Об оптимальных размерах участия государства в экономике

Государственные расходы зачастую оказываются единственным источником финансирования важных социальных программ, особенно в развивающихся странах. Поэтому резкое снижение государственных расходов практически везде сопровождалось повышением удельного веса теневой экономики, большим ростом неравенства в распределении доходов. Наоборот, именно в странах с наименьшим падением доли госдоходов в ВВП (Центральная Европа, Эстония, Узбекистан, Беларусь) распределение доходов ухудшилось незначительно Полтерович В., Попов В. Дискуссии о размерах госрасходов в переходный период // http://old.russ.ru/politics/20031017-polt.html.

Таким образом, мало оценить, как влияют госрасходы на экономический рост. Необходимо также знать их влияние на уровень и качество образования и здравоохранения, продолжительность жизни населения, качество и «уровень комфорта» среды жизнедеятельности человека, наконец, на эффективность общественного развития в целом. При этом, перечисленные индикаторы могут сильно расходиться с динамикой экономического роста.

Кроме того, большое значение имеют перераспределительные процессы в обществе, и государство здесь играет основную роль. Например, снижение дифференциации населения по доходам даже на фоне невысоких темпов экономического роста может значительно улучшать благосостояние граждан (что было показано выше).

Итак, помимо уже рассмотренных исследований взаимосвязи размеров государства (а также отдельных элементов госрасходов) и экономического роста, существует множество исследований, посвященных взаимосвязи между государственными расходами на образование и здравоохранение и результатами в этих областях. Как ни странно, здесь результаты также неоднозначны.

Например, многие исследования показывают, что взаимосвязь между государственными расходами на образование и результатами в этой области слабая Landau, Daniel (1986). Government and Economic Growth in the Less Developed Countries: An Empirical Study for 1960-80. Economic Development and Cultural Change, Vol. 35, No. 1 (October), pp. 35-75.

Noss, Andrew (1991). Education and Adjustment: A Review of the Literature. PRE Working Paper WPS 701 (Washington: World Bank).

Mingat, Alain, and Jee-Peng Tan (1998). The Mechanics of Progress in Education: Evidence from Cross-Country Data. Policy Research Working Paper No. 2015 (Washington: World Bank).

Mingat, Alain, and Jee-Peng Tan (1992). Education in Asia: A Comparative Study of Cost and Financing (Washington: World Bank).

Flug, Karnit, Antonio Spilimbergo, and Erik Wachtenheim (1998). Investment in Education: Do Economic Volatility and Credit Constraints Matter? Journal of Development Economics, Vol. 55 (April), pp. 465-481.. Вместе с тем, качество образования сильно связано с такими показателями как доход на душу населения Flug, Karnit, Antonio Spilimbergo, and Erik Wachtenheim (1998). Investment in Education: Do Economic Volatility and Credit Constraints Matter? Journal of Development Economics, Vol. 55 (April), pp. 465-481.

Mingat, Alain, and Jee-Peng Tan (1992). Education in Asia: A Comparative Study of Cost and Financing (Washington: World Bank)., распределение населения по возрасту Mingat, Alain, and Jee-Peng Tan (1992). Education in Asia: A Comparative Study of Cost and Financing (Washington: World Bank). и др.

Точно также многие исследования показывают, что расходы на здравоохранение слабо или статистически незначительно влияют на результаты в данной области (оцениваемые обычно детской, младенческой смертностью, а также продолжительностью жизни) Kim, Kwangkee, and Philip M. Moody (1992). More Resources Better Health? A Cross-National Perspective. Social Science and Medicine, Vol. 34, No. 8 (April), pp. 837-842.

McGuire, Alistair, David Parkin, David Hughes, and Karen Gerard (1993). Econometric Analyses of National Health Expenditures: Can Positive Economics Help Answer Normative Questions?. Health Economics, Vol. 2, No.2 (July), pp. 113-126.

Aiyer, Sri-ram, Dean T. Jamison, and Juan Luis Londono (1995). Health Policy in Latin America: Progress, Problems, and Policy Options. Cuadernos de Economia, Vol. 32, No. 95 (April), pp. 11-28.

Musgrove, Philip (1996). Public and Private Roles in Health: Theory and Financing Patterns. World Bank Discussion Paper No. 339 (Washington).

