Мобильность капитала - чувствительность потоков капитала к дифференциалу оффшорных процентных ставок, зависит от степени замещаемости активов (рисков, валютных ограничений).

Между тем, уровни мобильности капитала (а, следовательно, при прочих равных условиях, и его структурной власти) исторически непостоянны. Они были сравнительно высоки в начале XX века, затем в период между двумя мировыми войнами, когда усилилась национальная экономическая замкнутость, и правительства ввели существенные ограничения на движение капитала через границы, мобильность его снизилась. Однако в последние несколько десятилетий (1970-90-е годы) наблюдается существенный рост международной мобильности капитала. Этот рост является одним из важнейших проявлений процесса мировой экономической интеграции (обычно называемого глобализацией или интернационализацией) и происходит в неразрывной связи с основными его аспектами, такими как формирование и экспансия международных финансовых рынков, подъем ТНК, развитие международной торговли и пр. Он обусловлен целым рядом причин, среди которых бурный прогресс в развитии средств коммуникации и информационных технологий; политика правительств, которые провели либерализацию контроля над капиталом, ослабив или отменив многие правовые и технические ограничения на его движение через границы; появление новых финансовых инструментов, облегчающих трансграничные потоки капитала, и пр.

Международную мобильность капитала как его потенциал, способность пересекать границы следует отличать от актуальных трансграничных потоков капитала. Как отмечает Д. Эндрюс, «важно признать, что эта способность капитала пересекать международные границы может не проявляться в каждый данный момент, в силу относительного отсутствия прибыльных побуждений, вытекающих из различных уровней ожидаемого дохода в различных государствах»[2]. Впрочем, и актуальная мобильность капитала также чрезвычайно возросла в последнее время. Об этом свидетельствует резкое повышение роли международных, прямых и портфельных, инвестиций в экономической жизни большинства стран мира. Так, по данным, приводимым Г. Шварцем, объем размещенных международных бондов утроился в 1980-е годы. В 1995 году в 18 стран-членов ОЭСР портфельные инвестиции составляли, в среднем, 29% ВВП, тогда как в 1970 году - только около 4%. В 1998 году приток прямых иностранных инвестиций составил около 11% образования валового внутреннего капитала в мире, тогда как в 1980 году этот показатель не превышал 3%-ов[5]; доля таких инвестиций в ВВП развитых стран возросла с начала 1980-х по середину 1990-х годов в три раза.

Конечно, следует отметить, что международная мобильность капитала и сегодня имеет довольно ограниченный характер, как, впрочем, и сама экономическая интеграция. Неверно, что, как утверждают некоторые авторы, человечество уже стоит на пороге «безграничного мира», подлинно глобальной, мировой экономики, в которой растворены национальные экономики, а капитал почти «совершенно» мобилен. Во-первых, национальные экономические сети все еще преобладают: основную роль в экономиках большинства стран продолжают играть не высокомобильные транснациональные компании, а ориентированные исключительно на национальный рынок предприятия, мобильность которых весьма ограниченна. Во-вторых, мобильность капитала носит, по преимуществу региональный и блоковый характер: основная масса, порядка 70%, иностранных инвестиций, направляется из одних развитых стран в другие, а не в развивающиеся государства).

Тем не менее, существенный рост мобильности капитала, а, следовательно, и лежащей в основе его структурной власти способности капиталистов «наказывать» правительства, изымая из экономики капитал, в последние десятилетия неоспорим. В нынешних условиях неблагоприятная с точки зрения бизнесменов политика может спровоцировать особенно значительный, быстрый и пагубный для экономики отток капитала из страны. Наиболее оперативно способны отреагировать глобальные финансовые рынки. Как пишет С. Белл, «ключевой «передаточный механизм» между рыночными предпочтениями и правительственной политикой заключается в структурной власти финансовых интересов, особенно в способности рынков определять стоимость валюты и цену и доступность капитала, в основе которой лежит возможность финансовых интересов немедленно перемещать крупные массы капитала через границы…». Сегодня, как отмечает П. Эванс, «любое государство, проводящее политику, которую частные финансовые интересы считают «неблагоразумной», будет наказано, видя, как снижается стоимость его валюты и сокращается его доступ к капиталу».

Однако достаточно быстрая негативная реакция на неблагоприятную с точки зрения капиталистов политику может последовать не только от финансового, но и от мобильного производственного капитала. Транснациональным корпорациям (ТНК), чей подъем является одной из важнейших характеристик интернационализации, легче, чем обычным, ориентированным на один, национальный рынок компаниям, «выходить» из экономики той страны, в которой складывается неблагоприятные условия для накопления капитала. Располагая широкой филиальной сетью во многих странах мира, обладая информацией о политико-экономических условиях в различных государствах, ТНК могут относительно быстро и с небольшими издержками перемещать производство и капитал в наиболее выгодную для ведения бизнеса среду. Причем независимо от того, как часто ТНК в реальности прибегают к таким действиям, сама их возможность способна оказывать дисциплинирующее воздействие на национальные правительства.

В общем, вследствие интернационализации и роста мобильности капитала существенно расширяются возможности капиталистов «выходить» из неблагоприятной для накопления политико-экономической среды и, таким образом, «наказывать» соответствующие правительства. С другой стороны, растут возможности собственников капитала «вознаграждать» государства, проводящие «разумную» политику, щедро инвестируя в их экономику. В этой ситуации, государственные элиты втягиваются конкурентную борьбу друг с другом за привлечение и удержание капитала, за инвестиции. Как отмечает Д. Андерхилл, «государства теперь конкурируют за привлечение капитала и экономической активности с тем, чтобы достигать цели своего экономического развития…». По словам С. Стрейндж, «в наши дни государства … соперничают за доли участия в мировом рынке и за иностранный капитал с тем, чтобы реализовать свои «национальные» интересы». Конкуренция за мобильный капитал повышает восприимчивость правительств к его интересам, подталкивает их к тому, чтобы приспосабливать свою политику к задаче создания и/или поддержания «благоприятного инвестиционного климата», усиливает структурную власть капиталистов.

