Научно-технологический потенциал как основа экономики развития

Размещено на http://www.allbest.ru/

научно-технологический потенциал как основа экономики развития

Комков Н.И.

д.э.н., профессор, зав. лабораторией Института народнохозяйственного прогнозирования РАН

Научно-технологический прогресс (НТхП) во второй половине ХХ века и в начале ХХI века стал главным фактором мирового социально-экономического развития, когда совокупный мировой ВВП увеличился в разы, а численность населения Земли превысила 7 млрд. человек. Особенно наглядно НТхП нашел отражение в росте экономик стран промышленных лидеров: США, ведущих стран ЕС (Великобритании, Германии, Франции, Италии), а также Японии и Южной Кореи, где доля интенсивных факторов, сконцентрированных в новых технологиях, составила 60-80%. В бывшем СССР доля интенсивных факторов в 70-е годы находилась на уровне 20-25%.

Переход к рыночной экономике в России многие эксперты и исследователи в сфере экономики связывали с возможностью более эффективного использования научно-технологического и ресурсно-промышленного потенциала, которое обеспечивается за счет рыночных механизмов. Однако это не произошло.

Жесткое влияние США и западных стран на руководство РФ и принятие демократическим меньшинством навязанной теории монетарной экономики и открытых рынков привело к глубокой деформации всей экономики России, а востребованной оказалась только ресурсная часть всего российского потенциала. Ошибочность принятой в 90-х годах ресурсно-экспортной модели экономики России многим специалистам, экспертам и даже отдельным членам Правительства стала особенно очевидна в последние годы после резкого падения мировых цен на углеводороды и введения санкций США и стран ЕС на поставку высоких технологий и ограничения доступа к их финансовым ресурсам.

В этих условиях перспективы развития экономики России многие эксперты видят в структурной перестройке на основе инновационной модернизации. Эта во многом декларативная тенденция развития экономики России стала постепенно формироваться с начала XXI века. Однако ее медленная материализация заставила многих экономистов и экспертов сомневаться в возможности ее реализации в сложившихся в России условиях для бизнеса и развития инноваций. Вместе с тем тезис о том, что технологии и их уровень не влияют на развитие экономики, ошибочен. Это подтверждается не только положительным опытом промышленно развитых стран, но и во многом негативным опытом бывшего СССР, не сумевшем полноценно использовать интенсивные факторы развития гражданской сферы экономики.

Для анализа и прогноза необходимо более точное определение понятия технологии. Технология - это способ, организованный процесс получения конкурентоспособного продукта или оказания услуги, а не только сам продукт или услуга.

То, что Россия отстает в уровне технологического развития от мирового уровня развитых стран - не секрет, а факт, который подтверждается высоким удельным уровнем энергозатрат на получение единицы ВВП, низкой производительностью труда в сравнении с промышленно развитыми странами и низкой долей высокотехнологичной продукции на мировом рынке (0,4%) и др.

Эти данные подтверждаются результатами мониторинга, проводимого на протяжении более 10 лет ИНП РАН в рамках Программы Президиума РАН «Прогнозирование научно-технологического развития». Статистическое наблюдение в РФ ведется за разработкой передовых производственных технологий (ППТ) [1]. Ежегодно в последнее время разрабатывается почти 1500 ППТ, осваивается около 200000 технологий. Общие затраты на разработку и освоение технологий сохраняются стабильно на сравнительно невысоком уровне. Доля защищенных патентами технологий - около 40%, т.е. далеко не все ППТ конкурентоспособны на мировом уровне.

Доля новой (инновационной) продукции - 7-9 % в объеме отгруженной, а ведущие страны имеют 15-20%. Показательно превосходство на 40-60% уровня производительности труда компаний с частной и иностранной формами собственности над государственными компаниями.

Технологически активные предприятия имеют производительность труда на 50-70% выше, чем технологически пассивные, инертные.

В большинстве правительственных документов содержатся сомнительные установки на прорывные технологии, опережающие мировой уровень, масштабный рост высокотехнологичной продукции и др. Бесспорно, необходима ориентация при разработке инновационных решений на достижение конкурентоспособного уровня отечественными технологиями и продуктами, причем не только в статике, но и в динамике. Но при этом разработка необходимых методических и нормативных документов федеральными властями и компаниями не предполагается.