Filmer, Deon, Jeffrey Hammer, and Lant Pritchett (1998). Health Policy in Poor Countries: Weak Links in the Chain. Policy Research Working Paper No. 1874 (Washington: World Bank).

Filmer, Deon, and Lant Pritchett (1997). Child Mortality and Public Spending on Health: How Much Does Money Matter? Policy Research Working Paper No. 1864 (Washington: World Bank).

Carrin, G, and С Politi (1995). Exploring the Health Impact of Economic Growth, Poverty Reduction, and Public Health Expenditure. Tijdschrift voor Economie en Management, Vol. 40, no. 3-4 (October), pp. 227-246.. Так, Carrin и Politi (1995) заключают, что бедность и доход - важнейшие факторы, определяющие здоровье, при этом они не нашли статистически значимой связи между расходами на здравоохранение и индикаторами здоровья населения. Filmer и Pritchett (1997) находят, что общественные расходы и результаты в области здравоохранения очень слабо связаны. Согласно их результатам, удвоение общественных расходов с 3 до 6 процентов ВВП снижает детскую смертность в среднем только на 9-13 процентов.

Напротив, Anand и Ravallion (1993) и Hojman (1996) показывают, что расходы на здравоохранение имеют статистически существенное влияние на здоровье населения Anand, Sudhir, and Martin Ravallion (1993). Human Development in Poor Countries: On the Role of Private Incomes and Public Services. Journal of Economic Perspectives, Vol. 7, No.l (Winter), pp. 133-150.

Hqjman, David E. (1996). Economic and Other Determinants of Infant and Child Mortality in Small Developing Countries: The Case of Central America and the Caribbean. Applied Economics, Vol. 28 (March), pp. 281-290.. Commander и Davoodi (1997), используя большой набор данных, пришли к выводу, что между размером госрасходов и доходом на душу населения нет значимой связи. В то же время ими было показано, что социальные расходы в области здравоохранения оказывают положительное влияние на продолжительность жизни и снижение детской смертности Commander S. Davoodi H. (1997). The Causes of Government and the Consequences for Growth and Well-Being. Background Paper for World Development Report 1997 Policy Research Working Paper №1785..

Bidani и Ravallion (1997) Bidani, Benu, and Martin Ravallion (1997). Decomposing Social Indicators Using Distributional Data. Journal of Econometrics, Vol. 77, No. 1 (March), pp. 125-139. показали для 35 стран, что государственные расходы имеют благоприятное воздействие на состояние здоровья. Gupta, Verhoeven, and Tiongson (1999) Gupta, S., M. Verhoeven, and E. Tiongson. (1999) Does Higher Government Spending Buy Better Results in Education and Health Care? Working Paper 99/21. International Monetary Fund, Washington, D.C. показали, что первичные расходы на здравоохранение значительно снижают уровень детской и младенческой смертности.

Причины таких противоречивых результатов весьма разнообразны. Например, коррупция, неэффективность государственного управления, отсутствие контроля за использованием бюджетных ассигнований и т.д. Показательный пример можно найти в исследовании Ablo и Reinikka (1998) Ablo, Enmmanuel, and Ritva Reinikka. (1998). Do budgets really matter? Evidence from public spending on education and health in Uganda. Policy Research Worldng Paper 1926. Development Research Group, World Bank, Washington, D.C., в котором изучались общественные расходы Уганды. При рассмотрении 250 начальных школ Уганды было найдено, что в среднем эти школы фактически получали только 13% от всей суммы предназначенных бюджетных ассигнований (не связанных с заработной платой работников). Остальные средства или «терялись по пути», или использовались не по целевому назначению. Таким образом, не имея информации об истинном фактическом финансировании образования или здравоохранения, а, располагая только данными по счетам правительства, очень трудно оценить реальную эффективность этих расходов. В то же самое время, трудно (порой невозможно) узнать «истинные» размеры финансирования на социальные программы.

