Промышленная политика: необходимость и возможность применения

Размещено на http://www.allbest.ru/

Промышленная политика: необходимость и возможность применения

Аннотация

Страны, сумевшие догнать по основным параметрам экономического развития «старые» индустриально развитые государства, -- это страны, правительства которых осуществляли промышленную политику, изначально продвигая структурные изменения в экономике, поощряя поиск новых бизнес-моделей и рынков, направляя ресурсы в новые и перспективные виды деятельности. Об этом свидетельствуют и практика развития экономик Германии, США и Японии, догнавших когда-то более старые индустриальные страны, и относительно недавние примеры целого ряда стран -- начиная с ранних «Азиатских тигров» -- Кореи и Тайваня -- и того, что демонстрирует в последние годы Китай. В данной статье рассматриваются некоторые вопросы, связанные с необходимостью и возможностью осуществления промышленной политики в странах с переходной экономикой, а также проблемы, возникающие в процессе ее реализации. Актуальность этих вопросов связана с острой необходимостью трансформации экономики нашей страны на основе структурных реформ.

Ключевые слова: промышленная политика, реиндустриализация, деловой климат, протекционизм, конкуренция, латентные сравнительные преимущества.

Острота сегодняшней экономической ситуации, безусловно, связана с политическими факторами, ценами на нефть, санкциями со стороны западных стран, девальвацией национальной валюты и т.д. Однако даже в так называемые «тучные годы», когда нефтяная рента достигала колоссальных размеров, высокие темпы экономического роста в Российской Федерации основывались не на реиндустриализации экономики, не на ее диверсификации, не на переходе к производству наукоемкой продукции, т.е. не на развитии, а по-прежнему в основном на высокой цене на углеводороды. Такая схема была навязана стране в 90-е гг. Но и до сих пор нефть и газ составляют более 66 % российского экспорта и более 50 % государственного бюджета. Естественно, бесконечно такое «развитие» продолжаться не могло. Еще при высоких ценах на нефть и до введения экономических санкций экономический рост начал замедляться. Таким образом, нынешнее положение дел связано в значительной степени не с внешними факторами, а с тем, что российская экономика находится в состоянии системного кризиса, в основе которого лежит отсутствие «движущей силы передового, неоиндустриального, высокотехнологичного, наукоемкого развития» [1, 15--16]. Воздействие внешних факторов, безусловно, имеет место, однако его можно оценивать лишь как усиливающее роль внутренних системных факторов. В основе системного кризиса лежит деиндустриализация отечественной экономики, и прежде всего отсутствие ее высокотехнологичной составляющей. Ярким свидетельством этого является, например, то факт, что, занимая 6-е место в мире по объему ВВП, по абсолютному размеру добавленной стоимости в обрабатывающих отраслях мы находимся лишь на 17-м месте [3]. А по выработке промышленной продукции на душу населения отстаем не только от Китая и Бразилии, но даже от Греции и Таиланда, не говоря уже о высокоразвитых странах.

Реиндустриализация связана со структурными изменениями, предполагающими производство новых товаров, основанное на современных технологиях и соответственно требующее перевод ресурсов с традиционных видов деятельности на новые, связанные с этим производством.

Вся сложность заключается в том, что в отличие от западных стран, где реиндустриализация представляет собой процесс возвращения производств (причем этот процесс облегчает тот факт, что выводились из них только производства, но не прекращались прикладные исследования, имеется высококвалифицированная рабочая сила, инновационные разработки и т.д.), ситуация в нашей стране иная.

Реиндустриализация в России выглядит не как возвращение промышленности, а как ее восстановление, или во многом -- создание новой, что значительно усложняет проблему быстрого достижения конкурентоспособности российских производств. Без грамотной промышленной политики осуществить такую сложную структурную трансформацию и перейти на путь развития практически не представляется возможным.

На практике же промышленная политика чаще всего отождествляется с реструктуризацией бюджета.