Перспективные оценки влияния технологий, с учетом их качественного уровня и взаимосвязей в рамках полного технологического цикла, свидетельствует о том, что многие радикальные позитивные изменения в технологиях и их продукции проявляются в изменении объемов и качества продукции в смежных отраслях. Так, наиболее заметны изменения качества и разнообразия конструкционных материалов при улучшении качества и потребительских свойств (надежности, малоремонтности, роста ПЖЦ и др.) машин и оборудования. Рост качества конструкционных материалов, машин, оборудования в свою очередь позитивно влияет на объемы и качество создаваемых объектов и конечных продуктов (товаров народного потребления, разнообразных услуг и др.). Рост качества добываемых ресурсов, средств связи, компьютеров и др., положительно влияет на качество и рост объемов продукции всех других секторов экономики.

Анализ уровня развития компаний, принадлежащих разным секторам полного технологического цикла, свидетельствует о существенном различии признаков инновационной, конкурентоспособной и успешной компании. Так, наиболее успешные и конкурентоспособные компании сосредоточены в добывающем секторе экономики, но при этом они менее чем компании других секторов, инновационны, а уровень их инновационности более чем в 3 раза ниже среднего по экономике. Наиболее инновационные компании сосредоточены в переработке и обработке, но уровень их конкурентоспособности и успешности значительно ниже, чем аналогичные уровни компаний добывающего сектора [2].

В ИНП РАН выполнен прогноз оценок потенциала технологий, распределенных с учетом индекса перспективности по стадиям полного технологического цикла, на основе вычисления динамики роста ВДС в разрезе показателей ОКВЭД [3]. Наиболее перспективной оказалась добыча топливно-энергетических ресурсов (0,75); целлюлозно-бумажное производство, издательская и полиграфическая деятельность (0,71); производство минеральных удобрений, прочих неметаллических продуктов (0,93); в обработке - производство машин и оборудования (0,66); строительство (0,67); при производстве конечной продукции и инфраструктуре - транспорт и связь (0,67); здравоохранение и предоставление социальных услуг (0,66); коммунальных (ЖКХ), социальных и персональных услуг (0,83); государственное управление (0,61).

Цели развития нашей страны нередко формулируются так, чтобы удивить общество и бизнес как внутри страны, так и наших оппонентов за рубежом. Например, в проекте стратегии научно-технологического развития предлагалось «быть РФ мировым технологическим лидером» или «войти РФ в пятерку промышленно развитых стран по размеру ВВП» и др. Предпочтительно, по нашему мнению, формировать ориентир (скаляр) развития на множестве компонент вектора национальных целей. К таким целям относятся следующие [4]:

1) Безопасное с учетом агрессивного внешнего окружения развитие страны;

2) Безопасное внутри страны развитие российского общества, бизнеса и науки;

3) Гармоничное развитие основных секторов российской экономики в рамках полного научно-технологического цикла;

4) Доступная для населения страны эффективная медицина;

5) Доступное полное среднее и высшее образование;

6) Повышение уровня доходов и продолжительности жизни населения в работоспособном состоянии;

7) Дружественные отношения с соседними странами;

8) Независимая внешняя политика России в отношении с промышленно развитыми странами;

9) Независимая от государства судебная практика;

10) Эффективная правоохранительная система;

11) Эффективная и регулярно уточняемая законодательная база.

Этот перечень может быть расширен.

Неэффективность отечественных технологий объясняется не только автаркией инновационно-технологического развития бывшего СССР и гипертрофированным развитием оборонно-промышленного комплекса, но и сложными природно-климатическими условиями развития экономики. К таким особенностям, прежде всего, относится огромная территория страны, неравномерная плотность населения по регионам и распределенность промышленного потенциала освоения территории, сложные природно-климатические условия в северо-восточной части страны (холодные зимы, неравномерность атмосферных осадков и др.) и огромные объемы природных ресурсов, расположенных в основном в удаленных, труднодоступных районах, не обеспеченных достаточной инфраструктурой. Эти особенности затрудняют прямое копирование моделей и схем промышленного развития экономик ведущих стран без учета многовекового опыта освоения национальных интересов и природно-климатических условий России. Только сочетание использования зарубежного опыта с учетом российских условий может быть успешным на длительном отрезке времени в развитии экономики РФ. Вместе с тем при формировании модели экономики развития необходимо также учитывать современные условия технологического развития, включая необходимость соблюдения экологических требований к уровню загрязнений воздуха, водных ресурсов и территорий ограничения выбросов СО2 для противодействия потеплению климата и др. Перечисленные условия требуют разработки новых подходов, методов, инструментов и механизмов управления развитием на основе инновационных решений и новых технологий.

