Промышленные кластеры в механизме современной реиндустриализации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Промышленные кластеры в механизме современной реиндустриализации

Введение

кластеризация промышленность реиндустриализация

Тема промышленных кластеров в экономической науке и практике в последнее время стала весьма актуальной и даже модной. Но при этом нельзя говорить ни о сложившейся теории кластеризации промышленности, учитывающей российскую специфику и способной представить векторы для практики, ни об успешном опыте их формирования, если, конечно, не принимать всерьёз многочисленные отчёты регионов о создании и эффективном функционировании множества кластеров. Между тем, очень важно понимать место и роль промышленных кластеров в общей модели организации промышленности, в рамках которой стало бы возможным проведение экономически эффективной и быстрой новой индустриализации страны. Однако проводимая индустриальная политика не сформировала внятную модель организации и развития отечественной промышленности, механизмов её функционирования, которые могли бы стать достижимым рубежом реиндустриализации на среднесрочный период. Нормоустанавливающие документы федерального и региональных уровней не только не являются единым сводом целей и правил проведения так необходимой реиндустриализации, но часто оказываются фрагментарными, и даже противоречивыми, а то и просто оторванными от реальной жизни. В связи с этим весьма часто таковыми являются и практические действия в промышленной сфере отечественной экономики.

Разработка прикладной теории кластеризации в промышленности с учётом российской специфики невозможна без учёта других форм промышленной организации. Определение сущности, места и роли промышленных кластеров в общей концепции реиндустриализации страны - одна из актуальнейших задач отечественной экономической науки и той её составляющей, которую называют наукой об управлении хозяйственными системами. Для этого необходимо обозначить хотя бы общую модель организации и управления промышленностью, которую мы имеем на сегодняшний день.

1. Основные контуры модели организации российской промышленности на текущем этапе

Со второй половины так называемых нулевых годов в российской промышленности начался процесс огосударствления и централизации управления наиболее крупными, развитыми предприятиями, имеющими, в основном, прямое отношение к разработкам и производству военной техники, образующих оборонно-промышленный комплекс страны (ОПК). В этот комплекс вошли как предприятия, выпускающие вооружения и не способные производить какую-либо иную продукцию, так и производящие изделия двойного назначения (пример: военно-транспортная и она же грузовая авиация), а также выпускающие сложную гражданскую продукцию (авиазаводы, специализирующиеся на выпуске пассажирских авиалайнеров), но являющиеся резервом, способным при необходимости резко увеличить производство как военной техники, так и продукции двойного назначения.

Большинство таких предприятий функционирует в форме открытых акционерных обществ (ОАО), при том, что государство имеет в них, как правило, пакет акций, превышающий 75% от их общего числа, а остальные акционеры, таким образом, даже при объединении своих акций не получают и блокирующего пакета. Указанные предприятия находятся в полном распоряжении государства. Формально от имени государства пакетами акций владеет Росимущество, которое, по очевидным причинам, не в состоянии управлять ни их текущей деятельностью, ни их развитием. Функции владения и распорядительства были разделены таким образом, что вопросы управления перешли к специально созданным для этого указами Президента государственным корпорациям, чей статус никак не закреплён в Гражданском кодексе и порождает множество вопросов об их полномочиях. И это не случайно, т.к. используемые методы управления как в целом, так и относительно отдельных предприятий и их групп, образующих многочисленные и многоступенчатые концерны, оказываются не просто не эффективными, а даже, противоречащими целям их создания. Наиболее ярким примером такого противоречия является производство пассажирских самолётов, упавшее ниже критического уровня, несмотря на то, что разработаны, прошли лицензирование многие современные модели, часть из которых эксплуатируется, но их парк насчитывает единицы. Естественным продолжением этой истории является ситуация и с двигателестроением для гражданской авиации. Между известными КБ, а также авиасборочными заводами исключена конкуренция, которая имела место даже в условиях советской экономики. Если тенденция такова, что решено отказаться от рыночных механизмов управления указанными предприятиями, то они должны получать от собственника планы-портфели заказов (ППЗ), работать на полную мощность и удовлетворять потребности народного хозяйства в лице, в частности, авиакомпаний. Потребности на все виды сложной, конкурентоспособной продукции, несомненно, имеются.

Однако несмотря на огосударствление предприятий они продолжают работать в рыночной среде на основе полного коммерческого расчёта, а существующая централизация управления в рамках таких корпораций как авиастроительная, судостроительная и т.п. - не эффективна, т.к. устраняет конкуренцию и подавляет экономические методы управления, ничего не предоставляя взамен, кроме субъективных, волевых и часто волюнтаристских способов «управления», никогда не отличавшихся эффективностью.