Системного подхода к радикальному изменению промышленного развития и выработке новой экономической модели пока не наблюдается, осуществляемые меры носят фрагментарный и во многом спонтанный характер. При наличии значительного числа частных программ и инициатив отсутствует системность и комплексность. Однако «промышленная политика это вещь, из которой нельзя вырывать отдельные инструменты. Она обязательно должна быть комплексной, и игра там должна строиться в долгую» [3]. При этом уже нельзя ограничиваться традиционными инструментами -- налоговыми льготами, государственным заказом, экспортными субсидиями и т.д., -- сейчас необходима масштабная программа создания новых отраслей, перевооружения промышленного производства, подготовки кадров [3].

Вне зависимости от условий и уровня экономического развития той или иной страны существуют убедительные доказательства необходимости проведения промышленной политики с точки зрения экономической теории. Как известно, в целом ряде случаев рынок не способен подавать соответствующие стоимостные сигналы. Например, когда новые виды деятельности требуют одновременных инвестиций в смежные сферы, чтобы сделать первые жизнеспособными. Ведь ни один инвестор не осмелится сделать первоначальные вложения, не зная, будут ли финансово обеспечиваться смежные производства. Координация планов развития и инвестиций смежников является очень важным компонентом промышленной политики. Рынок, даже развитый, не в состоянии в должной степени выполнять эту роль. Приведем конкретный пример. Двигателем промышленного возрождения в России могут стать крупные компании оборонного комплекса, получающие сейчас существенные финансовые ресурсы. Эти компании априори имеют значительно больший потенциал конкурентоспособности, так как в своей деятельности изначально исходят из соображений глобальной конкуренции. Но развитие этих компаний предполагает увеличение спроса на продукцию смежных отраслей, прежде всего машиностроительного комплекса, что является положительным моментом, так как стимулирует развитие последнего, в том числе предприятий среднего и малого бизнеса. Однако кооперационные связи в сфере машиностроения развиты очень слабо. Без долгосрочного стратегического планирования и государственного регулирования ни совершенствование имеющихся, ни создание новых видов деятельности в данной отрасли, а также их кооперация не представляются возможными1.

Недостаточность рыночных механизмов проявляется, например, и в случае, когда начальные инвестиции, связанные с технологическими инновациями и инициирующие широкий перелив знаний, не осуществляются, так как жизнеспособность этих инвестиций и получение от них положительного эффекта первоначальным инвестором вызывает сомнение. Банки не заинтересованы в финансировании компаний с высокими рисками. А без такого финансирование инновационное развитие становится невозможным. Это общее положение дел. Применительно к Российской Федерации проблема усугубляется тем, что у нас не работает в должной степени долгосрочное государственное стратегическое планирование, что, в свою очередь, еще больше увеличивает и корпоративные, и банковские риски. Решение этих проблем является прерогативой государственной промышленной политики. Рынок их решить не может.

Рассмотрим некоторые подходы к определению промышленной политики. На конференции UNCTAD Кооперацию оборонных отраслей со средним и малым бизнесом необходимо поддерживать и административными методами, поощряющими конечных производите-лей размещать на конкурсной основе заказы на предприятиях среднего и малого бизне-са. Например, за счет квотирования, когда какой-то минимум продукции должен заку-паться у средних или малых компаний за пределами периметра корпораций [3]. United Nations Conference on Trade and Development. - А.Р., состоявшейся 25 мая 1998 г., промышленная политика определялась как «согласованное, сфокусированное, сознательное усилие со стороны государства по поощрению и продвижению конкретных отраслей и секторов при помощи определенного набора государственных механизмов» [5]. Всемирный банк дает определение промышленной политики как «усилиям правительства по изменению отраслевой структуры в целях стимулирования экономического роста, основанного на производительности» [16]. А вот еще одно, более полное определение: «Промышленная политика представляет собой любой путь селективного вмешательства правительства в экономику, направленного на изменение структуры производства, в отношении секторов, способных создать лучшие возможности для экономического роста, по сравнению с возможностями, которые могут быть при отсутствии такого вмешательства, т.е. в условиях рынка» [12].