Если потребность в технологически полезных отечественных инновационных решениях не вызывает сомнений, то возможность их осуществления зависит от многих условий и ограничений. Жесткие финансовые ограничения общих объемов затрат на НИР существуют в России с начала 90-х годов, но эффективность их распределения по секторам научной сферы вызывает большие сомнения. Приближение к стандартам западной университетской модели инновационного развития науки и инноваций отечественной модели организации, включающей академический, отраслевой и вузовский сектора, включало и преднамеренную ликвидацию отраслевой науки. В последние годы по решению властных структур настала очередь ликвидации академического сектора. Если упразднение отраслевой науки, по мнению его организаторов и исполнителей, было основано на избыточности научной сферы, ликвидации бывших отраслевых министерств и необходимости коммерциализации прикладного сектора за счет привлечения к его финансированию отечественных компаний, то аргументами для ликвидации академического сектора выступают ошибочные и искаженные данные о ее низкой публикационной активности. При этом происходит переманивание научных кадров из НИИ РАН в спешно создаваемые Минобрнаукой структуры при университетах. Необходимо подчеркнуть, что показатели цитирования отражают только «статейный вал», а не существо научных результатов и не содержат качественной оценки инновационных решений. Следует отметить, что по данным мониторинга академические НИИ являются отечественными лидерами по разработке патентуемых передовых производственных технологий. Следует заметить, что ликвидация академического сектора осуществляется «рыночными методами» путем сокращения финансирования НИИ РАН, объединения отдельных НИИ в более крупные по территориальному, а не по содержательному, целевому и тематическому признаку. Такое реформирование не соответствует национальным целям технологического развития, а является примером ошибочного подражания западным моделям развития.

Можно ли проводить структурно-инвестиционную политику за счет импорта технологий без конкурентоспособных отечественных? Наш ответ - нет, нельзя. Даже возможная скорая отмена санкций на поставку в Россию технологий не позволит отечественным компаниям получать самые передовые технологии, поскольку в США и странах ЕС созданы и длительное время эффективно работают структуры, контролирующие экспорт технологий в страны-конкуренты. Заказы импортируемых технологий, как правило, сопряжены с жесткими условиями на поставку необходимых расходных комплектующих и запасных частей. Нередко их приобретение разоряет эксплуатирующие их российские компании, а организация производства отечественных аналогов часто либо невозможна, либо приводит к поставкам некачественных запчастей по завышенным ценам.

Кроме того, структурная перестройка отечественной экономики вряд ли обрадует те страны и компании, которые начнут терять рынки сбыта своей продукции в России. Поэтому безопасная для страны структурная перестройка во многом должна опираться не только на отечественные прогнозы, но и на отечественные технологии.

Импортозамещение нередко воспринимается министерствами и компаниями упрощенно - как способ замены поставлявшихся в Россию до введения санкций технологий, продуктов и (или) услуг. Однако замена всех поставлявшихся по импорту и попавших под запрет товаров может быть целесообразна только при обязательном выполнении следующих условий:

1) Российский аналог, заменяющий импорт, функционально замещает импортный продукт, конкурентоспособен и обладает необходимыми потребительскими свойствами для удовлетворения требований к товару соответствующего назначения;

2) Российский аналог так же, как и импортируемый продукт, востребован отечественной экономикой, а его отсутствие может привести к существенным, а иногда и невосполнимым потерям;

3) Располагаемый в России отечественный инновационный, технологический и производственный потенциал достаточен и обладает необходимыми компетенциями для производства отечественного аналога в приемлемый для заказчика срок.

