Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

1. Понятие «институциональной ловушки», устойчивость институциональной ловушки. Механизмы, ответственные за появление ловушек

2. Понятие «экономической дисфункции» института, организации, системы и его превосходство по сравнению с понятием «институциональная ловушка»

Введение

Проблема "институциональных ловушек" привлекла в последние десять лет пристальное внимание экономистов и ученых, занимающихся изучением экономических процессов в странах с переходной экономикой.

Принципиально важным является вопрос о том, почему, вследствие каких механизмов возникают ловушки. Это важно, потому что такие явления, как бартер, неплатежи, система избегания налогов, коррупция как раз являются институциональными ловушками: это то, из-за чего страдает наша экономика.

Проблема "институциональных ловушек" привлекла в последние десять лет пристальное внимание экономистов и ученых, занимающихся изучением экономических процессов в странах с переходной экономикой.

Рассмотрим в данной работе суть "институциональных ловушек" и причины их появления.

1. Понятие «институциональной ловушки», устойчивость институциональной ловушки. Механизмы, ответственные за появление ловушек

В англоязычной литературе "институциональная ловушка" используется чаще всего как эффект блокировки: по Норту, это означает, что однажды принятое решение трудно отменить. В терминах неоинституциональной теории "институциональная ловушка - это неэффективная устойчивая норма (неэффективный институт), имеющая самоподдерживающийся характер".

Отдельный агент или малая группа несут потери, отклоняясь от институциональной ловушки. Однако одновременный переход всех (или даже значительной части агентов) к альтернативной норме может вести к улучшению положения всех участников (то есть к Парето-улучшению).

Ее устойчивость означает, что если в системе превалировала неэффективная норма, то после сильного возмущения система может попасть в "институциональную ловушку", и тогда уже останется в ней даже при снятии внешнего воздействия.

Главная причина устойчивости институциональных ловушек заключается в недостатке координации. Важный источник риска - это возможность возникновения институциональных ловушек, связанный с различными реформами, будь они экономические или социальные. Во всех известных случаях их формирование и закрепление непосредственным образом связано с перечисленными выше эффектами обучения, координации, сопряжения.

Для многих социальных и экономических систем равновесие не определяется единственным образом. Имеет место быть эффект гистерезиса, который связывает тот факт, что состояние системы зависит от своего развития в прошлом. К примеру, если в системе приоритетной является определенная норма, и она представляется эффективной, то соответственно, и экономика находится в эффективном равновесии. Но при каком-либо сильном воздействии эта норма может попасть в институциональную ловушку. Особенность ситуации заключается в том, что даже при условии освобождения от данного влияния не факт, что норма выйдет и из ловушки.

Как отмечает Д. Норт, "приращение изменений в технологической сфере, однажды принявшее определенное направление, может привести к победе одного технологического решения над другими даже тогда, когда первое технологическое направление, в конце концов, оказывается менее эффективным по сравнению с отвергнутой альтернативой".

Хрестоматийным примером такого неэффективного технологического развития стала проблема QWERTY-эффекта, изложенная в работе П. Дэвида и получившая дальнейшее развитие в работах В.М. Полтеровича применительно к институтам и определенная как институциональная ловушка.

Причем в данном случае дискуссии о степени эффективности или неэффективности примененной технологии отодвигаются на задний план, поскольку научный интерес представляет сама возможность существования QWERTY-эффектов, названных по аналогии с вышеприведенным примером, и поиск решения проблем, связанных с ними.

Подводя итог, следует подчеркнуть: рассмотренная теория институциональных ловушек демонстрирует, что иногда политика принятия правительством решений порождает институциональные ловушки. Это связано либо с ошибочной идеей принятия нового курса, либо неправильно выбранных или применяемых инструментов политики.

Из этого следует, что при разработке любой программы реформ должным образом должна быть проанализирована ситуация, при которой эти реформы будут введены, четко спрогнозированы и просчитаны все условия, при которых высока вероятность формирования институциональных ловушек, наглядно представлены и разработаны механизмы мониторинга, предотвращения и борьбы с ними.

Фактически, главной угрозой, стоящей перед самой реформой, являются переходные нормы, которые могут стать постоянными и малоэффективными в долгосрочной перспективе. Чтобы заранее предотвратить появление ловушки такого рода, следует от самых истоков планировать трансформацию института, можно сказать, неэффективного в долгосрочном периоде. Вследствие этого, норма, которую надо будет ввести, должна будет предусматривать за собой автоматическую отмену и ориентированность на краткосрочный период времени.

