Региональная социально-экономическая динамика (на примере Дальнего Востока)

В отраслях обрабатывающей промышленности (машиностроении, лесной, химической) изменение состава регионов преимущественной концентрации соответствующих производств было связано с разной степенью соответствия структуры и качества производства рыночному спросу, а также с выбором изначального места размещения производств. В тех регионах, где данные производства с самого начала были размещены эффективно с точки зрения рыночного спроса и величины затрат, а структура выпуска более или менее соответствовала структуре спроса (или существовала возможность относительно быстро и недорого привести их в соответствие) показатели специализации не изменились или даже увеличились.

Кроме электроэнергетики, наибольшие изменения в размещении демонстрирует и легкая промышленность. Это вполне объяснимо. В отличие от сырьевых отраслей и тяжелой обрабатывающей промышленности (цветной и черной металлургии, лесохимии, топливной промышленности) легкая промышленность может достаточно быстро и сравнительно дешево маневрировать мощностями, сворачивая их в невыгодных с точки зрения конечного спроса регионах и развивая в других. Пожалуй, именно легкая промышленность в наибольшей степени демонстрирует в вышеприведенном анализе локализации более или менее реальные сдвиги в размещении.

С точки зрения участия Дальнего Востока в национальном разделении труда и сравнительной концентрации отраслевых комплексов в регионе существенных изменений не произошло. По-прежнему три традиционные отрасли специализации (цветная металлургия, лесная и рыбная промышленность) остаются высококонцентрированными с точки зрения размещения в пределах национальной экономики. Правда, если цветная металлургия усилила по сравнению с 1991 г. свои позиции как отрасль специализации, то лесная и пищевая промышленности заметно снизили уровень пространственной концентрации. В соответствии с оценкой по индексам локализации отраслью специализации является и электроэнергетика, пространственная концентрация которой на Дальнем Востоке значительно усилилась. Однако это связано исключительно с опережающим ростом тарифов на электроэнергию на Дальнем Востоке по сравнению с другими регионами страны. Следовательно, повышающийся индекс локализации свидетельствует в данном случае не о специализации региона на производстве электроэнергии, а о сравнительном росте предельных цен. Среди дальневосточных субъектов Федерации только в Амурской области электроэнергетика может рассматриваться как отрасль региональной специализации благодаря сосредоточению в области высокоэффективных и мощных гидроэлектростанций.

Уже в 2004 г. появились статистические признаки формирования новой отрасли специализации в регионе - резкое увеличение индекса локализации в топливной промышленности Сахалинской области. Начиная с 2005 г. непрерывно увеличивается добыча и экспорт нефти на шельфе Сахалина, что означает в ближайшем будущем превращение топливной промышленности в новую отрасль национальной специализации. Значение этой новой отрасли специализации, конечно, будет статистически и экономически превосходить "старую" специализацию - лесную и пищевую промышленности.

Таким образом, проведенные исследования позволяют утверждать, что существенных сдвигов в территориальной структуре не наблюдается. Речь идет только о различиях в адаптации отдельных производств в различных регионах к условиям рынка. Однако в дальнейшем эти "адаптационные" различия будут служить основой для принятия решений относительно размещения инвестиций в различных регионах, ориентируясь на те или иные отраслевые рынки. Впоследствии эти различия воплотятся в изменение территориальной структуры производства и собственно территориального разделения труда.

5. Дана характеристика и определены временные интервалы циклов прямых и косвенных методов государственного регулирования территориального развития, предложен подход к выделению этапности циклов в зависимости от задач, стоящих перед Дальним Востоком, характеристики состояния институциональной среды (набора методов и институтов регулирования регионального развития), соотношения региональных и национальных запасов природных и экономических ресурсов.

Своеобразие региональных проблем России связано с формированием нового экономического пространства и принципиально новой модели экономического развития. Российская экономика в период реформ характеризуется кардинальным изменением системы межрегиональных связей, роли и места отдельных регионов и территорий в национальном хозяйстве. Стратегия формирования внутрирегионального и межрегиональных рынков предполагает проведение целенаправленной региональной политики с целью укрепления и расширения хозяйственных связей внутри региона и между регионами.