Очевидно, что намеченные цели огосударствления предприятий, создания госкорпораций и механизмы управления ими не соответствуют друг другу. Естественно, что в таких условиях добиться качественной реиндустриализации, перевести промышленность на инновационный путь развития - практически невозможно.

Весьма спорным является и вопрос о способности в современных условиях названных органов управления эффективно руководить ведущими отраслями (что видно из деятельности специально созданных госкорпораций и подобных им структур - ОСК, ОАК, Роскосмос и т.д.), предприятиями и организациями, которые «разбросаны» от Калининграда до Дальнего Востока. Такое управление для достижения определяемых государством целей можно было бы осуществлять через специализированные и высокопрофессиональные Министерства (по аналогии с министерствами СССР), владеющие соответствующим инструментарием - номенклатурным планом.

С учетом этой особенности передача госкорпорациям и концернам в ведение и управление наиболее развитых отечественных предприятий требует создания системы постоянного мониторинга и объективной отчётности о реальном состоянии дел - объёмах производства в натуральном выражении, росте производительности труда, импортозамещения и экспорта по отдельным группам продукции и т.д. Причём таким образом, чтобы не только предприятия отвечали бы перед корпорациями, но и последние отвечали бы перед правительством и всем обществом.

В сегодняшней системе управления набор планово-отчётной документации действует скорее как система ограничений на рыночное поведение предприятий притом, что они самостоятельно формируют портфели заказов, определяют поставщиков, ориентируются на их рыночные цены, а то и на цены мирового рынка. Управляющие воздействия посредством существующих планово-отчётных форм документов можно назвать скорее бумагооборотом, необходимым скорее вышестоящим органам для оправдания своего существования, нежели для эффективного управления подведомственными предприятиями.

Очевидно и то, что после падения (2020 год - окончание программы перевооружения) объёма гособоронзаказа и переоснащения предприятий высокопроизводительным оборудованием, последние окажутся сильно недогруженными, и их эффективность упадёт. Идея о том, что эти предприятия сразу же найдут ниши для серийного производства гражданской, высокотехнологичной, инновационной и конкурентоспособной на мировом рынке продукции, весьма сомнительна. Школы разработок вооружений владеют иными знаниями, навыками и мотивацией, чем те, которые требуются для эффективной работы на гражданских рынках. По-крайней мере, если этим вопросом своевременно не заниматься, то массовым это явление не станет точно.

Для решения такой задачи нужно создавать специализированные на гражданских разработках организации, способные осуществлять широкомасштабные маркетинговые исследования и проводить комплексные НИОКР, повышать роль промышленного дизайна. Но при этом, необходимо обеспечить обмен знаниями между предприятиями ОПК и гражданским сектором разработок. К тому же современная тенденция такова, что уже «оборонка» начинает перенимать из «гражданки» новейшие разработки.

Таким образом, первая характеристика складывающейся модели организации промышленности сводится к огосударствлению и централизации управления на федеральном уровне наиболее сохранившихся и развитых крупных предприятий обрабатывающих отраслей промышленности, главным образом, машиностроительных, приборостроительных, электротехнических и т.п. Однако их развитие в настоящее время осуществляется через гособоронзаказ. Механизмы же управления остаются двойственными и могут существовать в своём сегодняшнем виде лишь до окончания программы перевооружения. Для инициативного развития производства широкой гаммы конкурентоспособной гражданской продукции данный механизм не пригоден.

Необходимо отметить, что в прямом подчинении государства могут находиться либо убыточные, сугубо оборонные и особо секретные предприятия. Либо государство должно планировать и стимулировать деятельность предприятий посредством плана-портфеля заказов на многие виды сложной, инновационной продукции.

По пути огосударствления и управления со стороны государства развиваются и некоторые добывающие с элементами переработки сырья крупные компании. В первую очередь это касается нефтегазового комплекса. Однако и здесь наблюдается противоречие между формой (государственное участие высоко) и механизмами управления. Проявляется это противоречие в отсутствии контроля издержек и расходовании инвестиционных составляющих дохода. Крупные нефтегазовые компании могли бы давать значительно большие поступления в бюджеты всех уровней и уж тем более не требовать каких-либо дотаций и преференций. Также заметим, что к настоящему времени огосударствление коснулось значительной части добычи и переработки нефтегазового сырья при очевидных недостатках управления такими производствами.

Следует отметить, что и другие добывающие отрасли страны могут и должны быть объектами огосударствления, либо более жёсткого и масштабного налогообложения. Именно на благо добывающих предприятий направлен неоправданно низкий курс российского рубля, за что они должны платить всей стране. Либо следует пересмотреть валютную политику для перевооружения обрабатывающих отраслей и повышения жизненного уровня населения.