Иной немаловажный принцип - это, безусловно, разнообразие среды институтов, потому что никогда нельзя с точностью сказать, какую именно роль играет тот или иной институт в равновесии и какой прогноз будет на долгосрочный период.

Отсюда следует вывод, что чем насыщеннее сфера институтов, тем больше механизмов по борьбе с институциональными ловушками.

Институциональная ловушка: бартер

Бартер нередко сопровождает быструю инфляцию. Суть этого явления можно объяснить, опираясь на понятие трансакционных издержек (ТИ). С увеличением темпа инфляции хранение денег приводит все к большим потерям. Чтобы уменьшить их, экономические агенты стремятся увеличить скорость обращения, а это приводит к росту собственных издержек трансакций (затрат на осуществление сделки). С некоторого момента ТИ денежного обмена могут возрастать очень быстро, если финансовая система не справляется с увеличивающимся объемом трансакционной активности.

При развитой банковской системе доля бартера невелика даже при высоких темпах инфляции. Однако, в России в начале 1992 г. сложились благоприятные условия для распространения бартера. Банковская система была в зачаточном состоянии: запаздывание при безналичных расчетах внутри Москвы составляло около 2 недель, межрегиональные трансакции нередко требовали месяца и более. Подчас выгоднее было доставлять наличные на самолете в мешках, чем переводить со счета на счет. Вскоре ряд предприятий обнаружили, что ТИ бартера ниже, чем ТИ денежного обмена. С другой стороны, и трансформационные издержки перехода на бартер оказались сравнительно низкими, поскольку еще сохранялись старые «прямые связи» между поставщиками и потребителями, которые всячески поощрялись в плановой системе. Современные средства связи упрощали поиск контрагентов и переговоры. Чем большее число предприятий предпочитали бартер, тем меньше оказывались ТИ бартера, ибо при этом было легче находить партнеров, чтобы строить бартерные цепочки (эффект координации). В силу этого по мере роста бартерной экономики облегчалось присоединение к ней новых предприятий.

Таким образом, предпосылки для бартера были созданы благодаря изменению фундаментальных факторов - темпа инфляции и риска неплатежа - повлекшему резкое изменение соотношений между ТИ денежного обмена и бартера. Эффект координации ускорил формирование этой нормы. С течением времени ТИ бартера продолжали уменьшаться в результате эффекта обучения: предприятия научились выстраивать длинные цепочки обменов. Возникшая норма породила новый институт бартерных посредников и оказалась удобным инструментом ухода от налогов (эффект сопряжения).

К 1997 г. инфляция в России радикально уменьшилась, а также технология денежного обмена существенно усовершенствовалась. Однако, это не привело к ликвидации бартера. Бартерное поведение поддерживалось эффектом координации, оно закрепилось в результате обучения, сопряжения и культурной инерции. Каждый агент, решивший выйти из системы бартера, должен был бы нести трансформационные издержки: порвать устоявшиеся связи, искать новых партнеров и быть готовым к тому, чтобы оказаться под контролем налоговых органов. Поэтому законодательные санкции за бартер могли бы привести к временному углублению спада производства - высоким общественным трансформационным издержкам. Для бартерных посредников ликвидация бартера означала бы потерю их доходов, они несомненно являются потенциальными членами группы давления по поддержанию этой нормы.

Либерализация цен с последовавшим инфляционным шоком оказали «кумулятивное» воздействие на систему - породили институциональные изменения, так что при последующем снижении инфляции и ТИ денежного обмена система не вернулась в исходный режим.

В зависимости от ТИ фирма может предпочесть бартер по одному виду продукции и монетарный обмен - по другому. В таком случае говорят о смешанных нормах поведения, в соответствии с которыми часть однородного товара фирма обменивает по бартеру, а оставшуюся часть - на деньги. В точках смешанного равновесия разница между предельными издержками бартера и монетарного обмена, обусловленная эффектом координации, не компенсирует предельные издержки трансформации, так что ни увеличение, ни уменьшение денежных обменов не выгодно.

Из приведенного анализа следует вывод: либерализация цен целесообразна лишь при достаточном развитии денежных институтов, обеспечивающих низкие ТИ даже при высокой инфляции. Иначе система неизбежно попадает в бартерную ловушку.

