Результаты моделирования и прогнозирования официальных и скрываемых социально-экономических показателей в системе "Население, доходы, потребление"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Результаты моделирования и прогнозирования официальных и скрываемых социально-экономических показателей в системе НДП

Н.А. Тарасова

И.А. Васильева

Обоснованный, объективный анализ эффективности социальной политики, как и априорного контроля осуществимости планируемых вариантов реформирования социальной сферы, логично основывать на результатах моделирования и прогнозирования показателей социальной сферы, что, в свою очередь, требует корректного учета социально-экономических аспектов при выделении и анализе объектов и явлений на разных уровнях исследования экономики. Все это реализовано при создании и развитии в ЦЭМИ РАН поэтапно контролируемой комплексной информационно-аналитической системы НДП («Население, доходы, потребление») [1].

При формировании и модернизации статбазы системы НДП применялась, как и во многих других исследованиях, семиотическая методология анализа и контроля информации, что позволило корректно использовать данные и Росстата, и других ведомств. Были разработаны методы многоаспектной и многоуровневой структуризации социального состава населения, его доходов и потребления с моделированием на базовом периоде 1995-2005 гг. (ранее 1995-2002 гг.) элементов этих структур, официальных и скрываемых [2,3]. К последним относятся теневая (только первичная) занятость с теневыми доходами, а также скрытые доходы официально занятых. На макроуровне выделяются три функциональных слоя населения: два слоя занятых - наемные работники, или трудящиеся (в основном, с трудовыми доходами VТ) и прочие занятые, условно именуемые в целом предпринимателями (с предпринимательскими доходами VП); третий слой - получатели «пассивных» доходов, т.е. социальных трансфертов в денежной форме VS. Эти пересекающиеся (при совмещении социальных ролей) слои объединяют 14 социальных групп, характеризующихся основными источниками их доходов, - в том числе группы официальных и теневых занятых (трудящихся и предпринимателей), пенсионеров и прочих «трансфертников». Социальные группы участвуют далее в выявлении социально-демографической типологизации домохозяйств (семей) с учетом социальных ролей всех членов семьи, что корректно осуществимо благодаря разработанной методике выявления и предварительного преобразования исходных сложных семей (т.е. тех, каждая из которых при возможности разъезда разделилась бы на несколько семей, рассматриваемых уже как простые) в простые.

При оценке базовой динамики показателей выяснилось, что при финансовых потрясениях кризиса 1998 г. наименее устойчивыми оказались самые легальные доходы (официальные), наиболее - самые неформальные (теневые). Сохранение уровня потребления населения в этот период обеспечивалось, в основном, за счет сбережений, поэтому только по ним уровень 1995г. к концу базового периода еще не был достигнут. Отметим, что по уточненным данным Росстата (с досчетом и пересчетом согласно переписи-2002) в базовом периоде выявлялась, как правило, возросшая (сравнительно с прежними оценками за 1995-2002 гг.) численность теневых наемных работников. Максимум (11,8 млн.чел.) был в 1998г. - видимо, из-за устойчивости теневых доходов при дефолте - с последующим снижением до 3,2 млн.чел. в 2001 г., что совпадает с аналогичной оценкой тогдашнего министра труда А. Починка (3 млн.чел.). При этом общая оценка теневой занятости в целом - 10 млн.чел. по публикациям Росстата - в системе НДП варьируется (без учета кризиса-1998) от 13,3 до 8,3 млн.чел. Расчет теневых доходов позволяет, выделив их из состава всех скрываемых доходов, оценить оставшиеся скрытые доходы официально занятых на уровне социальных слоев и групп, а также в среднедушевом исчислении. При анализе ситуации с теневыми и скрытыми доходами предпринимателей (путем контроля прагматической значимости гипотезы о численности таких «теневиков») выяснилось, что осмысленные результаты, с соблюдением комплексности всех показателей, получаются только при пролонгировании на один год «росстатовской» оценки численности теневых предпринимателей для 2002г. (70% общей численности «теневиков») со снижением ее затем в 2004-2005 гг. до 65%. При подецильных распределениях численностей функциональных слоев в целом (рис.1) заметно тяготение предпринимателей к старшим, «богатым» децилям и пребывание трудящихся преимущественно в «бедных».