К наиболее значимым секторам экономики, где особенно остро ощущается потребность в импортозамещении, относятся следующие:

- сельское хозяйство и производство продовольствия;

- оборонно-промышленный комплекс;

- электронная промышленность;

- фармацевтическая промышленность;

- нефтегазовый комплекс.

В этих секторах в 2015-2016 годах Правительством РФ, министерствами и ведомствами проведены организационные меры, в результате которых были определены заказчики, потенциальные потребители, разработаны программы, их целевые индикаторы, обозначено и уже осуществляется их финансирование. Общий размер финансирования на программы импортозамещения составляет сотни миллиардов рублей.

Наиболее успешно импортозамещение реализуется в сельском хозяйстве и при производстве продовольствия. Это отражается в росте годовых объемов производства - почти 3,0%, высоком уровне производства зерновых - почти 119 млн. т, росте объемов производства птицы и свинины. Достигнутые объемы в значительной степени были получены за счет роста объемов фермерских хозяйств. Наряду с успехами отмечаются трудности в реализации фермерской продукции, производимой малыми хозяйствами. Главные причины - это противодействие реализации фермерской продукции со стороны монополистов - крупных товаропроизводящих сетей и крупных супермаркетов. Попытки наладить сбыт продукции наталкиваются на отсутствие эффективных экономико-правовых механизмов содействия малым предприятиям, включая льготные кредиты, защиту от неправовых действий налоговых и правоохранительных органов. Вместе с тем имеется достаточно положительных примеров налаживания во многих регионах устойчивых цепочек «фермер - доставка грузов - реализация в фермерских магазинах». Необходимо поддержать этот опыт и распространить его в остальные регионы РФ.

К практически важным секторам экономики России также относится машиностроение, электронная промышленность и фармацевтическая промышленность. Эти отрасли, с одной стороны, в наибольшей степени пострадали в период начального этапа ваучерной приватизации, а с другой - они являются стратегически важными для устойчивого, гармоничного развития отечественной экономики и укрепления здоровья нации, а их конкурентоспособная продукция способна в значительной степени (более чем на половину) снизить потребность в импорте.

Сравнительно низкий уровень качества отечественной продукции в начале 90-х годов прошлого века, ее несоответствие стандартам стран ЕС и промышленно развитых стран, а также желание не пускать на свои рынки российские экспортные промышленные товары (станки, оборудование, авиалайнеры, вертолеты, автомобили и др.) существенно ограничили экспортные возможности страны. Устаревшие технологии советского периода и отсутствие государственной поддержки предприятиям, производящим экспортные товары, привели к резкому снижению производственного потенциала многих машиностроительных предприятий, часть из которых в этих условиях были вынуждены прекратить свое существование (НПО «Обрабатывающие центры» в г. Иваново, НПО станкостроения им. Орджоникидзе и др.). Всего в начальных годах XXI века в России были закрыты десятки тысяч предприятий. Только нефтяники, газовики и металлурги со своей продукцией охотно принимались на мировых рынках. Зарубежных потребителей российского сырья не смущало не очень высокое качество получаемой продукции, которое компенсировалось ценовыми скидками, а на доведении до потребителей сырья в странах ЕС до требуемых стандартов западные страны еще и неплохо зарабатывали, используя криогенные технологии выделения из природного газа пропана, этана и бутана, современные технологии очистки от серы нефти и конденсата и др.

Если технологическое несовершенство отечественных добывающих отраслей не привело к резкому снижению экспортного потенциала страны, то для перерабатывающих и обрабатывающих отраслей низкий уровень технологий, способных производить устаревшую продукцию низкого качества и с большими потерями сырья (металла, электроэнергии и др.), оказался решающим фактором в снижении уровня экспорта. Начиная с 2000 года постепенно обозначился рост импорта химических продуктов, машин и оборудования, а также импорт продовольствия (табл. 1). Динамика соотношения импорт/экспорт имеет три характерных этапа: 2001-2005 гг. начало освоения импорта продуктов и технологий; 2006-2010 гг. - достижение наибольших объемов импорта; 2011-2015 гг. - снижение роста импорта и увеличение экспорта российской продукции. По оценкам импорт конструкционных материалов, используемых машиностроителями, составлял около 50% всего объема применявшихся материалов, а доля импортного контрольного и измерительного оборудования, например, в нефтегазовых отраслях приближалась к 90%.