Еще одна причина нестабильной связи между общественными расходами и результатами - замещение усилий частного сектора общественными расходами. Комментируя незначимые связи между общественными расходами на здравоохранение и показателями здоровья, которые были найдены в нескольких исследованиях, Filmer, Hammer, and Pritchett (2000) Filmer, Deon, Jeffrey S. Hammer, and Lant Pritchett. (2000). Weak Links in the Chain: A Diagnosis of Health Policy in Poor Countries. The World Bank Research Observer 15 (2, August), pp. 199-224. утверждают, что изменения в государственных расходах сопровождаются адекватными действиями частного сектора (как правило, в виде общественных организаций), что приводит к сглаживанию фактического воздействия на результаты здоровья. Например, увеличение общественных расходов вытесняет предоставление услуг здравоохранения частным сектором, поэтому вероятное воздействие дополнительной единицы общественных расходов на показатели здоровья может быть минимальным.

Множество исследований проанализировали влияние уровня коррупции и качества госуправления на экономический рост, общественные инвестиции, иностранные прямые инвестиции, и социальную инфраструктуру. Kaufman и другие (1999) Kaufmann, Dani, Aart Kraay, and P. Zoido-Lobaton. (1999). Governance Matters. World Bank, Research Development Group, Washington, D.C. Processed. показали, что показатели качества управления (например, ответственность, политическая стабильность, эффективность государства, законопослушность), имеют сильное прямое воздействие на снижение детской смертности. Gupta, Verhoeven, и Tiongson (1999) Gupta, S., M. Verhoeven, and E. Tiongson. (1999). Does Higher Government Spending Buy Better Results in Education and Health Care? Working Paper 99/21. International Monetary Fund, Washington, D.C. также находят, что страны с высокой коррупцией имеют более высокие уровни детской смертности.

Наконец, Raikumar и Swaroop (2002) показали, что общественные расходы, качество управления и результаты развития тесно взаимосвязаны между собой. При этом управление влияет на отношения между общественными расходами и результатами. Так, расходы на здравоохранение снижают детскую и младенческую смертность в странах, которые имеют хорошее качество управления. Поскольку уровень коррупции снижается (или качество управления повышается), общественные расходы на здоровье становятся более эффективными в плане понижения детской смертности. И, наоборот, в странах с высокой коррупцией и низким качеством бюрократического аппарата расходы на здравоохранение неэффективны. В области образования были найдены такие же результаты Raikumar A. Swaroop V. (2002). Public Spending and Outcomes. Does Governance Matter? Policy Research Working Paper 2840. The World Bank Development Research Group Public Services May 2002..

В целом можно утверждать, что увеличение государственных расходов в социальных сферах положительно влияет на результаты развития данных сфер при условии надлежащего финансового контроля и низкой коррупции.

Нами был проведен анализ взаимосвязи государственных расходов и общественного развития по кросс-секционным данным. В качестве исходной информации использовались данные отчета ПРООН за 2002 год по следующим показателям для 123 стран: ВВП на душу населения, доля государственных расходов в ВВП, темпы экономического роста, индекс ИРЧП и его составляющие и др. за период с 1990 по 2000 гг. (таблица 2).

Таблица 2 - Показатели, используемые в анализе 123 стран

В целях более детального анализа использовались группировки стран на основе международной классификации, принятой ООН. Страны классифицировались по четырем направлениям:

- по уровню развития человеческого потенциала. Все страны разделены на три группы по уровню развития человеческого потенциала: страны с высоким уровнем ИРЧП (0,800 и выше), со средним ИРЧП (от 0,500 до 0,799) и с низким ИРЧП (меньше 0,500);

- по уровню дохода. Все страны сгруппированы по уровню дохода согласно классификации Всемирного банка следующим образом: страны с высоким доходом (ВНП (в нашем случае используется ВВП) на душу населения от $9266 для 2000 года), со средним доходом (от $756 до $9265) и с низким доходом ($755 и меньше);

- по главной международной классификации. Выделяются три глобальные группы стран: развивающиеся страны, страны Центральной, Восточной Европы и СНГ и страны ОЭСР.

- по региональному признаку (для развивающихся стран). Развивающиеся страны классифицируются по следующим регионам: Арабские страны, Восточная Азия и Тихоокеанский регион, Латинская Америка и Карибские острова (включая Мексику), Южная Азия, Южная Европа и Африка. Южная Европа, представленная только Турцией и Кипром, в дальнейшем была исключена из анализа.

Прежде чем приступить к рассмотрению результатов нашего анализа, сформулируем основные концепции относительно измерения экономического роста и оптимального размера государства.