Функционирование и развитие региональных экономических систем не может подчиняться лишь законам рынка. Основу организации национальной экономики составляют крупнотоварные производственно-коммерческие структуры, деятельность которых в большинстве случаев ориентирована не на случайных, а на заранее известных потребителей продукции. Функционирование и развитие региональных экономических систем, подчиненных лишь рыночному регулированию, неизбежно приведет к разрушению целостности национальной экономики и общества. Мировая экономика демонстрирует четкие тенденции к взаимодействию механизмов рыночного саморегулирования и целенаправленно-планомерного развития, что проявляется в регулировании на уровне хозяйствующих субъектов (бизнес-планы) и на уровне государства (программное регулирование). Государственное региональное регулирование объективно существует как в условиях централизованной командной, так и в рамках рыночной экономики. Формирование государственной региональной политики по существу представляет собой создание новой институциональной системы, которая бы способствовала не просто эффективному распределению общественных ресурсов в пространстве, но отвечала бы некоторым принципам соблюдения социальной справедливости, что, разумеется, находится в известном конфликте с принципом эффективного использования ресурсов.

Под региональной экономической политикой понимается деятельность по управлению экономическим, социальным и политическим развитием страны в пространственном, региональном аспекте. На государственном уровне необходимо сформулировать концепцию региональной политики, которая стала бы базой для формирования собственно политики как системы норм или правил поведения государства (имея в виду институты государства), экономических агентов, органов власти и управления субъектов Федерации, направленных на достижение дифференцированных по субъектам Федерации экономических и социальных результатов, соответствующих некоторому общему принципу пространственной организации общественного хозяйства и социальной системы с точки зрения национальных приоритетов.

Государственная региональная политика является системой инструментов и механизмов, действие которых должно быть направлено на достижение двуединой цели: обеспечить эффективность использования общественных ресурсов в пространстве и гарантировать достижение внеэкономических целей общественного развития (социальных, военно-политических, геостратегических, экологических).

Следовательно, часто раздающиеся призывы к формированию дифференцированной с учетом региональных особенностей экономической политики целесообразно было бы формулировать как требование разработки и реализации такой региональной экономической политики, совокупность норм и правил поведения которой позволяла бы государственным органам на уровне Федерации и в субъектах Федерации, а также экономическим агентам, функционирующим в субъектах Федерации и/или взаимодействующим с ними, стремиться к достижению экономических и социальных результатов деятельности, наилучшим образом соответствующих реальным условиям и возможностям того или иного субъекта Федерации. Это означает также и то, что сами субъекты Федерации должны быть в наибольшей степени заинтересованы в дополнении норм и правил общефедеральной системы собственно региональными мерами, направленными на создание институтов, наилучшим образом соответствующих региональным особенностям.

Действия государственного регулирования территориального развития могут быть явными и неявными, прямыми и косвенными, всеобщими и селективными, хотя точные количественные соотношения указанных действий определить достаточно сложно.

Спектр применяемых методов государственного регулирования экономики постоянно расширяется, что обусловлено рядом причин, к числу которых следует отнести, во-первых, постоянный рост масштабов и усложнение структуры экономики, во-вторых, необходимость предугадывания и адекватного реагирования на действия множества трудно предсказуемых факторов, оказывающих влияние на развитие национальной экономики. Еще одной причиной широты задач является то, что чистый рынок решает конъюнктурные, сиюминутные задачи, а государство призвано смотреть в будущее, последовательно создавать благоприятную среду для опережающего развития высококонкурентных отраслей экономики и науки.

Отдельные инструменты государственной политики могут употребляться для разных целей, в разных сочетаниях и с разной интенсивностью. В зависимости от характера целей будет меняться и роль конкретного инструмента в арсенале методов государственного регулирования.

В зависимости от выбранных критериев возможны разные классификации методов регулирования.

1. По степени непосредственного воздействия государства на процесс принятия субъектами управленческих решений различают методы прямого и косвенного регулирования.

Прямые методы предусматривают непосредственные государственные капиталовложения в экономику нуждающихся регионов. К основным направлениям прямого регулирования следует отнести бюджетное регулирование и финансирование государством федеральных и региональных целевых программ развития территорий, содержащих комплекс мер, обеспечивающих реализацию поставленных целей.

Деятельность государства в данном случае направлена на создание и развитие в районах предпочтения инфраструктуры, создание промышленных парков, строительство "пионерных" промышленных предприятий и комплексов, новых промышленных центров и "полюсов роста".

