Теоретический анализ формирования экономической политики на национальных и международных политических рынках

С учетом этого изучение характеристик экономико-политических моделей внешнеторговой политики может внести вклад в понимание не только детерминант внешнеторговой политики, но и ее влияния на экономическое благосостояние. В работе предложена типология экономико-политических моделей внешнеторгового регулирования, опирающаяся на характер гипотез, направленных на объяснение уровня и структуры регулирования в межстрановой и межотраслевой перспективе. К числу базовых гипотез относятся гипотеза групп давления и гипотеза аккумуляции голосов избирателей; к числу частных гипотез - гипотеза отраслевого страхования, или поддержания статус кво, гипотеза максимизации бюджетных доходов, гипотеза внешнеторговых переговоров и ответных мер, а также гипотеза идеологических предпочтений.

Эмпирическое тестирование моделей, разработанных на основе данных гипотез, может осуществляться в рамках двух альтернативных подходов. Первый из них (подход ad hoc) предполагает составление наборов переменных, которые призваны отражать базовую логику используемых гипотез относительно влияния тех или иных факторов на переменные внешнеторговой политики. Альтернативный - формальный - подход предполагает получение как набора переменных для эмпирического тестирования, так и указаний относительно направления их статистического влияния на показатели внешнеторговой политики непосредственно из формальных экономико-политических моделей. В настоящее время основой разработки моделей формального типа является модель Гроссмана-Хелпмана, основанная на комбинации гипотезы групп давления и гипотезы аккумуляции голосов избирателей.

Обобщение результатов эмпирических исследований автора в сфере политической экономии внешнеторговой политики России позволило заключить, что на протяжении 1990-х гг. более высокие импортные пошлины устанавливались в отраслях, для которых были характерны высокая рыночная доля импорта, высокая занятость и высокая доля убыточных предприятий, а также значительная доля в совокупном импорте. В свою очередь, использование расширенной модели Гроссмана-Хелпмана для объяснения тарифной структуры, установленной в результате реформы импортного таможенного тарифа 2000-2001 гг., показало, что получение тарифных доходов является наиболее важным приоритетом внешнеторговой политики; за ним следует повышение благосостояния избирателей, а трансферты ресурсов со стороны групп давления имеют самый низкий ранг среди целей правительства. Большое значение, придаваемое тарифным доходам, хорошо согласуется с той ролью, которое налоги на внешнеторговые операции (особенно экспортные пошлины) играют в фискальной системе современной России.

Расширение модели Гроссмана-Хелпмана за счет включения бюджетных доходов в целевую функцию правительства позволяет дать экономико-политическое объяснение унификации импортных пошлин в ходе реформы 2000-2001 гг. Одно из ключевых предсказаний расширенной модели заключается в том, что правительство корректирует структуру тарифных ставок таким образом, чтобы снизить стимулы импортеров к некорректному декларированию ввозимых товаров, когда продукция, облагаемая высокими пошлинами, ввозится под видом продукции, облагаемой более низкими пошлинами. Вместе с тем многие ставки пошлин остались на довольно высоком уровне, обеспечивая значительные возможности для некорректного декларирования товаров (особенно в ряде суботраслей химической промышленности, машиностроения и пищевой промышленности). Это свидетельствует о том, что в России сохраняются существенные возможности для дальнейшей унификации структуры импортных пошлин в рамках тарифной реформы при присоединении к ВТО. Подобная унификация, сопровождающаяся снижением среднего уровня импортных пошлин, будет отвечать как требованиям экономической эффективности, сокращая вносимые в экономическую систему диспропорции, так и условиям политической эффективности, ограничивая стимулы к некорректному декларированию товаров и тем самым снижая потери бюджетных доходов.

Качество экономической политики, вырабатываемой в ходе взаимодействия субъектов политического рынка, в существенной мере зависит от характера институциональной среды, в которой происходит это взаимодействие. В связи с этим центральным объектом исследования в главе 6 являются институты политического рынка, под которыми понимаются правила и механизмы выработки политических решений, структурирующие взаимодействие субъектов спроса и предложения в политической сфере. Роль институтов политического рынка особенно велика в контексте проблем, связанных с выработкой политики развития.

В диссертации показано, что целям экономического развития в наибольшей степени отвечают институты политического рынка, которые, при прочих равных условиях, (1) обеспечивают высокую эффективность проводимой экономической политики при данном соотношении сил спроса и предложения на политическом рынке, (2) поддерживают систему правовых и социальных институтов, обеспечивающих высокую степень защиты прав собственности, (3) не требуют высоких «технологических» издержек, связанных с поддержанием собственного функционирования, и (4) подрывают стимулы к изысканию политической ренты. Напротив, институты политического рынка, которые не удовлетворяют описанным требованиям, накладывают на экономику дополнительные издержки, которые представляют собой трансакционные издержки политических рынков. Снижение этих издержек является важным резервом повышения темпов экономического роста и качества экономического развития.