Используя экономический рост в эконометрических расчетах, на наш взгляд, необходимо учитывать преимущества «низкого старта» и «догоняющего роста», которыми располагают развивающиеся страны. Дело в том, что бедные страны могут расти быстрее, чем богатые в относительных темпах, поскольку им доступны инновационные технологии, уже разработанные передовыми государствами. Например, когда речь идет о наукоемких технологиях, то надо признать, что их разработка в основном ведется в высокоразвитых странах, тогда как выпуск конечного продукта может осуществляться в странах «третьего мира», поэтому рост, который дается одним странам путем инновационных прорывов, другим странам более доступен за счет простого расширения производства.

Кроме того, преимущество «низкого старта» бедных стран объясняется в целом законом убывающей предельной полезности ресурсов, которыми обладают страны. Например, увеличение производительности труда является более сложной задачей при высоких ее уровнях, чем при низкой производительности. Так, в Китае темпы роста экономики являются одними из самых высоких. В то же время производительность труда - одна из самых низких. Очевидно, что рост китайской экономики имеет экстенсивную природу и в будущем там встанет проблема инновационного прорыва. Российская экономика уже столкнулась с такой проблемой. Последние годы рост российской экономики во многом определялся наращиванием объемов экспорта энергоносителей. Сейчас основные добывающие отрасли уже подошли к своему пределу «производительности», поэтому нам необходим переход на следующий качественный уровень роста. В этом смысле можно сказать, что преимущества «низкого старта» для России исчерпаны.

Таким образом, условия «низкого старта» и «догоняющего роста» многих стран, определяющие высокие темпы роста экономики могут выступать, по крайней мере, влиятельными факторами. Сопровождающие неразвитость этих стран показатели, вроде низких государственных расходов, могут ошибочно приниматься за факторы этого высокого роста. Другими словами бедные страны могут быстрее расти только потому, что они бедные, а не потому, что размер госрасходов в них меньше, чем в развитых странах.

В то же время, отметим, что бедные страны менее устойчивы и стабильны. Поэтому наряду с высоким ростом в таких странах риск глубокого кризиса и спада намного выше, чем в развитых странах. Вспомним, например мировой финансовый кризис 1998 года, когда в основном пострадали развивающиеся рынки, а развитые страны «отделались» или небольшим спадом или стагнацией. На рисунке 1 представлено распределение 123 стран по уровню ВВП на душу населения в 2000 году и средним темпам роста ВВП(д) в 1990-2000 гг.

государство максимизация экономический расход

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рисунок 1 - Распределение стран по уровню ВВП на душу населения в 2000 году и средним темпам роста ВВП(д) в 1990-2000 гг. (123 страны)

Отчетливо видно, что более низкое положение стран по уровню ВВП на душу населения, то есть по уровню экономического развития, соответствует большим возможностям в плане экономического роста и большему риску глубокого спада. Примечательно, что в представленной выборке наблюдается положительная корреляция между ВВП на душу населения и темпами экономического роста. Однако, взаимосвязь не является статистически значимой и во многом определена наличием стран с глубоким кризисом, в том числе стран - бывших республик СССР.

Все это свидетельствует о том, что использование темпов экономического роста в кросс-секционном анализе весьма спорно и проблематично, поскольку индивидуальные эффекты экономического роста, присущие той или иной стране, могут быть намного сильнее влияния «внешних» различий стран в показателях (например, по доле госрасходов). Во всяком случае, если проводится кросс-секционный анализ, то наряду с темпами роста необходимо обязательно учитывать и уровень развития стран, поскольку существует различная специфика роста для стран с тем или иным уровнем экономического развития. С этой целью нами использовалась указанная выше группировка стран.

Что касается оптимального размера государства, то, как уже говорилось выше, его достаточно трудно определить для всей совокупности стран. Однако, мы считаем, что на уровне отдельных групп стран такие оптимумы могут прослеживаться. Однако необязательно во всех группах, поскольку, если все страны, входящие в ту или иную группу имеют госрасходы ниже оптимального для них значения, то определить оптимальный размер госрасходов в данной группе очень сложно.

Кроме того, нами предполагается, что оптимальный размер государства с позиции эффективности общественного развития должен лежать выше, чем оптимальный размер государства с позиции экономической эффективности (рисунок 2).