Косвенное регулирование включает в себя налоговое, кредитное, ценовое.

2. По организационно-институциональному критерию различают административные и экономические методы государственного регулирования экономики.

Совокупность административных методов охватывает регулирующие действия, связанные с обеспечением правовой инфраструктуры и имеет целью создание правовых условий, наиболее благоприятных для частного сектора. Основными функциями административных методов являются: обеспечение стабильной юридической обстановки для деловой жизни, защита конкурентной среды, гарантирование права собственности и свободы принятия экономических решений.

В обычных условиях в странах с развитыми формами рыночных отношений административные методы используются в меньшей степени. В критических же ситуациях (во время войн, кризисного положения в экономике и т.п.) роль этих методов регулирования резко возрастает.

Зрелая рыночная экономика предполагает, в большей степени, косвенное воздействие государства на хозяйствующие субъекты, что обеспечивает свободу в принятии частных экономических решений. В условиях же трансформируемой экономики (или в случае кризиса) бюджетное (то есть прямое регулирование) выдвигается на первый план.

Действенным инструментом государственного регулирования экономики является государственное экономическое программирование. Это обусловлено тем, что социально-экономические программы, базируясь на экономических прогнозах, используют весь комплекс элементов государственного регулирования экономики и имеют целевую направленность. Экономические программы не только формулируют цели развития, но и определяют материальные, финансовые средства реализации этих целей.

Следует отметить, что и в дореформенный период периодически вставали вопросы эффективности организации и управления целенаправленными экономическими преобразованиями на региональном уровне. Не подвергалась сомнению также и обязательность методического обеспечения их решения для эффективного планирования и управления народнохозяйственным комплексом. Однако задача формирования самостоятельной региональной экономической политики, как правило, не формулировалась, подменяясь формальным региональным разрезом общенационального плана. Общая система нормативов экономического и социального планирования включала в себя некоторые регионально привязанные нормативы, обусловленные ясно сформулированной целью экономической политики - обеспечить выравнивание социально-экономических условий по территории страны.

Таким образом, неравномерность хозяйственного развития, индивидуальность социальных и природных условий, сложившихся на отдельных территориях, создают предпосылки для неизбежной трансформации целей, задач и методов осуществляемых преобразований, адаптации их к специфическим характеристикам регионов. Показано, что в реальности происходит тесное переплетение прямых и косвенных, административных и экономических методов регулирования.

6. Получены оценки потенциалов социально-экономического развития субъектов Федерации Дальнего Востока за 1993-2005 гг. с использованием авторской методики, отличительной особенностью которой является применение в расчетах как абсолютных, так и относительных показателей; группировка многолетних статистических наблюдений по блокам, характеризующим частные потенциалы; отбор индикативных показателей на основе корреляционного анализа; выделение групп "позитивных" и "негативных" индикаторов.

Была использована следующая методика расчета. На первом этапе все статистические показатели, формирующие информационную основу регионального социально-экономического мониторинга (систематизированные многолетние данные, характеризующие экономическую и социальную ситуацию на территории, нормативно-справочные материалы, полученные на основе форм государственной статистической отчетности) были сгруппированы по блокам, соответствующим частным потенциалам.

На втором этапе на основе корреляционного анализа из числа этих статистических показателей были выделены наиболее индикативные. Выявленные индикативные показатели ранжировались в зависимости от их величины в том или ином субъекте Федерации. Индикаторы, описывающие частные потенциалы (табл. 3), классифицировались на "позитивные", усиливающие значение потенциала территории, и "негативные", ведущие к снижению данного потенциала. Ранг 1 присваивался "позитивному" показателю с наибольшим значением. "Негативные" индикаторы учитывались путем присвоения им обратной очередности мест. Например, если регион занимает первое место по смертности населения, то ему присваивалось последнее место по данному показателю среди анализируемых регионов, так как высокое значение негативного индикатора отражает снижение конкурентных позиций данной территории среди других субъектов Федерации по данному показателю. В случае, когда фактические значения статистических показателей нескольких регионов были равны, всей группе регионов присваивалось сренегрупповое значение ранга. При отсутствии какого-либо признака региону присваивался последний ранг.