Анализ возможностей снижения трансакционных издержек политических рынков в диссертации осуществляется на основе аппарата границ экономических возможностей. Граница производственных возможностей определяет максимальный уровень производства экономических благ, задаваемый существующей технологией при соблюдении традиционного неоклассического предположения о нулевом уровне трансакционных издержек. Граница политических трансакционных возможностей детерминирует пределы выпуска экономических благ при минимально возможном уровне трансакционных издержек политических рынков, соответствующем наилучшему из известных наборов политических институтов. Поскольку трансакционные издержки в реальных условиях никогда не могут быть сведены к нулю, граница политических трансакционных возможностей неизбежно окажется более жесткой, чем граница производственных возможностей. Наконец, фактическая граница политических возможностей определяет максимальный объем производства благ, достижимый при реально имеющемся наборе политических институтов. Именно существующие институты являются тем «узким местом», которое лимитирует варианты производительного использования хозяйственных ресурсов; поэтому фактическая граница политических возможностей определяет реальные горизонты использования потенциала экономической системы.

Опираясь на данную схему, в диссертации идентифицируются два основных направления, по которым совершенствование институтов политического рынка может влиять на расширение экономических возможностей страны. Во-первых, создание более эффективных институтов обеспечивает снижение уровня трансакционных издержек политических рынков, т.е. приближает фактическую границу политических возможностей к границе политических трансакционных возможностей. Во-вторых, результатом крупных институциональных инноваций может стать расширение границы политических трансакционных возможностей, открывающее принципиально новые перспективы повышения эффективности экономической системы (в числе наиболее важных примеров - такие инновации, как принцип разделения властей и принцип независимости центральных банков).

Самый значимый позитивный вклад институтов политических рынков в повышение темпов экономического развития должен наблюдаться в странах, где фактическая граница политических возможностей быстро приближается к границе политических трансакционных возможностей,- т.е. в развивающихся и переходных странах, осуществляющих успешные институциональные реформы. Но какой именно набор институтов обеспечивает минимизацию трансакционных издержек политических рынков - а значит, в каком направлении должны идти институциональные реформы? В частности, можно ли говорить о наличии связи между уровнем конкурентности политических рынков и уровнем соответствующих трансакционных издержек?

Анализ полученных к настоящему времени результатов теоретических и эмпирических исследований позволяет говорить об отсутствии однозначно положительного влияния конкуретности политических рынков на качество политики развития. Выводы о последствиях функционирования конкретного набора институтов политического рынка в решающей мере зависят от (1) характера вопросов экономической политики, решаемых в рамках рассматриваемого набора институтов, и (2) характера интересов субъектов, которые могут предъявлять спрос на мероприятия экономической политики. Оптимальные институты политического рынка выступают в роли своеобразного фильтра, который обеспечивает преимущества при входе на политический рынок для тех субъектов, которые предъявляют спрос на эффективные мероприятия, и ограничивает доступ на рынок для носителей противоположных интересов. Коль скоро в каждом конкретном случае эти интересы (и их носители) будут разными, разными будут и оптимальные для данного конкретного случая институты политического рынка.

Вместе с тем полное отрицание каких бы то ни было универсальных зависимостей в сфере функционирования институтов политического рынка является неоправданной крайностью. В частности, структура институтов политического рынка играет существенную роль в определении позиции, которую занимают на этих рынках субъекты принятия политических решений по отношению к субъектам спроса на экономическую политику. Данное обстоятельство имеет принципиальное значение для идентификации моделей политики развития, которые характерны для конкретных стран. В диссертации представлена разработанная автором типология моделей политики развития, опирающаяся на два критерия: позицию правительства в экономико-политической системе и характер роли правительства в регулировании экономических процессов. Сопоставление успешности соответствующих моделей в деле обеспечения приоритетов политики развития показал, что успех экономической трансформации в странах Центральной и Восточной Европы ассоциируется с либеральной моделью политики развития на основе консенсуса СППР и избирателей, в то время как модель «Вашинтонского консенсуса», предполагающая автономию СППР, а также модели их взаимодействия с группами давления, ориентированные на репликацию опыта «Азиатского экономического чуда», несут существенные риски нестабильности и неэффективности. С учетом этого сформулированы рекомендации относительно институциональных преобразований в политической сфере для обеспечения устойчивого «консенсуса во имя реформ», направленного на повышение эффективности политики развития.

В современных условиях процессы глобализации экономических связей и потребность в их наднациональном регулировании приводят к тому, что механизмы выработки соответствующих решений (в т.ч. и в сфере политики развития) переносятся на международный уровень, а предложение экономической политики начинают осуществлять субъекты, оперирующие на региональном и глобальном уровне политических рынков. Это обусловливает необходимость анализа специфики соответствующих рынков с учетом того круга вопросов, который передается для решения с национального на международный уровень. Соответствующий анализ дан в Разделе III.

