, но ввозить русские деньги вместе с иностранными запрещалось. Малороссиянам запрещалось привозить в Великороссию вино и табак, если только то и другое не привозилось по казенным подрядам. Таможенные пошлины отдавались в Малороссии, как и в Великороссии, на откуп охочим людям, с предоставлением в пользу их всего утаенного на таможне и воспрещаемого законом к ввозу в Россию. Торговля с Персией, важная в XVII веке, ослабевала по мере того, как царь стремился направить деятельность торговых людей на запад. Притом, при поездках в Персию, русские купцы подвергались беспрестанно неприятностям и разорениям. В июле 1717 года русский посол Волынский заключил с персидским министром договор, ограждавший купцов от подобных злоупотреблений. В случае крушения какого-нибудь русского судна на Каспийском море персияне, по этому договору, обязаны были возвратить найденный груз хозяину судна. В декабре 1720 года, для покровительства русской торговли с Персией, учреждены: в Испагани - главный русский консул, а в Шемахе -подведомственный ему вице-консул. Они должны были собирать разные сведения, относящиеся к торговле, выдавать паспорта русским, свидетельствовать их обязательства, завещания и всякие сделки между собою, в случае смерти русского торгового человека в Персии описывать и сохранять его достояние, для передачи наследникам, а главное - чинить русским торговым людям вспоможение советом и делом.

Хлеб в зерне и муке при Петре, как издавна в России, в ряду сырых продуктов, был одною из главных статей туземного производства и торговли. Вывоз его за границу, то допускался во все порты, то воспрещался, смотря по относительному урожаю или неурожаю, так, например, в 1713 году цена его в России упала ниже рубля за четверть ржи, и правительство не только дозволяло, но и побуждало отправлять его за границу, а весною в 1717 г. запретило вывоз, когда цена его поднялась до двух рублей за четверть, но в июне того же года, когда блеснула надежда на урожай, оно снова дозволило вывоз. Петр думал и об улучшении земледельческого производства в своем государстве. В 1721 году, узнавши, что в Остзейском крае и в Пруссии поселяне, вместо серпов, снимают хлеб с полей косами, с прикрепленными к ним граблями, царь приказал разослать по губерниям образцы таких кос и предписал губернаторам находить смышленых поселян и рассылать их по местам, где лучше родится хлеб, чтобы приучать народ к иноземному способу уборки хлеба. Пенька, отпускаемая за границу, составляла до декабря 1718 г. казенное достояние. Доверенные от правительства люди скупали ее по России, для отправки в чужие края; напр., в 1712 г. одно такое доверенное лицо скупало пеньку в украинных городах, платя по 2 р. за берковец, а продана была эта пенька иностранцам по 6 р. за берковец. На размножение льняных и пеньковых промыслов в России царь обратил внимание в конце 1715 г. Замечено было, что льном промышляли главным образом во Пскове и Вязниках, а пенькою в Брянске. Сделано распоряжение, чтобы те хозяева, которые сеяли четверть льна и пеньки, присевали еще четверть, а где не было обычая сеять эти растения, там приказано было обучать крестьян и объявить о том всенародно, объясняя, что это делается для всеобщей пользы и для благосостояния жителей. Пенька по изобилию вывоза составляла одну из главных статей вывозной торговли, но в 1716 году от англичан последовала жалоба на русских купцов, что последние, при продаже пеньки, мешают с хорошею пенькою худую, и это побудило царя всенародно объявить, что вперед за такое воровство виновных постигнет смертная казнь. В 1718 году устроены так называемые браковщики (т. е. поверщики) по торговле льном, пенькою, салом, воском и юфтью и учреждены правила для проверки.

Табак в торговле принадлежал к казенным товарам, исключая турецкого курительного и всякого нюхательного; и тот и другой продавались свободно. Туземный табак главным образом производился в Малороссии и подвергался строгому надзору, однако его все-таки развозили повсюду и куривали; на одну копейку табака в Малороссии можно было продать его в Москве на 8 копеек.

К исключительному достоянию царской торговли принадлежали товары, носившие название сибирских; это были: меха всякого рода, рыбья кость и произведения Китая, как естественные, так и фабричные, между прочим и китайское золото. Между Сибирью и областями европейской России устраивались караулы с тем, чтобы не допускать тайно привозивших из Сибири эти товары, но при огромном протяжении контрабанда была неизбежна. Путешественники запрятывали товары, особенно золото, в колесные шины, в санные подрезы, во внутренности рыб, привозимых из Сибири, а другие получали от губернатора паспорта на право отъезда из Сибири без права осмотра, и этим, между прочим, отличался князь Гагарин в числе других, допущенных им, злоупотреблений. По инициативе Петра I 31 января 1724 г. начал действовать протекционистский таможенный тариф. В нем было установлено, что если внутреннее производство продукта достигает четвёртой части его количества, ввозимого из-за границы, то пошлины равнялись четверти его стоимости, если треть - пошлины составляли треть стоимости. Если же государство производит продукт в размере половины привоза, то пошлина составляла 50 %. Если производство превышало привоз, то пошлина устанавливалась в размере трех четвертей стоимости ввозимого товара. Размер пошлины возрастал по мере роста производства товара в России. Таможенную пошлину можно было рассматривать как премию производителям.

В соответствии с тарифом 1724 г. ввозимые железо, парусина, шёлковые ткани, ленты, иглы, воск, сухие кожи, облагались наибольшей пошлиной - в 75 % с цены, голландское полотно, бархат, золочёное и прядильное серебро - в 50 %; шерстяные ткани, железное оружие - в 25 %. На товары, не производившиеся в стране, налагалась умеренная пошлина - от 4 до 10 %; на математические и хирургические инструменты, а также на очки пошлина не начислялась. На вывозимые из России товары существовала 3 %-ная пошлина, кроме промышленного сырья и полуфабрикатов, необходимых для российских фабрик (например, пряжа шерстяная и льняная), которые облагались запретительной пошлиной.

Этот тариф применялся сначала только в портах, а затем и на сухопутной польской границе. Для портов Балтийского моря остались местные тарифы.

Протекционистский тариф 1724 г. регулировал внешнюю торговлю в интересах обеспечения конкурентоспособности российской промышленности, но в то же время способствовал развитию контрабанды.

Покровительственный тариф 1724 г. просуществовал до 1731 г., пока не был принят новый тариф. В соответствии с ним на товары, не производившиеся в стране, вводилась умеренная пошлина (от 4 до 10 %), на производившиеся - повышенная (до 20 %). Этот тариф исключал возможность покровительственной системы, в которой так нуждалась зарождавшаяся русская промышленность.

Несмотря на то, что некоторые западные исследователи полагают, что экономическую политику Петра I можно определить как меркантилистскую, лишь учитывая при этом характерные для неё черты принудительности и политики с позиции силы. Эти особенности позволяют говорить не о меркантилистской, а, скорее, об ультрамеркантилистской политике царя. Но, тем не менее, Пётр I был оригинальным мыслителем, выдающимся экономистом, который в лучших традициях российской мысли XVII в. творчески развил совершенно новые доктрины, исходя при этом из насущных потребностей государства.