На третьем этапе рассчитывались рейтинги регионов по частным потенциалам. При их ранжировании разрыв показателей не более чем на 0,2-0,4 пункта у нескольких соседних регионов считался незначительным и им присваивалось среднегрупповое значение ранга. Затем на основе полученных рейтингов регионов в разрезе частных потенциалов рассчитывались рейтинги интегральных социально-экономических потенциалов. При этом принималась гипотеза о равноценности вкладов всех частных потенциалов.

На основе разработанной методики были рассчитаны величины интегральных социально-экономических потенциалов территорий Дальневосточного федерального округа. Проведенные расчеты за 1993 г., 1997 г., 2005 г. показывают, что субъекты Федерации Дальнего Востока формируют четыре группы, различающиеся по динамике частных и интегральных социально-экономических потенциалов (табл.4).

В первую группу следует отнести территории со стабильно высокими показателями по всем частным потенциалам: Республика Саха (Якутия), Приморский и Хабаровский края. Причем, если Якутия в течение всего анализируемого периода являлась лидером и занимала первое место в рейтинговой таблице, то позиции Приморского и Хабаровского краев не являлись столь постоянными, и то один, то другой край перемещался со второго места на третье. По итогам 2005 г. Приморский край занимал вторую позицию, что было характерно и для 1993 г., а Хабаровский край находился на третьем месте, снизив свой ранг относительно 1997 года.

Вторую группу формируют территории, упрочившие свой социально-экономический потенциал (Сахалинская область и Чукотский автономный округ), которые по итогам 2005 г. поделили четвертое и пятое места. Заметные успехи демонстрирует Чукотский автономный округ, который с восьмого места в 1993-1997гг. переместился в середину ранговой таблицы благодаря улучшению показателей, характеризующих производственный, трудовой, финансовый потенциалы.

(3) Показатели, используемые для расчета частных потенциалов

(4)Рейтинги регионов в разрезе элементов социально-экономического потенциала за 1993-2005 гг.

Примечание: первая цифра - 2005 г.; вторая цифра - 1997 г.; третья цифра - 1993 г.

К третьей группе следует отнести территории со снижающимся потенциалом развития: Магаданская, Камчатская и Амурская области. Причем в Амурской области скольжение вниз происходит интенсивнее. Там отмечается снижение показателей демографического, трудового, производственного, социально-инфраструктурного, финансового, научно-инновационного потенциалов.

В четвертую группу входит Еврейская автономная область, которая в течение всего анализируемого периода имеет низкий потенциал развития и стабильно занимает последнюю строчку в рейтинговой таблице.

7. Выявлены взаимосвязи между механизмом формирования и результатами реализации, закономерностями изменения целевых областей и ресурсных ограничений государственных программ социально-экономического развития Дальнего Востока (программы 1987, 1996, 2002 гг.), а также официальных документов программного типа, предусматривавших реализацию определенных целевых установок регионального и национального характера (постановления 1930, 1967, 1972 гг.). Определены тенденции реализации программных установок в области инвестиционной, структурной и социальной политики на Дальнем Востоке.

Применение программного метода эффективно в том случае, когда необходима концентрация усилий на решении важнейших социально-экономических проблем, которые невозможно решить в рамках традиционных способов управления.

Под региональной программой обычно понимается законченный документ, излагающий и обосновывающий основные направления развития экономики района на определенный срок, перечисляющий важнейшие проекты, суммирующий потребные капиталовложения и указывающий возможные источники финансирования, а также называющий ответственных исполнителей за отдельные разделы программы.

Все многообразие существовавших и существующих программ можно свести в две категории: программы, направленные на получение определенного вещественного или социально-экономического результата, и программы развития. Первые могут представлять собой программы создания производственных комплексов по получению определенной продукции, программы разработки и создания новой техники и технологии, социальные программы (строительство жилья, повышение среднего уровня заработной платы и т.д.). Вторые, программы развития, направлены на преобразование существующих подсистем, создание условий для их функционирования в желательном режиме. Как правило, целью этих программ является повышение эффективности либо самой преобразуемой подсистемы, либо более общей системы, эффективность которой в существенной степени определяется эффективностью функционирования данной подсистемы. К программам такого вида относятся программы реконструкции предприятий, структурной перестройки отрасли, преобразования экономических регионов.

Когда речь идет "о комплексных программах экономического развития региона" (федеральные целевые региональные программы), подразумевается готовность государства аккумулировать средства, необходимые для достижения сформулированных целей.