Изучению регионального уровня политических рынков посвящена глава 7, в которой рассматриваются механизмы формирования и функционирования региональных интеграционных объединений. На основе сопоставления с альтернативными подходами, предложенными в экономической науке и в науке о международных отношениях и мировой политике, демонстрируются преимущества подхода, опирающегося на концепцию политических рынков в деле объяснения ключевых тенденций в сфере деятельности региональных интеграционных объединений. К их числу относится возникший в 1990-е гг. феномен «нового регионализма», для которого характерны следующие основные признаки: (1) ключевым фактором формирования региональных группировок стали экономические, а не политические мотивы; (2) для новых интеграционных объединений не характерны иерархические институциональные структуры, решения которых обязательны для стран-членов; (3) «новый регионализм» нацелен скорее на создание своеобразных островов либерального экономического режима, чем на возведение региональных «протекционистских крепостей»; (4) если прежде вопросы, регулируемые в рамках региональных группировок, касались, прежде всего, межстрановых барьеров на пути движения товаров и факторов производства, то в 1990-е гг. на повестку дня встали вопросы регулирования хозяйственных процессов непосредственно в рамках национальных экономик, включая гармонизацию налоговых систем, режима доступа на рынки, систем стандартов и т.д.

В работе показано, что подход с позиций анализа региональных политических рынков обеспечивает существенно более реалистичный взгляд на феномен «нового регионализма», чем альтернативные подходы. Ключевую роль в определении характера интеграционных процессов в рамках предлагаемого подхода играет идентификация сил, предъявляющих спрос на интеграцию. Ключевое значение для развития модели «нового регионализма» имеет появление на политическом рынке новых субъектов спроса на региональную интеграцию: правительств стран с развивающимися рынками, а также транснациональных бизнес-субъектов, заинтересованных в создании региональных производственных сетей. В результате происходит существенное нарастание гетерогенности состава стран-участниц интеграционных процессов по степени экономического развития, а также появление спроса не только на сокращение межстрановых экономических барьеров, но и на унификацию режимов регулирования экономической деятельности в рамках региональных объединений. Это объясняет как традиционные черты «нового регионализма», так и тенденцию к «дрейфу» соглашений о создании зон свободной торговли (ЗСТ) в сторону формата «ЗСТ+», для которого характерна не только либерализация торговли между странами-членами, но и (частичная) либерализация движения капитала, в первую очередь - прямых иностранных инвестиций. В условиях, когда (1) на глобальном уровне отсутствуют режимные соглашения о либерализации инвестиций, подобные соглашениям ГАТТ/ВТО в сфере регулирования торговли, и (2) у экономических и политических субъектов отсутствуют стимулы лоббировать в пользу углубления интеграции до формата общего рынка, формат «ЗСТ+» выступает в качестве паллиатива, устраивающего все стороны взаимодействия на региональных политических рынках.

Проделанный анализ позволяет заключить, что модель «нового регионализма», дополненная механизмами соглашений в формате «ЗСТ+», является не только наиболее устойчивой в силу мощной заинтересованности в ней со стороны субъектов спроса на региональную интеграцию, но и полностью совместимой с международными нормами регулирования экономических связей. В связи с этим представляется возможным прогнозировать дальнейшее развитие соответствующей модели вопреки ставшему популярным в период экономического кризиса алармистскому тезису об опасности ее перерождения в систему «протекционистских региональных крепостей».

Данное обстоятельство следует принимать во внимание, в частности, при определении стратегии России в сфере развития интеграционных процессов на постсоветском пространстве (в т.ч. формирования Таможенного союза) и, шире, в контексте процессов региональной интеграции на евроазиатском пространстве. Наиболее высокие шансы на успех в деле выстраивания региональных объединений под эгидой России имеют интеграционные инициативы, сформулированные в формате «ЗСТ+» - как на пространстве СНГ, так и (на временном горизонте 5-10 лет) в двусторонних отношениях со странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Аналогичные принципы равноправных двусторонних соглашений в формате «ЗСТ+» в перспективе ближайших 10 лет могут быть положены и в основу отношений России с Европейским Союзом, основанием чему должны стать усилия по формированию Общего европейского экономического пространства.

В главе 8 фокус исследования переносится на глобальный уровень политических рынков. Ключевое значение имеет здесь проблема управления глобальными экономическими процессами, связанная с выработкой правил регулирования мирохозяйственных связей. Специфика анализа соответствующих правил с точки зрения концепции политических рынков состоит в том, что подобные правила выступают в качестве глобальных общественных благ. В экономической теории термин «общественные блага» используется для описания таких благ, для которых выполняются условия неконкуретности в потреблении (потребление блага одним субъектом не снижает возможности его потребления другими субъектами) и неисключаемости в предоставлении (производитель блага не может воспрепятствовать потреблению блага субъектом, не уплатившим за право потребления). Под глобальными общественными благами (ГОБ) понимаются блага, обладающие свойствами неконкурентности и неисключаемости с точки зрения участников мировой политико-экономической системы.