Институциональная ловушка: неплатежи Если одно из предприятий не платит своим поставщикам, это сказывается на их платежеспособности и может послужить источником «лавины неплатежей». В развитых экономиках возникновение таких «лавин» предотвращается благодаря эффективным институтам кредитования и механизмам принуждения к платежу - процедурам банкротства и санации предприятий.

В России 1992 г. инфляционный шок в результате либерализации лишил предприятия средств на счетах. Запаздывания при трансакциях были очень велики, система кредитования работала крайне хаотично (хотя с отрицательным реальным процентом), а закон о банкротстве и механизмы санации отсутствовали вовсе. В результате действия этих (фундаментальных и организационных) факторов большая часть предприятий обнаружила, что им не следует ждать от своих потребителей полной оплаты своей продукции, но зато и они могут лишь частично оплачивать поставляемые им ресурсы. Прекращение поставки неоплачиваемых ресурсов в этих условиях не имело смысла: фирма могла бы лишиться вовсе своих потребителей, кроме того, при нарушении неписанной формы («не можешь - не плати, но и не требуй от других») «сообщество неплательщиков» могло бы применить к ней те же санкции. Сформировавшийся таким образом эффект координации придал устойчивость механизму неплатежей, усилившуюся в результате сопряжения с бартером и уклонением от налогов. В результате применение закона о банкротстве было полностью блокировано массовостью неплатежей.

Институциональная ловушка: уклонение от налогов Для экономического агента выбор стратегии уплаты (или неуплаты) налогов определяется фундаментальными и организационными факторами. К первым относятся налоговая политика и политика государственных расходов.

Для того, чтобы граждане не уклонялись от налогов, они должны верить, что налоги будут потрачены на увеличение их благосостояния и при том - эффективным образом. Отсутствие этой веры существенно обостряет проблему взаимодействия государства и его граждан. При нерациональной политике государства неуплата налогов может оказаться более эффективным поведением не только с точки зрения каждого отдельного налогоплательщика, но и для общества в целом. Уклонение от налогов получает моральное оправдание. Кредит доверия особенно подрывается, если государство одновременно увеличивает налоги и уменьшает расходов на социальное обеспечение, как это было в России в 1992-1998 гг. - люди не чувствуют положительного эффекта от увеличивающейся налоговой нагрузки. При выборе стратегии уплаты налогов более значим организационный фактор - система принуждения, формирующая ожидания ущерба от неуплаты. Вначале радикальных реформ в России налоговая служба еще не сформировалась, возможности контроля были крайне ограничены, налоговая полиция появилась лишь через пять лет - 1997 г.

Если налоги слишком высоки, а система принуждения к их уплате неэффективна, то уход от налогов оказывается выгодным для многих экономических агентов. Но тогда и вероятность обнаружения каждого конкретного неплательщика мала. Чем больше масштаб уклонения от налогов, тем меньше ожидаемый ущерб от неуплаты для каждого неплательщика, что, в свою очередь, увеличивает масштаб уклонения.

Массовое уклонение от налогов приводит к возникновению соответствующей системы обслуживания: появляются разработчики и консультанты, создающие и внедряющие новые схемы уклонения от налогов. Эффект обучения, как обычно, дополняется эффектом сопряжения: появляются специфические формы организации производства, искажается отчетность, уход от налогов сопрягается с бартером, неплатежами и коррупцией. Для агента выход из теневого сектора связан с высокими трансформационными издержками, тем более, что единожды уплатив налоги, он «засвечивается». Поэтому умеренное увеличение затрат на укрепление системы сбора налогов вызывает лишь рост издержек в системе избегания налогов, истощая экономику. Не дает результата и небольшое снижение налоговой нагрузки: те, кто не платил налоги, платит не станут, а те, кто платил - уменьшат платежи.

Институциональная ловушка: коррупция Неадекватность законодательства, нерациональность государственной политики и высокая дифференциация доходов являются фундаментальными факторами, способствующими коррупции, так что коррумпированная система может оказаться экономически более эффективной, чем бескоррупционная. Эти факторы дополняются размытостью моральных норм, слабостью механизмов государственного и общественного контроля. Чем массовее коррупция, тем труднее обнаружить и осудить взяточника. Эта экстернальная зависимость лежит в основе эффекта координации, придающего устойчивость системе коррупции. Совершенствуясь, она приобретает иерархическую структуру, сопрягаясь с другими механизмами теневой экономики.