Добыча рудных и нерудных полезных ископаемых и их, по крайней мере, первичная переработка (1; 2 переделы) находятся в частной собственности. Определить критерий, в соответствии с которым часть добывающих отраслей огосударствляется, а другая - нет, достаточно сложно.

Все вышеназванные крупные обрабатывающие предприятия, их концерны, значительная часть нефтегазовых компаний - являются собственностью государства, либо подконтрольны ему прямо и формально, а подавляющее большинство добывающих компаний других отраслей являются частными и подконтрольны ему неформально, через административно-политические механизмы. Совокупность указанных компаний - есть, по сути, федеральный уровень владения и/или контроля в промышленности. Но и владение, и контроль осуществляются в большей части в пользу коммерческих интересов этих компаний.

Таким образом, если удастся соединить госформу с соответствующими методами управления, а далее эффективно перераспределять полученную экономию между потреблением и инвестированием, то станет возможным решение многих актуальных социально-экономических задач страны, включая и реиндустриализацию в обрабатывающих отраслях.

В государственной собственности находится и подавляющее число объектов инфраструктуры, функционирующих как в форме ФГУПов, так и ОАО, т.е. коммерческих организаций, призванных осуществлять эффективное обслуживание основного производства энергоресурсами, подъездными путями и прочими услугами производственно-хозяйственного характера. Эти объекты чаще всего обслуживают и предприятия, и социальные организации, и население. Их деятельность, как правило, стабильно оплачивается, они работают рентабельно и являются выгодными налогоплательщиками. В таких условиях государству выгодны высокие тарифы. Но при этом, как и в случае с добывающими отраслями, оно не контролирует издержки инфраструктурных монополий, получая меньшие, чем возможно суммы налоговых отчислений и имея негативное влияние с их стороны на экономику многих и многих обслуживаемых предприятий и организаций. Таким образом, и в данном случае, государство как собственник не использует эффективные механизмы управления.

В последние несколько лет ставка в развитии объектов инфраструктуры делается на государственно-частное партнёрство, которое неизбежно коммерциализирует инфраструктуру, усиливает ценовое давление на основные, часто экономически слабые производства.

Такое положение дел является одной из важных характеристик модели организации промышленности в настоящее время.

Следующей характеристикой модели промышленного устройства и руководства её развитием является отношение государства к утраченным, в прошлом развитым отраслям и к формированию новых, ранее не развитых. Яркими их примерами являются станкостроение и электроника. Станкостроение было одной из развитых отраслей народного хозяйства, а в настоящее время практически отсутствует. Политика государства такова, что ставка делается на развитие инфраструктуры, в том числе с частным участием, при том предположении, что основные, ведущие отрасли должен развивать частный бизнес. Точно такое же отношение проявляется и в вопросах создания новых отраслей, в т.ч. и электроники.

Представляется, что на фоне огосударствления многих и многих, наиболее развитых предприятий, установка на восстановление утраченных отраслей и создание новых частным сектором, вступает в серьёзное противоречие с действительностью. В России практически нет того сегмента частного капитала, который был бы заинтересован, профессионален и финансово состоятелен в деле строительства и запуска дорогостоящих, сложных в управлении предприятий в станкостроительном, электронном и иных аналогичных секторах промышленности. Государственные вложения в развитие инфраструктуры без параллельного создания новых предприятий, основанные на надежде их появления, реально способствуют только развитию непроизводственных сфер, например, торговли. Так, можно наблюдать, что любая кольцевая автодорога быстро «обрастает» всевозможными супермаркетами, рынками, авторемонтными станциями, а не промышленными предприятиями, хотя находится на окраине, либо за чертой города, т.е. в месте вполне пригодном для промзоны. В обороте таких торговых зон преобладают импортные товары. Получается, что государство субсидирует их продажи. В этом вопросе нужен стратегический план параллельных инвестиций со стороны государства и частного бизнеса, либо только государства в новые заводы и окружающие их объекты инфраструктуры. Следует осознать, что никакие монетаристские инструменты управления не способны обеспечить как воссоздание, так и создание целых отраслей промышленности.

Ещё одной составляющей модели организации промышленности является привлечение прямых иностранных инвестиций в создание обрабатывающих производств. Говоря о прямых иностранных инвестициях в новые предприятия на территории России, целесообразно сравнить два схожих процесса становления промышленности: современного периода и конца 80-ых годов прошлого века. Основные отличия между ними заключаются в следующем. В настоящее время создаются дочерние предприятия известных в мире компаний, занятые сборочными операциями. Объявляемые программы локализации выполняются, как правило, лишь частично. Российские специалисты не учатся проектировать конкурентоспособную продукцию, продвигать её на мировой рынок, не имеют возможности изучать полные технологические циклы. Такие производства при тех или иных обстоятельствах легко выводятся из страны. Ещё в недалёком прошлом прямые иностранные инвестиции направлялись в совместные предприятия. Они имели достаточно полные технологические циклы, использовали и отечественные достижения. Наши специалисты учились маркетингу, проектированию конкурентоспособной продукции, осваивали технологии и, наконец, во многих случаях, управляли этими предприятиями. Разница, как говорится, на лицо. Российской промышленности требуется возобновление именно такого подхода к использованию прямых иностранных инвестиций в развитие обрабатывающих производств.