Поскольку правила регулирования мирохозяйственных связей относятся к категории ГОБ, их предоставление сопряжено с проблемой коллективных действий субъектов политического рынка, у которых существуют стимулы к отказу от несения своей доли издержек по их разработке и имплементации. В связи с этим принципиальное значение приобретает поиск механизмов, направленных на решение указанной проблемы. В отличие от традиционных подходов, подчеркивающих роль национальных правительств и международных правительственных организаций в разработке и имплементации правил регулирования мирохозяйственных связей, подход с точки зрения анализа политических рынков делает акцент на возможности складывания широкого круга механизмов, обеспечивающих выработку глобально значимых правил регулирования экономической деятельности с участием как государственных, так и негосударственных субъектов. Это позволяет объяснить тот факт, что существующие официальные механизмы выработки правил регулирования глобальных экономических процессов, связанные с деятельностью национальных правительств, заключением международных соглашений и принятием решений на уровне международных экономических организаций, в настоящее время активно дополняются смешанными механизмами (в рамках которых имеет место партнерство государственных и надгосударственных субъектов с негосударственными, представляющими частный сектор экономики и силы гражданского общества), а также частными механизмами, вообще не предусматривающими участие национальных государств и международных правительственных организаций. Расширение круга субъектов, участвующих в управлении глобальными экономическими процессами, обеспечивает реальное повышение степени влияния интересов граждан на развитие мировой экономики, что может интерпретироваться как признак роста демократичности механизмов экономического регулирования на глобальном уровне.

К настоящему времени наметились две линии развития смешанных механизмов глобального управления экономическими процессами. Первая из них связана с разработкой «кодексов поведения» ТНК, вторая - с созданием «переговорных площадок», на которых осуществляется обсуждение принципов регулирования мирохозяйственных процессов. Перспективы развития частных механизмов выработки соответствующих правил на сегодняшний день оцениваются неоднозначно, прежде всего, в силу опасения, что многие значимые вопросы развития мирохозяйственной системы окажутся объектом исключительной компетенции транснациональных бизнес-субъектов либо нетранспаретных структур клубного типа. Наиболее многообещающими с точки зрения учета интересов граждан являются механизмы, опирающиеся на сотрудничество между транснациональными бизнес-субъектами и международными неправительственными организациями, примеры которого уже наблюдаются в сфере разработки экологических и правозащитных аспектов регулирования экономической деятельности.

С целью более детального рассмотрения потенциала официальных, смешанных и частных механизмов управления глобальными экономическими процессами автор обратился к рассмотрению наиболее острой проблемы последнего времени, связанной с объединением международных усилий для борьбы с глобальным экономическим кризисом. В работе показано, что принципиально новые черты начавшегося в 2008 г. глобального экономического кризиса обусловлены спецификой современного этапа развития международных финансовых рынков. С середины 1990-х гг. банковские кредиты перестали быть доминирующей формой международного движения капитала, уступив лидерство инвестициям в ценные бумаги частного сектора, включающим в себя вложения как в традиционные инструменты - акции и облигации, так и в широкий круг производных финансовых инструментов. Получившая глобальное измерение новая модель инвестирования придала мощный импульс развитию компаний и стран, воспользовавшихся ее преимуществами в сфере привлечения финансовых средств и повышения эффективности корпоративного менеджмента. Пока не стали очевидными кризисные тенденции, связанные с функционированием новой модели, вопросам ее регулирования уделялось мало внимания; когда же кризис разразился, оказалось, что механизмы эффективного регулирования рынка финансовых инструментов частного сектора в принципе отсутствуют.

Анализ возможных сценариев разработки новых правил регулирования международных финансовых рынков позволил сделать вывод о том, что обсуждаемые сегодня антикризисные планы не могут опираться исключительно на межгосударственные механизмы, и к их разработке должен привлекаться максимально широкий круг акторов, обладающих необходимым уровнем ресурсной обеспеченности и экспертной подготовки. Первоочередными кандидатами являются крупные международные финансовые институты частного сектора и международные рейтинговые агентства, которые в сложившихся условиях имеют как потенциал, так и стимулы к участию в смешанных механизмах управления глобальными финансовыми процессами для снижения рисков их нестабильности.

Изучение экономических аспектов проблемы управления глобальными экономическими процессами не только представляет самостоятельный академический интерес, но и является логическим отправным пунктом для анализа вопроса о соотношении кооперативных и некооперативных стратегий международного взаимодействия в сфере решения вопросов экономического характера. Данный вопрос находится в фокусе острых научных дискуссий: действительно ли мы являемся свидетелями тенденции к отходу от некооперативных методов регулирования международных экономических отношений?