Экономические механизмы стран, прежде отсталых, но демонстрировавших наиболее стремительный рост - Японии, Южной Кореи, Китая, принципиально отличаются от своих американских и европейских прототипов. В процессе российских реформ вопрос о совместимости американских институтов (а именно их пытались имитировать) с российской культурной традицией на государственном уровне практически не поднимался. Произошел институциональный конфликт, т. е. конфликт между укоренившимися и внедряемыми нормами, который, иногда, приводит к появлению нежизнеспособных институтов (таких как, закон о банкротстве в период кризиса неплатежей), в большинстве случаев появляются устойчивые, хотя и неэффективные институты (например, взять такое образование как ОАО, контролируемое работниками).

В переходном процессе ресурсы тратятся на осуществление самого переходного процесса, поиск равновесия. В процессе поиска часть мощностей простаивает из-за отсутствия сырья или спроса на производимую продукцию, а часть производственных товаров не находят сбыта. Эти потери являются компонентой трансформационных издержек. Они во многом обуславливают так называемый трансформационный спад производства.

"Институциональные ловушки" сопутствовали и сопутствуют переходной экономике России в самых различных сферах: отношениях собственности, кредитно-денежной системе, структуре реального сектора экономики и т.д. К институциональным ловушкам относятся бартер, неплатежи, коррупция, избежание налогов и т.д. По мнению экономистов, см., например, работы В.М. Полтеровича, А.К. Ляско, О.С. Сухарева, эти ловушки являются, как правило, результатом резкого изменения макроэкономических условий.

Одно из наиболее серьезных последствий "институциональных ловушек" заключается в том, что хотя они и смягчают отрицательные краткосрочные последствия неподготовленных, слишком быстрых преобразований, в то же время они препятствуют долгосрочному экономическому росту. Таким образом, как и в случае с QWERTY-эффектами, одной из основных причин появления институциональных ловушек является расхождение краткосрочных и долгосрочных интересов экономических агентов и сочетания моделей поведения, сформированных на основе этих интересов, с экономической эффективностью.

За период существования советской модели развития в обществе сформировалась поведенческая модель, ориентированная на достижение долгосрочных интересов и базирующаяся на долгосрочном планировании, как в экономической деятельности, так и в повседневной жизни. На формирование данной модели непосредственное воздействие оказали основные тенденции развития общества. Жизнь членов общества была практически расписана «по полочкам» на долгие годы вперед: ясли - детский сад - школа - летом пионерский лагерь - институт - летом «картошка», стройотряд - гарантированная работа по распределению - гарантированная пенсия.

В переходной экономике меняется система базовых ценностей общества: происходит переориентация с долгосрочной модели поведения на краткосрочную. Это происходит по той причине, что в условиях неопределенности и нестабильности следование долгосрочной модели приносит только убытки, а прибыльные краткосрочные посреднические сделки убеждают экономических агентов отказаться от модели основанной на долгосрочных интересах. Разрушению последней способствовали многочисленные неудачные попытки граждан спасти свои обесценивающиеся сбережения в многочисленных финансовых пирамидах, подозрительных банках, сомнительных аферах. Разрушение долгосрочной модели поведения происходило одновременно с разрушением института доверия к государству, системе права, партнерам, и, наконец, соседям, друзьям, родственникам.

В результате в обществе укоренилась модель, ориентированная на достижение краткосрочных интересов. Жизнь "сегодняшним днем" стала нормой и процессы возврата к прежней модели связаны с большими издержками, если необратимы, поскольку в рыночном обществе по американскому образцу, которое было взято за основу нашими реформаторами, превалирует именно краткосрочная модель. Следует отметить, что у нового поколения данная краткосрочная модель поведения закладывается как базовая.

Таким образом мы попали в глобальную институциональную ловушку, связанную с не состыковкой эффективного развития и краткосрочной моделью поведения.