Выше не была затронута существенная часть отечественной обрабатывающей промышленности - множество, в основном, малых и средних предприятий практически всех обрабатывающих отраслей, не относящихся прямо, либо вообще к ОПК и не входящих в круг непосредственных, первостепенных интересов Федерального Центра. В своём подавляющем большинстве это частные предприятия, многие из которых, в зависимости от принадлежности к таким отраслям как машино- и приборостроение, электротехника и прочим технически сложным являются в значительной степени технологически отсталыми и экономически слабыми, будущее которых в средней и особенно долгосрочной перспективе весьма туманно.

Такую промышленность можно смело отнести к региональному ведению (нечто подобное так называемой местной промышленности в советское время). Ведение или ответственность за развитие, предполагает наличие механизма управления, которым, из-за частной собственности на большинстве таких предприятий, может быть лишь набор определённых стимулов. Именно этими инструментами пытается пользоваться местная власть.

В свете вышесказанного, далее попытаемся показать, что совокупности крупных предприятий и подавляющее большинство малых и средних предприятий во многих отраслях - являются субъектно-объектной основой кластеризации обрабатывающей промышленности, и что кластеры в отечественной промышленности могут и должны стать весьма значимой формой и инструментом реиндустриализации страны. Но при этом, научно-практические взгляды на их сущность должны быть, по нашему мнению, значительно скорректированы.

2. Кластеризация в промышленности - важная составляющая модели реиндустриализации

Для формирования стратегии кластеризации промышленности как одного из важнейших направлений её реиндустриализации, т.е. ускоренного и инновационного развития, необходимо иметь прикладную теорию, объясняющую сущность промышленного кластера, характеристики этой формы интеграции, её отличие от других и т.д.

В этом вопросе нет единства мнений. Основоположником современной кластерной теории (концепции) считается М. Портер (4, 5). Его определение кластера основывается, в том числе, и на постулате о сохранении конкуренции между участниками кластера. Именно это положение не позволяет признать определение М. Портера универсальным как с точки зрения его применимости к различным отраслям (сферам деятельности) национального хозяйства, так и к разным условиям в которых кластеры создаются.

Рассмотрим две абсолютно различные отрасли: туристическую и промышленную.

Любая развитая курортная зона состоит из значительной совокупности компаний - отелей, ресторанов, торговцев, транспортников, фирм, представляющих развлекательные, экскурсионные услуги и т.п. Преобладают частные компании, но встречаются и муниципальные. В каждом из указанных сегментов можно наблюдать развитую конкуренцию, но и наличие ассоциаций и союзов, например, отельеров, рестораторов и т.п. Конкурируя между собой, они всё же объединяются для удешевления закупок, установления правил конкуренции, влияния на смежные сегменты деятельности, лоббирования отраслевых интересов и т.д. В ассоциации входит большинство фирм, но не все. Меньшая их часть - мелкие компании и индивидуальные предприниматели действуют, как правило, независимо.

Все участники туристического бизнеса заинтересованы в одном: получение максимальной прибыли от наибольшего числа туристов, приехавших в их регион. Но каждый из них предлагает свои тур-пакеты, условия, услуги, тарифы, товары, цены и т.п. Все эти процессы незримо для потребителей регулируются рамочными условиями, возможно и официальными многосторонними соглашениями, нормоустанавливающими документами центральной и местной власти, которые также определяют «рамки» поведения. Но, не более. Гамма интересов участников такого локального рынка как туристическая зона (курорт) выглядит таким образом, что в каждом специализированном её сегменте каждая отдельная компания заинтересована в своей собственной доли выручки и в своём собственном развитии, тогда как она же оказывается заинтересованной в максимальном развитии всех смежных сегментов. Силой, объединяющей все сегменты, и соответственно, все компании, расположенные в туристической зоне, являются потребители с диверсифицированной системой потребностей и местные власти, для которых туристическая отрасль является важнейшей. В такой зоне, в таком кластере, неизбежно участвуют и потребители конечных услуг, и их создатели, и местные власти. Но спецификой оказания услуг является то, что в процессе предоставления каждой из них кооперация не требуется. Клиенты «передаются» от одной компании к другой для предоставления - получения разных услуг. Такова специфика туристического кластера.