3. Международное движение капитала: выгоды и недостатки

Уже длительное время экономисты спорят о выгодах от свободной мобильности капиталов. На теоретическом уровне обсуждение выстраивается вокруг вопроса: могут ли теоремы о выгодах от свободной международной торговли товарами и услугами также распространяться на международную торговлю финансовыми активами? Морис Обстфельд из Калифорнийского Университета и Кенет Рогофф из Принстонского Университета в своем фундаментальном учебнике представили, казалось бы, исчерпывающие аргументы в пользу того, что международный рынок ценных бумаг способствует межвременной торговле, которая приносит существенные выгоды экономикам разных стран.

Согласно традиционной точке зрения выгоды от свободной мобильности капиталов соответствуют выгодам от межвременной торговли (intertemporal trade), которая представляет собой обмен товаров и услуг на обязательства предоставить товары и услуги в будущем. Когда развивающиеся страны берут займы за рубежом для финансирования импорта оборудования, они участвуют во межвременной торговле. Страна, берущая заем, выигрывает от такого рода торговли, поскольку получает возможность осуществить инвестиционные проекты, которые невозможно профинансировать лишь за счет внутренних сбережений. Страна, предоставляющая заем, в свою очередь, тоже выигрывает, поскольку приобретает активы, приносящие больший доход, чем можно извлечь на национальном рынке. Кроме того, иностранные инвестиции сопровождаются сопутствующими выгодами, такими как трансферт новых технологий, повышение конкуренции на внутреннем рынке и т.д.

Участие во межвременной торговле объясняется, прежде всего, структурными особенностями экономики и общества. Например, в связи с тем, что в Японии население стареет быстрее, чем в США, для японских резидентов имеет смысл больше покупать американских активов, чем продавать США своих. Это позволяет японцам получать повышенные доходы после достижения пенсионного возраста, а американцам - заимствовать по более низкой процентной ставке. Другое преимущество свободной мобильности капиталов состоит в том, что она дает возможность избежать резких падений национального потребления из-за экономического спада или крупного стихийного бедствия. В периоды экономических потрясений страна вместо того, чтобы расходовать свои собственные сбережения, на временной основе привлекает сбережения других стран, продавая им свои активы или заимствуя за рубежом.

Ягдиш Бхадвати из Колумбийского Университета и Ричард Купер из Гарвардского Университета выдвинули контраргументы. По их мнению, в мире с неполной информацией свободная мобильность капитала усиливает уже существующие искажения в экономике. В основе этих искажений лежит асимметричность информации. Например, заемщик, получающий ссуду, обычно лучше кредитора осведомлен о риске, который сопутствует его инвестициям. Неполная информация порождает проблемы как до, так и после осуществления сделки. Проблема ложного выбора (неблагоприятного отбора, негативной селекции - adverse selection) порождается асимметричностью информации до проведения операции. Потенциальные заемщики, крайне ненадежные в кредитном отношении, чрезвычайно активно стремятся взять кредит и потому имеют больше шансов его получить. Парадокс ложного выбора состоит в том, что кредит, скорее всего, выдадут именно ненадежным заемщикам, в результате чего кредиторы будут стремиться не выдавать кредиты вообще, даже, несмотря на наличие вполне надежных заемщиков. Опасность недобросовестного поведения (морального риска, риска недобросовестного контрагента - moral hazard) также порождается асимметричностью информации, но только после проведения операции. Она заключается в том, что заемщик после заключения контракта может заниматься такой деятельностью, которую кредитор посчитает нежелательной в силу высоких рисков. По этой причине кредиторы также будут стремиться не выдавать ссуды вообще. Все перечисленные недостатки способствуют тому, что свободная мобильность капитала закончится неэффективными инвестициями и финансовым кризисом системы. Именно из-за опасности потрясений правительства разных стран прибегают к контролю для ограничения негативных эффектов мобильности международного капитала.

Заключение

Каждый фактор производства обладает внутренней и внешней мобильностью. Но эта мобильность - явление, ограниченное в силу влияния многих не только экономических, но и политических, а также социально-культурных факторов. Рассмотрим принципы перемещения факторов производства на примере капитала.

Предположим, что мобильность капитала приобрела абсолютную мобильность, т. е. все искусственные ограничения сняты. Тогда его перемещение будет неограниченно происходить из одной национальной экономики (где он избыточен, а его цена равна его предельной эффективности) в другую (где он недостаточен, а его цена равна предельной производительности). В результате этого процесса будет происходить как абсолютное, так и относительное выравнивание цен на все факторы производства. Таким образом, в национальной экономике, где капитал является избыточным, он (за счет перемещения) перестанет быть излишним, а его предельная эффективность возрастет, а в стране, где избыточным фактором производства является труд (за счет миграции населения), он перестанет быть избыточным, и также повысится его конечная эффективность. В итоге цена на капитал и труд станет примерно одинаковой благодаря наличию возможности их свободного движения. Наряду с ценой будет происходить и абсолютное выравнивание эффективности их использования.

В последние два десятилетия значительно изменились потоки движения капиталов. Стремительно увеличивается поток прямых инвестиций из развитых государств в развивающиеся страны Восточной Европы, Азии, но постоянно происходит смена ролей отдельных стран как источников капитала.

Список литературы