инновационный модернизация экономика технологический

Таблица 1

Товарная структура соотношения импорта к экспорту в РФ

Значительное (более чем вдвое) падение курса рубля и снижение мировых цен на углеводороды существенно повлияли на динамику экспорта и импорта (табл.1).

В период с 2001 по 2015 гг. последовательно сформировались следующие тенденции в соотношении импорта-экспорта:

1. Росла доля продовольственных товаров в структуре экспорта;

2. Доля минеральных ресурсов в российском экспорте последовательно снижалась;

3. В целом была стабильной доля экспорта древесины и целлюлозно-бумажных изделий;

4. Доля в экспорте металлов, драгоценных камней и изделий из них увеличивалась;

5. Снижалась доля импорта машин, оборудования и транспортных средств и рос их экспорт;

6. В целом величина соотношения импорта и экспорта в наблюдаемом периоде снижалась.

Невозможность в начале XXI века обеспечить в России производство современных авиалайнеров цифровой авионикой, средствами навигации и экономичными двигателями послужила причиной снижения производства и даже полного прекращения их выпуска. Способность сваривать корпуса судов при отсутствии отечественных комплектующих, средств контроля и управления судном не спасло российское судостроение от «посадки на мель». Только в последние годы обозначились шаги по преодолению распада потенциала производства высокотехнологичных комплектующих для авиа- и судостроения и организации их импортозамещения.

Многие эксперты и руководители различных уровней в последние годы регулярно заявляют о необходимости смены экономической модели. Среди обязательных свойств новой модели отмечается необходимость ее диверсификации в сторону увеличения роста валовой добавленной стоимости за счет прежде всего наукоемких секторов экономики, снижения зависимости от сырьевых секторов экономики и роста устойчивости экономики к внешним вызовам и колебаниям цен на мировых рынках.

Анализ опыта промышленно развитых стран в достижении ими высокого уровня конкурентоспособности свидетельствует о роли бизнес-элиты этих стран в инновационной модернизации экономик. Наглядным примером такого влияния может служить поведение бизнес-элиты Великобритании в 80-90-х годах, содействовавшей восстановлению мировой конкурентоспособности этой страны после снижения уровня в 60-70-е годы. Если бизнес-элита Великобритании формировалась представителями крупных компаний, работавших в сфере самолето- и автостроения, финансов, точного машиностроения и электроники, то бизнес-элита России была образована представителями добывающих отраслей и металлургами. Их основной целью был экспорт продукции своих компаний на мировые рынки и накопление первоначального капитала. Переработка и использование экспортируемых ресурсов внутри экономики России находилась в явном противоречии с основными целями этой бизнес-элиты, поскольку из-за разницы мировых и внутренних цен она лишалась значительной части прибыли, а использование этих ресурсов на предприятиях с устаревшими технологиями сопровождалось многочисленными рисками при сбыте продукции на внутреннем рынке по рентабельным ценам.

Поддержку ресурсной бизнес-элите обеспечили Правительство РФ, банковский сектор, Госдума РФ и правоохранительная система, которые в тот период понимали необходимость и важность такой поддержки как для всей страны, так и для добывающих компаний. В результате вся финансовая, промышленная и в значительной степени социальная инфраструктура была перестроена в интересах ресурсно-добывающего сектора, что привело в том числе к снижению всего остального промышленного потенциала страны. Последствия такой структурной деформации стали явно ощущаться при снижении мировых цен на углеводороды, ограничение на импорт в Россию высоких технологий и запрет на использование дешевых финансовых ресурсов стран ЕС. Эти последствия прямо проявились в падении курса рубля и снижении уровня доходов населения. Возможности исправления структурной деформации экономики РФ связаны со многими условиями, главным из которых является восстановление структурной сбалансированности экономики России.