Противники применения промышленной политики утверждают, что неграмотное использование ее инструментов, напротив, рискует навредить больше, нежели провалы рынка, минимизировать которые эта политика призвана [7]. В основе этого подхода лежит тот факт, что промышленная политика далеко не всегда оказывается эффективной. Существует множество примеров того, как миллиарды финансовых субсидий были напрасно потрачены на провальные проекты, причем это имело место и в развитых, и в развивающихся странах. Таким образом, даже в случаях, когда провалы рынка требуют государственного вмешательства в принципе, негодные методы этого вмешательства могут иметь часто еще худшие последствия. А происходить это может или вследствие применения ошибочных механизмов, или в силу того, что промышленная политика служит интересам определенных групп. Поэтому вопрос, по нашему мнению, состоит не в том, должна применяться промышленная политика или нет, а в том, насколько механизмы ее проведения правильно выстроены в конкретном национальном контексте и насколько грамотно они применяются.

Наиболее остро эти проблемы стоят в странах с переходной экономикой, вставших на путь ускоренного развития. С одной стороны, провалы рынка в наибольшей степени проявляются именно в этих странах -- в силу неразвитости финансовой системы, недостатка или отсутствия информационного обеспечения, опытных кадров высокого уровня, диверсификации в сфере промышленного производства. С другой стороны, эти страны отстают и в плане развития институциональной среды. Кроме того, возникает еще одна дилемма: с одной стороны, государственные структуры должны инициировать меры по проведению промышленной политики для решения проблем, связанных с необходимостью нивелирования провалов рынка, с другой -- политические системы в ряде таких стран построены на фаворитизме, личных и коррупционных связях, в силу чего их государственные институты зачастую не имеют ни необходимых ресурсов, ни компетентности, ни здоровых стимулов к эффективной деятельности.

Наряду с продолжающимися дебатами по поводу необходимости осуществления промышленной политики все большее внимание уделяется конкретным вопросам ее организации и применения. Одной из наиболее обсуждаемых проблем является вопрос о том, должны ли правительства применять промышленную политику для развития текущих преимуществ национальных экономик или стимулировать инвестирование в высокопродуктивные высокотехнологичные отрасли, способные стать конкурентными лишь в долгосрочной перспективе. В случаях, когда промышленная политика терпит неудачу, это бывает связано преимущественно с неспособностью правительств соотносить механизмы ее осуществления с национальной ресурсной базой и уровнем развития. По мнению Дж. Линя, страны с переходной экономикой должны сначала пытаться получать выгоду от производства продуктов и услуг, в котором страны являются наиболее конкурентоспособными в настоящее время. В процессе этого происходит аккумулирование человеческого и физического капитала. С течением времени этот капитал может быть реинвестирован в более продуктивные отрасли. Попытка же нацеливаться на совершенно новые отрасли, не соответствующие возможностям страны и ее сравнительным преимуществам, скорее всего, окажется провальной [8].

В соответствии с другой стратегией развивающиеся страны и страны с переходной экономикой не должны придавать первостепенное значение своим сравнительным -- на данный момент -- преимуществам. Движение капитала из одних отраслей в другие означает, что страны начинают активно развивать отрасли, связанные с производством продуктов с высокой добавленной стоимостью, что способствует ускорению трансформации промышленности [9].

По нашему мнению, обе стратегии, по сути, различаются лишь в том, с чего более рационально начинать при реализации промышленной политики, а в итоге приходят к одному и тому же. Поэтому должны применяться в зависимости от реального положения дел и возможностей. Применительно к нашей стране, в условиях отсутствия диверсификации экономики и значительной деградации ее реального сектора, возможно, более реальным и рациональным является первоочередное фокусирование внимания на отраслях, традиционно имеющих больший потенциал конкурентоспособности, -- например, инфраструктурных проектах, авиастроении, производстве энергооборудования, грузовых машин и т.д. Селективная поддержка проектов в этих сферах с большей степенью вероятности будет способствовать скорейшему доведению их до уровня международной конкурентоспособности.