Ярким примером институционального симбиоза является эволюция диссертационной ловушки. Так, процессу теневой подготовки исследователями диссертаций за деньги противостоит процесс их официального заработка в университетской и исследовательской сферах. В данном случае рассматривается альтернатива со стороны производителя услуг. В дальнейшем будем рассматривать данную альтернативу как связку «официальные заработки-теневые доходы». В данном случае смысл изучаемого явления заключается в том, что эволюция института, олицетворяющего официальные заработки, ведет к автоматической эволюции альтернативного института, ответственного за теневые заработки ученых. Учитывая указанную связь, можно предположить, что рост официальных заработков профессуры (будем полагать, что именно эта когорта специалистов задействована на написании диссертаций за деньги) может привести к подавлению диссертационной ловушки. Действительно, рост официальных доходов профессоров может разрушить стимулы к работе на теневом диссертационном рынке. Такой ход событий способен привести к обратному результату - еще большему росту привлекательности работы на теневом рынке диссертаций. Формализуем ценовой механизм эволюции диссертационной ловушки, предполагая, что данный пример является типовым.

2. Понятие «экономической дисфункции» института, организации, системы и его превосходство по сравнению с понятием «институциональная ловушка»

институциональный ловушка экономический дисфункция

Под дисфункцией необходимо понимать снижение качественных характеристик конкретного экономического института, систем правил, организаций, а также экономики в целом. Причины этого процесса могут быть различными, однако признаком является потеря институтом цели, размывание области приложения усилий, функций, с вытекающим увеличением трансакционных издержек и снижением устойчивости к случайным модификациям. Для того, чтобы реализовать какую-либо цель, выполнить некоторую функцию, сохранить область действия институтов требуются денежные ресурсы. Причём необходимый их объём и эффективность использования зависят от потребности в деньгах и трансформационных возможностей данного института или экономического агента. Эти возможности охватываются монетарным диапазоном, причём опускание ниже определённого порога говорит о возникновении дисфункции (некотором потере качества).

Для институциональных структур, вносящих основной вклад в ускорение инфляции, достижение верхней границы монетарного диапазона будет ознаменовано увеличением темпа роста цен, поскольку регулирование или нормирование в условиях экономики рынков признаётся низко продуктивным. Для каждой институциональной подсистемы существует свой монетарный диапазон, границы которого определяются некоторым набором факторов, зависимым от состояния других институтов. Поэтому существуют проблемы с расчётом параметров r1, r2, M1, M2 . Если в экономике выделить базисные институциональные структуры, тогда удастся оценочными методами установить приемлемые рамки изменения указанных величин.

Появление новых институтов требует роста денежной массы или скорости оборота денег без такого увеличения, так как данные институты должны выполнить отведённые для них функции, что невозможно сделать при отсутствии монетарного обеспечения. Отсюда возникают требования к работе банковской системы и другим финансовым организациям, отвечающим за перемещение денег в экономике.

Логистическая функция позволяет описывать процессы экономической динамики, происходящие не только в длительном периоде, но и в коротком, поскольку за последние два-три десятка лет произошло увеличение скорости протекания многих экономических явлений в силу развёртывания новейших технолого-информационных систем, что сократило продолжительности самого эффекта насыщения.

Заключение

Радикальные решения чаще всего способствуют возникновению институциональных ловушек.

При каждом институциональном преобразовании должны быть предприняты усилия по прогнозированию и избеганию возможных институциональных ловушек. Эти усилия должны стать непременной составной частью подготовки к любой реформе.

Одна из главных опасностей для реформы - превращение переходных норм в постоянно действующие и неэффективные в долгосрочной перспективе. Чтобы предотвратить появление такого рода ИЛ, следует с самого начала планировать постепенный демонтаж института, не эффективного в долгосрочной перспективе - вводимая норма должна быть временной и предусматривать свою собственную автоматическую отмену.

Список литературы

1. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. - М: Фонд экономической книги "Начала", 1997.

2. Олейник А. Институциональные ловушки постприватизационного периода в России /А. Олейник // Вопросы экономики. - 2004.

3. Нуреев Р.М. Курс микроэкономики. Учебник для вузов. 2-е изд. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М, 2005

4. Сухарев О.С. Институциональная теория и экономическая политика (К новой теории передаточного механизма в макроэкономике) / Кн. 1. Институциональная теория. Методологический эскиз. - М.: ИЭ РАН, 2001.

5. Ковалев А., Ковалева И. Проблема институциональных «ловушек» и теория институтов австрийской школы // Журнал международного права и международных отношений. - 2008. - № 2.

6. Дегтярев А.Н. Устойчивость и развитие социально-экономических систем: опыт институциональной архитектоники. - Доклад на Международном симпозиуме «Экономическая теория: исторические корни, современное состояние и перспективы развития». - Москва, МГУ, июня 2004г.

Размещено на Allbest.ru