На Дальнем Востоке в рамках трех мотивационных волн реализовывалось несколько крупномасштабных программ, которые далеко не всегда формально представляли собой официальный государственный план, но всегда предусматривали концентрацию ресурсов под контролем центрального правительства ради достижения определенной цели (целей), что и является основным признаком программного планирования. Этими программами являлись:

1. Программа "государственной колонизации Дальнего Востока" (1890-1916 гг.).

2. Программа "государственной индустриализации" (1930-1942 гг.).

3. Программа "военно-промышленного комплексирования" (постановления 60-х - начала 70-х годов ХХ века).

4. Программа "тихоокеанской переориентации" (Долговременная государственная программа комплексного развития производительных сил Дальневосточного экономического района, Бурятской АССР и Читинской области на период до 2000 года).

5. Программа "стабилизации и инфраструктурного развития" (Федеральная целевая программа экономического и социального развития Дальнего Востока и Забайкалья на период 1996-2005 гг., корректировка этой программы на период до 2010 г., проект новой версии этой программы на период до 2013 г.).

Первые четыре программы относятся к экзогенным волнам, а пятая программа, состоящая из трех взаимосвязанных версий, - к эндогенной волне (табл.5).

(5)Программы развития Дальнего Востока в рамках мотивационных волн

При этом, если для первой и второй программ формировалась только одна концепция - чистая стратегия, то для последующих программ количество чистых стратегий-концепций существенно увеличивалось.

Как показывает проведенный анализ, по мере усложнения задач, которые ставились и решались в регионе, по мере умножения государственных приоритетов степень реализации заданий этих программ постоянно снижалась. В этом плане наименее удачной из всех предшествующих попыток программного решения проблем Дальнего Востока оказалась программа 2002 г. (табл. 6).

(6) Выполнение инвестиционных заданий программ развития Дальнего Востока и Забайкалья

* - с учетом нормирования по доле бюджетного финансирования

При этом следует учесть, что программа 2002 г. реализовывалась в значительно более благоприятных условиях, чем программа 1996 г., так как возможности профицитных бюджетов после 2000 г. радикально отличались в лучшую сторону от возможностей дефицитных бюджетов 1990-х годов.

Это заставляет усомниться в укоренившемся к настоящему времени убеждению относительно того, что программно-целевое планирование как инструмент реализации рациональных стратегий регионального социально-экономического развития является универсальным методом решения региональных проблем любого масштаба и неограниченной сложности. К настоящему времени вполне оформилась гипотеза о неправдоподобности такого утверждения.

На основании рассмотрения длительных тенденций планирования развития региона и анализа результатов такого планирования выдвинута гипотеза, основные положения которой состоят в следующем:

· наиболее эффективным образом региональные программы могут обеспечивать достижение цели развития в случае, когда эта цель сформулирована однозначным образом, стратегия развития региона является чистой стратегией и программа реализуется на экзогенном участке мотивационной волны (таковы программы 1880-1918 и 1930-1942 гг.);

· в случае, если цели программы (соответственно, оценка исходов) формулируются неоднозначно, а стратегия развития региона является смешанной стратегией, эффективность государственной программы объективно существенно снижается, даже если программа реализуется на экзогенном участке мотивационной волны (таковы программы 1967 и 1987 гг.);

· в случае, если цели программы формулируются неоднозначно, стратегия развития региона является смешанной стратегией, а реализация программы происходит на эндогенном участке мотивационной волны, положительного результата программы достичь не представляется возможным.

Данная гипотеза с точностью до достоверности наблюдений свидетельствует о наличии объективных ограничений на использование программно-целевого метода планирования регионального развития.

В задачу настоящего исследования не входило определение количественных субъектных и отраслевых пределов целесообразности применения программных инструментов, то есть определение максимально допустимого количества одновременно планируемых и развиваемых территорий и отраслей. В случае программы Витте-Столыпина таковыми являлись, соответственно, Приамурье и Уссурийский край, а также железнодорожный транспорт и население. В случае программы 1930-1942 гг. (программа Блюхера) - военно-промышленный комплекс и население.