Страны, совершившие «экономическое чудо» и сумевшие догнать «старые» индустриальные высокотехнологичные государства с эффективной экономикой, -- это страны, правительства которых изначально активно занимались структурной перестройкой. При этом успешное проведение промышленной политики в восточноазиатских странах стало возможным во многом благодаря тому, что там осуществлялось очень специфическое организационное и структурное распределение экономической и политической власти, что наблюдается далеко не во всех развивающихся экономиках в настоящее время. В частности, правительства восточноазиатских стран сумели выстроить правильные отношения и постоянный диалог с частным сектором. Отношения с бизнесом являются принципиально важным элементом государственной промышленной политики. Ключевым фактором, предопределившим успех структурной перестройки в этих странах, были справедливость и честность в отношениях с бизнесом [15]. Например, в большинстве стран НИС в системе предоставления правительствами привилегий присутствовало очень интересное условие: возможность для правительств признать ошибку и отозвать привилегию при условии слишком высоких издержек [14]. При этом предоставление привилегий было поставлено в зависимость от экспортной деятельности компаний. В Южной Корее, например, неудача в достижении целей по экспорту имела шанс закончиться не только потерей компанией субсидий, но и передачей предприятия другому промышленному конгломерату (chaebol) [7]. Там, где угроза применения такой принудительной практики становится реальной, компании получают побудительные стимулы для повышения своей конкурентоспособности. В странах же, где господствует система отношений, основанная на фаворитизме и коррупции, ситуация иная. Здесь существует риск того, что принудительная практика такого рода может превращаться в рейдерские захваты, а меры, связанные с проведением промышленной политики, могут быть «перехвачены» конкретными заинтересованными группами. Зачастую такие группы бывают весьма близки к государственным и региональным структурам [6, 79-115].

Важнейшим приоритетом промышленной политики является создание благоприятного делового климата. Рынок не может решить эту проблему, это функция государства. Известно, что создание благоприятной среды для развития предпринимательской деятельности предполагает сокращение правовых, институциональных и регуляционных препятствий и разного рода принуждений в отношении бизнеса. Несмотря на то что такое сокращение направлено на развитие производства в частном секторе, оно обычно рассматривается как противоположное по отношению к промышленной политике в силу того, что последняя предполагает прямое вмешательство государства в экономику. Оба эти подхода, по нашему мнению, абсолютно совместимы. Меры по совершенствованию делового климата коррелируются со стратегической промышленной политикой, в первую очередь в той ее части, которая фокусируется на горизонтальных, направленных на поддержание кооперационных связей и рынка, интервенциях. Конечно, вероятность противоречий существует. Однако она значительно снижается, если промышленная политика акцентируется на ограниченном числе приоритетных секторов, имеющих скрытые, еще не проявившие себя конкурентные преимущества, которые могут быть превращены в реальную конкурентоспособность с помощью относительно ограниченной и достаточно краткосрочной государственной поддержки.

Проводимые целевые государственные интервенции должны тщательным образом планироваться и разрабатываться. Это снижает риски возможных финансовых потерь. Они должны стимулировать предпринимателей развивать знания и инновации, а не создавать протекционистскую среду, способную душить предпринимательскую активность и технологическое обучение. По мнению Д. Родрика, наиболее серьезной ошибкой бывших социалистических и других стран, применявших модель импортозамещающей индустриализации, было фокусирование на строительстве физической индустриальной инфраструктуры в большей степени, нежели на создании конкурентной среды, развитии инновационного предпринимательства и технологического обучения [13]. Таким образом, ключевой задачей, стоящей перед государством при осуществлении промышленной политики, является обеспечение баланса между стимулированием инвестиционного климата, поощряющим частные производительные капиталовложения и движимые рынком структурные изменения, с одной стороны, и целевыми интервенциями, обеспечивающими развитие новых сфер деятельности, ускоряющими рост производства и делающими его устойчивым -- с другой. Определение оптимальных уровней регулирования, которые и являлись бы достаточно функциональными для создания и поддержания благоприятного бизнес-климата, и в то же время обладали бы необходимыми возможностями принуждения, является критически важным для успешной реализации государственной промышленной политики.