Результаты инерционных (сохраняющих базовую динамику) прогнозов представили самостоятельный интерес и, кроме того, использовались для анализа вариантов социальной политики [1,4-6]. Интересно сопоставить характер прогнозов при прежней статбазе за 1995-2002 гг., а затем - расширенной по 2005 гг. Общий анализ итогов ранее проведенных прогнозных расчетов для 2003-2007 гг. позволял сделать, в частности, следующие выводы. При росте доли трудовых доходов в общих доходах населения и снижении - предпринимательских, т.е. при давно назревшем некотором приближении общей функциональной структуры доходов населения VТ:VП:VS к свойственной социально ориентированным рыночным экономикам, инерционность развития российской экономики в то же время может укрепить мощные преграды на пути развития нашей страны. Это и рост непрозрачности предпринимательских доходов, т.е. повышение степени их сокрытия, и возрастание недопустимой дифференциации населения, причем - при усилении тенденции концентрации капитала. Возможен рост трудностей с выплатой социальных трансфертов из-за наличия скрываемой оплаты его, уходящей от налогообложения, и недостаточного объема единого соцналога при низком уровне официальной оплаты труда (в первую очередь, бюджетников). Кстати, считать низкий уровень средней зарплаты в России определяемым низкой производительностью труда, как это нередко делается (мол, платят так, как работаем), экономически некорректно: еще с 1996 г. наши расчеты показали превышение удельной производительности труда на единицу его оплаты в РФ в 2-3 раза над уровнем Канады [7]. Вскоре это было подтверждено и для других развитых стран в докладе академика Д.С.Львова и д.э.н. В.Г. Гребенникова на семинаре «Неизвестная экономика» в ЦЭМИ РАН.

После публикации к концу 2006 г. уточненных данных госстатистики была осуществлена соответствующая модернизация расширенной по 2005г. статбазы исследования с расчетом уточненных прогнозов на 2006-2010гг. Сопоставление этих прогнозов с прежними выявило следующее. При определенном росте общих (V) и чистых доходов и потребления населения произошло нежелательное принципиальное изменение прогнозной динамики общей функциональной структуры доходов населения. А именно: во-первых, относительное снижение доли трудовых доходов и, во-вторых, существенный постоянный рост - доли предпринимательских доходов (обгоняющих по темпам рост самого этого слоя). Последняя может составить к 2010г. уже более трети V при снижении VТ до 56,3% V (вместо повышения сверх 2/3 V, что обычно для большинства развитых стран) без учета возможной (по Росстату) недооценки VП (точнее, его скрытой части) и соответственно переоценки VТ. Доля же трансфертов VS, важных для населения России, может упасть до 10,7%V. Таким образом, в социальном плане вместо прежнего осторожно оптимистического (хоть и с оговорками) прогноза получен достаточно пессимистический.

Базовая (1995-2005 г.г.) и прогнозная (2006-2010 г.г.) динамика общей функциональной структуры доходов населения (в %).

При этом подецильные распределения численностей «чистых» (без пенсионеров и стипендиатов) трудящихся и предпринимателей качественно различны - так, в 2007 г. отношения крайних децилей для них равны 0.3 и 8,2. То же - у официальных трудящихся и предпринимателей (0.8 и 11.8 соответственно): первые тяготеют к «бедным» децилям, вторые - к «богатым» (см. рис.2). Для «чистых» занятых получаем: в 1-2-ом и в 9-10-ом децилях у трудящихся - 9,5 и 3,3 млн.чел., у предпринимателей - 0,9 и 5 млн. чел. теневой доход неформальный занятость

Расчеты распределений доходов основаны на экспертной оценке распределения среднедушевого дохода (с учетом его скрываемой части) [8], при которой соответствующий коэффициент фондов (35) более чем вдвое превышает слишком скромную оценку его Росстатом. В наших прогнозах отношения крайних децилей для предпринимательских и трудовых доходов показывают крайне высокую дифференциацию первых при немалой - вторых (2007 г.: 535 и 44); соцтрансферты еще усиливают ее (то же отношение в 2005 г. для них - почти 4). Таким образом, продолжается процесс обеднения масс трудящихся и обогащения высокодоходных предпринимателей.