На качественном уровне, очевидно, можно определенно сказать, что в случае макрорегионов, подобно Дальнему Востоку периода 1980-х - 2000-х годов, допустимый региональный и отраслевой масштаб для применения программно-целевого планирования явно превышен. И теоретически, и фактически государственные программы регионального развития должны являться (и являются) способом корректировки отраслевых решений относительно данного региона, который должен обеспечить поддержание и увеличение в регионе синергических эффектов. Смысл программы заключается в том, что государственные ресурсы или ресурсы из иных источников, но обязательно централизованные и точно ориентированные, направляются на финансирование таких проектов, объектов или сфер деятельности, которые как раз и обеспечивают максимальные синергические эффекты.

В то же время после 1990 г., когда существенно возросла роль региональных элит в формировании стратегий регионального развития, программы, реализующие эти стратегии, становятся все менее содержательными. Региональные власти желают видеть в программах, прежде всего, мощный импульс и источник ресурсов для масштабного социально-экономического развития регионов, преодоления многочисленных диспропорций, сохранившихся с прошлых лет и образовавшихся в последние годы в ходе не всегда продуманных социально-экономических реформ. Реальные "ножницы" в исходных установках государства и регионов, как правило, не фиксируемые в такого рода программах, изначально обрекают последние на размытость самого документа и, как следствие, на половинчатые итоги его реализации, не устраивающие ни федеральный центр, ни сами регионы.

С учетом проведенного анализа показано, что современный этап регионального программного планирования является неэффективным по форме. Именно неадекватность использования программного инструмента приводит к выявляемым основным порокам программ на стадии их реализации (неполному финансированию программных мероприятий, слабой проработанностью отдельных блоков программы, изменению внешних условий, при которых определялись целевые установки и сама структура программы).

В настоящее время развитие Дальнего Востока все еще характеризуется "эндогенными мотивациями". А, следовательно, на эндогенном участке мотивационной волны необходимо кардинально изменить сам подход к региональному программному планированию. Необходимо восстановить изначальный смысл целевой программы как средства централизации управления и концентрации ресурсов, то есть резко ограничить возможность региональных элит формировать стратегии развития, сосредоточив эту функцию в "программном центре", который должен включать как региональных, так и федеральных экспертов. Кроме того, необходимо существенно ограничить территориальный и отраслевой состав программного объекта. Наконец, на период реализации программы регион, являющийся объектом программного планирования, должен быть переведен в режим "экзогенной мотивации", то есть функции регулирования социально-экономическим развитием должны быть сосредоточены в "программном центре". Определение конкретной формы и компетенции подобного центра выходит за пределы задач настоящей работы, но, очевидно, что "программный центр" должен концентрировать ресурсы и права распоряжения ими в масштабах, достаточных для контроля над реализацией выбранной стратегии развития региона.

Список основных работ по теме диссертации

Авторские монографии:

1. Социально-экономический потенциал субъектов Федерации российского Дальнего Востока. Хабаровск, изд-во ХГТУ, 1999. 8,4 п.л.

2. Региональная социально-экономическая динамика: Дальний Восток и Забайкалье. Хабаровск: РИОТИП, 2003. 10 п.л.

Коллективные монографии:

3. Экономическая политика на Дальнем Востоке. Концепция и программа. Хабаровск: Изд-во ХГТУ, 2000. 92 с. (коллектив авторов под ред. П.А. Минакира), авторских 0,4 п.л.

Главы и разделы в монографиях:

4. Дальний Восток России: экономическое обозрение (статистическое приложение). Хабаровск: РИОТИП, 1995. 8 п.л. (соавтор В.И. Сыркин).

5. Дальний Восток России: экономический потенциал (статистическое приложение). Владивосток: Дальнаука, 1999. 8 п.л. (соавтор В.И. Сыркин).

6. Социально-экономическая динамика развития Дальнего Востока по этапам. В кн.: "Экономическая политика: региональное измерение". Владивосток, Дальнаука, 2001. 1,3 п.л.

7. Региональные сравнительные потенциалы социально-экономического развития. В кн.: Пространственные трансформации в российской экономике. М.: Экономика, 2002. 0,9 п.л.

8. Изменения в размещении производства и специализации районов. В кн.: Пространственные трансформации в российской экономике. М., Экономика, 2002. 0,6 п.л. (соавторы П.А. Минакир, Н.Н. Михеева).

9. Параметры динамики и структуры регионального развития. В кн.: Региональный программный мониторинг: Федеральная целевая программа "Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на 1996-2005 гг. и до 2010 г.). Владивосток: ДВО РАН, 2004. 0,4 п.л.