Важнейшим ее принципом является создание стимулов для развития конкуренции. Однако здесь существуют определенные сложности, заключающиеся в противоречии между либерализацией как основой для развития конкуренции и необходимостью протекционистских механизмов. В то время как конкуренция играет важнейшее значение в качестве двигателя производительного роста, она может оказаться губительной в том случае, если сильные зарубежные конкуренты начнут в массовом порядке вытеснять отечественных производителей. Стимулирование конкуренции должно осуществляться таким образом, чтобы поощрять конкретных предпринимателей к приобретению технологических знаний и осуществлению технологической перестройки в большей степени, нежели вынуждать их покинуть рынок. В этом контексте применение временных протекционистских мер может считаться оправданным, если они не способствуют созданию различных видов ренты, тормозящих развитие технологий, а также если они не стимулируют виды деятельности, которые не имеют перспективы стать жизнеспособными с коммерческой точки зрения и конкурентными в обозримом будущем.

Вопрос о том, насколько длительным должен быть временной период применения протекционистских механизмов в рамках промышленной политики, -- еще один принципиальный вопрос, который остается дискуссионным. Существуют отдельные примеры развития сложных отраслей, достигших успехов только вследствие длительных периодов государственного протекционизма. Это, например, автомобильная и полупроводниковая отрасли в Южной Корее и аэронавтика в Бразилии. Однако существуют и примеры, причем даже более многочисленные, неудач, несмотря на длительную и дорогостоящую государственную поддержку.

Важнейшей задачей промышленной политики является определение областей, имеющих «латентные» сравнительные преимущества, которые частные инвесторы не могут сразу распознать, и создание условий для использования этих преимуществ [10]. Селективный подход здесь очень важен, так как, если государство продвигает стратегические проекты, которые окажутся экономически нежизнеспособными, или проекты, направляющие ограниченные финансовые средства или интеллектуальные ресурсы в неправильное производственное русло, -- результатом окажется потеря ограниченных ресурсов. Вся сложность состоит именно в правильной практической оценке -- что составляет «латентное» преимущество и является при этом жизнеспособным. Оптимальные решения возможны, если политика, направленная на трансформацию экономики, основывается на способности правительства содействовать полномасштабной совместной деятельности на всех уровнях. Естественно, правительства не могут обладать всей необходимой информацией относительно любых видов экономической деятельности, которые окажутся жизнеспособными в ближней перспективе, а также относительно внешних эффектов, к которым они могут привести в конечном итоге.

Инструменты же, предлагаемые для идентификации так называемых «обещающих» видов экономической активности (или «латентных» сравнительных преимуществ), равно как и выбора наиболее эффективных мер принуждения, необходимых для их реализации, имеют достаточно много изъянов и предоставляют ограниченные возможности для практического применения Так, «Система диагностики роста», предложенная Родриком, Хосманом и Вела-ско, основывается на методологии принятия решений, для того чтобы определить, какие меры принуждения к росту являются наиболее эффективными, и обозначить пути по-степенного отказа от них. Однако, как утверждает Т. Олтенбург, эта методология не учи-тывает естественную природу конкуренции. Кроме того, не представляется возможным определить соответствие общих принудительных мер на макроэкономическом уровне и намного более специфических принудительных мер на микроуровнях, а также различия между ними. В итоге все это может привести к подрыву конкурентоспособности отдель-ных сфер экономики [4, 31].