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рисунок 2 - Оптимальные уровни государственных расходов с позиции экономического роста и эффективности общественного развития

Рисунок демонстрирует, как взаимосвязаны уровень госрасходов, экономическая эффективность (выражаемая темпами роста в краткосрочной тенденции или уровнем ВВП в долгосрочной перспективе) и эффективность общественного развития. Предположим, что государственные расходы находятся на уровне между 0 и EXP1. Достаточно низкое значение доли государственных расходов характерно для неразвитых государств. На данном промежутке увеличение госрасходов будет стимулировать экономический рост и, соответственно, уровень ВВП. Однако страны, находящиеся в таком положении, как правило, имеют жесткие бюджетные ограничения и не в состоянии стимулировать рост кейнсианскими методами.

Последующее увеличение государственных расходов (начиная с нуля) согласно закону убывающей предельной полезности будет все в меньшей степени стимулировать рост, до тех пор, пока предельная полезность для роста не станет нулевой в точке А Подразумевается, что в данном случае закон убывающей полезности включает в себя основные причины замедления темпов роста с ростом госрасходов, например, такие как увеличение фискальной нагрузки на экономику, снижение эффективности управления госрасходами в связи с ростом масштабов госсектора и другие причины, обсуждавшиеся выше.. В тех странах, которым удалось приблизиться к таким «оптимальным» параметрам госрасходов будут наблюдаться самые высокие темпы роста (EGR1), а в долгосрочной перспективе и самый высокий уровень ВВП на душу населения (GDP1). То есть данный уровень госрасходов можно считать оптимальным с позиции экономической эффективности.

В то же время, общественная эффективность не будет находиться на максимальном уровне. Связано это с тем, что в таких условиях государственные расходы, как правило, не являются социально ориентированными, а призваны в первую очередь стимулировать развитие экономики. Примерами могут служить «высокорастущие» страны Юго-Восточной Азии, Китай и др. В них действительно наблюдаются самые высокие темпы роста экономики. Но в то же время, в погоне за высоким ростом отходят на задний план социальные и экологические проблемы. Даже те страны, которым в результате удалось добиться высокого уровня ВВП на душу населения (например, Южная Корея, Сингапур и др.) являются аутсайдерами в плане природоохранных мероприятий и социальных программ. В таких странах может наблюдаться высокая дифференциация населения по доходам и другие проблемы, присущие развивающимся странам. То есть такой рост не будет сопровождаться гармоничным развитием общества и, как правило, не будет сбалансированным. Можно утверждать, что такой рост также не будет устойчивым, поскольку постоянное отставание в развитии других сфер общества (негармоничное развитие) в конце концов, приводит к замедлению развития экономической сферы или вообще к кризису системы.

Дальнейшее увеличение госрасходов (между EXP1 и EXP2) приводит к повышению роли государства в экономике, что может снизить темпы экономического роста, но не до критического уровня. При этом в целом общественное развитие (совокупность экономической, социальной и экологической сфер) будет идти по восходящей. В таких обществах социальная и экологическая сферы выходят на передний план, а развитие общества становится гармоничным. При некотором уровне госрасходов EXP2 общество достигает наивысшего уровня эффективности развития. Темпы экономического роста или уровень ВВП на душу населения EGR2 (GDP2) в данном случае могут быть не самыми высокими. Однако такого роста достаточно для гармоничного развития общества в целом. Примером могут служить высокоразвитые страны, которые отнюдь не демонстрируют высоких темпов роста, но являются самыми гармонично развитыми (Норвегия, Швеция, Финляндия, Канада и др.). Наименьшими относительными госрасходами среди развитых стран (то есть ближайшие к точке EXP1 справа) отличаются США и Япония. Как известно, данные страны имеют множество проблем в социальной и экологической сферах.

Наконец, еще большее увеличение государственных расходов будет снижать их эффективность в отношении общественного развития в связи с чрезмерным давлением на экономику. Как следствие, экономическая сфера перестает развиваться (то есть, возможны отрицательные темпы роста или спад экономики), что приводит к снижению эффективности в других сферах и общественном развитии в целом.

Теперь рассмотрим некоторые результаты нашего анализа. Для начала построим матрицу коэффициентов корреляции (таблица 3).