Все это неприемлемо для России как социального по Конституции государства и требует, вероятно, более серьезных мер, чем намеченное правительством повышение МРОТ с 01.12.08 г. всего до 3 тыс.руб. или удвоение к 2008 г. заработной платы бюджетников - вряд ли существенное для низкооплачиваемой части их. Ведь усредняется зарплата действительно небогатых бюджетников, зависящая от скромных размеров МРОТ, и госчиновников, немалые оклады которых выросли в 2005 г. на 29% и в 2007 г. - еще на 37% (что отнюдь не мешает коррупции), а численность превысила уровень СССР. Рост числа возводимых ими административных барьеров для бизнеса загоняет последний в «серое» поле, препятствуя начавшемуся процессу его выхода из тени. Хотя прогнозный рост теневой занятости с 2005г. по 2010г. на 65% (с превышением уже с 2006г. исходного уровня 1995г.) приведет к снижению доли официальной занятости на 6,7%, но у скрываемых доходов (скрытых и теневых) наблюдается тенденция некоторого снижения (на 9%) их доли в чистых доходах населения. Степени сокрытия трудовых и предпринимательских доходов с 31% и 26% могут снизиться к 2010 г. соответственно до 20% и 18%. Все же из-за роста предпринимательских доходов отношение VПС / VТС, с трудом снизившись к 2005г. до 46%, к 2010г. вырастет до 53%.

При институциональном сценарии социальной политики, предусматривающем с 2009г. легализацию всех доходов населения, можно было бы: увеличить официальные доходы более чем на 1/5; обеспечить тем самым рост налога на доходы физических лиц (НДФЛ) и единого соцналога (ЕСН) на ј и почти на Ѕ; снизить в 2009 г. вдвое бюджетную «добавку» к ЕСН, необходимую для выплат соцтрансфертов, а уже в 2010г. выплачивать их практически только за счет ЕСН.

Реальный рост НДФЛ хотя и имеется, но отстает от роста своей налогооблагаемой базы, определяемой официальными доходами занятых. По НДФЛ уровень 2001-2002гг. был превышен к 2005г. на 40%, а по официальным трудовым (VТО) и предпринимательским (VПО) доходам - на 41% и 77% (см. рис.3). К 2010 г. такое превышение составляло 2 (НДФЛ), 2.2 (VТО) и 2.9 раз (VПО) соответственно. Таким образом, введение в 2001 г. плоской 13%-ой шкалы для НДФЛ не было причиной его роста. Это опровергает встречающееся в печати - и озвученное в выступлении И.Бирмана (США) на 30-ой международной школе им. С.С. Шаталина осенью 2007г. - утверждение об удвоении объема НДФЛ благодаря вводу такой шкалы. Отметим, что этот выбор шкалы обосновывался несбывшимися надеждами на активную легализацию доходов, ради которой, судя по докладу замминистра МЭРТ Шаронова на международной научно-практической конференции в ИМЭИ в 1999г., в министерстве тогда всерьез обсуждался еще более, так сказать, «олигархоориентированный» вариант - вообще не брать подоходный налог с (а не до) некоторого уровня доходов. Такой вариант еще усилил бы нашу и без того чрезмерную дифференциацию населения вместо ее снижения, в определенной степени обеспечиваемого хотя бы прогрессивной шкалой налогообложения.

Литература

1. Потребление и доходы населения в условиях реформирования социальной сферы. Сб. статей под ред. Тарасовой Н.А. - М.: ЦЭМИ РАН, 2006.

2. Тарасова Н.А. Моделирование и прогнозирование скрываемых элементов занятости и доходов.// Экономика и математические методы, 2006. Т.42. №3, с.16-30.

3. Тарасова Н.А., Хачатрян С.Р., Тарасова М.С. Динамика и прогноз скрываемых доходов и теневой занятости.// Экономическая наука современной России, № 4, 2006, с.49-68.

4. Тарасова Н.А. О проблемах осуществления социально-экономических реформ. //ЭММ (в печати).

5. Tarasova N., Hachatrjan S., Vasiljeva I., Tarasova M. Analizing Social Policy Alternatives through Modeling and Forecasting of the Consumption, Composition, and Incomes of the Population. - Studies on Russian Economic Development, No.1, 2007, p.80-93.

6. Тарасова Н.А., Васильева И.А., Ерзинкян Э.А и др. Анализ социальной политики на основе прогнозирования доходов и потребления населения. // Препринт # WP /2007/235 - М.: ЦЭМИ РАН, 2007.

7. Тарасова Н.А. Производительность и оплата труда в России и Канаде.// Экономика и математические методы, т.40, № 2, 2004, с.113-115.

8. Суворов А.В. Структура денежных доходов и расходов населения в современной России.// Проблемы прогнозирования, № 5, 2004, с.63-74.

Размещено на Allbest.ru