Совсем иную ситуацию можно наблюдать по отношению к промышленному кластеру и, тем более, в сфере производства технически сложной продукции.

Главной отличительной чертой такого кластера, например, от туристического, будет та, что для его эффективного функционирования и, конечно же, развития понадобится обеспечить оперативно регулируемую, а, следовательно, планируемую на основе заранее сформированной нормативной базы, кооперацию, действующую в процессе разработки новшеств и маркетинговых исследований их рынков, подготовки производства и его осуществления, а также на этапах материально-технического обеспечения производств и сбыта продукции. Совмещаемыми должны оказаться и намерения по технико-технологической модернизации производств, решения по их специализации и, как следствие всех этих требований, построение рациональных систем управления совместной деятельностью в целом. Для всего этого понадобится раскрытие информации между участниками промышленного кластера, которое уже само по себе не совместимо с конкуренцией. Промышленные кластеры, затрагивающие производственные процессы, а, тем более, все стадии воспроизводственного цикла (включая инновационный цикл) скорее всего, должны создаваться для совместного противостояния другим объединениям-конкурентам. Возможность внутренней конкуренции в них окажется фактором дестабилизации и скорее всего либо не приведёт к его созданию, либо позволит кооперироваться для реализации второстепенных функций и уж тем более не с целью совместного развития.

Приведённые примеры свидетельствуют, по нашему мнению, что единое определение кластера в хозяйственной сфере может быть достаточно абстрактным и весьма условным.

Основой такого определения может быть следующая трактовка хозяйственного кластера: совокупность хозяйственных организаций, расположенных на ограниченной территории, связанных прямо или косвенно между собой в своей деятельности, функционирующих и взаимодействующих на основе коллективного саморегулирования в пределах выработанных ими и органами власти нормоустанавливающих принципов и действующего гражданского законодательства.

Обращает на себя внимание и официальное определение кластера, данное в «Методических рекомендациях по реализации кластерной политики в субъектах РФ», разработанных Минэкономразвития (6). В нём указывается: «Под территориальным кластером понимается объединение предприятий, поставщиков оборудования, комплектующих, специализированных производственных и сервисных услуг, научно-исследовательских и образовательных организаций, связанных отношениями территориальной близости и функциональной зависимости в сфере производства и реализации товаров и услуг». Главная проблема, которую порождает такое определение и, тем более, в совокупности с вытекающими из него нормоустанавливающими документами, регламентирующими стимулирование создания кластеров со стороны государства, заключается в том, что следуя их сути, региональные власти всерьёз требуют от инициаторов будущих кластеров двигаться при их создании в указанном русле. Система субсидий, гарантий и иных преференций требует создания в кластерах инжиниринговых центров, органов управления в форме юридических лиц, кадровых центров, включая образовательные структуры и т.д., и т.п. Благодаря такому подходу, практически любой кластер, независимо от характеристик его участников, целей интеграции и т.п. обязательно должен быть неким «инновационным всепромом», способным решать проблемы в лучших традициях крупнейших мировых корпораций. В этом вопросе явно наблюдается путаница между понятием регионального хозяйства, в котором должна присутствовать, например, образовательная отрасль и его, возможно, весьма малой долей - отдельным кластером, который может состоять из 5-6 предприятий и организаций, объективно не способных содержать многие не профильные учреждения. Это задача региона в целом. Тем более, в каждом кластере не могут и не должны быть задействованы производители оборудования, поскольку это противоречит самой сути сложного серийного производства. Станкостроение - отдельная отрасль, имеющая межотраслевое предназначение. Так же не ясно, что понимается под отношениями территориальной близости? Какое расстояние определяет фактор близости? Имеется множество примеров, когда на одной улице расположены настолько разные предприятия, что они оказываются не связанными ни через рынок труда, ни даже через инженерные сети. Посредством данного определения кластера можно объединить объективно не объединяемое и, в конце концов, уйти от кластера к региональному хозяйству. Очевидно, что это путь к натуральным хозяйственным «княжествам», ненужный ни одному региону.

Учитывая реальное состояние «подведомственной» региональным властям промышленности, указанные подходы могут погубить дело ещё в его зародыше. Крайне неверным представляется и доминирующий подход, идеология отечественной кластеризации - помогать сильным. Чаще всего таковыми оказываются представители добывающих отраслей, либо таких как, например, пищевая, призванная удовлетворять насущные нужды населения и являющаяся поэтому, приоритетным получателем основной массы его доходов.