Таблица 3 -- Матрица коэффициентов корреляции переменных по 123 странам

В таблице выделены связи, которые далее рассмотрим подробнее Из множества коэффициентов были выбраны те, которые наиболее разносторонне и точнее характеризуют взаимосвязь государственных расходов с другими переменными. Также, выделены наиболее тесные связи между остальными переменными, кроме госрасходов. . Наиболее тесная связь наблюдается между госрасходами и ИРЧП. Госрасходы также тесно связаны с отдельными составляющими ИРЧП, такими как продолжительность жизни и уровень образования, измеряемыми соответствующими индексами.

Отдельно отметим взаимосвязь госрасходов с ВВП на душу населения. Парная корреляция составила 0,51. Такая связь согласуется с Законом Вагнера. В то же время, нами не исключается и кейнсианская концепция, то есть обратная связь - от доли госрасходов к уровню ВВП. Также отметим, что использование в анализе логарифмированных данных ВВП на душу населения является более оптимальным, существенно улучшая качество модели.

Противоречиво обстоит дело с экономическим ростом. Результаты свидетельствуют об отсутствии значимой связи между государственными расходами и темпами экономического роста, по крайней мере, в изучаемой совокупности.

Относительно изменения ИРЧП за период с 1990-2000гг. в зависимости от доли госрасходов в ВВП ситуация схожа. Наблюдаемая взаимосвязь очень слабая. При этом стоит отметить, что, как и в случае с экономическим ростом, изменение ИРЧП не равноценно при различных уровнях самого ИРЧП. Более высокие значения ИРЧП дают меньше возможностей странам в повышении своего уровня, поскольку существуют пределы насыщения ИРЧП. Именно поэтому, в дальнейшем нами используется абсолютное изменение ИРЧП.

Рассмотренная связь госрасходов с выделенными переменными является достаточно тесной. Однако, более высокая корреляция наблюдается между ИРЧП и его составляющими (что очевидно), а также между составляющими элементами ИРЧП. Например, взаимосвязь продолжительности жизни или уровня образования с ВВП на душу населения намного теснее, чем с госрасходами. Однако, на наш взгляд, нельзя недооценивать роль государственных расходов, поскольку именно они являются компонентом государственного регулирования экономики.

Наконец, тесная связь наблюдается между темпами экономического роста и изменением ИРЧП в абсолютном выражении. Отчасти это обусловлено высокой корреляцией между ВВП и ИРЧП.

Нами был проведен анализ кросс-секционных данных на предмет существования оптимального значения государственных расходов с позиции экономической и общественной эффективности. Поскольку выше мы не выявили устойчивой связи между госрасходами и экономическим ростом и приростом по всему множеству стран, дальнейший анализ был проведен по указанным выше группам стран Из анализа были исключены группы стран с ВВП на душу населения ниже $755 и арабские страны, поскольку данные группы включают недостаточное для достоверного анализа количество стран: 5 и 9 соответственно. . Для каждой из групп мы попытались выявить экстремумы госрасходов на основе квадратичной и кубической аппроксимации (Приложение). Предполагается, что если и существует оптимальный уровень госрасходов, то связь между госрасходами и соответствующими оптимизируемыми величинами должна описываться функцией в виде перевернутой латинской буквы U, которая наилучшим образом аппроксимируется квадратичной и кубической функцией. Теоретически данная функция должна значимо улучшать качество регрессии, что можно проверить с помощью теста Рамсея.

Анализируя результаты можно сделать вывод, что в целом оптимальный размер государства с позиции общественной эффективности находится выше, чем с позиции экономической эффективности (таблица 4).

Из 16 пар специфицированных моделей, имеющих максимум, в 12 случаях максимум по приросту ИРЧП или уровню ИРЧП лежит выше, чем по экономическому росту или уровню ВВП на душу населения; в двух случаях наблюдается обратная ситуация; и еще в двух случаях оптимумы совпадают. Отметим также, что различия в оптимальных размерах государства более наглядны, когда сравнивались уровень ВВП на душу населения и уровень ИРЧП. А при сравнении темпов экономического роста и прироста ИРЧП в 9 из 22 моделях отсутствовал максимум (то есть параболы в виде латинской буквы U), поэтому нельзя было определить оптимум госрасходов. Только для одной группы стран, где ИРЧП<0,500, не удалось определить и сравнить оптимальные размеры государственных расходов с разных позиций. Однако, полагая, что в данную группу включаются развивающиеся страны, можно использовать результаты для последних.