Обязательные свойства модели экономики развития рассматривались в начале XXI века в работах Института народнохозяйственного прогнозирования и были учтены при обосновании ресурсно-инновационной стратегии развития [5]. Суть предлагавшейся стратегии развития состояла в необходимости последовательного ограничения темпов роста экспорта необработанного сырья (нефти, природного газа, леса кругляка, необработанных алмазов и др.), наращивания потенциала перерабатывающих отраслей за счет роста объемов добывающих отраслей и увеличения объемов экспорта продукции перерабатывающих отраслей. При этом стоимость экспортной продукции по прогнозным оценкам могла возрасти в разы: продукты нефтепереработки повышались в 2-2,5 раза, газохимии увеличивались в 5-7 раз, лесопереработки - в 3-5 раз, обработанные алмазы - в 6-10 раз и т.д.

По расчетам, в которых использовалась возможность инвестиций за счет части средств, получаемых при экспорте ресурсов, а также использования этих средств для инновационной модернизации перерабатывающих и обрабатывающих отраслей, были получены оценки динамики роста ВВП и последовательного увеличения ВДС по народнохозяйственным комплексам, при которых появлялась возможность менее, чем за 10 лет удвоить ВВП. Однако многие добывающие компании в начале ХХI века не были заинтересованы в развитии своего технологического потенциала и отказывались от развития мощностей перерабатывающих производств. Интерес к такому развитию появился после финансового кризиса 2008 года, когда обозначились ограничения для ресурсной составляющей в перспективах роста мировой экономики. Одновременно в экономике стали формироваться на государственном уровне тенденции и намерения по оказанию содействия развитию авиационной промышленности, судостроения, станкостроения, фармацевтики и др.

Резкое падение мировых цен на углеводороды, санкции стран ЕС, США на поставку технологий оборонного назначения и возможности получения кредитов вынудили решать проблемы импортозамещения, продовольственной и технологической безопасности.

Известно, что сложившаяся в бывшем СССР экономика «количества», в прогнозных и плановых документах которой качество выпускаемой продукции в явном виде не учитывалось, оказывала повышенную нагрузку на ресурсно-добывающие отрасли. Это приводило к необходимости выпуска значительных объемов некачественных ресурсов, которые в основном использовались в гражданской экономике, а качественные ресурсы распределялись, прежде всего, в оборонную промышленность. Эту особенность планово-директивной экономики одним из первых отметил академик Яременко Ю.В. [6]. Вместе с тем русский философ Иван Ильин еще в начале ХХ века говорил, что «верим и знаем, придет час и Россия восстанет из распада и унижения и начнет эпоху нового величия. Но возродится она и расцветет лишь после того, как русские люди поймут, что спасение надо искать в качестве» [7]. Следовательно, необходимо освоить новую модель экономики, которую, по-видимому, лучше считать экономикой развития, когда, например, при оценке ожидаемой эффективности инновационно-инвестиционных проектов разработки новых технологий используется четыре показателя: стоимость, длительность, уровень качества (технико-экономический уровень) и уровень риска.

При построении модели развития экономики важно согласованно использовать всю совокупность возможных инструментов развития социально-экономических систем. Начальным, задающим в этой совокупности является прогноз развития, определяющий пространство развития на определенный период. Политика - это описание множества возможных вариантов прогноза развития, а выбор определенного и в некотором заданном смысле лучшего из них будет соответствовать стратегии развития социально-экономической системы.

Для обеспечения устойчивого к внешним вызовам социально-экономического развития страны необходимо гармоничное развитие базовых секторов экономики, включающих добычу, переработку, обработку и конечное потребление, а также производственную инфраструктуру [5]. За прошедший почти двадцатилетний период структурное соотношение по объему ВДС между этими секторами последовательно изменялось. Распределение в виде «падающей горки» в конце 90-х годов трансформировалось в форму «ямы» в конце первого десятилетия XXI века, которая стала «выпрямляться» к 2015 году (рис.1). Следует подчеркнуть, что распределение ВДС по секторам в США в конце 90-х годов имело форму «выпуклой горки», которая за счет наращивания объемов сланцевой добычи углеводородов к 2010 году превратилась в «горку с полкой». Аналогичное США распределение ВДС наблюдалось для ведущих стран ЕС и Японии. Для обеспечения устойчивого развития распределение ВДС для России должно иметь форму близкую к горизонтальной, но «выпуклую» в середине полного технологического цикла (рис.1). При этом в перспективе желательно такое перераспределение долей экспорта между комплексами отраслей, когда только 25,0% добываемых ресурсов должно экспортироваться, до 40,0% перерабатываемого сырья может направляться на экспорт; экспортироваться 30,0% обрабатываемой продукции (машиностроение, электроника, средства измерения); при производстве товаров конечного потребления, услуг и производственной инфраструктуры доля экспорта может составить 20,0%.