Представители же более сложных отраслей с длительными инновационными циклами и сроками окупаемости инвестиций, капиталоёмкими по сути своей, такие как, например, машино- и приборостроение, являющиеся базовыми для всего народного хозяйства и объективно наиболее нуждающиеся в кластеризации, помощи не получат. Данная ситуация приведёт к сужению отраслевой диверсификации, потери многих потенциально высокотехнологичных отраслей, т.е. усугубит структурные проблемы отечественной промышленности. Искажённое понимание промышленного кластера и поэтому неоправданные, необоснованные требования к их составу («архитектуре») при создании и увязке этих требований с преференциями, наконец, расходовании средств бюджетов всех уровней на поддержку кластеров, существующих лишь в отчётах - далеко не все недостатки проводимой политики кластеризации в промышленности. Предприятия регионального «ведения» попадают под административное давление местной власти. Предприятия федерального «ведения» оказываются под «двойным» гнётом. С одной стороны они являются членами отраслевых концернов, с другой стороны, - включаются региональными органами, как правило, в мифические кластеры, причём, чаще всего, учитывая уровень их развития и масштабы, в качестве так называемых «якорных», т.е. кластерообразующих предприятий. Вопрос о «якорных» предприятиях является ещё одним административной препоной, т.к. для получения преференций кластер, по мнению чиновников, должен быть чётко структурирован на момент создания и иметь якорное предприятие.

Создание кластера, например, пятью равноправными предприятиями без выделения якорного, без органа управления - юридического лица, воспринимается чуть ли не как «ересь» времён инквизиции.

Для того чтобы сформулировать необходимое для проведения эффективной кластерной политики в промышленной сфере определение кластера, необходимо понимать природу кластеризации, а значит, цели и мотивы предприятий и организаций - инициаторов кластера, специфику российских условий кластеризации, наконец, закономерности функционирования и развития кластеров как специфических хозяйственных систем. При этом следует учитывать, что далеко не все региональные инициативы в области совершенствования промышленной политики могут и должны сводиться к её кластеризации, что имеются и другие возможности, другие принципы, методы и формы местной интеграции. К сожалению, политэкономическая мода на кластеры заставляет местные власти любые инициативы в области организации промышленности в регионе выдавать за создание кластеров. Вместе с тем, дух недоверия, присущий российскому бизнесу, сдерживает саморазвитие всевозможных форм интеграции и заставляет вмешиваться в эти процессы властные структуры, которые привносят в него множество недостатков, присущих администрированию в целом и некомпетентному администрированию в частности. Но без государственного вмешательства кластеризация на современном этапе представляется невозможной. Это означает, что государство должно изменить методы управления (регулирования) процессом создания кластеров в промышленности.

Во многих научных трудах и нормоустанавливающих документах встречается следующий термин: территориальный кластер. Выделение территориальных кластеров, если оно полномочно, должно свидетельствовать о возможности создания и нетерриториальных кластеров. Под территориальными кластерами обычно понимают совокупность предприятий и организаций как взаимосвязанных между собой, так и близко, «компактно» расположенных. При этом что означают понятия «близко» или компактно, остаётся неизвестным. В российской действительности такое территориальное расположение, несомненно, привязано к административно выделенной территории, в первую очередь, области, краю, национальной республики, т.е., другими словами, к территории подведомственной легитимным органам власти и управления. Но такая привязка весьма часто противоречит критерию близости из-за того, что данные регионы по своей площади весьма часто отличаются друг от друга в разы. При этом предприятия, находящиеся по разным сторонам административной границы, могут оказаться расположенными друг к другу гораздо ближе, нежели находящиеся на одной административно выделенной территории. Но разработанные «правила игры» по вопросам содействия и стимулирования создания кластеров жёстко привязаны к административным территориям, что само по себе весьма часто противоречит объективным потребностям и возможностям кооперации. В тех рамках и условиях, в которых сейчас осуществляется попытка кластеризации промышленности, можно скорее говорить о возможности осуществления локальной кластеризации, но никак не о придании процессу кластеризации всеобъемлющего масштаба.

Для дальнейшего описания научно-практических аспектов промышленной кластеризации воспользуемся начальным понятием «кластера», которое проистекает из одного известного математического инструмента - кластерного анализа. Кластерный анализ - способ выделения на основе тех или иных критериев меньшей общности элементов (классов, кластеров) из их большей общности и упорядочивающий объекты в сравнительно однородные группы. Поэтому кластер - некоторая меньшая общность из большей, сформированная на той основе, что её элементы более схожи между собой и менее с другими элементами, в неё не вошедшими. Интерпретация данной трактовки относительно промышленных кластеров будет означать, что некоторая совокупность предприятий имеет непосредственное отношение к реализации воспроизводственного цикла по какому-либо общему для них продукту, либо группе продуктов. Понятно, что например, все предприятия, участвующие в строительстве самолётов, связаны между собой кооперацией, образуют так называемую кооперированную сеть, группу, класс, кластер. Промышленный кластер - кооперированная сеть, производственная (производственно-хозяйственная) структура, необходимая для создания с технико-технологической точки зрения определённого конечного продукта.