Одновременно проблема кооперативности критически важна для понимания процессов, связанных с разработкой экономической политики на национальном, региональном и глобальном уровнях политических рынков. С одной стороны, фактическое соотношение кооперативных и некооперативных стратегий определяет тот круг процессов и феноменов, для характеристики которых применима концепция политических рынков. С другой стороны, изучение эволюции данного соотношения под влиянием процессов, протекающих на политических рынках, дает возможность судить о важных нормативных аспектах этой концепции, касающихся перспектив снижения конфликтности и повышения эффективности в экономико-политической системе.

Чтобы пролить свет на соответствующий комплекс проблем, в главе 9 рассматривается динамика соотношения кооперативных и некооперативных стратегий международного взаимодействия по экономическим вопросам в четырех проблемных областях: (1) использование экономических инструментов для достижения экономических целей (экономическая политика), (2) использование неэкономических инструментов для достижения экономических целей, (3) экономические предпосылки реализации неэкономических целей, и (4) экономические последствия реализации неэкономических целей. Используя в качестве критерия кооперативности взаимный учет интересов при формировании стратегии поведения субъектов политических рынков, автор приходит к выводу о том, что нарастанию кооперативности способствует сочетание двух факторов: во-первых, расширение круга субъектов политических рынков на региональном и глобальном уровне за счет увеличения численности и политического влияния транснациональных бизнес-субъектов и субъектов глобального гражданского общества, во-вторых - выход на повестку дня мировой политики проблемы глобальных общественных благ.

Принципиальный момент заключается в том, что нарастанию кооперативности способствует именно сочетание двух указанных факторов. Само по себе расширение круга субъектов политического рынка могло бы служить скорее источником активизации использования некооперативных практик ввиду того, что интересы «новичков» зачастую противоречат интересам как «традиционных» субъектов политических рынков (в первую очередь - правительств национальных государств), так и друг друга (например, интересы транснациональных компаний и социально-ориентированных неправительственных организаций). В свою очередь, решение проблемы предоставления ГОБ при неизменном круге участников глобальных политических рынков потребовало бы создания системы мобилизации ресурсов и усилий национальных государств и их объединений, что было бы невозможно без обращения к некооперативным методам, обеспечивающим принуждение к кооперации.

Наиболее показательные результаты развития кооперативных стратегий взаимодействия на международных политических рынках, основанные на сочетании двух указанных факторов, связаны с механизмами согласования интересов относительно проводимой экономической политики и правил регулирования международных экономических процессов. Ключевое значение для достижения этого результата имела заинтересованность широкого круга субъектов политического рынка в создании таких ГОБ, как «глобальное развитие» или «поддержание мира». Напротив, применительно к тем ГОБ, спрос на которые со стороны транснациональных бизнес-субъектов и субъектов глобального гражданского общества выражен в меньшей степени, нарастание кооперативности международного взаимодействия, если и наблюдается, носит менее явный характер (наиболее показательный пример последних лет связан с ограниченным успехом усилий, направленных на снижение негативных гуманитарных последствий экономических санкций). Там же, где существо вопросов не касается предоставления ГОБ и/или круг субъектов, вовлеченных в принятие политических решений, не претерпел изменения, нарастания кооперативности международного взаимодействия не наблюдается. Этот вывод справедлив, в частности, применительно к вопросам использования неэкономических инструментов достижения экономических целей («дипломатия военных заказов», пропагандистские кампании против зарубежных бизнес-конкурентов, энергетические конфликты и т.п.).

В целом же анализ динамики политических рынков национального, регионального и международного уровня позволяет заключить, что, несмотря на определенный рост популярности некооперативных протекционистских стратегий в условиях мирового экономического кризиса, основания для оптимизма относительно нарастания уровня кооперативности в будущем сохраняются. Это связано с тем, что дальнейшее расширение круга субъектов политических рынков (прежде всего за счет социально-ориентированных неправительственных организаций и движений), скорее всего будет тесно связано с акцентом на создание ГОБ. Одновременно и со стороны ныне существующего круга субъектов политических рынков, преследующих свои прагматические или идеологические интересы, можно прогнозировать устойчивый спрос на ГОБ, особенно в связи с повышенным вниманием к ним со стороны общественного мнения в экономически развитых странах.

В Заключении к работе подводятся итоги проделанного исследования и суммируются основные выводы, сделанные в диссертации.

ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ

Монографии

1. Афонцев С.А. Политические рынки и экономическая политика. - М.: КомКнига, 2007. - 24 п.л.

2. Международный опыт антикризисной политики: уроки для России / Под ред. С.А. Афонцева, Н.И. Ивановой, И.С. Королева. - М.: ИМЭМО РАН, 2009. - 25 п.л. (в т.ч. авторская глава - 1 п.л.).

3. Институциональные аспекты экономического развития / Под ред. В.С. Автономова, С.А. Афонцева. - М.: ИМЭМО РАН, 2007. - 13 п.л. (в т.ч. авторская глава - 2,5 п.л.).