Есть основания считать (если обозначившиеся в последние пять лет тенденции будут продолжены), что доля экспорта перерабатывающих и обрабатывающих производств через несколько лет может превзойти в экспорте долю минеральных ресурсов.

Какие меры необходимы, чтобы преодолеть сформировавшиеся ограничения на возможности научно-технологического развития отечественной экономики?

Рисунок 1. Схема распределения ВДС по основным секторам (комплексам) экономики РФ и США.

Для этого необходима сбалансированная, поддерживаемая обществом и бизнесом, ориентированная на полное использование отечественного потенциала, стратегия научно-технологического развития для гармоничного функционирования отечественной экономики. Такая стратегия принята в декабре 2016 года, хотя она имеет существенные недостатки [8].

«Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации на долгосрочный период» (далее «Стратегия») содержит ряд объективных оценок состояния научно-технологического потенциала России и некоторые предложения по перспективам его развития в соответствии с интересами науки, общества и экономики. Вместе с тем общая конструкция и архитектура, а также отдельные положения «Стратегии» вызывают многочисленные вопросы и возражения.

Во-первых, утверждение, что за период с 2005-2016 годов созданы условия перехода к новому этапу развития научно-технологической системы, определены условия коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности является значительным преувеличением и противоречит как результатам выполнения ранее принятых стратегий, так и оценкам, содержащимся в тексте самой «Стратегии».

Большие вызовы, определяемые ими приоритеты и соответствующие им основные направления развития в сфере науки и технологий не должны заменять цели национального развития, которые в тексте «Стратегии» и не предлагается рассматривать. Цели научно-технологического развития традиционно делятся на три взаимосвязанных категории: статические, динамические и ожидаемые (перспективные). Статические - это цели известные и отмеченные в предыдущих документах, но не достигнутые ранее, а без их достижения невозможно эффективное дальнейшее развитие; динамические цели - это цели, формируемые на текущий горизонт стратегии; а цели ожидаемые - это пока не обозначившиеся в текущем периоде; но перспективные и вытекающие из логики научно-технологического и социально-экономического развития, т.е. цели завтрашнего дня. Эти цели относятся к сфере фундаментальных исследований, и их формирование должно быть доверено квалифицированным исследователям, а не предсказателям и гадалкам.

В-третьих, известно, что стратегия - это не только формирование целей, но и умение маневрировать ресурсами для их достижения. Кратко суть предлагаемой в проекте «Стратегии» состоит в использовании постоянно наращиваемого интеллектуального потенциала университетского сектора науки для получения инновационных ответов на «большие вызовы». Потенциал университетского сектора науки предлагается увеличивать за счет реформирования Российской академии наук. Известно, что научно-исследовательский потенциал университетского сектора промышленно развитых стран формировался столетиями. В России наращиванию исследовательского потенциала университетов стали уделять усиленное внимание только с начала ХХI века, и эффективность этого сектора, если ее оценивать объективно (не объемом потребляемых финансовых ресурсов, а долей создаваемых перспективных производственных технологий, количеством патентов и др.) крайне мала, она значительно уступает эффективности академического сектора и государственных научных центров.

Кроме того, в университетской модели промышленно развитых стран потенциал для освоения инновационных технологий предоставляется крупными промышленными компаниями. Союз «университеты-компании» в России формируется очень медленно и пока не сложился, а его реальное образование ожидается за пределами рассматриваемой «Стратегии».

Следовательно, в предлагаемой «Стратегии» неявно, скрыто намечается расформирование потенциала Российской академии наук в интересах развития университетской науки, которая при самых благоприятных условиях только через несколько десятилетий сможет обрести потенциал, позитивно влияющий на отечественную экономику и общество. При этом Российская академия наук, как наиболее мощная инновационная структура, при снижающихся объемах финансирования утратит свой потенциал в этот ответственный для России период инновационного реформирования экономики.