С технико-технологической точки зрения кооперированная сеть является объективной основой кластера, которая не приемлет административных границ и может носить отраслевой (подотраслевой), межотраслевой, межрегиональный, территориально-отраслевой и территориально-межотраслевой характер. Тогда, кластером можно назвать, например, совокупность отраслевых предприятий, производящих какой-либо конечный продукт. Но, в конечном итоге, речь идёт не о привязке группы предприятий к отрасли (в сегодняшних условиях России - к госкорпорации или концерну) или территории (областному, республиканскому и т.п. правительству), а об эффективном функционировании этой группы. Последнее зависит, как известно, от того, насколько рациональным оказывается регулирование (управление) совместной деятельностью, рассматриваемое в динамике, в развитии.

Эффективность результатов кластеризации зависит от механизмов (форм и методов) организации и управления кластерами как на этапе создания, так и на этапах функционирования и развития. Достаточно очевидно, и это будет показано ниже, что организация как самой кооперированной сети - производственно-хозяйственной структуры, так и инструментария управления (регулирования, координации) совместной деятельностью составляющих её предприятий и организаций, может быть выстроена по-разному, хотя в своей основе они не могут уйти за известное и конечное число вариантов такого «устройства», выработанных длительной практикой организации промышленного производства и управления им.

Диапазоны вариантов ограниченного «устройства» управления совместной деятельностью, варьируют от взаимоувязанных двусторонних договоров и, далее, многостороннего рамочного соглашения, до создания органа управления на базе Головной организации, либо общего органа, но без образования юридического лица (Директорат, Совет) и, далее, до создания управляющей компании в какой-либо организационно-правовой форме, основанной на членстве или долевом участии, например: Ассоциация (Союз), Некоммерческое партнёрство, Хозяйственное партнёрство, ЗАО или ОАО.

В конечном итоге, можно говорить о том, что кластеры, с организационно-управленческой точки зрения могут представлять из себя или разноорганизованные консорциумы, или разноорганизованные концерны, а, также, иметь смешанные формы «устройства» при которых отношения управления между участниками кластера строятся на принципах и консорциума, и концерна. В рамках разноорганизованных форм и в различных сочетаниях должны использоваться административно-плановые и экономические инструменты управления.

К сказанному следует добавить, что место отдельных предприятий и организаций в кластере могут занимать и концерны, и другие альянсы, но суть их от этого не изменится. Ясно и то, что любое юридическое лицо - участник кластера, может одновременно быть участником других альянсов.

Российская специфика кластеризации в отличии от того, как она развивается в других странах, заключается, главным образом, в следующем. Она отличается от развитых стран (США, Германия и т.д.) тем, что в их национальных экономиках эффективно работают рыночные механизмы. Процесс кластеризации идёт естественным путём.

От многих быстро развивающихся стран (Китай, Южная Корея и т.д.) - тем, что в данной группе стран развитой промышленности ранее не было. Она создаётся на основе политической воли государства путём строительства новых предприятий на основе территориально-отраслевого (межотраслевого) планирования их размещения в непосредственной близости друг от друга и, в основном, за счёт средств государства.

В России же, рыночные механизмы работают слабо и, поэтому требуется рукотворное вмешательство государства в процесс кластеризации, но при этом база для создания промышленных кластеров в регионах пусть и отсталая, но имеется. Идея российской территориальной кластеризации как раз и заключается в том, чтобы развивать её на основе коллективных действий, прежде всего малых и средних предприятий и региональной власти. Строительство новых предприятий рассматривается как крайняя мера, способная дополнить состав кластера и вывести его на действительно высокий уровень развития. На практике просматривается желание властей увязать все региональные механизмы развития промышленности в один инструментарий, что далеко не всегда может быть признано верным. Оно заключается, например, в том, чтобы интегрировать механизмы особых экономических зон, бизнес-инкубаторов, технопарков, кластеризации в некий единый, универсальный подход. Такие устремления выражаются чаще всего в системе административных требований - ограничений, которые становятся ограничениями развития.