4. Политика привлечения прямых иностранных инвестиций в российскую экономику / Под ред. А.З. Астаповича, С.А. Афонцева, Л.М. Григорьева, Е.Л. Яковлевой. - М.: ТЭИС, 2001. - 30 п.л. (в т.ч. авторская глава - 2 п.л.).

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах из перечня ВАК

1. Афонцев С.А. Глобальный кризис и регулирование мировых финансов // Международные процессы. 2009. Т.7. №1(19). - 1,5 п.л.

2. Шаститко А.Е., Афонцев С.А., Плаксин С.М. Структурные альтернативы социально-экономического развития России // Вопросы экономики. 2008. №1. - 1 п.л. (личный вклад 0,4 п.л.).

3. Афонцев С.А. Интересы граждан и политические механизмы регулирования мировой экономики // Политические исследования (Полис). 2006. №2. - 1 п.л.

4. Афонцев С.А. Либерализация торговли и платежный баланс // Вопросы экономики. 2005. №7. - 1 п.л.

5. Афонцев С.А. Экономико-политические детерминанты унификации импортного тарифа // Экономика региона. 2005. №3. - 1,5 п.л.

6. Афонцев С.А., Зегберс К., Ильин М.В. и др. Мировая политика: повестка дня на завтра (Виртуальный круглый стол) // Политические исследования (Полис). 2005. №4. - 1,5 п.л. (авторская часть - 0,2 п.л.).

7. Афонцев С.А. Между хаосом и самоорганизацией // Международные процессы. 2004. Т.2. №3(6). - 0,5 п.л.

8. Афонцев С.А. От борьбы к рынку: экономическая кооперативность в мирополитическом взаимодействии // Международные процессы. 2003. Т.1. №2. - 1 п.л.

9. Афонцев С.А. Национальная экономическая безопасность: на пути к теоретическому консенсусу // Мировая экономика и международные отношения. 2002. №10. - 0,7 п.л.

10. Афонцев С.А. Экономическая политика и модели экономического развития // Мировая экономика и международные отношения. 2002. №4. - 0,8 п.л.

11. Афонцев С.А. Проблема глобального управления мирохозяйственной системой: теоретические аспекты // Мировая экономика и международные отношения. 2001. №5. - 0,7 п.л.

12. Афонцев С.А., Капелюшников Р.И. Структурные характеристики предприятий и их налоговое поведение // Вопросы экономики. 2001. №9. - 1,5 п.л. (личный вклад 0,7 п.л.).

13. Афонцев С.А. Экономико-политические проблемы хозяйственных преобразований // Мировая экономика и международные отношения. 2000. №12. - 1,3 п.л.

14. Афонцев С.А. Кризис на развивающихся рынках и экономические институты // Мировая экономика и международные отношения. 1999. №5. - 0,4 п.л.

15. Афонцев С.А. Внешняя задолженность России // Мировая экономика и международные отношения. 1998. №7 - 1 п.л.

16. Афонцев С.А. Неопределенность и проблемы экономической трансформации // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №10. - 0,3 п.л.

Прочие статьи, главы в коллективных монографиях и другие научные публикации

1. Афонцев С.А. Теория общественного выбора.// История экономических учений. Учебное пособие / Под ред. В.С. Автономова, О.И.Ананьина, Н.А. Макашевой. - М.: ИНФРА-М, 2010. - 1,5 п.л.

2. Афонцев С.А., Плаксин С.М., Шаститко А.Е. Стратегии социально-экономического развития России в условиях кризиса // Стратегии социально-экономического развития России: влияние кризиса / Под ред. И.Ю.Юргенса. - М.: Экон-Информ, 2009. - Ч.1. - 1 п.л. (авторский вклад 0,4 п.л.).

3. Афонцев С.А. Казахстан: как преодолеть сырьевую специализацию? // Неприкосновенный запас. 2009. №4(66). - 0,7 п.л.

4. Afontsev S., Bernasconi N., Busser et al. The Geneva Scenarios on Global Economic Governance 2020. / Ed. By W.Veit. - Geneva: FES, 2009. - 7 п.л. (авторский вклад - 0,3 п.л.).

5. Афонцев С.А. ТНК в мировой политике // «Приватизация» мировой политики: локальные действия - глобальные результаты / Под ред. М.М.Лебедевой. - М.: Голден-Би, 2008. - 1,5 п.л.

6. Афонцев С.А. Экономический имидж страны как инструмент управления мирохозяйственными процессами // Проблемы и перспективные направления политики по формированию образа России за рубежом / Отв. ред. И.В.Данилин. - М.: ИМЭМО РАН, 2008. - 1,2 п.л.

7. Afontsev S. Rising Russia Looks East: The Case for Russian-Korean Economic Cooperation // Korea-BRICs Economic Cooperation in the Era of FTA. - Seoul: Hankuk University of Foreign Studies, 2007. - 1 п.л.