Что касается определения «латентных» сравнительных преимуществ отдельных от-раслей и видов деятельности, то, например, система «Идентификации роста и стиму-лирования» предложенная Линем, основывается, грубо говоря, на определении списка наиболее востребованных товаров, произведенных за примерно 20 лет в странах с иден-тичными экономическими структурами, удвоившими доход на душу населения [10]. Де-батируя с Линем, Олтенбург утверждает, что сами продукты, равно как и условия вхож-дения в процесс их производства, в большинстве случаев серьезно меняются на протя-жении 20 лет. Кроме того, величина душевого дохода не слишком иллюстративна по отношению к наличию предпринимательских и технологических возможностей, а также способности правительств создавать институциональную базу для требуемой трансфор-мации [4, 31].. Более реальной, видимо, является организация поиска перспективных шагов трансформации в процессе методичной, профессионально выверенной совместной деятельности предпринимателей, рыночных аналитиков и представителей правительства. Подходящие для этого форматы могут включать различные дискуссионные советы, форумы по развитию инфраструктуры и снабжения, консультативные инвестиционные советы, круглые столы по развитию секторов промышленности, государственно-частные венчурные фонды, а также государственные фонды развития промышленности. В силу того, что стратегии, связанные с промышленной трансформацией, неизбежно сталкиваются с институциональными барьерами, представляется необходимым координировать деятельность отдельных отраслевых министерств, ассоциаций частного сектора и других структур на различных уровнях -- макро-, среднем и микроуровне. Такая координация требует, чтобы все полномочия, правомочность и ответственность были четко определены и прозрачны. Политика, направленная на трансформацию экономики, предполагает способность правительства содействовать полномасштабной совместной деятельности на всех уровнях и, что очень важно, между государственным и частным сектором. Проблема состоит в выработке совместного видения процесса, определении шагов для последующего промышленного роста и разработке инициатив, стимулирующих предпринимателей следовать этим шагам.

Однако наличие совместных координационных механизмов является необходимым, но недостаточным условием. Многие страны создавали подобные государственно-частные форумы и различного рода межминистерские целевые структуры, однако лишь немногие имели ясный и четкий национальный системный проект трансформирования национальной экономики. Вместе с тем такая трансформация невозможна без ясного видения цели и способности руководства страны обеспечить национальному проекту поддержку на разных уровнях и осуществлять его реализацию, несмотря на сопротивление старых элит.

В качестве примера успешной деятельности такого рода можно привести ту колоссальную роль, которую сыграли решительные действия правительств восточноазиатских стран в процессе реализации государственной промышленной политики. Правительства этих стран обладали значительными полномочиями предписывать различным министерствам и ведомствам осуществление соответствующих изменений. В Японии, например, в число таких ведомств входило Министерство внешней торговли и промышленности, в Южной Корее -- Экономическое бюро по планированию, в Малайзии -- аналогичная структура. Наличие такого руководства со стороны центральных властных структур представляется особенно необходимым в странах с переходной экономикой, не обладающих достаточно развитыми институтами, позволяющими на местах быстро принимать правильные политико-технологические решения [11]. При этом совершенно необходимо, чтобы структуры, реализующие промышленную политику, имели ясное представление о функционировании рынков и деятельности конкретных компаний в частном секторе. Без такого понимания и способности общаться с частным сектором на его языке результат может быть прямо противоположным. Такое понимание необходимо для обеспечения фактической солидарности конкретных агентов экономической деятельности с главными задачами проводимой политики в большей степени, нежели с преследованием своих корпоративных краткосрочных интересов -- таких, как увеличение собственных бюджетов, прибыли, увеличение штата работников или заработных плат и др., не говоря уже о возможности коррупционных злоупотреблений. В то же время изменения в стратегии должны быть известны заранее, а сама стратегия -- осуществляться пошагово, чтобы дать возможность фирмам адаптировать свои собственные структуры и планы развития к новым реалиям. По мнению Т. Олтенбурга, такие шоковые маневры, как, например, резкая торговая либерализация в ряде латиноамериканских стран в 90-е гг., могут нарушить процесс промышленной трансформации и иметь длительные негативные последствия для экономики [4, 32]. Частные компании в странах с переходной экономикой -- прежде всего это касается мелких и средних фирм -- оперируют в сложных информационных условиях. В этой связи задачей государства является создание такой бизнес-среды, которая постоянно увеличивает количество возможностей, между которыми предприниматели могли бы делать выбор. При отсутствии соответствующих возможностей со стороны частного сектора ответственностью государства является помощь в информировании бизнеса по поводу новых рыночных трендов, трендов в формировании потребительских запросов, новейших технологий и концепций ведения предпринимательской деятельности, а также стимулирование трансфера знаний между компаниями. Таким образом, промышленная политика должна представлять собой систематический процесс осуществления определенных действий, причем он не должен являться чем-то застывшим, а напротив, должен давать возможность для экспериментирования и обучения.