В проекте «Стратегия» верно отмечается ведущая роль фундаментальных исследований в достижении целей и результатов стратегического развития. Поэтому, намечаемый в «Стратегии» ориентир на реформирование потенциала фундаментальных исследований, который сосредоточен в основном в Российской Академии наук, можно расценивать как серьезную стратегическую ошибку. Конечно, Российская академия наук также нуждается в реформировании, проводимые ею перспективные исследования, инновационные решения и новые технологии необходимо сопровождать подготовкой молодых специалистов и исследователей по новым дисциплинам и научным направлениям. Такое реформирование перспективно и заслуживает отражения в «Стратегии».

Необходимы новые источники финансирования науки, инновационных и инвестиционных проектов, а также новые механизмы доведения финансовых средств до конкретных исполнителей процессов, исследователей и разработчиков. К таким механизмам относится целевое проектное финансирование, выпуск ценных бумаг под новые эффективные проекты, целевые государственные займы и субсидии. Проектное финансирование - важное, необходимое, но недостаточное условие эффективного управления проектами. Также следует ввести уже разработанные механизмы активного управления целевыми проектами на основе разработки корпоративных стандартов для компаний с государственной и частной собственностью.

Для обеспечения и сохранения высокого уровня потенциала конкурентоспособности отечественных технологий необходимы научно обоснованные методические основы определения этого потенциала, а также способы оценки потенциала создаваемых продуктов (услуг) и конкурентоспособности отечественных компаний. Такие оценки должны быть обязательными в практике оказания услуг консультационными центрами и экспертными сообществами, способными оценить риск утраты и возможности сохранения потенциала конкурентоспособности технологий в рамках их жизненного цикла.

Чтобы снизить уровень неэффективного использования финансовых средств, важно не только контролировать их целевое использование, но и обеспечить эффективное аккумулирование и управление использованием этих средств. Для этого необходимы как методические основы, так и разработанные на научной основе прогрессивные корпоративные стандарты. Для поиска перспективных для компаний «точек роста» следует увеличить в стране масштаб работ по прогнозированию научно-технологического развития. Подготовку целевых инновационных и инвестиционных проектов следует вести с учетом влияния потенциала этих проектов на материальные и нематериальные активы.

Инновационная модернизация российской экономики может остаться пустой декларацией, если не будет воссоздан полный инновационный цикл, заканчивающийся не только разработкой, но и освоением новых технологий. Это возможно в том случае, когда в заказе, финансировании, создании и освоении новых технологий будут активно участвовать российские компании. Если для компаний с государственным участием такому участию могут содействовать административные меры, которые должны быть учтены в Гражданском кодексе, то частные компании с российским капиталом необходимо стимулировать к инновационному развитию и модернизации. Такие стимулы возможны в форме льготных кредитов, налоговых льгот, благоприятной региональной тарифной и налоговой политики, прямого субсидирования и др.

Список литературы

1. Кулакин Г.К. Анализ и оценка организационно-технологического потенциала среднесрочного горизонта планирования / Научные труды Института народнохозяйственного прогнозирования РАН. - М.: Макс-Пресс, 2016.

2. Комков Н.И., Романцов В.С. Прогрессивная компания: признаки и основы формирования // Проблемы прогнозирования. - М., 2013. - № 5.

3. Комков Н.И. Поэтапный переход к корректировке псевдорыночной модели экономики России // Научно-практический журнал «Модернизация, инновации, развитие». 2015. - № 4.

4. Комков Н.И. Инновационная модернизация экономики: проблемы и возможности их решения / Научные труды Института народнохозяйственного прогнозирования. - М.: Макс-Пресс, 2016.

5. Инновационно-технологическое развитие экономики России: проблемы, факторы, стратегии, прогнозы. - М.: Макс-Пресс, 2005.

6. Яременко Ю.В. Труды. Т.1-2. - М.: Наука, 1996.

7. Ильин И. Спасение в качестве //Русский колокол. 1982. - № 4.

8. Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации на долгосрочный период.

Размещено на Allbest.ru