8. Афонцев С.А. Либерализация, экономический рост и объемы российского импорта: результаты гравитационного моделирования // Экономическое развитие в современном мире: динамика рыночных процессов и преобразование бизнес-среды. - Екатеринбург: Издательство УрГУ, 2007. - 0,5 п.л.

9. Afontsev S. Promoting Competition in Transition and Developing Countries: Towards a Sober Assessment. Summary Report for A Competition and Development Forum. - Ottawa: IDRC, 2007. - 1 п.л.

10. Афонцев С.А. Политэкономические аспекты торговой политики // Торговая политика и значение вступления в ВТО для развития России и стран СНГ: Руководство / Под ред. Д.Тарра. - М.: Институт Всемирного Банка, 2006. - 1,5 п.л.

11. Афонцев С.А. Индивид, глобальное управление и демократия // Антиглобализм и глобальное управление. - М.: МГИМО(У) МИД РФ, 2006. - 1 п.л.

12. Afontsev S. Uzbekistanґs Case Study: CER and Its Impact on Policymaking in Uzbekistan. - Buenos Aires: CIPPEC, 2006. - 2 п.л.

13. Афонцев С.А. ТНК и проблемы глобального управления // ТНК в мировой политике и мировой экономике: проблемы, тенденции, перспективы. - М.: ИМЭМО РАН, 2005. - 0,7 п.л.

14. Афонцев С.А. Либерализация через унификацию: политическая экономия реформы регулирования импорта в России // Экономическое развитие в современном мире: факторы, структура, особенности переходных состояний. - Екатеринбург: Уральский Государственный Университет, 2005. - 0,2 п.л.

15. Афонцев С.А. Экономико-политические аспекты хозяйственной трансформации // Переходная экономика: теоретические аспекты, российские проблемы, мировой опыт / Под ред. В.А.Мартынов, В.С.Автономова, И.М.Осадчей. - М.: Экономика, 2004. - 1,5 п.л.

16. Афонцев С.А. Экономическое измерение мировой политики // Современные международные отношения и мировая политика / Под ред. А.В.Торкунова. - М.: Просвещение, 2004. - 1.2 п.л.

17. Афонцев С.А. Проблемы присоединения ко Всемирной торговой организации // Обзор экономической политики в России за 2003 г. - М.: Бюро экономического анализа, 2004. - 1 п.л.

18. Афонцев С.А. Экономико-политическая модель унификации импортного тарифа: российская перспектива // Консорциум экономических исследований и образования. Серия «Научные доклады». 2004. №04. - 2 п.л.

19. Афонцев С.А. Структура импорта и тарифная политика: опыт постсоциалистической России.// Экономическая история. Ежегодник за 2004. - М.: РОССПЭН, 2004. - 3 п.л.

20. Афонцев С.А. Унификация импортных пошлин: российская перспектива // Экономические исследования и образование - Россия и СНГ, декабрь 2004. - 0,15 п.л.

21. Афонцев С.А. Социальные институты и проблема конкурентоспособности // Конкурентоспособность России в глобальной экономике / Под ред. А.А.Дынкина, Ю.В.Куренкова. - Международные отношения, 2003. - 1 п.л.

22. Афонцев С.А. Россия и «новый ЕС» // Pro et Contra. 2003. Т.8. №1. - 1,5 п.л.

23. Афонцев С.А. Присоединение к ВТО: экономико-политические перспективы // Pro et Contra. 2002. Т.7. №2. - 1,5 п.л.

24. Афонцев С.А. Влияние эндогенных механизмов тарифной политики на структуру импортных потоков в России // Российская программа экономических исследований. Серия «Научные доклады». 2002. №01/07. - 3,7 п.л.

25. Афонцев С.А. Экономическая политика в современном мире: «глобальное управление» или глобальный политический рынок? // Внешняя политика и безопасность современной России. М.: РОССПЭН, 2002. Т.II. - 1,5 п.л.

26. Афонцев С.А. Стимулирование труда и стимулирование занятости в современной России: экономико-политическая перспектива // Экономическая история. Ежегодник за 2001. - М.: РОССПЭН, 2002. - 1 п.л.

27. Афонцев С.А. В поисках «кризиса экономической науки», или о ловле черной кошки в темной комнате, где кошки нет // К вопросу о так называемом кризисе экономической науки. - М., ИМЭМО РАН, 2002. - 0,5 п.л.

28. Афонцев С.А. Мобилизация политической поддержки реформ: мотивации, стратегии, результаты // Экономический рост: после коммунизма (материалы международной конференции) / Институт экономики переходного периода. Научные труды, 2002, №40Р. - 0,5 п.л.

29. Афонцев С.А. Экономическое измерение мировой политики // Методические материалы и программы к специализированным курсам по гуманитарным и социально-экономическим дисциплинам. - М.: Аспект-Пресс, 2002. - 1 п.л.