Указанные механизмы хороши для решения разных задач. Так и нужно их использовать. Сложившееся размещение предприятий, их специализация и потенциал кооперации обусловлены использованием в прошлом как схожих с другими странами принципами промышленной организации, так и отечественными особенностями. Сегодняшняя работа по организации промышленного производства в регионах не должна ориентироваться только на новые, заимствованные механизмы и осуществляться, что называется, с чистого листа. Она должна учитывать и собственный опыт, причины территориальной специализации и сложившуюся структуру региональной промышленности. Многие вопросы в этой сфере в прошлом решались весьма рационально. Они требуют своего изучения и использования на практике. К сожалению, наблюдается увлечение чужим опытом и забвение собственных достижений. Так в прошлом осознанно, рукотворно и обоснованно создавались территориально-промышленные объединения, комбинаты, промышленные «кусты» и промышленные узлы. Последние, например, за минусом слабо пригодных сегодня некоторых инструментов управления крупными производственными комплексами, в своей основе - производственной структуре - мало чем отличались от промышленных кластеров. Поэтому говорить о промышленной кластеризации для отечественной индустрии как об абсолютно новом организационном направлении - крайне не верно. Но нельзя отрицать и того факта, что как относительно других форм организации промышленности, так и промышленных кластеров - остро стоит вопрос о том, как управлять процессом их создания, функционирования и развития.

Говоря о формировании как кластерной теории для отечественной индустрии, так и политики промышленной кластеризации, в первую очередь, необходимо разобраться в основных мотивах действующих предприятий относительно создания ими кластеров и долгосрочного участия в них. Или, иными словами, в основополагающих идеях и, соответственно, причинах, целях создания кластеров в сфере промышленного производства. Понятно, что общей целью создания промышленного кластера, участия в нём является получение дополнительной выгоды. Она может выражаться в виде дополнительных доходов, основанных на увеличении объёма выполняемых работ, снижении потерь от неиспользуемых возможностей и снижения удельных затрат. Возможен вариант при котором дополнительный эффект будет получен за счёт равномерного распределения загрузки на длительных периодах времени и т.п.

Немаловажным источником эффективности кластеризации является концентрация мощностей и централизация функций вспомогательных и обслуживающих производств.

Другим источником повышения эффективности промышленных кластеров может стать ускорение развития его участников за счёт совместного использования инновационного потенциала каждого из них.

Одна из важнейших особенностей и задач промышленной кластеризации в регионах России заключается в её осуществлении с минимальными капиталовложениями из-за трудного доступа к ним большинства малых и средних, экономически не очень сильных предприятий. Поэтому в кластерах должны действовать два главных инвестиционных механизма:

- совместное, долевое инвестирование;

- частно-государственное инвестирование.

Долевое инвестирование имеет дополнительный плюс, т.к. ведёт, как правило, к созданию объектов общего пользования и управления - долевой собственности, от качества функционирования которой в общей производственно-хозяйственной структуре кластера зависит значительная часть фактического эффекта кластеризации. Долевая собственность в кластере может сыграть роль «связующей» его силы.

Частно-государственное партнёрство, реализуемое посредством механизма преференций, должно уметь настраиваться на содействие не кластеризации в целом и быть основанным не на заранее разработанных и, поэтому, весьма неточных нормативах и принципах, а уметь осуществлять содействие каждому отдельному, конкретному кластеру. По крайней мере, оно должно ориентироваться на определённые группы кластеров, выделенные на основании разницы в целях их создания, прямо вытекающей из достигнутого на момент создания кластера уровню развития его участников. Каждой такой группе могут и должны соответствовать определённые принципы и инструменты оказания содействия. Всё вышесказанное позволяет, по нашему мнению, сформулировать достаточно универсальное определение промышленного кластера.

Промышленный кластер - инициативный, сформированный на основе определённых организационно-хозяйственных (включая организационно-правовые) форм, долгосрочный альянс взаимодополняющих и постоянно взаимодействующих между собой производственных и иных организаций, имеющий созданную его участниками систему управления совместной текущей деятельностью и развитием, способную обеспечивать своим членам на базе общего результата дополнительную выгоду.

Список литературы

кластеризация промышленность реиндустриализация

1. Акофф Р. Планирование будущего корпораций. - М.: Прогресс, 1985.

2. Дей Д. Стратегический маркетинг. - М.: Эксмо-пресс, 2002.

3. Петров В.М., Маслов А.Н. Управление инновационным предприятием. Вопросы теории и практики. - СПб.: Геликон-Плюс, 2011.

4. Портер М. Конкуренция. - СПб.; М.; Киев: Вильямс, 2002.

5. Портер М. Международная конкуренция. - М.: Международные отношения, 1993.

6. Методические рекомендации по реализации кластерной политики в субъектах РФ. Утверждены Минэкономразвития 26.12.2008г., № 20636-АК/Д16. - www.economy.gov.ru.

7. Щербаков В.И. Крупные хозяйственные комплексы. Механизмы управления. - М.: Экономика, 1986.

Размещено на Allbest.ru