10. Финансирование программных мероприятий. В кн.: Региональный программный мониторинг: Федеральная целевая программа "Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на 1996-2005 гг. и до 2010 г.). Владивосток: ДВО РАН, 2004. 0,2 п.л.

11. Проблемы реализации ФЦП "Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на 1996-2005 и до 2010 года". В кн.: Экономическая интеграция: пространственный аспект. М.: ЗАО "Издательство "Экономика", 2004. 0,8 п.л. (соавтор П.А. Минакир).

12. Концепция и сценарии перспективного развития Дальнего Востока и Забайкалья. В кн.: Дальний Восток и Забайкалье в России и АТР. Хабаровск, 2005. 0,6 п.л. (соавторы П.А. Минакир, С.Н. Леонов).

13. Республика Бурятия в экономике России. В кн.: Стратегия регионального развития: Республика Бурятия - 2015. М.: Экономика, 2005. 0,9 п.л. (соавторы Д.С. Вишневский, Т.Е. Котова, Б.А. Чеботарев).

14. Экономика Дальнего Востока России: потенциал экономического сотрудничества. В кн.: Экономическое сотрудничество Дальнего Востока России и стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Хабаровск: РИОТИП, 2007. 2,2 п.л.

Статьи в журналах и изданиях по списку ВАК:

15. Предплановое исследование факторов регионального экономического роста //Известия Сибирского отделения АН СССР. Сер. общ.наук. 1982. №1. вып. 1. 0,6 п.л. (соавторы П.А. Минакир, Т.М. Машталер) (с 1993 г. журнал зарегистрирован как "Регион: экономика и социология).

16. Сравнительная оценка социально-экономических потенциалов субъектов Федерации Дальнего Востока // Регион: экономика и социология. 2000. № 2. 0,6 п.л.

17. Программа "Дальний Восток и Забайкалье": первые итоги и опыт мониторинга // Вестник ДВО РАН. 2004. № 5. 1,2 п.л. (соавтор П.А. Минакир)

18. К вопросу об экономическом районировании на Дальнем Востоке России // Пространственная экономика. 2005. № 3 (соавторы Л.И. Власюк, Е.Л. Мотрич, С.Н. Найден, И.С. Хван), авторских 0,2 п.л.

19. Региональный мониторинг: дальневосточная экономика - 2004 // Вестник ДВО РАН. 2005. № 5. 0,7 п.л.

20. Экономическая конъюнктура Дальневосточного федерального округа в 2005 г. // Пространственная экономика. 2006. № 2. (соавторы Деваева Е.И., Попов В.Е.), авторских 0,6 п.л.

21. Дальний Восток: реальные стратегии и мнимые программы //Вестник ДВО РАН. 2007. № 5. 0,7 п.л. (соавтор П.А. Минакир).

Прочие публикации:

22. Региональные исследования научно-технического прогресса методом производственных функций (на примере промышленности Хабаровского края. В сб.статей: Влияние научно-технического прогресса на эффективность региональной экономики. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1980. 1,2 п.л. (соавторы П.А. Минакир, А.Н. Кутенев, Т.М. Машталер, В.В. Шевко).

23. Анализ интенсивности факторов развития производства в регионе. В сб.статей: Региональный аспект эффективности общественного производства. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1981. 1,4 п.л. (соавтор П.А. Минакир).

24. Эффективность использования ресурсов общественного производства в условиях Дальнего Востока. В сб. статей: Региональный аспект эффективности общественного производства. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1981. 0,9 п.л. (соавторы Н.З. Атаров, Е.И. Нестеренко).

25. Об устойчивости тенденций экономического развития (на примере промышленности Дальнего Востока). В сб. статей: Ретроспективный анализ экономики Дальнего Востока. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1982. 0,6 п.л. (соавтор П.А. Минакир).

26. Интенсификация развития отраслей народного хозяйства Дальнего Востока. В сб.статей: Предпрограммные исследования экономики Дальнего Востока. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1982. 0,6 п.л. (соавтор В.И. Сыркин).

27. Особенности анализа влияния НТП на экономику региона. Тезисы докладов IV Дальневосточной школы-семинара молодых экономистов по проблемам региональной экономики. Хабаровск, 1982. 0,2 п.л.