30. Афонцев С.А. Политическая экономия международных отношений // Программы курсов кафедры мировых политических процессов МГИМО(У) МИД РФ. - М.: МГИМО(У) МИД РФ , 2002. - 1 п.л.

31. Афонцев С.А. Тарифное регулирование импорта в России: опыт экономико-политического анализа // Экономическая история. Ежегодник за 2000 г. - М.: РОССПЭН, 2001. - 3 п.л.

32. Афонцев С.А. Дискуссионные проблемы концепции национальной экономической безопасности // Россия XXI. 2001. №2. - 3 п.л.

33. Афонцев С.А. Проблемы экономической безопасности России в контексте рыночной трансформации // Социально-экономическая трансформация в России / Научные доклады Московского общественного научного фонда, 2001, вып.131. - 1,5 п.л.

34. Афонцев С.А. Нормативная экономическая теория и модели экономического развития // Материалы теоретического семинара ИМЭМО РАН. М.: ИМЭМО РАН, 2001. - 1,5 п.л.

35. Афонцев С.А. Социальные институты и проблема конкурентоспособности // Конкурентоспособность России в глобальном экономическом пространстве. - М.: ИМЭМО РАН, 2001. - 0,4 п.л.

36. Афонцев С.А. Консенсус во имя реформ // Экономика России - XXI век. Апрель 2001. - 0,3 п.л.

37. Афонцев С.А. Экономико-политические механизмы тарифного регулирования импорта в современной России // Российская программа экономических исследований, Серия «Научные доклады». 1999. №99/16. - 6,5 п.л.

38. Афонцев С.А. Политика в отношении прямых иностранных инвестиций // С.В. Алексашенко, А.З. Астапович, С.А. Афонцев и др. Обзор экономической политики в России за 1999 г. - М.: Бюро экономического анализа, 2000. - 2 п.л.

39. Афонцев С.А. Пути совершенствования политики по привлечению прямых иностранных инвестиций в Россию // Вестник Рабочего центра экономических реформ. 2000. №100. - 1 п.л.

40. Афонцев С.А. Правовые преобразования и эффективность экономической политики в условиях переходной экономики // Общество, политика, наука: новые перспективы / Научные доклады Московского общественного научного фонда. 2000. Вып.103. - 1 п.л.

41. Афонцев С.А. Экономическая политика в современном мире: “глобальное управление” или глобальный политический рынок? // Мировая политика и международные отношения на пороге третьего тысячелетия / Научные доклады Московского общественного научного фонда. 2000. Вып.104. - 1,5 п.л.

42. Афонцев С.А. Рыночные реформы и демократический процесс // Государство, экономика, общество: процессы взаимодействия / Научные доклады Московского общественного научного фонда. 2000. Вып.105. - 1,5 п.л.

43. Афонцев С.А. Проблемы политики регулирования рынка труда в период экономических преобразований // Экономическая история. Обозрение. 2000. Вып.5. - 1 п.л.

44. Афонцев С.А. Экономико-политические аспекты трансформационного процесса // Некоторые аспекты теории переходной экономики. - М.: ИМЭМО РАН, 1999. - 1,7 п.л.

45. Афонцев С.А. Экономическая трансформация в зеркале экономико-политического анализа // Россия XXI. 1999. №3. - 1,6 п.л.

46. Афонцев С.А. «Глобальное управление» или глобальный политический рынок? // Россия XXI. 1999. №6. - 2 п.л.

47. Афонцев С.А. Кризис на развивающихся рынках и экономические институты // Международный финансовый кризис: новый этап глобального экономического развития? - М.: ИМЭМО РАН, 1999. - 0,4 п.л.

48. Афонцев С.А. Стратегии решения проблемы внешней задолженности: исторический опыт, 1881-1933 // Экономическая история. Ежегодник за 1999. - М.: РОССПЭН, 1999. - 1,5 п.л.

49. Афонцев С.А. Методологические основы современного экономико-политического анализа // Истоки. 1998. Вып.3. - 3,5 п.л.

50. Afontsev S. Three Strategies for Solving Foreign Debt Problem: Historical Experience // Proceedings of The Twelfth International Economic History Congress. Section B16. - Seville, FFHE, 1998. - 1,5 п.л.

51. Афонцев С.А. Макроэкономические перспективы тарифного регулирования импорта в России // Становление рыночной экономики в России / Научные доклады Московского общественного научного фонда. 1997. Вып.10. - 1,5 п.л.

52. Афонцев С.А. К методологии экономико-политического анализа проблем переходного периода // К вопросу теории и практики экономики переходного периода. - М.: ИМЭМО РАН, 1996. - 0,7 п.л.

53. Афонцев С.А. Политические рынки и принятие экономических решений // Материалы к концепции институционально-правового обеспечения российской экономики. - М.: ИМЭМО РАН, 1995. - 0,4 п.л.

Размещено на Allbest.ru