Обязательным общим принципом в осуществлении инициатив промышленной политики является непосредственная связь принятия решений с реальными действиями, предполагающая обязательное существование обратной связи для уверенности в том, что осуществляемые меры воспринимаются экономическими агентами правильно. И, к сожалению, огромная дистанция между планами, решениями и их реализацией пока имеет место в нашей стране. Именно наличие такой связи является одним из наиболее значимых факторов в объяснении успехов восточноазиатских стран. Гибкая система, предполагающая возможность постоянного усовершенствования, требует от государства выполнения различных функций -- регулятора; органа, обозначающего цели; субсидирующего агента; поставщика услуг и оценочного эксперта. Выполнение этих ролей обеспечивает прозрачность и дает экономическим агентам право выбирать наиболее приемлемый путь для достижения целей.

Таким образом, выработка и реализация промышленной политики возможны только при наличии сильной государственной власти, полностью мотивированной на это развитие. При этом промышленную политику нельзя сводить только к протекционистским и интервенционистским мерам регулирования. Значительно более важными являются меры стимулирующие. Главная проблема состоит в выработке ясной и четкой стратегии, нового «образа будущего», достижение которого возможно только при сильной мотивации и согласовании интересов ключевых групп в элите -- как в государственном аппарате, так и в бизнесе. Такое согласование предполагает расширение доступа к выработке ключевых решений для новых участников и преодоление сопротивления старых элит, не заинтересованных в изменении стратегии развития. Новые участники -- это и средний и малый бизнес, и регионы, и бюджетный сектор. Без выработки такой стратегии и конкретных механизмов ее осуществления, с одной стороны, и консенсуса элит, заинтересованных в ее реализации, с другой, возможно только усиление экономической неопределенности, дальнейшее отставание от экономически развитых стран и консервация внутренних проблем.

бизнес переходный экономика страна

Литература

1. Губанов С. Экономика без движущей силы: об итогах первого полугодия 2014 г. // Экономист. -- 2014.

2. Федеральный закон Российской Федерации «О промышленной политике в Российской Федерации» от 31 декабря 2014 г. № 4. -- Ст. 4.

3. Эксперт. - № 14 (893). - 31 марта 2014.

4. Altenburg T Industrial Policy in Developing Countries. -- Bonn, 2011.

5. Commission on Investment, Technology and Related Financial Issues. Intergovernmental Group of Experts on Competition Law and Policy. -- Geneva, 29 July, 1998.

6. Khan M. Industrial Policy Revolution I. The Role of Government Beyond Ideology. -- London: Palgrave, 2013.

7. Khan M. The Industrial Policy. Governance Challenge. SOAS, University of London. German Development Institute. -- Bonn, September, 2014.

8. Lin J. New Structural Economics: A Framework for Rethinking Development and Policy. -- Washington DC: World Bank, 2012.

9. Lin H.-J Chang. Should Industrial Policy in Developing Countries Conform to Comparative Advantage or Defy it? A Debate between Justin Lin and Ha-Joon Chang // Development Policy Review. -- 2010. -- 27 (5).

10. Lin J., Monga С. Growth identification and facilitation: the role of the state in the dynamics of structural change. -- Washington, DC: WB Policy Research Working Paper 5313, 2010.

11. Ohno K. The middle income trap: implications for industrialization strategies in East Asia and Africa. -- Tokyo: GRIPS Development Forum, 2009.

12. Pack H., Saggi K. The case for industrial policy: a critical survey. The Wharton School University of Pennsylvania. Department of Economics Southern Methodist University. January 16, 2006.

13. RodrikD. Industrial Policy for the Twenty-First Century, -- London: Centre for Economic Policy Research. CEPR Discussion Paper 4767, 2004.

14. Rodrik D. The Return of Industrial Policy. -- Harvard University, 2010.

15. Sanjaya L. Selective Industrial and Trade Policies in Developing Countries: Theoretical and Empirical Issues, 2000.

16. The East-Asian Miracle. A world Bank Policy Research Report. -- Oxford University Press, 1993.

Размещено на Allbest.ur