28. Оценка факторов роста сельскохозяйственного производства на Дальнем Востоке. В сб.статей: Проблемы совершенствования хозяйственного механизма и оценка эффективности использования производственных ресурсов. Научно-техн. бюлл. вып.29. Новосибирск. 1983. 0,2 п.л.

29. Системное прогнозирование промышленного производства на Дальнем Востоке. Тезисы докладов УП краевой конференции молодых ученых и специалистов по общественным наукам. Хабаровск, 1984. 0,2 п.л.

30. Особенности интенсификации промышленного производства на Дальнем Востоке. Тезисы участников Всесоюзной школы молодых ученых-экономистов "Политическая экономия как теоретическая основа совершенствования хозяйственного механизма". ч.2. М., 1984. 0,2 п.л.

31. Вопросы прогнозирования промышленного производства Дальнего Востока в условиях интенсификации. Тезисы докладов VI Республиканской научно-практической конференции молодых ученых и специалистов, посвященной ХХУП съезду КПСС. ч. 1. Якутск. 1986. 0,2 п.л.

32. Прогнозирование эффективности промышленного производства методом производственных функций. Тезисы докладов VIII краевой конференции молодых ученых и специалистов по общественным наукам. Хабаровск. 1986. 0,2 п.л.

33. Предплановое обоснование региональных нормативов динамики эффективности производства.. В сб.статей: Теория и практика перспективного регионального планирования. Владивосток: ДВНЦ АН СССР. 1987. 0,6 п.л.

34. Анализ совокупной эффективности использования ресурсов в промышленности Дальнего Востока. В сб.статей: Совершенствование системы территориального планирования и управления на Дальнем Востоке. Владивосток: ДВО АН СССР. 1988. 0,5 п.л.

35. Тенденции развития факторов экономического роста в промышленном комплексе Дальнего Востока. Тезисы докладов VII Дальневосточной школы-семинара молодых экономистов по проблемам региональной экономики. Благовещенск, 1989. 0,2 п.л.

36. Нормативное прогнозирование динамики эффективности производства. Материалы научно-практической конференции "Социально-экономические вопросы развития народного хозяйства". Хабаровск. 1989. 0,2 п.л.

37. Комплексная оценка сравнительных экономических преимуществ регионов Дальнего Востока. Материалы школы-семинара "Дальний Восток России: проблемы социально-экономической стабилизации" Хабаровск.1999. вып.2. 0,25 п.л.

38. Оценка социально-экономического потенциала субъектов Федерации Дальнего Востока. Материалы научно-практической конференции "Экономическая политика на российском Дальнем Востоке". Хабаровск. 1999. 0,2 п.л.

39. Этапы формирования социально-экономического потенциала Дальнего Востока. В сб.статей: Исторический опыт освоения Дальнего Востока. Вып.1 "Экономические и социально-демографические проблемы". Благовещенск. Изд-во АмГУ. 2000. 0,25 п.л.

40. Оценка финансового состояния унитарных предприятий Хабаровского края // Проблемы экономической политики на Российском Дальнем Востоке. Материалы международной научно-практической конференции 28 февраля - 1 марта 2001 г. г. Хабаровск. 0,2 п.л.

41. Социально-экономический потенциал субъектов Федерации Дальнего Востока в пореформенный период // Перспективы развития российских регионов: Дальний Восток и Забайкалье до 2010 года. Материалы международной научно-практической конференции 27-29 ноября 2001 г. (г. Хабаровск). Хабаровск, 2002. 0,2 п.л.

42. Потенциалы социально-экономического развития субъектов Федерации Дальнего Востока и Забайкалья. // Динамика пространственной структуры экономической системы Российской Федерации. Материалы всероссийской научной конференции. 3-4 декабря 2002 г. г. Хабаровск. 0,25 п.л.

43. Дальний Восток и Забайкалье: итоги реализации программы. // Дальний Восток России: плюсы и минусы экономической интеграции. Материалы международной научной конференции. 25-26 ноября 2003 г. г. Хабаровск. Хабаровск: РИОТИП. 2004. 0,25 п.л.

44. Оценка социально-экономического положения российского Дальнего Востока. // Российский Дальний Восток в Азиатско-тихоокеанском регионе. Материалы международного семинара 25-26 января 2005 г. (г. Хабаровск.) Хабаровск: "РИОТИП", 2005. 1,1 п.л.

Размещено на Allbest.ru